Идущий к власти своим путём

Идти по выжженной земле оказалось неожиданно легко. Красные небеса над головой поначалу напрягали, внушая чувство тревоги, но я быстро к ним привык. Зато местный аналог ветра, порыв которого я ощутил, достаточно отойдя от холма, принёс неожиданный сюрприз — полупрозрачные потоки чего-то, прилетевшие откуда-то с равнины, частично впитались в моё тело, подарив мне ощущение бодрости. Однако дойти до деревьев мне не удалось — на полпути из неприметной норы выскочило мелкое существо красно-серого цвета и стремительно бросилось на меня. Нападало оно со спины, действовало совершенно бесшумно и я заметил его лишь чудом. Впрочем, полностью увернуться я не смог, и нападавший, пронёсся рядом со мной, находу полоснула меня по правой икре острыми зубами. Тварь попала чуть выше сапога, легко порвав ткань штанов и оставив болезненную царапину. Отскочив на несколько метров, нападавшее существо развернулось и бросилось вновь. Но на этот раз я был готов и метко пнул его раненой ногой. Благо царапины особо двигаться не мешали… Мой противник упал на спину, и какое-то время лежал, оглушённый, судорожно подкрашивая лапами. Чем я и воспользовался, воткнув в него кинжал. Противник издох, и я смог наконец-то рассмотреть его поподробней. Им оказался некий аналог крысы, только очень крупной, с иным цветом чешуи, клыками в пасти и острыми длинными когтями на лапах. Скорее всего это была та самая мышь из видений Анны — высокородная, видимо, не разбиралась в грызунах. Бой с крысой был скоротечный и много времени не занял. Но, прежде чем отправиться дальше, я осмотрел царапины, убедившись что они не кровоточат и прикопал крысу, чтобы запах её крови не привлёк местную живность. Всё-таки детство, проведённое за охотой, научило меня соблюдать необходимую осторожность при обилии вокруг агрессивного зверья. Вот только копать кинжалом твёрдую выжженную землю оказалось тяжело. К тому же она оказалась ещё и каменистой… Хотя в этом был и свой плюс — путь к деревьям я продолжал, сунув в карманы по небольшому булыжнику и ещё один держа в руках. На пути к деревьям меня ещё несколько раз атаковали местные крысы. Но я был настороже и теперь, стоило им замереть, готовясь к новой атаке, швырялся в них камнями. Видимо, здешние крысы были ярыми индивидуалистами и нападали исключительно по одиночке. Но разок мне не повезло и я был атакован очередной когда, стоя на коленях, закапывал предыдущую. Я, конечно, победил. Но теперь щеголял порванной рубахой и царапинами на груди и животе. И, главно, до деревьев надо было пройти ещё с десяток метров, а я уже вымотался. Решив не рисковать, я вернулся к холму и какое-то время пролежал, отдыхая возле его подножия. Здесь не было жарка, однако пить уже захотелось и я понял, что у меня осталась всего одна попытка добраться до деревьев будучи полным сил. Потом меня начнёт мучить жажда… Повторный поход к деревьям показал, что я не зря решил передохнуть возле холма — по пути меня несколько раз атаковали крысы, узнавшие о гибели своих конкурентов и занявшие их территорию. Этих, после победы, я тоже прикапывал. Но делал это медленнее чем раньше, постоянно озираясь, чтобы не быть застигнутым врасплох. К тому моменту, как я добрался до деревьев, красный свет местного дня сменился багровым закатом. Но терял время и осторожничал я не зря — под деревьями меня атаковали местные аналоги бобров. Эти тоже обладали клыками и когтями, но атаковать предпочитали резко изгибаясь и нанося удары огромным жилисты хвостом. Причём, напали они на меня сразу толпой. А их хвосты, басовито разрезая воздух во время удара, лупили с огромной силой. На моих глазах они несколько раз оставили в деревьях, по которым попали, огромные вмятины. В бою с бобрами меня спасло, что я был не сильно уставшим, успевая уворачиваться от ударов и отскакивать в безопасную зону. Потом метать камни, после вновь уворачиваться… Камней у меня было немного так что после них я скинул кинжал. А потом пришлось маневрировать, чтобы исхитриться и подобрать оружие. Звери