Еще одна легенда

      Шло финальное сражение. Выжившие солдаты бились друг против друга всеми возможными способами. Оружия уже не хватало, а военного состава и подавно.       Что до темных войск — Такхизис уже была заключена в Бездне и они остались без помощи своей покровительницы.       Новость о ввергнутой обратно в Царство Теней Богине разнеслась довольно быстро, поэтому ряды темных войск начали редеть. Одни из них просто бежали с поля боя, потому что боялись быть поражёнными вражескими войсками, другие потеряли смысл бороться дальше и также покидали поле боя. Оставались только самоотверженные и самые верные воины. И их, можно сказать, было достаточно много. Но все же вопрос окончания войны и победы войск, отстаивающих Ансалон, был близок к ответу.        Что до светлых войск — их число явно сократилось с начала войны, но их дух не падал, он воспрял и они бились так, как никто не бился. Обычных солдат не хватало, многие полегли, став жертвами железных стыков и использованных заклинаний.       Розамун выбежала на поле боя. Армия категорически нуждалась в боевых магах, а ее отец — сильнейший маг отсутствовал. Деррен, Гуилен и Палин боролись где-то в другой стороне, поэтому командование этой частью фланга пришлось взять юной Маджере, так как из командного состава никого не осталось.       На месте схватки в большинстве своем остались дракониды, побороть которых могли только чародеи, не рискуя потерять оружие в окаменелых трупах этих существ.       Розамун умело раздавала команды, оставшиеся волшебники отбрасывали врагов магическими заклинаниями, а обычные воины разбирались с обычными солдатами, которые внезапно появлялись в рядах драконидов и темных магов.       Розамун билась за десятерых, не щадя врагов. С каждым поверженным противником, волшебница двигалась все дальше и подбиралась все ближе к судьбоносному месту.        Среди всех воинов она заметила промелькнувший знакомый силуэт — ей показалось, что это был силуэт ее возлюбленного, которого она не видела уже очень давно. Даламар изначально бился на стороне светлых, но в какой-то момент просто куда-то пропал. А у младшей Маджере, хоть и была кипа вопросов к темному эльфу, просто не находилось времени на его поиски.        Она следовала за ним по пятам, по дороге поражая встречавшихся ей драконидов. В какой-то момент Розамун остановилась, чтобы не мешать своим присутствием темному эльфу. Она стала наблюдать за тем, как ее любимый поднимается на холм, на котором находились вновь открытые врата в Бездну.       Девушка не могла разглядеть кто там на самом деле стоял. Из того, что она приметила — предположительно Даламар, приближавшийся к вратам в Бездну, и Такхизис, которая вновь была заключена в Царстве Теней. Третий силуэт был скрыт за ее любимым и тенью, что создавалась от врат и смотрящей из них Темной Госпожи.        Розамун подбежала поближе настолько, насколько смогла, чтобы сохранить скрытность. Она утвердилась в своем мнении — на холме определённо были ее шалори и Владычица Тьмы.       Волшебница думала, Даламар закроет врата и покинет то место, но нет. В следующий момент она уже стала свидетелем того, как ее темный эльф предательски, со спины, сначала подкрадывается, а затем поражает клинком мага черных одежд. Ее острый ум все пытался понять что за загадочный маг прятался за черными одеяниями и почему тёмный эльф нацелился на него с клинком, но пока это представлялось ей нераскрытой тайной.        Даламар действовал с решимостью и целеустремленностью. Он не заметил ни наблюдавшей за ним любимой, ни лица мага, которому предназначался удар. Меч находился в его руках и он был готов действовать.       Эльф сделал яростный выпад, ощущая и запоминая каждый момент, когда острая сталь вонзается в живую плоть. Он делал это ради спасения своего дорого учителя и ему не важно кого он должен был убить взамен. Только потом он посмотрел в лицо мага и увидел своего…шалафи.        Он посмотрел на страдающее лицо и ужаснулся. Он стал тем магом, что поразил его шалафи в его же кошмаре. И именно тогда он понял, что с ним сыграли злую шутку. Ученик был просто напросто использован и обманут. Но было поздно, слишком поздно.       Даламар поддержал пошатнувшегося мастера, который приобнял эльфа за плечи, ища в них опоры. Посох выпал из рук смертельно раненого Рейстлина и перестал гореть ярким огнем.  — Даламар…закрой их. — произнеся это, он начал оседать на землю.  — Я не, я не могу. — явно ошеломленный произошедшим произнес Даламар, нежно укладывая шалафи на землю.  — Ты должен.        Сначала Розамун увидела знакомый посох, который выпал из рук мага. Посох, увенчанный золотой когтистой лапой, напоминавшей драконью. Это несомненно был посох Магиуса. Таким артефактом обладал только один маг на Кринне.       Затем она заметила переливающиеся серебряным светом волосы, а после ей полностью открылся обзор — она увидела изумленное и полное боли лицо отца, державшего руку на ране, что досталась тому от Даламара.       Когда отец закашлялся, а из его рта потекла кровь, когда он оперся на плечи Даламара и начал оседать, эмоции накрыли ее. Она сделала самые уверенные в ее жизни шаги и двинулась в сторону самого главного человека в ее жизни.       Розамун села рядом с родителем, одной рукой зажала рану, оставленную предательским клинком, а другой кинула в изумленного Даламара огненный шар.  — Розамун, доченька, не убивай его. — еле произнес Рейстлин. — Он…он был обманут…не виноват. — белый маг закашлялся.  — Папа, не говори ничего. Береги силы. Тебя больше никто не тронет, я не позволю. Только держись. — чуть ли не плача, произнесла дочь белого мага.  — Розамун…— больше маг ничего не сказал.        Даламар, опаленный огненным шаром, пришел в себя и незамедлительно подбежал к Розамун и Рейстлину, чтобы чем-то помочь. Но он ничем не мог помочь в тот момент.        Он, наклонившись к отцу и дочери, сожалеюще произнес: — Розамун, я не знал.       А она выпалила: — Слышать ничего не хочу. Убирайся.       Даламар попытался приобнять девушку, хоть и знал, что она в тот момент желала этого в последнюю очередь, и был отвергнут. — Шалафи, я не хотел, я не думал. Шала…— он так и не успел договорить. Карма настигла его. Темная Госпожа не прощала слабостей. Даламар выполнил свое задание — да, он убил Рейстлина Маджере, но не смог обеспечить ее воцарение на Кринне. В наказание, она забрала с собой темного эльфа в Бездну на бессрочное заточение.  — Даламар, не вини себя, я тебя прощаю. — подумал про себя Рейстлин, но не произнёс. Но ученик по взгляду на лице своего шалафи прочитал все, что надо. Он понял, что тот хотел ему сказать.       Даламар, хоть и был обманут, но все же решил искупить свою вину. Он запер врата изнутри и остался вечным пленником Бездны. Что с ним случилось дальше никто не знал, да и особо никто не интересовался. Одно было ясно — он остался там, откуда обратной дороги не было.        В этот момент все внимание Розамун было привлечено к отцу. На Даламара ей в тот момент было абсолютно наплевать. Как бы девушка его не любила, простить такое она не могла.       Маг скорчился от боли. Все развивающийся кашель мучал растерзанное тело мага, сжимая его легкие до такой степени, что он не мог вдохнуть и глоток воздуха.  Розамун не могла смотреть на это. Она чувствовала себя заложницей обстоятельств, которая ни на что не могла повлиять. Магией исцеления она не обладала, перенести отца в шатры с помощью телепортации она не могла — ее отец был слишком слаб и вряд ли бы выдержал подобное.        Она решила действовать так, как подсказывал ей разум. А подсказывал он ей только одно. Розамун зря времени не теряла, она побежала в сторону поля в поисках солдат, которые смогли бы перенести тело отца к целительницам.       Долго бегать не пришлось. На пути ей встретились бравые воины, которые, по удачному стечению обстоятельств, были не ранены и вполне целы. Радостные бойцы шли с поля боя с мыслью, что наконец-то смогут отпраздновать победу в тяжелой войне. Но им на пути встретилась волшебница темных одежд. — Вы, вы, помогите…— еле проговорила Розамун после пробежки.  — Юная леди, с чем? — бойцы странно посмотрели в сторону Розамун, которая явно выглядела моложе возраста призыва.  — Вы должны…там, на холме. — все еще запыхавшись, продолжила Розамун.  — Мы чего? — Молю, пожалуйста.        Розамун была довольно странной девушкой с необычным стилем речи. А просить помощи она никогда не умела, потому что не приходилось. Она всегда делала все сама.        Воины, посмотрев на испуганное и расстроенное лицо девушки, все-таки согласились помочь и они побежали в сторону холма.  — Вон там, смотрите! — крикнул один из воинов.        Все воины посмотрели в сторону холма, на котором видели лежащего мага чёрных одежд. — Девушка, может объясните, что это за черный маг и почему мы должны ему помогать? — они вмиг остановились и не хотели двигаться с места. — А если он на стороне Темной Госпожи, а если ты тоже из них? — спросил другой боец.        Ох сколько эмоций можно было прочитать на всегда холодном лице Розамун в тот момент. Ее лицо стало цветным от эмоций. Ужас войны, горечь расставания, потерянные надежды — все отразилось на ее красивом, почти взрослом лице. Она готова была вспылить, но остановила себя. Все же они были единственными, кто мог помочь ей и отцу в тот момент.  — Потому что он тот, кто спас нас всех. Он — тот, кто вверг Такхизис обратно в Бездну. Просто поверьте мне. — она все же не сдержалась, и заплакала.  — Хорошо-хорошо. Только не плачь. Не хватает нам ещё женских слез. Итак насмотрелись за все это время.        Первой к отцу подбежала Розамун. — Пап, помощь уже здесь. Потерпи, молю.       Рейстлин все еще был в сознании. Однако трудно было сказать осознавал ли он что-либо в тот момент.        Темная чародейка одной рукой зажала рану, а другую нежно положила на плечо мага.  — Папа, держись, только держись. Прошу тебя. Сейчас нам помогут. — прошептала Розамун.        Могучие воины подбежали следом за волшебницей и наконец смогли разглядеть черты лица мага. Седые волосы, отливавшие серебром, одеяния с рунами, деревянный посох, увенчанный золотой драконьей лапой, подле него. Только один маг на Кринне обладал такими чертами — это был Рейстлин Маджере.        Если то был величайший белый маг, то почему же он в чёрных одеждах? И кто же та девушка, с которой они обращались как с простушкой?       В тот же момент они услышали ответ на их второй вопрос. До них донесся шёпот — они уловили то, как она обращалась к магу. Это точно была Розамун Маджере, дочь Рейстлина Маджере.        Минуя вопросы, они осторожно взяли мага.  — Куда его нести? — хором спросили солдаты.        Розамун поняла, что времени особо не было, шатры целительниц было намного дальше, чем шатёр дяди, поэтому быстро произнесла: — К дяде. Ой, то есть — к шатру главнокомандующего. — Хорошо. Ну, парни, осторожно. Взяли! Понесли. — Посох…— неразборчиво прошептал Рейстлин.  — Да-да, папа, я взяла его. Потерпи немного, прошу.        Воины аккуратно несли его до указанного места. Все это время Розамун шла с ними рядом и держала отца за руку в надежде почувствовать биение его сердца.