Скорчившийся мальчик

      Для Алекса и Ярослава утро настало примерно в одно и то же время, хотя проснулись они в разных местах. В эту ночь Алекс спал очень крепко, что с ним редко случалось, но всего четыре часа, которых не могло хватить даже в его стойком к лишениям возрасте. Можно было ухватить еще часок и все равно успеть на первую пару, мешало то, что к семи общага начинала шевелиться, и чуткий к любому дискомфорту Алекс неизбежно просыпался. Огрубеть он еще не успел. Он тщательно следил за своей посещаемостью, в отсутствии всякого интереса к предметам, нужно было пользоваться любым подспорьем, чтобы сдавать сессии без особых потерь. В этот раз его жертвы не принесли результатов, кроме отметки о посещении в журнале. Думать о предметах он не мог. Все его внимание поглощал один единственный довольно стандартный вопрос, им парни и девушки мучились до него и будут мучиться после. Позвонит или не позвонит? Размышляя логически, все указывало на то, что все же звонок состоится. Номер телефона сам попросил, а потом еще спросил разрешения. Но вдруг, просто проявил вежливость, может всегда так делает, желая подбодрить случайного любовника и не выражать полное безразличие. Ответа на вопрос не существовало, нужно дождаться четырех. Однако договаривались, что Алекс освободится в четыре, никто же не заставит Ярослава сразу же набрать его номер. В общем подумать было о чем.       Странно, но включив поутру телефон и обнаружив кучу пропущенных звонков от Павла, у Алекса нигде не екнуло. Он только подумал задним числом, что из-за этого телефон у него и сел, батарея совсем не держит. Потом отделался скомканным, длинным и сумбурным сообщением, состоящим сплошь из извинений и отказа встречаться. Павел поблек в его памяти, вряд ли бы он согласился на встречу и не встретив во дворе Ярослава, но так грубо бы не послал. На его единственное сообщение не ответили, обиделся, наверное. Легкий укол вины и полное забвение, тема с Павлом для Алекса была окончательно закрыта. Внутренний голос попытался тихонько вякнуть, что он выбирает склонного к садизму извращенца, вместо нормального мужика, Алекс и ухом не повел.       Ярослав проснулся с куда более оптимистичным настроем. Он ощущал прилив сил. Он больше не чувствовал себя занозившим лапу медведем, с ним снова можно вполне безопасно контактировать. Удачно, потому что подошло время ежегодных заседаний учредителей в его ведущих фирмах, которые ему не следует игнорировать. Он провел очень плодотворную первую половину дня, еще не выйдя из дома связался с Тимофеевым. Следовало обозначить себя, во избежание недоразумений в дальнейшем.       - Кто? – несбывшийся бывший Алекса ответил сразу, явно недовольным, но нисколько не сонным голосом.       - Ярослав Каменев, лично мы не знакомы, но ты обо мне слышал, - уверенно на грани с наглостью заявил Яр.       Павла взбесила самоуверенность собеседника, к сожалению, при этом утверждение оставалось фактом, он о Каменеве слышал. Побочный сын Давцова, часть его империи и семьи.       - Чем обязан? – сухо, однако сильно сбавив тон, поинтересовался Павел.       - Мой парень гостил у тебя вчера вечером, - не стал юлить мужчина. – Мы были в ссоре, а теперь помирились, тебе не нужно больше его беспокоить.       - С чего бы? – оставил мирные намерения Павел. – Угрожать мне будешь?       - Никаких угроз, - доброжелательно и насмешливо отказался Каменев. – Размышляю тут с утра о судьбах родины, стране нужны хорошие дельцы, мы не можем себе позволить ни одного потерять. В общем тревожусь о тебе. Понимаешь?       Тимофеев всего в жизни добился сам и испытывал не то, чтобы отвращение, скорее относился с презрительным превосходством к людям, получившим деньги и положение просто родившись в нужной семье. Жаль в жизни показать свое отношение выдавалось не так уж часто. Ярослава он не учитывал, но конфликт, самый малый, с самим Давцовым ему не нужен от слова совсем. И Алекс сам от него сбежал, унесся будто по углям скакал. Все же более-менее порядочный мужчина не мог так пацана бросить.       - Откуда мне знать, что с парнем все в порядке? – холодно рыкнул он в трубку. – Что ты его не убил из ревности, например, или в подвале не запер?       