Part Two: Amicus Cognoscitur Amore, More, Ore, Re*
«I swear I will definitely get you out of here»
Chapter LII
Team Salvato and Serenity Forge present:
This game is not suitable for children
or those who are easily disturbed.
Я проснулся оттого, что повторял шёпотом слово «пожалуйста». Поняв, что это был всего лишь сон, я поднялся с кровати. Голова вдруг резко заболела, в глазах помутнело, а сердце снова стало отбивать тяжёлые удары. — Какой капец… Собственноручно проверив, что сейчас я не сплю, я лёг обратно и стал вспоминать детали сегодняшнего сна. Что за дичь мне снилась? Это было единственным выводом, какой я смог сделать на данный момент. Осознав, что больше не усну, я встал с кровати и вышел на балкон. 5:53. Солнце уже оповещало восток о своём скором прибытии. Мне невольно вспомнилась та сцена, где я и Лера летали во сне… В самую первую встречу… И как это мне угораздилось иметь такой сон?.. Они точно длиннее стали, в независимости от того, много ли в них событий или мало. Тем более, они ещё и очень странные пошли… Подперев руками голову, я стал смотреть, как входит солнце. Сначала показалась узенькая полоса. Потом на свет вышел полукруг, а минуту спустя – и вовсе огненный шар, парящий над землей. Сколько раз я восхищался этой красотой… И не в одиночку… Стоило мне об этом подумать, как в сознании моментально всплыл конец сегодняшнего сна, который был ещё свеж в моей памяти. Я бы никогда так не сделал… Да и она тоже… Использовать нашу силу против друг друга – это… предательство. Разве нет? И эти слова… «Я ненавижу тебя!» я бы никогда не сказал... Тем более, ей... Мысли наполнили мой разум, и я опустил голову на руки, продолжая смотреть на огненный диск в небе. «Идиотка… Зачем ты это делаешь?!» Я хотел отвлечься от всей этой дичи, но у меня не получалось – мысли, над которыми я думал ранее, размножились в моём сознании и не давали покоя. «Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!!!» М-да. Я, конечно, понимаю, что одна из особенностей снов в том, что ты, как правило, чувствуешь себя кукольной игрушкой или смотришь фильм в VR-очках, но это уже перебор. И всё из-за чего? «YURI!!! NO, DON’T DIE!! LOOK AT ME!!» Меня передёрнуло от внезапно вспомнившейся картинки. А, точно… Юри. Её убили. А я хотел погеройствовать. Как типично для меня… «Don’t go… Please… Please....» — Так, всё, хватит! – крикнул я сам себе, вернулся в комнату и закрыл дверь на балкон. «Please.....» Перед моими глазами всё ещё лежала мёртвая Юри. «Please......» Размахнувшись, я влепил себе такую пощёчину, что в глазах промелькнул разряд молнии. «Это просто файлы модификации! Это просто куклы, которые исполя—» И ещё раз, уже по второй, для симметрии. — … Потеряв равновесие, я упал спиной на пол. Щёки горели, голова болела. Благо, цель была достигнута: сейчас я ни о чём ни думал, а просто смотрел в потолок. «Кайлин!» «Ощущение полёта сохранялось, как и лицо Леры, прямо перед моими глазами. Она будто смотрела на меня с потолка.» Быстро закатав рукава, я вцепился ногтями в кожу и стал вести их вниз. … — Ох… Да… Приятное ощущение разлилось от рук по всему телу. Все мысли сразу померкли, уступив место эйфории. К счастью, все спят в такое время. А то могли бы быть и вопросы касательно мазохизма. Интересно, а если это делать Накалибуром? Он будет причинять мне боль? Я остановил руку, продолжая лежать на полу. Глаза почти закрылись, сердце каждую секунду било в гонг, а силы просто смыло потоком наслаждения. Пробыв в таком «необычном» состоянии пару минут, я, наконец, нашёл в себе силы встать. Материализовав Накалибур, я сперва осмотрел его конец. Красивый поблёскивающий металлический кончик меча. Ничего нового, как он был таким, так и остался. Чуть коснувшись его лезвия, я сразу