Скорчившийся мальчик

      Бывают такие люди, впечатление о внешности которых сразу и бесповоротно меняет одна единственная деталь. Алекс неплохо сложен, у него отличные длинные и ровные ноги, однако руки тоже длинноваты. Он довольно худой, мосластый, крупные суставы выделяются на коленях и локтях. Густые волосы, но совершенно обычного ничем не выделяющегося светло-русого оттенка. Он совсем не похож на вечного мальчика, изящного и хрупкого, будто предназначенного для любования, а именно таких предпочитают богатые мужчины, засматривающиеся на юношей. Однако стоит лишь однажды заглянуть в его яркие голубые глаза, и он весь преображался, его не то, чтобы недостатки, но несоответствия принятым шаблонам, растворялись в безвестности. Никто больше ничего не замечал, кроме прекрасной фигуры, легкой и немного порывистой манеры двигаться и говорить, тонких музыкальных пальцев, с удачно сформированными природой овальными ногтями. Ему не нужно будет сильно напрягаться в поисках любовника, достаточно проявить интерес и глянуть один раз, позволив вживую насладиться блеском лазурных тропических волн. Сам Алекс ничего из этого не осознавал. Он казался себе неуклюжим, что отчасти было правдой, обычным среднестатистическим парнем, не способным надолго удержать чужое внимание. Он не общепризнанный красавчик и не привык рассчитывать только на свою красоту.       Он раздумывал о засунутой глубоко в тумбочку визитке целых две недели. Сначала, пока сходили синяки и его вид вызывал нездоровый ажиотаж у одногруппников и даже преподавателей, ни о каких клубах не шло и речи. Перецветало его лицо красочно, во всех оттенках фиолетового, синего, багрового, зеленого и наконец желтых теней, задержавшихся особенно долго. Оценив отражение в зеркале, достал карточку однажды в четверг, тянуть дальше не имело смысла и не было сил, разбуженное Ярославом либидо больше не позволяло ему забыть о себе. Он молод, ему хочется секса. Может быть, приложи он больше стараний или имей для занятий больше свободного времени и хоть какое-нибудь неприкосновенное, свободное от других личное пространство, все бы закончилось новыми формами мастурбации с проникновением пальцами и игрушками. Места у него не было. Неожиданно для себя, прямо посреди студенческого общежития, жуткой мешанины людей, произвольно сведенных между собой без учета пристрастий, характеров и потребностей, он понял, что отчаянно одинок. Наряду с сексом он нуждался в обычном человеческом тепле и получить его было совсем нельзя. Только секс, хотя бы так.       Больше всего клубная визитка походила на обычную пластиковую банковскую карту, также переливался в небольшом окошечке голографический чип, в левом верхнем углу в пластике выдавлен шестизначный номер. Пластик черный, серебряными буквами нанесено название «Приоритет» и чуть ниже, почти незаметно указан адрес с телефоном. Клуб за городом. В интернете о нем ничего не удалось узнать, никакой рекламы, будто место не особенно нуждалось в новых клиентах.       От основной работы дворником Алексу пришлось на время отказаться, из-за травмы руки, зато ему повезло набрать кучу заказов на курсовые и легкие чертежи, что не удивительно, ведь подходил предельный срок их сдачи. Денег у него не густо, но на один вечер, пожалуй, хватит. Тем более с карточкой его, скорее всего, пропустят бесплатно, а там он не обязан заказывать то, что ему не по карману. Решил ехать общественным транспортом, а уехать, если придется, на такси.       Готовился, как в бой, несколько раз перебрал свой скудный гардероб, у него были хорошие вещи, особенно те, которые он привез из дома, перед поступлением в институт. Одежда ему впору, вполне свободно облегает тело. Сильно выбивалась из общей массы летняя ветровка, оставленная ему Ярославом. Слишком дорогая, хотя и не вызывающая, лейблы наружу не торчат. Студент выбрал джинсы и белую рубашку в клетку, выделенную тонкими голубыми полосками, в прошлом он ее не носил, находя вызывающей и немного педиковатой. А теперь что уж терять?       