Несмотря на жестокую ревность, Ярослав не мог не оценить должным образом вопросы Павла. Заботу об Алексе он мог понять и даже простить, но не позволить, нет, коль скоро мальчик подпустил его к себе, он его и будет защищать.       - А ты в институт отправь кого-нибудь на него посмотреть, только сам не езди и не звони больше, - посоветовал мужчина. - Он, если захочет, свяжется, хотя это вряд ли.       Бывает самые достойные противники, проиграв переходят к оскорблениям, не выдерживая несправедливости поражения. К сожалению, Павел относился к таким людям, несмотря на все попытки искоренить в себе этот недостаток. Впрочем, Ярослав Каменев был не из тех, кто может заинтересоваться подобным, как натасканный бойцовский пес не станет реагировать на тявканье декоративной собачки, может быть, напуганной их встречей. Едва дело дошло до мата, он сбросил вызов. Буквально через два месяца Тимофеев выиграл государственный заказ, на который вообще не рассчитывал. Все равно что, добывая медную руду, наткнутся на золотую жилу, пусть не глубокую, однако чистую и всю твою. Никто не делал ему никаких намеков, однако крепко поразмыслив, он понял откуда подарок, словно Каменев раскланялся с ним издали, припоминая о случайно оказанной услуге. После выигрыша, тем же вечером, хорошенько приняв на грудь коллекционного коньяка, он поддался светлой печали. Денег было навалом, а личная жизнь по-прежнему не устроена, а ведь через несколько дней Новый год.       Походя отвадив Тимофеева от своего парня, Ярослав, наконец, занялся делами. Он не видел особого смысла в том, чтобы постоянно присутствовать в офисе. Недальновидных и подумавших, что у него можно воровать, директоров настигала расплата, независимо от сезонов, отпусков, будней и выходных. Однако, к концу года, он слушал отчеты, раздавал бонусы и выполнял остальные ритуалы, сведя их к возможному минимуму. Так как предприятий, даже крупных, на которые стоило тратить время, набиралось немало, занимался он этим с середины ноября по вторую декаду декабря. В принципе, хороший способ занять себя, немного отвлечься от Алекса, который, без лишних преувеличений, занимал все его существо.       Ни к одному, особенно важному занятию в жизни, Ярослав не подходил, не выработав перед этим четкую стратегию. Он довольно быстро повзрослел и в возрасте Алекса уже вполне мог постоять за себя и за свою мать, и тщательно готовился к решающей битве с отцом. В юности перед ним лежало всего два пути: сломаться под давлением, стать воплощенной мечтой своего родителя или же выстоять, вывернуться, обращая против своего главного врага всю силу личности и данного природой ума. Он победил, утратив последние проблески открытости и доверчивости, свойственной молодым. По всем канонам Ярослав плохой человек, одновременно с этим вполне зрелый и осознанный. Он понимал себя, не размышлял годами чего именно хочет и поэтому не тратил время попусту, а на достижение целей. Если и был в его жизни момент, когда он считал себя неуязвимым для любви, этаким волком – одиночкой, юным циником, то он его не помнил. Ах, как эти едва оперившиеся пикаперы – сердцееды отрицают чувства в себе и одновременно до дрожи желают, чтобы их любили в ответ на холодность, жертвовали им собой. Почти заискивают перед случайными партнерами, тоннами заливая им в уши отчаянную ложь и бросают потом, не в силах подтвердить на деле даже пары слов из общего потока ничего не значащих фраз. Ярослав же довольно редко видел любовь наяву и понимал, что ему едва ли повезет больше остальных. Чувства ему заменяли чувственные удовольствия, и он старался создать пару, может быть, не традиционную, но крепкую, но ничем другим не подкрепленная страсть его быстро подводила.       Слушая второй час доклад совета директоров об успехах своей основной IT-фирмы и постепенно приходя к выводу, что ее нужно сливать, слишком уж она выставилась на рынке, а это не к добру, Яр впервые позволил себе до конца осознать свое отношение к Алексу. Для него не явилось особенным открытием, что летняя влюбленность давно переросла в прочную и сильную любовь к строптивому голубоглазому студенту. Ярослав не относился к любви, как к ловушке или болезни, не собирался надолго покинуть общество, укрывшись в лесном скиту и зализывать ее, как свежую резанную рану в области грудной клетки. Она подарок, давно желанный, а не несчастье. Следовало признать, его глубинная каракатица знала толк в охоте и сразу же, с первой встречи, с мельчайших, неуловимых для сознания деталей, распознала в Алексе идеальную пару. Зря он во всем поддался щупастой твари, только напугал парня. Надо было все же придерживаться первого плана, знакомство с ним завязать и потихоньку подмять, пусть бы заняло больше времени, хотя тот план по расчетам Ярослава был и оставался малоэффективным.       