же отдёрнул руку. Из узкой полосы указательного пальца пошла кровь. Вот чёрт, он такой же острый, как и ножи Юри. Вписав «os.regener_full(“characters\detascop.chr”)», я излечил палец, не оставив ни следа от недавнего пореза. Но меня всё ещё тянуло попробовать, каково это: быть раненым своим же оружием. Но всё-таки решив, что сейчас не время для экспериментов, я, сначала хорошенько разглядев капельку своей крови на лезвии, разобрал меч обратно, в часы. Как-никак, если я получил "урон" от себя же, то наверняка так можно и нечаянно убиться. А никому этого не надо. Погоди… Я избавился от последних мыслей. Это работает! Снова закатав рукав, я увидел знакомую «зебру». И в сознании сразу всплыл первый момент, когда я увидел такое на своей руке. «Вцепившись в руку ещё раз, я процарапал себя там, где остались бежевые полоски. И стал наблюдать, как телесный цвет медленно переходит в розовый, а тот – в красный, излучая при этом приятную боль.» И у меня сразу же появилась идея. Если я смог, после недавнего, отвлечься от тех надоедливых мыслей всего лишь простым взаимодействием рук, то, может, так будет работать всегда и во всём? Решив проверить это сейчас же, я начал вспоминать какую-то эмоционально сильную ситуацию. «На полу сидел я, перепачканный кровью. Глаза были закрыты, спина опиралась на учительский стол. Недалеко, слева от меня, лежал нож в луже багровой крови. Парты были немного сдвинуты со своих мест, и я смог разглядеть ещё что-то за ними... Что-то фиолетовое...» Так, думаю, достаточно… «Я перестал чувствовать окружающий мир. Та картина, пред—» — Нет! Хватит! «...поразила до мозга костей. Неизвестно, сколько я бы так ещё простоял, если—» … Прежде, чем я успел что-то понять, внутреннюю часть левой руки уже пронзил кончик Накалибура, окрасившись в красный. — Ох ты ж— Не успев его вытащить, я снова упал на пол, на этот раз, от боли. … Я не хотел писать команду, хоть и допускал мысль, что могу умереть. Мне просто надо было пережить это. Проверить, как это работает. Застыв на полу, почти в позе эмбриона, единственное, что я чувствовал, – это эйфорическое тепло в руке, приятная боль и идиотская улыбка, которую я напялил на своё лицо уже не помню, когда. Так... Ладно... Надо... Уже… Зака— — О-ох… Я просто лежал, почти закрыв глаза. Как… Я… Понимаю-ю… Ю-Юри… Мысли просто размывало, словно их было так мало, что мозг ловил только фрагменты. Когда что-то неприятное залилось ко мне в открытый рот, только тогда я заставил себя открыть глаза. — А-а-ах! Моментально поднявшись с пола, я отскочил назад. Накалибур, под действием тяжести, рассёк дополнительный отрезок кожи и плюхнулся вниз, где темнела огромная лужа крови. — .... Я посмотрел на свою руку. — .... Нагнулся за Накалибуром. Кровь забила фонтаном из раны. Тем не менее, я поднял меч и открыл консоль, чтобы вписать последнюю команду, но снова остолбенел. Всё окно стало каким-то бордовым, от цвета фона до символов, пропорции окна поменялись, а текст, помимо того, что он получил анимацию капель, падающих вниз, ещё и ходил ходуном, словно его сначала сжали тисками, потом растянули домкратом, и затем увеличили лупой, вылив коричневую краску. Всё-таки вписав команду и отправив её, я почувствовал себя так хорошо, словно заново родился. И стоило мне моргнуть, как раны на полруки уже не было. Команда убрала кровь с пола, меня и моей одежды. И, как я и думал, мыслей в моей голове не было совсем, будто меня перезагрузили. Сев на кровать и снова предавшись размышлениям, я полностью потерял счёт времени. К сожалению, или к счастью, но понял я это только тогда, когда прозвенел будильник. Кое-как заправив кровать, я переоделся, схватил рюкзак и спустился вниз, в ванную, чтобы привести себя в порядок и сделать завтрак