Скорчившийся мальчик

      На самом деле все меньше людей называли его Алексом, сокращенной формой имени, которое он выбрал, уехав от семьи в знак какого-то смутного протеста. Даже его институтские друзья Соня и Владимир больше предпочитали называть его Сашей или вовсе полным именем с отчеством. Два года как они закончили образование, Вова немного не дотянул до красного диплома, остальные двое отличились цветом корочек. Семейство Давцовых не оставляло своих вниманием. Алекса не тащили наверх за руку и не подталкивали в спину, но скажем так, с его пути аккуратно убирали даже самые мелкие камушки, ветки и прочие препятствия, о которые ненароком можно споткнуться. Довольно известный в своих архитектурно-строительных кругах Старопольцев, многократно бравший главные призы во всевозможных проектах и конкурсах, был лакомой добычей для архитектурных бюро города, не отказались бы от него строительные фирмы или же организации, занимающиеся реконструкцией памятников архитектуры.       Давцов не упустил свой шанс, заманил молодого специалиста на один из принадлежащих ему заводов, поручив ему разработать план новых цехов. За Алексом должны были присмотреть более опытные архитекторы, вроде бы остающиеся на подхвате. Алекс справился с поставленной задачей блестяще, правда увеличив предполагаемый бюджет, выделенный на стройку, примерно на треть. Страстно и уверенно убеждал Давцова, проявив куда больше лидерских качеств, чем ожидал от него в самом лучшем случае прожженный бизнесмен. Сергей Алексеевич устроился прямо в нужной точке и получал от связи побочного сына с Александром Старопольцевым одну исключительную пользу. Более чем удачный проект решил многие его производственные проблемы, собственно, для этого и нужна была стройка, но многого от новых помещений он не ожидал. Кто знал, что за счет правильно выкроенных дополнительных площадей процесс будет значительно облегчен, производительность медленно, но неуклонно поползла вверх.       Давцов с удовольствием рассказывал, что Алекс часть его семьи тем, кто готов был воспринять информацию в нужном русле. Молчал с совсем упертыми, их среди его круга было не так уж много, как могло показаться. Пресыщенная элита привыкла к сладким мальчикам, не сильно отличающимся от таких же девочек. А у его сына вон какой, талантливый, постепенно набирающий известность, строящий не ажурные беседки и теплицы для богатых дамочек, стоимостью в полмиллиона. Сергей Алексеевич, не стесняясь, хвастался Александром, будто он был его собственный. Ярослав раздражался, но терпел, вреда никакого. Так никуда и не устроившись на работу, Александр получал одноразовые контракты на проекты, неплохо зарабатывая. Через пару лет Ярослав познакомил его с одним из своих перспективных управленцев, от сердца его оторвав. Материальная сторона дела не сильно увлекала Александра, ему необходима была постоянная поддержка, решать финансовые и организаторские вопросы нужно за него. Саша рискнул открыть собственное бюро, позвав в него старых друзей. Владимир откликнулся охотно, Соня открыто заявила, что они слишком молоды и обязательно прогорят, но все равно вписалась. Доли в юридическом лице поделили поровну и начали работать. Благодаря усилиям Давцова, молодой архитектор Александр Михайлович Старопольцев стал модным человеком. А раз так, кто не захочет построить загородный дом по его проекту? Впрочем, загородными поместьями богачей занимался в основном Владимир. Он имел просто невероятный талант часами не просто выслушивать, но и поддерживать ответной болтовней бред будущих домовладельцев. Вот уж кто, не сморгнув глазом, выдавал проект на строительство аутентичной беседки для чайной церемонии в японском стиле посреди чисто русского поля. На проекте же кроме его подписи стояла и подпись Старопольцева, так что всех устраивало. Соня постепенно погрузилась в проектирование многоквартирных домов, очень скоро привыкнув вымерять придомовую территорию по сантиметру, выгрызая зубами каждый кусочек полезной и ценной жилой площади. Они, казалось, навечно спелись с любовником Владимира – Павлом, частенько работая вместе. Александр редко проектировал мосты, как мечтал, чаще все же производственные объекты, но и мостов ему хватало, никаких предложений по ним он не пропускал. Его проекты неизменно поддерживали высокое реноме бюро.       