Doki Doki: Liberation

Глава 3: Изменения

      — Эй... Где я? Что только что было? Моника водила своей ладонью перед моими глазами. — Ты написал стих? – она чуть наклонилась ко мне. Я кивнул, всё ещё пребывая в шоке. — Мы делимся стихами. Присоединяйся! И Моника села за учительский стол, что-то записывая. Я стал оглядываться. Нацуки с беспокойством поглядывала на Юри, а та смотрела в своё стихотворение. Юри. Я помню обрывки из... того, что недавно видел. Её глаза... слова... внушали страх? Я решил направиться сразу к ней. Может, она сможет пролить свет на тот бред, что я видел. Я по-прежнему не понимаю, что происходит с игрой, вся тактика пошла насмарку, я оказался в совершенно других условиях, да ещё и со сдвигом во времени. Надеюсь, сегодня ещё пятница... — Наконец-то... – Юри засияла и засмеялась. Я дал ей своё стихотворение. Она сразу прижала его к лицу и сделала глубокий вдох. — Я без ума от него. Мне в нём нравится абсолютно всё. Дета, я хочу забрать его домой. Что? Я не мог по-прежнему сказать ни слова. Кажется, и не смогу. — А-ха-ха! Ты слишком добр ко мне... А я разве давал согласия? — Никогда не встречала настолько доброго человека. Я готова умереть... Приехали. — Н-не в прямом смысле! Я просто не знаю, как это описать. Чувствовать такое – это же нормально, правда? Для тебя, Юри, – нет. Она снова прижала мой стих к груди. — Я заберу его домой и спрячу у себя в комнате. Надеюсь, тебе будет приятно вспоминать, что оно у меня. Я буду хорошо о нём заботиться! Так... Кажется, скрипт Юри уже подвергся редакции Моники. Она начинает нести такую двусмысленную дичь, что я не могу понять, это бред сумасшедшей или фантазии пошлости. — … Можешь тоже прочитать моё стихотворение, – Юри так засмеялась, что у меня пошли мурашки. – Кроме того, когда ты его прочтёшь, я уверена, что тебе тоже захочется оставить его у себя. – Она протянула мне лист. – Вот, бери. Не могу больше ждать. Я неохотно его взял, не проронив ни слова с тех пор, как зашёл в клуб. — Быстрее! Читай его! – Юри не терпелось увидеть мою реак— Оу. Май. Оу, май... Она точно... в порядке? Лист был перепачкан кровью, буквы строились ровными рядами, но прочесть их было очень сложно. Также в огромных количествах присутствовали две точки подряд, как будто... Стоп. Моё периферическое зрение видит, что класс побагровел... Что, блин?! Тем не менее, я продолжаю читать лист Юри. Это уже не стих, а просто набор букв, которые кое-где могут составить слово. На редкость, лист исписан полностью, от края до края. Но меня очень напрягает кровь на нём... И точки... Меня пробрало повторно. Я опустил лист и тут же увидел, как перед моим носом возникла Юри. Страх моментально вырос в несколько десятков раз. — Ну, как, нравится? Юри говорит будто внутри меня. Всё тело паникует, я не знаю, что делать. — Я для тебя его написала! Если что, стихотворение о IZcOnsuAAEUANEjeTviCwIdУutsjOscAI У меня стало колоть по всей коже. На глаза пошли слёзы. Это глюки её файла. Видимо, Моника снова что-то изменяет, которую я, вдобавок, ещё и не вижу. — Видишь? Разве не я самый заботливый человек в клубе? Мир перекосило , Юри исказилась в наплывах ошибочных слоёв , страшный шум наполнил мои уши .       