Я буду с тобой

Неестественно неподвижная и бледная, с большими черными глазами, устремленными на мое лицо, моя гостья ждалв совершенно неподвижно в центре зала, прекрасная за гранью воображения. Мои колени на секунду задрожали, и я чуть не упала. Тогда я бросилась на нее. — Элис! Я закричал, когда я врезался в нее. Я обняла ее, отчаянно пытаясь убедить себя, что она настоящая, что она действительно здесь. Она казалась застывшей несколько секунд, а потом ее руки обвили меня так сильно, что я могла чувствовать движения ее тела. Только тогда я понял, что она говорила. Одна фраза, снова и снова: — О, слава Богу. Я вдохнула, позволяя ее запаху окутать меня, завладеть моими чувствами, пока все не превратилось в Элис. Ощущение ее рук вокруг меня, несмотря на ее более низкий рост, ее тело, обволакивающее мое, заставило меня почувствовать себя живой. Я не понимала, что рыдаю, пока Элис не отвела меня к дивану в гостиной и не усадила к себе на колени. Она перестала шептать слова облегчения, но я могоа сказать, что эмоции все еще бушевали в ней. Тем не менее, она нежно погладила меня по спине, ожидая, пока я возьму себя в руки. — Мне… жаль, — сказал я, задыхаясь. — Я просто… так счастлива… видеть тебя! — Все в порядке, Белла. Все в порядке. Ее голос был еще прекраснее, чем я помнила, и таким обнадеживающим. Я, наконец, посмотрела на нее, сморгнув слезы. Ее красивые глаза, черные как смоль. Даже измученная жаждой, она была похожа на ангела. — Ой. — Она хотела крови. Я причиняла ей боль. Давненько мне не приходилось думать о подобных вещах. — Мне жаль. Секунду она выглядела растерянной, ее брови нахмурились. Я посмотрела ей в глаза, и она быстро поняла, что я беспокоюсь. — Ш-ш-ш, Белла, это моя вина. Я слишком давно не охотилась. Я не должна позволять себе испытывать такую ​​жажду. Но сегодня я очень торопилась. — Взгляд, который она тогда направила на меня, был яростным, что заставило меня отпрянуть, но она продолжила: — Кстати об этом, не могла бы вы объяснить мне, как ты жива? Это привело меня в чувство и остановило рыдания. Я сразу поняла, что должно было произойти, и почему Элис была здесь. Она вернулась не потому, что скучала по мне или хотела, чтобы я вернулась в ее жизнь, она вернулась, потому что думала, что я умерла. И она чувствовала себя виноватой. Я не знала, как к этому относиться. Я громко сглотнула, решив, что лучше всего ответить. — Ты видела, как я упала. — Нет, — не согласилась она, сузив глаза. — Я видела, как ты прыгнула. Я отвела от нее взгляд, отчаянно пытаясь не чувствовать, как ее взгляд впивается в меня. Как я могла объяснить, что я чувствовала? Как я могла объяснить сокрушительную пустоту в моем теле, из-за которой мне было так трудно дышать, бороться за свою жизнь каждый день? — Я не пыталась убить себя, — сказала я, отчаянно желая, чтобы мой голос был убедительным. — Не лги мне, Изабелла, — ее голос был сердитым. Может быть, адреналин все еще был в моем организме после моей близкой смерти или шока от возвращения Элис, или, может быть, это было что-то совсем другое, но я почувствовала всплеск гнева. Я встала с ее коленей, пытаясь отдалиться от нее. — Честно говоря, я не обязана тебе, Элис Каллен. Ты никогда не была со мной. Кроме того, какое тебе дело? — Какое мне… какое мне дело? — теперь она звучала злее. — Что, черт возьми, это должно означать, Белла? — Не смей снова притворяться, что заботишься об Элис. Все те месяцы, которые мы провели вместе, мы должны были быть лучшими друзьями. Но ты так легко их выбросила, даже не попрощавшись, так что избавь меня от этой заботливой чепухи. Я кричала, отчего мое и без того горящее горло болело еще сильнее. Я закрыла глаза, чтобы замедлить дыхание. Потом меня поразило. Я только что упустила свой шанс снова увидеть Элис. Я почувствовала, как моя грудь снова разрывается от боли, пропасть, где когда-то было мое сердце, разверзлась еще шире. Я задохнулась от боли, распахнув глаза. Прежде чем я успела заметить что-либо еще, я почувствовала, как ее крепкие руки обвивают меня, снова утешая меня, унося боль. Я знала, что ей должно быть неудобно со мной так близко, и я только что кричала на нее, и все же она держала