Natural Intelligence

      Госпожа Консул продолжала сидеть в кабинете и заниматься канцелярской рутиной. Среди бумаг был рапорт с конвертом, в котором было передано известие, что на границе с Анкапом соседнее анархическое государство Махно недавно проводило учения. Были приложены фотографии, сделанные с самолёта. Распечатав конверт и разглядывая чёрно-белые фотокарточки, на которых маркером были сделаны пометки войск Махно. Эльзас стала ещё более серьёзной, чем была. Но, сохраняя хладнокровие, она взяла телефон и куда-то позвонила, после чего довольно долго с кем-то говорила. Напряжение висело в воздухе, но никто его не замечал и не слышал. Ни те солдаты, что несут почётную службу в Лисьстаге, ни прохожие, которым есть дело только до самих себя, ни нищие, просящие мелочь и мечтающее только о благах земных самых минимальных, таких, как кусок хлеба. Никому нет дела, что маленькая хрупкая девушка, стоящая во главе этого огромного механизма, шестерёнки которого, к сожалению, утратили свою способность нормально двигаться. Старые и проржавевшие, они продолжали двигать экономику, производство, денежную систему - хоть что-то, чтобы все эти антро хоть как-то жили, а не выживали на задворках истории. И пускай дела шли, мягко говоря, скудно, Эльзас всё равно не отчаивалась и словно ишак тянула из пучины эту страну. Вот и сейчас она делала очередной шаг, чтобы защитить тех, кому нет никакого дела до этой политической возни, никто даже не знал, что их судьбы решает один телефонный звонок:       — Тогда я лечу в Хитин. Эс либе. — сказала Эльзас и положила трубку.       Спустя несколько секунд раздумий, девушка нажала на кнопку внутренней связи:       — Канцлер, ко мне в кабинет!       И снова мучительное ожидание, снова слушание надоедливого тиканья часов, наблюдение за пылинками. Пыль... Интересный факт Эльзас вычитала как-то в газете, что фекалии пингвинов и вулканический пепел в каком-то маленьком процентном объёме присутствуют в пыли, но как то проверять это не хотелось. Иногда лучше верить бумаге и радио.       И снова ритуал повторяется, снова в кабинет важно заходит часовой и громко докладывает, что "тот-то-тот-то" желает посетить Консула, та лишь кивает и кивает, чтобы он поскорее убрался. И вот наконец он уходит, а в проходе появляется канцлер.       Создание это описать довольно сложно. Это лиса, очень необычная лиса. Её тело прикрывал китель, сапоги до колен и чёрная юбка. Лисица была белая, как снег. Или как ванильное мороженое, отдающее серым оттенком. Тело было из пластика - дорогого и редкого материала в ту эпоху. Всё тело из него состояло. На месте изгибов: рук, ног, шеи, сервоприводы были скрыты резиной, но её чёрный цвет выделялся, особенно шеи, ибо рук и ног под кителем не видно. На голове причёска из фиолетовых синтетических волос. Волосы доходили только до плеч, но были они пышные и густые. Стеклянные глаза тоже были фиолетовые, чуть посветлее, чем у Фёдора, но более безжизненные. Обтягивающий китель скрывал упругую грудь, слегка побольше, чем у Эльзас. Достаточно узенькая талия и бедра, переходящие в такие же белые ножки. Хвост тоже состоял из искусственной шерсти, но сложная сеть сервоприводов под ней давали возможность шевелить им, как настоящим.       Канцлера звали Вайт, её имя частично оправдывало внешность. На морде этой лисицы была странная особенность: нос делился на две половинки, одна из которых была красная, а вторая нежно-голубая. Вайт была невысокого роста, довольно стеснительная и часто комплексующая из-за своей внешности, хотя она не была некрасива. Пускай у неё почти не было шерсти, её тело манило по-другому, манило своей гладкостью. Эльзас тоже могла похвастаться красотой. Но несмотря даже на её очень необычный вишнёвый окрас, она была чем то более обыденным: мягкая шерсть, живые глаза, теплота, излучаемая телом. Но красота, данная Эльзас от природы, в политике скорее мешала. Никто, конечно, не пытался куролесить с верховным правителем - это слишком опасно для жизни. Но вот народ простой видит в красоте политика грязь, чрезмерную пошлость и все стопроцентно уверены, что Эльзас уже переспала с каждым охранником Лисьстага. С Вайт же было немного по-другому. Она не была так хорошо известна в широких массах, как вишнёвая лисица, поэтому негатива на неё выливалось намного меньше. В общем, Вайт была, конечно, максимально экзотической, но не для Эльзас, которая считала девушку своей приёмной дочерью.       