Я открыл глаза. Нацуки не было. Моника всё ещё что-то писала за столом, а Юри, с испуганным выражением лица, своими узкими зрачками смотрела прямо мне в душу. — Я... – начала она, но осеклась. – Кажется, меня сейчас стошнит... И Юри вылетела из класса. Я продолжал стоять столбом, не врубаясь ни во что. Я сел за свою парту и отложил стих Юри, пытаясь понять, что сегодня происходит с игрой. — Итак, друзья! Пора определиться с приготовлениями к фестивалю! Моника нарушила цепочку моих мыслей. Посмотрев по сторонам, я понял, что Юри и Нацуки уже вернулись. — Давайте поскорее закончим с этим, – продолжила она. – Мы можем сделать вот что: я распечатаю и соберу буклеты со стихотворениями. Нацуки, ты— — Я хочу испечь кексы! – инициативно воскликнула она. — Да, именно это, – улыбнулась Моника. – Рада, что мы на одной волне. Юри... Ты можешь... Моника передумала. — Впрочем, не важно. Можешь делать, что угодно, если думаешь, что это поможет. — Моника... – возразила Юри, – я вовсе не бесполезная! Это больше похоже на события недельной давности, где потом я и Юри будем делать украшения для фестиваля. Но это же уже было... — З-знаю... – Моника заколебалась. — Я уже знаю, чем хочу заняться. – Юри на этот раз не посмотрела на меня. – Мы не сможем провести успешное поэтическое мероприятие без соответствующей случаю атмосферы. Так что я займусь украшениями и освещением. — Правда? – Моника довольно улыбнулась. – Замечательная идея! Значит, у каждого из нас есть дело. — Э...? – Юри посмотрела прямо на меня. – А как же Дета? — Дета будет помогать мне, – вдруг сказала Моника. — Погоди, тебе? – встрепенулась Нацуки. – Моника, у тебя же самое простое задание! — Прости, но будет так, как я сказала. Опа. Этого не было. Я насторожился. — Чёрта с два! – недовольно запротестовала Нацуки. – Чего ты пытаешься добиться? — Я-я согласна с Нацуки! – Юри вставила свои копейки. – Твоя задача как нельзя лучше подойдёт и для одного человека... А вот моя – достаточно трудоёмкая, чтобы извлечь немалую пользу из лишней пары рук. — Моя тоже! – поддакнула Нацуки. — Что, твои кексы? Я тебя умоляю... – Юри спокойно отклонила её предложение. — Будто ты что-то в этом понимаешь! Я смотрел на Монику. Она выглядела уставшей и тоже ничего не понимающей. — Всё, что тебя сейчас волнует, – сделать так, чтобы Дета таскался рядом с тобой и твоими идиотскими книжками. Тебя и Монику! — Эй! – Моника вступилась за себя. – Я же ничего не делала! — Тогда, пусть Дета сам решает, кому помогать, и нечего злоупотреблять своей властью! — Я не... злоупотребляла, – вяло отмахивалась Моника. — Злоупотребляла, – подключилась Юри. – Просто, пусть Дета выберет, хорошо? — Что ж, хорошо. – Моника сдалась, понимая, что ей не выиграть. – Идёт. — Блин... – Нацуки сказала со своим любимым выражением лица, – Дета, я знаю, как тебе уже надоели эти двое. – Она подняла на меня глаза. – Мы можем просто— — Нацуки, захлопни пасть и дай ему выбрать самому, – вдруг услышал я от Юри. — Сама захлопни! – воздала ей она тем же. — Господи... Это никогда не кончится! – Моника голосом перекрыла обеих. – Просто выбери кого-нибудь, хорошо? Да ладно. Да ладно! Я наконец смогу что-то сказать! Передо мной встал выбор. Нацуки, Моника, Юри. Неужели, за такое долгое время, я смогу что-то сказать? Так, Юри. Вообще, я с ней и делал украшения к фестивалю, и это было довольно... Хех, ну, классно. Но это было с той Юри. Эта какая-то странная. И я не удивлюсь, если я, в надежде сделать что-нибудь для фестиваля, всё время буду отдавать ей. Тем более, в моей голове достаточно свежи события... трясущегося коридора, так что, наверное, придётся на этот раз отказаться от кандидатуры