Скорчившийся мальчик

      После нечаянной встречи с Алексом тщательно выстроенный режим Ярослава полетел окончательно и бесповоротно. Вернувшись в квартиру, он немедленно засел за компьютер, раскрыл папку, хранящуюся на серверах одной из его информационных ферм далеко за пределами страны. По непреложному правилу жесткие диски на его устройстве девственно чисты. В папке обнаружилась дюжина коротких видеозаписей, длительностью пять-семь минут каждая. Его гарантия на случай, если Алекс окажется настолько безумным, что обратится в полицию. В качестве защиты записи уже пригодиться не могли. В стране худо-бедно начали защищать детей от сексуальных посягательств, однако с насилием над взрослыми все обстояло много сложней. Сунься Алекс в полицию сейчас, первым делом у него спросят, почему не пришел сразу и с этого самого вопроса любое его слово будет подвергаться критике, насмешкам, доходя до откровенного пренебрежения. Заявление, может быть, и примут, но до уголовного дела точно не дойдет. С одной стороны записи потеряли актуальность, с другой идеально подходили для шантажа. Чего уж проще заставить парня спать с ним под угрозой их публикации. На видео Алекс всегда отдавался сам, он кончал, стонал, покорно поддавался под весом и толчками любовника. Никто не поверит, что он был против. На самом деле, любая сцена изнасилования, записанная на видео, до сих пор неизменно уничтожала именно жертву, почти не касаясь виновника, разве что он отвечал по закону. Общество - безжалостная тварь, с отдельным человеком еще можно договориться, но с толпой никогда. Бесполезно взывать к ее нравственности, благоразумию, здравому смыслу, наконец.       Никто лучше Ярослава не знал, как лучше использовать записи, чтобы Алекс и пикнуть не мог против его воли. Именно поэтому, предчувствуя грядущую ломку, при которой в его глазах цель будет оправдывать любые средства, Яр начал уничтожать видео одно за другим. Он не просматривал ролики, не имел вкуса к таким вещам, но заставки выхватывающие безусловно яркие и памятные кадры, провоцировали целый каскад воспоминаний. В какой-то момент он буквально снова почувствовал вкус его кожи на губах. Страшное и болезненное чувство, в груди разлилась боль и сразу же онемение, словно его хватил инфаркт. Теперь Алекс не против встреч с мужчинами. Почему тогда не с ним? Ярослав достаточно уверен в себе, он знает, что в сексе ему нет равных. Он может доставить мальчику удовольствие. Многое может ему дать. Да что угодно для него сделает. И все же все свои шансы он променял на два коротких летних месяца, а теперь тронуть его не посмеет. Лучше повеситься, хотя всегда считал самоубийство откровенной пошлостью. Уничтожив последний файл, тщательно почистил сегмент памяти, чтобы даже малюсенький кусочек нельзя было восстановить. Скоро его глубинное чудище окончательно оклемается и расскажет ему насколько Алекс им необходим. Ярослав никогда не увлекался наркотиками, однако предчувствовал, что ему предстоит узнать на собственной шкуре обо всех ощущениях заядлого наркомана, резко слезшего с иглы.       - Не трону тебя, малыш, - негромко, сам себе поклялся Ярослав, выключая девайс. – Близко не подойду.       Он твердо намерен сразиться с собственной манией, прекрасно понимая, что шансы невелики. Никогда в жизни он не хотел так человека. Одновременно никогда он не желал всего самого лучшего кому-то еще, даже прежде себя, в ущерб своим собственным интересам. Ярослав эгоистично предпочитает себя любому другому человеку, он привязан и любит нескольких членов семьи, но никогда, с самого детства не жертвует им собой. Находит жертвенность детской и ненормально экзальтированной вещью. Теперь же словно по живому режет, собственным руками освобождает Алекса, не обращая внимания на кровоточащую рану в сердце.       Дальше потянулись на редкость однообразные дни. Сначала он еще пытался переключаться с мыслей об Алексе на другое, но быстро бросил. Это попросту невозможно. Прекратил посещать клубы, поймав себя на желании взять хорошо обученного саба, увезти в предназначенную для этого квартиру и хлестать его плетью, пока кожа со спины не сойдет. Представляемые сцены насилия, далеко выходящего за пределы разумного, единственное что вызывало вялое влечение. Нет, физиология не подводила, у него стабильно вставало по утрам и лучшим для всех выходом оставалась механическая мастурбация в душе, ставшая такой же неотъемлемой гигиенической процедурой, как чистка зубов, например, скучно, но необходимо.       