Таким образом, подумалось в строчку с докладчиком, перелистнувшим очередную страницу и начавшим с новой строки, Ярослав знал про себя, однако следовало подумать и об Алексе. Он однозначно подходит Алексу, как сексуальный партнер. Алекс хочет его, однако и это следовало поставить под сомнение. Может быть и не его, а просто хочет, не имея достаточно опыта и знакомств, чтобы закрыть свою потребность. Горькая мысль, даже ядовитая. Ярослав ее тщательно прожевал, яд частенько выступает лекарством, особенно в малых дозах, его самомнению будет на пользу, взбодрит. Как бы там ни было, секс хорошая привязка, на первое время. С его состоянием, связями и способностями, Ярослав много что может дать, вряд ли на данном этапе Алекс от него что-то примет. С другой стороны, любовь и отношения совершенно разные структуры. Любовь многое облегчает и Ярослав допускал, что существуют пары, положившиеся только на нее и преуспевающие в отношениях. Но она живая и хрупкая, она – свеча на ветру, чуть перестанешь трястись над ней, прикрывать руками и всем телом, ее задует. А у людей даже тамагочи не выживает. Правильно отстроенные отношения могут стать ей дополнительной защитой, растянутой над ней палаткой, великолепным каменным храмом, если по-настоящему постараться, вложить душу и строятся они на четырех опорах: заботе, принятии, уважении и доверии.       С первым у него и Алекса проблем не будет. Каждый человек нуждается в заботе, но не всякий способен принять ту ее степень, которую обычно предоставлял Ярослав. Многим она казалась удушающей, мужчине приходилось сдерживаться, и он почти сразу понял, что Алекс с удовольствием принимает его ухаживания, отказываясь лишь от немногого и скорее от стеснительности. Потребность в заботе у самого Ярослава была невысока, за нее он принимал похвалы его готовке, неуклюжие и робкие попытки помочь ему с посудой, немногие ответные прикосновения (их бы хотелось побольше) и проскальзывающие против воли восхищённые взгляды, наподобие того, каким ночью Алекс одарил его торс.       С принятием и уважением похуже, как бы это не звучало, принимает пока один Ярослав, такими как есть и себя, и Алекса. Сам же Алекс лишь в начале этого пути, он едва прикоснулся к принятию и совершенно не способен уважать себя в пассивной позиции. Сколько пройдет времени, пока он осознает, что роль в сексе не имеет к уважению никакого отношения? Всего лишь данность, как цвет глаз или форма носа. И Ярослав, как никто, осознавал, что верх неуважения по отношению к Алексу было взять его против воли, лишить свободы. Он сделал все, что мог, чтобы сгладить пацану, только что тут не сделай, всего будет мало. Теперь ему нужно будет доказать Алексу, что он его уважает, больше ничего не позволит себе без его согласия. Начинать следовало прямо сейчас. Летом Яр ограничил некоторые сексуальные практики, «унизительные» с точки зрения гомофоба, нарушение иерархии могло спровоцировать бунт, а калечить парня, подавляя его, он не собирался. Стоит немного сместить акценты, хороший первый шаг, чтобы убедить пацана в том, что они равноценные партнеры. Да это и приятно, полакомится заодно.       На доверие Ярослав вовсе не способен, полностью отключить контроль ему поможет одна лишь лоботомия. Он не может испытывать доверие, но может его демонстрировать, полностью выпуская из внимания некоторые незначительные части совместной жизни. Сделать больше ему не по силам. Чтобы заслужить доверие Алекса понадобятся годы. Сам виноват. Вот до чего довел наивного парнишку, которого раньше можно было взять голыми руками, теперь он топорщится, как еж.       Понятно, что тема в настоящий момент Ярослава не интересовала вообще. Будет самая настоящая ваниль, в стручках, свежая, недавно сорванная с лианы, ровно так, как нужно Алексу. Если нужно. Впрочем, Ярослав сомневался. Алекс подавал ему знаки, пусть сам об этом не догадывался. Они сильно подходят друг другу, словно созданы с постоянной оглядкой на второго.       