Сара
— Веду с последними событиями наша пациентка находится в глубокой фазе посттравматического стрессового расстройства, и в данный момент не может объяснить, она не помнит ничего. Пациент не идёт на контакт ровно два месяца и четыре дня так как испытывает шок и сомнение в произошедшем. Пострадавший отвечает на происшествие сильным чувством неопределенности и дезориентации. Как правила, у таких могут быть трудности с концентрацией, принятием решений или выполнением ежедневных задач. Они также могут слабо припоминать нападение… Что происходит с человеком, когда он специально отключается от мира и своих эмоций? Ответ прост, наступает тишина и полное безразличие, которое с каждым днём засасывает тебя в эту темноту. Это небытие самое лучшее, что может случиться со мной за последние месяцы. И я не хочу возвращаться, а хотя могу… — Я также не могу, не отметить фобии, которые могут появиться после лечения и реабилитации. Распространенной психологической защитой, отмеченной у многих жертв изнасилования, являются разнообразные страхи и фобии, касающиеся обстоятельств, в которых может быть совершено повторное сексуальное насилие. Страх толпы, это может дезориентировать человека. Страх мужчин (андрофобия). Страх прикосновений (гаптофобия). Специфические страхи, относящиеся к некоторым характеристикам насильника, например: бакенбарды, прямые волосы, запах алкоголя или сигарет, тип одежды или машины... Могу разговаривать и двигаться, я понимаю каждое слово, что мне говорят, но не желаю отвечать на это всё. Оно не нужное. Каждый день мне даётся для того, чтобы осмыслить свою и без того несладкую жизнь и понять, что она принесла мне только боль и разочарование. Хотя были светлые и счастливые моменты, которые иногда просят меня вернутся… — Во время нормализации, жертвы приходят к выводу, что изнасилование — это больше не центральная часть их жизни, а также разрешаются чувства вины и стыда. Мы будем усердно работать над состоянием нашей пациентки и придём к нормализации, вам нужно создать для неё условия, которые не будут пугать и вгонять в новый стресс. Страх прикосновения не выражался у Сары на протяжении всего пребывания в нашей клинике. Возможно, что это выльется во что-то другое, но нам нужно подождать, пока она придёт в себя. Но спустя столько недель в моём сознании что-то изменилось, я впервые услышала голос… детский голос. Он манил меня своей теплотой и был таким легким звонким и чистым, и я пошла на этот звук. Я понимала, что именно он даст мне исцеление, если доверюсь ему. Я хотела этого раньше, когда почувствовала рядом человека, который пришёл за мной в тот день, когда хотелось умереть. Майкл. Мой единственный мужчина, который никогда не причинял вреда, он тот, кто показал мне жизнь с другой стороны. Я благодарна за это, но теперь не вижу смысла держать его около себя, я не вернусь. Мне так намного лучше и легче. За те месяцы, проведённые с ним, я осознала, что такое, когда люди любят. Возможно, в какой-то степени я поняла это чувство и немного попробовала его, но этого слишком мало, чтобы выбраться из темноты, которая не отпускает. А может я сама этого не хочу. Я даже придумала план, чтобы избавить всех от страданий. Я только ломаю жизнь всех, кто находится рядом со мной. То время, что Майкл приходит ко мне он мог бы потратить на своего ребёнка нежели на человека, который полностью сломался. Он каждый раз шепчет мне слова, что должны вызывать во мне хоть какие-то эмоции, но их нет, только пустота. Даже мой брат сломался, узнав о моих проблемах, я не раз слышала это от Адель и Вишни. Они тоже приходят ко мне и думают я не понимаю слов, когда они делятся между собой проблемами. Лиам засадил отца, а тот не выдержал и на мой взгляд достойно ушёл из жизни. Не хочу показаться эгоисткой и плаксой, но нагружать всех своим состоянием я больше не хочу. За эти два месяца нахождения в клинике, я поняла, что моя подруга