В итоге его занятия свелись к обязательным тренировкам, готовке и работе над новыми программами. Он сильно продвинулся, реализовал пару пугающе простых схем на практике, вскрыв базы данных и завладев исключительно ценной информацией. Закончил давний проект, позволяющий принципиально новым способом архивировать данные, сильно экономя пространство в хранилищах. Его люди сумели договориться с представителями правящей верхушки в одной маленькой африканской стране. Он организовал закладку еще трех ферм на выжженных солнцем пустошах, постройки должны будут располагаться глубоко под землей. Его дела шли в гору, куда не посмотри. Правда не получалось нормально есть, приходилось принуждать себя, он готовил сложнейшие блюда и выкидывал их целиком, едва попробовав что получилось. Спал он тоже мало и плохо. Алекс проник в его сны, там в сонных грезах улыбался ему, не бежал прочь, не выкрикивал злые, обидные и совершенно справедливые слова, позволял обнимать, укладывал голову ему на плечо. Сводил его с ума.       По счастью, оставался еще Олег Сапов, вот кого можно было совсем не жалеть. Яр вгрызся в него, как голодный волк в оленью ляжку. Быстренько взломал откровенно слабую охранную систему на технике в его строительной фирме, в два дня обнаружил дубликат бухгалтерской базы, отражающий истинное положение вещей по сделкам и прибыли. Даже немного растерялся, слишком уж легко далось, потрясающая беспечность. Снял копию и отправил в налоговую инспекцию, заранее позаботившись и выбрав инспектора, с которым в прошлом Сапов в чем-то не сошелся, скорее всего взятку не додал. В налоговом отделении как раз сменилось руководство, с новым Сапов еще наводил мосты, а тут остался в свое время недокормленный дворовый пес. Как Яр и предполагал, уговаривать инспектора не пришлось. Походя угробил двух ведущих менеджеров основных поставщиков компании Сапова, бывших у Олега на зарплате и обеспечивающих ему наиболее выгодные контракты, выдав их связи руководству. Прошло пару недель, прежде чем Сапов сообразил в чем настоящая причина его неприятностей, он то ожидал физического противостояния и набрал дополнительную охрану. Не пригодилась. Их круг общения немного соприкасался, как у всякого перевалившего за определенную сумму ежегодного дохода. Ярослав не стал отказываться от встречи. Договорились увидеться в пафосном ресторане, принимающим практически только своих.       - Скажи, что мне сделать? – дождавшись пока обслуга примет заказ и отойдет от стола, сразу же спросил Олег, он сильно нервничал и скрывал эмоции под излишне оживленным поведением. – Хочешь машину ему подарю, в качестве извинений? Говорю же, я не знал, что он твой.       - Не весело тебе живется, Олег Викторович? - тонко усмехнувшись, ответил Ярослав, сегодня его акцентированно добродушное поведение распространялось только на персонал. – Большие деньги кружат голову, я тебя понимаю. Это нелегко пережить. Люди вокруг меняются, будто по волшебству, становятся похожи на товар. Оказывается, все можно купить и продать. Понемногу начинаешь верить, что человек не больше, чем насадка на твой исключительно потрясающий член.       - Лекцию мне решил прочитать? – задергался Сапов, он едва выдерживал, потому что ненавидел пакостившего ему на пустом месте ублюдка.       - Я навел о тебе справки, - продолжал Яр, как ни в чем небывало, он владел собой куда лучше оппонента. – Что нарвешься, было просто вопрос времени. Сколько ты сам стоишь, без денег?       - А что, если твой папочка узнает, за кого заступаешься? – попробовав договориться, но потерпев фиаско, выдвинул свой главный козырь неудачливый бизнесмен.       Его мало кто воспринимает отдельно от семьи, побочный эффект от предельно скрытного стиля жизни. Ярослав привык и охотно мирился, потребность в мимикрии дарила куда больше бонусов, чем приносила неудобств. Даже в самый момент нападения, когда противник уже отчетливо чувствовал опасность, он все еще не понимал, откуда она на самом деле исходидит. Эта способность обмануть, оставаясь в общем-то на виду, губила многих самонадеянных и сильных врагов.       - А ты расскажи, - ничуть не испугавшись, порекомендовал Яр. – Мой отец любит клоунов, это у него с девяностых осталось. Правда есть шанс, что через охрану не пробьешься.       - Ничего ты не сделаешь, я выживу и еще тебя с потрохами куплю. Сука зажравшаяся. Поцелованный в жопу золотой мальчик, сыночек олигарха, блять, - окончательно потерял берега Олег.       - Крысы тоже дохнут. Разве ты не знал? Главное правильно отраву подобрать, - ответил ему Ярослав, не без удовольствия наблюдая за корчами от ненависти неприятного ему человека.       Олег не выдержал и сбежал из ресторана, не дождавшись заказанных блюд и, конечно, не подумав оплатить счет, хотя он приглашал. Впрочем, Яр простил ему пренебрежение этикетом, мужчина расстроен, с кем не бывает. На волне пережитых впечатлений от столкновения с раздражающим подонком и очевидной победы над ним, Ярослав съел принесенный салат, но горячее больше разбросал по тарелке, чем попробовал. Снова накатила хандра, ее легко развеять, тем тяжелее терпеть и у нее было имя. Алекс. Его сокол, опрометчиво выпущенный из клетки и замечательно справляющийся на воле без него. До похищения он парня хотел до головокружения, сейчас тоже хочет, но плотское желание больше не в силах преодолеть его чувства. Перед похищением и во время плена он позаботился о мальчишке, сгладил ему, что мог, особенно постарался не нанести непоправимого физического вреда. В эмоциональном плане он его, безусловно, поранил. Однако и эти травмы можно пережить. Легко рассуждать о чужой боли, резко одернул себя Ярослав. Не смей, ничего нельзя: следить издалека, подбираться поближе, якобы случайно встречаться ему на пути. Оставь пацана в покое. Дай ему жить. Пока получалось, что примерно там, где начиналась свободная жизнь Алекса, пролегала линия, за пределами которой Яр начинал ощущать значительный недостаток кислорода. Пусть. Может быть, он заслужил медленное удушье вдали от паренька. Не скрывая глубокой иронии, даже издевки, Яр не мог себя не спросить, кого он наказывает в лице Олега Сапова. Неужели не себя?       Покинув ресторан, Ярослав вернулся домой, чтобы стать настоящим затворником. Он выходил только на пробежки в прилегающий к многоквартирному дому парк. Еду и другие товары ему приносили на дом. Он избегал собственную прислугу, запираясь от домработницы в спальне, на краткие часы, пока она прибиралась. Все больше стал напоминать совершенного андроида с прекрасно прописанной программой. С особым удовольствием и предельным тщанием изничтожил остатки активов Олега, остановившись после того, как на него завели сразу два уголовных дела, за уклонение от уплаты налогов. Не смертельно, но очень дорого. В финансовом плане Сапов покойник, жена ушла от него, забрав детей. Деньги были единственной причиной, по которой семья терпела его мерзкий характер. У неудавшегося насильника остались несколько объектов недвижимости, их он скорее всего потратит на оплату адвокатам.       Ярослав почти смог себя уверить, что успокоился, но жизнь обожает вонзать коготки в свежие раны, будто ей нравится следить за все слабеющими трепыханиями одушевленных существ. Сначала позвонил отец.       - Мне тут по секрету сообщили, что ты с парнями спишь, - не скрывая веселья, поделился Сергей Алексеевич.       - Да, ладно, - вяло отреагировал мужчина. – Ты удивился?       - Не особо, в этот раз даже без фоток, мельчает народ, нормально компромат набрать не могут, - притворно опечалился Давцов. – Привел бы зазнобу показать. Приглашаю на ужин.       - Он от меня ушел, - огрызнулся Яр. – Обойдемся без скорых встреч.       - Не шутишь? – почти оскорбился за сына магнат. – И че ты мальчику сделал? Коллекцию плеток показал?       - Отвали, - практически зарычал выдернутый из своей рабочей болезненной нирваны, заключающейся в выполнении четко поставленных ежедневных задач, мужчина.       - Помочь с недоделанным информатором разобраться? – благожелательно предложил отец.       - Не с чем уже помогать.       - Оперативно, - оценил Давцов, но его побочный сын бросил трубку и по всему был примерно в таком настроении, в каком бывает разбуженный зимой медведь, всерьез рассматривающий возможность перекусить человечиной.       Однако на этом его телефонные собеседники не перевелись. До Ярослава дозвониться не просто, большинство звонков встречает его консьерж, находящийся у него на зарплате вот уже шестой год. Виделись вживую они всего пару раз, что никогда не мешало плодотворному сотрудничеству. Дистанционно консьерж улаживал все дела Ярослава, заказывал ему столики в ресторанах, следил за оплатой счетов и членства в клубах, был в курсе модных светских мероприятий в городе, вел несколько оперативных банковских счетов, своевременно обновляя платежные средства, приобретал ему билеты на мероприятия, самолеты, поезда и выполнял множество других задач. Он же в основном отвечал на звонки, на прямую Ярослав говорил лишь по нескольким номерам, об остальных получал краткую информацию. Сутенер, с которым недавно сорвалась встреча, входил в число избранных абонентов. Яр довольно холодно поздоровался, но Сергея уже было не остановить.       - Я твоего парня недавно в «Приоритете» видел, его подцепил Павел Тимофеев, - захлебываясь от избытка информации, зачастила крестная фея лучших проституток в городе. – Они теперь везде вместе мелькают.       - Ясно, - измученный мужчина откинулся на спинку кожаного компьютерного кресла, закрывая глаза и устало потирая переносицу. - Спасибо, что поделился.       - Тимофеев вроде неплохой мужик, хотя мальчики у него надолго не задерживаются, не клеится у него что-то, - перемахнув через нескрываемый сарказм Ярослава, как через незначительное препятствие, продолжал Сергей. – В городе он новичок, недавно с периферии перебрался. Я думал, вдруг тебе интересно.       - Будем считать, что мне было, - изменяя своему обычному приветливому добродушию, зло отчеканил Яр и прервал разговор.       К сожалению, мысли так легко не прервешь. Новичок значит? Темная лошадка, опять же длительные отношения у него не завязываются. Вдруг он представляет опасность для Алекса? Даже если нет, будет его целовать, трогать, трахнет его страстного, сверхчувствительного, длинноногого студента. От крепкого коктейля ревности и опасений горел лоб и мутилось в голове.       Заново выследить Алекса дело пары часов. Допустим, он сменил номер телефона и само устройство, но вряд ли кардинально сменил весь круг общения и у большинства номера, аккаунты, электронные адреса не поменялись, по ним можно установить новые электронные метки пацана, потом дело техники. Хотя чутье подсказывало, что такой безалаберный пользователь, как Алекс ничего менять не стал. С одной стороны, ему бы не помогло, с другой беспечность раздражала. Останавливало только заранее натвердо принятое решение отпустить наконец Алекса, если не в мыслях, то наяву. Он сам ему дал эту проклятую карточку в клуб, практически лично представил, да еще и с рекомендацией, сливкам гомосексуального сообщества в их городе. Он не должен, не может, не осмелится. Парень достаточно от него натерпелся.       Первый раз в жизни Ярослав всерьез сцепился со своей нутряной тварью, она сильна, хитра и изворотлива. И она побеждала. Мания лишила его сна, тщедушных остатков аппетита. Он перехватывал три-четыре часа, измотав тело бесконечными силовыми тренировками. Странно, но его не настигала вялость, мозг оставался на редкость высокоактивным. В какой-то момент Яр посчитал себя как никогда близким к безумию. Действительно может ли он по-настоящему сойти с ума, только от того, что желанный парень не рядом с ним, не в его руках? На самом деле, сражались не его человеческая составляющая с древней каракатицей, честной в своей прямолинейной кровожадности, ведь они одно. Бились мания с любовью. Ярослав сам этого не понимал. В своей безвыходной ситуации, которую он сотворил собственноручно, он мог оценить лишь степень своих страданий, а не глубину чувства. Алекса защищало не только его внезапно разбуженное от спячки сердце, но вся сила изощренного складного, математически выверенного ума. Впрочем, в отличие от живого насоса, трепетно реагирующего на влечение и влюбленность сбитым ритмом, рациональное сознание было склонно к компромиссам.       Политика соглашательства и дипломатических договоренностей, привела к немного экстравагантному решению. За Алексом он следить себе запретил, но на Тимофеева иммунитет не распространялся. За короткое время Ярослав собрал о нем всю имеющую значение и более-менее открытую информацию, дальше не полез, не так уж ему на самом деле интересен Павел. Переписки и звонки Алекса и Павла между собой тоже не читал и не слушал. На Алекса нельзя даже издали посмотреть. Именно так он раз за разом оказывался холодными вечерами в начале промозглого ноября во дворе дома, где располагалась квартира Тимофеева. Лихорадочно вглядывался в его горящие электрическим светом окна. Машину оставлял за три дома, чтобы случайно не засветить. Точно Яр ничего не знал, то есть что Алекс достоверно у него. Зачем он вообще сюда приходил? Задай ему кто-нибудь этот вопрос, он бы не смог ответить и возможно смутился, что с ним случалось крайне редко.       