Он жил с Ярославом душа в душу, неизменно и покорно оставаясь под его властью. Наверное, Яр единственный теперь называл его Алексом, чаще наедине, на людях придерживаясь более формальной формы обращения. Яр делал для него то, что делает любая хорошая жена, оказавшаяся в браке с талантливым и увлеченным человеком. Избавил его от любых бытовых обязанностей, обеспечил комфорт, уютный, теплый дом, горячую еду, чистую и тщательно отглаженную одежду. Постепенно, по мере взросления Алекса, Ярослав словно бы отступал в его тень. Возмужавший Александр Михайлович, серьезный, напористый в своем деле, иногда даже мрачноватый, настоящий мужчина и открытый, улыбчивый Ярослав, легко вступающий в разговор, с любыми, пусть малознакомыми людьми, приятный и приязненный. Они хорошо подходили друг другу и каждый кто задумывался об этом, вполне естественно принимал Яра за пассива, из богатой семьи и влюбленного без памяти в яркую звезду-архитектора. В Александре предполагали куда меньшие чувства, по крайней мере наполовину разбавленные расчётливостью, желанием сблизиться с империей Давцова.       Ярослав ощущал себя… хорошо. Он собственноручно и скрупулёзно выстроил картинку для внешнего мира. К активам меньше вопросов и этим он защищал Алекса. Он замаскировался на песчаном дне, просматриваемом со всех сторон, прямо посередине, на самом видном месте. Совсем рядом с ним проплывали самые разные рыбы, полностью уверенные в собственной безопасности и такие уязвимые, беззащитные, вкусные. Идеальная позиция, можно контролировать округу и охотиться. В виде добычи теперь выступали только деньги. Своего главного человека он уже поймал и не был согласен снимать с него хоть одно щупальце, чтобы уцепить еще кого. Никто не стоит такого риска и усилий. Один лишь Алекс.       Не так уж просто вести человека за собой и не ограничивать свободу его воли, тонкая грань, зависящая от многих факторов, прежде всего от доверия. Ярослав долго обдумывал, планировал и, наконец, решился. Пригласил Алекса в ресторан и представил там свою старую приятельницу - Анну Андреевну. Женщина лет шестидесяти, умело пользующаяся косметикой, чтобы немного пригладить возраст, но явно пренебрегающая пластикой. Элегантная, подающая себя с вальяжной, почти аристократической неторопливостью, без малейшего следа чопорности, берущейся иногда в людях неизвестно откуда. Анна Андреевна произвела на Алекса более чем благоприятное впечатление, втроем они провели чудесный вечер.       - Она тебе понравилась? – уже дома в спальне поинтересовался Ярослав.       - Да, интересная личность. Смелая, я бы, наверное, не решился в одиночку съездить в Африку ради путешествия, - охотно поделился Алекс, снимая с себя официальный костюм, у него все никак не получалось развязать узел галстука. – Твоя родственница?       - Нет, малыш. Мой психоаналитик. Помнишь, я тебе рассказывал? –вполне приготовившись к взрыву, сказал Яр.       Началось сразу же. У Алекса немедленно вспыхнули щеки, он рванул узкую полоску шелка с шеи и содрав бросил на пол. Его любовник шагнул к нему поближе на случай непредвиденных всплесков.       - Я не болен, - повышая голос, заявил Александр. – Как ты мог мне ее подсунуть? Просил же не поднимать больше этот разговор. Я не хочу, слышишь? Не пойду к ней, не дам травить себя таблетками.       Иногда принуждение должно ни в чем не отличаться от настоящего, но все равно им на самом деле не являться. Вооружившись терпением и спокойствием, будто двумя острыми ножами, Ярослав продолжал.       - Не хочешь говорить, значит не будем, сейчас я попробую в последний раз, - примиряюще произнес он, придвигаясь к строптивому партнеру еще ближе. – Она не врач в полном смысле слова, в нашей стране психологи имеют скорее педагогическое образование, чем медицинское. Я никогда не говорил, что ты болен и таблетки она тебе не пропишет. Одна встреча в неделю, Алекс. Ты же ее видел. Разве она кажется опасной или угрожающей?       - Мне нафиг не нужны беседы ни о чем, только время терять, чтобы в итоге меня пожалели, - Алекс двигался дергано и вдруг, неожиданно и сразу, оказался в объятиях подкравшегося Ярослава.       - Ты страдаешь, любимый, - мягко отодвинул его руки от пуговиц на рубашке и продолжил раздевать его сразу на двух планах, реальном и душевном. – Я не могу избавить тебя от своей оценки, ты слишком близко от меня, а мои реакции лишь сбивают тебя с толку. Нужен кто-то сторонний, заинтересованный, но профессионально равнодушный. Доверься мне, солнце.       - Ты мое лекарство, - выдохнул ему в шею Алекс.       - Хорошо, пусть так, но сначала нужно вскрыть и очистить рану, я потом залечу, - продолжал уговаривать Яр, пока Алекс решительно не заткнул его поцелуем.       Верный своему слову, Каменев не поднимал больше тему с психологом, он реально сделал больше, чем положено, чуть заступив, пусть на волосок, за черту. Алекс много думал, выдержал еще полтора месяца из чистой вредности и начал выдвигать условия. Мужчина долго приучал себя не биться в руках Ярослава всерьез. Сначала вообще не задумывался над тем, что Яр, полностью сосредоточенный на его благополучии и безопасности, получает от его истерик сполна, особенно в эмоциональном плане. Ярослав сильный, но это не значит, что ему не больно. Не в силах совсем отказаться от проявлений крутого норова, теперь временами вставал на дыбы, особенно заботясь, чтобы не ударить ненароком своего ведущего, пусть видит какой он в душе непокоренный (и дурной) и никому не подвластный, пока сам не захочет.       В следующий раз с Анной Андреевной Александр встретился в обеденный перерыв в небольшом, ламповом и очень дорогом ресторанчике, неподалёку от своего офиса. Он бы ни при каких обстоятельств не пошел к ней на прием в ее кабинет. Остаться с психоаналитиком наедине почему-то представлялось крайне опасным мероприятием, как будучи мухой самолично влипнуть в паутину. Здесь они на виду, среди других людей, она не сможет к нему подобраться слишком близко. Кроме того, так сеансы психотерапии не нарушали его рабочий процесс, их можно совмещать с ланчем, хотя на самом деле это большая уступка с его стороны, ведь обедать он привык чем придется, не отрываясь от работы.       - Не думал, что вы согласитесь, - после стандартных приветствии, вроде бы даже недовольно буркнул Александр.       - Ярослав Каменев умеет убеждать, он меня, конечно, заставил, - легко призналась Анна Андреевна и мгновенно скорректировала, увидев, как ее пациент закаменел плечами и вскинулся. – И сделал это, на мой взгляд, самым приятным способом из возможных: при помощи денег.       Женщина улыбалась и совсем не выглядела огорченной. Внимание Алекса привлек крупный перстень, который она носила на среднем пальце левой руки, в центре примерно полуторокаратный прозрачный бриллиант, окруженный в несколько рядов более мелкими. Анна Андреевна не вертела его на пальце, ничего такого, вообще не трогала, суетливость ей вряд ли была свойственная в любой мере из возможных. Однако камень играл сам собой, от любого движения или изменения света, разбивая спектр на радужные искры. Блеск украшения притягивал Алекса, избавляя его от необходимости постоянно смотреть собеседнице прямо в лицо и непостижимым образом снимая напряжение. Так и осталось, потом он постоянно отвлекался на сверкающий камень. Анна Андреевна надевала кольцо на каждую их встречу.       - Я не хотел доставлять вам неудобств, - начал аккуратно готовить плацдарм для отступления и если не завершения, то сокращения дальнейших встреч Александр.       - Что ты, я уже полностью перекроила свое расписание на ближайшие три месяца, - ловко и совершенно не колеблясь применила простенькую манипуляцию Анна Андреевна. Не любишь создавать людям сложности? Ну, ну. Ярослав не оценит, если она упустит его любовника с первых же сеансов. Сам Александр не казался ей и вполовину таким интересным, как Каменев в свое время, но работает она не только ради удовольствия. К тому же не безразлично посмотреть, на что в итоге повелся далеко выходящий за пределы нормы Ярослав.       