Hubris

      Никаких отличий. В помещении тесно, темно и жарко даже с открытыми окнами и простором из-за скудного количества мебели. Старомодность хороша в меру, о которой здесь и не слыхано. Даже широкий дубовый стол кажется спасительным островом, пускай и не существует в природе песков оттенка венге. Если не он, так карта США, красующаяся прямо за спиной Мартинелли.       Заняв место в самом дальнем углу, Бьякуран закинул ногу на ногу и откинулся на спинку стула. Видеть предел своевольности? Какое вздорное допущение, это исключено. Отчасти инфантильная натура не позволяла. Он был единственным человеком, за плечом которого ни души. Можно было подумать, что сопровождающий бессовестно опаздывает, но двери закрываются. Пусто. Кто-то молча сделал зрительный акцент, но безмолвно принято решение такой момент опустить. В конце концов здесь каждому выгоднее, чтоб «союзник» был в меньшинстве.       В качестве доказательства чистых намерений в отношении союза семье Джессо пришлось взять на себя ответственность за самую важную часть предстоящей сделки. Мелочиться никто не собирался. Торговля людьми — дело кропотливое, опасное, а потому прибыльное; и на плечи итальянцев легла доля похищения. Найти клиентов гораздо проще. «Ищи того, кому это выгодно». У каждого из шести участников альянса свои жизни, свои связи, свои люди. С клиентурой вопрос был решен еще за 3 месяца до нынешнего сбора, последний товар нашли буквально двумя неделями ранее.       Обсуждение торговых путей, доступных подкупных служителей закона, необходимых средств и транспорта отнимает время. Бесценный ресурс утекает, заставляя рассеивать внимание. Каждый из «умудренных опытом» стремится доказать, что компромисс заключается именно в его предложении, и разговор семимильными шагами превратился в полемику. Одни считали, что запугивание — единственно-возможный вариант, другие выставляли спасением операции шантаж. Наконец, казалось бы, проблеск света, голос со стороны главаря твердит: «легковые автомобили, у каждого по мнимой подружке под препаратом». Долгая и монотонная речь изматывала «ангельского» дона, заставляя отвлекаться на каждую мелочь в округе, а сюр слов про озвученные способы провоза — глупость в какой-то мере.       — Хм? То есть, вы хотите сказать, что перевезти людей для продажи в рабство выйдет столь безалаберным способом? Если мы поедем на машинах через границу по одному, меньше шансов, что будут проверять тотально, но риск есть. Дело не имеет отношения к проверке, с этим не так сложно справиться, но вот ваше "будем угрожать в спину пистолетом"… — Джессо не сдержал смешок, поглощая очередное маршмеллоу и не обращая никакого внимания на осуждающие взгляды. — Кто-нибудь всё равно запаникует и совершит глупость, учитывая, что на КПП полно полиции и большинство из перевозимых женщины. Не в обиду будет сказано донне, я знаю, что на Вас такое бы не подействовало. Проблема воспитания: наше отличается от данного обычным людям, которые не привыкли видеть жестокость в своём мире и часто теряют контроль в такие моменты. Предлагаю рациональный вариант: приобрести парочку живых «прикрытий» среди охраны. Найти тех, кто поддастся деньгам, не так уж и тяжело. Конечно, какой-то процент от вырученной суммы мы потеряем, но точно выиграем. Кровавая бойня нам не нужна.       Это был его триумф, увенчанный победной ухмылкой. Еще одно сладкое угощение растаяло во рту, перечеркивая собою тяжелый запах чьего-то табака и грубый шепот озадаченных мужчин. Где-то вдалеке стола прозвучало соприкосновение графина с бокалом, шорох бумаг.       Перемены на физиономиях замшелых господ вызвали легкое вздрагивание в уголках дамских губ. Это был некий коктейль, состоящий из удовлетворения, злорадства и огнеопасной желчи. Дай слово сказать, и этот "Б-52" вспыхнет без лишних телодвижений. Даже понимания к ним не было. Око за око, пускай и окольными путями, чужими «руками» и даже не преднамеренно. Подручный, хмуря брови, слегка ткнул женщину в плечо, неясно только, откуда у него искра неуверенности в себе; на которую рука донны едва ли повторила жест отмахивания, благодаря лишь движению кисти, так и не сдвигаясь со стола.       — Придержи язык за зубами, мелкий, — без поиска глазами было ясно, что первым вспылил Диего, дон Рокко. — Я не собираюсь делиться с ряжеными индюками своими деньгами.       Что делало ситуацию смешнее, на глаз, у этого полного мужичонки с Де-Мондерик разница в росте была головы полторы, не меньше, и то не в его пользу. Если Бьякуран выше блондинки сантиметров на 10, какова хохма, встань итальянцы друг рядом с другом? А улыбка всё расползалась, норовя стать заметной.       — Тебе следует быть благодарным, что ты находишься здесь и занимаешься чем-то более полезным, нежели мытьё полов в господском доме, — чья-то речь оказалась встречена поддерживающим смехом.       — С учетом пережитого нами за десятилетия, сейчас любой будет горазд пойти на тебя с голыми руками. Даже она, — первый вспыливший указал пальцем в сторону немцев наотмашь. — Подумай, где ты и кто ты, раз даже потенциальный товар оказался повыше.       Реакция посмелевших людей в буквальном смысле заставила адресата из Италии немного посмеяться, прикрыв рот ладонью. Так и проявляются слабые звенья, от которых впоследствии стоит избавляться. Любая нежелательная эмоция в ответ на мелочи легко подставит всю семью, а, может, и весь сбор. Да и кто ещё кого должен благодарить за то, что находится здесь. Глава Джессо решил не продолжать спор, дабы не усугублять ситуацию, а раскрывать свои силы совсем не хотелось. Да и лишние жертвы сейчас ни к чему, возможно, позднее удастся украсть народ из других семейств.       — «С голыми руками»? Хорошо, я запомню данное заявление, — всё же последнее заявление про победу без особых усилий раззадорило босса сильнее. Потемневшие фиолетовые глаза устремились в сторону сказавшего. Определенно, рано или поздно они сразятся, вопрос времени.       Брови немки от перехода на личности мимолетно изогнулись в притворном возмущении, после чего неторопливо встала с места уже она сама. В руках уверенно, но некрепко держался лист бумаги, на котором по ходу собрания что-то явно активно расписывалось.       — Насчёт «повыше» Вы метко, хотя до Вас мне еще расти и расти, — барышня скрасила замечание усмешкой, старательно ища зрительный контакт. — Полагаю, Кассандру Вы аналогично ласкаете словами о её цене. К слову говоря, а "товар", с которым Вы связаны брачными узами, в курсе о коллекционировании ему подобных, дон Рокко?       Почему-то пыл претенциозного «макаронника» поумерился, правая ладонь тотчас легла поверх левой, а голова поникла. По оттенку щек нельзя было сказать, зол он, успел налакаться или стыдится. Хотя последнее всяко вряд ли. У таких ни стыда, ни совести.       — Что ж, если все продемонстрировали уровень своего светского воспитания, предлагаю перейти к обсуждению того, ради чего нас созвали с разных концов света, — взгляд быстро проскользнул по присутствующим, задерживаясь на организаторе. — Я выражаю солидарность дону Джессо относительно нерациональности озвученных до него вариантов. Однако готова внести на рассмотрение следующий план. Все должны быть готовы через 2 недели, ведь так? Значит, если затянуть пояса, время у нас есть. Как было упомянуто, никто никого не крал, использовались сугубо стратегии и психология. Исходя из возраста людей и обещанных им сказок, можно обойти транспортировку своим ходом и застать товар на нужной нам территории, дописывая развязки каждой сказки.       — Возражаю, — женщина с пластмассовым позитивом взглянула в сторону поданного голоса. — Если Вам хотелось блеснуть наивностью, удалось блестяще, — очередной дон, Медичи, начал сатирически аплодировать.       — Если и блистать, то исключительно немецкой прагматичностью и методичностью, — Ренненкампф не могла похвастаться женственным и нежным голоском. Дабы перебить звук хлопков, пришлось повысить тон, из-за он стал грубее.       Предложение германских «коллег» заставило Джессо переключиться на более интересное дело, если можно его таковым назвать. Бескомпромиссность женщины лишь подогревала любопытство и зарождающийся намек на уважение, говорить о котором еще архи как рано. Ради способствования продолжению молодой человек оторвался от американской сладости и внёс лепту уточнением:       — Вы правы. Жертвы не в заточении, но на поводках. Среди этих людей 2 мужчины, 1 восьмилетний ребенок, остальную часть составляют дамы. Каждый человек требует индивидуального разбора, но в большинстве своем они ждут рабочее место.       — На кой черт там ребенок… — из ниоткуда вырвалась чья-то мысль вслух.       — Таков заказ, — на том и точка. Итальянец беспечно развёл руками, скрасив приглушенным звоном смеха напряженную атмосферу.       — Откуда дитя? — на целесообразном вопросе взгляды блондинов пересеклись.       — Денвер, — ассоциация с игрой заставила Бьякурана азартно прищуриться.       — Заказчик?       — Брекенридж.       Графитные глаза обратились в сторону карты. В силу её масштабности и удачности занимаемого места можно было разглядеть штаты, хотя это не сдержало желания приблизиться самолично. Поиск упомянутых городов занял не больше полуминуты, так как успешно удалось оттолкнуться от знания расположения одного из них.       — Населенные пункты в пределах одного штата, — фигура в винном одеянии вернулась обратно. — Пересекать никаких границ не придется. Это хорошо, ибо ребенок — самое сложное, с чем можно столкнуться. Почему Вы сразу не сказали, что с ним дела в чертах Колорадо?       — Хотелось посмотреть, как будете действовать с озадаченностью, — что больше похоже на издевку. Он всегда смеется от стеба над людьми?       Кто-то в очередной раз плеснул в свой стакан горячительного, а перед словами Реннен раздался чужой кашель. Быть может, именно это и подстегнуло сразу же заговорить.       — Времени убьется одинаково на любой вариант. Денег это тоже касается. Однако гораздо безопаснее организовать неподалеку от пунктов назначения «собеседования» и производное для взрослых, а ребенка выкрасть после тех же уроков. Останавливаться не придется, изучать транспорт никто не будет, если не шуметь. Если есть сомнения в доверчивости «мишеней», потребуется «прекрасный пол» для внушения уверенности. Выбор за вами. Впрочем, если у нарушителей омерты есть идеи получше, предлагаю дать им слово. Моя речь окончена, — Диего кипел, это ясно от мимолетного взора.       Вновь вернувшись в сидячее положение, Ад даже не удостоилась изучить реакцию на лицах визитеров, она была предсказуема. Единственный, чью предугадать пока невозможно — новоиспеченный союзник, что и являлось причиной заинтересованного взгляда. И вот какое ему дело? Разве человек не должен стереть улыбку, пока размышляет? Здесь не студенческая вечеринка, святый Иисусе, как будто обсуждается подходящая к пуншам пицца. С чего он веселится?       — Рассуждаете, как женщина, — на этот раз без чрезмерной агрессии подытожил противник в полемике. — Одной бабы нам мало, давайте еще найдем; проблем на свою голову. Зачем все так усложнять?       — Именно. Как женщина, — немка утвердительно кивнула. — Исторически сложилось, что доверия к моему полу больше у любого представителя человечества. Надеюсь, мне простят эту несправедливость, — одна из рук легла на сердце.       — Почему Вы считаете, что именно этот вариант выигрышный? — педантичный дон Родриго решил, что это лучший момент проявить себя с деловитым лицом.       На пару секунд повисло молчание, но без слов было ясно: довольных нет. Каждый стоит на своем и уступать ни капли не хочет. Добрая половина однозначно вздохнула, сумев скрыть это за шорохом телодвижений.       — Потому что кое-чьи новобранцы не получили должного обучения, так что при ограблении месяц назад было убито два полицейских, два гражданских и ранен один гражданский, — перечисление вышло рубленым из-за явного в голосе противостояния. — Нельзя трогать полицию, политиков, гражданских и газетчиков. За редким исключением.       — Мисс, это ваши принципы. Вашей семьи. Не альянса, — одной улыбающейся морды мало было, так и Сандро туда же, вдобавок кистями развел, удивительно, как голова без их поддержки не упала. Немцы скрипнули зубами.       — Именно потому, что не альянса, мы коллективно лишились части связей и доверия со стороны крыс во властях, вдобавок теперь рискуем потерять всё на КПП. Спасибо большое, дон Родриго, — ради сарказма в адрес мафиози босс наклонилась чуть ближе к столу и повернула голову в сторону виноватого.       — Прекратите спектакль. Каждый, — Мартинелли как отрезал, предупреждая несогласие. — Да, есть резон пойти Вашей дорогой. Но где гарантия, что каждый клиент получит свое? Вы лично готовы держать ответ за это дело? За каждый товар отдельно? Ужасно сомневаюсь. Так пусть мы рискнем, но убьем всех зайцев одним выстрелом.       Нелепая солянка слов начинала действовать «ангелу» на нервы. Уголок губ альбиноса дрогнул, и руки опустили упаковку сладостей на стол. Среди атрибутов дурных привычек, среди угнетающего колора прозрачный пакет с белым угощением выглядел почти невинно. Нечто, не успевшее оскверниться среди окружающей мерзости преступного мира. Однако в том и прелесть, и отличие сахара: он убивает неторопливо, заставляя страдать от собственного долгого легкомыслия.       — Господа, официально заявляю: семья Джессо не станет рисковать во благо чьей бы то ни было лени и жадности. Моей семье невыгодно отдавать средства, не имея никаких гарантий. Если данная сделка зависит от меня… Что же. Либо мы действуем предусмотрительно, как взрослые люди, либо сделка отменяется, и каждый остается ни с чем, — прищур, и веки опустились под смешок.       Упиваясь полученным эффектом, возникшим возмущением масс и огрубевших слов в свой адрес, Бьякуран подпер щеку ладонью. Женщина альянса осталась единственным человеком, который сохранил молчание, как и нейтралитет во взгляде. Вернул к делу стук чьей-то ладони по столу.       — Бог с Вами. О чем Вы говорите? — похоже, кое-кто успел отчаяться.       — Я поддерживаю вариант, предложенный донной, — тешится он не одними лишь речами. Даже очи выдают хохму. — Не случись нюанса, кажется, месяц назад, выбор был бы шире. Так что предлагаю каждому и впрямь поблагодарить дона Родриго.       Это была последняя капля. Гул обозленной толпы запросто был слышен даже прислуге, ожидавшей свой черед за плотными дверями. Снаружи кто-то неслышно охнул от почти ощутимого физически напряжения. Почти каждый участник пытался донести свое, но эмоции и хмель переплетали слова между собой, выдавая слуху лишь неопрятные мысли. Кипел даже меланхоличный организатор аудиенции. Он выстукивал непонятную мелодию кончиками пальцев, разглядывая предметы интерьера, точно в первый раз.       Джессо присутствовал здесь эпизодически. «Нужен — позовете», это называется так. Еще одно маршмеллоу покинуло пачку, отправляясь на съедение. Вид переговорной уже мозолил глаза, отчего оставалось лишь 2 варианта: смотреть на гостей из Германии или на бушующую старость. Последнее даже в мыслях раздражало, а потому молодой человек сосредоточился на первом варианте. Авось заговорят о чем любопытном? В какой-то момент мелькнула дума о возрасте новых знакомых. Пожалуй, на этом собрании они с Бьякураном были самыми молодыми. До этого юнцом все считали мужчину, сидевшего в паре кресел от него. Кажется, фамилия Медичи. Однако юнцу тому, по меркам самого итальянца, через пару лет уже пора б на пенсию. А остальным пора было еще лет десять назад. Но консервативное общество мафии до сих пор придерживается мнения, что босс младше тридцати пяти лет — юнец, с мнением которого считаться никто не будет. Оттого видеть, как «бывалые», скрипя зубами, искренне раздражаются от слов двух самых молодых боссов альянса, было вдвойне приятно.       