Глава LVIII
… Я закрыл спальню. Открыв консоль, и поняв, что всё позади, я не спеша стал спускаться вниз по лестницам, обдумывая слова. Спустившись на первый этаж, я глубоко вздохнул и вышел в поле зрения четырёх девочек, которые сидели на диване и тихо ждали меня. — Ну, объяснишь, что за чертовщину тут устроил? Я, выдохнув, сел на кресло. — Конечно, Нацуки. Не буду же я держать в тайне то, что напрямую относится к вам. Сжав информацию до нужных пределов в моей голове, я решил сначала задать вопрос: — Девчонки, хочу вас спросить о прошлом. Вернее, помните ли вы то прошлое. Они напряглись. Я открыл консоль. os.remove(“script.rpy”==“Aiko.cll”) — Итак, вы помните, как мы встретились со своими двойниками на облаках? Ответа не последовало. — Вы ещё говорили на английском… Не помните? Девочки помотали головой. — Хм… А как мы прощались друг с другом и плакали?.. Ответ снова был отрицательным. Нет, ну это уже перебор. — Да как вы не помните? – встал я со стула. — Дет, когда это было? — Сегодня, Сайори, сегодня. — Когда именно? — … Когда именно? Когда мы в третьем мире были дома. После которого я обнаружил сохранения, и пошло-поехало… — В третьем мире, когда был ещё ужасный ветер на улице, – ответил я. Все застыли от удивления. — «В третьем мире»? – переспросила Моника. — Да. А что? Вы и этого не помните? — Нет… — Не-а. — Определённо. — Ваще. — … Так, это всё усложняет… — Хорошо, начнём сначала. Что мы утром делали? — Встретились все вместе у сакуры во дворе школы, – ответила Юри. — Отлично. Дальше? — Потом мы разбрелись по классам, – продолжила она. — После, после школы! — … — После школы началось землетрясение, прозвенело три звонка, но в коридорах не было ни души, – продолжила Сайори. – Большое спасибо Юри, она вывела нас на территорию, где было меньше всего высотных домов, потому что она – живой навигатор! Юри улыбнулась и засмущалась. — Мы звонили тебе, но ты оказался занят! — Да, Нацуки, это было— — Мы, вообще-то, волновались за тебя! — Да я не об этом! – перекричал я её и тут же пожалел об этом. – Извини, но… Мы разве не пересекались до землетрясения, в нашей клубной комнате? Девчонки переглянулись и поочерёдно ответили, что такого не было. — Ладно, тогда когда прозвенело три звонка? – продолжал добиваться я нормального ответа. — Когда началось землетрясение, – ответила Нацуки. — Гениально. А поточнее? — Когда мы шли в клуб. — «Мы»? — Да, мы пересеклись на выходе из центрального крыла, – объяснила Сайори. — Но никого не было в коридоре… – дополнила Юри. — Мы даже нашли потом друг друга из-за хорошего эха в коридорах. Благодаря. Хорошему эху. — И вы меня не видели? — Нет! – хором ответили все четверо. — Да ну нафиг, такое невозможно… – стал ходить я по комнате, сложа руки домиком. – Только, если… Сон. Я начал вспоминать самое начало нашего диалога с Лерой. «В общем, если ты на меня посмотришь под другим углом, то увидишь, что у меня нет лица…» Я невольно вздрогнул. Так, нет, это не то. «… Ах, да, я немного изменила мир, и теперь никто из вас пятерых не умрёт, если ты всё верно сделаешь». Вот! Это! «Избавься от Акеми». — Итак, народ, – торжествующе начал я, – кажется, я знаю, в чём причина. Все сразу оживились. Я полез в консоль и первым делом просмотрел сохранения. — Погодите… А где всё? – остолбенел я. В окне не фигурировал ни один файл. — Что «всё»? Переключившись на линию времени, я ответил: — Нацуки, мы проживаем этот день не один раз, не два и даже не три. Вся информация должна была запомниться, но знаю её только я, хотя ничего не по плану не шло. — … — Нет, вернее, шло, но… Короче, я