Шут комнатный, необыкновенный

Всего один рывок чтобы открыть дверь, но она чуть не слетела с петель. А движение двух тел в сторону кровати словно создавали смерч, заставляя привычный штиль превратиться в приятный бриз. Тело брошенное на кровать издало звук расслабленного стона. В мгновение ока, нависший над Гоном Хисока пошло облизнулся, а золотые глаза хитро заблестели, он явно что-то задумал. - Ну, так что, ты вручишь мне второй подарок, кис? – довольно спрашивал рыжеволосый, поглаживая грудь возлюбленного сквозь ткань футболки, а следом прошелся пальцами ниже, вонзаясь ногтями в область левой тазобедренной косточки, на что карие глаза увеличились от удивления, - Ну же, лапуська, не заставляй меня ждать, я достаточно ждал, десять дней без твоего тела настоящая пытка, - растягивал Хисока, а следом резко целуя желанные губы, кусать, сминать, облизывать их тонкую кожу, на которой еще остался привкус выпитого ранее вина, но сейчас пьянило вовсе не оно. Второгодка стянул с Фрикса футболку, начиная оставлять короткие поцелуи на разгоряченном от возбуждения теле возлюбленного. Он вонзал длинные ногти в области ребер, раз за разом, выбивая дрожащие вскрики из горла своего котика. Следом он подцепил резинку штанов и белья, одновременно стягивая два предмета, что отделяли его долгожданного тела, параллельно спускаясь взглядом вниз, наконец-то замечая нечто новое на ранее изученном теле. Так и знал, как же они похожи, это просто потрясающе. От восторга у Хисоки даже начался легкий мандраж, и задергалось правое плечо, а сам он начал довольно хихикать, заметив второй подарочек. – А вот и долгожданный сюрприз, - лицо рыжеволосого растянулось в улыбке, - Давно ты это задумал, кис? – спрашивал второгодка, обводя пальцем контуры татуированной надписи на левой тазобедренной косточке «Котик (и рядом маленькое изображение червовой четверки)». - Не многим дольше тебя, дорогой, - коварно улыбался Фрикс, стягивая футболку с парня, а следом и приспустил его домашние штаны, и присмотревшись увидел надпись «Хозяин (и рядом маленькое изображение червовой четверки)». То-то мастер в салоне слегка удивился, когда я сказал, что хочу такое набить, видимо вы с Килом побывали там раньше нас, - рассудил шатен. - Ааахх, Гончик, когда ты строишь такие логичные умозаключения, да еще и в таком виде, у меня сразу же встает, - с предвкушающей дрожью в голосе говорил Хисока, затем согнул колени первогодки и закинул их на плечи, немного подвинув парня выше на кровати. – Я так соскучился по твоему вкусу, кис, - простонал фокусник, спускаясь поцелуями к низу живота, а затем поднял глаза, исподлобья посмотрев на Гона, на что у того пронесся флешбек, с ложкой супа на «свидании», казалось, что это было так давно… Ведь он уже и не помнил каковой была его жизнь до встречи с этим рыжеволосым чудом, вспомнив это Фрикс улыбнулся, а следом вскрикнул, ведь вонзившиеся в чувствительную кожу тазобедренной косточки зубы, уже во-всю сминали ее, вовсе не больно, если сравнивать с их обычными играми, а очень даже приятно и нежно, просто неожиданно. - Я, я так те-тебя хочу, едва, едва могу сдержаться, чтобы не кончить прямо сейчас, - прерывисто говорил шатен, начав поглаживать голову парня, что орудовал внизу. - Даже если ты кончишь, у нас целая ночь впереди, - ухмылялся Хисока, прошевшись ноготками от груди и до самого причинного места, следом обхватывая рукой стоящий член первогодки, и начиная совершать движения рукой вверх-вниз. – А теперь – мяукай, - коварно приказывал рыжеволосый. - Хозяииин, мяу, мяу, мяу, плеееть, мяяяуу, - Хисока довольно заулыбался, следом вытянув спрятанную меж подушек вещицу, начав гладить кончиком дрожащую под ним фигуру. – Накажиии, - простонал парень. Хозяин не смог сдержаться и одним рывком перевернул Гона на живот, начиная беспощадно его пороть, оставляя на ягодицах розовые следы од ударов плети, - Аа, мяу, мяу, - из глаз пассива пошли слезы, но это вовсе не хотелось прекращать, нужно довести себя до грани, грани боли и удовольствия, - еещеее, мяу. – Эта игра заводила рыжеволосого, он уже был на пределе, он отложил плеть, снова принявшись рыться меж подушек, выискивая необходимые предметы. Он достал уже знакомую розовую веревку, а затем, вернув Фрикса в положение лицом к себе, он поднял его руки вверх, следом связав и привязав их к изголовью