были упорными и не отступали до самой гибели. Так что, когда последний из них помер, избитый камнями и истыканный кинжалом, я и сам был на последнем издыхании. После битвы я убедился, что древесина местных деревьев очень прочная, а самих деревьев и веток на них мало. Так что наломать достаточно древесины, чтобы попытаться вернуться в свой мир я не мог. Зато тут имелся небольшой родник, а искривлённая форма позволяла хорошо устроиться в ветвях. Тем более что начинались ветви на высоте нескольких метров, древесина была плотной и забраться на дерево было не так просто. В общем — я решил рискнуть и остаться здесь на ночь. Тонкие сухие ветки я использовал в качестве дров, искру добыл ударами камней. И пожарил на получившемся костре одного из бобров, которых сразу и освежевал. Был риск, конечно, отравиться местной живностью или водой. Но альтернативой было ослабеть от голода и жажды, став закуской местному зверью. Закончив с трапезой я забросал костёр землёй, засунул остатки бобров на дерево и залез туда ночевать сам. И не зря — ночью несколько раз пришлось просыпаться от какого-то шевеления снизу, а разок даже ткнуть кинжалом в светящийся глаз какой-то крупной зверюги. Зверюга, после этого упала с дерева и затихла, совершенно пропав из виду. Ночь в этом мире, кстати, была куда темнее чем в моём — на не было луны, а звёзды светили совсем тускло. Утром под деревом обнаружился труп местного аналога волка. Этот был не только большего размера, с увеличенными зубами и клыками, но ещё и шкура его была чешуйчатой и, как показали эксперименты с кинжалом, очень прочной. Так что мне здорово повезло, что я попал зверю в глаз. Позавтракав остатками мяса бобра, я кое-как разделал волка и, развесив его мясо вылиться на ветвях, прикопал кровь с останками, умылся и принялся таскать те немногие крупные ветви, что нашлись к холму. Процесс затянулся — мыши за ночь успели заново поделить владения и теперь атаковали меня с завидной регулярностью. Я успешно отбивался, хоть совсем без потерь и не обошлось — я обзавёлся ещё несколькими царапинами на ногах. Так что закончил я ближе к ночи. Сегодня, я вновь питался жареной бобрятиной, разведя костёр под деревьями. Разнообразия ради я попробовал использовать в качестве приправы багряные листья с деревьев и какие-то белесые корни, что накопал, пока зарывал останки нападавшего на меня зверья. Листья оказались пряными на вкус и служили неплохой приправой, но не насыщали. А корни наоборот — в сыром виде были безвкусными, но питательными. На этот раз, во время ночёвки на деревьях меня никто не беспокоил. А наутро, подкрепившись и кое-как выделав шкуры бобра и волка, я отправился к холму. Вновь пришлось пробиваться через мышей. Но я уже более-менее натренировался и добрался до холма всего за пару часов. Забравшись наверх и затащив туда ветви, я соорудил из них и шкур какое-то подобие шаткого помоста… Чтобы убедиться, что хоть теперь дымка и гуще, уже дотягивая до полноценного тумана, но, видимо, я всё ещё забирался недостаточно высоко. Но я не отчаивался — во время ночёвки на дереве я видел в противоположной от холма стороне тёмную полоску леса. Так что, разобрав помост, я соорудил из шкур бурдюк и обмотки на ноги, поверх изодранные штанин. А потом отправился назад к месту ночлега. Мясо волка повалиться ещё не успело, но его вполне можно было пожарить. Что я и сделал. Затем наполнил бурдюк водой и направился в сторону леса. Идти было далеко, мышей по пути водилось изрядно, так что добраться до цели я не успел и пришлось несколько раз возвращаться, чтобы передохнуть на дереве. А потом и чтобы переночевать. На следующий день я вновь отправился в сторону леса. На пройденном мной вчера участке пути мышей стало поменьше, поэтому продвинуться я смог дальше. Но, всё равно не смог миновать и половины пути, даже несмотря на то, что налетающий изредка ветер позволял экономить на отдыхе. Так, день за днём я всё дальше продвигался по равнине. За эти дни, я изрядно натренировался орудовать кинжалом, да и в целом явно стал ловчее — теперь бросающихся на меня мышей я не только мог отбивать ногами, но и прямо в полёте насаживать их на лезвие кинжала. Счёт времени я потерял, благо дни мои проходили крайне однообразно. Иногда даже приходилось напоминать себе зачем я вообще иду в сторону леса. Испугавшись, что такими темпами совсем одичаю, я, эксперимента ради, попробовал ускориться, не закапывая трупы убитых мышей. За что и поплатился — на следующий день ко мне опять пришёл местный волк. Причём зверюга подкралась незаметно, пока я пил из ручья и первым же броском попыталась вцепиться мне в горло. Я увернулся, расплатившись располосованной грудью и рефлекторно отмахнулся. Мне повезло — мой кинжал чиркнул нападавшего по глазу. Волк отскочил, а я, благодаря возросшей ловкости, метким броском вогнал кинжал ему в грудь. Сила моя тоже немного возросла так что освежевал тушу волка я куда быстрее, чем его предшественника. Ещё через некоторое время, я обнаружил, что способен по пол дня пробиваться через мышей, почти не останавливаясь на отдых. Так что темпы моего продвижения здорово возросли. И, во время очередного похода, я почти добрался до леса — до опушки оставалась жалкая сотня метров. Понимая, что цель моего похода может быть куда опаснее равнины, я не стал торопиться и вернулся к роднику. А там принялся готовиться, запасая мясо, обновляя обмотки на ногах. На всякий случай я даже помылся в роднике, чтобы максимально избавиться от запахов. И подрезал волосы кинжалом, чтобы в решающий момент они не лезли мне в глаза. Следующим утром я выступил в решающий поход. Пробивался через мышей я уже практически на автомате. Но, по мере приближения к деревьям, шёл всё медленнее и всё осторожней. Тем более из-за деревьев явственно слышалось чьё-то рычание. Исходно я планировал обойти место, откуда раздавались звуки по широкой дуге. Но, неожиданно, наряду с рычанием раздался явственно различимый женский вскрик. А это вселяло надежду, что там будет кто-нибудь, кто поможет мне выбраться из этого мира. Так что я двинулся к источнику звуков. Прежде чем пойти, на коре ближайшего дерева я вырезал стрелку, указывающую в ту сторону, откуда я пришёл. А, идя через лес, то и дело оставлял зарубки. Ну и был настороже, в любой момент ожидая атаки местного зверья. По пути на меня никто не напал и я быстро добрался до цели, мимоходом отметив, что в лесу растительность крайне разнообразна, но тяготеет к красному цвету. Даже трава под ногами росла красная… Рычание, как оказалось, исходит из огромной ямы, полностью занимающей собой одну из полян в лесу. Судя по валяющемся на дне длинным жердям и кускам дёрна, раньше она была замаскирована поверху, представляя собой увеличенный аналог волчьей ямы. Вот только попались в неё не волки, а пол дюжины приземистых человекообразных существ почти где-то с метр. Руки их были вполне человеческими и в них они сжимали короткие копья с лопатообразными наконечниками. Ноги их больше напоминали волчьи лапы. А морды и вовсе были ни на что не похожи — длинные приплюснутые, без ртов, с горящими ровным жёлтым светом глазами. И по паре небольших отверстий вместо ртов и ушей. Одежды существа не носили, так что было прекрасно видно, что они бесполы. Волос у них не было, а кожа была чёрной с багровыми разводами. Вместе с ними в яме находилась женщина, которую они атаковали, пытаясь схватить лапами или насадить на копья. Крайне примечательны были её длиннющие волосы, насыщенного золотистого цвета — они были необычайно лёгкими и густыми, взлетая при каждом движении и окружая её подобно облаку. Но при этом легко выскальзывали из лап существ, когда те пытались их схватить. Женщина постоянно двигалась, уворачиваясь от нападающих, поэтому рассмотреть её в подробностях не представлялось возможным, но сразу обращала на себя невероятная плавность и ловкость её движений. Из того, что мне удалось рассмотреть, это что она была высокой и стройной, хоть и не могла похвастаться особо выдающимися формами. Одежда женщины была похожа на те, что предпочитали волшебницы — короткая, но