Никто не знает, сколько лет Вайт. Эльзас в неофициальной обстановке говорила, что ей больше двадцати и неизвестно, правда ли это, либо Консул взяла эту цифру из головы. Неизвестно также, откуда Вайт появилась. Откуда вообще настолько сложный механизм попал в эпоху начала 40-х годов? Вайт сама часто задавалась этим вопросом, спрашивала у Эльзас, но та никогда не отвечала прямо и старалась как можно скорее уйти от этой темы. Из этого становилось понятно одно - Эльзас явно знает больше, чем говорит. Только зачем? Хочет уберечь? Не хочет ворошить страшное прошлое? Причина куда глубже:       — Эс либе де фёксе. — проговорила Вайт и приставила руку к виску. Эльзас только в ответ еле заметно улыбнулась и пригласила присесть.       Нельзя сказать, что у этих двоих были отношения, как у матери и дочки. Судя по внешности, обе были примерно одного возраста. Но тогда как получилось, что Эльзас приходится Вайт приёмной матерью? Дело в том, что огнёвка взяла на себя обязанности опекуна над тогда ещё «маленькой» робо-лисой. Слово «маленькой» - понятие относительное, ведь Вайт развивалась исключительно умственно, а её тело за все годы совершенно не изменилось. Тем не менее, лисица должна следить за собой, чтобы волосы не выцвели, а белоснежный пластик не пожелтел со временем. Это хрупкое и нежное создание, хотя и робот. Вайт мёрзнет при низких температурах, в очень сильную жару же напротив, пластиковый корпус и некоторые детали имеют риск оплавиться. Но благо, на территории ОА царил умеренный климат и о таком можно было не переживать:       — Вы хотели меня видеть? — поинтересовалась Вайт.       — Да. Мне нужно уехать из столицы в Хитин. Я буквально несколько минут назад получила фотографии, сделанные разведчиком на границе с Махновщиной. И как ты уже могла понять, они проводят учения. Меня это сильно беспокоит, поэтому я должна уехать в ставку в Хитине, чтобы узнать, в чём дело.       — Но... — Вайт сначала замялась, но потом собралась с мыслями, — Позвольте. Армия Махновщины? Это звучит, как какой-то анекдот...       — Я как будто не знаю, что они якшаются с нашими западными «демократическими» соседями. — усмехнулась Эльзас, попутно давая понять, что всё это имеет свою почву. — Они накачивают Махновщину оружием, отправляют туда наёмников - всё делают, лишь бы Анкап загнулся. Мы видите-ли агрессор. Где заключается агрессия? В том, чтобы построить вместо их жалких деревень, где дома буквально тонут в дерьме и разваливаются, заводы и фабрики? Мы бы сделали для них услугу, если бы аннексировали территорию Махновщины. Но стоит нам косо взглянуть на них, как нам тут же к затылку приставляют дуло эти проклятые лягушатники и чаехлёбы! — Эльзас отличалась своей крайней несдержанностью и могла очень легко выйти из себя. Даже когда ведёт монолог только она сама. Дурное качество для политика. Очень дурное. Но все к этому со временем привыкли, особенно Вайт, которая чаще всего бывает на приёме у Консула. Самое главное - не злить Эльзас в эти минуты, иначе полетят головы.       Сейчас Вайт слегка вжалась в широкий ворот кителя. Прижала уши от нахлынувшего лёгкого страха и молча слушает вишню. Та вскоре подытожила:       — Придётся мне ехать туда и разобраться, в чём дело, у нас же операция на носу, а тут такие новости. — иронично произнесла Эльзас и дала своему канцлеру время переварить всё сказанное.       — Вы хотите, чтобы я заменила вас на время в Лисьстаге? — минуту помолчав решилась Вайт, — Вы же знаете, что я всегда готова вам помочь. — она робко улыбнулась, Эльзас тоже улыбнулась в ответ, это был добрый знак.       — Всё правильно понимаешь. Меня не будет дней 5-6. Вся канцелярская работа ложится на твои плечи. По особо важным вопросам всё же нужно звонить мне. Поняла?       — Не первый день работаю. Всё понятно, госпожа Консул. Когда приступать к обязанностям? — на душе Вайт почувствовала облегчение, что сейчас её ни за что не отчитывали. Хотя получить дополнительную работу помимо своей всё-таки было неприятно, обязанности канцлера никто не отменял.       — Ещё по мелочи. У нас появился новый министр обороны. Завтра у него первый рабочий день в Лисьстаге. Советую познакомиться.       — И как он вам? Приглянулся?       — Никак. Вайт, что за вопросы? Однако, его лицо кажется мне знакомым... После всех этих кадровых перестановок, я подписала бумаги на его назначение на пост. Готтфрид говорит, что он – лучший кандидат на эту должность, многократно хвалил его. Но увы, у меня не было времени на знакомство. Присмотрись к нему, хорошо? — Эльзас перевела взгляд на часы и её передёрнуло, — Я уже опаздываю! Приступай к обязанностям прямо сейчас! — скомандовала Эльзас с такой интонацией, что не подчиниться ей было просто невозможно.       Лисица встала с кресла, и пока Вайт внимательно следила за каждым её движением, надела фуражку, поправила низ кителя и быстро пошла на выход из кабинета, а через несколько минут Вайт услышала, как заревели двигатели охранного кортежа, и автомобили устремились к одним из служебных ворот.       Почему Анкапистан находится в упадке? Почему его правителю приходится трястись от любой новости, связанной с войсками соседних стран? Это как затравленный ребёнок, которого все гнобят и унижают, но только толпой. Почему? Потому что боятся. Анкап с самого его появления окружали соседи, которые не разделяли мнений его правителей. Всегда он считался, как авторитарное государство с националистическими настроениями, и всегда был в глазах других агрессором. Отчасти так и было. Мягколапые считались высшей расой в этой стране. Копыта, или страшные обрубки, покрытые отвратительной кожей без шерсти - представители таких видов антро были самым главным врагом для Анкапистана. Настоящая высшая раса должна иметь шерсть, идеальную по стандартам красоты этой страны морду, хвост, тоже покрытый шерстью и обязательно лапы с пальцами, подушечками и когтями. Вот она - вершина эволюции антро, именно так должен выглядеть каждый - такова была идеология этой страны. И даже у высшей расы была своя иерархическая лестница. На вершине стояли лисы, они считались самыми лучшими представителями этого рода. Их тела, их шерсть, хвосты, остроносые морды, уши и лапы считались идеалом и совершенством для всех живых существ в принципе. Именно лисицы в Анкапе владели самыми крупными предприятиями, занимали самые высокие должности, получали самые большие зарплаты и надбавки. Дальше шли волки, другие представители собачьих, кошачьи виды и другие млекопитающие, которые подходили под главное требование - лапы. Все они могли свободно посещать Анкапистан и пользоваться всеми его благами. Для них двери в эту страну были открыты. Конечно, были и свои исключения. К примеру бульдоги, мопсы и другие антро, имеющие проблемы со строением морды и контролем слюноотделения, или к примеру лысые, либо слишком короткошёрстные представители кошачьих в Анкапе считались убогими, и таким были не рады.       Анкапистан расположен на территории, состоящей из равнин с густыми лесами и чистыми водоёмами. Так сложилось исторически, что ещё давным-давно в этих краях преобладали лисицы, волки и некоторые другие мягколапые. Это их территория, была и остаётся по сей день. Отсюда и такая неприязнь к другим антро, они просто не похожи, отсюда и такая любовь к своему народу, но такая ненависть к чужому. Наверное, поэтому у этой лисьей страны так много врагов. Действительно, в странах живёт очень много разных антро, и парнокопытные, и чешуйчатые, и дело тут хотя бы в банальной обиде за ненависть к тебе только потому, что ты не подходишь под выдуманные идеалы. Несмотря на крайнее неодобрение, Анкап своей позиции не менял. За это стране часто приходилось несладко, а война с любой европейской страной приводила к войне со всей Европой. Из-за этого Эльзас ведёт свою политику максимально аккуратно, чтобы не усугубить положение в своей стране.       Девушка действительно была королевских кровей, а раньше Анкап был именно королевством, а конкретнее - империей, буквально ещё 5 лет назад. Всё было на своих местах: королева, король, королевский двор, свиты, банкеты, званые ужины и самодержавие. В те времена так сложились обстоятельства, что население было недовольно монархией, считало, что король, как правитель, уже изжил себя, посему были необходимы перемены. Власть отдавать по доброй воле никто не собирался, но тут появляется дочь императора Бэлтропа - Эльзас, что спровоцировала мятеж Гарде, а это, в свою очередь привело к вооружённым столкновениям и как следствие - к гражданской войне.       