Между нами игра

Мурашки пробегают по моему телу. Я смотрю на Биге, пытаясь уловить ее лице какой-то проблеск шутки, но она говорила вполне серьезно. День рождения. У Керема. Сегодня. Почему меня никто не предупредил? Надо сказать Дамле, чтобы отслеживала все дни рождения моей команды по съемкам. Или самой найти время и внести напоминания в телефон. В голове мелькают мысли: что ему подарить, как правильно поздравить друга, какое празднование будет. Я подавляю желание схватиться за голову в приступе паники. Он вчера хотел пригласить меня на свой день рождения, а не на свидание. Какая же ты дура, Ханде. Я с хитрой улыбкой поворачиваюсь к Керему. — Конечно знала. Просто думала, что праздник перенесется на выходные — бессовестно лгу я, смотря ему глаза. — У тебя был такой удивленный вид, — отвечает Чагры, — Я действительно подумал, что ты не знаешь. Ты тоже пойдешь? Керем поднимает брови, сжимая губы. Он прекрасно помнит, что вчера я не выслушала его, а пугливо убежала. Но мужчина принимает правила моей игры, отвечая за меня: — Я пригласил тебя вчера, первой. Просто не обозначил дату. Вечеринка сегодня, — он растягивает на лице ухмылку, а в его глазах мелькает хулиганство. — Конечно, я приду, — киваю я. — И где же мой подарок, Хандемий? — произносит Керем с сарказмом, как только мы заходим внутрь моего трейлера. У нас появилась маленькая традиция после окончания съемок заходить в мой караван, чтобы обсуждать события прошедшего дня, анализируя наших героев. Сегодняшний день не стал исключением, поэтому он здесь. Съемки сократили на пару часов, чтобы дать нам отдохнуть и отпраздновать день рождения Бюрсина. Он пригласил почти половину команды, и я не удивлена этому. — Подарю на вечеринке, — увиливаю я. — У тебя есть немного времени, чтобы его купить, — шепчет он, театрально поглядывая на часы на руках. Мои щеки заливаются краской. — Тогда не мешай мне. У меня еще куча дел, — передразниваю я его, намекая, чтобы он уходил. Если бы я только знала, что этот день сегодня — подготовилась бы получше. Я без понятия что дарить этому мужчине. Идея одна за другой вспыхивают и сразу потухают в моей голове. Слишком мало времени. — Хорошо. Жду тебя в девять. Адрес вышлю смс. У меня осталось три часа. Мне конец. Я задерживаюсь почти на полчаса, поэтому на входе в ресторан меня никто не встречает. Опаздывать не в моем стиле, но что еще оставалось? Я два часа ходила по торговому центру, скитаясь между прилавками, ища то, что могло бы понравиться имениннику. Я спешно привела себя в порядок дома, надев короткое белое платье с рукавами. Волосы завязаны в конский хвост, который я так люблю. Пройдя в зал, я осматриваюсь, ища глазами моего партнера. Как же много людей он позвал. Я опоздала всего на пол часа, а кажется, что праздник уже в самом разгаре: половина присутствующих заполонила танцпол, другая половина — сидит по столикам, попивая шампанское в бокалах, и доедая угощения. — Шампанское, госпожа? — официант подбегает ко мне с подносом в руках. — Спасибо, — я принимаю один бокал. Много пить нельзя. Завтра снова съемочный день. Я отпиваю половину, при этом желая осушить его до дна. Я неловко прохожу к столикам, заняв свободный стул, сев рядом с Айше. Пакет с подарком оставляю у ног. — Решила сделать исключение из правил? — спрашивает та. — В каком смысле? — Принесла подарок. Он просил ничего ему не дарить. Вот значит как. Он ведь знал, что я не успела подготовиться, и заставил искать меня подарок в сжатые сроки. Подлец. — Да, — отшучиваюсь я, — Решила порадовать любимого партнера. — Ты молодец. Самое время его вручить, — с этими словами она переводит взгляд позади меня. Я оглядываюсь, и действительно, за моей спиной стоит Керем. Я поднимаюсь со своего места и робко его обнимаю. Он выглядит просто: джинсы и свободная белая футболка. — С днем рождения, Керем, — наконец произношу я поздравления в его адрес. — Спасибо, — кивает он, расплываясь в улыбке. Я поднимаю пакет с пола, и достаю оттуда коробку, перевязанную белой лентой. — Это тебе. — Надо же, — он принимает подарок, и сразу проверяет