широкая юбочка, едва прикрывающая бёдра, обтягивающая рубашка, оставляющая открытыми плечи и живот, а так же высоченные обтягивающие сапожки до бёдер, имеющие длинную шпильку. Цвет одежды исходно был снежно белым, но теперь стал ало-бордовым из-за испачкавшей его земли и крови… Ран, кстати, на женщине было множество и часть из них достаточно глубокими, но это не мешало ей двигаться легко и быстро… Впрочем, она всё равно была обречена — атакующие существа, хоть и проигрывали своей жертве в скорости, действовали неожиданно слажено, то и дело практически окружая свою жертву. Из-за этого золотоволосая была вынуждена проскакивать от них в опасной близости, получая новые удары копьями. И вызывая довольное рычание монстров. Оружия у неё не было, но чуть в отдалении валялось несколько трупов вражин. Один из них явно был зарублен, второй проткнут средней длины серебряным мечом, рукоять которого до сих пор сжимал в руках. А в третьем торчало несколько стрел. Чуть поодаль валялись лук, колчан со стрелами и сорванная перевязь с ножнами. Видимо, всё это раньше принадлежало женщине, но было сорвано или выбито монстрами. Несмотря на отчаянное положение золотоволосой, я дождался пока атакующие её монстры окажутся ко мне спиной. И только потом спрыгнул вниз и бросился в атаку (лук в стесненных условиях ямы был для меня малополезен, а мечом пользоваться я неё умел). Мне повезло приземлиться на дёрн, так что монстры о моём присутствии начали догадываться только когда первый из них упал замертво, получив в затылок кинжалом. Второй, только начал поворачиваться в мою сторону, когда я освободил своё оружие и воткнул лезвие ему в глаз. Трое из оставшихся монстров, рыкнув, дружно развернулись ко мне, выставив копья. Я скинул кинжал в одного из монстров. Тот его с лёгкостью отбил, но вся компания притормозила, не желая ломать строй. Чем я и воспользовался, отскочив к телу одного из убитых и выхватив у него копьё. Засим мои успехи и кончились — за счёт длины рук я доставал копьём дальше, чем мои противники. Но они были более умелыми и уверенно теснили меня в противоположный угол ямы. Но тут дала о себе знать золотоволосая. Оказывается, оставшись против единственного противника, женщина резким манёвром поднырнув под его копьё и перекатилась на другой конец ямы, невероятным образом подхватив по пути лук и стрелы. А затем, стреляя с невероятной скоростью и меткостью буквально истыкала стрелами сперва своего противника, а затем одного из моих. Она бы стреляла и дальше, но последняя пара монстров дружно повернулась в её сторону и метнула копья. Золотоволосая, ради скорости, стреляла стоя на коленях, не став тратить время, чтобы подняться. За что и поплатилась — не имея возможности увернуться. Одно копьё вошло ей в плечо, а второе в живот, пригвоздив к стене ямы. Вскрикнув, красавица обмякла, а изо рта её пошла кровь. Оставшихся без оружия монстров, да ещё и повернувшихся ко мне боком, я легко убил, даже несмотря на неумение пользоваться копьём. Затем, памятуя о повадках местного зверья, подобрал кинжал. И только после этого подошёл к безвольно свисающей с копий женщине. Теперь, когда она сидела неподвижно, я смог убедиться, что она определённо не является человеком. Фигура её, например, обладала невероятно тонкой талией, из-за чего средних размеров груди казались огромными. Руки и ноги невероятно гладкими и стройными, вообще без каких-либо видимых изъянов. И даже жемчужного цвета ноготки на пальцах казались ухоженными и аккуратными несмотря на недавнюю битву. Лицо её было чуть вытянутым с миндалевидными карими глазами, пухлыми алыми губками пушистыми бровями и ресницами. А уши были невозможной для человека вытянутой формы. Если б не многочисленные раны, то золотоволосая наверняка была бы прекрасна и желанна. Но сейчас вызывала скорее жалость. — Ты… Ты понимаешь меня? — спросила женщина, почувствовав мой взгляд и попытавшись вскинуть голову. Голос её был слаб, но мелодичен. — Да. — ответил я, продолжая ей любоваться. — Положи меня в родник под кустами с ажурными