Сверхъестественная неразбериха

Говорят, союз двух сердец заключается на Небесах, и людям ничего не остаётся, кроме как подчиниться высшей воле. Многие верят, что в их влюбленности виноват озорной карапуз Купидон и его стрелы, разящие без промаха. Астрологи утверждают, что все наши пути и их пересечения начертаны в хитросплетении звезд. Романтические сказки представляют возлюбленных как единое целое, разделенное на две половинки - две тянущиеся друг к другу души. Ученые имеют веские доказательства, что все наши нежные чувства замешаны на химии и физиологии. У любви есть материальные носители - гормоны. При взгляде на желанного партнера, прикосновении, звуке голоса, даже простом воспоминании тело мгновенно выбрасывает в кровь тысячи молекул симпатии, влечения, удовольствия и побуждает обнимать, целовать и заботиться, меняя наше поведение, преображая жизнь как по волшебству. Но кто именно станет для нас тем безотказным стимулом, источником любви, причиной всех причин - предсказать невозможно. И будет ли это только один человек? Есть и те, кто считает, что мы рождаемся и умираем в одиночестве, и что нет на свете никакого “вместе”. Что ж, это их право. Может быть, в их жизни не случилось счастливой встречи, которая заставила бы их переменить взгляд на мир. Я не знаю, в чем правда. Но одно я знаю точно - все мы ищем любовь, в которой нуждаемся. И сами находим ее в разных формах и проявлениях. В этом нам не помогут ни абстрактные сущности, ни химические формулы, ни младенцы с луками, ни далёкие светила. Мы сами создаем и растим, как умеем, это хрупкое чувство из семечка взаимной приязни в нечто огромное, всеобъемлющее и всесильное. Любовь слагается из нескольких компонентов. Телесное влечение, влечение сердца и ума могут возникать сами по себе или дополнять друг друга. Соединившись в тех или иных пропорциях, они дают разные результаты, приводят нас к разным формам близости: от невесомой платонической привязанности до ошеломляющей страсти. И между ними лежит огромный спектр цветов, оттенков и переходов разной насыщенности и контраста. Кроме того, что наши чувства имеют свои истоки, они ещё и меняются со временем. Впервые вырвавшись на волю, любовь может бить ключом или обжигать, как струи гейзера. Потом она успокаивается, полнится общими интересами, впечатлениями и дальше течёт уже тише, как степенная река, но на ней по-прежнему могут встретиться мели, пороги и водопады, которые вы сможете пройти только вместе. Порой любовь может выйти из берегов, скрыться под землю, даже пробить себе новое русло. Может стать освежающим фонтаном, живительным колодцем посреди пустыни, безграничным переменчивым океаном или спокойным озером. В запустении она порастает тиной и чахнет, как печальный покинутый пруд, который со временем станет болотом. Но если за ней ухаживать, беречь любовь, она приносит нам радость, и тогда все наши начинания дают хорошие плоды. Словом, о любви можно говорить бесконечно. О ней сложено, пожалуй, не меньше половины всех стихов и песен на свете, написана не одна тысяча книг. От века к веку люди продолжают попытки постичь и объяснить себе сложное, многогранное чувство, заключенное, как драгоценность, в это ёмкое слово: “любовь”. У меня для вас есть ещё одна такая история. Недоразумение, произошедшее на съемочной площадке довольно дешевого, но на удивление популярного сериала. Правда, случилось оно не со мной. Но все же повлияло и на меня, и на мою жизнь, и на мою любовь. Дин чинил генератор. Съемочная площадка сегодня была оформлена под полуразвалившийся ангар, исписанный граффити со звездами и закорючками письмен. Самое место для призыва демонов какими-нибудь отбитыми подростками. Декораторы отрывались вовсю. Но вот на оборудовании вечно экономили и использовали старье. Под стиль декораций, не иначе. В общем, практически перед самыми съемками осветительные приборы полетели. Режиссер бился в истерике, заламывал руки, закатывал глаза и швырялся распечатками сценария. Кричал, что они не уложатся в срок. Метатрон и в хорошие дни был не самым приятным парнем. Дина, в общем-то, все эти оргвопросы мало касались. У него здесь был простенький трюк - проскочить через огненную завесу. Дженсену опять не повезло с формулировками в контракте, и основное веселье проходило мимо него. Менеджер у него была зверь, берегла его тельце как фарфоровую вазу династии Мин. Поэтому трюк остался за Дином, а всю остальную сцену должен был играть Джей. Но освещение накрылось медным тазом. Штатных техников на случай таких поломок у команды до сих пор не было, а ремонтники по вызову предлагали подождать аж до следующей недели, пока появятся свободные руки. Съемку хотели перенести и уже шумно искали другие варианты, как решить проблему с оборудованием. В этот момент Миша, этот вечно улыбчивый маньяк со щенячьими глазами, ухватил Дина за плечо и толкнул поближе к Метатрону. - У нас же есть Винчестер. Если ты сбавишь громкость, он может спасти твою задницу. - На что мне сейчас каскадер? Коллинз, ты совсем с катушек слетел? - Еще нет, но я очень стараюсь, - Миша улыбнулся оскорблению как невинной шутке. Казалось, он вовсе не умел обижаться, даже на властных дураков. Был для этого слишком самодостаточен. - Дин гораздо больше, чем каскадер! - уверенно заявил он. - Эй, Миш, ты чего несёшь? Дин неловко высвободился из хватки и сделал шаг назад. Ему отчаянно захотелось утечь обратно, в толпу съемочной площадки. Пускай Дин и был на короткой ноге с основными звездами сериала, нежданное всеобщее внимание он всё ещё недолюбливал. - Но Дин, у тебя же волшебные ручки! - Миша говорил с заразительным мальчишеским восторгом и легко завладел аудиторией, даром, что каждый второй вокруг сам был актером. - Вы что, не знаете? Да он механик от Бога! Сам восстановил ту шикарную Детку, у которой мы все фоткались. Заново собрал из бренных останков, считай воскресил! И починил мне холодильник в трейлере! И ещё… - Слушай, одно с другим вообще не связано, - попытался соскочить Дин. - А генератор для света тоже можешь? - уже вцепился в него взглядом Метатрон. Дин пожал плечами. - Ну… Тут я не доктор, но посмотреть могу. Принцип я понимаю. Может, свечи сдохли или цепь полетела... - Какой интересный поворот сюжета, - пакостно протянул Метатрон, поглаживая бородку. - Разберешься с этим к вечеру? - Хм… думаю, можно успеть… - Годится! Дашь нам свет к шести, и заплатим тебе, как целой ремонтной компании. А не дашь…. - Метатрон погрозил ему пальчиком, как дядюшка проказливому мальчишке, и развернулся к остальным. - Переходим на площадку 3-В, займемся пока сценой завтрашнего утра. Живей, живей! Актеров прошу поторопиться со сменой костюма. В общем, как-то так и вышло, что Дин теперь возился с генератором. Дело любимое и медитативное. А обещанные деньги были бы совсем не лишними. Черт, даже очень кстати. Дин поиздержался, слетав к брату в Нью-Йорк на праздники. На радостях накупил там всем подарков. И теперь ломал голову, чем платить за аренду квартиры, если аванс уже ёк, а до расчета еще две недели тянуть. Время шло только к трем дня, а Дин уже успел смотаться в город за запчастями и заканчивал ремонт. Выходило, что Миша спас и его задницу. Внимательный, заботливый зараза. Дин закрыл крышку корпуса и запустил генератор. С шумным “У-у-уф” завертелись вентиляторы, разгорелись лампы, площадку залило светом. Где то у входа послышался металлический лязг и шум, которого не должно было быть. Дин нахмурился. Дерьмово, если поломка не только в генераторе. Он решил проверить спецэффекты, врубил переключатель мерцания ламп и вспышки с огненными искрами под потолком. Все работало исправно. А по центру площадки, глазом не моргнув, ровным текучим шагом шествовал Миша. Прямо под вспышками, пламенем и искрами, не обращая на них внимания. Без защиты. У Дина сердце ухнуло в пятки. - Миша! Стой, придурок! Ты куда! Он запаниковал и чуть не бросился вперед вытаскивать полоумного актера из-под огня. Запоздало сообразил и дернул рубильник - остановил генератор к херам собачьим. Спрыгнув с мостика у переключателей, с большими глазами набросился на Коллинза. - Ты охренел!? - в порыве Дин толкнул его в грудь. - Технику безопасности не читал? Ты мог весь сейчас вспыхнуть и сгореть за секунды! Какого хрена вообще сюда приперся? Миша застыл на месте как робот, даже не шелохнулся. По-птичьи наклонил голову на бок и сощурился на Дина, будто впервые видел. Дин вытаращился на него в ответ, только теперь заметив что одежда Коллинза вообще не совпадала с его сценическим образом для сериала - приталенные кожанки, много черного, красного и обвес из кучи амулетов. Смесь рокера с шаманом играл, как-никак. Сейчас на нем были бежевый мешковатый плащ, дурацкий костюм с белой рубашкой нараспашку и синий галстук, завязанный вверх тормашками. При этом Коллинз, будучи одетым как пугало, умудрялся выглядеть как самый горячий отморозок в здании. И взгляд… был непривычно пристальным, что жутко напрягало Дина. Взъерошив и без того стоящие торчком от пережитого шока волосы, он прокашлялся. - Не смей так больше делать! - Хорошо, - прогудел Миша в ответ на пару тонов ниже привычного. - Эй, приятель… вот так тоже не надо. Звучишь как актер в порно после хорошего секса. Ты меня пугаешь. Ответом Дину были недоуменный взгляд, подозрительный прищур и вздернутая бровь. Так. Окей. Дин, похоже, попал на розыгрыш. Актеров хлебом не корми, дай опробовать новых персонажей на невинных людях. - Это что, новый образ? - Дин дерзко поправил на Мише отворот плаща, чтобы побороть свое смущение и растерянность. - Метатрон опять вам правки в сценарий внес? И кого ты играешь на этот раз? Миша поднял вверх уже обе брови, распахнул огромные растерянные глаза и посмотрел на Дина так, будто ожидал от него услышать ответ. У Дина екнуло в груди. Потерянный, как ребенок в незнакомом месте, Коллинз окинул взглядом собственную одежду, пощупал ворот плаща, протянул неуверенно: - Не знаю. Себя? Наверное… - и поспешно нахмурился. - А где все? Я думал, сегодня работают в этом павильоне. - Эй-эй, парень, да ты опять мыслями в облаках витаешь. Утром же обсуждали, сегодня съемки в павильоне 3-В. А здесь до шести делать нечего. - Да. Точно. Я просто… Заблудился. Извини за беспокойство… Дин. Время вокруг будто замерло, а они стояли друг напротив друга и просто… таращились, как идиоты. Дин залип на фантастически голубых, будто подсвеченных изнутри глазах, сам того не заметив, соскочил на встрепанные, торчком стоящие волосы, а после принялся блуждать взглядом по всему лицу Коллинза, пока не застрял на приоткрытых полных губах. Прежде чем Дин успел спросить себя, что за хрень с ним происходит, Миша, который, казалось, тоже всматривался в него с необычным интересом, резко развернулся и стремительно вышел из павильона. Исчез без лишних слов и пояснений. Дин, потупив пару мгновений в опустевшее пространство перед собой, пожал плечами и вернулся к генератору, чтобы собрать инструменты и отнести их обратно в багажник любимой Импалы. Актеры вообще были дивным народцем, они и не такие корки отмачивали. Упаковывая шуруповерт с насадками в его родной футляр, Дин вдруг подумал, что не стоило отпускать Мишу вот так запросто одного. Странный он был сегодня. Слишком странный, даже для самого себя. Дин бросился его догнать, чтобы проводить. Фиг его знает, какого трогательного придурка с топографическим кретинизмом Миша играл в этом плаще, но вдруг он слишком вжился в роль? На съемочной площадке всякое бывало. Еще ублудит в павильон 33-В, где Ад снимают. Там огня втрое больше… С Мишей он столкнулся за поворотом от павильона к трейлерам. Коллинз, звеня подвесками, недовольно фыркнул, нарочно переигрывая: - Это же Армани! Не попорти! - он Бондовским жестом стряхнул пылинки с плеча, обтянутого кожанкой, и разулыбался широко, по-доброму. - Куда бежишь, Винчестер? Где пожар? Помощь нужна? - Что за черт? - ляпнул Дин. - А плащ свой ты куда дел? - Плащ? - с живым любопытством переспросил Миша. - Да. Не держи меня за дурачка, приятель. Я только что тебя видел в павильоне с ангаром. В другом костюме, в другом образе. Ты когда переодеться успел, хтоническое чудище? Миша, серьезно нахмурившись, сунул руки в карманы куртки. Ответил после задумчивой паузы, подмигнув. - Чудеса кинематографа и хорошие навыки стриптиза. Дождавшись, пока Дин, фыркнув, просмеется, продолжил с серьезной миной. - Знаешь же, у них одежда на липучках. Оп - и ты уже в одних стрингах посреди сцены. Очень удобно. - Так твой новый образ - очаровашка-стриптизер-ботаник? Чувак, знаешь, как ты меня напугал? Приперся весь такой странный, меня не узнаешь, чудаковатый, как не с этой планеты, в огне не горишь... - Н-н-да? Такое впечатление он произвел? - Ага. Сыграно отпадно. Я вот побежал тебя искать. А то мало ли. Думал, вдруг ты с тем парнем сроднился слишком… - Ха-ха. Да… Типа того. Но Дин, ты только никому про него не говори пока? Хорошо? - Ну… Лады. А почему? - Да просто…- Коллинз взглянул на него с большим сомнением. - Мне для работы надо держать этого парня в секрете, как кота в мешке. Иначе эффект будет не тот. - Так ты на мне перед пробами тренировался, что ли? - возмутился Дин. - Это получилось само собой. Как первое знакомство перед выходом в свет. В общем, прости, что потеребил твои нервы. Оставим это между нами? - Миша улыбнулся обезоруживающе обаятельно и заразительно. - Ладно, не вопрос. Дин на него и не сердился вообще-то, на Мишу грех сердиться. Наоборот, было любопытно и приятно оказаться вовлеченным. Намечалось что-то интересное. - Смотри, даже Дженсену не слова! - Ой, да ладно тебе. - Дин пихнул Коллинза в плечо. - Я думал, между вами нет никаких секретов. - Пусть будет сюрприз, - подмигнул Миша. - Хочу слегка подшутить над ним. Сравнять счёт после той вероломной пироговой атаки. Подыграешь? - А то! Не всё же им с Джа тебя доставать. - Тогда, если снова увидишь меня в плаще, знай: перед тобой Кастиэль. Не бойся и ничему не удивляйся. С того странного случая прошло уже полторы недели. Дин все ждал, когда же грянет обещанный розыгрыш. Он даже прокрутил в голове пару вариантов, как это может случиться. Что Миша сделает и как себя поведет, прикидываясь перед Дженсеном этим парнем со странным именем, похожим на библейское. И как сам Дин ему подыграет. Что бы ему такого сказать? Окликнуть? Например: “Хэй, Кастиэль, опять заблудился?”...или нет, лучше даже “Хэй, Кас! С какого облака на этот раз свалился? Тебя проводить?”