на троих. Немного подумав над тем, что же можно сегодня сделать такого особенного из еды, я стал вспоминать, что я обычно ел на завтрак в Токио, когда приезжал в Японию. — О, хай, Дета! Из комнаты Нацуки вылетела Сайори и кинулась обнимать меня. Я, почти определившись с блюдом, ответил на объятия. — Приветик, Сай. Как спалось? Сайори перестала улыбаться. — What did you say? – посмотрели на меня два голубых глаза. … Тем временем, из той же комнаты медленно выходила Нацуки. — Sayori, why were you screaming? It’s still morning now… Увидев меня, девочка потянулась и лениво сказала: — Good morning, Deta. И скрылась за лестницей. ЧТО ПРОИСХОДИТ? Я разжал руки Сайори и побежал к Нацуки. — Нацуки! — Uhm-m… What?! — Погоди, ты сейчас понимаешь, что я говорю? — Oh, shut up and cut the crap, you dummy. It’s not funny at all. И она зашла в ванную. ... Нормально так вообще… Я открыл консоль, попутно идя на кухню. Сайори обеспокоенно смотрела на меня. Зайдя в опции и открыв полные настройки игры, я поискал язык интерфейса. Как же я удивился, что, помимо всего текста, который был на английском, второй строчкой отобразилось мне: «Interface Language : English» — You ok? — Y-y-y-yess-s, S-Sayori. Yes, sure. Капец. Надо звонить остальным. Кажется, слетел русификатор. Я свернул консоль и полез в карман за телефоном, попутно готовя блюдо на завтрак. Я, пожалуй, переведу дальнейший диалог на русский, чтобы ты не сильно думал над их смыслом или не лез каждый раз в онлайн переводчик. — Что? Кто это сказал? — Ало? – раздалось из телефона. — Дета, с тобой точно всё хорошо? – снова спросила Сайори. — А… Да… Просто показалось кое-что, – и я, вернувшись к разговору, продолжил: – Моника, привет. — Привет, Дета. Что-то случилось? — Боюсь, что да. — … — Короче, школа отменяется. Как только выйдешь из дома, бегом ко мне. — Понятно… — Всё, жду. Скинув Монику, я сразу же набрал Юри. К счастью, мой английский достаточно хорош, чтобы общаться на нём без проблем. На меня всё так же обеспокоенно смотрела Сайори. — Да? — Привет, Юри, это я. — А? Дета? Привет. — Слушай, как только будешь готова выходить из дома, сразу бегом ко мне. — Поняла тебя… Что-то случилось? — Не хочу делать поспешных выводов, но боюсь, как бы с вами ничего не произошло. — Ясно… — Давай, мы будем ждать. И я положил трубку. Нацуки уже вышла из своей комнаты, переодетая. — Сайори, теперь твоя очередь. — Девчонки, – оборвал я их планы, – не спешите, мы не торопимся в школу. Несколько секунд они просто стояли, анализируя информацию. — Нет, это не обусловлено тем, что вы отлыниваете от последнего учебного дня в этом мире в честь освобождения. – Я выглянул в окно. – Меня напрягает сегодняшний ветер. — А что с ним не так? – спросила Нацуки. os.show_value(“script.rpy”==“wind.cll”) — Я померил, он сегодня со скоростью около пятнадцати километров в секунду. — И… Это плохо? — Учитывая то, что вчера происходило, когда такой же ветер был утром – да. — Тогда что мы будем делать? — В данный момент, ничего. Никто никуда не торопится, завтрак я скоро начну делать, так что, Сайори, ты голодной не останешься. Девочка улыбнулась: — Хех, в кои-то веки я смогу нормально позавтракать! Я не понял её логики: — В смысле? — В том, что я не буду в спешке кушать еду! А, пф, ну… Кто тебе мешает встать на пару минут раньше? Но я не стал продолжать думать об этом, так как сейчас просто не время. Вместо этого, я принялся за готовку завтрака, попутно материализуя недостающие ингредиенты. Так как я делал яичную лапшу с сыром и подливой на пятерых, приготовление заняло приличное количество времени. Едва я закончил, как в дверь раздалось негромкое постукивание. — Юри, входи, открыто! Она зашла, закрыла дверь и осталась стоять у входа. — Разувайся, нам