Тоскливо ему было, сердце словно лишили привычной защиты мышц и ребер, сжимали грубой хваткой. Ярослав не заметил, как промерз до костей, но холода особенно не чувствовал. Взывать к разуму оказалось бесполезно, и он барахтался, пытаясь опереться хоть на что-то, чтобы собраться с силами и уйти. В итоге поставил на гордость. Подстёгивал себя снова и снова, без всякой жалости. Как бездомная собака к чужому порогу притащился. Жалкая, шелудивая шавка, а не нормальный топ. Как он дошел до того, чтобы сталкерить парня? Больной, надо голову полечить, прежде чем с людьми общаться. Превратил жизнь пацана в третьесортный фильм ужасов. Он уже развернулся к выходу из дворового колодца, когда услышал щелчок и звуковой сигнал магнитного замка, кто-то выбежал из подъезда, быстро двигаясь по направлению к нему, а скорее к подворотне, ведущей на улицу. Через секунду он узнал Алекса и в следующее мгновение словил его в объятья.       - Что стряслось? – он чувствовал бешеный стук сердца пойманного студента через все слои демисезонной верхней одежды. – Ты цел? Что он тебе сделал?       Алекс был все еще в плену того, что происходило в квартире с Павлом. Как не старался, выдержать он не смог, сорвался на бесконечных вопросах Тимофеева, которые тот задавал при каждом движении, соприкосновении и вообще любом шевелении хотя бы одного из них. Нормально ли ему? Нравится или нет? Удобно ли лежит? Не хочет ли он перелечь? Не больно ли? Может, жарко или холодно? В итоге он просто сбежал, скомкано извинившись и наспех натянув на себя одежду, в остальном полностью проигнорировав следующего за ним по пятам до дверей мужчину. Неожиданное появление Ярослава его ошеломило, но ненадолго. В мыслях он с ним расставался едва ли на считанные часы, постоянно думал о нем.       - Ничего он мне не сделал! – выкрикнул Алекс, сначала попытался вырваться, потом наоборот вцепился в ворот пальто являвшегося ему даже во снах мучителя обеими руками. – Это ты! Ты! Ты один во всем виноват! Сволочь белобрысая, подонок, ублюдок.       В ярости и уяснив, что они слишком близко друг к другу, для хорошего замаха рукой, резко согнул ногу в колене, постаравшись поразить в наиболее чувствительное место. Широко разрекламированный литературой и фильмами удар не удался, да и вообще редко кому на самом деле удавался, мужчины привыкли беречь самое дорогое буквально на инстинктивном уровне. Яр чуть повернулся и колено пришлось по бедру. Впечатал парня в стену, зажав между своим телом и волглой каменной кладкой.       - Не дерись, покалечишься, - вполне серьезно скомандовал Яр.       - Как ты здесь оказался? – опомнился студент. – Следишь за мной? Маньяк повернутый!       - Не за тобой, - несколько скомкано оправдался мужчина.       - А за кем? – удивился и немного обиделся Алекс.       - За Тимофеевым, вдруг он бы тебе повредил, - постарался объяснить свою далекую от нормы выходку. – У тебя талант на неприятности.       - Пока тебя не встретил, все у меня было нормально, - зло огрызнулся парень. – Пусти.       Ярослав его и правда отпустил, и никто не знал, чего ему стоило разжать руки и отступить на шаг. Алекс тяжело дышал и старательно разглядывал бывшего похитителя и любовника в неверном свете немногочисленных окон и фонарей. Губы у Алекса, по-прежнему твердые и холодные, несмотря на поцелуи Павла, с которым он так и не дошел до проникновения, слегка приоткрылись. У каждого человека есть предел того, что он может вынести и, похоже, парень только что достиг своего. Он оголодал, соскучился и замену видно не подобрать. Сам не заметил, как подался вперед, навстречу мужчине. Предлагать более откровенно ему не пришлось. Он едва ли преодолел свою половину расстояния между ними, когда их губы примагнитили в поцелуе, будто они имели разнонаправленные магнитные поля, идеально подходящие и отыскивающие друг друга согласно незыблемым законам физики. Яр быстро завоевал его рот, проникнув языком вглубь и лаская его, как только он один умел. Его снова прислонили к стене, теперь куда бережней. Твердая, до сладостной дрожи знакомая ладонь легла на затылок, поглаживая и зарываясь в короткие волосы, безжалостно обрезанные после освобождения почти под ноль в ближайшей парикмахерской.       Мужчина чувствовал, как парень в его руках расслабился, с охотой прижался к нему, даже обнял в ответ. Малыш ему сейчас все позволит, но он не собирался ничего с ним делать в грязном, холодном дворе. Его мальчик заслуживает всего самого лучшего. Сильно рискуя и вполне осознавая это, отнял от него губы и мягко предложил, прижимаясь щекой к его щеке:       - Поехали ко мне, Алекс. Поедешь?       Пауза, последовавшая за этим, показалась ему вечностью и практически его убила, потом он услышал, сказанное дрогнувшим голосом единственное слово:       - Да.