... или, может: “Хэй, приятель…” - и плащ ему поправить. Да что там, Дину просто не терпелось снова увидеть этого престранного персонажа. Но Миша отчего-то с розыгрышем не спешил. На неделе он еще пару раз мелькал в том плаще-палатке возле жилых трейлеров и на площадке, но, как по волшебству, исчезал из поля зрения Дина, стоило им встретиться взглядом. И ни разу больше не соизволил подойти, зараза. Нет, с Мишей-то они преотлично продолжали общаться во время рабочего процесса. Порой зависали в тесной шумной компании с пивом после длинного съемочного дня. Страдали всякой приятной расслабляющей фигней: играли в мафию, скрабл, монополию, травили байки. Вечерами актеры отдыхали от необходимости быть не собой и триста раз повторять одни и те же глупые слова и действия так, чтобы это выглядело естественным, а не только что с листа считанным. Пусть на площадке вечно царил балаган, Дин глубоко уважал актерское мастерство коллег и порой офигевал от того, как по щелчку кинохлопушки они превращались из себя самих в совершенно других людей. Будто в них демоны какие из сериала подселялись. Может, поэтому Кас до сих пор и не объявился? Миша старался урвать любую возможность побыть собой в кругу друзей и коллег. Так, например, за несколько дней до четырнадцатого февраля у них случилось двухчасовое окно между сценами на одной и той же площадке. Ехать в город было бессмысленно, и мужики дружной компанией устроились в уголке делать валентинки для своих возлюбленных. Организовал все это Миша, притащив откуда-то цветную бумагу и гору всякой канцелярской дребени. Мигом перевоплотившись в увлечённого воспитателя младшей группы детского сада, потакающего шалостям во имя творческого развития, он умудрялся одной рукой рисовать узорчатую букву “V”, а другой снимать процесс на телефон. Наверное, так он и воспитывал своих ребятишек - их было, кажется, двое. Из того, что Дин о них слышал, было ясно, что однажды они захватят мир. Джаред первым вырезал для своей милой супруги простенькое аккуратное сердечко, а потом принялся резвиться, как долговязый игривый щенок. Цеплял всем на спину стикеры с глупыми надписями, с воплями отбивался от мелких, но цепких Рича с Робом. Парни играли в сериале бесов-напарников и отлично спелись. Похоже, только строгий взгляд Дженсена удерживал этих трех бандитов от того, чтобы намазать чей-нибудь стул клеем. Джей обычно реагировал на их выходки с утомлённым смирением старшего, которому не пристало обижаться на малышню. Порой снисходил до активного участия, мог даже возглавить шайку, но не сегодня. С мягкой суровостью посматривая в их сторону, он вдумчиво перебирал блестящие фломастеры для своего сердечка. Дин удержался от секундного порыва поставить подножку Джареду, когда тот пробежал мимо его стула и хлопнул между лопаток так, что кого другого могло и в стол впечатать. Заведя руку назад и пошарив ею по спине, Дин сорвал с пижонского пиджака стикер "Пни меня". Ну да, кто бы сомневался, этот ничего оригинальнее придумать не мог. Быстро потеряв интерес к Дину и отстав от не реагирующего на него Дженсена, Джаред попытался прилипнуть к Мише и умоститься на его коленки. Дин фыркнул. С проявлениями симпатии длинный, как обычно, жутко перегибал: то оближет Мишу, то облапит на грани пошлости. Нет чтобы просто обнять по-человечески или там кулаками дыцнуться. То, как Миша это терпел, выдавало в нём доброго и опытного отца, чьи дети ещё слишком малы, чтобы понимать про личные границы. Вот и сейчас, вместо того, чтобы отвесить Джа ласковый подзатыльник в стиле Джея или просто спихнуть балбесину на пол, как сделал бы Дин, да и любой другой мужик в комнате, Миша, слегка поморщившись, стоически пережидал приступ щенячьего восторга. Даже улыбаться не перестал, хотя ему явно было тяжеловато. Смяв бумажку, добытую со своей же спины, Дин запулил снаряд в лохматую башку ржущего долговязого ребенка, и тот радостно вскочил, улепетывая на другую сторону стола. Там ему прилетело от Дженсена шаром из цветного скотча, который рос с каждым съёмочным днём и служил всей группе талисманом вроде маскота. Дин поерзал еще на месте и снял непривычный пиджак, в котором чувствовал себя деревянным. Повёл плечами, вздохнул свободней. К необходимости принаряжаться в одежду чужого стиля и гримироваться он до сих пор не вполне привык. И уж, конечно, не рассказывал про эту часть работы Сэмми. Хрен бы он потом отделался от вечных братских подколок про каблучки и макияж. Ему их и на работе хватало от Джареда, который для всех на площадке был младшим братцем и по совместительству двухметровой занозой в заднице. - Ребята, у нас кончаются блёстки. - предупредил компанию Миша, возвращаясь к медитативному вырисовыванию ажурной “k” следом за “Vi”. - Кто спёр у меня дырокол? - негодовал Джаред, приземлившийся на свое место с намерением наделать из стикеров конфетти. Наверняка чтобы насыпать кому-нибудь за шиворот. Горка канцелярских припасов по центру стола стремительно уменьшалась. Праздно глазея по сторонам, Дин рисковал остаться вовсе без поделки. А после напороться на излишне сочувствующие взгляды бесят, печальный - Миши и ободряющий - Дженсена. Нет уж, спасибо. Перестав отвлекаться на друзей-придурков, Дин замер в нерешительности над листом небесно-голубого картона с белыми облачками. Как-то так сложилось, что пары на день Святого Валентина у него опять не было. Который год подряд к середине февраля он неизменно оставался один. Впрочем, валентинку всегда можно было подарить прекрасной незнакомке в баре, ловко вписав туда её имя между парочкой коктейлей. Или прекрасному незнакомцу… - Это у тебя сердечко или баклажан? - докопался Роб до Джареда. - Да что вы понимаете в баклажанах! - с видом оскорбленной королевы отбрил тот. - Вот мы тебе сейчас покажем! - Что, прямо здесь? В пол-уха слушая перепалку, Дин в поисках идей ненавязчиво наблюдал за Джеем, который, похоже, увлёкся процессом и выпал из общего круга. Он отложил готовую радужную открытку для Ди в сторону и взял новый лист - синий, как спокойное море. Долго сосредоточенно что-то на нём размечал, вырезал, клеил и присыпал золотистым глиттером, пыхтя от усердия. Пока парни галдели, споря, у кого баклажан больше, сочнее и круче, а Миша ковырялся в своем телефоне, Дин решил для начала хотя бы нарисовать и вырезать форму голубого сердца. Когда он взялся за ножницы, Дженсен, наконец, критически осмотрев монументальную валентинищу, в которой материалов хватило бы на шесть обычных, смахнул с неё лишние блёстки и протянул Мише. Сказал тихо: - Держи, это тебе. - О, как мило… спасибо, - Миша, вынырнув из телефона, расплылся в широкой растроганной улыбке, попеременно любуясь открыткой и ее слегка смущённым автором. - Ты что, всё ещё снимаешь? - нахмурился Дженсен. - Нет-нет. Уже нет, - быстро сказал Миша, выключая камеру. Дин невольно заулыбался тоже. Конечно, на площадке “Чарли и её ангелов” все дурачились кто во что горазд, но вот это было другое. Не фирменный бесогон, не пошлые подколы в духе Джареда, не подыгрывание публике. Нечто искреннее, удивительное, взаимное. Редкое в киномире, полном условностей, стереотипных ролей и потной демонстративной мужественности. Нежность. В тот день, уходя с работы, Дин сунул свою поделку в карман любимой куртки, в которой мотался по съемочному городку от трейлера к трейлеру и от площадки к площадке. По правде сказать, открытка