В первые встречи Анна Андреевна говорила почти столько же, сколько сам Александр, потихоньку становясь ему ближе. Постепенно же, разговорив мужчину, стала куда больше слушать. Сложно сказать была ли Анна Андреевна добрым человеком, скорее нет, чем да. Зато она была настоящим профессионалом и получила сначала все же медицинское образование в области психиатрии, потом уже переквалифицировалась, осознав что, оставшись в первой профессии много не заработает. Ее основную клиентуру составляли впавшие от сытости в депрессию или невроз богатые бездельницы обеспеченных мужчин. Трудотерапия бы им сильно помогла и в основном Анна Андреевна направляла их застоявшуюся и сводящую с ума энергию в благотворительность. Сама она в нее не верила, но все же занятие и, кстати, не слишком раздражающее супругов. Алексу же от их встреч больше всего запоминался блеск ее перстня, сеансы вроде бы не приносили никакого эффекта. Он рассказывал о своем детстве, не каждый согласится такое слушать и его отчасти тянуло к Анне Андреевне.       Примерно через полгода Анна Андреевна, не желая, раскачала психику Александра, совсем этого было не избежать, хотя она старалась погасить амплитуду всеми способами, что имелись в ее арсенале. Не сбавляющий нагрузки Алекс, несмотря на внутренний раздрай, проводил на работе больше времени, погружаясь в чертежи с головой, будто пытался убежать.       В начале осени, в просторную приемную перед кабинетом Александра Михайловича вошел его, по мнению многих, слишком близкий друг, открыто улыбаясь, да так, что улыбка отражалась в немного прохладных из-за природного серого цвета глазах. Секретарь его сразу узнала и поднялась со стула, уже светлея лицом.       - Не беспокойся, Леночка, - поприветствовал ее Яр. – У себя? Я ненадолго.       И совершенно беспрепятственно проскользнул через массивную дубовую дверь, которую от других Лена порой защищала внушительной грудью, четвертого размера, сражаясь как львица.       Алекс сидел за массивным столом без тумб, но на шести ножках вместо четырех, поддерживающих огромную столешницу. Полотно стола в несколько слоев завалено чертежами, записными книжками и альбомами для набросков, где-то там среди бумаг потонул ноутбук и планшет. Алекс склонился над чертежом и не видел, как Ярослав запер дверь, повернув ручку щеколды, которая отпиралась только изнутри.       - Здравствуй, Алекс, - мужчина вздрогнул и поднял глаза на любовника. – Что у тебя с телефоном, связь барахлит?       - Нет, - архитектор нахмурился, пошарив взглядом по сторонам в поисках смартфона, смутно ему помнилось, что тот несколько раз звонил, но Александр полностью погрузился в проектное задание, оно ему совсем не давалось, он забывал то одно условие, то другое и старался вхолостую. – Прости, заработался.       - Ничего, - продолжая улыбаться, снисходительно отозвался Яр, теперь никакой природной прохладцы в его взгляде прочитать бы не удалось. – Встань и сними пиджак.       Алекс вздрогнул снова, молча поднялся с кожаного сиденья и стряхнул с плеч расстегнутый предмет одежды. Он еще не вполне верил в происходящее, однако по позвоночнику уже бежали знакомые мурашки, холодя и пощипывая нервные окончания. Александр против публичности, еще как, но такая вот тайная публичность, когда люди буквально за стеной, хотя и не видят, чем он занимается, щекотала его либидо. Пару раз Ярослав зажимал его в кабинках общественных туалетов, при заведениях, впрочем, не доходя до по-настоящему интересных вещей, ему запрещала врожденная чистоплотность. В его офисе Яр с ним ничего не делал, и приходил-то сюда нечасто. Если их увидят, он пропал. Конечно, большинство сотрудников и заказчиков догадывались, но одно дело слухи и подозрения, разной степени фантастичности, другое – знать наверняка.       Верхний подошел достаточно близко, чтобы ухватить его повыше локтя и развернуть к себе спиной, на запястье захваченной руки со знакомым щелчком сомкнулось кольцо металлических наручников. Ярославу не составило труда завести назад вторую руку, сковать и ее. Разрешил ему повернуться к себе лицом, заботливо переложил часть чертежей на другие, освобождая примерно треть стола для их нужд. Улыбка Ярослава сменилась с добродушной, на откровенно хищную, его пальцы ловко и быстро расстегнули ремень Алекса, пуговицу и молнию на брюках, стягивая их, вместе с трусами заодно, до колен, там они сами соскользнули к щиколоткам.       - Наклонись над столом, - негромко приказал Ярослав.       