есть, что обсудить. Нацуки и Сайори вышли из комнаты и стали приветствовать Юри. Через минуту все они зашли на кухню, где я заканчивал с сервировкой. — Дет, а как ты узнал, что это была я? Моники нет, а в окна никто не смотрел, под дверью никто не стоял… Я усмехнулся в ответ: — Юри, я знаю вас слишком хорошо, чтобы различать ваши эмоции лишь по шагам или стукам в дверь, не говоря уже об идентификации личности. Девчонка сникла. — Прости, да, глупый вопрос… — Ничего страшного, я рассказываю это в первый— И снова раздалось три стука, на этот раз громче и чаще. — Заходи, Моника! – крикнул я в прихожую. Дверь открылась, Сайори выбросилась из кухни первой, Нацуки последовала за ней. Юри же осталась со мной. — Когда я остаюсь наедине с тобой, у меня так громко стучит по всему телу, что я поначалу думала, что сойду с ума. Как тогда, в позапрошлое воскресенье… Я слабо хихикнул. — Да… Или в этот понедельник… Стоило мне только вымыть руки, как в комнату вошла Моника, в сопровождении Нацуки и Сайори. — Ох, я опять последняя. — Всё хорошо. Главное – что ты пришла. Мы обменялись приветствиями, и я пригласил её сесть, чтобы позавтракать с нами. — Ха-ха-ха, я уже ела, спасибо! — Ладно, – ответил я, придвигая к ней тарелку лапши, – если захочешь, то возьмёшь. Моника промолчала, усевшись на стул. — Мы сначала поедим, а потом обсудим кое-что. Если никто не против. Девчонки переглянулись и приступили к еде. Моника, как ни странно, тоже. Все ели в полной тишине, что было впервые за всю историю. Никто из них не решался задавать вопрос, а я обдумывал слова для объяснения. Юри закончила с завтраком последней. Она поблагодарила меня и хотела уже встать, чтобы отнести посуду, но я взял её за руку и мимикой попросил сесть обратно. Девочка села. Я открыл консоль и стёр со стола всё. — Ладно, теперь слушайте, – начал я. – Почему мы сначала позавтракали? Короткая тишина. — Чтобы мы не были голодными! – улыбнулась Сайори. — Хех, так-то да, но почему вы сейчас не в школе? Снова тишина, смешанная с атмосферой недоумения. — Ты же нас позвал к себе, разве нет? — Верно, Моника, но для чего? — Судя по всему… – вступила Юри в разговор, – мы будем решать какой-то важный вопрос. — Отлично, Юри, верный ответ. И первый вопрос таков, – я оглядел всех четырёх, – на каком языке мы общаемся? — … — … — Японский, конечн—! — Стоп, Нацуки, погоди. Интерфейс игры полностью на английском, хоть мы и в Японии. — …Как так? Почему? — Английский язык гораздо проще, да и на нём разговаривают гораздо чаще и большее количество людей. — Правильно, Моника, – ответил я. – Теперь ещё один вопрос: Кто знает, что такое русский? — … — … — … — Я. — И я. — Ну, и что это? – продолжал я. — Это язык, на котором разговаривают в России, а также в Восточной Европе, – быстро ответила Сайори. — Он входит в тройку самых сложных языков мира, и… Юри умолкла, думая над следующими словами. — Ладно, спасибо, достаточно. Так вот, интерфейс игры был на русском. И вновь тишина, наполненная удивлением. — «Был»?.. — Да, «был». До сегодняшнего дня. — Т-то есть… Всё было на русском? — Без исключения. — И мы тоже говорили на русском?.. — Да, все мы. — Ты тоже? – вмешалась Моника. — Да, я знаю русский. К счастью, и английский, на котором мы сейчас общаемся. В который раз… Все настолько сбиты с толку, что даже не могут найти подходящего вопроса, чтобы его задать. — Хорошо, давайте я вам покажу… С этими словами, я встал из-за стола, и, немного подумав, отправил следующую строку: os.view_3-pers(characters\“detascop.chr” [21:35 ; 09/11/2017]) Но сразу же остановил воспроизведение. — Погодите… Вчера было девятое ноября? — Да, – подтвердила Юри. — Что-то не так? – поинтересовалась Моника. Так, ладно, с этим я потом разберусь. — Ещё один