Скорчившийся мальчик

      Жизнь текла своим чередом, Алекс полностью погрузился в учебу, заведя немного смущающую Ярослава привычку загонять его в угол, расстилать перед ним чертежи и захлебываясь от восторга, рассказывать о них, используя специальные термины. Яр не разбирался в архитектуре и не испытывал никакого желания начинать. Помучившись, он перестал вникать, по всему этого от него и не требовалось, нужно было просто слушать, чем он с удовольствием занялся, полностью посвящая себя любованию увлеченным парнем. Напрягало постоянно упоминающееся имя Иннокентия Петровича. Яр даже попросил охрану его сфотографировать и пробил его по социальным сетям. Уже старик, женат почти сорок пять лет назад, трое взрослых детей с семьями, полно внуков. Не интересно, а главное не опасно.       Каждое утро Ярослав бегал перед завтраком, летом позволял себе вставать в семь, но городские правила диктовали свои условия и теперь поднимался на час раньше. Обычно Алекс продолжал спать еще с часок, а то и полтора. Приходил на кухню после душа, но еще сонный и как раз к завтраку. Стабильный режим давал о себе знать, Алекс высыпался, вставать по утрам ему становилось не так тяжело. В один из дней, стоило Ярославу уйти, так он поднялся следом, повалявшись всего пятнадцать минут. После мытья завернулся в махровый халат, на кухне никого не было, нажал несколько кнопок на кофемашине, подставив большую кружку. Он предпочитал чай, но по утрам самый заядлый чаеман не откажется от кофе. Был бы здесь Яр, он бы сварил ему в джезве, такие скилы Алексу были недоступны. Стоило пристроиться с чашкой за столом, как негромко стукнула дверь, мужчина вернулся, застав его в кухне, удивленно приподнял брови и поздоровался, подходя ближе.       - От тебя классно пахнет, уличной свежестью, - пробормотал Алекс, с удовольствием принимая утренний поцелуй в губы.       Взмокший не только от пота, а еще и от мокрого снега, зарядившего с самого утра, Яр отобрал у него горячий напиток в белой фарфоровой кружке, отхлебнул глоток, поморщился и тут же вернул. На его вкус слишком много сливок и сахара, Алекс кофе не любил и страшно над ним издевался, готовя к употреблению.       - Бегай по утрам со мной. Бег укрепляет сердце, держит мышцы в тонусе и способствует выдержке в постели, - предложил мужчина, умело чередуя правду и ложь, как опытный рекламщик.       - Ни за что, - Алекс зябко передернул плечами. - В такую холодрыгу.       На обещание лучшей потенции недоверчиво фыркнул. Правду сказать, физические упражнения Алексу не были особо нужны, молодой организм сжигал калории, словно жаркая топка солому. Парень выглядел отлично.       - Я плавать больше люблю, - мечтательно сообщил студент. – Вот бы времени хватало ездить в бассейн.       - Вообще-то он и здесь есть, этажом ниже, - спокойно сообщил Яр.       - Скажи еще, что твой, - в очередной раз поразился Алекс.       - Мой, - не видя особенного повода скрывать, признал Ярослав. – Там же спортзал оборудован, я позволяю своему персоналу пользоваться, но мы можем обговорить часы, когда они там появляться не будут.       - Офигеть, - выдохнул Алекс. – Слушай, а почему я в интернете про тебя ничего найти не могу? Про богатых же там пишут?       - С чего бы, Алекс? Пишут про тех, кто хочет, - уверенно опроверг его мужчина. – Нас в основном сестрица моя сводная пытается прославить, но отец ее придерживает. Вот про него, кстати, пара статеек есть.       