сблизилась с Вишней. Повседневные дела драконов и жизнь Эмилии и Майкла протекают нормально нежели, когда я присутствую в ней. Хватит. Нужно отпустить их, чтобы они обрели уверенность в завтрашнем дне. — Мисс О’Нил, я знаю, что вы слышите меня и даже больше, вы можете реагировать на все, что я вам говорю. Но я не могу больше врать вашим близким, которые приходят сюда практически каждый день. Вы поступаете слишком опрометчиво, если полагаетесь на то, что вас оставят. Я понимаю ваше состояние и знаю людей, которые пережили это. Тем более в вашем состоянии нельзя так ввести себя, вы должны быть намного умнее. Я помог вам, когда вы меня попросили, но так нельзя. Я нарушаю кучу правил больницы, чтобы ваши родственники думали о глубокой депрессии, хотя по факту её нет. Вы сильная девушка, которая на протяжении года смогла пережить ужасные последствия насилия. Понимаю, в этот раз этот человек не совершил преступления вновь, потому что не получилось. Благодарите судьбу за это и постарайтесь заняться новой жизнью, которого в вас не одна. Зажмуриваюсь от воспоминаний разговора с врачами, который умоляет меня опомниться и не совершать ошибок. Я после месяца прибывания в клинике призналась о том, что так старательно утаивала, Аларих не смог вновь подвергнуть меня сексу, потому что у него были проблемы с эрекцией. Он не тронул меня, хотя я в то время отключилась от страха, мужчина пробовал несколько раз и злился. Только поэтому на моём теле есть сотня его пальцев, которые он оставлял из-за беспомощности. Позже этот человек просто ушёл, бросив меня на полу полностью раздетой. — Я знаю, что вы думаете о многих ненужных вещах, это, как правило, наводит вас на навязчивые идеи. У вас появилось состояние, которое говорит вам о ненужности и о том, что вы неполноценная. Я вас могу огорчить, мисс О’нил в одном… мистер Тëрнер не оставит, когда мне придется объяснить ему о вашем состоянии. Если не думаете о себе, то возможно вас вразумит он и ваш ребёнок. Для вас подготовлена новая жизнь, а вам стоит только окунуться в неё. Действительно после того переломного дня я узнала о беременности, которая отчасти держала меня на плаву. Я понимаю, что не могу вот так просто взять и скрыть от Майкла его ребёнка, но одновременно просто не хочу ничего делать. Сегодня я узнала, что он хочет забрать меня к себе домой и там постараться вернуть к жизни. И если я не признаюсь ему о беременности, то мой врач расскажет всё.Майкл
Разрешение на то, чтобы забрать Сару, я получил только через два дня, и то с постоянным контролем её психотерапевта. Она будет созваниваться с нами каждый день по два раза, чтобы наблюдать за изменениями в поведении. Я подъехал на машине к центральному входу, когда врачи вывезли коляску, на которой сидела Сара. Её глаза смотрели в одну точку, а лицо выглядело полностью безэмоциональным, она была похожа на куклу, которая не имела никакой реакции на окружающий мир. Я на несколько секунд засмотрелся на неё, а в груди забилось сердце от осознания, что она для меня самое главное в этой жизни. — Мистер Тëрнер, вы помните о нашей договорённости? — ко мне обратилась врач, когда я вышел из машины и присел около ног Сары. — Я помню, мы будем на связи постоянно, — нежно обхватив прохладные пальцы Сары, я поднес руку к своим губам, оставляя поцелуй, — Я буду оповещать о любых изменениях. Поднимаясь на ноги, я схватился за ручки коляски и покатил её к машине спешно открывая заднюю дверь. Поднимая девушку на руки, аккуратно забрался на сидение и зафиксировал ее. Остальные работники помогли мне с вещами и коляской, которую отправили в багажник. Я попрощался со всеми и выехал на дорогу не веря, что в данный момент моя маленькая сидит на заднем сидении. Мы уже разработали методику, по которой будем общаться с ней и стараться разбудить её сознание. Я очень хочу поскорее получить её улыбку и нежные прикосновения, я готов быть в любой момент рядом. После