вопрос всплыл в голове… Э-э… Да! Смотрим! Я включил запись. «ДетаСкоп: Что?.. Да, я редко бываю в ресторанах. Ничего страшного. Юри: Кагор…? Сайори: Это что вообще? Нацуки: Вино. Дорогущее. ДетаСкоп: Да брось, Нацуки, не такое уж оно и «дорогущее». К тому же, там всего стакан, а не целый литр. Нацуки: Ты хотел целый литр?! ДетаСкоп: Да, блин, нет. Я имею в виду, что стакан кагора, по сравнению с бутылкой, гораздо дешевле. Юри: Дета, ты точно был в ресторанах? ДетаСкоп: Эм-м-м… да-а… конечно… Только вот, не помню, когда. Пару лет назад, наверное…» — Думаю, хватит, – сказал я, выключив показ и сев обратно. — Так вот, что ты хотел от меня утром… – вспомнила Нацуки. — Да, когда я спросил Сай, как она поспала, то я услышал ответ на английском. Ну и, решив удостовериться, что это не пранк от Нацуки, я побежал к ней и задал вопрос, понимает она меня или нет, – объяснил я всем. Опять всеобщее молчание. — Что это может быть? — Как мы говорили на языке, котором даже не знаем? — Это может помешать твоему плану? — Мы сможем ещё говорить на этом языке? Я закрыл глаза от внезапных вопросов. — В очередь, дети, в очередь! Божественная отсылка, так и оставлю. — По одному! Вернее, одной! — Что это может быть? — Это был русификатор, Моника, который, при каких-то странных обстоятельствах, просто взял и слетел. — Мы сможем ещё говорить на этом языке? — Пока я не верну программу, которая и называется «русификатор», – нет. — А что это? – снова спросила Нацуки. — Это программа, которая… заменяет, в нашем случае, всю японскую речь и слова на русский, чтобы любой человек, который зашёл бы в игру, не ломал бы голову над иероглифами. — Это может помешать твоему плану? – задала вопрос Сайори. — Честно, не знаю. Но я больше склоняюсь к тому, чтобы перезапустить игру и вернуть русификатор на место, иначе может произойти критическая ошибка. А оно нам надо? — Как мы говорили на языке, котором даже не знаем? Это происходит подсознательно? — Да, Юри, можно и так сказать. Всё в коде было полностью переделано, и вам специально стёрли осознание того, что вы говорите на другом языке, дабы не возникло парадоксов. — Если ты говорил на русском, и сейчас на английском, то на каких ещё языках ты можешь общаться? — С русификатором – на всех, – пошутила Нацуки. Шутка сработала. — Хех, ну, Сайори… Вообще, да, но я знаю шесть в совершенстве, а на трёх могу хорошо общаться. — Девять?! – восторженно воскликнула Сайори. — Да, но сейчас это неважно. Английского нам пока хватает, – усмехнулся я. По их взглядам было видно, что они поражены. — Когда ты успел… – тихо промолвила Юри. — То есть, ты сейчас перезапустишь игру? – спросила Моника. — Да. Нет смысла тянуть время, разве что только ради чего-то… ну… Это утро всё равно будет откатано назад, до ближайшего бэкапа, который является тоже, к слову, сегодняшним, так что мы можем делать то, что нам и не снилось. … — Т-то ес-с-сть… — Нет, Моника! – отрезал я. – Не это! — Ха-ха, ладно, я просто спросила! Пошлые фантазии. Осуждаю. — Так, ладно, – я снова встал из-за стола, – мы можем просто обняться напоследок, поцеловаться и вернуться в прошлое. Я хотел это сказать чуть ободряюще, но не вышло. Первой поднялась Сайори и сразу бросилась обниматься. — … — … Мы ничего не говорили. Только наслаждались. — Сай… Хоть это и не предсмертные слова, но я обязан сказать тебе, что ты всегда была для меня тем, в ком я нуждался больше всего. Ты очень сильно напоминаешь мне человека из реальности, который такой же радостный, такой же заботливый… который так же обнимается… Девочка хихикнула. — Люблю тебя, – и поцеловал её в губы. …Впервые мы так делаем… — Я тоже тебя, – ответила она, и мы повторно соединились в поцелуе. …Как же это… прекрасно… Сайори медленно разжала руки