Сайны Флорауны и Дневник Снов

Часть 2. Они/Их. О правильных решениях. Восстановление после аварии шло вполне себе обычными темпами. Вся левая часть тела и голова Нико были если не перебинтованы, то скрыты за пластиковыми каркасами на шарнирах. После утренних уколов боль почти стихла. Передвигался он достаточно быстро по сравнению с первыми днями после операции, и по этой причине рассекал вдоль и поперёк пропитанный медицинской химией плотный воздух коридора в ожидании перевязки. Время должно было ползти медленно, но с учетом скорости пролетавших мыслей продвигалось невероятно резво, скачками. Нечеткие белые тени таких же как он стали постепенно образовываться в очереди у кабинета. Нико по-прежнему не видел лиц, только плывущие силуэты с двоящимися пятнами голов. Миопия высшей степени. Присохшие линзы с его глаз сдирали всем отделением, только когда он пришел в себя. Очки пока не принесли, из родственников и друзей никто не приходил. Перевязка прошла преимущественно привычным образом. Левую руку частично освободили, выдали новый каркас: торс и одна нога скрыты под ним почти полностью, на плече лямка-ремень, чтобы регулировать размер. В белой свободной футболке и кальсонах, в пластиковых доспехах, он казался себе героем аниме, хоть и не видел четкого отражения в зеркале напротив кушетки. Запах, правда, немного подкачал, но полноценный душ не светит ещё очень долго. Далее он был направлен к столу у окна, в коридор. Там, напротив фамилий пациентов в специальном лотке оставлены стаканчики с водой и прописанными таблетками. Нико наклонился к столу, сощурился изо всех сил, но… своей фамилии так и не нашел. Её не было, абсолютно точно не было. « А моей тут нет…» — тихо промолвил он себе или разбредающейся по палатам толпе белых теней. Кучка молоденьких смеющихся медсестёр обернулась на него, и одна из них без удивления и сожаления сказала: «ДА ПОТОМУЧТО ТЕБЯ НЕТ!» — тут же отвернулась обратно и продолжила шушукаться с подружками. Земля начала уходить у Нико из-под ног, сердце не колотилось, только шум в голове смешал все звуки в коридоре. Подлетев к зеркалу в вестибюле, он увидел лишь отражение противостоящей стены. Что-то с невероятной силой как за лямки начало тянуть его наверх. Он сопротивлялся, как мог, цепляясь за воздух. Примерно в полуметре от потолка движение замедлилось и тоном, граничащим с инфразвуком, в голове прозвучал женский голос: «У ТЕБЯ ЕСТЬ ЕЩЁ ОДИН ШАНС, НО ПРАВА НА ОШИБКУ НЕ БУДЕТ. ПРИНИМАЙ ТОЛЬКО ВЕРНЫЕ РЕШЕНИЯ». На последней фразе Нико уже выбегал из входной больничной двери, преодолев все неизведанные сопротивления и лямки, продолжавшие тянуть назад и вверх. Картинка вестибюля начала исчезать, … сменяясь на сумрачный вид реанимации. Одним рывком свободной от повреждений руки он выдернул эндотрахеальную трубку. Под писк индикатора сердечного ритма шипение в голове угасло. — Фред…. — удалось простонать ему сухими губами. — Смотри-ка, очнулся боец, — бросила проходившая мимо санитарка кому-то за стеклом. — Не волнуйся, в соседнем крыле твой друг, — было адресовано уже ему. Пробудившийся после 18-часового медикаментозного сна, но мыслящий трезво, как никогда, Нико знал, что это ложь. Из глаза так и не вытекла слеза. «Надо как-то отодрать эти линзы», — пришло в голову что-то рациональное. Восстановление после аварии шло ускоренными темпами… … — Мам, меня завтра выписывают, а ты тащишь тут сумками всякое. — Да ладно тебе, вот возьми хотя бы виноградный сок, и твой любимый рисовый рулет... и как ты придумал есть эту гадость, не пойму, — самозабвенно бормоча, шуршала пакетами женщина с уставшими глазами. — Рулет как рулет, только я тут превращаюсь в какую-то громадную кучу, и всё из-за тебя. Лучше запиши меня в парикмахерскую, зарос тут за полгода как черт. — Ладно, ладно. Ну как ты вообще, с одним костылём нормально справляешься? Покажи-ка мне! Нико нехотя встал и начал прохаживаться взад-вперёд, демонстрируя матери новый навык. Небритый сосед по палате аплодировал лежа, ведь только в таком положении ему было позволено находиться после плановой операции на суставе. — Да, мам, очки можешь забрать! — продолжил Нико, присев на койку. — А что? — Больше не нужны… — Как? Как? Неужели? Вот я говорила, всё от твоего компьютера, скатилось дальше некуда! А тут глаза отдохнули, и… — причитала Эвелин. — Да… и окно тут замечательное… Парк, библиотека… — Как Эм? Не слышал? — Эвелин вспомнила о девушке, так и не вышедшей из комы после той злосчастной аварии. — Пока без измнений… — Нико частенько нарезал круги по соседнему крылу, где лежала подруга и верный соратник в одном лице, ненароком заглядывал в дверное окошко её палаты. — Но мы же не теряем надежды? А мама Фреда? Не знаешь? — После похорон не видела. — Кремация… — Нико усмехнулся… — А было что кремировать? Женщина выдохнула: — Ладно, завтра позвони, заберу тебя. Твои-то приходили? — Последнее время только переписываемся. — Ну, хоть не забывают, и это хорошо… В палату вошла Хильда, заведующая отделением, худощавая женщина андрогинной внешности лет