содержимое, поднося коробку к уху и немного ее потряхивая, — Очень хочу посмотреть, что внутри. Ты не против? — Конечно, открывай. Он отходит в сторону, прячась от любопытных глаз, и я следую за ним. Темнота окутывает нас, и лишь свет прожекторов кружит в танце, проносясь мимо. Аккуратно снимая белую ленту, он открывает подарок. — Бейсболка? Я лишь киваю плечами. Персиково-розовая кепка оказывается на его голове. Он надевает ее козырьком назад. — Мне идет? — Безусловно, — отвечаю я. — Как ты угадала, что я обожаю этот цвет? Груз падает с моих плеч. — Заметила ошейник Гектора, и подумала… Он прерывает меня еще более крепкими объятиями, чем были пять минут назад. Я растворяюсь в аромате, исходящем от него. — Ты просто чудо, Хандемий. Спасибо. Я лишь молчу в ответ, все еще уткнувшись в его плечо. — Теперь я могу поесть? — спрашиваю я, потому что действительно успела проголодаться. — Пойдем. Мой столик — посередине. Я послушно следую за ним, и мы садимся за стол, за которым больше никого нет. Здесь стоит еще пара стульев, но, видимо, люди, которые здесь сидели — ушли на танцпол. Я принимаюсь за закуску, допивая шампанское. Тут же возле меня оказывается еще один наполненный бокал, и я, недолго подумав, беру его в руки. — Почему ты решил отпраздновать с нашей командой? — А почему бы и нет? — отвечает он вопросом на вопрос. — А как же семья, близкие друзья? — Я отмечу с остальными позже, когда будут выходные. С таким загруженным графиком это действительно проблема. В помещении очень громко играет музыка, поэтому мы говорим на повышенных тонах, наклоняясь к друг другу. Какая-либо неловкость между нами давно испарилась. — Почему ты попросил всех прийти без подарка? — интересуюсь я. — Потому что мне ничего не нужно. — Но меня ты заставил его купить. — Раз мы ввязались в одну игру, почему бы не получить приз? Тем более ты бессовестно забыла о моем дне рождения. — Хочешь сказать, что ты победил? — лукаво отвечаю я, после чего немного откидываюсь на стул. Нужно прекратить флиртовать. Это все шампанское. — Пока еще нет, — произносит он тихо, наклоняясь к моему уху. Я не могу сдержать улыбки. Керем встает со стула, протягивая мне руку. — Потанцуем? Я поворачиваюсь к танцполу, наблюдая за людьми, которые двигаются в ритме быстрой музыки. Вряд ли это то, чего я хочу сейчас, поэтому я качаю головой в знак протеста. — Слишком энергично. — Ты сдаешься? — он наклоняет голову в бок, продолжая держать протянутую мне руку. Я вкладываю свою ладонь в его, и мы направляемся в центр зала. Как же просто взять меня на «слабо». Мы танцуем под грохот неизвестных мне песен. Голова слегка кружится от выпитого, но я не обращаю на это внимания. Мы смеемся от танца Сарпа, который начинает исполнять нижний брейк. Я забываю про каблуки, завтрашний съемочный день и все другие проблемы, отдаваясь танцу. Дыхание учащается, воздуха почти не хватает, но я не останавливаюсь. Мне действительно весело и хорошо сейчас. Я счастлива. Мысль об этом заставляет меня улыбнуться, прикрыв глаза от наслаждения. Я отпустила Мурата. Я свободна и ни от кого не завишу. Могу делать все, что пожелаю. Как же я скучала по этому ощущению. Музыка стихает и диджей включает композицию для медленного танца. Я направляюсь обратно к столику, чтобы сесть, но сделав пару шагов, оборачиваюсь. Начинает играть моя любимая песня. Я узнаю ее с первых нот. Matt Maeson — Put It on Me. Я подбегаю к Керему, и, не спрашивая, обхватываю его за плечи, увлекая в танец. Он удивленно вскидывает брови, но покорно кладет руки мне на талию. — Просто это моя любимая композиция, — тихо произношу я. Он не произносит ни слова в ответ, и мы медленно покачиваемся в ритм мелодии. Место, где он держит руки — нагревается, опаляя меня. Я скрепляю руки за его шеей, делая дистанцию между нами еще меньше. Мы скользим по грани. — Ты что, вызвала такси? — спрашивает Керем, подходя ко мне сзади в фойе ресторана. Снова меня пугает. — Завтра на работу, — устало отвечаю я, — Я как раз хотела подойти попрощаться. — Со мной личный водитель. Я отвезу тебя домой. — Хорошо, — просто соглашаюсь