жгла ему руки. Осыпала их, как феи - волшебной пыльцой, приставучим мелким глиттером, который он задолбался стряхивать. Да ещё эта дурацкая подпись красным маркером: “Купон на сто и один поцелуй от Дина Винчестера”... ни ума, ни фантазии. Всё это было ужасно глупо. Но отчего-то ему не хотелось выкинуть несчастную валентинку или хотя бы запихнуть ее в бардачок Детки на время, до вечера четырнадцатого и предполагаемой вылазки в ближайший барчик - пристанище одиноких сердец с печальным саундтреком. Какое-то непонятное чувство, смутно похожее на надежду, требовало носить этот сверкающий кошмар повсюду с собой. В графике на эту неделю у Дина стояли сцены боевок по парам с актёрами из основного состава. Они давно уже отработали трюки до автоматизма на матах - самое веселое времечко - и теперь должны были прогнать всё в костюмах и декорациях. Массовка для людных общих сцен должна была собраться только на следующей неделе. День с Джаредом Дин худо-бедно пережил. Он искренне любил этого человека-катастрофу, хотя порой даже просто стоять с ним рядом было травмоопасно. Страховать партнеров по съемкам от несчастных случаев было частью работы Дина. На этот раз все рёбра уцелели, он мог собой гордиться. День с Чарли, которая в сериале играла слегка гротескную версию себя же, пролетел легко, как уикенд мечты с лучшей подругой в парке аттракционов. Дин обожал свою работу за возможность общаться с такими клевыми людьми на короткой ноге. Он особенно ждал дня в паре с Дженсеном. Многие говорили, что они с Дином - разлученные в детстве близнецы, настолько спелись и дорожили друг другом. Даже с родным братом у Дина не сложилось таких отношений: теплых, полных принятия и взаимной поддержки. Они с Сэмом могли бы без колебаний отдать друг за друга жизнь, но то и дело цапались из-за мелочей - неизвестно ещё, кто был упрямей. Дженсен же стал Дину другом, братом и старшим товарищем в одном лице. Встретить такого парня мечтаешь, начиная со средней школы. У Дина всегда было полно приятелей и знакомых. Найти общий язык с кем угодно за десять минут никогда не было для него проблемой. Но все это было каким-то… поверхностным, что ли. Когда, расставшись с новым человеком, можешь спокойно не вспоминать о нем и неделю, и год, и пять лет. При этом очередной случайной встрече будешь искренне рад, и у вас наверняка найдется куча тем для разговора. Кроме тех, что действительно важны. Близких друзей у Дина было всего-то… Сэм и Бобби - но они семья. Да ещё бармен Бенни, что уже многое говорило о том, где Дин обычно проводил вечера. В детстве Дин мечтал о друге. Таком, чтобы вот прямо не разлей вода. С кем можно замутить любую авантюру, поделиться любыми мыслями, без оглядки доверить печали и радости. Сэм, когда подрос, стал ему настоящим другом. Но все равно Дин не мог развидеть в нем младшего, которого нужно оберегать. Может, он не завел близких друзей еще тогда, в детстве, потому, что отец, как заевшая пластинка, вечно бубнил своё: "Мы - птицы перелетные и жизнь наша в дороге, все встречи мимолетные, не доверяйся многим". Пацаном Дин соглашался. Только с чего бы "перелетные", если в разъездах всегда был только Винчестер-старший? А Дин с Сэмом гостили то у Бобби, то у Элен - давних друзей отца, которые много чего имели против его безответственности, но двух заброшенных мальчишек любили как родных. Джон Винчестер был суровым и сразу спрашивал со своих детей, как со взрослых, никогда и ни на что не делая скидку. Даже в мыслях назвать его “папой” у Дина не получалось, только “отец” или даже “Джон”, когда на душе было особенно паршиво. Умом Дин понимал, что отец, так и не переживший внезапную смерть мамы, по-своему пытался уберечь детей от боли потерь. Но это теперь, а тогда в детстве выходила сплошная лажа. Ведь самого отца, коммивояжёра, они видели от силы раз в месяц, а трезвым и того реже. Считай, он и не бывал с ними дома вовсе. В общем, из-за образа жизни, который его в итоге доконал, и той странной философии, которой Джон пытался оправдаться, они трое частенько ругались. Что в детстве, что позже, когда Сэм уехал учиться в другой город, а отец вместо того, чтобы гордиться младшим сыном, показательно на него разобиделся. Работать с Дженсеном Дин начал по счастливой случайности. Сэмми как-то раз заснял у Бобби на свалке, как Дин скачет по крышам машин. Он проспорил брату пари, теперь уже и не вспомнить какое, и должен был залезть на самую большую груду металлолома и проорать оттуда: "Я Зена, королева свалки". Сэм бывал той еще сучкой. В общем, забраться на гору старых остовов оказалось проще, чем потом слезть оттуда. Дин пару раз чуть не сорвался. Так что видео вышло зрелищным, остросюжетным даже, набрало кучу просмотров и лайков. Правда, сначала им влетело от Бобби. А через месяц Сэму на аккаунт ютуба пришло письмо с заманчивым предложением для его брата-акробата, который оказался удивительно похож на одного актёра, стремительно набиравшего популярность. Подписав контракт и познакомившись с Дженсеном, Дин, сам того не осознавая, поначалу пытался следовать заветам отца. Держаться с ним, как и с другими участниками съёмок, по-приятельски доброжелательно, но особо не привязываться. Кто бы ему еще это позволил. Многое решила Дэнниил. Она сразу вела себя с Дином как со старым другом семьи, которого всецело одобряет. Обнимала при встрече. Приглашала в гости на выходных, а то и нежно выпихивала мужа из дому пойти посидеть с Дином, поговорить о своем, мальчишеском: "И чтоб сегодня не возвращался!" Дженсен оказался классным мужиком. С ним всегда можно было и подурачиться, как два подростка, и про кино перетереть. Блин, да у них интересы были почти один в один: Дикий Запад, ретро машины и супергерои. Какой нормальный человек этого не любит? Дженсен по уши влюбился в Детку, и Дин запросто пускал его за руль, удивляясь своему спокойствию. Пару раз он даже слышал, как Джей играет на гитаре, напевая вполголоса: надо сказать, у него здорово получалось, хоть он и стеснялся при всех, кроме жены. В общем, Дин сам иногда думал, что они с Дженсеном - разлученные в прошлом близнецы. С радостным изумлением смотрел на друга, его решения, его семью и думал: "А что, так можно было?" Даже примерял на себя: "Я тоже так хочу однажды, если найду, с кем". Без всякой зависти. Обретая новый ориентир, пример хорошей здоровой жизни, которому раньше было неоткуда взяться. За пять лет они двое настолько сработались, что порой чисто по приколу подменяли друг друга на встречах и в дублях. В последний раз было так. Дженсен, сваливший с площадки без предупреждения к жене и ее родителям на выходные аж в другой штат, застрял в аэропорту и позвонил Дину в легкой панике: - Сцена для тизера нового сезона! Просили доснять сегодня до обеда. Сыграешь за меня? Там реплик нет вообще, ты справишься! Просто смотри в камеру так, будто режиссер и вся съемочная площадка поглумились над твоей Деткой и ты идешь их убивать. Крупный план там только со спины. И еще у нас пресс-конференция в шесть, а я раньше половины седьмого не доберусь… Хотя бы в кадре покажись. Чарли обещала взять огонь на себя, мужики помогут, а там и я подскочу. …да не дрейфь ты. Надень тёмные очки, никто не догадается! Дин перед незнакомыми камерами вне площадки чувствовал себя