Хоть Эльзас и была из королевской семьи, трон ей достался именно в результате революции. Девушке пришлось нести знамя нового Объединённого Анкапистана вместе с революционерами и самостоятельно руководить боевыми действиями, к слову, Эльзас на тот момент было всего 19 лет! В противном случае, лисицу казнили бы, как и её отца, как и всю королевскую знать, ведь то было время страшного самосуда. Что стало с матерью девушки - никто не знает. Кроме самой Эльзас это никому не известно. Такой выбор пришлось сделать молодой лисице. По собственной неопытности, она запустила страшную череду событий, за свои заслуги в борьбе с королевской армией, которой сама Эльзас должна была начать руководить после смерти отца, её посадили на место нового правителя, ибо девушку обучали государственному управлению с 13 лет. На неё тогда надеялся многомиллионный народ, пришлось проводить реформы, кардинально изменять политику и многое другое. За пять лет, как это случилось, план изменений выполнен лишь на малую часть. Одно осталось неизменным - лисы впереди планеты всей. Однако революция в Анкапе - ничто по сравнению с той революцией, кровь в которой пролил весь род антро. Революция, которая в учебниках истории, на обложках газет и журналов, в новостных заголовках радио, в летописях и военных хрониках носит название: «Первая Великая война Народов».       Нужно знать, что страны антро существовали не всегда, а сами антро не стояли на верхушке "пищевой цепи". Когда-то давно на их месте были люди. Людей мало кто видел сейчас вообще. Их осталось крайне мало, и они считаются уже практически вымершим видом. Как уже известно, в Анкапистане люди не считались изгоями. Дело в том, что в стране признана и остаётся в доминирующем положении католическая церковь, а это людская религия. Но сейчас мало кто уже помнит, что именно люди правили этим миром около пятисот лет назад.       Пятьсот лет назад мир был другой, мир кованой стали, кольчужной брони, холодного и первого огнестрельного оружия, парусного флота, прекрасных дам в платьях с корсетами, и дворян в париках и мужских чулках и туфлях - всё это создали и имели люди. Они были заселены на всех континентах, их города тянулись на многие километры, ощетинившись неприступными крепостями, окружавших их. Километры полей в лета отсвечивали золотом пшеницы, бронзой гречи и жемчугом риса. Исполинские галеоны и мановары бороздили океаны, в трюмах многих из которых перевозились те, кто сейчас стоит во главе планеты вместо человека. Да, это были антро, но совсем другие, не такие, как сейчас. Все мы - животные. Человек - тоже животное, но почему-то отрицает это, в то время как антро напротив считались животными, по уровню интеллекта не превосходящие своих четвероногих собратьев, лишь с телами, близкими к человеческим. Это были для людей туземцы, недалёкие создания, просто очередное сырьё... Люди убивали антро, убивали их пачками, ели их мясо, носили одежду из их шерсти, использовали их органы и кости в хозяйстве - в общем поступали так же, как и с обычными животными. Антро кормили и одевали человека, спасения им от кровожадных людей не было нигде. Тех, кто прятался или пытался сопротивляться жестоко пытали до смерти, потрошили, пилили и сжигали заживо. И всё это делали на глазах других бедняг, заставляя их смотреть на мучения собратьев, чтобы не повадно было.       Те, кому повезло не стать обедом или новенькой шубой, становились рабами на плантациях, в шахтах и ещё много где. Большинство узников жалели, что не умерли сразу, правда сами всё равно не проживали больше пары-тройки лет, умирая от голода, холода, пыток, болезней и невыносимых условий труда. Красивых антро-самок часто брали в сексуальное рабство. У некоторых людей были сексуальные предпочтения к их пушистым телам и в разных человеческих странах к этому относились по-разному.       Однако абсолютно никто из антро не мог быть свободным. Никто... Среди рабов были и люди, в основном чернокожие, но даже они пренебрежительно относились к не людским узникам. Так продолжалось почти полтора тысячелетия, но продолжалось до тех пор, пока Колумб однажды не открыл Америку.       Дело было в том, что континент населяли антро, создавшие своё собственное общество, называемое Пелми-ица. Жизнь этих антро строилась на поклонении Инхо, портреты которого украшали стены их храмов. Племена Пелми-ица только казались необученными дикарями. Их жрецы и шаманы, называемые подкрыльниками, поведали своим братьям много знаний, которые, как они сами утверждали, были даны им самим Инхо.       