меня. Я попытался вывернуться из ее хватки, но она не ослабила ее. — Элис, мне очень жаль. я не… — Нет, — оборвала она меня, — Белла, прости. Я посмотрела на нее в замешательстве, благодаря свою счастливую звезду, что она все еще здесь. Она немного отодвинулась, чтобы дать мне достаточно места, чтобы я могла смотреть ей в глаза, но все еще крепко сжимала мои руки. — Ты абсолютно права, Белла, я не заслуживаю твоей честности. — Мне не хотелось жить, — я закрыла глаза, не желая видеть ее реакцию. — Просто… когда он ушел… когда ты ушла… Вы были моей семьей, а тогда у меня никого не было. С вами я имела значение. С вами я была кем-то. А потом я стала для вас никем, и это было еще хуже, чем быть просто никем. Тогда я посмотрела на нее и увидела, что ее глаза наполняются слезами, которые она никогда не сможет пролить. Я чувствовала себя виноватой за то, что заставила такого красивого человека чувствовать себя таким сломленным. — Боже, Белла. Я хочу, чтобы ты могла видеть себя такой, какой вижу тебя я, — прошептала она. Я лишь грустно покачала головой, глядя себе под ноги. — Нет, — настаивала она, ее холодные руки коснулись моего подбородка, направляя мое лицо вверх, чтобы посмотреть ей в глаза. — Бросить тебя, позволить ему забрать меня у тебя было худшим решением в моей жизни. Если бы с тобой что-нибудь случилось, Белла, я не знаю, как бы я жила, — она нахмурилась над иронией. — Я не понимаю. Я чувствовала себя глупо, но мой мозг не мог понять, что происходит. — Я люблю тебя, Белла. Я не должна была уходить, даже если это подвергало тебя опасности. Я никогда не должна была позволить Эдварду убедить меня бросить тебя, не дать мне попрощаться, не связываться с тобой. Я была дурой, и я не заслуживаю тебя, Белла, но мне бы этого хотелось. Хотелось бы заслужить твою любовь. Элис отпустила мою руку и начала пятиться от меня, я запаниковала. — Пожалуйста, не уходи, — взмолилась я, опускаясь на колени. — Ш-ш-ш, Белла. Все в порядке, я просто даю нам немного пространства, — она указала на свои глаза, — мне хочется пить и все такое. На это она ухмыльнулась, как будто только что пошутила. Я все еще чувствовал себя очень смущенной. Почувствовав мое замешательство, Элис начала говорить: — Я оставила тебя, Белла, по нескольким причинам, ни одна из которых того не стоила. Эдвард хотел, чтобы семья уехала ради твоей безопасности. Я и еще некоторые не были уверены, что это правильно, но он был твоим бойфрендом, и большая часть моей семьи поверила ему на слово. Я тоже ушла, потому что чувствовала себя виноватой. Я не смогла помешать Джасперу причинить тебе боль, я ничего этого не видела, и, поскольку я была с ним, я чувствовала, что это моя ответственность. Эдвард сказал, что попрощается за меня. Я покачала головой, пытаясь понять. — Он сказал мне, что больше не любит меня, что никто из вас не любит, — прошептала я. Глаза Элис наполнились яростью, но она тихо сказала мне: — Я никогда не перестану любить тебя, Белла. Я не знала его, но это не имеет значения, потому что, что бы ни сказал Эдвард, я всегда и навсегда буду любить тебя. Я снова наморщила лоб. Я была потрясена всем, что только что услышала, пытаясь отделить реальность от вымысла. Я не могла обработать все это. — Позвольте мне попросить тебя принять душ и что-нибудь поесть, пока я иду на охоту? — Увидев страх в моих глазах, она быстро успокоила меня: — Не волнуйся, Белла, я вернусь через час. Мне просто нужно убедиться, что я контролирую ситуацию, если я собираюсь быть рядом с тобой. Я быстро вдохнула. — Означает ли это что ты останешься? Мое лицо просияло, если бы я не была так счастлива, я бы упрекнула себя за то, как жалко я звучу. — Если хочешь, чтобы я была рядом, — ответила она с улыбкой. — Конечно! — Тогда это будет настоящая пижамная вечеринка. Я обещаю, что вернусь быстрее, чем ты успеешь по мне соскучиться, — сказала она, целуя меня в щеку, прежде чем исчезнуть. Я покраснела, чувствуя, как жар прилил к тому месту, где только что были ее губы. Я уже скучала по ней, но дыра в груди лишь слегка болела, я ей доверилась. Я знала, что она вернется. — Пока, Элис, — прошептала я. Я могла бы поклясться, что слышала смех.