полным придурком. Да и вел себя не лучше. А Дженсен потом нагоняи получал от начальства. Слава всем богам, тогда Дженсен успел приехать раньше, чем до Дина дошла очередь отвечать на внезапные вопросы журналистов. Они поменялись местами и куртками так быстро и ловко, что могли бы с этим номером в цирке выступать. Чарли им так и сказала, когда всё закончилось и Дин вылез из-под стола, где отсиживался до конца мероприятия, щекоча коллег за пятки и получая легкие беззлобные тычки носками по печени. Бывало, что уже сам Дин после бурных выходных или очередного разрыва с двухнедельной девушкой, просил Дженсена прикрыть свою бедовую задницу: - Дружище, спасай, у меня лютое похмелье. Ты был прав, текилу мне вообще нельзя… во сколько там тот трюк снимают? Через полчаса!?! Блин, даже если гнать буду, я ещё не в кондиции. Метатрон такой вой поднимет... Окей, красавчик, сегодня я дам тебе уложить меня в постель. Смотри не переломай там ноги. После прыжка вес на носки! А то пятки себе отобьешь. Спасибо, мужик, буду тебе должен. Конечно, Дин старался такого не допускать. Все-таки он гордился своей работой и, по совету Дженсена и Дэнниил, даже экзамен на инструктора собирался сдать через месяц. Парочка Экклзов шутила, что это их семейное дело - помогать Дину волшебными пенделями продвигаться по стезе каскадера. Опыта уже хватало, он даже помогал ставить и корректировать некоторые трюки в чужих сценах. За утренним кофе, а потом в гримерке Дин обсудил с Дженсеном любимые песни AC/DC и Брайана Джонсона, который почти все свои треки кричал или пел фальцетом. Они от души посмеялись, на пару горланя его песни. Дурачиться в узком кругу Джей не стеснялся. У Дина с Дэнниил, Мишей и Джаредом был тайный сговор по раскрепощению в Дженсене певца. И Дин старательно выполнял свою часть плана. Гнусаво запевать и утягивать в дуэт Джея в раздевалке, в гримерной и вечером под колу или пиво по выходным стало его святой миссией. По дороге к съемочной площадке напевали “Шоссе в Ад” . День обещал быть трудным и интересным. Кто бы сказал Дину в детстве, что работа и веселье вот так сольются воедино, хрен бы он поверил. Время до обеда пролетело как одно мгновение. Утренние сцены удачно отсняли и актеров отослали проветриться минут на десять, пока команда ассистентов меняла декорации и художественно разливала бутафорскую кровь по полу. Дин с Дженсеном, не сговариваясь, направились к выходу - вывалиться наружу, глотнуть свежего воздуха. Но Фелиция настигла их длинным балетным прыжком раньше, чем парни успели улизнуть. В своих разноцветных, сочетающихся каким-то немыслимым образом одеждах, с палеткой грима и кисточек в руках она была похожа на очень сосредоточенную бабочку. Дневную, с круглыми глазищами на крылышках. Так что отличить ее от близняшки Чарли было делом нетрудным. Другое дело, когда девчонки спецом придуривались, намерено копируя друг друга. Обычно это было заранее спланированным и хорошо продуманным действом. Но, проработав с ними пять лет и особенно сильно сдружившись с Чарли, Дин научился раскалывать их розыгрыши как орешки. Даже с очень похожими голосами и почти одинаковой внешностью они по-своему держались, двигались, выражались, даже в разных позах застывали на месте, задумавшись. - Так, парни, - строго окликнула их Фелиция. - Идите сюда: для следующей сцены мне нужно за десять минут нарисовать вам два одинаковых фонаря под глазом. - А можно мы просто дадим друг другу по морде и пойдём перекусим? - предложил Дин. - Нельзя! Настоящий синяк проступит не сразу, а одинаково у вас всё равно не получится. Дин, сначала ты, - расчехлив свой арсенал, Фелиция поманила его пальцем. Дин со вздохом чуть согнулся и замер перед ней на месте. Он притерпелся к работе визажистов, но чтобы выдержать щекочущий кончик кисточки, ни разу не заржав и не чихнув, требовалось немало стойкости. - Хэй, Джей, - заскучав, позвал он пару минут спустя. - Так что мы сейчас в этой сцене делаем? Я спрашивал Метатрона, что он от меня хочет, но от этого хрена хрен чего добьешься. Сказал - мол, сами решайте. Ты что планируешь? Пробежка по стене и сальто с переворотом - тут мне все понятно. А дальше что? Просто приземлиться на ноги? В позу какую-то пафосную встать? - Как-то слишком много пафоса посреди смешной серии, - протянул Дженсен, задумчиво листая измятые листы сценария. - Нужно что-то другое. - А что если споткнуться на ровном месте? Или перебор? - На контрасте может быть хорошо. Попробуем, - решительно кивнул Дженсен, сворачивая бумаги трубочкой и запихивая их в задний карман. - Кстати, как твоё колено? - Нормально. Дублей на пять меня точно хватит. А с чего это наш красавец так распрыгался? - По сценарию у него оказался талисман удачи, - Дженсен извлёк на свет не то бронзовую медаль, не то большую монету с изображением языкатого божка в стиле рисунков майя. - И пока эта вещица у него, ему прёт, что бы он ни делал? - уточнил Дин. - Именно! - подмигнул Дженсен. - Нам нужна абсолютная, сверхъестественная уверенность в себе - такая, чтобы и в движениях, и в походке было видно. - Как у супергероя из комиксов… - предвкушающе улыбнулся Дин. - Точно! Представь, что ты Бэтмен. - Я Бэтмен… - максимально грубо пробасил Дин. - А где мы носим талисман? - В нагрудном кармане. Потом теряем, и везуха сразу заканчивается. - Слушай. Что, если эта штукенция выпадет из кармана как раз в верхней точке сальто? Хотя нет, физика не позволит. - Это почему? - не понял Дженсен. - Центробежная сила, - хором ответили Дин и Фелиция. - А как тогда быть? Гримёр и каскадёр встретились взглядами. - Если ты приземлишься на обе ноги и спружинишь… - медленно начала она. - Монета должна выскочить из кармана вверх! - закончил он радостно. - Класс. Однажды ты станешь мастером импровизации, - с гордостью сказал Дженсен. - Я? Да ладно тебе, бро. Я даже не знаю, что это такое, - смутился Дин. - С тобой пока всё. Только никуда не уходи, эталоном будешь, - Фелиция, придирчиво повертев разукрашенного Дина за подбородок из стороны в сторону, довольно кивнула и взялась за Дженсена. Тот послушно повернулся к ней, чуть разъехался по полу на ногах, как складской подъёмник, чтобы компенсировать разницу в росте. - Смотри… - начал он, стараясь поменьше двигать губами. - Сценарий - это скелет. В нём написано основное: что твой герой должен делать и говорить. Но вот как ты это сделаешь - другой вопрос. Интонация, жесты, взгляды. Эмоции, которые ты вкладываешь в игру - как раз то, что делает ребят живыми. Это твоя интерпретация, твой актёрский выбор. - Но ты же сам часто меняешь реплики, - Дин почесал рукой в затылке. - Да, потому что я уже давно играю этого парня. Знаю его, как облупленного, и если чувствую, что фраза не в его стиле - я так и говорю режиссёру. Иногда он меня даже слушает. Потом, многое рождается уже на площадке. Коллеги очень помогают, особенно Джаред и Миша. - Характеры героев раскрываются во взаимодействии, - Дину такие вещи до сих пор казались чем-то сродни волшебству. И то, что с ним это тайное обсуждали на равных, запросто делились секретами актёрского мастерства, до чёртиков льстило. - Вот! Всё ты понимаешь, - закивал Дженсен. - Замри! - зашипела на него Фелиция. - Извини. В общем, реакция должна быть. А без хорошего, живого контакта друг с другом