Поначалу Пелми-ица не проявляли агрессии к людям, до тех пор, пока не пролилась их кровь. Антро из разорённых селений приходили в Подпелмиц, столицу Пелми-ица, жаловались подкрыльникам на страшных кровожадных существ, пришедших с далёких земель через большую воду. Вот тогда могучие воины Пелми-ица, тела которых были закованы в неразрушимые доспехи, вооруженные до зубов и не знающие пощады, обрушились на алчных колонистов, уничтожая их всех без разбору.       Люди спешно убрались с континента в ужасе, обнаружив там невероятно сильного противника, но разгневанного Инхо и его верных слуг было уже не остановить. Они пустились вслед на своих кораблях, которых двигали по воде огромные паровые машины, а дым от труб, словно предвестник войны устремлялся вперёд, на Евразию. Днём начала Первой Великой войны Народов принято считать высадку войск Пелми-ица где-то на территории современной Испании. Хоть люди и были предупреждены о приближающейся угрозе, остановить разъярённых антро, на священные земли которых посмел посягнуть человек, было уже невозможно. Они разрушали всё на своём пути. Каменные неприступные крепости за считанные дни превращались в руины, города и деревни горели, горели и поля, оставляя вместо урожая только пепел. Попутно, солдаты освобождали пленных антро, которых отступающие люди не успели убить. Антро же охотно пополняли ряды своих освободителей, и уже с утроенной силой отправлялись в бой, подкрепляя всё это своей лютой ненавистью и жаждой мести.       Остановить наступление удалось лишь с наступлением холодов, к которым Пелми-ица не привыкли. Люди, объединив свои силы, с огромными потерями смогли остановить яростную орду антро. Так линия фронта незначительно смещалась то на запад, то на восток. Это продолжалось несколько лет, на стороне человека на этот раз оказался холод. Не последнюю роль сыграл рельеф, по которому трудно перебрасывать войска за короткое время. Однако, командиры Пелми-ица приняли решение, которое переломило ход войны. Снарядив новые эскадры, они отправились к другой стороне Евразии, высадившись на далёком востоке, окружив тем самым оставшихся людей. К такому повороту они не были готовы. Противника с той стороны они не ждали, поэтому антро, практически не встречая сопротивления, смяли оставшихся людей и уничтожили. Но несмотря на сокрушительное поражение в войне, люди всё ещё остались, и они ещё продолжали сопротивляться, делая партизанские вылазки. История - удивительная штука. За несколько лет люди и антро поменялись местами, правда последние не стремились устраивать кровавую баню. Естественно бывали всякие случаи, но подкрыльники из Пелми-ица такие случаи пресекали: «Не нужно уподобляться агрессивным лысым животным» - говорили они. Со временем активные боевые действия пошли на убыль. Людей становилось всё меньше, сопротивление с их стороны, соответственно, тоже. Человек перестал представлять угрозу для антро. Планета сменила хозяев.       Со временем антро расселились повсюду, покорили все материки, начали развивать свою науку и технику, жить с чистого листа. Конечно, это не обошлось без помощи Пелми-ица, которые распались примерно через 100-200 лет после Великой войны. Антро оказались предоставлены сами себе. Более идейные, бойкие и имеющие власть начали собирать антро вокруг себя - так появились первые государства. Многие антро переняли культуру людей. Жили в соответствии с их историей, и даже называли страны старыми названиями, которые сохранились ещё с времён доминирующего человечества. Антро носили разные знания; страны, которыми они руководили развивались по-разному, совершенствовалась наука и техника. И вот в 20 веке сложилась такая картина, которая имеется. Уже сменилось несколько поколений, и многие антро даже не знают, какую цену за их жизни заплатили предки.       Махновщина, про которую говорили девушки, располагается южнее Анкапа и имеет с ним довольно протяжённую границу. Правители лисьей страны считают, что на юге от них пустующие земли, которые они хотят занять и привести к процветанию. И с ними трудно не согласиться - какой-либо централизованной власти в этой стране нет, каждый её житель предоставлен сам себе, там царит хаос и произвол, огромный уровень преступности и любимое пристанище для убийц, контрабандистов и прочих криминальных элементов со всего света. Это и была Махновщина. К слову, по площади она превосходила Анкапистан, но последний мог лишь завидовать, потому что эту анархическую страну использовали другие западные соседи: Франция и Великобритания.       