не стирал никому из вас память, но вы ничего не помните. Здесь, – я указал на окно, – было два сохранения, и в третьем мы находились. Но, после одного действия, кто-то удалил и то, и другое. — Это не я… – сказала Моника. — Точно? — Да! По крайней мере, я даже не намеревалась это сделать. — …Или не помнишь, были ли вообще такие мысли у тебя. Она задумалась. — Моника, каков шанс на то, что ты специально стёрла себе память после того, как сделала это? Ответ пришёл мгновенно. — Ноль! — Ладно… — П-почему ты так думаешь обо мне? — Потому что никто из вас больше не имеет доступа к файлам игры. Я развернулся, начав рассматривать график. Четыре линии разных цветов расположились вдоль экрана. — Вот! – воскликнул я, показывая пальцем на окно. – Четыре линии времени! Так, нам нужна третья и четвёртая… Я увеличил масштаб графика, где обрывалась третья линия и начиналась четвёртая. — А, стоп, тут ещё одна… Погоди, что… Между третьей и “четвёртой” линией, при большем масштабе, обнаружилась ещё одна, серого цвета, которая была короче раз в пятнадцать. — Так. Ладно. Может, это прояснит дело. os.play(tmlin(“4.tga”)) Экран на секунду погас, после чего начал воспроизведение. «Unknown: О, ты проснулся… Долго же ты…» Ноги подкосились, я споткнулся о ножку столешницы, потерял равновесие и больно ударился затылком. «…ДетаСкоп: Л-Л—» Запись была остановлена. — Так, ладно, я, конечно, всё понимаю, но это уже слишком. Я свернул окно. — Что— Почему? — Становится опасно говорить об этом здесь, – ответил я Юри, массируя место ушиба. – Да и вообще, лучше эту тему вовсе не поднимать. — Почему? — Потому что, Моника… – я выглянул в окно, – сейчас сюда может прилететь пуля прямо в кого-то из нас. Девчонки напряглись. — …Или нет. В любом случае, сценарий придумает порядок действий, чтобы в итоге лишить вас жизни. – Я глубоко вздохнул и сел обратно, в кресло. – Меня сейчас интересует только один вопрос. Как она это провернула? Как ты это сделала? — Кто «она»? Что «провернула»? – не понимала Моника. Я запросил список изменений после третьей временной линии. — Так я и думал. Сохранения стёрты. А ваша память о том, что произошло… заблокирована? В моих мыслях начал выстравиваться экспромтовый план. — ДА ЧТО МЫ ДОЛЖНЫ ПОМНИТЬ?! – не терпелось Нацуки. — Всё, что я говорил ранее. Плюс… это. Экран показал конец третьего мира. — …Смерть Сайори. Все поражённо застыли. — Почему я вам это показываю? – задал я вопрос, на который сразу же и ответил: – Потому что я хочу вернуть вам память. Это можно сделать прямо сейчас, но я предпочту отмотать время и применить изменения на предыдущей, так сказать, точке сохранения. Я убрал картинку. Сайори начала плакать. — Я не хотел этого показывать, но… В любом случае, я отомстил. — Ещё одной смертью?? – закричала она сквозь слёзы. — Да… Но не переживай, я отмотал время и… попал в тот же мир, едва не создав коллапс. Юри и Нацуки стали утешать дважды потрясённую Сайори. — Хех, но— — Ну же, сделай что-нибудь! Она же плачет! – вмешалась Нацуки. Я поднял бровь. — Сделать? Вот это…? os.rew_time_full(for [11min , 53sec]) — … Ответа не последовало. — Ладно, я сейчас схожу наверх и вернусь к вам. Но уже в прошлом. Я поднялся по ступенькам. Передо мной находилась дверь в мою комнату. Я всё-таки решил зайти. Посмотреть на Акеми. Во мне стало расти какое-то странное чувство беспокойства. Думая о том, что могло пойти не так, я медленно открыл разблокированную дверь. ... — Ак— Дверь резко ударила меня по голове. Я, кажется, влетел виском в косяк. — Ну и зачем ты сюда пошёл.... Мир стало размывать, а