наши чуваки так и будут болтаться в кадре по отдельности, как марионетки. - А что ты делаешь, чтобы вжиться в роль? - спросил Дин, почему-то немного стесняясь. - Не знаю… а ты? - Ну, мне-то легче. Ничего говорить не приходится, а для остального у меня есть образец перед глазами. Я просто повторяю за тобой. Представляю, что бы ты в роли него сделал, и всё. - Вот и у меня есть образец в голове. Мне нужно секунды три, чтобы влезть в его шкуру, она привычная и удобная. Легко могу думать, как он. Говорить его голосом. - И часто тебе это пригождается в обычной жизни? - Ну… жене нравится, - счастливо краснея, признался Дженсен. Дин, понимающе лыбясь, пихнул его локтем в бок и заработал леща от Фелиции. Попросил невсерьёз: - Не хвастайся, поимей совесть. - Завидуй молча! - беззлобно отозвался Дженсен. - Я сейчас вас обоих вырублю тайным приемом кунг-фу и всласть поиздеваюсь над вашими бездыханными телами! - пригрозила Фелиция, синхронно обмахивая их лбы двумя большими щекотными кисточками. Парни притихли, но совсем ненадолго. - То есть ты в роли нашего агента? А она? - с намеком протянул Дин. Дженсен подмигнул. - Как-то раз мы под покровом ночи сперли из костюмерной ее сценические крылья. Дин заржал так, что пол-площадки развернулось на них. Кто с интересом, кто негодующе. Фелиция не смогла удержать суровую мину и тоже весело фыркнула, хоть больше и не принимала участия в разговоре. Сбавив децибелы, Дин уточнил. - И это не мешает? В смысле… вы же играете… как вы не путаетесь… я имею в виду… Дженсен пожал плечами. - Такие вот занимательные упражнения в импровизации. - Весело же вам. - Главное - не забываться и не путать игру с реальной жизнью. Это может выйти боком. Раздвоение личности, ревность к самому себе и всякое такое. Возможность потренироваться в сценической импровизации представилась Дину буквально на следующий день. По графику на этот раз у него были все парные сцены с Мишей. Без Дженсена и Джареда съемки прошли гладко и в разы быстрее. Миша был веселым парнем, но куда более спокойным и сосредоточенным на работе. Так что закончили они даже раньше, чем рассчитывали. Распрощавшись с командой на выходные, Дин с колой и пакетиком орешков завернул в свой любимый, редко используемый павильон с декорацией почти настоящего озера. Там был старый, но крепкий на вид лодочный сарайчик, причал и пара скамеек на зелёном берегу. Трава, конечно, была искусственная, и камыши вдалеке тоже. Но выглядело всё очень даже, особенно если включить воображение. А главное, ни одного комара! Дин любил этот уголок и приходил сюда, когда хотел отдохнуть от суеты и многолюдности съёмочного дня. Напороться на Мишу он никак не ожидал. Хлопнув полами бежевого плаща, тот молниеносно развернулся, в воздухе блеснул бутафорский клинок. Дин и рта раскрыть не успел, как его впечатало в стену еле устоявшего сарая. Острие, щекоча уязвимую кожу, замерло напротив горла. - Воу! Ух… - выронив орешки и чудом не взорвавшуюся об пол стеклянную бутылку колы, Дин выставил перед собой руки в примиряющем жесте. - Охренеть! Спокойно… приятель, ты чего творишь!? Миша, который вдруг стал воплощением воинственности - у Дина аж коленки ослабли от его небывало грозного вида - ответил с заминкой. - Зачем ты подкрался ко мне? Блестящий, на вид - совсем как настоящий, клинок исчез в рукаве плаща. Со стороны входа в павильон послышались чьи-то неспешные шаги. - Не крался я, вот ещё! - оторопело возмутился Дин. - О! Класс, у тебя там в рукаве возвратный механизм, как у фокусников? Непонимающе мигнув, Коллинз остался стоять впритирку к Дину, зажав его у стены. Где-то слева замерли шаги и голос Рича сказал негромко: “Оу… пардон, ребята. Не буду мешать”. Дин фыркнул, едва ли зафиксировав этот момент. Все его внимание приковал к себе Миша, продолжавший буравить его взглядом, даже не повернув головы на посторонние звуки. Или их заглушило взволнованное сердце, ухавшее у Дина в ушах? - Слушай, а ты сколько в спортзале выжимаешь? - он нервно сглотнул. - Силищи у тебя, конечно… Растирая плечо, он попытался шагнуть в сторону. Не то, чтобы он любил, когда его швыряют об стены, но сейчас это реально было… вау. Банки бицепсов у Миши были что надо. Не даром женская часть съёмочной группы сетовала на сценаристов за то, что не дают его герою покрасоваться топлес в рукопашных боях. Утечь по стеночке в сторону Дину не удалось, Миша шагнул за ним следом, продолжая стоять слишком близко, цепко удерживая зрительный контакт… И вот это вдруг начало напрягать. Местами физически, к изумлённому смущению Дина. Какого чёрта? Ведь они с Мишей буквально минут пятнадцать назад закончили съемку сцены совместного боя, где еще и поближе контактировали, и всё прошло как всегда: весело и легко, с шутейками и без побочных эффектов. Дин понятия не имел, почему сейчас изо всех возможных реакций на внезапную атаку его тело выбрало: “Замереть, как кролик перед удавом и начать возбуждаться”. - Ты чего такой странный? …Оу! Кас? - наконец сообразил Дин. Голубые глаза вопросительно сощурились еще сильнее. Меж сведенных бровей карандаш зажать можно было. - Кастиэль, верно? - уточнил Дин. - Это мое имя. А Кас - это сокращенное от полного, теперь я понял, - глубокая складка на лбу Коллинза чуть разгладилась. - Ага… - Дин кашлянул, напоминая себе, что в прошлый раз обещал Мише подыграть при встрече. - Кас, приятель, ты стоишь слишком близко. Кастиэль продолжал смотреть. Дин, стараясь не паниковать, судорожно вспоминал хоть какие-нибудь дыхательные упражнения. Миша сам же недавно показывал всем желающим… вдо-ох… раз-два-три-четыре… вы-ыдох… - Ну же, дай мне немного личного пространства, - выдавил Дин. - Пожалуйста. - Мои извинения. - Кастиэль сделал какой-то деревянный, донельзя неловкий шаг назад. - Я не хотел тебя душить. - Спасибо и на том. - Ты не пострадал? - Ерунда, я в норме. Дин отмахнулся и повёл плечами, сбрасывая неловкость. Ладно, обнаружить у себя новый кинк никогда не поздно. Но не в таких же странных обстоятельствах, да к тому же об ни в чём не повинного товарища по съёмкам. “У меня просто давно не было секса, вот и всё” - решил он и немного успокоился. Искоса посмотрел на Каса, продолжавшего выглядеть грозно и горячо, стоя при этом неподвижно, как какой-нибудь Терминатор. - Ты тоже извини, что нарушил твоё уединение. Наверное, ты сюда медитировать пришёл? Или репетировать? - Не совсем. Мне нужно было поговорить… позвонить наверх. Кас посмотрел в сторону так, будто видел там кого-то не слишком приятного во плоти. Дин даже обернулся проверить. Но в павильоне они были одни. - О, ясно, тогда я пойду, - протянул он неуверенно, поднимая с пола свой не слишком полезный перекус. - Не хочу мешать. - Дин… твоё присутствие не мешает мне. Наоборот. Глубокий низкий тембр, который Миша выбрал для Кастиэля, забрался Дину за грудину и осел там легким трепетом. - Что наоборот? - чувствуя себя полным ослом, Дин тупо моргнул. - Оно весьма приятно, - сдержанная улыбка мелькнула у Каса на губах. - К тому же я уже закончил, разговор был коротким. - И как прошло? - Странно. Дин, помявшись немного, постарался включиться в предложенную сценку активнее. Спросил с участием. - Тебя что-то тревожит? - Моё начальство считает… Лицо Кастиэля оставалось по большей части бесстрастным, но