и отошла назад, к стене, вытирая свои лазурные глаза. Следующей подошла Нацуки, но первым обнял её я. — Пожалуйста, пусть ничего не изменится… Как между всеми нами, так и в этом мире в целом. — Обещаю, Нацуки… — Не нахимичь там, ладно? Иначе моя любовь к тебе может исчезнуть из-за тебя же. — Обещаю. Я двумя пальцами поднял её подбородок, и мы соприкоснулись губами… Всё больше и больше… …Мир словно останавливается в такие секунды… — Я просто верну русификатор, – продолжил я после десятка секунд упоения. – В файлы игры лезть не буду. — Надеюсь, – ответила она, крепко обняв меня напоследок. Расположившись рядом с Сайори, Нацуки открыла мне вид на единственного улыбающегося человека – Монику. Девушка сразу подошла ко мне и обвила руками шею. — Вау, полегче, если не хочешь задушить меня. — Не переживай, ты этого не допустишь. — Кто это сказа—? Не успел я договорить, как уже чувствовал, что время замедляется… что у меня закрываются глаза… что нас разделяет пара сантиметров… …И что мы, уже через мгновение, которое можно назвать вечностью, наслаждались долгим, искренним и одним из лучших поцелуев в жизни… … Я открыл глаза. — Ты – один из лучших людей на всей планете, потому что ты преодолел столько всего, страдал от огромного количества проблем и ошибок, и сейчас, спустя столько времени, ты смог сделать то, что все считали невозможным. Ты, в прямом смысле слова, пришёл к нам, навёл полный порядок, не допустил ничего из того, что я могла сделать с собой и остальными… Она прижалась ко мне, но продолжила говорить: — Я не знаю, как тебя отблагодарить за всё, что ты сделал для нас… Я накрыл её голову своей, продолжая обниматься. — Моника… Ничего не надо… Эти прекрасные секунды, которые сейчас считает время, и есть то самое вознаграждение для меня. Видеть вас самими собой… Моника ещё крепче обняла меня. — Это всё, к чему я стремилась… – девушка посмотрела на меня. – Спасибо тебе огромное, что сделал это за меня. — Всегда рад помочь. — Ладно, давай ещё разок и всё. И она прильнула к моим губам, не разжимая объятий. Блаженство чистой воды… … — Я люблю тебя, Дета. — И я тебя, Моника. Улыбнувшись ещё раз, мы отстранились друг от друга. В сторонке одиноко стояла Юри, прижав руки к груди. Она сделала шаг. Я раскинул руки. Ещё один шаг. — Ну, смелее, Юри. Прыгнув с места и почти приземлившись на меня, Юри так сильно меня обняла, что в глазах, на миг, помутнело. — Д-Дет-та… Её голос срывался от плача и слёз. — Всё нормально, – ответил я, гладя Юри по голове. – Спокойней, дыши… Или отдайся чувствам, будет легче. Она глубоко вздохнула. Я почувствовал нежный аромат духов. — Хорошо… Теперь ещё раз. Снова вдох. И выдох. Оба раза дыхание девочки срывалось. — Это нормально, пробуй дальше. Прошла ещё минута, прежде чем Юри смогла заговорить. — Дет, я… Всегда испытывала эти чувства к тебе… Но не могла о них сказать, потому что думала, что покажусь всем странной… и… Она чуть разжала руки и встретилась со мной лицом. — …Ты мне показал, что такое чувствовать нормально… Более того, эти чувства взаимны… Юри снова начала всхлипывать. Я, убрав лавандовые волосы с лица, приложил руку к её щеке. Она чуть удивилась, но продолжила: — …Ты избавил меня от того, чего я всегда стыдилась… Даже про такую мелочь… как болезнь спины… Дета, я… ты… Из аметистовых глаз полились две слезинки. Одну убрал я, другую – она сама. — …Если тебе нужно будет что-то от меня… неважно, что… я всегда буду готова тебе это предоставить, потому что… ты спас мою жизнь… и мне… никогда не уравновесить наши весы доброты. И Юри, закончив говорить, снова очень крепко обняла меня, окончательно расплакавшись. Единственное, что я сейчас мог делать, – это нежно гладить её обеими руками, слушая вырывающиеся из сердца