Алекс спросил и Ярослав назвал фамилию своего отца, потом ушел в ванную, пообещав сразу заняться завтраком. Студент увлеченно погрузился в сеть. Он и правда отыскал всего две статьи о Давцове, переходил по всем ссылкам, какие находились и быстро читал текст. В какой-то момент открылась фотография Давцова-старшего с семьей, Ярослава среди них не было. Очень красивая женщина, немного полноватый, седовласый мужчина. По некоторым чертам лица и фигуры можно было угадать, что они с Яром близкие родственники. Фотография старая, судя по одежде и окружающему антуражу. Рядом с парой трое детей-подростков, по ним Алекс равнодушно скользнул взглядом и вдруг зацепился за младшенького. Нахмурившись, приблизил, но только потерял четкость, проявились пиксели и стало даже хуже, вернул как было и принялся изучать. Осознание пришло постепенно, вместе с участившимся сердечным ритмом.       Никита Давцов, ну конечно, они познакомились пару лет назад на вписке, быстро сошлись. Никита легкий человек, за любой кипиш, всегда с деньгами и в погоне за девочками. Молчаливый и несколько замкнутый Алекс проникся, и они частенько пересекались. Он рассказывал про своих старших братьев, особенно про сводного. Трепался про его тачки, IT-фирмы, говорит, что он тайским боксом занимается, может имя называл.       - Никита Давцов - твой брат, - обвинил парень вернувшегося на кухню Ярослава.       - Я в курсе, - не впечатлился сделанным открытием Яр.       - Это ты за ним тогда в клуб приезжал, я помню, как он тебе звонил, мы перебрали и больше я ничего… Ты? – возбужденно частил Алекс, вскочив на ноги.       - Да, малыш, я тебя до дома подвозил, - пытаясь утихомирить разбушевавшегося пацана, ровным тоном подтвердил мужчина.       - И что было у меня дома? – подозрительно прищурился студент.       - Почти ничего, - пожал плечами Ярослав. – Ты меня отшил.       - И правильно сделал, - злорадно обрадовался Алекс. – Ума у меня было побольше.       - Нет, неправильно, - понизив голос и сверкнув глазами, опроверг Ярослав, двинувшись на парня плавной необоримой лавиной, не сводя с него глаз и не смотря куда ступает.       Зажал его у стола и сразу поцеловал, грубо и настойчиво, проникая языком внутрь, облизывая нёбо, втягивая в игру. Алекс обхватил его плечи руками, решив сопротивляться до последнего и полностью сосредоточившись на том, чтобы вытолкнуть захватчика из своего рта. Ничего у него не выходило, наглый язык ускользал, кружил, отступал и наступал. Алекс не заметил, что его подсадили на стол, пока Яр не опрокинул его на спину.       - Ты что, я не готов, мы везде опоздаем, - взывал парнишка к разуму любовника, ничего, впрочем, не делая, чтобы освободиться.       - Не рыпайся, - решительно велел Яр.       Развязал пояс и раздвинул полы халата в стороны. Парень возбужден, как и он сам, у него хорошо стоит, головка увлажнилась первыми каплями смазки. Приспустив с себя невероятно удобные для таких мероприятий спортивные штаны. Обхватил сразу два ствола, крепко прижимаясь, практически улегшись поверх молодого любовника и потираясь об него всеми открытыми участками тела. Алекс недовольно шипел, наподобие рассерженного кота или змеи, без дополнительной смазки прикосновения к чувствительной плоти казались острее и отчасти, даже болезненней. Парень метался под любовником, взбрыкнул на пробу, ему не понравилось, и он обвил ногами Ярослава, притягивая поближе. То уворачивался от колких, порой кусачих, коротких поцелуев, то сам подставлялся под них. Управляющая ими обоими рука ускорилась, и Алекс кончил, последовавший за ним Яр расслаблено улегся торсом поверх него, оставаясь стоять на ногах. Они оба тяжело дышали. Старший мужчина немного приподнялся, лизнул парня в губы:       - Что мы наделали, Алекс, - не скрывая трагизма в голосе, сказал Ярослав. – Опорочили мой кухонный стол твоей шикарной задницей.       