листьями… — попросила женщина и вяло махнула рукой куда-то за мою спину. — Он там… Прошу… Недоговорив, она потеряла сознание, безвольно повиснув на копьях. Встретив совершеннолетие в рядах разбойников, я особым благородством никогда похвастаться не мог. Но последнюю просьбу золотоволосой решил выполнить первым делом, а потом уже собирать трофеи. Решив, что ей уже всё равно, я придерживая её одной рукой, другой выдрал оба копья. Из оставленных ими ран сразу же хлынула алая кровь. Я же, позволив телу женщины упасть в быстро растущую лужу, оглянулся в поисках того, во чтобы её завернуть. Но увы — монстры одежды не носили, а моих трофейных шкур явно было недостаточно. Измазаться же кровью в лесу, наверняка полном агрессивного зверья, попахивало изощрённым способом самоубийства. В общем — пришлось сперва поднимать её из ямы, таща за длинные волосы. На ощупь, действительно, оказались лёгкими и шелковистыми, но норовили выскользнуть из рук даже когда я несколько раз обмотал их вокруг кулака. Кстати, сама женщина тоже была невероятно лёгкой для такого роста. Оставив её тело лежать на краю ямы Я сходил на разведку в том направлении, которое она указала. Вновь никакая живность мне не повстречалась, зато легко нашёлся нужный мне родник. Вернее, судя по идеально круглой форме, это был искусственный водоём. Причём аж десяток метров в диаметре. Вокруг росли раскидистые кусты, листья которых, действительно, обладали невероятной ажурной формой. И, главное, это была единственная растительность привычного мне зелёного цвета. Имея под боком источник воды, в котором можно нормально помыться, я мог позволить себе красивый жест. Поэтому, вернувшись к яме, поднял тело женщины на руки и нёс его так. Положив свою ношу на берегу, я разделся и, вновь подняв золотоволосую на руки, отнёс её примерно на середину пруда, благо глубина была примерно по пояс. Ну а там опустил в воду. Тело женщины тут же опустилось на дно, скрывшись в туче всплывших золотых волос и всё ещё вытекающей из ран крови. Я же, отойдя ближе к берегу, спешно ополоснулся и постирал одежду… И только когда я выполз на берег, до меня запоздало дошло что я, возможно, сейчас испорчу единственный источник пресной воды в этой части леса. Впрочем, по трезвому размышлению, решил что опасаться нечего — судя по чистоте и прозрачности, вода в водоёме как-то всё-таки обновляется, поэтому от крови должна очиститься сама. Ну а тело… Она ж не просила оставлять его здесь навсегда. Так что я запланировал остаться на ночь здесь, а утром прикопать красавицу где-нибудь на берегу. Определившись с планами, я вернулся к яме и, слазав вниз, забрал оттуда лук, стрелы, меч и копья монстров. Подумав, заодно вытащил и наиболее крепкие жерди из числа тех, что использовались для ловушки. Всё это я сложил под деревом, выбранным для ночёвки, растущим на некотором отдалении от родника. Потом принялся искать сухие ветки для костра. И, наконец, занялся разбором трофеев. Копья и меч я отложил в сторону, так как не умел ими пользоваться. Тем более что ремень, которым ножны предполагалось крепить на талии был порван… Да и исходно был рассчитан на тонкую талию остроухой и был для меня слишком коротким. А вот лук вполне мне годился, поэтому я какое-то время практиковался, стреляя из него в ближайшее дерево. Заодно обратил внимание, что древки стрел лука сделаны из привычной мне светлой древесины, явно нетипичной для данного леса, где преобладали разные оттенки красного. А в опереньях стрел использовались какие-то жёсткие растения вроде папоротника. Впрочем, летели стрелы ничуть не хуже привычных мне. Вдоволь напрактиковавшись, я повесил лук со стрелами на дерево, где собирался спать и отправился к роднику, чтобы напиться и пополнить бурдюки. Подойдя к воде, я обнаружил, что тело остроухой успело подняться со дна и теперь плавает перед самой поверхностью, эротично прогнувшись так что над водой виднеется верхняя часть грудей и плоский животик с задравшейся на него юбочкой. А вот длинные золотистые волосы остались на дне. При этом