Юри. Теперь Нацуки. Если бы не её реплика про «как мне надоели эти двое», я бы выбрал её. Но эта фраза, пусть даже неглубоко меня задевшая, всё равно отделяет меня от неё. К тому же, если я выберу Нацуки, то остальные подумают, что они мне действительно надоели. Я, конечно, тоже хочу быть полезным и что-то делать для клуба, но, как мне кажется, не через такой вариант. Моника сразу отметается. Её поведение и характер "богини" мне не нравился с самого начала. Разумеется, она хочет побыть со мной наедине, чтобы внушить мне всякую фигню про остальных девочек. Тем более, она ещё и убийца. Плюс, ещё неясно, что станет с ней, когда мы останемся наедине. Нет уж, спасибо. Из трёх зол лучше выбрать меньшее. Эх, была бы тут Сайори... Я, подумав, открыл рот, чтобы сказать, как я проведу выходные с подготовкой к фестивалю вместе с Юри. Кстати, это будет хорошей возможностью узнать, что с ней не так. Но вдруг у меня в голове начало всплывать одно слово... Моника. Зараза. Я попытался сказать любое другое слово, кроме этого злосчастного имени, но ничего не выходило. И этого тоже не было в скрипте игры... Что-то слишком много отклонений, боюсь, как бы не обернулось повреждениями файлов... Я подумывал вызвать Накалибур. Моё откровение наверняка уже должно было начаться по тому плану, по которому была выстроена моя тактика действий. Но, что, если... я смогу говорить только имя Моники? Они и так будут пребывать в страшном шоке, так ещё и я... А если печатать им прямо в воздухе...? Нет, тоже не вариант. Видимо, Моника ограничила мою речевую способность. Но будет хуже, если я уберу это ограничение силой. Тогда есть шанс, что я так и останусь с этим вечным именем в моих мозгах. Я собрал всю силу, и сказал: «Юри». — Й-и-м-м-Мон-ника. Чёрт... — Ура, ты выбрал меня! Слова моментально исчезли в моей голове, и появилось ощущение пустоты. — Можем на выходных встретиться у тебя дома! – Моника продолжала ликовать, понимая, что другого, на её взгляд, варианта, и не могло быть. – Обещаю, будет весело! И я снова ничего не мог сказать. — В воскресенье тебе удобно? Я не хотел даже отвечать, мне надо было срочно разруливать эту ситуацию. Если сейчас, против своей воли, я скажу «Да» или «Конечно», я пущу в ход Накалибур, клянусь. — Ты, нахрен, издеваешься?! – Нацуки сбила мои планы. – Это ни капельки не честно! Полностью поддерживаю. — Всё по-честному, Нацуки, – сказала Моника, делая недоумённый вид. – Он сам так решил. Ага, конечно. У меня выбора не было, как и у остальных, играющих этот момент. — Нет, это нечестно! – Юри тоже поддержала Нацуки. – Свалила на нас всю работу, а теперь и Дета заграбастан тобой. Тебе должно быть стыдно! Вот-вот. Мог бы я говорить, сказал бы то же самое. — Юри, я тебя вообще ни о чём не просила. Ты всё решила сама. Так что, твои претензии безосновательны, – Моника закруглялась и хотела уже бежать отсюда. — Безосновательны?! – Юри уменьшила свои зрачки втрое и странно засмеялась. О, нет, опять начинается. Мне сразу вспомнилось всё, что я видел в коридоре. — Моника, не могу поверить, что ты настолько помешанная и самовлюблённая! Юри улыбнулась. Сочетание узких зрачков, странной улыбки и свёрнутой руки впереди себя заставили меня вздрогнуть. Или побледнеть. Или и то, и другое... — Всякий раз, как ты оказываешься не у дел, из кожи вон лезешь, чтобы Дета пошёл с тобой. Ты ревнуешь? – Юри опять несло, она убрала руку, сцепив её со своей на спине. – Съехала