всего происходящего я ушёл с работы в театре и полностью занялся делами Сары и параллельно работой в казино. Это даст мне возможность самому присматривать за ней и работать из дома. Хочу полностью посвятить себя дочери и человеку, который просто обязан жить. Наслаждаться, каждым днем и быть счастливым несмотря на травму, что не должна помешать. Подъезжая к дому, где нас уже встречают парни и соседки, они стоят чуть дальше не решаясь подойти. Я останавливаю машину и высматриваю Лиама и вижу его нервничающего за спиной Аарона, он нервно курит и не смотрит на нас. Открываю дверь быстро взглянув на Сару, которая по-прежнему не реагирует ни на что. — Парни, помогите с вещами Сары, — говорю я и обхожу машину, открываю дверь, наклоняюсь за девушкой поднимая на руки. — Можно мне? — спрашивает Лиам преграждая мне путь и смотрит только на свою сестру, я молча передаю её. Выпуская воздух из лёгких, я остаюсь стоять на месте провожая взглядом Лиама, а потом перевожу взгляд на Адель и Вишню. — Ничего не изменилось, она всё также смотрит мимо меня, словно не знает… — провожу по волосам, — Лучше бы я не отпускал её. — Никто не виноват в этом, Майкл. Они могли сделать это позже, когда она останется одна, не вини себя. — Адель подходит ко мне и кладёт голову на моё плечо, — Сара сильная и выкарабкается. — Я очень надеюсь на это, — шепчу я. — Надо что-то делать с Лиамом, он совсем слетел с катушек, — добавляет Вишня. Конечно слетит, он понял, что натворил своим пренебрежительным отношением к сестре, которую повторно подвергли изнасилованию. После того дня все изменилось, как и Лиам, он начал пить и пропадать неизвестно где. Чаще всего его находят пьяным и избитым. Что касается их с Сарой отца, он погиб около трёх недель назад, после объявления приговора, а Аларих до сих пор на свободе. Его объявили в розыск и теперь проверяют каждый уголок нашей страны и её пределы. Мужчина скрылся за час до моего появления, понимая, что взять с Сары было нечего. Она потеряла сознание, когда он… во второй раз пытался подвергнуть насилию. — Когда можно будет забрать Сару из клиники насовсем? — спрашивает меня Адель. — Я забрал её насовсем, но возить на осмотры придётся каждый день, — говорю я поднимая взгляд на свой этаж, — Но будет ли ей от этого хорошо? — Нужно пробовать, может получиться, достучаться до неё с помощью Эмилии, которая очень скучает, — я поджимаю губы и соглашаюсь с ней, моя дочь не знает о состоянии Сары. — Очень надеюсь на это, и Эмилия сможет хоть что-то сделать. Я не брошу её в таком состоянии, она… — теряю голос от боли в груди и не могу дальше продолжать, меня поддерживает Адель, поглаживая по спине, — Она для меня всё, я очень хочу помочь, но не знаю как. — Мы справимся, Майкл. Уже дома я прохожу в гостиную и вижу Эмилию, стоящую около Сары, она смотрит на неё, а потом переводит взгляд на меня. Глаза дочери полны слез, но она ничего не спрашивает, понимая, что Сара просто так не выздоровеет. Около них на полу сидит Лиам и постоянно что-то шепчет, одной рукой держась за подлокотник коляски. Мимо меня проходит Аарон и прощается, оставляя нас наедине, я неуверенно делаю несколько шагов и сажусь на диван. — Пап, а она поправится? — спрашивает Эмилия, убирая с лица Сары пряди тёмных волос. — Поправится, и мы поможем ей в этом, — смотрю на Сару и моё внимание привлекает выражение лица девушки, она не моргает, а по щеке скатывается слеза, — Маленькая… Я спускаюсь к её ногам и касаюсь щеки, стирая влагу, и это привлекает внимание её брата, который поднимает голову вскакивая на ноги. Мы все смотрим на девушку и ожидаем что она что-нибудь скажет или хотя бы как-то отреагирует. Но она продолжает молчать, и это снова меня приводит в ступор. — Сестрёнка, я обещаю тебе, что всегда буду рядом, — он целует её в щеку и поднимается, показывая мне на выход. — Побудь с ней, — говорю дочери и целую в висок. Мы с Лиамом идём к выходу, и я