Замерший было, в ожидании страшной новости, студент оттолкнул от себя Яра, слез со столешницы. Заметив, что Ярослав смотрит на него, но куда ниже глаз, резко запахнул халат.       - Я ничего не делал, - с глубоким чувством собственного достоинства, сообщил Алекс и гордо вскинув голову ушел в спальню.       Глупо улыбаясь, Ярослав поправил одежду, вымыл руки, глянул на часы, увидев, что времени хватает решил приготовить на завтрак шакшуку. Надрезал помидоры крест-накрест и залил кипятком из чайника, доставал и подготавливал другие ингредиенты. Алекс вернулся как раз к концу сервировки, посвежевший и полностью одетый на выход.       - Вкуснятина, - чуть ли не постанывая от наслаждения, похвалил Алекс, он не выдержал и собрал куском хлеба жидкий желток и часть тушеных помидоров.       - Не торопись, - мягко придержал его Яр. – Мы сегодня на редкость рано поднялись, времени полно.       Со стола убирал парень, поэтому у Ярослава было время заняться собой. В лифте и пока садились в машину Алекс беспрестанно думал, как ему теперь общаться с Никитой. Раньше он ни от кого не скрывал, как относится к гомосексуалистам. Признается, подколов не избежать. Алекс четко помнил, что Никита его проповеди истинного натурала не поддерживал, уклонялся от разговора, переводил на другое. Отодвигая от себя тревожные мысли о Никите и о встрече со всей семьей Давцовых вообще, Алекс решил выбить клин клином и брякнул:       - А ты давно в теме?       - Мы сейчас о БДСМ говорим? – спокойно уточнил Яр, машина едва заметно вильнула на дороге, буквально на пару сантиметров, никто и не заметил.       - Естественно, - скрывая, что нервничает, за откровенной бравадой, подтвердил парень.       - Около восьми лет, - вполне откровенно и без малейшего напряжения ответил Ярослав.       - А как ты понял, что тебе нужно? – уяснив, что его не собираются обрывать, дал волю любопытству студент.       - На психотерапии мы выяснили, что мне не хватает положительного тактильного опыта, - Ярослав жалел, что не имеет возможности постоянно наблюдать за парнем, ему нельзя было отвлекаться от управления автомобилем.       - Тебе что психиатр посоветовал? – ужаснулся Алекс.       - Не психиатр, а психолог. Никаких отклонений от нормы, просто внутренние проблемы. Она мне посоветовала заняться бальными танцами. Прошло полгода, пользы они не приносили почти никакой. Партнёрши у меня постоянно менялись, я не понимал почему. И вот моя последняя в раздевалке встала передо мной на колени, признала во мне доминанта. Оказывается, я и ее и остальных партнерш подавлял, они со мной в паре пикнуть не смели, в итоге сбегали от меня. Мне сначала было неинтересно, тем более женщины в сексуальном плане меня уже совсем не привлекали. Но она, ее Катей звали, она мне показала, в клуб меня с собой взяла, многому научила. К лучшему, что я ее не хотел. Она же была хороша и не требовала от меня то, что я не мог дать, - неспешно рассказывал мужчина, они выехали с запасом с учетом погоды и ожидаемо попали в пробку, автомобильный поток не замер, но двигался в час по чайной ложке.       - Ты ее любил? – приревновал Алекс, как он не старался, в голосе проскользнули обиженные нотки.       - Нет, малыш, я никогда никого не любил кроме тебя. Я люблю тебя, Алекс, - рука спустилась с рычага переключения скоростей к парню на колено и аккуратно стиснула, за стеклами хлестал дождь щедро смешанный со снегом, дворники работали без перебоя. – До тебя влюблялся несколько раз, но это быстро проходило. А Катя замужем, у нее двое детей. Нашла мужа, как только мы с ней расстались.       - И тогда ты стал бить людей, делать им больно, - продолжил за него Алекс, неизвестные влюбленности Ярослава, пусть говорит, что прошедшие, его невероятно злили.       - Примитивно, малыш, - насмешливо отбил Яр.       - Скажешь не было? – вскинулся парнишка. – Или не умеешь?       - Все я умею, солнце, - вздохнув отозвался мужчина. – Но дело не в боли, сама по себе она такая маленькая часть, почти ничего не значит на самом деле. Саб поднимает доминанта на недосягаемую обычным людям высоту, ничто с этим не сравнится.       Было непонятно, эмоции захлестывали и не позволяли правильно спрашивать и воспринимать. Как бы медленно они не тащились, уже добрались. Алекс попрощался, застенчиво, словно бы украдкой погладил по пальцам руку, возвращавшуюся ему на колено снова и снова всю дорогу.       Бывает неделями ничего не происходит, а потом случается разом. Алекс давно заметил однокурсника, взявшего в привычку разглядывать его во время лекций. Старался подчеркнуто не обращать внимания, слишком провокационный персонаж. Волосы явно обесцвеченные, одежда яркая и облегающая, множество цепочек на шее, на больших пальцах и мизинцах широкие серебряные кольца. В длинный, почти часовой промежуток между парами, который обычно использовался в качестве обеденного перерыва, подозрительный парень пошел прямиком к Алексу.       - Вижу, ты меня не узнаешь, - широко улыбаясь и протягивая руку для пожатия, начал сокурсник. – Мы с тобой как-то в клубе на окраине встречались. Меня Владимир зовут.       Алекс частно заморгал и слегка отпрянул, точно, тот в блестках. Сердце заколотилось, подскочив до горла. Давай, давай, беги и в нору спрячься, всю жизнь, как суслик проживешь, стегнул себя студент. Улыбка на лице парнишки постепенно начала угасать, он почти опустил руку, когда Алекс подхватил его ладонь и твердо пожал.       - Алекс Старопольцев, извини, не сразу вспомнил, - отбросив сомнения, представился молодой человек. – Не против вместе перекусить?       - Я на мели, - слегка краснея и взъерошив крашенные волосы на затылке, признался Владимир.       - Да я тоже, с собой принес, поделюсь, - смущенно дернув плечом, сказал студент. – Пошли в столовую, займем дальний столик.       Так и сделали. В рюкзаке у Алекса оказалась большая плоская пластиковая коробка, в ней два сэндвича, разрезанные по диагонали, один с тунцом, другой с мягчайшим чуть промаринованным ростбифом, хватало и других ингредиентов: листьев салата, соусов, тонких ломтиков овощей. В отдельных лотках кусочки фруктов и овощной салат, сдобренный маслом, смешанным с лимонным соком и приправами. Новый знакомец Алекса сам ни на что не претендовал, но предложенное сметал в одну секунду, мыча и закатывая глаза. Хорошенько запомнивший голодные общажные времена, Алекс ему сочувствовал, оставил себе лишь половинку бутерброда с тунцом, остальное пожертвовав на нужды страждущего организма. Запивали крепким несладким, но душистым чаем из термоса, как раз хватило каждому по порции. Алекс отпивал прямо из бутылки, уступив сокурснику крышку, заменяющую стакан. На десерт был целый кулек с мизерным, размером с ноготь каждое, шоколадным печеньем.       - Чтоб я так жил, - выдал не то, чтобы сытый, но впервые за долгое время наевшийся парень. – Это тебя кормит тот мужик, который за тобой в клуб прибегал?       - Он не за мной явился, - не слишком доброжелательно огрызнулся Алекс, такая бестактность его напрягала.       - То-то он так торопился, пока не за тобой бежал, что сразу с пинка дверь вышиб, - тоже выставил колючки Вова, он не специально пересекал чужие границы, просто совсем их не чувствовал.       - Откуда ты знаешь? – смешался Алекс.       - Так это я ему показал куда тебя увели, - небрежно выдал информацию будущий архитектор.       - Спасибо, - посерьезнел от воспоминаний Алекс.       - А вы че тогда поссорились-то? – примирительно поинтересовался неугомонный Вова.       - Мудак он, потому что, - ограничился общим сделанным выводом, не вдаваясь в подробности парень.       - А, это с ними бывает, - глубокомысленно согласился его собеседник и наконец съехал с щекотливой темы.       Дальше обсуждали проекты и чертежи, срок сдачи которых неминуемо приближался. В аудитории решили сесть вместе, Алекс еще не знал, что приобретает себе весьма беспокойного соседа, не могущего спокойно посидеть больше пяти минут подряд и воспринимающего скрупулёзно записанные за преподавателями конспекты, как нечто нереальное и появляющееся неизвестно откуда по волшебству. Зато Вова обладал потрясающим талантом добывать учебные пособия, редкий человек мог устоять перед ним и не поделиться учебной презентацией. Еще он был чрезвычайно остер на язык и отбривал недоброжелателей так, что у них надолго сохранялось ощущение пореза. Вечно без денег, но для студентов – очников это скорее правило. Перебивающийся случайными подработками и помощью всей своей немногочисленной семьи, состоящей в основном из женщин, старше его, а именно: бабушки, матери и сестры. По нему нельзя было сказать, но Владимир очень старался. Несмотря на свою излишне увлекающуюся и не слишком сосредоточенную натуру, прекрасно понимая, что он единственная еще пока не опора, а скорее надежда родственников на изменения к лучшему. Романы Владимира вспыхивали и гасли будто падающие звезды на небосклоне в метеоритный дождь. Он вовсе не зажатый девственник и не был таким никогда. Пассивная роль его совершенно не смущала и не принижала в собственных глазах. Бывают такие люди, которые не могут скрыть ориентацию, как бы не пробовали. Впрочем, такой ерундой Вова не маялся, хотя оставлял свои по-настоящему эпатажные образы для клубов и вечеров в кругу своих.       Алекс и Владимир представлялись контрастной парочкой. Откровенно миловидный Вова, до стирания некоторых граней гендера, тот особый род внешности, что доводил до родимчика гомофобов. Вова был красив, простой и понятной всем лубочной русской красотой. Плавный овал лица, большие глаза, вздернутый нос, пухлые губы, такие же пухлые, небольшие и совершенно круглые ладони, пальцы коротковаты, но соразмерны остальной руке. Полные запястья и лодыжки, прекрасная, подтянутая, круглая задница. Вовочка не был высоким, но не был и изящным, Вовочку хотелось пощупать за бочки. И вытянутый вверх, флегматичный Алекс, обладающий куда более классическими линиями тела, не без некоторой сохраняющейся угловатости. Резко очерченные скулы, совершенно обычные губы, хотя на фоне повального увлечения гиалуроновой кислотой, казались они тонковатыми. Узкие ладони, запястья и щиколотки, аристократические пальцы, с овальными ногтями чудесной формы. Все эта очаровательная и едва заметная неловкость, будто он так и не смог до конца совладать со своими длинными конечностями в подростковом возрасте. Оба русые, но Вова нещадно осветлял свои. У них обоих голубые глаза, только у Алекса радужки отливали лазурными водами тропиков, у Владимира же отображали теплое безоблачное летнее небо средней полосы.       Злые языки довольно скоро назвали бы их парой, отводя Алексу роль актива, да только вмешалась судьба в лице тоненькой и маленькой девушки, напавшей однажды после пар на Алекса в коридоре:       - Я видела твой чертеж на кафедре, - почти по-военному рявкнула она на него. – Ты чертов гений. Я - Соня.       - Мармеладова? – ввинтил оставленный за бортом и немного задетый этим Владимир.       Девчонка смерила его уничижительным взглядом, несмотря на свою более чем хрупкую конституцию, характером она походила на английского бульдога столетней давности, когда порода еще не начала вырождаться.       - Афанасьева. Староста, - холодно напомнила девушка и сама себе кивнула, снова посмотрев на Алекса. – Будем общаться.       Отцепиться от нее не получалось, Алекс и не старался. Усидчивая, твердокаменная, цельнометаллическая девица, обманчиво изящной конструкции, хорошо их дополняла. Безалаберный Вова и норовящий перечертить проект за ночь перед сдачей Александр, вдруг подтянулись и начали успевать, без особых истерик и трагедий. Соня упорядочивала и дисциплинировала все вокруг. Понятие юмора ей было чуждо, зато она могла прослезиться над чертежом и говорить над ним почти в белых стихах, не прерываясь часами.       Приближался срок, назначенный для встречи с родителями. Алекс постепенно переварил довольно откровенный разговор с Ярославом. Внешне между ними ничего не менялось, только узы постепенно становились крепче, выпускали новые усики, как виноградные лозы, обвивая их и прижимая другу к другу, соединяя. Алекс постепенно привыкал, что его любят и что сама по себе любовь не такая, какую он знал до Ярослава, не средство манипуляции и принуждения, нечто другое, теплое и родное, защищающее, отогревающее, окутывающее заботой. Алекс нашел подработку, но Яр ему не позволил, они долго спорили и в итоге мужчина победил, перечисляя ему ежемесячно смешные для него деньги в тридцать тысяч, по его мнению, такой суммы едва хватит на несколько чашек кофе.       И все же Алексу казалось, что любовник держит его на некотором расстоянии. Алексу нравился грубый секс, его возбуждали фантазии о порке, легкой боли, власти над собой. Ему было любопытно, ему хотелось попробовать. Все, что он имел – жесткий секс и то иногда. Если отбросить провокацию, как неподходящий инструмент, было вообще непонятно, как добраться до интересного. Решив, что нет ничего лучше открытого разговора, раскачивался еще некоторое время, набираясь смелости, подкатился вечерком к Ярославу под бок на диване в гостиной.       - А ты умеешь связывать людей, без приспособлений, без наручников там всяких, прямо веревками? – словно выпрашивая подарок и глядя на Яра щенячьими глазками, отработанными, как безотказное оружие точечного поражения поколениями до него, проворковал Алекс.       - Умею, - с удовольствием обнимая одной рукой льнущего парня, откликнулся Яр.       - Ну вот, а со мной никогда ничего не делаешь, - попенял ему пацан.       - С чего я буду такое с тобой делать, малыш? – после небольшой паузы осторожно поинтересовался Ярослав.       - Я же твой нижний, - во всех смыслах, на голубом глазу, утвердительно заявил молодой человек.       На этот раз Ярослав был вынужден взять паузу подлиннее.       - Понятно, - наконец сказал он. – Видишь ли, солнышко мое ясноглазое, обычно в нижние просятся, не все так считают, но по моему мнению, нижние приходят и уходят первыми. Я могу лишь принять или отпустить. Мое влияние не должно мешать и заставлять. Ты согласен с этим?       Алекс недовольно сморщил нос на ласковое именование «солнышком», смирился он только с «малышом» и изредка «солнцем».       - Ты меня шлепал и ремнем еще, я думал уже все, - неуверенно пробормотал парень.       - Что ты, малыш, поиграли просто, любая пара временами и похлеще развлекается, это не делает из них тематиков, - походя развеял его иллюзии мужчина.       - Возьми меня своим нижним, - решив махом перемахнуть через непонятную преграду, рванул Алекс.       Ярослав заставил его повернуться к себе, заглянуть в глаза. Взгляд его тяжелел и темнел, внутри разгорались зеленые линии, словно нити накаливания в лампах, но вдруг оборвалось, зелень потонула в бескрайней серой равнине:       - Нет, - спокойно отказал он и нежно поцеловал, словно бы в утешение.