Освободился Яр около трех, неспешно пообедал в модном ресторане, кухня оказалась на редкость неплохой. Впрочем, в его городе заведения держали марку даже по сравнению с Москвой. Набрал номер Алекса ровно в шестнадцать ноль одну. Телефонному флирту студента явно никто не учил, потому что он ответил после первого же гудка. Откуда Ярославу было знать, что примерно с двенадцати он не выпускает трубку из рук, так сжимает, что она равномерно прогрелась со всех сторон, теперь поддерживая температуру его тела.       - Здравствуй, малыш, - ласково позвал его через расстояние мужчина, старательно понижая интонации, наглаживая голосом, словно рукой. – Как у тебя дела?       - Здравствуй, - смутившись неизвестно чего, кратко, будто недовольно отвечал парень. – Нормально.       - Встретимся? - попробовал Ярослав, не особо надеясь на удачу, пуганный парнишка будет тянуть паузу между встречами, сколько хватит терпения. По счастью молодое, здоровое тело и его потребности на стороне Яра, и он прекрасно знает об этом.       - Нет, я спать хочу и нужно много сделать по учебе на семинар, - оправдал его ожидания студент. – В общагу сразу пойду.       - Хорошо, выспись, - добродушно разрешил мужчина, не без легкого поддразнивания. – Запиши мой номер, звони в любое время, я не шучу, хоть среди ночи. Как насчет пятницы?       - Пятницы? – переспросил сбитый с толку резким переходом с завораживающих уговоров на приглашение на свидание Алекс, опомнившись добавил. – Да, подходит.       - Тогда через пару дней созвонимся, - аккуратно отступил Ярослав, что делать ему вовсе не хотелось, но он отчетливо понимал, насколько нужно соблюдать осторожность. Алекс должен идти в его руки совершенно добровольно и никогда не сомневаться, что сам пришел.       Студент буркнул нечто прощальное и первый сбросил звонок. Пугливый грубиян, Яр слабо улыбнулся и положил смартфон экраном вниз на стол перед собой. Как теперь выдержать три дня? Закрыл глаза и откинулся на спинку стула. Терпение – добродетель, даже на охоте, что уж говорить о любовных делах.       В будние дни, мягкой жвачкой растянувшиеся между вторником и вечером пятницы, мужчина не оставлял свою нервную пассию совсем, писал ему два-три сообщения в день. Алекс исправно отвечал, хоть и брал длительные паузы. В назначенный день парень отчаянно сопротивлялся, чтобы его забирали от здания университета, все что ему удалось выторговать – соседний двор. Короткими перебежками поспешив к знакомому, словно смазанному маслом, а уже затем покрытому мелкими капельками воды автомобилю. Не полностью открыл пассажирскую дверь и юркнул в нее, усаживаясь на сиденье.       - Замерз? – спросил Ярослав, сразу же заботливо выставляя большую температуру на обогревателе. – Где будем ужинать? Давай в «Зеленый чулок», вина попробуем разного на дегустации.       - Нет, я не хочу никуда, - беспокойно отказался Алекс. – Лучше сразу к тебе.       Пацан заметно сдал, под глазами залегли глубокие тени, губы высохли, нелегко ему давалась их возобновившаяся связь. Не спит, наверное, совсем, страшно ему, непонятно как дальше жить в новом мире. Себя боится, его боится, не знает, чего ожидать.       - Как скажешь, - мягко согласился Ярослав. – Поехали тогда.       Путь занял больше обычного, город заполнили пробки. Водяная морось, слабо похожая на дождь, портила видимость и сцепку с дорожным полотном. Мелкие аварии неизбежны. Как бы там ни было, добрались. Людей на парковке, кроме них не было.       - Ты, конечно, не ел, - утвердительно проговорил мужчина. – Пойдем на кухню, приготовлю тебе что-нибудь на скорую руку.       - Я не голодный, - отказывался пацан.       - Зачем обманываешь? – упрекнул Яр. – Нравятся макароны с сыром? Разувайся.       