при этом легко можно было прочитать, что он сам считает о начальстве. “Ничего хорошего” - решил для себя Дин, глядя, как Миша складывает руки в не своём молитвенном жесте и отводит такой же не свой, потерянный взгляд. - Они говорят, - продолжил Кас, - людям нужен пастырь. Авторитет, которому они будут безоговорочно верить. Им надо неустанно объяснять, где добро, а где - зло, иначе каждый смертный погрязнет в сомнениях и допущениях, собьется с пути истинного. Кино они рассматривают как инструмент… - Пропаганды, что ли? - Дин брезгливо сморщился и сделал пару шагов к скамейке, чтобы присесть. День был длинный, ноги и поясница требовали немного покоя. - Да. Но Дин… - Кас, как цветок подсолнуха за светилом, развернулся вслед за ним и выбрал сесть на свободную соседнюю скамью. - Разве смысл становления души не в том, чтобы человек сам научился различать эти понятия? Делать выбор и нести ответственность за него? - Не знаю. Наверное, - Дин принялся таращиться в зеленый экран, стараясь представить несуществующий пейзаж далёких гор и леса на той стороне озера. - Но вот по своему опыту могу сказать… Пока ты всё решаешь за ребёнка, он не сможет повзрослеть. Как бы ни хотелось оберегать его каждую секунду, парнишку надо потихоньку приучать к самостоятельности. Страховать, когда надо, но не мешать. Дать самому выбирать, принимать посильные решения, разгребать последствия и делать выводы. Насильно прививать ему свои убеждения и интересы - плохая идея. Рано или поздно отторжение пойдёт. И хорошо, если только интересов, а не самого назойливого воспитателя. Так уж дети устроены. Со временем все чуждое отпадает, как лишняя шелуха. А если не отпадает, то забирается под кожу и даже взрослому жить нормально не дает. Болит и воспаляется, как заноза в заднице. Так что нафиг. Пропаганда - та же гиперопека, но гораздо хуже. Душит она. Вот. - У тебя есть дети? Дин обернулся на голос и наткнулся на пристальный взгляд. Кас выглядел вдохновленным, даже вперед к нему подался всем корпусом. Обычно Дин не любил стороннее внимание. Вечно от него чувствовал себя как на экзамене, к которому не то, что билетов не учил - даже названия предмета не знал. Но отчего-то сейчас такое пытливое, мягкое внимание Каса делало ему приятно. Как будто он что-то умнлое говорил, важное и интересное. - Ну… - Дин пожал плечами, пытаясь припомнить, рассказывал ли он хоть кому-то из съемочной группы о родителях, - отца неделями не было дома, он с работы не вылезал после смерти матери, всё мотался по стране. Так что я братишку растил, считай, в одиночку. Теперь вот такенный лось, юридический окончил с отличием. - Братство… это я могу понять, - протянул Кас со странной нечитаемой интонацией. - Когда старший приглядывает за младшими. Вижу, ты искренне любишь и гордишься своим братом. Он похож на тебя? - Сэмми… не то, чтобы очень. Порой та ещё королева драмы, вроде Джареда, только смирный. А ещё умный - просто жуть, и талантливый, и добрый очень. Говорит, у меня всему научился. Не знаю, какой из меня к чёрту пример, но пустыми словами его никогда было не пронять. Его бесили нравоучения что в мультиках, что в сказках, что в жизни. Мелкие фальшь сразу чувствуют, так-то. На пару мгновений воцарилась тишина. Сидеть вот так было непривычно спокойно и уютно. Дину даже почудился шелест волн искусственного прудика глубиной едва ли по щиколотку. Или шуршали те бутафорские заросли камышей на берегу? Ветра в павильоне не было. Дин вскрыл хрустящую в руках упаковку. - Орешки будешь? - Я не испытываю голода… - рассеянно отозвался Кас. - Ну, не хочешь - как хочешь, - слегка обиделся Дин. - …но попробовать новое всегда интересно. Благодарю. Он взял из протянутой Дином упаковки ровно один орешек, повертел его в пальцах, рассматривая и ощупывая, понюхал, попробовал на зуб с крайне задумчивым видом. Дин был просто очарован. Наблюдая за представлением и видя искренний невинный интерес в голубых глазах, он старался не начать глупо хихикать от подскочившего куда-то в небеса настроения. - Если ты никому не расскажешь… - серьезно начал Кас. Его голос звучал ровно, но Дин явственно уловил в нем нотку волнения. - Я могила, Кас, - пообещал он, испытывая внезапное желание заботиться и защищать это чудо. - Мне тоже знакомо, - Кастиэль с трудом сглотнул, но закончил очень решительно, как в воду со скалы нырнул, - сомнение. Хоть оно и непозволительно мне по чину. Развернувшись к пруду, он уставился в зеленый экран. Дину до чертиков захотелось увидеть его глазами, что там. - Всё чаще я сомневаюсь, - продолжил Кас, - а что, если мы не можем быть пастырями для простых людей? Если мы сами сбились с пути? Упустили нечто важное в уверенности, что нам сверху виднее. - Ну не знаю, - Дин пожал плечами. - Мне казалось, наш сериал легонький совсем и ничем таким не грузит. Даёт мозгам передышку. Куда нам до высоких материй? - Столетиями люди в каждый свой выходной ходили в церковь, чтобы послушать проповедь, - качнул головой Кас. - Чаще не от благочестивых побуждений, а потому, что больше им пойти было некуда. Отдохнуть от трудов, направить разум на что-то, о чём в суете повседневной некогда помыслить. - А теперь все пырятся в телек, - понимающе хмыкнул Дин. - Только сериалы тоже меняются. Сейчас в них стало больше… я не знаю. Всяких там психологических заморочек, открытых вопросов, на которые зритель отвечает сам. Разжёвывать каждую мысль давно уже не модно. Наверное, ты прав. Ситком - не церковь, конечно. Но иногда и он думать заставляет, да так ненавязчиво, что сам сперва не заметишь. Не говоря уже о возможности переключиться и отдохнуть. - Ты хорошо в этом разбираешься, Дин. - Ага, я же почти всеядный. Столько всего пересмотрел, от мировой классики до махрового артхауса, от шедевров до откровенного треша… хватило бы на целую энциклопедию кино. - Когда ты напишешь её? - живо поинтересовался Кас, снова повернув лицо с горящими интересом глазами к Дину. - Я очень хотел бы прочесть. - Серьёзно? - Абсолютно. Мои знания о кинематографе отрывочны, и мне интересно узнать мнение эксперта. Дин чуть не вывалился из сценки, но все равно покраснел от удовольствия. Может, Миша и знал о кино побольше него, а вот Кас, похоже, серьёзно подумал, что Дин способен написать настоящую книгу. Таких комплиментов своему интеллекту он давно не слышал! Возможно, вообще никогда. Потёр шею и предложил неожиданно для себя: - Хочешь, как-нибудь вместе посмотрим хороший фильм? Проверенный. - Думаю, да. Новый интересный опыт… я бы хотел этого. Не дав себе времени задуматься, Дин повиновался порыву, поспешно выхватил из кармана куртки открытку и заблаговременно спёртый у Миши маркер, надписал и сунул Касу в руки картонку с облачками, с которой к тому времени осыпалась половина блёсток. - Что это? - голубые глаза округлились в удивлении. - Открытка, - брякнул Дин очевидное. - Какая необычная форма, - Кас вертел сердечко в руках с таким увлечённым и озадаченным видом, словно это был артефакт древней цивилизации. Дина вдруг начало клинить на бережных движениях больших и очень сильных - сарай тому свидетель - рук. На аккуратных пальцах... Разве Миша всегда так обходился с вещами? Дин не помнил. Насколько же обалденным актёром надо быть, чтобы у тебя даже пластика менялась до неузнаваемости? - Когда