Оглядев переполох, перерастающий едва ли не в дебаты, казалось бы, матёрого народа, глава Ренненкампф налила в стакан немного виски. Хватило неполного глоточка, и емкость протянута ближайшему из семьи. «Будешь?» — выражено в легком покачивании стекла, что благодарно принято с пожатием плеча. Сотрудник не скупится, к своему сожалению, избавляя сосуд от оставшихся граммов 40 спиртного. Под звук соприкосновения стакана со столом заговорил хозяин дома.       — К чертям. Битые 2 часа мы сидим и спорим. Пора вынести вердикт. Мисс, — взор оной выражал ничто иное, как внимательность и абсолютную невиновность, — Вы возьмете на себя ответственность за разговоры с товаром при необходимости?       — Могу даже ручаться за ребенка прямо на берегу, — кивок дополнила сухая ухмылка. — Да.       — Дон Джессо, — а тот будто только что очнулся после сладкого сна, вопросительно замычав, — назовите, что требуется от остальных.       — Попытки вернуть утраченное, — беседчик нахмурился, а меж пальцев альбиноса пружинила сладость, заставляя того улыбаться. — И спонсирование сделки, конечно же. Моя семья отвечала за нахождение жертв, большего оговорено не было, так что с Вас бюджет на разъезды и прочие нужды.       — В таком случае на чьих плечах будет доставка?       Блондин для вида задумчиво замычал. Усталость от пребывания на одном месте выразилась в потягивании, но ощутимо это было для всех; отниманием времени.       — На людях Германии, — лис привычно сощурился, метнув взгляд на каждого по очереди. — Хотя, если у кого-то из вас в боевых сотрудниках тоже числятся женщины, которым можно доверять, можете поручить это им. Дамы расположат к себе явственно лучше и быстрее, нежели амбалы, я прав?       «Не прав», — осталось на языке представителей сильного пола. Он либо дурит их, либо взаправду настроен на этот вектор. Судя по тому, что пауза не прерывается противоречивыми словами, условия озвучены и коррекции не подлежат. Итало-американец вздохнул, оперевшись на стол ладонями.       — Итого. Вы нашли людей и передаете их семье Ренненкампф. Путем обмана те заставляют товар приехать самостоятельно в ловушку. А мы это.. оплачиваем? И обеспечиваем безопасность? Так, я понимаю? — начало складываться впечатление, что "визави" бредит или попросту на голову не совсем здоров.       — Если в чьей-то семье есть доверенные лица женского пола, можете поделить обязанность между собой, — он не любил повторяться, но пришлось пойти на это, стиснув в зубах суфле. Может, короткая фраза дойдет до умов быстрее. — Но основной посыл вы, кажется, наконец, уловили.       После утомленного жеста собеседника рот на замке был у каждого. Еще движение кисти, и засуетился подручный организатора. На одних только словах здесь обещания, похоже, не держатся, коли приходится тратить время и силы на договора. Еще бы эти бумажонки давали гарантию честности с каждой стороны, им не было б цены. Однако самое главное, что решение найдено. В конце-то концов. Только это не конец, а лишь начало. Что-то внутри упорно твердило, будто дело выдастся сложным. Ручка Реннен, в отличие от письменной принадлежности, похоже, напарника, как злой рок, перестала писать. Пара черточек вне документа, паста, как и должно, потемнела. Росписи-то получены, но листы никогда не потеряют способности гореть, если им положено будет сгореть. Формальные рукопожатия обжигают холодом, в отличие от тех, что были по прибытии. Единственное что, теперь можно отдохнуть (не зря ведь бедные наследницы Мартинелли хлопотали на кухне с самого вечера) и «сменить раскладку» на родной язык. Однако немцам хватило и по стопке ликёра, после коего они удалились на территорию вне помещения.