Прошли на шикарную, оборудованную по последнему слову техники, кухню. Несколько духовых шкафов, плиты газовая и индукционная, настоящий встроенный гриль с профессиональной вытяжкой над ним, вполне возможный на верхних этажах, если занимаешь пентхауз. Три двустворчатых продуктовых холодильника, две морозилки, винный холодильник. Огромный остров, плавно переходящий с одного конца в стол, за которым можно наблюдать за готовкой и расположиться потом для еды. Впрочем, Ярослав редко позволял людям сидеть за этим столом, гости у него бывали нечасто, готовил он для себя и увлекал его больше процесс, результат же, едва попробованный, отправлялся в утиль. И любовников почти не баловал, другое дело Алекс, сплошное удовольствие смотреть, как он ест вышедшее из-под его рук блюдо. Обещанные макароны с сыром на деле оказались настоящими американскими Mac and Cheese. Начал Яр с соуса, небольшая индукционная плита была встроена и в столешницу острова. Перед тем, как начать, он не забыл снабдить Алекса холодными закусками. Выставил перед ним блюдо с красивым розово-серым куском вареной, а потом запеченной буженины, отрезав от него несколько тонких кусочков, подсушил для него на сковороде пару кусков багета. Достал баклажановый паштет и залитые слабым уксусным маринадом свежие помидоры, смешанные с красным рубленным луком и перцем-халапеньо. Большая кружка сладкого черного чая тоже должна была поддержать Алекса в ожидании основного кушанья. Вечно-голодный студент мог благородно отказываться от еды только пока ее не видел. Теперь сосредоточился, чтобы на нее не кидаться, будто волк, заманенный куском из общажного леса в городскую квартиру.       В соус шли: сливочное масло, немного муки, молоко, два сорта сыра. Ярослав ловко и спокойно работал с соусом, помешивая его в толстостенном сотейнике. Алекс то и дело залипал на его руках, таких сильных с проступившими на кистях венами и одновременно выглаженных, твердых, но гладких, непередаваемая смесь, нечто среднее между руками мечника и ничем не занятой белоручки. Не прошло и получаса, как перед Алексом оказалась глубокая тарелка с высококалорийными и безусловно вкусными макаронами, хотя можно было поспорить чего же было в тарелке больше макарон или сыра. Ярослав разделил трапезу с Алексом, не желая его смущать.       - Спасибо, - вежливо поблагодарил парень, расправившись с горячим.       - Мне в радость, малыш, - лениво отозвался мужчина.       - Я помогу со стола убрать, - вызвался студент, демонстрируя манеры, принятые между воспитанными людьми.       Ярослав не возражал, впрочем, стол уже чистый, ингредиенты появлялись на нем на небольшое время, необходимое для участия в готовке. Яр не превращал свое рабочее пространство в хаос. Оставалось небольшое количество фарфора, с которого они ели, просто составить в посудомоечную машину. Когда все предметы уже оказались внутри, мужчина обнял парня со спины и заглядывая ему через плечо, молча показывал на какие кнопки нужно нажимать, прикасаясь к ним, оставляя право нажать Алексу. И каждый раз после очередного нажатия, поощряя, прижимался в легких поцелуях к его шее, щеке, краю мочки.       - Я в душ пойду? – полувопросительно сказал Алекс, оставаясь в объятиях старшего любовника.       - Вместе? – заворковал ему на ухо уже разохотившийся мужчина.       - Да, только дай мне пятнадцать минут, - слегка покраснев попросил пацан, вздохнув, Яр разжал руки, позволяя ему уйти.       Студент смывал с себя пенные хлопья, когда в просторную душевую к нему шагнул уже раздетый Ярослав. Не так уж много обнаженных мужчин Алексу доводилось видеть наяву, с недавних пор он увлекся совсем другим порно, по сравнению с тем, что пробовал до этого. Раньше считал, что привлекательность продуктов порно-индустрии сильно преувеличена, смотрел, конечно. Теперь до него начинало доходить, что он и прежде реагировал скорее на мужчин в этих видео, чем на женщин. Ах, Ярославу среди тех актеров никто в подметки не годился. Настоящая маскулинная красота прямо перед ним, смотрит на него, негромко и ласково велит:       - Иди ко мне.       Он пошел, разом позабыв про не смытое до конца с тела мыло. Сам обнял, потянулся губами. Сколько он передумал за прошедшие три дня, почти не спал. Он должен ограничить их отношения только сексом, не даваться в чужие руки, хоть надежные, но слишком уж цепкие. Предчувствовал, что не сможет и сейчас его опасения подтверждались. У него слабели колени, сердце тяжелело и бухало в груди, член наливался, яички подбирались, он хотел его, к нему, с ним. И не мог ему верить, довериться ему, значит сдаться в плен.       