вижу, что он не в порядке, парень мягко говоря выглядит чересчур подавленным. — Майкл, я хочу кое-что сделать, пока моя сестра будет заново учиться жить. Я отправлюсь на поиски Алариха и хочу по закону посадить эту тварь, а Сару доверяю тебе. Я был не прав, когда говорил о всякой ерунде на твой счёт. Ты хороший мужик, который сделал всё, чтобы она была счастлива, пока я занимался своими ненужными проблемами. — Любой бы поступил так, я ничего не сделал. Я сам не заметил, как сблизился с ней. А сейчас не отпущу ни на секунду, и тебе бы остаться с ней рядом. Никсон обещал держать в курсе событий насчёт Алариха, он найдёт. — Я не смогу так, я должен сам поймать его, чтобы потом смотреть в глаза Сары. Я и так был хреновым братом, но хотя бы сейчас выполню то, что должен. Я вернусь. А пока присматривай за ней и пиши мне, — он протягивает руку, и я пожимаю её. — Не пропади в этот раз, Лиам. — Не пропаду. Мы прощаемся, и я закрываю дверь и возвращаюсь в гостиную, где Эмилия, сидя на диване рассказывает Саре последние новости о своей жизни. О том, что пошла в садик и нашла кучу новых друзей и то, что ей нравится там находиться. Я улыбнулся и направился на кухню приготовить нам ужин, а Саре отдельное сбалансированное питание. Пока я возился с готовкой, иногда поглядывал в комнату и замечал, что дочь продолжала разговаривать. На несколько секунд мне казалось, что Сара понимает её и иногда улыбается, но всё это растворялось. После ужина и всех вечерних делов, я уложил Эмилию спать, а сам вернулся к Саре, которую посадил на диван. Сев рядом, взял за руку и немного сжал. — Малышка, я не знаю, слышишь ли ты меня, но я очень долго собирался с мыслями сказать тебе об этом. Моя маленькая, я впервые за столько времени опять почувствовал, что умею любить. Я никогда настолько сильно не боялся кого-то потерять, и ты именно та, которую я хочу видеть рядом, — касаюсь её щеки и провожу пальцами, убирая волос, — Я буду рядом с тобой и дождусь того момента, когда ты снова мне улыбнешься. Не получая никакой реакции, я приближаюсь и целую её в лоб, а затем поднимаю на руки и несу в нашу комнату. Сара, как только чувствует, что легла сразу закрывает глаза, и мне приходится выйти, чтобы дать ей отдохнуть. Я оставляю приоткрытой дверь в комнате, а сам сажусь на диван, собираясь заняться работой, но планы меняются, когда я проваливаюсь в сон.Сара
Когда Майкл выходит из комнаты, сворачиваюсь калачиком и даю волю своим слезам, я плачу тихо, чтобы никто не понял этого, потому что не хочу видеть их жалость. Я все решила для себя и своего малыша, мы должны остаться простым воспоминанием… я не смогу просто так забыть всё. Я устала. Я сломалась. Я не хочу, чтобы меня чинили, ведь это не приведёт ни к чему хорошему, я просто испорчу жизнь Майкла. Хотя мне дико больно от слов, которых я никогда не слышала, он признался в том, что любит меня и готов ждать. Когда мои слезы иссякают, я поднимаюсь на ноги прислушиваясь к тишине, меня толкает к кроватке Эмилии, и я опускаюсь на край. Накрываю маленькое тельце одеялом и оставляю поцелуй, она мой ангел, которая навсегда останется со мной. Встаю, подхожу к двери, замечаю спящего Майкла и слегка улыбаюсь, его расслабленное лицо покоится на спинке дивана, а руки, сложенные под грудью. Делаю еле слышные шаги и меня рвёт на части. Одна, из которых просто умоляет меня остановиться и окунуться в объятия этого мужчины. А другая яро толкает на совершение безумного плана, который поселился во мне давно, но из-за того, что я была в клинике, у меня не получалось ничего.Soundtrack: Maneskin — the loneliest