знакомый голос лишь эхом отражался в моём сознании. Акеми?.. — Акеми! – крикнул я сквозь боль. И сразу получил ещё один удар дверью, уже откровенно по лицу. … — Почему бы не отправить уже готовую строку в консоль, не-ет… Тебе надо усложнить себе жизнь. И мне заодно. — Дета? Всё хорошо? – послышалось снизу. Я хотел прописать хоть что-то, но Акеми не давала мне доступ к консоли. — Э, не. Я тебе это не дам. Я стал собирать Накалибур, пятясь назад. — А вот это уже читы. Извини, но мне придётся сделать это. os.rew_time(“10/11/2017 ; 17:41:30:74”) except_for (last[3min]) Что… — Удивлён, да? Знаешь, притворяться было не очень сложно. except_for(last[3min]) => os.rew_time_full Она наклонилась ко мне. — …Потому что ты слишком беспокоишься о них. И, как следствие, совершаешь ошибки. Я направил на неё Накалибур, уже готовый к атаке. — Хе-хе, ты же не будешь сражаться со мной. — Поч-чему? Акеми улыбнулась. — Потому что ты не успеешь! Мир перекосило кубами, квадратами и съехавшими полосами.Глава LVIII
… Я закрыл спальню. Открыв консоль, и поняв, что всё позади, я не спеша стал спускаться вниз по лестницам, обдумывая слова. os.chprop(“monika.chr” , “natsuki.chr” , “sayori.chr” , “yuri.chr”) unblock_memories [all] Спустившись на первый этаж, я глубоко вздохнул и вышел в поле зрения четырёх девочек, которые сидели на диване и тихо ждали меня. — Ну, объяснишь, что за чертовщину тут устроил? Я, выдохнув, сел на кресло. — Конечно, Нацуки. Не буду же я держать в тайне то, что напрямую относится к вам. os.remove(“script.rpy”==“Aiko.cll”) Сжав информацию до нужных пределов в моей голове, я решил сначала задать вопрос: — Девчонки, хочу вас спросить, помните ли вы прошлое. Они напряглись. — Если ты про Сайори… То как о таком можно забыть? – ответила Нацуки. Я улыбнулся, но затем сразу же обнулил выражение лица. — Значит, вы помните всё, в том числе и переходы по мирам. — Да… А почему ты спрашиваешь? – спросила Юри. — Меня интересует, почему Нацуки меня спросила: «Кто это?», когда я подвозил Акеми, – перевёл я взгляд на неё. – Ты же пересекалась с ней. Дважды. Нет, даже трижды. — Я имела в виду: «Почему ты подвозишь незнакомую девушку?» — А с чего ты решила, что она для меня незнакомая? Просто потому, что ты её не знаешь? Или из-за того факта, что я неравнодушен ко всем из этого мира? … Ответа не последовало. — Ладно, – выдохнул я, – проблема сейчас в том, что… Акеми, каким-то чудесным образом, стала тоже частью всей этой операции. Как я вам уже говорил ранее, в школьном кабинете, она мне очень небезразлична. Я сделал паузу. — Эй, это не означает, что я в неё влюбился. Надеюсь, это ясно. Нацуки не выдержала и рассмеялась. Следом Моника. И Сайори. Юри держалась до последнего, но всё-таки отвернулась, тихо хихикая. — Эй, серьёзно! Я тут, вообще-то, об очень важных вещах говорю! — Прости, – в интервале приступов смеха сказала Моника, – но это действительно было смешно… — Хорошо, я подожду, пока вы посмеётесь. Я встал с кресла и, развернувшись, направился наверх. — Дет, ты куда? – сквозь смех спросила Нацуки. — Наверх. За анти-смехотворным. Или же за ингридиентами для ужина. Зайдя в кладовую, я взял пакет макарон и риса. Проходя через мою закрытую комнату, я всё-таки решил зайти. Посмотреть на Акеми. Дежавю. Во мне стало расти какое-то странное чувство беспокойства. Думая о том, что могло послужить причиной, я медленно открыл разблокированную дверь. — ДЕТА! – раздался снизу голос Моники. – Всё, мы оторжались! Возвращайся! — Не прошло и года… – вполголоса сказал я сам себе, снова закрывая дверь на ключ.