кровь из воды исчезла, а раны её теле мистическим образом затянулись, не оставив даже следа. Заинтересовавшись данным явлением, я разделся и полез в воду. Сразу бросилось в глаза, что часть листвы на окрестных кустах успела почернеть и осыпаться. Я подошёл к красавице вплотную и коснулся её животика в том месте, где в него вонзилось копьё. На ощупь там была нежная, прохладная и шелковистая кожа. Эксперимента ради я провёл рукой к её груди, где никаких ран точно не было. Но разницы не почувствовал. Предположив, что это сказывается какое-то свойство местных растений, я решил подольше посидеть в воде и сам. Благо за время моего пребывания в этом мире, царапин и ран на мне появилось изрядно. Так что я сел, погрузившись в воду по шею. Взглянув ещё раз на плавающую поблизости остроухую, я внезапно осознал, что женщин у меня не было уже давно. Просто до этого я был занят постоянной войной со здешней живностью и мне было как-то не до этого… Теперь же выдалась свободная минутка, а рядом плавает невероятная красавица. Организм тут же отозвался на это понимание сильнейшим желанием, которому ничуть не мешала прохладная вода. На краю сознания мелькнула было мысль, что пользовать мёртвое тело как-то неправильно. Однако остроухая казалась скорее спящей, чем мёртвой. Тем более её рубашка была местами порвана и намокла, облепив, а кое-где и позволяя увидеть аппетитные груди, что призывно колыхались, торча из воды. Задранная юбочка открывала вид на трусики золотоволосой, да ещё и стройные ноги её было кокетливо разведены. Не утерпев, я поднялся, схватил остроухую и подтащил к себе. Затем поднял красавицу, прижав к себе обеими руками и ощутив как в меня упёрлись затвердевшие от холода соски её грудей — рубашка её оказалась настолько тонкой, что совершенно не мешала. Из-за длинных намокших волос голова её оказалась запрокинута, чем я и воспользовался целуя стройную шею. Затем, перехватив одной рукой за волосы, поцеловал свою жертву в пухлые губы. Они оказались прохладными на ощупь, но были плотно сомкнуты, так что я не смог проникнуть внутрь. Впрочем, по мне па хватило и этого, так что я принялся покрывать поцелуями её лицо. А уже потом открыл рот красавицы и впился в него страстным поцелуем, играясь с вялым язычком. При этом о мой член потиралась промежность остроухой. Доведя себя практически до оргазма, я уронил золотоволосую в воду и, сведя её ноги вместе, стянул с неё трусики. А потом вновь развёл её ноги как можно шире и попытался ворваться в её влагалище. Увы, золотоволосая была внутри невероятно узкой, так что я потерпел неудачу. Но я не сдавался и, вновь подняв красавицу, принялся целовать её в полуоткрытый рот, одновременно засунув в её влагалище палец и начав разрабатывать методичными движениями. Последнее оказалось не так-то просто — красавица внутри была на редкость тугой и её плоть подавалась моим усилиям еле-еле. Всё это время наслаждался прижатым ко мне гибким телом и нежными губами остроухой. В какой-то момент я отстранил от себя красавицу и задрал её рубашку, обнажив груди. А после продолжил разрабатывать её влагалище, одновременно лаская губами оба затвердевших соска поочерёдно. Наконец узкое влагалище золотоволосой поддалось моим усилиям и туда уже влезало два моих пальца. Однако, соков там так и не появилось, а вода явно недостаточно смазывала его. Из-за своего возбуждённого состояния, проблему со смазкой я решил достаточно оригинально — оттащил золотоволосую туда, где помельче, поставил на колени и, удерживая за волосы, сунул член в её полуоткрытый рот. Глубоко проникнуть мне не получилось, однако на этот раз я был упорен и, перехватив её за уши, зафиксировал ей голову. А после вновь принялся натягивать на свой член. На этот раз я сумел добиться желаемого и проник внутрь, раздвигая узкие стенки. Во рту у красавицы было достаточно слюны, так что иметь её было крайне приятно и излился я практически сразу, как проник внутрь. Однако, чуть передохнув, продолжил, натягивая остроухую всё сильнее. Вскоре я натянул красавицу