Когда то давно, ещё под человеческим началом, эти государства переняли свои названия и частично культуру людей. Эти страны образовывали союз, который представлял самую могущественную силу в Европе. Западные соседи для Анкапа были как кость в горле. Махновщина находилась под их защитой, а потому анкапистанские власти не могли пока позволить вторжение в их земли. Любая агрессия будет пресекаться самыми жестокими методами, такова была политика англо-франков в отношении страны лис. Но это соседство продолжается уже больше 300 лет. Война с Анкапом приведёт к большим потерям, потому что всегда он считался милитаризованной страной, готовой в любой момент начать боевые действия. Именно поэтому, эти не очень ладящие соседи продолжали пытаться уживаться вместе. Анкапистан уже давно не торгует с западом, да и вообще обрубил все дипломатические отношения, ибо его правители расценивают демократический режим, как попытку властей заставить думать народ, что он здесь главный. Просто создать иллюзию, закрыть их глаза пеленой. В Анкапистане не стараются прикрывать свой авторитарный режим, часто репрессировать свой же народ, лишать его благ. Но зачем? Голодными и злыми легче управлять.       На востоке от Анкапа, раскинул свои могучие плечи её сосед - Волковия. Империя, страна мороза, хвойных лесов и гор. С названия не трудно догадаться, кто проживает в этой стране. Отношения Анкапа и Волковии явно теплее, чем Анкапа с западом. Гигант не проявлял к стране лис агрессии, в ответ те свободно торговали и пропускали в свои владения. Волки - тоже мягколапые, поэтому Волковия расценивалась в первую очередь, как союзник и друг для Анкапистана, а также торговый партнёр. Но тем не менее, Анкапистан не мог стопроцентно никому доверять, поэтому военные кордоны, железобетонные укрепления и прочие военные объекты располагались на всех границах со всеми соседями. У ярых сторонников национализма была грандиозная цель - объединить под своим началом весь мир, взять всё под свой контроль. Воплотить в жизнь то, чего много лет назад не смогли сделать воины Пелми-ица. Они совершили огромную ошибку, позволив другим антро развиваться самостоятельно, и в итоге породившим собственные государства, имеющие свои взгляды на мир. В священных заветах подкрыльников Пелми-ица сказано, что утопия настанет лишь тогда, когда весь мир будет собран в одном кулаке, а каждый его житель будет иметь общую с правителем точку зрения. Только после этого наступит, наконец, гармония, и откроет она ворота в лучшую жизнь, куда может попасть каждый.       Восточнее Волковии расположен ещё один гигант. Когда-то между этими странами была война, в которой Волковия потерпела поражение. Страна восходящего солнца, которое так и назвали - «Тайо», что с японского переводится как солнце. Имея меньшую, по сравнению с Волковией территорию, но более подготовленную армию и флот, они за 2 года нанесли империи волков сокрушительный удар, захватив весь Дальний восток и часть Сибири. До этого Тайо была крохотной страной, столица которой располагалась на островах, сотрясающихся от землетрясений, и топящихся от страшных наводнений. Тайо имела совсем небольшие владения на континенте и считалась жалкой, но опять же - считалась. В Волковии однажды посчитали, что это противник, которого можно раздавить пальцем, и обрушили на Тайо мощь своей армии, но потом, этот же палец запихали им же самим поглубже. Тайо оказалась маленькой, да удаленькой. Никто не смел притеснять её достоинство, и она нанесла ответный и сокрушительный удар. Победив Волковию в этой войне император Тайо доказал всему миру, что с этой страной шутки плохи. Сейчас Тайо занимает часть бывшей Волковии и почти всю азиатскую часть материка, включая бывшие Китай и Индию. Из малютки, она превратилась в одно из самых могущественных и больших государств за всю историю антро.       Безусловно, стран сейчас действительно много. Перечислены были далеко не все. Однако Анкапистан единственный в Европе, кто стоит в таком плачевном положении. Уже упоминалось сравнение страны лис с загноблённым ребёнком. Его гнобят лишь потому, что он очень упёртый. И действительно, за много-много лет он не изменил своих взглядов. Как было заложено далёкими предками про превосходство лисиц, так и передаётся это из поколения к поколению, от отца к сыну, из уст в уста, целые века.       