Приехав на место, Алекс увидел совсем не то, что ожидал. Больше всего клуб напоминал огромный дорогой дом, окруженный большой территорией и принадлежащий русскому нуворишу. Он показал карточку и его пропустили через калитку, прорезанную в кованной створке распашных ворот. Сразу стало понятно, что сюда редко приходят пешком, обычно приезжают на машине. Впрочем, рядом с абсолютно гладкой асфальтированной дорогой, отсыпана хрустким гравием пешеходная тропинка. Засунув руки глубоко в карманы, Алекс медленно, нога за ногу, поплелся в сторону мелькающего впереди за деревьями острого козырька крыши. Уверенность его таяла на глазах, вряд ли он подходит для здешнего общества. Яр посмеялся над ним. Он не пройдет фейс-контроль, не стоит и пытаться. Почти повернув обратно, но сжал зубы и все же дошел до входа. Как он ожидал, на него смотрели не слишком благосклонно, но только до тех пор, пока не увидели визитку. Администратор немедленно расплылся в улыбке, не забыв сначала считать карточку через терминал. Почтительно вернул кусочек пластика владельцу.       - Пройдете в общий зал? – любезничал администратор. – Как раз время ужина, мы подберем вам столик.       Алекс согласно кивнул и его увлекли влево по коридору, походя лишили куртки, вверив ее заботам гардеробщицы и передав с рук на руки официанту. Парень специально выбрал пятницу, чтобы попасть на обычную клубную вечеринку. Однако его ждала камерная атмосфера почти семейного и одновременно роскошного ресторана. Вышколенный под стать дорогому заведению официант быстро взял его в оборот. От него не ускользнула неуверенность гостя, однако никакого значения это не имело, персонал здесь готов был облизывать любого посетителя, насколько несостоятельным он бы не показался. В конце концов рано или поздно у него появится покровитель, за этим молодые люди сюда и приходили. Глянув на цены в кожаной книжечке, Алекс моментально ее захлопнул и попросил чайник чая.       - Положитесь на мой вкус, я знаю кухню наизусть, - заговорщицки, будто так и надо поддержал отказ от меню официант, продолжая оптимистично стрекотать над ухом и почтительно наклонившись корпусом к расположившемуся на стуле Алексу. – Тем более пять первых посещений клуба по черной гостевой карте заранее полностью оплачены, чего бы вы не пожелали. Советую в качестве аперитива пряный грог, для нашей погоды самое то, у нас его готовят на коньяке и карамели из тростникового сахара, с добавлением специй. На первое, оригинальный крем-суп с морепродуктами, повар добавляет в него шепотку красного перца, замечательно согревает. А на второе будет отменнейший стейк, гарнир припущенные овощи по сезону и большой бокал сухого бордо. Как вам мой план?       - Да, спасибо, - беспомощно согласился, сдавшийся под напором Алекс.       - С десертом позже определимся? – обрадовался его сговорчивости официант и спешно направился в сторону кухни.       Привычка Ярослава все время, так или иначе, подбрасывать ему денег, покупать вещи, теперь вот оплачивать походы по ресторанам, жутко Алекса бесила. Надо было швырнуть визитку ему в лицо. Втайне парень рассчитывал встретить Яра здесь, что он собирался делать в случае встречи сказать было сложнее, наверное, снова устроить скандал и сбежать. Надеялся и переживал он зря, этот клуб Ярослав посещал, когда состоял в отношениях, выгуливая свою очередную пассию, искать же любовников ходил в тематические заведения.       Однако его сразу заметили, насколько бы хорошим ни было место, отношение к новичкам не менялось, он желанная добыча. Клуб посещали не только мужчины нетрадиционной ориентации, случались и гетеросексуальные пары, подыскивающие третьего. На него смотрели, не пялились внаглую, но приглядывались. Ему выбрали столик именно так, чтобы большинство посетителей могли спокойно понаблюдать. Гостевые карты - дорогой подарок, член клуба дает рекомендацию. Приглашали аккуратно, чтобы не испортить себе репутацию, некоторые посетители уже спрашивали у персонала, чью карту Алекс предъявил. Ответ удовлетворил большинство. Яр никогда не вручал визитки клуба помешанным на деньгах блядям, парни от него приходили интересные, с изюминкой, не пустышки.       - Хорош парнишка, - сказал мужчина, расположившийся со спутником за пару столов от студента, настолько увлекся, что отвел глаза от огромного блюда с раками. Он грубо вскрывал хитин и смачно высасывал бульон из брюшек и клешней, прежде чем начать выбирать мясо. Поминутно вытирал пальцы об лежащую рядом испятнанную, но местами все еще белоснежную полотняную салфетку. Все в нем выдавало человека, помешанного на плотских ощущениях.       - Где? – моментально и немного ревниво оживился Сергей.        Вторым за столом был именно он, привел двух своих мальчиков в клуб, иногда он так поступал с особенными парнями, попавшими в его загребущие лапы. Продавал одному для начала, иногда они даже потом к нему не возвращались. Его задело, что под лучи общего внимания попали не его протеже. Разглядев Алекса, сутенер удивленно округлил глаза.       - Это одна большая проблема. Не трогай, не говори, лучшее вообще не смотри, - порекомендовал Сергей. – Олега помнишь?       - Ну, - сыто подтвердил чревоугодник. – У него, говорят, бизнес не пошел, прям беда.       - На ту беду, ты сейчас облизываешься, - веско поведал мужчина.       - Да, ладно, - потеряв интерес к Алексу, по крайней мере временно, но увлёкшись сплетней, подбодрил собеседника Николай. – Чей?       - Ярослава Каменева, - помедлив, все же ответил Сергей. – Не знаю, чего мальчик в одиночку по клубам бегает, но, если обидишь, сопли ему подтирать лично заявится.       - Ничего себе, - оценил Николай. – С Каменевым лучше двигаться параллельно. Чужое, понял, не дурак.       Тем временем Алекс неожиданно сильно увлекся едой. Готовили здесь отменно, поданные первым делом грог и суп наполнили желудок теплом. Почти невозможно достичь такого эффекта от красного перца и других приправ, чтобы они именно согревали, попутно не пытаясь прожечь дыру в животе. К супу официант принес кусок подсушенного с обеих сторон на сковороде хлеба, мягкое масло, присыпанное черной солью, довольно мелкого помола. Голодный студент доедал последние ложки, зачерпывая со дна тарелки, когда к его столику подошел незнакомец.       - Я вам не помешаю? – вежливо поинтересовался он.       Алекс вскинул на него тревожные и прекрасные глаза, без промаха поразив прицельным выстрелом в голову клубного завсегдатая, у того даже сердце сбилось с привычного ритма.       - Нет, - слишком решительно произнес он и опомнившись, поправился. – То есть здесь не занято, я никого не жду.       - Павел, - замешкавшийся было после резкого отказа, опустился на стул напротив и представился мужчина.       - Александр, - на автомате парень выдал полное имя, хотя не любил и не пользовался.       - Очень приятно, - улыбнулся Павел, беззастенчиво разглядывая Алекса, но никакой наглости или пренебрежения в нем не чувствовалось, только обычный человеческий интерес.       Молодой человек окончательно отвлекся от еды, благо тарелки перед ним пустые и минуту спустя их забрали, заменив приборы на подходящие к мясу. Павел гораздо старше него, как минимум вдвое, ему явно за сорок. Волосы давно высеребрены временем, лишь в некоторых местах сохранили почти стершееся червление более ранних лет. Однако держит форму, высокий, хорошая осанка, свободные манеры, отлично подобранная одежда и аксессуары. Сразу чувствуется, что он привык к дорогим вещам и обстановке, подходит к ней, вписывается идеально. Рядом с таким хотелось подтянуться, проверить чистоту ногтей и не расстегнулась ли где пуговица. В целом Алекс ощутил себя школяром стародавней гимназии, которая еще не сняла с вооружения розги, оказавшегося перед очами требовательного учителя. В следующий час Павел старался рассеять это впечатление. Он не то, чтобы заметил, как парень на него реагирует, просто раз за разом сталкивался с одним и тем же эффектом. Он улыбался, шутил, расспрашивал Алекса о нем самом, не особенно выпячивая собственную личность и достижения перед ним. Легкость давалась ему тяжело, на самом деле он излишне педантичен и это его качество очень быстро заставляет людей отказываться от сближения.       