полностью, так что мои яйца уже бились о её подбородок, а нос утыкался мне в пах. В этот момент я излился повторно… На третий раз я излился вытащив член из её рта, испачкав в своём семени личико красавицы. А затем легонько толкнул её. Она упала, подняв кучу брызг. Лицо остроухой сразу же скрылось под водой и окуталось белесым туманом от моего семени, начавшего всплывать из её горла. Я же поудобнее перехватил золотоволосую за бёдра, широко развёл ей ноги и принялся натягивать на свой член. Входил он с трудом, но всё-таки постепенно погружался во влагалище остроухой. Слюна её послужила отличной смазкой, а узкие упругие стенки настолько сильно сдавливали мой половой орган, что я вновь кончил в первые же минуты. А после принялся быстро сношать красавицу, то почти снимая её с себя, то натягивая до упора. От резких движений её аппетитные груди мотались туда-сюда в воде, а торчащие на поверхности соски поднимали небольшую волну. Прекрасное личико красавицы, казалось, кивало в так каждому движению, истекая всё ещё сочащейся изо рта спермой. Ощущения и открывающийся вид оказались настолько восхитительными, что я не останавливался даже кончая. Наконец мой член погрузился в остроухую полностью и, кончив в очередной раз, я почувствовал как по моим яйцам стекает семя, переполнившее влагалище золотоволосой. Неутомимость в постельных вопросах, проявившая в том мире, действовала и в этом. Так что я по-прежнему хотел красавицу. Но дальше тыкаться в переполненное лоно было уже не то. Поэтому я поднял остроухую и пристроился членом между её крепких ягодиц. Вода успела полностью вымыть семя изо рта красавицы, поэтому я одной держал её за волосы, повернув голову к себе и страстно целуя в губы. А другой схватил её правую грудь, которую сжимал в так движениям бёдер. Короткая намокшая юбочка красавицы к этому моменту задралась и прилипла к талии, совершенно мне не мешая. А длинные волосы, облепившие её спину наоборот — придавали процессу пикантности. Из-за этой позы невольно получалось, что каждый раз проводя членом между ягодиц остроухой я невольно делал шаг вперёд. Так что, когда я наконец кончил ей на спинку, успел уже выйти из воды и даже миновать цепь растущих вокруг родника кустов. Кончив, я положил остроухую в коленопреклонённую позу, так что её лицо и шикарные груди лежали на земле, а попка была призывно отклячена. И принялся пальцем разрабатывать её задний проход. Ну а, более-менее его расширив, вошёл в него своим членом, благо он до сих пор был смазан слюной красавицы и моим же семенем. Ну а после я самозабвенно драл золотоволосую в попку. Поначалу я стоял позади красавицы на коленях, держа её за тонкую талию. А после уложил остроухую на живот и имел расположившись сверху. Одновременно я, вновь повернув её личико, целовал красавицу в губы и сжимал её груди. Полностью заполнив семенем попку своей жертвы, я понял, что по-прежнему не удовлетворён. Так что, усевшись я положил голову красавицы себе на колени и, схватив за острые ушки, вновь натянул её ртом на свой член. Кончив несколько раз, я положил золотоволосую на спину и пристроился между её шикарными грудями. Потом настала очередь сведённых вместе стройных ножек. Подумав, я поимел её ещё и в голенище сапожка, ощущая как мой член скользит между ним и шелковистой кожей красавицы. А под конец просто поочерёдно сжимал её изящные руки вокруг своего жезла и получал удовольствие таки образом. В итоге красавица оказалась вся в потеках моего семени, так что даже с острых ушек капала белесая жидкость. Я же, наконец-то утолив страсть, ужаснулся содеянному — исходно я просто собирался выполнить последнюю волю умирающей красавицы, а в результате поимел её тело буквально всеми доступными способами. Чтобы заглушить муки совести я вновь оттащил остроухую в воду и, надев на неё трусики, оставил плавать. Её тело, как и в прошлый раз, сразу же ушло на дно. Только теперь, наряду с золотым облаком её волос, она скрылась ещё и за белой дымкой смываемого водой семени. Я же, отправился есть и спать. Благо уже смеркалось.