И чтобы не передумать, я хватаю свою кофту со спинки кресла и накидываю её на ходу, иду к двери и следом выбегаю в подъезд. Стараюсь делать всё тихо, но из груди рвётся плач, который огромным комом давит на грудь и горло. Меня резко выносит на улицу, и я хватаюсь за стену и не сдерживаюсь, начинаю плакать. Стараюсь взять себя в руки и делаю шаги вверх по улице, я пытаюсь убежать от всего, что мне просто так дарит жизнь. Но я не могу, потому что мои страхи всегда будут напоминать о себе, а навязчивые мысли давить на то, чтобы я сдалась им. Лучше я прямо сейчас отдам им всю себя, чтобы почувствовать спокойствие и тишину, я лучше буду где-то там, чем портить всем жизнь. Добегая до перекрёстка, я резко торможу, и моя кофта спадает с плеч, я рассматриваю ночной город и тихие пустые улицы. Я не вижу ни одного человека, который прямо сейчас сможет меня остановить, нет никого, и это значит, что с этой секунды все идёт по плану. Я сворачиваю в сторону и чувствую запах воды, меня тянет туда, ноги сами несут мимо домов и закрытых магазинов. Мои глаза опять наполняются слезами из-за чувства, которое просит… оно, бьётся в истерике, чтобы я остановилась… хоть на мгновение подумала. Но я не слушаюсь её. Хватаясь за поручни у начала моста, я издаю громкий всхлип, меня ударяет тёплый воздух по лицу, сбрасывая мои волосы по плечам. Я начинаю идти к середине моста и становлюсь опять отключенной от реальности. Меня тянет плеск воды. Та темнота внизу, словно ждала, и теперь улыбается мне, даря надежду на успокоение. Я останавливаюсь и тянусь к перилам, мёртво наблюдая, как внизу шевелится вода, она слегка плещется, а в лёгкие попадает свежий воздух. Становится так легко, словно меня уже начала окутывать темнота, она словно тянет ко мне свои руки, и я иду… — Сара! — сквозь пелену дурмана, я слышу голос, который врывается в моё сознание, и мне опять становится больно, я не хочу смотреть! — Сара! Сара, пожалуйста! — я поворачиваю голову и вижу взгляд зеленых глаз, и начинаю вновь плакать. Я закрываю глаза и жмурясь от того, что не хочу его видеть сейчас. — Уходи! Уходи и оставь меня в покое! Я не хочу больше жить, я устала и там меня ждёт тишина! Я хочу туда! — из груди вырывается мой голос, который хрипит от рыданий. — Ты не понимаешь, Сара. Ты не можешь бросить меня! Не так… не сейчас, я молю тебя, не делай этого! — кричит Майкл, вызывая во мне ту светлую сторону, которая не хотела идти сюда. — Молчи! Молчи, прошу! Я не нужна тебе… так будет лучше. — Так не будет лучше! Я не стану лучше, если прямо сейчас потеряю тебя! Я умру вместе с тобой, но если ты останешься, то я обещаю, что вылечу. Я вылечу все твои раны, которые так долго заживали. Сара, я клянусь! Маленькая, я не смогу без тебя! — Молчи! Молчи-и! — кричу я во всё горло и только сейчас понимаю, что я перелезла на другую сторону моста, мне нужен только шаг… один единственный шаг в пропасть. — Маленькая… — Майкл делает аккуратные шаги и тянется рукой, — Ты не можешь убить нашего ребенка, он ни в чем не виноват… Я захлебываюсь слезами и понимаю, что мой врач рассказал ему всё, предполагая, что я не решусь на такое. Он сдержал своё обещание, но я не могу остаться, мне кажется, что ещё чуть-чуть, и я действительно сойду с ума от этого шёпота внутри. — Я так не могу… Майкл, отпусти меня, отпусти. — Никогда… дай мне руку, пожалуйста, — я смотрю на него и задыхаюсь от слез, — Давай, малышка, я тут, я спасу тебя… Иди ко мне… Я не помню в какой момент, меня ловят руки Майкла, и мы оказываемся на земле. Он крепко обнимает меня и быстро шепчет слова, которые отзываются в груди, моя темнота отступает. Больше я не слышу её, я просто обнимаю его и всё становится неважным. Есть только он… — Моя маленькая, — Майкл стирает мои слезы и обхватив ладонями лицо тихо шепчет: — Я люблю тебя, я люблю тебя больше жизни, ты больше не смей уходить. Я вылечу твою сломленную душу, я обещаю. — А ты сможешь? Сможем ли мы вылечить друг друга? — спрашиваю я, прижимаясь к его лбу наше дыхание смешивается. — Маленькая, сломленную душу можно излечить, если в ней появляется надежда на любовь. Мы одновременно касаемся губ друг друга, и я понимаю, что такое любовь, она появляется внезапно, именно она вылечит меня.Она вылечит нас…