Хозяин кабинета судорожно сглотнул, сделал пару коротких, стреноженных не снятой до конца одеждой шагов и опустился животом на гладкое лакированное дерево. Лицо Алекса горело от почти непереносимого стыда, к которому неминуемо, капля по капле, как из рук опытного бармена, готовящего сложный коктейль, подбавлялось плотское желание.       - Не помню, когда я тебе разрешал лечь, - послышалось из-за спины, обнаженную правую ягодицу обожгло шлепком.       Растерявшийся Алекс едва успел проглотить вскрик, ошибался по-глупому, как новичок. Мужчине не так-то легко принять требуемую позу, не имея упора на руки, пришлось перенести вес на плечи и верх груди, подняться на стопы, бесстыдно выставляя задницу, с трудом оторвав ее от столешницы на считанные сантиметры.       - Ноги шире, малыш, - продолжал строгий диктат Ярослав, потом удовлетворенно добавил. – Молодец, хорошо.       Я же не готовился, занервничал Алекс, почувствовав щедрую порцию скользкого лубриканта на сжатом еще отверстии. Сильно переживать не стоило, он ходил в туалет по утрам, заботами Ярослава в его рационе достаточно клетчатки. Все же он предпочитал делать правильно, еще одна порция стыда в добавок к остальной. Растягивали его долго и тщательно, архитектор прекрасно знал почему и предчувствие его не подвело.       - Теперь можешь лечь, - милостиво сказал Яр, не оставляя ему, впрочем, выбора, наваливаясь сверху и обдавая горячим дыханием затылок.       Тяжелый, твердый, сильный, безжалостный.       Зажал ему рот ладонью и въехал сразу на всю длину, под тем самым углом, когда головка бьет прямо по простате, прежде чем проехаться дальше. Алекса словно током шибануло, причем в самое чувствительное место. Он взвыл, растеряв последние крохи контроля и больше крики не сдерживал, вынужденный полностью положиться на Ярослава, заткнувшего ему рот. Давно так жестко не было. Огромный, монументальный стол гордо посчитал ниже своего достоинства сдвигаться по полу, но поскрипывал и вздрагивал, всеми деревяными частями в такт толчкам доминанта. Алекс моментально взмок, капли пота вымочили лоб и волосы на затылке, скатываясь дальше по шее и пропитывая воротник рубашки. Ярославу не много требовалось, чтобы погрузить его в совершенно беспомощное, уязвимое состояние. Как Алекс сейчас зависел от него, нуждался в нем, принадлежал ему, весь в его власти и милости. Каменев захватил в руку поджавшиеся яички, заодно разместив пальцы на основании члена любовника. Не дрочил, Алексу хватит одной внутренней стимуляции. Его отзывчивый мальчик умел кончать от члена в заднице, главное подобрать нужный ритм. Двигаться в стиле тяжелого рока. Классный, яркий секс не всегда занимает много времени. Сегодня они подожгли короткий фитиль и взрыв не заставил себя ждать. Мысли вышибло напрочь, удивительно, что стекла в окнах уцелели. Яр не спешил освобождать Алекса от своей тяжести, сначала надо надышаться. Некоторое время в кабинете слышалось лишь слитное, идеально синхронное, частое и глубокое дыхание. Вспомнив про наручники и что прижал парню руки, Каменев встал, окидывая крепко оттраханного пассива откровенно жадным и одновременно любующимся взглядом. Вид стоил того, чтобы запомнить его навсегда, выделить отдельную слоту в памяти, запечатлеть на всю жизнь. Привычно выстроив задачи последовательно, Яр снял наручники, потом стянул с себя презерватив, завязывая открытый край на узел. Алекс попытался сползти со стола на пол, но Яр его придержал, достал из кармана небольшую упаковку влажных салфеток и бережно обтер любовника сзади от остатков смазки, помог подняться на ноги и обтер его спереди. Нижний подключился и одежду ему поправляли в четыре руки.       Застегнув ширинку, Алекс бессильно упал в кресло, откинув голову на подголовник. Ярослав ушел в ванную комнату, оборудованную чем надо, включая небольшую душевую кабину. Пока он смывал в унитаз использованный презерватив с надорванной упаковкой и салфетками, уничтожая малейшие следы разврата, мыл руки и приводил себя в порядок, Алекс смотрел в потолок. Перезагружался. Иногда он буквально тонул в работе, не мог разобраться, не находил решения и тогда ему помогал вот такой секс, что случился сегодня или порка. Более мягко не прокатывало. Все равно, что компьютер грубо вырубить из сети, заставив после включения системы отработать стандартные схемы, привести себя в порядок.       - Как ты? – спросил его вернувшийся Яр, подавая стакан полный холодной воды, несмотря на то что он в этом пространстве Алекса почти не бывал, он отлично ориентировался и знал где что взять.       - Нормально, - Алекс сначала выхлебал воду до последнего глотка, только потом ответил. – Не делай так больше. Карьеру мне похеришь. Что, если кто-нибудь бы вошел или услышал, или здесь везде установлены камеры?       - Ты мог остановить меня в любой момент, - спокойно напомнил Ярослав.       - Нет, не мог, - Алекс нервно прошелся пальцами по слишком длинным для его должности, но оставленным вопреки всему прядям. – Я хотел все, что ты сделал. Ты мне предохранители махом выбиваешь.       - Двери заперты, Алекс, - ласково погладив его по щеке, уверил Яр. – Я тебя крепко держал и крикнуть в голос у тебя бы не получилось, но звукоизоляция здесь выше всяких похвал. Камера всего одна, вон там, направлена строго на дверь, звук не пишет. Ты в безопасности, малыш, я за тобой присматриваю. Отвечай мне на звонки, я тебя не часто набираю. Ладно? Переживаю за тебя.       - Извини, - мужчина на автомате глянул в сторону, где по утверждению Ярослава притаился глазок видеозаписывающего оборудования, ничего в итоге не разглядев. – Рядом телефон положу. Спасибо.       Повернул голову и поцеловал ладонь, еще остающуюся у его лица.       - Постарайся сегодня не задерживаться, - попросил его на прощанье любовник и ушел, визит занял едва ли больше сорока минут.       Проект больше не казался Александру таким сложным, он собрался и начал черкать чертеж, стянув его на освобождённую от других бумаг часть стола.       Еще через полгода, холодной и чрезмерно влажной весной, Ярослав вернулся домой гораздо позже, чем ему хотелось, проведя полный день и вечер с отцом, подробно разъясняя ему новую схему по частичному уходу от налогов. Свет в квартире не горел, но на кухонным полу лежала узкая его полоска от не до конца прикрытой дверцы основного отделения холодильника. На полу рядом с ним и опираясь на его холодное чрево спиной, сидел Алекс, поедая ванильное мороженное из килограммового картонного ведерка, периодически поливая сверху из пакета малиновым пюре, лично заготовленным Ярославом. Яр без колебаний сел рядом с ним, подпирая плечом и только сейчас замечая хорошо початую бутылку виски.       - Что отмечаем? – не нажима, ни возмущения в голосе, будто так и надо, взял бутылку и отхлебнул из нее.       - Окончание терапии, - сообщил повод Алекс. – Сказала надо перерыв сделать на полгода или год, отдохнуть и будет дальше мне душу колупать.       Несмотря на агрессивное ожидание вопросов от Ярослава по поводу психотерапии, тот его весь год ничего не спрашивал, даже о том продолжает или бросил.       - Дашь попробовать, - попросил ложку у него Ярослав, зачерпнул розоватого месива, посмаковал и проглотил. – Сомнительно, но не так приторно, как кажется со стороны.       - У меня кроме тебя никого нет, - хрипло вырвал из себя Алекс.       Да, согласилась внутренняя тварь Ярослава, подтверди, скажи, что единственный помнишь о нем и можешь позаботиться. Счастливо избежав искушения, даже не поморщившись от внутренних призывов, Яр сказал:       - Неправда, у тебя есть брат, друзья, племянники, моя мама сердца в тебе не чает.       - Я раньше думал, что мы все равно не навсегда, расстанемся со временем, - алкоголь совсем снял привычную боязнь и Алекс говорил больше, чем бы осмелился в обычном состоянии. – А теперь знаю, я без тебя сдохну.       - Никто прямо сейчас помирать не собирается, - не позволяя себе скатываться в драму, наоборот вытягивая нижнего в привычную, немного пресную и дающую твердую почву под ногами реальность. – Я с тобой, ты со мной и никто нас не разлучит. Давай спать пойдем.       - Я доем сначала, - моргнул Алекс, наконец оторвав взор от внутренней бескрайней бездны.       Над головой заорал холодильник, психанув из-за утраты нужной температуры. Яр поднялся прикрыл дверцу, включил на смартфоне приглушенную подсветку в кухне и взял ложку. Ели мороженное вместе, Ярослав сначала терпел, впрочем, скоро втянулся.