Какой подход у канцлера к работе Консула? Да никакой. Всё так же сидишь в бумагах, иногда их подписывая от лица Эльзас, либо же оставляя на потом, для чего под столом было предусмотрено мусорное ведро. Только Вайт подумала про нового министра обороны, про которого поведала Консул, как ей тут же позвонили по служебному телефону. Взяв трубку и поговорив с оперативным отделом полиции в уши белой робо-лисицы врезались слова о том, что министр задержан по подозрению в убийстве... По подозрению в убийстве!? Резко положив трубку, Вайт хотела срочно набрать Эльзас, но в последний момент передумала и положила телефон. В голове возник очевидный вопрос: «Что делать?». Вряд ли нужно сейчас просто сидеть и ждать у моря погоды; такой подход Эльзас явно не оценит. Позвонив в отдел ещё раз, Вайт попыталась узнать подробности. Оказывается, явных улик против Фёдора не было. Были лишь слова очевидцев, а также тело убитого лиса. Однако первичный осмотр показал, что на теле не обнаружено никаких ножевых или огнестрельных ранений. Нет ушибов или переломов, даже какой-нибудь ссадины или царапины нет, нанесённой до удара головой об асфальт. По анализу крови уже было установлено, что в ней отсутствуют какие-либо яды. По словам очевидцев, бедняга упал замертво, когда подозреваемый приблизился на дистанцию касания. Вскрытия ещё не проводилось, однако в нём нет уже особого смысла, ибо признаками убийства могли стать гематомы, которых на теле не было. «Очень странно...» — подумала Вайт и решила побеседовать с министром. Или уже бывшим министром... Вряд ли Фёдор останется на посту, если его действительно признают виновным.       Приказы высших чинов исполняются довольно быстро. Уже через полчаса, в кабинет постучался тот самый часовой, и пройдя внутрь уже хотел раскрыть рот, но Вайт просто рукой приказала ему свалить. После чего, в проходе появился виновник торжества, в наручниках и в сопровождении двух офицеров полиции. Наверное, доставили через полчаса лишь потому, что на входе в Лисьстаг всех троих тщательно досматривали, без этого управились бы на 5-10 минут быстрее. Если опускать все прелюдия: воинское приветствие, подробный отчёт и так далее, то можно было бы справиться ещё быстрее. Но соблюдение субординации является неотъемлемой частью жизни военных и политиков. Все военные и государственные служащие должны общаться друг с другом по форме, а при встрече и прощании использовать лозунг: «Эс либе де Фёксе» - что со старого немецкого переводится, как: «Да здравствуют лисы». За соблюдением субординации чиновниками даже в неофициальной обстановке следит лично Эльзас, а эту огнёвку злить никто не хочет - все знают, что тогда будет.       Отчитавшись, полицейские ушли, усадив Фёдора на одно из кресел напротив стола. Министру, после пронзительного взгляда Вайт, пришлось подняться и повторить весь ритуал приветствия снова, ведь до этого он поимел наглость его не исполнить. Он сел:       — Не думала, что наше знакомство пройдёт вот так. — Лисица сделала мордочку, которая в какой-то мере выражала сочувствие. Фёдор же пристально изучал крайне необычный вид канцлера: её тело, лишённое шерсти, её стеклянные глаза и рот, полный микроскопических механизмов, имитирующих пасть обычного антро. У него возникала мысль, что он где-то видел эту необычную девушку. Когда-то очень давно... Он не мог вспомнить.       Вайт, увидев человека, постаралась скрыть своё удивление, но её выдавали глаза, нервно бегающие по телу министра и изучая его. К слову, он был высокого роста, по телу было видно, что он худощав. Тонкие бледноватые пальцы рук сейчас не были одеты в перчатки, и присмотревшись, можно было разглядеть обкусанные ногти. На тоненькой шее располагалась голова с острым подбородком. Небольшой рот с губами, почти повторяющими цвет кожи, небольшой острый нос, совершенно не такой, как у антро, и его выразительные тёмно-фиолетовые глаза, внимательно, по-змеиному, изучающие всё вокруг. Волосы были чёрные, как уголь. В этом тёмном океане можно было утонуть. Волосы тянулись до плеч, но были не такие послушные, как у Вайт или Эльзас. Местами растрёпанные, немытые. Фуражка всё так же красовалась на голове, как-будто усиленно что то-скрывая. Фёдор был выше Вайт и скорее всего Эльзас тоже. На девушек он мог смотреть сверху вниз, не в духовном плане само собой. Привлекал ли он? Любителей экзотики - вполне. Фёдор был такой же белой вороной, как и Вайт. Многие смотрели на него, словно на диковинное животное в зоопарке. У всех реакция была