эмоции. .... Оглядев девчонок у стены, я увидел, что никто из них не остался равнодушным перед лицом прощания с этим временем. … Прошла ещё минута. Или больше. Юри перестала рыдать. Она ослабила руки и положила одну мне на плечо, а вторую – на мою левую щёку. Я, автоматически, сделал то же самое. — Моя жизнь в твоих руках. И я буду очень рада разделить с тобой и нашими подругами всю вечность в безопасном месте, в которое ты стремишься нас переправить. Её левая рука зашла за мою шею, пальцы стали держать затылок, а прекрасное милое лицо стало становиться всё ближе, пока наши губы не соприкоснулись… …в улыбке… — Юри, я всегда это говорил и буду говорить… Я люблю тебя… – прошептали мои уста, продлевая счастье седьмого неба. — Я тоже… люблю тебя… и буду любить больше всех на свете… – тихо сказала она в ответ. Я закопал свободную руку в её приятные длинные волосы и подался вперёд, снова слившись в прекраснейшем поцелуе. .... Кажется, прошла уже вечность чистого наслаждения… …И начинается вторая… .... Медленно… наши уста, как по команде, отдаляются друг от друга… …И на лице у обоих появляется смущённая улыбка. — Это были лучшие мгновения моей жизни… С-спасибо, что ты подарил мне их… — Тебе тоже могу сказать абсолютно то же самое. Юри… Спасибо, что ты есть… Её руки покинули моё лицо. По телу даже пробежал холодок. — Итак… друзья!.. – начал я, когда Юри присоединилась к остальным, – я был очень рад провести с вами эти минуты. Да, у меня всё ещё стучит в висках… Девчонки хихикнули. На самом деле, у меня стучало, бурлило и переворачивалось всё внутри, но я решил опустить подробности. — … В общем… Я сохраню это… os.saveworld — … По крайней мере, я не хочу терять те прелестнейшие минуты нашей жизни. Я открыл консоль и посмотрел проценты. 96%-97%. — О, так близко… — Да, Моника, но всё может накрыться на девяносто девяти и девяти, так что я предпочту не рисковать. — Конечно… — Ну, что ж… Открыв сохранения, я убедился в том, что всё хорошо. — …я… …Но сразу же недоумённо вперился в ещё два сохранённых мира. Один был сохранён через команду, а второй – автоматически. — Так, я не понял… А… что… здесь делают… ещё два сохранения?.. Все сразу же подбежали к окну консоли. А что с их временем?! — Дет, дата файлов… она из будущего… – заметила Юри. — Да, я тоже об этом думаю… — Что это может быть? — То, Моника, что этот мир третий по счёту. Что-то случилось в тех двух мирах, из-за чего я решил начать новый цикл с последней точки сохранения. По телу пошли мурашки. — Я загружаю его! — Что? Стой, погоди, мы ж— — Моника, это неважно! У нас есть стопроцентный шанс выбраться отсюда только из центрального, неотмотанного до бэкапа назад мира! Если эта – третья ветка… То шансы в пять раз меньше ста. — Но что могло случиться там такого, чтобы начинать новую ветку? — Не знаю, но если тот я так решил, значит других вариантов действительно не было. — Погоди! Но если ты сейчас зайдёшь туда, то шансы не изменятся! Нам нужно будет начать всё заново! Я показал Накалибуром на недавнее сохранение. — Не придётся. У нас есть этот мир. Просто здесь, видимо, из-за таких вот отмоток и созданий новых веток, слетел русификатор, потому что он чувствителен к такого рода изменениям. Если в этих двух мирах действительно безвыходная ситуация, то я просто загружу обратно этот и верну всё к сегодняшнему утру, поправив русификатор. — Ладно, как знаешь… — Хорошо… Итак, всем приготовиться к перемещению в пространстве-времени! Даю обратный отсчёт! Три! os.dload… — Два! …(“worldsave-1”) — Один! Так, вроде всё верно. — Ноль. СтааааааааааааааааааDo you want to continue by saving the changes?
[Y] — Yes ; [N] — No
Изменения? Какие изменения?.. Вроде, я не вносил никаких изменений…
Значит, будет лучше не применять их.