Не отрываясь от его губ, Ярослав завел парня под струи воды, помогая с мытьем и одновременно уверенно завладевая пространствами его тела. Алекс сразу поплыл, когда поцелуй закончился, покорно уткнулся мужчине носом в сгиб между шеей и плечом, позволяя распоряжаться собой, как угодно. Яр бережно его растянул на три пальца, не забывая лениво надрачивать ему, обхватывая ствол у основания и доводя до головки. С такими промежутками вынужденного воздержания, до постели они не доберутся. Ярослав развернул парня к себе спиной, подводя его к стене, чтобы он смог опереться руками. Подхватил его под левое колено, удерживая ногу на весу, с удовольствием пользуясь его неустойчивым положением и облегчая себе проникновение. Какой он тесный и горячий внутри, его брыкливый Алекс весь в его власти. Стонет, прогибается.       - Сильнее, - сорванным голосом, попросил Алекс. – Не жалей, хочу почувствовать тебя. Хочу тебя.       - Я тоже, солнце, с ума по тебе схожу, - уверил Ярослав, выбирая место чуть ниже лопатки и присасывается губами, оставляя засос, но не там, где пацану придется особенно заботиться и специально прикрывать его одеждой.       Одну единственную метку он же может себе позволить? В ответ Алекс только всхлипывает и подается назад, насаживаясь на член, в своем положении особенно управлять процессом он не может. Посчитав, что парень достаточно пообвыкся, задал темп, который им обоим подходил лучше всего. Засаживая ему резко, но не глубоко, он войдет на всю длину на завершающих толчках, когда их болезненность лишь подхватит и усилит общее наслаждение. В этот раз у них и правда получилось вместе. Кончив, Алекс обмяк, повис на руках у Яра, тот сразу обхватил его плечи, прижимая к себе спиной и целуя загривок, медленно вытащил из него член, избавился от латексной защиты. Растянутые мышцы заднего прохода отозвались легким ощущением дискомфорта. Алексу посчастливилось не узнать, как бывает после секса с менее опытным партнером.       Снова наскоро ополоснувшись, мужчина утащил молодого любовника в спальню, разложил на кровати. Алекс не против продолжения, а потом сразу же уйдет, так заранее решил. Ласки, которыми у большинства пар начиналось, у них обычно случались после первого, довольно жесткого контакта. Алексу уже знакомы неспешные исследования его тела губами. Ярослав касается поцелуем его груди, спускается ниже, в район солнечного сплетения и живот раньше тоже целовал, так же низко, почти на уровне лобка, но только почти, и внутреннюю поверхность бедер. Поэтому Алекс лежал расслаблено и совсем не ожидал, что любовник заберет в рот его уже совсем не расслабленный член, сначала приласкав вытянутым кончиком языка отверстие уретры и уздечку, а потом от головки до самого корня. Алекс вскрикнул, руки его дернулись к голове, поместившейся между его ног, но волос мужчины не тронули. Студент ничем не хотел помешать происходящему и лучше не рисковать, вдруг отвлечется. Одна ладонь метнулась к его лицу, и он зажал себе рот, испугавший вырывающихся из него беспомощных, мяукающих звуков, а второй зацепил простыню, намертво сжимая на ней пальцы. Как и во многих случаях, сравнить ему было не с чем, но он бы мог поклясться, с Яром в этом мало кто сможет конкурировать. Яр сосал с удовольствием, пропускал головку в горло, сглатывая, активно снимаясь и подаваясь назад до упора. Проявить стойкость Алексу оказалось не по силам, мелькнула мысль, что нужно предупредить о приближающемся оргазме, но он не успел. Ничуть не смутившись Ярослав проглотил до капли все, что попало ему в рот. Смутно Алекс помнил, как его подтягивают повыше на подушки, чтобы лежал на них головой. Вытрахал меня до беспамятства, подумал он и вырубился, словно ему специальную кнопку нажали.       Очнулся от сна глубокой ночью, беспокойно завозился, но при попытке подняться, оказался в объятиях лежащего рядом мужчины.       - Мне надо в общагу ехать, - забормотал студент, пробуя снова сесть. – Лекции со второй пары.       - Куда ты в общагу, три часа осталось, ложись. Утром завтраком тебя накормлю и отвезу, - шептали в ответ.       Было так расслабляюще тепло и сонно, никуда не хотелось. Голова сама падала обратно на подушку, избавиться от одеяла вообще показалось нереальным. Алекс вздохнул и сдался, укладываясь обратно.