кровати, на что пассив довольно улыбнулся. Хисока устроился между ног возлюбленного, контраст от состояния «спокойствия» до ощущения влаги на члене, по коже пробежался приятный холодок, а затем словно его бросило в жар, - Ааааххх, даа, - Рыжеволосый то и дело водил языком по головке, все время исподлобья смотря на Гона, от этого просто хотелось кричать, настолько его хищный взгляд и приятные действия заводили, что было впечатление будто внутри что-то ломается, до хруста в костях, до выпрыгивающего из груди сердца, до неосознанных движений бедрами вверх, на встречу крышесносным ощущениям и собственного мяуканья, что на автопилоте лилось изо рта. Когда Хис начал брать его член глубже, когда начали раздаваться эти хлюпающие и сербающие звуки, Фрикс окончательно потерялся, он выпал из реальности, казалось, будто вокруг только пустота, космос, и он летит навстречу звезде с именем «Оргазм». Еще и ускорившиеся движения кудесника, эти ощущения невозможно описать, как бы ни старался, словами это не передать, это можно только испытать. Еще несколько глубоких принятий в горячий рот, еще несколько громких стонов, еще вонзившиеся в бедро ногти, несколько движений юрким языком вокруг головки, и во рту растеклось, а сжатий до придела кулак пассива ударил в матрас, пытаясь не сорваться на крик. - Какой же ты сладкий, кис, - довольно протянул Хисока, пытаясь вернуть дыхание в нужный ритм, - а теперь, - он поравнялся с Гоном так, чтобы их лица были на одном уровне, - я хочу тебя по настоящему, я исполню свое обещание и вытрахаю из тебя все дурные мысли, - напомнил второгодка, нашептав это на ухо, просто до мурашек, до зуда под кожей, до пульсации в висках, до пожирающего изнутри предвкушения. - Ты просто прекрасен, это же просто преступление, сладкий как любимая жвачка, настолько, что я, я, я просто не могу больше терпеть, - И снова поцелуй, резкий и дерзкий, глубокий и страстный, приносящий эту приятную боль от его укусов, от которого опухают губы, тем самым еще больше маня к себе, они не должны скучать, их надо любить, целовать, кусать, лизать, сминать, ведь они подчинились только ему. Ведь другие могут рассчитывать только на то чтобы наблюдать за тем как из них вылетают слова, а Хисока по праву владеет ими, навсегда… Рыжеволосый отстранился, а по его лицу было видно, что он уже едва сдерживается. В его руках оказалась бутылочка со смазкой которой он обильно покрыл пальцы и налил немного на место проникновения, второгодка начал проникать внутрь, сначала один палец, сейчас было потуже, как в их первый раз, - Ох нет, нет, нет, кис, так совсем не годится, нет мне прощенья, нельзя оставлять тебя надолго одного, - немного расстроено тараторил рыжеволосый. - Э-эгоист, мяу, мяяяу, - быстро произнес подкол пассив, слегка ухмыльнувшись, чем немного шокировал Хозяина, - н-но сам же говорил, что, что это ради общего блага, не, мяу, жалуйся, мяу, - довольно парировал Гон, а внутрь него уже начал проникать второй палец, - ньия, бляяять, я, сей-сейчас, кончу, ньия, - слова вырывались вперемешку со стонами. - Не смей, иначе, будет плохо, - пытался придумать правдоподобную угрозу Хисока, но как назло, сейчас в голову не лезло прежних умных мыслей, зато третий палец внутрь влез уже «на ура», а вид покрасневших щечек и взгляд слезившихся карих глаз, все, это конец, теперь он окончательно потерялся, его поглотила эта топь с именем «Любовь», он не хотел барахтаться, не собирался сопротивляться, он наоборот вытянул ноги и поднял руки, чтобы быстрее добраться до дна. В этих чувствах и ощущениях хотелось утонуть, сколько бы Хисока не был с Гоном, ему всегда было мало, всегда хотелось схватить, притянуть, привязать его к себе, раз и навсегда, чтобы разделить их бесконечность на двоих. Хис двигал пальцами внутри, глубоко, резко, но в то же время аккуратно и постепенно, дотягиваясь до заветной точки внутри, вырывая громкий вскрик от неожиданно нахлынувшего удовольствия, - Ты раздразнил меня, сладкий я больше не могу держать себя в руках, когда ты так открыт передо мной. - Конечно, ведь, ведь, твои руки заняты мной, - коварно подметил Фрикс. - Кис, ты говоришь такие вещи, специально меня дразнишь, ох, - Рыжеволосый вновь перевернул Гона на живот, затем заставив шатена стать в позу раком, не будет ему пощады. Не успел Фрикс до конца прийти в себя, как задницей