я, зная, что спорить бесполезно, — Ты тоже уходишь? — Завтра на работу, — передразнивает он, — Подожди пять минут, я попрощаюсь со всеми и подойду к тебе. — Я буду на улице. В итоге вместо обещанного себе одного бокала — во мне все четыре. Я облокачиваюсь о перила на парковке, ожидая Керема. Ноги предательски гудят. Он подходит ко мне только через пятнадцать минут, и мы садимся на заднее сидение вдвоем. Между водителем и нами установлена перегородка, которую Керем сразу закрывает. — Зачем ты ее закрыл? — спрашиваю я. — Чтобы нам никто не мешал. Я прыскаю от смеха. — Все это выглядит так, будто мы занимаемся тут чем-то непристойным. Открой. — Он мой водитель. Ему все равно, чем я или мы здесь занимаемся, — он подергивает бровями, и я продолжаю смеяться, — Кстати, меня подловили журналисты и поздравили с днем рождения, поэтому я задержался. Еще они пожелали успехов проекту «Постучись в мою дверь». — Какие молодцы. — Да, очень приятно, но иногда от них так устаешь, — вздыхает он. — Мне ли не знать. Иногда журналисты действительно переходят рамки, но я стараюсь общаться с ними дружелюбно. Все таки, это их работа. Я приоткрываю окно, подставляя лицо под освежающий летний воздух. — Ты в порядке? — доносится до меня вопрос. — Ты спрашиваешь это так часто. Я в порядке, спасибо. Только сейчас замечаю, что на нем нет кепки, что я ему подарила. — Она тебе разонравилась? — разочарованно спрашиваю я. — Кто? — Бейсболка, — я показываю пальцем на его голову. — Она в багажнике. Я увезу ее домой. — Она должна быть на голове, а не в багажнике. Керем приоткрывает перегородку и велит водителю остановить у обочины. — Что ты делаешь? — непонимающе произношу я. Он выходит из машины, и я слышу звук открытия багажника. Керем садится обратно рядом, натянув на голову кепку. — Ты псих, — снова смеюсь я. От этого человека у меня начинают болеть скулы, так часто на моем лице возникает улыбка и смех. Следующее подъем в семь утра дается мне с трудом. Голова гудит, напоминая, что вчера я выпила больше позволенного. Но деваться некуда, нужно ехать на съемки. Я пропускаю утреннюю тренировку, решив отложить ее на вечер. Надеюсь, к тому времени я приду в себя. Выпив стакан апельсинового сока и таблетки от головной боли, я направляюсь на площадку. Для сегодняшней съемки арендовали красивый отель на побережье Босфора. Первым из команды сегодня я встречаю Керема. Он стоит между нашими трейлерами, держа в руках какой-то бумажный пакет. На его макушке красуется розовая кепка — мой подарок. Я гордо расправляю плечи при виде него. — Доброе утро, — хриплю я. — Доброе, — произносит он с улыбкой. Пытаюсь вспомнить, сколько он вчера выпил, но все тщетно. Я точно видела как он осушал один бокал, пока мы ели за его столиком. Выглядит он явно бодрее меня. — Кажется, я вчера выпила лишнего, — откровенно говорю я. — Я выпил всего пару бокалов, поэтому чувствую себя отлично. Но тебе, — он протягивает мне пакет, — я принес куриный суп. Он поможет. — Как предусмотрительно. Спасибо. — Увидимся на съемках, — он подмигивает мне и скрывается в своем караване. Я захожу в трейлер и первым делом открываю пакет, что передал мне Керем. В нем лежит суп, ржаная булочка и бутылка холодного зеленого чая. Все что нужно для моей реанимации. На съемках присутствует почти весь каст, потому что сегодня много совместных дублей. Мы должны снять все за один день, до захода солнца. Но единственное, о чем я думаю, это о сцене с поцелуем. Сегодня я поцелую Серкана Болата и по совместительству Керема Бюрсина. Технически, поцелуи актеров немного отличаются от настоящих: задействуется меньше языка, неудобное положение головы. Но это все — просто работа. Ты делала это уже тысячу раз — словно мантру повторяю я про себя. Нилай приносит платье, которое я сегодня надену, и пока я доедаю суп, мы болтаем. Как же хорошо, что она мой стилист, и всегда рядом. Без подруги здесь было бы намного скучнее. — Как все прошло вчера? — интересуется она. — Было весело, — немногословно отвечаю я. — Весело? Это все, что ты мне расскажешь, Мий? Я жажду подробностей. — Ну… Я