***

Глаз радует зрелище, открывающееся на свежем воздухе. Легкий ветер подходящей к концу ночи еле-еле играет шумную мелодию на зеленеющих стройных кипарисах. Где-то неподалеку грубости звучанию добавляет шелест дубовых листьев. Звон фонтана смягчает этот дуэт, как треугольник. Вот и рассвет уже вступает в законные права, о чем свидетельствует горизонт, залитый в почти гранатовый колор. Лишь местами его перебивают слоистые облака китайского фиолетового оттенка. Чем выше, тем разнообразнее и дружелюбнее цвета: персик, золотинка, даже, похоже, салатовый, что норовит стать благородной лазурью. Плитка, обыкновенно серая, сейчас выглядит смущенной, стремительно розовея все больше. За считанные минуты скульптуры нагих красавиц окрасятся солнечной медью, сияя ярче, чем в любой иной час. Лишь сырой, неплотный росистый туман остается неизменным, освежая кожу и легкие.       Если русоволосый курил любимые сигариллы, пряча руки в карманах, босс, напротив, скрестила их на уровне груди. На инициативу прибегнуть к вредной привычке со стороны коллеги Ад не обратила ни доли внимания. Коль дышать табаком, так хоть пусть тем, что хоть изредка источает приятные ноты. Тихий разговор ни о чем, направленный на ликвидацию того самого мороза по коже, нарушается чуть повышенным женским тоном с просьбой «дать затянуться». То ли самовнушение, то ли устройство организма, но это успокаивало и служило катализатором мозговой деятельности. Полторы затяжки, и табак возвращается хозяину.       — У тебя глаза и так стеклянные, не смотри в одну точку, а то спугнёшь даже меня, — Ад усмехается в аккомпанемент соотечественнику, опуская и веки, и голову, облокачиваясь на стену спиной.       — А ты сладкоречивый. Они отдыхают при концентрации взгляда, — женщина осматривает поверхность под ногами. — Факт из медицины, да было бы тебе известно, — резвый взгляд на собеседника полнится хитринкой.       — О чем вы с доном Джессо говорили до… — старательно ища подходящее слово и не находя, мужчина покрутил кистью, — этого?       Довольно уставшая за последние сутки, Аделин подняла голову, глядя по сторонам. Как будто фразу можно найти в самой природе. Вон, даже губы приоткрыты, осталось только озвучить ответ.       — О прибывших, негласных правилах, его сладостях, — брови сместились к переносице в последний момент, это даже сейчас остается чем-то мутным. — Он достаточно…       — Странный? — внимание украдкой, изменяя онкологической палочке в зубах.       — Нет, — она мягко потопталась на месте, перемещая вес тела на одну из ног. — Противоречивый. Если можно так сказать. Ты когда-нибудь видел среди этих постных рож улыбку?       — Нет.       — И я нет. А у него она есть, — лишь миг, чтоб осмотреть привычное лицо. — Похож на обеспеченного студента, которого смешат замечания деканата. Ты видел, как он себя вел?       — Как? — голубоглазый выдохнул без дыма.       — Вальяжно.       — Они все себя так ведут. Только не едят при этом, тем более сладости. И не смеются, — кажется, он начал понимать.       — Он как будто знал, что и к чему. Ты хоть раз заметил, чтобы он ответил агрессией на агрессию? Нет, — опережая предсказуемый ответ. — Он был уверен в безапелляционной победе. Это впечатляет.       — О да, — с сарказмом мужчина покачнулся, тихо хохотнув в небо, — ты у нас любишь таких людей, смотри, слюной не захлебнись.       На такую выходку не без взаимного смешка он и получил пальцем в ребро. Курительная дрянь аккурат подошла к концу и отправилась в близстоящую урну. Без перемен на лице лидер была сразу же поставлена в известность, что соратник ненадолго ее оставит. «Буквально пять минут, и я вернусь». Пустяки. И только, по ощущениям, можно вдохнуть полной грудью чистый утренний воздух, приходится вернуться в образ строгого человека и вспомнить английский, дабы не ударить в грязь лицом.       — А я Вас искал, — неторопливые шаги авантажного новичка альянса не дают сосредоточиться. Надо напрячься? Выдохнуть? Противоречивый, вот это слово. — Мне показалось, наш разговор оборвали весьма бесцеремонно. Но, полагаю, теперь у нас больше тем для обсуждения, ведь так?       Тут хочешь не хочешь согласишься. С одной стороны прошедшая аудиенция, с другой стороны диалог и правда остался с открытым финалом. Он даже сейчас умудряется питаться кусочками глюкозы.       — Вы знали, что пугать людей, как минимум, невежливо? — вместо усмешки женщина лишь выдохнула и подняла уголок губ, вновь прильнув к стене. — Я подумала, кто-то уже пришел «поговорить» наедине. А желающих там однозначно двое есть.       «А еще от сахара умирают, сделайте перерыв хотя бы на стакан воды», — но это вряд ли заботит «Белоснежку» хоть чуть-чуть.       — Хотите немного угоститься? — серьезно?       Коль ни прическа, ни прямая челка не растрепались за 2 напряженных часа, от наклона головы подавно ничего не стоит ждать.       — Не откажусь, — да, серьёзно.       Легкий кашель, приглушенный кулаком, заставил повернуть головы к источнику звука. На этот раз можно однозначно выдохнуть. В присутствии своих риски снижаются, что не может не радовать.       — Стоило предупредить, я бы подошел позднее.       — Ты как раз вовремя.       Только подойдя, похоже, оптимистично настроенный сотрудник тут же на плече почувствовал касание ладони.       — Джафар Вайнерос. Мой подручный, — взгляд серебристых очей скользнул с него на итальянца под легкий взмах руки. — Бьякуран Джессо. Дон Джессо собственной персоной, — выдох ухмылки не стер. — И, по-видимому, наш новый союзник; по крайней мере, на предстоящем деле.       Кроткое рукопожатие почему-то вызвало непродолжительное зажмуривание альбиноса. Ладонь скрылась в пакетике маршмеллоу, но доставать его оттуда не торопилась.       — Рад знакомству. Поинтересуюсь, вы не торопитесь?       — Нет. Но загвоздка в утомлении, — если взглянуть на руки немки вот так, когда пальцы цепляются друг за друга, можно даже назвать их костлявыми на первый взгляд. — Мы почти сутки без сна, и встреча вытянула последние силы. Да и вряд ли у нас есть возможность «развернуться» в обсуждении здесь.       — Какая досада, — очевидно притворное сожаление влегкую можно заесть, что и происходит сию же минуту. — В таком случае прошу самолично со мной связаться сразу же, как выдастся минутка после сна. Обсудим место следующей встречи, время и прочее.       Как? Ответ на вопрос заготовлен во внутреннем кармане белого пиджака. Чистой рукой босс выудил визитку, без раздумий передавая оную блондинке.       — Можете не переживать. Вам отвечу лично я. Считайте себя богоизбранными, — какой безропотный, вон, усмехается даже, когда картонка с контактом оказывается у дамы за пазухой.       — Непременно. Но предупрежу. В целях конспирации мой номер будет активен лишь один созвон. Заготовьте вопросы, чтоб наверняка, — поиграть невербально? Пускай. На ее лице отражается чужая эмоция.       — Идет, — Джессо кивает, на прощание заключая рукопожатия с немцами, после чего отправляется в самое пекло, обратно в общество-серпентарий.       Сегодняшний совместный путь подошел к концу, и члены семьи, стоя на раннем ветру, выдыхают, стоит собеседнику скрыться за дверями дома. Костюмы молодых кажутся ярче от разлитых лучей просыпающегося солнца. Джафар приподнимает рукав и смотрит на часы. Почти пять. Оповещение о том не заставляет себя ждать, и аудиенция доходит до логического завершения. Тишина.       — Поехали домой, — голова донны поникла, даруя возможность разглядеть росу на траве и профилях ступеней.       Вайнерос с пониманием моргнул, направляясь в сторону автомобиля и попутно звеня в брючном кармане ключами, чей черед вот-вот придет. А серые глаза и впрямь стеклянные, если окрас радужки тает в поцелуе со свечением восхода.       Где-то на расстоянии раздалось пение первой птицы, знаменуя собою начало нового дня.