с катушек? Кажется, я знаю, кто из нас четверых съехал точно. — Или может, ты настолько сильно ненавидишь себя, что перекладываешь это на других? У меня к тебе предложение. Ты никогда не думала о самоубийстве? ..... Я не знаю, что думать. — Это будет полезно для твоего душевного здоровья— — Юри, ты меня немного пугаешь... Нацуки, что, только сейчас это заметила?! — Нацуки, давай просто уйдём, – посоветовала ей Моника. – Не думаю, что она сейчас хочет нас видеть. Юри снова улыбнулась, обнажив белые зубы. Со стороны выглядело... бешено. — Видишь? Это совсем не сложно. Всё, чего я хочу, – провести немного времени вместе с ним. Кто бы сомневался... — Неужели я многого прошу? Юри проводила Монику и Нацуки до двери. — Эй, Дета... Юри у нас просто нечто, согласен? Юри вытолкнула хихикающую Монику за дверь. Я чувствовал, как что-то внутри меня разжимает голосовые связки. — Наконец-то, – сказала Юри, закрыв глаза. – Это всё, чего я хотела. Дета, нет никакой необходимости встречаться на выходных с Моникой. Не слушай её. Вот это я поддерживаю. — Лучше приходи ко мне. Так, а вот это... не очень. — Целый день мы будем только вдвоём... Правда, здорово звучит? – Юри снова сузила зрачки. – А-ха-ха-ха! Ой, кажется, со мной и правда что-то не так? Но знаешь, что? – теперь она так же улыбнулась, – мне уже наплевать. Я за всю свою жизнь не чувствовала себя так хорошо. Просто быть с тобой – куда большее удовольствие, чем я могла себе представить! Я связана с тобой. Кажется, я умру, если не буду дышать с тобой одним и тем же воздухом. Разве не замечательно, когда есть кто-то, кто так сильно заботится о тебе? Тот, кто захочет посвятить себе всю свою жизнь? Я чуть откашлялся, проверяя связки. Глуховато, но есть. Ещё немного подождать, и я снова смогу нормально говорить. Пока Юри разговаривает со стенкой, можно спокойно подождать, пока голос придёт в норму. — … Это невообразимо приятное чувство... Так почему же во мне всё сильнее крепнет ощущение, что случится нечто ужасное? Наверное, из-за него я и пыталась поначалу сдерживать себя... Но теперь это ощущение слишком сильно. Юри сжала перед собой кулаки. — Мне уже всё равно, Дета! Я должна сказать тебе! Обычно так говорят в двух случаях... — Я... Я безумно люблю тебя! ...Ой... Что...? — Кажется, будто каждая клетка моего тела... каждая капля крови... выкрикивает твоё имя! Меня больше не волнуют последствия! Если бы я мог что-то сказать, даже тогда я бы не сказал ничего. — Плевать, если Моника услышит! Я просто хочу, чтобы ты знал, как сильно я люблю тебя, Дета... Я не слышал дальнейшие слова. Сознание отключилось. Юри признаётся в любви? Никогда бы не допустил такой мысли. Так, стоп. ЭТО ЖЕ ВООБЩЕ НЕ ПО ПЛАНУ! ЭТОГО НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ!! — ...изумительно это звучит? Скажи мне, Дета. Скажи, что хочешь быть моим возлюбленным. Ты... принимаешь моё признание? Юри почти плакала. Я чувствую, что не могу удержаться. К счастью, слов на соглашение должно хватить... Но... что будет дальше? Мне нужно будет потом выходить из этого мира с... со своей любовью? Не буду себе врать, Юри мне нравится. Но не такой. Надеюсь, я это исправлю. Но я не учёл одного. Передо мной сейчас стоит выбор. Согласиться или отказаться. Кроме этих двух слов, я не могу сказать ничего другого, потому что так работает система выбора. А так как я знаю, что оба варианта ничего не меняют в сюжете... Приехали. Конечная. — Да….