почувствовал, в прямом и переносном смысле, приближающуюся опасность. - Ааахх, Хозяин, ты, - первогодка протяжно стонал, от проникновения, пытаясь полностью расслабиться. И если сначала Хисока двигался постепенно плавно, то дойдя почти до конца, он не сдержался и резко толкнулся внутрь, снова выбивая из груди ведомого прерывистый выдох полустон. Руки рыжеволосого легли по бокам чуть выше бедер, а средний палец левой руки то и дело ласкал участок кожи с татуировкой, от чего сам он довольно мычал. Жесткие, медленные толчки, шлепок по заднице, и снова толчок, и снова шлепок, опять толчок, ногти вонзались в кожу, заставляя тело внизу, дрожать от этой приятной боли. - До потери пульса, ты, ты обещал, - прерывистым голосом, и заплетающимся, но довольно громко говорил шатен. – Ес-если мне предстоит умереть, то я хочу чтобы это слу-случилось именно так, - Хисоке показалось, что Фрикс вовсе не смыслит о чем говорит, но если смыслит, то это одновременно пугает и восхищает. - Не, не спеши умирать, кис, я не страдаю некрофилией. Твоя плоть, кровь и тепло, вот что, вот что я навсегда хочу присвоить, ни с кем не собираюсь делиться, ты моооой, - протянул фокусник, очерчивая пальцами ребра парня, и нагнувшись поцеловал того в шею, следом кусая. - Не останавливайся, ум-умоляю, я, я хочу, пожалуйста, - снова пытался говорить Гон, но мысли и слова путались, сейчас только ощущения играли роль, они связывали их, - глубже, ещее, - фразы сами слетали с уст, чудесные фразы, что так били своим простым смыслом по барабанным перепонкам. Процесс набирал скорость, ощущения остроту, а чувства простоту. Резко, влажно, жестко, вот оно долгожданное исполнение мечты, они так скучали по друг другу, хотя и были все время рядом. Если кто-то думает, что секс это просто секс, то он стопроцентно ошибается, ведь когда вы любите друг друга, то ощущения куда круче, чем обычное безэмоциональное сношение ради удовлетворения физиологической потребности. Движения внутри задевали долго скучавшую в одиночестве чувствительную точку, от чего тело приятно меняло температуру, сначала было ощущение, будто воздух в комнате раскален до предела, а потом, словно Гона бросили в ледяную воду. Казалось, словно мышцы вибрируют, а легшая на член рука актива, хотела подвести шатена к разрядке, его зубы, что снова и снова кусали спину и шею, губы, что нашептывали похабные фразочки, и непрекращающиеся толчки, просто все плывет перед глазами. Раз - толчок, два - движение рукой, три - толчок, четыре - укус, пять - толчок, шесть – шепот: «Ты такой вредный, котик», семь – толчок и вскрик, восемь - движение рукой уже быстрее, девять – два толчка подряд, и еще, снова и снова. Теперь звуки хлопков, разгоряченных тел друг о друга, бивший внутри ток, узкие приятные стенки, внутри которых так горячо и влажно, стоны, и наслаждение, еще и еще, раз за разом, и вот он последний момент, такой резкий глубокий толчок и тепло, что разлилось внутри пассива и на руке Хозяина. Чудесный момент, казалось, будто все впервые, как же за столь короткое время они отвыкли от этого привычного удовольствия. Хисока развязал руки Гона и уложил парня рядом с собой, закинув на него ногу и обняв за грудь, Фрикс удивился ведь это его привычка, а сейчас, сейчас это было даже мило, и эта милота, вовсе не бесила, а очень даже нравилась, наверное тогда, он и вправду немного завидовал Килу и Пике, от того, что у них все это было, он же просто боялся это признать… Хах, и вправду, Хисока исполнил свое обещание, и вытрахал из него всю оставшуюся неуверенность. - Ты такой милашка, люблю тебя, - уткнулся носом в рыжие пряди Гон, вдыхая любимый запах жвачки, и поглаживая щеку второгодки. - Вот ты и попался на лжи, кис, - немного сонно пробормотал Хисока. - Ты о чем? – удивленно спрашивал Фрикс. - Говорил, что не любишь милоты, а раз я милашка, и любишь меня, то значит - соврал, - хихикнул второгодка. - Иногда твоя проницательность пугает, - прямолинейно ответил шатен. - Зато, у меня будет причина тебя наказать, сам же хотел, - хмыкнул фокусник, следом зевнув, судя по всему, последние дни были для него тяжелыми, да и только что выложился на все сто. - Обязательно накажешь, Хисси, а сейчас спи, - Гон поцеловал рыжеволосого в макушку, ближе подтягивая его к себе, а тот лишь улыбнулся, в полудреме услышав такое милое обращение к себе.