Скорчившийся мальчик

      Из них двоих только Ярослав в силу опыта и старшинства четко представлял на что подписался. Он собирался прожить с Алексом всю жизнь, желательно партнером, любовником, супругом, но если нет, то оставаться настолько близко от парня, насколько тот сам позволит. Имея столь долгосрочные планы и безусловно чувствуя в своем парне затаенную потребность в подчинении, скрытую до поры от самого Алекса, он все же считал, что пацан слишком торопится попробовать все разом. Не откликнуться Алексу, стоило тому правильно обратиться и попросить, он просто не мог, его инстинкты, которые ученые в человеке отрицают, чувства, сама натура потянули его навстречу парню, и он забрал себе. Алекс был такой красивый, раскрасневшийся, неосознанно цепляющийся ломкими дрожащими пальцами за одежду, губы яркие со следами зубов, он их прикусывал до мелких алых рубчиков, когда нервничал. Никто бы не устоял и уж не Ярослав, очарованный пацаном до беспамятства.       Он ошибся, однажды посчитав, что влюбленность его переросла в любовь к Алексу, как оказалось именно для него это вещи не одного порядка. Эмоция влюбленности перевоплощается в чувство любви, восторг в восхищение и так далее. Он любил Алекса, сильно и страшно, учитывая темную сторону его личности, всегда готовой напасть, явив неосторожному противнику клубок щупалец, покрытых отменным ядом. Но влюбленность никуда не пропала, не истаяла, она уснула на подушке его сердца и вспыхивала в самые неожиданные моменты. Стоило ему приметить завиток волос на затылке парня, спутанных со сна, поймать на себе лазурный взгляд, брошенный украдкой, просто чувствуя тепло его тела рядом по ночам, она находила приступами, являлась, взрывалась и рассыпалась искрами по венам и жилам, ничего не оставляя не затронутым в его существе. Человека, похожего на Алекса не было в его жизни, мальчик незаменим, исчезнет – и он навсегда останется один и участь его будет тем более мрачна, чем больше счастья ему сейчас досталось. Незаслуженного счастья, украденного, выхваченного силой.       Алекс совершенно лишен любого зачатка мстительности. Алекс его полюбил, его признание Ярослав хранил, как самый дорогой бриллиант на свете. Стоит ли говорить, что Алекс находился в надежных руках, Ярослав был готов поступиться чем угодно, чтобы защитить его. Отныне благополучие Алекса было абсолютно равнозначно по ценности стремлениям самого Ярослава.       Наверное, Алекс ожидал от него свода заповедей тематика и после их оглашения они могли бы сразу приступить к сладкому. Яр знал, что говорить им предстоит на самые разные темы годами, чтобы узнать друг друга, случайно не оступиться и не причинить нечаянный вред, а начинать же нужно с самых азов. Достаточно изучив парня, Яр понимал, что временами его яростный и эмоциональный пацан будет пытаться вышибить ему мозги и сам в процессе может побить свои жеребячьи, длинные, красивые ноги до глубоких ссадин и ран. В любом случае, ответственность на нем, от его опыта, последовательности и ума зависит не убьются ли они в новых реалиях.       - Ты много читал по теме, солнце? И смотрел, я думаю? – не стремясь освободить его, по-прежнему удерживая под собой на диване начал Ярослав.       - Нельзя было? – смутился Алекс, выбрав защитную форму ответа вопросом на вопрос.       - Наоборот нужно, - поправил мужчина. – Как иначе нам узнать, что тебе интересно попробовать?       - Я думал, важно, что ты хочешь, ты сам решишь, что со мной делать, - ронял с уст жемчужины, подобранные на просторах глобальной сети, Алекс.       - А ты потерпишь, малыш, да? – поддержал Яр, ничуть не удивленный проявленной готовности ему во всем уступить, тем более высказанной на словах, пока не дошло до дела.       - Да, - подтвердил студент, будто проходя новую проверку.       - Как же нам быть? Я не твой кровавый идол, больше не приму от тебя жертвы, - склоняясь к нему ниже и пристально заглядывая в глаза. – Обычно новичкам не с чем сравнить, но не тебе, ты уже был моей жертвой, Алекс. Прошлым летом.       Парень судорожно сглотнул, кадык дернулся вверх-вниз по шее, сердце глухо забухало в грудной клетке. На миг захотелось выбраться из-под Яра, мускулы напряглись и расслабились, он прямо там и именно в той позе, где нужно.       - Мы же заключим договор, заполним анкету, там будет отмечено, что можно, а что нет, - оптимистично сказал пацан.       - Ну, договор, это скорее для клуба на один раз или мастер-класс и анкеты у нас Алекс будут немного различаться по количеству позиций. Давай так: в табу пока все, что мы с тобой подробнейшим образом не обсуждали и не обговаривали. Будем расширять круг практик постепенно, никуда не спеша, - вынес встречное предложение Яр, слабо улыбаясь энтузиазму парня.       - Слезь с меня, - недовольно поерзав и рассчитывая принять более приемлемое положение, потребовал Алекс.       - Не хочу, - Ярослав, напротив, полностью на него улегся, окончательно придавив к подушкам.       Студент повздыхал и успокоился, вернувшись к интересному.       - Расскажи, что ты никогда не делал, - уже другим тоном попросил он.       - Я не делюсь, Алекс. Никаких оргий, не передам тебя на сессию или практику, не позволю взять на своих глазах или вместе со мной, даже потрогать другому топу не дам, просто руки коснуться. Раньше тяжело выносил, если в клубе кто-то слишком пристально смотрел на моего постоянного нижнего, со случайным, конечно, легче проходило. Мог скандал устроить, подраться. Мне не нравится, когда мой саб полностью обнажен и все его могут видеть. Не позволю публично кончить, оргазмы твои тоже не для чужих, а лишь для меня одного. Что мое – то мое, - совершенно откровенно выдал Ярослав.       - Офигеть, - выдохнул Алекс. – Никто такое и не захочет.       - На самом деле ты не прав и это существенные ограничения для многих, из-за них мне приходилось отпускать сабов в поисках лучшей доли, - не согласился с ним мужчина. – Твоя очередь делиться, что такое стоп-слово?       - Мы с тобой условимся, я его скажу, и ты сразу остановишься, что бы ни делал, - без запинки излагал Алекс, немного сердясь, что его спрашивают о таких элементарных вещах. – После, мы сразу расстанемся.       Не ожидавший подвоха Ярослав на последнем предложении слабо вздрогнул.       - Почему? – осторожно постарался вникнуть Яр.       - Тут я не совсем понял. Нижний, использовавший стоп-слово не оправдал ожиданий своего верхнего и значит нужно заканчивать, - нахмурившись путано объяснял парень.       - В статье прочитал? – хмыкнул мужчина.       - Нет, в посте, у него было много лайков. Доминант писал, что рано или поздно его огорчают рабыни, не готовы за ним следовать и он их прогоняет, что они порченые и разочаровали его, – по голосу пацана было понятно, что он немного возмущен высказанным отношением, но принимает информацию, как она есть.       - Человек, позиционирующий себя, как верхний и выставляющий условия пользования стоп-словом на самом деле превращает его в формальность. Ясно же, что нижняя будет терпеть до последнего, цепляясь за него и их связь, пока станет совсем невыносимо и она в отчаянии не откажется продолжать, - довольно резко высказался Ярослав. – Стоп-слово – это стоп-кран, как в поезде, способ остановить катастрофу, не больше, но и не меньше. Не нужно дёргать постоянно, но уметь пользоваться необходимо.       - Сложно, - сказал парень, тем не менее впитывая информацию, как губка.       - Мы не спешим, тебе завтра экзамен по БДСМ не сдавать, - немного подколол пацана любовник. – Выберешь?       Алекс повозился под активом еще, пристраиваясь поудобнее, высвободил одну ногу и закинул ее на поясницу Ярославу, поместив пятку в районе последнего позвонка.       - Ты тяжелый, - с примесью уважения, удовлетворенно сообщил своему мужчине, явно не возражая потерпеть еще. - Мне нравится «ростверк».       - Что это за штука такая? – фыркнул Яр.       - Часть фундамента, - торжественно проговорил Алекс. – Вряд ли мы с тобой в процессе будем стройку обсуждать, и я точно запомню, слово звучное и красивое.       Непостижимым образом Алекс умудрился совместить в себе рациональное начало, полностью погруженное в строгие геометрические пропорции, выверенные до миллиметра и довольно безбашенную творческую личность, способную на любую авантюру. Видимо понять, что может быть красивого в выбранном им слове, может лишь похожий на него, повернутый на архитектуре сумасшедший. Иннокентий Петрович с высоты своих лет, оценил бы, пожалуй. Ярослав просто принял, как есть, эстетика архитектурных терминов его не тронула.       - На сегодня достаточно, - решил верхний и погладив Алекса по бедру задранной вверх ноги, снял ее с себя и поднялся.       - Что, все? – искренне возмутился пацан, обиженно надувая губы.       - Выбирай, малыш и приходи ко мне, я весь для тебя, не откажу, - пообещал Яр и не вынеся выражения его лица поцеловал, хотя Алекс не очень-то был расположен.       Утром, не чувствуя особой потребности, скорее по привычке, Алекс раскричался, утверждая, что они опаздывают, ему казалось важным прийти к самому началу зачета, хотя по факту сдавать он его был не должен. Любящий поспать подольше парень сам прособирался, дисциплинированный Ярослав, наоборот, облегчал утренние сборы, как мог. Студенту потом было стыдно за свои истерики, вместо выплеснутых эмоций приходило чувство вины. Он не должен был себя так вести и не мог остановиться. Вопреки почти сложившемуся ритуалу, Ярослав его не успокаивал. Внимательно и молча слушал, а потом Алекс схлопотал пощечину, легкую, не больную и обидную до слез. Мгновенно умолкнувший Алекс, широко раскрыв глаза и прижал пальцы к лицу, попятился от него.       - Немедленно вернись, Алекс, - в голосе Ярослава парню почудились отдаленные раскаты грома, мужчина словно вырос, стал занимать больше места, в глазах проявилась сила и власть.       Первый шаг навстречу ему пришлось сделать через силу, потом полегче, подошел почти вплотную, тщательно отводя глаза.       - Зачем ты? За что? – бессвязно лепетал пацан, слова его звучали глухо, проходя через прижимающуюся к губам ладонь.       Ярослав заставил его убрать руку от лица, погладил место, куда пришелся удар, никакого следа не было и не могло остаться, пощечина легла на Алекса скорее в психологическом смысле.       - Не нужно на меня кричать, - значительно смягчившимся тоном напомнил Яр. – Вообще кричать не нужно, только зря воздух сотрясаешь.       - Можно было так и сказать, зачем же сразу… - пробурчал Алекс.       - А я разве не говорил? – удивился Ярослав.       Парень вспомнил устраиваемые им сцены, особенно участившиеся в последнее время, он безобразно и безнаказанно налетал на Ярослава, игнорируя просьбы успокоиться. Потом всегда жалел.       - Прости, - тихо выронил он.       - Ничего, малыш, - притягивая его к себе и поглаживая по затылку, сказал мужчина. – Не дерись со мной, я на твоей стороне, помогу тебе, вместе мы со всем справимся.       Только теперь до Алекса дошло, что именно это он и делал, противопоставлял себя Ярославу, старался его задеть, поссориться с ним, нападал, как на врага. Яр же никогда не отличался равнодушием к любой его, на всякий взгляд, пустячной проблеме, чтобы его поведение было хотя бы самую малость обоснованно. Они заодно, союзники, внутренние свары им только вредят, ослабляют.       - Ладно, - согласился Алекс, утыкаясь лицом в плечо родного человека.       - Поехали, - скомандовал Ярослав, они успели, на дороге Ярослав проявил чудеса маневрирования, что отличалось от его обычной спокойной и размеренной манеры вождения. Постепенно Алекс начал осознавать изменения, Ярослав забирал себе больше контроля или он стал более легальным и, соответственно, начал открыто проявляться в их повседневной жизни. Алекс раньше уже сталкивался с таким, но то, что делал Ярослав отличалось. Во-первых, контроль его вовсе не был злым и жестко ограничивающим, какой он видел со стороны отца. Во-вторых, чуткий Алекс довольно скоро понял, что сам провоцирует любовника взять ответственность за него в некоторых вещах. Он теперь вставал ровно через пятнадцать минут после будильника, снисходительный Яр оставлял ему немного времени, чтобы понежиться, а потом хладнокровно извлекал из кровати, не реагируя на стоны и протесты, порой сопровождая его в сторону душа бодрящими шлепками по заднице. Парню никогда не нравилось в процессе, но он каждый раз менял мнение на прямо противоположное, едва оказавшись в ванной и включив воду над головой. Он действительно нервничал из-за опозданий и стал гораздо спокойней, стоило проблеме исчезнуть. Так же было и в других ситуациях.       Ярославу оставалось только изумляться, насколько мальчик подался под его руку, будто рожден именно для него. Прежде замкнутый до угрюмости Алекс, оставался молчаливым, но нес себя по миру совсем по-другому. В его движениях появилась легкость и плавность, характерная для крупного, сильного и здорового животного. Стало проще вызвать его улыбку, он не прятал лицо, прямо встречал взгляды, не отпугивал от себя людей, просто на всякий случай. Раньше Алекс был агрессивен, скрывая за агрессией неуверенность в себе, теперь ему просто не хотелось никому ничего доказывать. Неожиданно его неподдельное равнодушие к мнению окружающих начало привлекать внимание девушек. С чьей-то руки его прозвали «золотым мальчиком», злые языки утверждали, что он спит со старухой, незаслуженно обидев Анну, пребывающую в отличной форме и возрасте. Поговаривали, что у них шведская семья вместе с водителем. Пара девчонок просила его представить их Ярославу, пленившись им издалека. В целом же Алекс чувствовал себя именно так, как полагается сабу у хорошего хозяина и не стеснялся проецировать свое отличное настроение вокруг. К тому же звезда Алекса довольно быстро взошла на учебном небосклоне, его хвалили, им восхищались, его приводили в пример, профессора не жалели слов, его чертежи и эскизы крепили к общей доске и тыкали в них остальной курс лицом. Это подливало масла в огонь злословия.       У студента ушло примерно десять дней, чтобы как следует обдумать что он хочет опробовать под неусыпной властью Ярослава, учебная сессия еще не закончилась, а желание уже зародилось. Ему было немного не по себе, не факт, что, если бы инициатива шла от Ярослава, он бы не воспринял ее как принуждение. Опытный Яр предусмотрел возможный откат и ловко вытолкнул Алекса в центр сцены, скромно укрывшись в тени. Как известно, суть временами кроется в мелочах, парень не сможет четко сформулировать практику, значит на самом деле он в руках мужчины, но будет лучше мальчику об этом достоверно не знать.       - Мне интересно пси-доминирование. Что ты думаешь? - с некоторых пор Алекс старался избегать ультимативных заявлений в разговорах с Ярославом и это им только помогало.       - Почти в любом тематическом взаимодействии оно есть, в той или иной мере, - отзывчиво, но не без лишнего ажиотажа, чтобы не напугать, ответил Ярослав. – Зависит от того, что ты хочешь получить, любимый.       - Люди пишут, что себе не принадлежат, будто они вещи и им нравится, - в голосе Алекса больше слышалось недоверчивого изумления, чем предвкушения.       - Тебе нравится японская кухня? – неожиданно переключился на другое Яр.       - Суши? Ну, да, - немного растерялся парень.       - А сашими? – не остановился повар.       - Я его всего два раза пробовал, тоже ничего, - сказал студент.       - Если тебе в субботу не надо в университет, то в пятницу вечером поиграем, малыш, я все подготовлю, - спокойно назначил мужчина.       - Осталась всего пара экзаменов и зачет, в субботу я свободен, - выдал свой график пацан.       - Вот и хорошо, - согласовал их договоренность Яр.       Пара дней до назначенного времени пролетела незамеченными. Никаких особых приготовлений Алекс в доме не заметил, Ярослав заехал за ним, как обычно, велел хорошенько вымыться и после идти в гостиную, ничего на себя не надевать. Парень отдраил кожу надвое довольно жесткой мочалкой, вымыл волосы, проверил длину волосяного покрова в стратегически важных местах. Сбривать еще ничего не требовалось. Надолго застрял возле крючков с полотенцами, доказывая себе, что полотенце - это не одежда и запрет на него не распространялся, все же пересилил себя и шагнул из ванной, в чем мать родила. Ничего еще не произошло, а по телу уже рассыпались мурашки, хочется ежиться и прикрываться ладонями.       Ярослав ждал его в гостиной, сидел на коленях перед низким деревянным столом, достаточно длинным, чтобы до него можно было дотянуться с разных концов дивана. Стол был немного отодвинут в сторону, на нем уже разложены разные предметы: почти плоская плетенная корзинка с кусками сырой рыбы и морепродуктами, завернутыми в бумагу, небольшая разделочная доска, фарфоровые плошки с уже смешанными соусами. Внимание привлек совершенно непонятный, довольно высокий деревянный лаковый брусок со значительной выемкой посредине и расписанный под лаком белыми и розовыми лотосами с золотыми внутренними чашечками. Ярослав как раз раскладывал у самого края ножи, довольно острые на вид. Впрочем, сразу его заметил.       - Быстро справился, - с оттенком удовольствия в голосе, встретил его Яр. – Подойди.       Алекс выполнил и тут же получил новое распоряжение:       - Ложись на стол, на спину, прямо в середину.       - Слишком мало места, я не помещусь, - запротестовал прекрасно знающий о своей неуклюжести Алекс.       - Нормально, как раз хватает, - не согласился Яр. – Я тебе помогу.       Позволил опереться на свою руку, пока длинноногий Алекс с величайшей осторожностью забирался на столешницу. Оказалось, на брусок нужно облокотиться шеей, что показалось сначала страшно неудобным, но на удивление быстро ощущение прошло. Расписанная деревяшка поддерживала голову и давала лучший обзор, хоть и все равно довольно ограниченный.       - Что ты собираешься? – облизнув внезапно пересохшие губы, спросил Алекс.       - Приготовить сашими и татаки, а также заняться сервировкой, малыш, - сговорчиво отвечал Ярослав. – Разговаривать со мной больше не нужно, если ты, конечно, не хочешь сказать стоп-слово. Я уверен, у тебя получится, но, если нет, наказания сегодня не будет, а справишься – побалую тебя, так что постарайся, любимый.       Погладил отчего-то холодной рукой Алекса по грудной клетке и животу, спустившись почти до самого паха. Взял в руки небольшую силиконовую кисточку, макнул в одну из фарфоровых чашечек.       - Татаки подается с соусом на основе имбиря, думаю начать нужно с него, все же сашими лучше есть прохладным. Не шевелись, малыш и не задерживай дыхание, чем ровнее твое дыхание, тем меньше шансов что-то пролить или уронить, - объяснял Ярослав, причем Алексу вовсе не казалось, что говорят именно с ним.       Кисточка щекотно запорхала по коже, выводя затейливые узоры, иногда отлучаясь для смачивания дополнительной порцией влаги из пиалы, тщательно прошлись по ореолу малочувствительных сосков. Отвлекшись от него, вытащил из корзинки не слишком большой и явно отборный кусок тунца, полностью готовый для завершающего этапа приготовления. Вспыхнула горелка, Алекс вздрогнул, скосив глаза на короткий голубой луч. Показалось очень близко, всего в нескольких сантиметрах от него. Он чувствовал настойчивое тепло, пришлось сосредоточиться, чтобы понять, что от инструмента в руках Ярослава оно исходит в меньшей степени, пощипывали и грели проведенные по его телу линии. Ярослав обрабатывал рыбу открытым пламенем, опаливая буквально на считанные миллиметры вглубь, по воздуху поплыл соблазнительный запах. Нож, блистающий и легко прорезающий чуть более темную и розоватую внутри плоть, тоже показался будоражащим открытием. Против воли Алекс возбуждался, яички подобрались повыше, член начал набухать и расправляться.       - Красиво, - оценил его проснувшееся либидо Яр. – Но немного не ко времени.       И ловко одел на его ствол что-то вроде небольшой пластиковой клетки, аккуратно заправив внутрь и застегнув у основания. Алекс задышал чаще и издал невнятный звук, все же удержавшись от вопросов и протестов.       - Простая игрушка, поможет тебе потерпеть. Не больно? Кивни, если нет, - спокойно прокомментировал верхний, дождался подтверждающего движения и продолжил.       Вооружившись более широкой кисточкой, покрыл низ живота, почти с переходом на лобок маслом со специями, взял палочки и никуда не торопясь начал раскладывать тонкие пластинки рыбы, уделяя внимание местоположению каждого кусочка. Примерно в то же время Алекс начал проваливаться в незнакомое ему раньше состояние. Возбуждение его никуда не ушло, но сдержанное, будто спряталось и медленно кружило внутри живота. Алекс пытался стряхнуть с себя разливающееся по разуму оцепенение, не нарушая озвученных Яром правил, ведь на самом деле любовник с ним ничего такого уж поразительного не делал. Тщетно, он просто дорогое фарфоровое блюдо, извлекаемое из серванта по особым случаям. Он принадлежит, он вещь Ярослава. Мысль не показалась возмутительной, скорее приятной и расслабляющей. Алекс даже не захотел следить за ножом, пока Ярослав нарезал сашими из красной рыбы, креветок и снимал гребешки со створок. Соски горели, другие линии на коже наоборот начали затухать. Чуть выше сосков расположилась подложка из натертого дайкона, кусочки рыбы и морепродуктов особенно выделялись на его снежной белизне. Завершая сервировку, Ярослав вложил в пупок Алекса специальную чашечку и налил в нее немного соевого соуса, жидкость подрагивала, но через край не стремилась. Алекс чудесный мальчик, вон как поплыли, затуманились его прекрасные глаза.       Столь же неспешно, как готовил, Яр убрал все лишнее и приступил к трапезе, обстоятельно и с наслаждением. Казалось, он вообще не отделяет парня от изысканного кушанья и вкушает самого Алекса наравне с лепестками рыбы, заедая малым количеством дайкона и чуки, чтобы освежить вкусовые сосочки. Сначала Ярослав ел один, но хорошенько опробовав все приготовленное, переключился на Алекса.       - Открой рот, - велел мужчина и Алекс подчинился, прежде чем осознал приказ, получив кусочек обмакнутой в соус рыбы, уложенной на кончик его языка. – Осторожно, не подавись.       Алекс прожевал, японская кухня чиста и сосредоточена на свежести и эталонном качестве продуктов. Не часто, но для разнообразия можно. Алекс покорно съел все, что поднес к его губам Ярослав, сохраняя мысленную структуру, в которой он лишь вещь и создан принадлежать. Размеренные, профессионально краткие и точные движения и говор Ярослава подействовали на него гипнотически, он был вполне уверен, что позволит Ярославу сделать с собой что угодно и выполнит любое его пожелание. Он вроде бы не делал никаких значительных физических упражнений и прошло всего полчаса, но стоило Ярославу быстро убрать с его тела продукты, протереть кожу небольшим теплым и влажным полотенцем, помочь встать, как мускулы задрожали от перенапряжения. Ярослав быстро притянул его к себе, поглаживая по спине и плечам.       - Ты молодец, у тебя получилось, любовь моя.       У Алекса кружилась голова, мир размывался и струился перед глазами чем-то неоформленным, единственной опорой для него были объятия верхнего, он единственная связь с миром, больше нет никого.