Мир перекосило кубами, квадраааааааааааааааааа … Мы оказались на приличной высоте, даже выше облаков. Воздух здесь, каким-то чудом, тоже был. Но другое чудо было в том, что передо мной стояли две Юри, две Моники, две Нацуки, две Сайори, и здесь даже было два меня! — … — … — … — … — … — … Пипец. Дета, б—! Опять всё сломал, рукожоп! — Э-э-э-э-эм-м-м… П-п-пр-ривет…? И восемь девочек одновременно запищали, будто стая летучих мышей пронеслась над ухом. — Спокойно! Прекратите! ВСЁ ХОРОШО, НЕ НАДО ТАК ПИЩАТЬ!! И все разом замолчали. Ох… Как прекрасно… Бедные уши… — Хоть где-то тебе английский пригодился в оригинале, да? – обратился ко мне двойник. — П-погоди… Ты говоришь на русском…? — Как и все они, – указал он на «четвёрку». … — Э-эм-м… С-стой… У вас, получается, всё нормально с русским интерфейсом? — Да, а что с ним может быть не так? — … Боковым зрением я видел, как две Юри нерешительно шли друг к другу, стремясь наладить контакт, в то время как шесть пар глаз изумлённо наблюдали происходящее. — У нас слетел русификатор. — ЧТО?! Как вы умудрились?! Я вытащил Накалибур. — Сейчас расскажу. Пустив информационный луч в двойника, я пересказал ему все ключевые моменты последнего часа. В свою очередь, он тоже таким же способом мне пояснил, что происходило с ним и «его» девочками за целый день. Всё произошло за несколько секунд. — Ясно, тогда я отправляюсь во второй сохранённый мир и смотрю, что там. — А мы будем тут. — Окей. Девочки? Они вздрогнули от неожиданности. — Мы отправляемся во второй мир, там может быть то же самое, в плане… ваших двойников… так что… приготовьтесь. Все подробности расскажу позже, когда сам пойму, что к чему. Ну, или же после второго мира. — Да, а я пока расскажу «своим», почему мы продублировались и говорим на разных языках. — Ага, спасибо. Мы скоро вернёмся! — Нет… Вы вернётесь сразу же. — А, да… Точно, хах. Только надо сохранить это дело… Я прописал четвёртое сохранение. — Интересно, что будет, если коснуться наших Накалибуров? – спросил двойник. — …Лучше не надо, – усмехнулся я. — Согласен, но всё же? — Так, поэкспериментируем потом. — И желательно, не в игре. — Точно. Всё, народ, приготовились! Три! os.dload… — Два! …(“worldsave-2”) — Один! Так, вроде верно. — Ноль. СтартуййййййййййййййййййDo you want to continue by saving the changes?
[Y] — Yes ; [N] — No
Изменения? Опять?!
Ладно, это, видимо, то, о чём он говорил… Парадоксы. Нам они больше не нужны. Ещё не хватало, чтобы нас там было по трое…
Мир перекосило кубами, квадратами и съехавшими полосами. ... БАХ! О, Боже, мои уши… Но то, что предстало передо мной далее… Не шло ни в какое сравнение… — ..... Второй я, кажется, застрелился. На полу лежала Сайори, видимо, с пулей в груди. А за учительским столом лежал кто-то смутно знакомый, но из-за дырки в черепе, горле, груди и тучи крови я не смог опознать этого человека издалека. ЧТО ЗДЕСЬ, ЧЁРТ ПОДЕРИ, ПРОИЗОШЛО???!!! ..... «Мои» девчонки встретились взглядами с «этими» девчонками. Кроме Сайори, которая, увидев своё безжизненное тело, упала на колени и, потеряв сознание, наверное, разбила себе нос. «Эта» Моника очнулась первой. Она стала яростно тыкать одной рукой на Накалибур, который лежал в лужице моей багровой крови, а второй – на окно консоли, которая давала обратный отсчёт. Дар речи полностью пропал, а двигаться не было сил, поэтому я лишь пригляделся, что считала игра. 2.. 1. — А-А-А-А-А-А-А-А—!!! Страшный, глючный и громкий шум внезапно наполнил мои уши. Мир перекосило кубами, квадратами и съехавшими полосами.