разная: кто-то никак не реагировал, а кто, возможно, представлял, как кромсает это аккуратное выразительное лицо в кровавое месиво. Всё из-за ненависти к людям. Насчёт лица: оно словно срисовано с какой-то картины. Или слеплено из воска. Такое аккуратное: ни одной морщинки или присутствия высыпаний, даже родинок не было, просто чистейшее бледноватое лицо. По виду кожи можно предположить, что ты ощутишь кожу младенца, проведя пальцами по острому подбородку, по слегка впалым щекам, по носу и лбу, заползая в впадины, в которых располагались глаза. С другой стороны, его кожа была бледной, почти мертвецкой. Складывалось ощущение, что она рассыпется в пыль, как рассыпается истлевшая или обгоревшая бумага, чудом сохранившая свою форму. Фёдор наконец заговорил: — Я изучил весь правительственный состав. Я очень рад с вами познакомиться, госпожа Канцлер. Я так же сразу хочу заявить, что того бедолагу я не убивал. В нашем мире часто встречаются совпадения, и возможно у него случился инфаркт. Неужели вы думаете, что я... — Прошу не бежать впереди паровоза. — Вайт перебила, — Против вас говорят очевидцы, которые видели вас на улице. — Я уже говорил это на допросе бесчисленное количество раз. Я не убивал его. Как я мог его убить, если на нём нет никаких физических повреждений? И потом, я имею полное право находиться на улице и гулять по городу в свободное от работы время. Мой первый рабочий день в Лисьстаге должен был начаться завтра, поэтому я позволил себе прогуляться до дома по городу. И прошу прощения за наглость... А где госпожа Консул? — Консул в отъезде, я её замещаю. Ваше любопытство удовлетворено? — лисице явно не нравился тон министра, в котором присутствовали нотки насмешки и безразличия к происходящему. Ответа на вопрос не последовало. — Ваш дом находится в другой стороне, вы пошли совершенно не туда. — Госпожа Канцлер, вы меня вообще слушаете? Я сказал, что пошёл домой? Нет. Я решил прогуляться по городу до дома. — слово «прогуляться» прозвучало чётче и громче всех, как будто Фёдор акцентировал на нём внимание, — А прогуляться - понятие растяжимое. Я мог обойти весь город по кругу, чтобы придти домой, а мог отправиться напрямик. Ещё я хочу заметить, что убитый был агитатором, который выкрикивал лозунги против власти и призывал к революции. Куда смотрит ваша полиция? Я бы занялся её организацией, но увы ещё пока не успел приступить к обязанностям. Его бы до смерти забили дубинками прямо на улице за такое, так что его больное сердце сослужило ему услугу. — победно закончил министр и откинулся на спинку кресла. Вайт около минуты молчала, но потом спросила. — Почему вы так уверены, что это инфаркт? — всё ещё надеясь вывести Федю на чистую воду, спросила робо-лисица. — А что это ещё может быть? Обвинители до сих пор не предоставили ни одного существенного доказательства, а это я могу расценивать, как попытку меня упечь, то есть нарушение моих гражданских прав. Я понимаю, что в вашей стране привилегии носят другие виды антро, но пускай я не совсем мягколапый, участие в революции на стороне нового Анкпапа позволило мне в конечном итоге стать министром. Если вы меня посадите, то вы это сделаете незаконно. Снова повисло неловкое молчание. Вайт была поражена, хотя по сути она должна была обо всём этом знать. Она наконец решилась: — Мне не хочется, чтобы вы упали в глазах нашего правителя, честно. Она у нас довольно придирчивая, поэтому за такой проступок вас в лучшем случае лишат должности и всех заслуг. А в худшем... Мне даже страшно представить. Я освобожу вас, под свою ответственность, но вы должны пообещать мне, что таких «совпадений» больше не повторится, и что вы будете верно служить во благо Анкапистана! — Я уже давал присягу, госпожа Канцлер. — лениво покачал головой министр, отчего его длинные волосы сместились слегка в бок, — Не вижу смысла делать этого снова. Я всё понимаю, такого больше не будет, клянусь. — Поверю вам на этот раз. Я подпишу приказ, чтобы вас освободили. Возможно, вы правы и это просто совпадение. Я сама немного в замешательстве. — А наручники? — Фёдор поднял свои руки над столом, показывая, что они закованы. — А я подписала приказ? Нет. Значит наручники снимут, когда приказ вступит в силу. А сейчас вы свободны. В коридоре вас ждут. — отчеканила Вайт, давая понять, что разговор окончен. Фёдор встал, произнёс священный лозунг и вышел в коридор к своим конвоирам. Часовой закрыл дверь.