Надежды на быстрый секс без обязательств растаяли утренней дымкой над водой. С другой стороны, в прошлый раз он ведь тоже пошел на попятный, еще прежде, чем начался лютый трэш с изнасилованием. Может стоит узнать любовника получше, чтобы суметь довериться ему хоть в малом. Отношений он по-прежнему не хотел, они казались немыслимыми в его ситуации. Он собирался упиваться грешным своим желанием в глубочайшей тайне и предугадывал собственную гибель, когда она откроется его близким. Однако и остановиться, запретить себе уже был не в силах. Ярослав стронул его с места, как огромный камень, казалось, навеки зависший на гребне горы, теперь он сорвался вниз, и никто не мог бы его остановить. Однако постепенно в его сознание начала закрадываться мысль, что не все так чисто с его ориентацией было изначально. Ему нравились девушки, он умел ценить их красоту, заглядывался бывало. И все же в присутствии любой из них, особенно если остаться наедине, его охватывала жуткая неловкость, сравнимая разве что с оцепенением до одеревенения конечностей человека, всю жизнь проведшего за плугом в чистом поле и внезапно попавшего в буфет, где всюду расставлены тонкие фарфоровые штучки. Двинешься – и посыплются. Несмотря на бурю противоречивых эмоций, напрочь лишавшую сил думать, говорить или предпринимать какие-либо шаги к соблазнению, надо признать голова от женщин у него никогда не кружилась. Вело его, сильно, до беспамятства лишь от одного Ярослава. Как жаль, что он подонок, оттого совершенно невозможный, его нужно забыть поскорее.       Может быть, сидящий напротив мужчина подходит как нельзя лучше, чтобы разрубить наконец окончательно запутавшийся тугой узел, свернутый из чувств, мечтаний, обид и страхов, по ощущениям занимающий всю грудину.       А Павлу парень понравился. Его хотелось надолго и всерьез, поэтому мужчина решил следовать расширенной программе ухаживаний, собираясь покрепче подцепить. Из клуба они ушли вместе, но не раньше, чем Алекс доел стейк до самого последнего кусочка.       Павлу хватало тонкости не демонстрировать разницу в их материальном положении самым грубым из способов – осыпая его подарками, но он старался продемонстрировать себя и свои возможности в самом лучшем свете. К их услугам были дорогие рестораны и не менее дорогие машины. Павел любил Вагнера и оплатил довольно дорогие билеты в Мариинку. Приглашал на редкие выставки, благо в их городе можно найти развлечения на любой, самый взыскательный вкус.       Рестораны и бессмысленные покатушки на машинах Алекс перетерпел, хотя учеба выматывала из него все жилы главным образом потому, что организм практически на физическом уровне выдавал отвращение к любым видам бухгалтерского учета. Ему не просто нужно было учиться, но непременно хорошо, если не отлично. Отец маячил за плечами незримой тенью, всегда готовой покарать, давил одним своим наличием в мире и не важно, что между ними пролегали тысячи километров. Выставки навевали откровенную скуку, его может и интересовала скульптура и живопись, но не в том виде, что предпочитал Павел. Картины, пожалуй, совсем не интересовали, скорее графика. Из десятка экспозиций на графику они попали лишь однажды. С произведениями великого композитора в таком ошеломляющем количестве Алексу раньше не доводилось встречаться. Старый немец его откровенно напугал, сердце бухало в груди, отдаваясь в голове. Звуки проникали всюду, заливали с ног до головы, будто морская волна в шторм, поднимали и опрокидывали, без всякой жалости, сообразуясь со своей стихийной волей. Встречу с Вагнером он согласился бы повторить, однако между этими экспериментами над собственным сердечным давлением нужно было делать большие промежутки.       Свидания в светской обстановке парню довольно быстро приелись. Кроме того, во все эти места ему было нечего надеть. Подходящий гардероб он исчерпал ко второму разу, потом приходилось повторяться. Впрочем, Павлу хватило такта не предлагать купить ему одежду и не замечать ее очевидной нехватки.       На втором свидании Алекс получил положенный поцелуй. С третьего мужчина стал немного посмелее, бывало, обнимал его за талию или плечи, тянул поближе. Поцелуи становились чаще, при них Павел немного наклонялся к Алексу, держа бедра на отлете, чтобы не смутить эрекцией при более плотном соприкосновении. Слишком мало, слишком медленно. Претерпевавший жесткий пост в отношении секса, Алекс быстро начал терять терпение. Тем не менее проявлять инициативу в подобных вопросах он просто не мог. Ему не доставало опыта, да и не в его это было характере. На фоне происходящих событий в голову приходили странные мысли. Вдруг Павел тоже предпочитает снизу? Ну, то есть тоже пассив. Как вообще такое мужчины узнают друг про друга? Яр не позволил ему ни в чем сомневаться. Он всегда вел. Наступал. Брал: руками, пальцами, губами, всем телом. В самом конце лета, когда Алекс окончательно перестал трепыхаться, с ним, а лучше сказать при нем, стало спокойно и хорошо.       