я в последний раз спускался сюда, - произнёс Кас задумчиво, - открытки были прямоугольными и на них изображали мёртвую малиновку, ель или пудинг. Хотя однажды я видел рыбу, вальсирующую в обнимку с луком-пореем… - Так это рождественские, сейчас повод другой. Погоди, танцующую рыбу с луком? Где ты откопал такую дичь? - Кажется, этот символ люди называют “сердце”? Или “черви”... я не уверен, - Кас обвел кончиком пальца контур открытки и поднял взгляд на Дина, ища в нем ориентир. - Сердце, - голос куда-то сел, а Дин сам чуть не потерял ориентир в разговоре, пространстве и времени. - “Черви” - это только если карточная масть, - поспешил добавить он. - Мне всегда это странным казалось. Ведь на самом деле этот орган совсем другой формы. Внимательный глубокий взгляд Кастиэля не отрывался более от Дина ни на миг. Как будто он вообще забыл моргать или ему это было попросту не нужно. - Ха-ха, да, но… - Дин постарался разбить захватившее его наваждение и неловкость. И не скатиться в разговоре с приличных органов на налитые баклажаны. - Приятель, вырезать поздравительную открытку с предсердиями, желудочками, аортой и что там ещё полагается - так себе идея. В стиле Ганнибала Лектера подарочек. - Подарочек? - Ну… да… День Святого Валентина же на носу. А то Миша сам не знал. - И ты даришь мне в честь этого святого бумажное сердце? - уточнил Кас, все еще искренне не улавливая сути. - Ну, не настоящее же дарить. Чувствуя, как закипает мозг, Дин нахохлился и покрепче сцепил руки на груди. - Нет, настоящее не надо! Оно тебе необходимо для перекачивания крови по телу ко всем твоим членам, - Кас выглядел перепуганным, будто Дин и правда собирался достать свое сердце и протянуть ему в ладонях. - Ха-ха, приятель, обалдеть юмор у тебя! - рассмеялся он. Напряжение, державшее его до этого, вдруг отпустило. Дин решил просто плыть по течению и уже не пытался понять, куда ведет этот разговор. Кас был Касом и на Мишу вовсе не походил. Если постоянно держать в голове их обоих, можно и свихнуться. - Сердечки-валентинки - это же традиция такая, - пояснил он чудаковатому парню, знакомому только с рождественскими открытками, и то какими-то безумными. - Ну, или там подушки с конфетами, не знаю… В разных местах по-разному. - А этот Ганнибал Лектер, он тоже святой? - вдруг спросил Кас, нахмурив брови. - Не припомню такого… - Нет, что ты. Совсем наоборот! Скорее уж наследник Каина. Без пяти минут демон, если на наш сериал равнять. Не будем сейчас о нём. Кас посмотрел на Дина с прищуром, крайне сурово, словно зарубку на будущее поставил (аж холодок пробежал по загривку), но послушно вернул разговор в прежнее русло. - Значит, все смертные сегодня дарят друг другу предметы такой формы? - Да. То есть нет. Ты даришь валентинку только тому, кто тебе симпатичен. Кастиэль опустил глаза, перевернул сердечко и прочитал вслух серьезным торжественным тоном: - “Купон на сто и один поцелуй от Дина Винчестера… Горячему ангелу. ” Но как ты догадался? Дин почувствовал, что запоздало краснеет. На лице Каса сменились несколько эмоций: радость, смущение, а за ними - глубочайшая печаль. - Дин… - позвал он с такой серьезностью, будто собирался сообщить о чьей-то смерти. - Прости! - Что случилось, Кас? - Я искренне благодарен, но… - Ты в другой лиге? Что ж, ясно, - Дин понятливо покивал, озвучив первую пришедшую на ум мысль и чувствуя внезапно острую досаду. - Забудь. - В какой ещё лиге? - тут же сбился Кас. - Это тоже карточный термин? У него определённо был талант не понимать элементарных вещей, глядя с недоумением таким трогательным, что хотелось в ответ тут же целую лекцию закатить. А слушал он, затаив дыхание, с неподдельным интересом. Как тут не купиться? - Ну, кто кому больше нравится: мальчики - девочки. Пестики - тычинки, - попытался объяснить на детском уровне Дин. Кас вдруг раздраженно закатил глаза. - Вечно люди все усложняют с этим разделением полов. При чем тут какие-то лиги? И какое отношение опыление цветковых растений имеет к бумажным сердцам? - Не бери в голову, - сдался Дин. - Так за что ты сейчас извинился? - У меня нет для тебя бумажного сердца, - Кас принялся озираться, будто рассчитывал найти открытку где-то неподалеку. - Это ничего, - польщённо разулыбался Дин, чувствуя, как теплеет в груди. - Слушай, Кас… ты ведь уже закончил сегодня? Я еду в город, могу подвезти. - Спасибо, я пока не нуждаюсь в транспорте. Ответ был быстрым, если не сказать - поспешным. Кас решительно поднялся со скамьи, явно переключившись мыслями на что-то еще и стремясь поскорее уйти. Но Дин не был бы Винчестером, если бы не попытал счастья снова. - А там мы могли бы… не знаю, пропустить по стаканчику? - закинул он удочку. - Вечер пятницы, имеем право. М-м-м? Кастиэль нахмурился, раздумывая. - Алкоголь затуманивает разум. Сейчас это было бы неуместно, у меня появилось срочное дело. - Что ж, ладно. Моё дело - предложить, - бросил Дин уже в удаляющуюся спину. Дойдя до парковки и забравшись в уютное заботливое нутро своей любимой девочки, Дин ткнулся лбом в руль и долго тяжело выдохнул. - Дела зашибись, Детка, - пожаловался он Импале. - Я запал на потрясного парня, только он не от мира сего, подкатов не понимает и вообще на самом деле его нет. Нынешняя, такая долгожданная встреча была приятной, но конец у неё всё равно вышел какой-то смазанный. Расстались они внезапно, Кас снова сбежал, как в воздухе растворился. Трындец. Похоже, Дин сам домечтался и заигрался. Кас же по-прежнему был фантазией! И даже не его, Дина, фантазией. Его за каким-то хреном выдумал Миша, ранее в жестокости к ближним не замеченный. - Верно Джей говорил, импровизация - коварная штука. Главное не забываться. Черт. С досадой Дин шлепнул рукой по сиденью рядом с собой. Под ладонью странно зашуршало. Дин подозрительно нахмурился. Он ревностно следил за чистотой и порядком в машине, как Маленький Принц - за своей планетой, и никаких пакетов от чипсов здесь ещё утром не валялось. Дин это точно помнил. Ключи от Детки он всегда держал при себе, окна были закрыты. Он перевёл взгляд на посторонний предмет и округлил глаза. Это была красная подушечка в форме сердца. Дин растерянно взял её в руки, повертел. Она неожиданно оказалась увесистой и не слишком мягкой, а внутри что-то шуршало. Под жёлтым в чёрную полоску кантом обнаружилась искусно вшитая в шов молния, Дин осторожно расстегнул её. От приколистов-коллег чего угодно можно было ждать. Презервативы, чернильную бомбу или… Додумать Дин не успел. К нему на колени посыпались конфеты в пёстрых фантиках. Леденцы и шоколадные, с орехами, вафлями, цукатами, мармеладки, батончики и ириски - каких там только не было, и все разные. Половину названий он даже прочитать не смог. Одни были написаны иностранной латиницей со штрихами и точками, другие вроде бы кириллицей, а третьи - вообще арабской вязью. Встречались даже иероглифы, похожие то на игру в крестики-нолики, то на резвящихся дельфинчиков. Обозревая своё нечаянное богатство, Дин сглотнул слюну и поспешил наугад выудить из груды первую попавшуюся конфету. Разорвал плотно запаянную упаковку с изображением шипастого экзотического фрукта, подозрительно понюхал упругий белый кубик и забросил в рот. - Очешуеть, - восхищённо прочавкал он. Импала согласно промолчала.