поздравила Керема с днем рождения, подарила ему бейсболку, мы поели и потанцевали. Все. — Никакого толку от тебя, — она закатывает глаза. — Просто я чувствую себя не очень, выпила вчера слишком много, еще и этот поцелуй… — Что? — Нилайко встает на ноги, широко раскрыв рот, — Вы целовались? — чуть ли не писком произносит она. — Нет, что ты. Тише. Сегодня мы снимаем поцелуй. И я всегда нервничаю перед таким. — Аллах, ты напугала меня. Я уже подумала, что наш красавчик покорил твое сердце. — Ни за что, — я мотаю головой. — Ты правильно поступила, что бросила Мурата. И, конечно, я хочу, чтобы тебе было максимально комфортно сейчас, но… Керем ведь неплохой вариант. — Нилай, — протягиваю я, — Хватит. Ничего такого не будет. Пока что у меня роман с моей работой. — Молчу, молчу. Доедай скорее, и мы сделаем из тебя красотку. Только не забудь про жвачку. — Нилай! Она лишь смеется в ответ. — Оно очень короткое, — выношу я вердикт, когда надеваю легкое платье на завязках. — В самый раз для Эды и ее ног, — подруга похлопывает меня по бедру. Я надеюсь, что на улице не сильно ветренно. Или вся съемочная группа увидит цвет моего белья. Сначала мы снимаем все эпизоды с Эдой и ее подругами, затем с Эдой и ее бывшим, и наступает момент, когда ко мне подходит режиссер, и объясняет, как будет выглядеть сцена с поцелуем. Мы с Керемом внимательно слушаем, запоминая. Мне нужно будет выбежать, поцеловать его, и мы уйдем вместе из кадра, держась за руку. — Готовность десять минут. Сейчас мы подготовим папарацци и можем начинать, — оглашает Алтан. Мы остаемся с Керемом наедине в небольшом зале. За окнами я вижу большое скопление людей и всякой техники, которую настраивают для съемки дубля. — Готова? — спрашивает он. — Наверное. — Наверное? — Всегда очень волнуюсь перед поцелуями. — Нелегко быть твоим парнем, наверное, — шутит он. — Только перед рабочими поцелуями, — акцентирую я. — Можем порепетировать, чтобы ты меньше переживала. Я легонько ударяю его по плечу. — Керем! Я укушу тебя за язык. — Шучу я, шучу. Пожалуйста, не кусайся. Либо придется делать еще один дубль. Я сойду с ума. Режиссер объявляет о готовности, и Керем уходит в кадр первым, потому что он уже будет стоять на месте, когда к нему подойду я. Переминаясь с ноги на ногу, я с готовностью жду своего выхода. — Ханде! Выход! — оглашает кто-то. Я сглатываю вязкую слюну и выхожу из зала на улицу уверенными шагами, изображая злость. Моего персонажа только что бросил парень, и я хочу доказать, что чего-то стою. Чувство очень знакомое, поэтому эмоции даются мне легко. Остается пару шагов. Дыхание сбивается. Я врезаюсь в Бюрсина, обхватывая руками его лицо, и резко притягиваю к себе. Наши губы соприкасаются. Я чувствую, как его руки ложатся на мою талию, а я в свою очередь не отвожу свои от его лица. Как и вчера, во время танца, от его рук исходит тепло, покрывая мое тело мурашками. Он решает углубить поцелуй, приоткрывая рот, и я, словно зачарованная, проделываю тоже самое. Кажется, что мы забылись. Плевать. Моя грудь горит, а губы полыхают. Он проникает глубже, упорнее, отчаяннее: вкус его языка и нарастающее напряжение. Вокруг нас мелькают вспышки, звуки затворов, мельтешат люди. Режиссер что-то повторяет, но я ничего не слышу. Я наслаждаюсь моментом. Тянущее чувство скапливается внизу живота, и я еле сдерживаю стон. Как же я давно такого не ощущала. Просто тебя давно никто не целовал — подсказывает мне сознание. — Керем! — оглушительный крик режиссера выдергивает нас из забвения, и мы отстраняемся друг от друга. Затуманенные зеленые глаза смотрят на меня с интересом, и я тону. Разбиваюсь о скалы их глубины. На кончике языка я все еще чувствую вкус его губ и мяты. В следующий момент Керем широко растягивает улыбку, и я понимаю, что этого не было в сценарии. Я хмурюсь. — Стоп! Еще один дубль. Керем, что за улыбка? Он запорол дубль. Специально. — Теперь ты будешь меньше нервничать, считай это репетицией — шепчет он, продолжая ухмыляться, и я ухожу на начальную точку, уже по настоящему кипя от возмущения. Мне придется прожить это еще раз.