Прошла еще пара недель с первой встречи, прежде чем Павел позвал его к себе домой. Алекс, который сопротивлялся любым попыткам довезти его до общежития или забрать от него же, прося высаживать его у станции метро, добирался в гости сам. Издергался, решая должен ли он принести с собой подарок. На стоящую вещь, хотя бы бутылку дорогого алкоголя, у него решительно не хватало денег. Покупать откровенную дешёвку не хотелось. Измучившись, купил любимый торт с вишнями, в хорошей кондитерской, чтобы не совсем с пустыми руками.       Дело сразу не заладилось. Павел поставил чайник, они отрезали по куску от принесенного лакомства, но ни один толком есть не стал, больше размазывая по тарелкам, разговор не вязался. Парень сильно нервничал, совершенно не понимая, как себя вести. Старший и значит более опытный мужчина ему ничем не помогал. Он привык к разбитной, раскрепощенной молодежи, легко вступающей в связи. Алекс же разительно отличался по поведению от молодых людей его возраста, он поддавался, но сам не делал решительно ничего. Любой другой где-то на третьем свидании непременно залез бы Павлу в штаны и, хотя он не одобрял подобных слишком прозрачных намеков, к другому оказался решительно не готов. Студент смотрел на него влажными и кажущимися прозрачными, а на самом деле бездонными лазурными глазами, как наложник-девственник в серале на пашу и ждал, тревожно и одновременно покорно. Казалось бы, протяни руку и сорви тяжелый, полный сока, истомленный ожиданием плод, но Павел отчего-то не решался. Яр не выдержал бы от Алекса подобного провокационного взгляда даже одной минуты, не то что битых полчаса, уже давно бы завалил и зацеловал до полуобморока.       Предельно неловко Павел предложил Алексу сходить в душ. Потом так и продолжалось. Парень долго размышлял, но все же полностью оделся после душа, хотя выполнил все необходимые процедуры. Он просто не смог уговорить себя показаться перед мужчиной практически обнаженным и оттого беззащитным. До сих пор пугливого Алекса следовало брать нахрапом, не без ласки, но, чтобы сразу же ощутил, что находится под твердой и уверенной рукой. Он чувствовал или ему чудилась неуверенность в Павле и из-за этого сам студент начал психовать и зажиматься.       Алекс старался погрузиться в физические ощущения, скольжение ладоней по коже, прикосновения губ к его лицу и рту. Павел расстегнул на нем рубашку и штаны, оставаясь одетым, тем самым провоцируя новый приступ тревожности у молодого человека. Мужчина трогал его слишком аккуратно, и Алекс принял его деликатность чуть ли не за брезгливость. Он привык к другому, чтобы его телом упивались, как это делал его единственный пока любовник. Под Яром он чувствовал не только тычки сухими сомкнутыми губами, а временами язык и зубы. Яр не просто целовал его, он словно пробовал на вкус и это попробованное было ему слаще меда. Ярослав им откровенно наслаждался. И если у Алекса была лишь искра влечения, задавленная и почти погасшая под гнетом навязанных, слишком глубоко воспринятых чужих правил и установок, Ярослав умело раздувал ее до всепожирающего пламени, жадность которого только он один и мог потом утолить. В какой-то момент мир сужался лишь до них двоих, больше никого и ничего не существовало. Его сильные руки. Голос, с проявляющейся в моменты страсти хрипотцой, направляющий, уговаривающий, нашептывающий на ухо пошлости. Крупный член, безжалостно вторгающийся в размягченное и умащенное естество. Яр всегда его готовил, ни разу не причинил вреда.       Чего не коснись, сравнения были не в пользу старательного и чопорного Павла, разве что не такой отбитый на всю голову ублюдок, похищающий людей прямо с улицы и удерживающий их против воли. Студент постигал элементарную истину, заключающуюся в том, что не все активы для него одинаково хороши в постели. Наконец вообще обмяк под мужчиной, смирившись и намереваясь принять его в себя, как в меру противное, но необходимое лекарство.