сорока с пучком белейших волос и прямым, крупноватым для её лица носом. Мама Нико ретировалась, прошипев: «Звони», изображая поднесённой к уху ладонью сотовый. … День близился к завершению. Птицы стихли, похолодало так, что пришлось закрыть окно полностью. Одна из ламп назойливо дребезжала. Нико смотрел в потолок, на лбу его проступал пот. Днём заведующая проводила обычный тест-опрос перед выпиской, сама принесла стакан с каким-то лекарством. Позже его вытошнило 2 раза. После стандартного вечернего мониторинга температуры медсестра выбежала за дежурным врачом. Обычный аппендицит. Не совсем обычная аппендэктомия. Восстановление шло ускоренными темпами. … В той же больнице на скамье ожидания на снятии швов, две недели спустя: — Ну ладно… — улыбчивая девушка кокетливо взяла телефон Нико и набрала свой номер. Услышав мелодию входящего, она вытащила из сумочки трубку и скинула. — Вот видишь, я не вру. Это действительно мой номер. Я никогда не вру. А ты? — Теперь тоже никогда! И как тебя записать? — Э..Й..Я. Совсем просто, да? — Да. Совсем просто. Она — астеничная брюнетка с рваной стрижкой и фарфоровым личиком. Если бы не длинная бабкина юбка, на вид ей можно дать лет 17, не больше. Он — брюнет крупного телосложения с кристально-синими глазами. Идеальная стрижка, идеальная обувь — идеальное всё. — А ты что тут делаешь? — спросила она. — Надо снять швы после аппендицита... — А костыль тогда зачем? Разве… — А, знаешь, ногу подвернул. Такой неуклюжий… А что забыла тут столь прекрасная дама….? — Ааа… — Эйя перебила, отмахнулась и замялась. — Просто отравилась, на работе, ничего страшного. Две капельницы осталось сделать, и я свободна… Оба, как могли, старались сохранить позитив первой встречи: он — умолчав об аварии, а она? Она, похоже, утаила подробности нелепой попытки суицида после разрыва своих первых отношений или же … нечто иное? Однако, это было лучшим решением на тот нелегкий в их жизни момент и неким спасением от суровой реальности для обоих. … Ловец Такрехади. Знакомство с дневником. Эйя распечатала последнюю коробку. Не прошло двух недель с первой встречи, как они с Нико решили съехаться. Возможно, слишком рано, но жить с родителями дольше месяца…? Это просто невыносимо, к тому же и сама квартира и новые соседи оказались более чем приятными. Эйя расхаживала по холлу и искала место для нелепой штуковины, которую по поверьям надо ставить над источником огня или хотя бы света. Только ей пригляделась полка над камином, как из комнаты вышла заспанная Ти-Дэй: — Хм…Что это за фигня? На вид так себе, — молодую ведьму явно заинтересовал необычный предмет, она схватила его, понюхала переливающиеся перышки у глиняного основания и покрутила образы каждой из фаз луны на расходящихся во все стороны толстых медных проволоках. — Ловец Такрехади , — ответила Эйя. — Аааа, слышала… Волшебные бобы? Ты бы поаккуратнее с таким. Ничего запрещенного? А то найдут — отберут! Откуда взяла-то? — Ти-Дэй оживилась, поставила на место глиняный предмет и пошаркала к кухонному островку. — Отец привез из командировки, когда я была маленькой. Шаман местного племени передал, — ответила Эйя. — Ну и как, работает? — поинтересовалась Ти. — Думаю, да. А почему отберут? — Ты не слышала? — Тэй-Дэй отошла к напольной газетнице и вернулась с пачкой прессы и вырезок за последние полгода или даже больше. — Это лишь малая часть, а знаешь, сколько люди пишут в интернете? Они отбирают всё, что по их мнению выглядит подозрительно. Всё-всё! А тебя посадят, — съехидничала Ти, еще раз подошла к глиняной узорчатой штуковине, взяла в руки, осмотрела, позвенела чем-то, спрятанным внутри, и пошла ставить чайник. «Посмотрим… «Изъят… Изъято… Изъята партия… Арестован… Ведётся следствие…» — зачем она это всё собирает?» — Эйя листала вырезки, однако в руках её задержалась газета с кроваво-красным заголовком и жуткими фотографиями: «…Сегодня на рассвете в страшной аварии погиб фронтмен группы «The Mute» Фредерик Йохансон. Находившийся на пассажирском сиденье бас-гитарист Нико Хольм доставлен в больницу в тяжелом состоянии. Виновником аварии стала не справившаяся с управлением скандально-известная журналистка и редактор газеты «Индиго Тудэй» Эмили Уолш, в данный момент девушка находится в коме…» Эйя опустила газету, подумала, потом снова подняла, подумала… — Аа, он ещё тебе не рассказал? Упс, опять облажалась… Да, я сразу поняла что ты не из этих, ну в смысле фанаток или типа того… — Ти-Дэй вернулась к овальному столу у эркера с двумя красивенными чашками чая с кардамоном в одной руке и миской очень вкусного на вид печенья в другой. — Но история там произошла странная… И про состояние Эм, там по ходу больше вопросов, чем ответов, так скажем… А ещё говорят, Фред не сгорел в машине заживо, а сам явился источником возгорания…. — Ти вещала и вещала до самого полудня, от таких подробностей глаза Эйи становились всё больше, а печеньки-почеченьки исчезали как по волшебству. «Сорвала звезду неба… Только слишком поздно… Но, может оно и к лучшему», — подняв брови, Эйя отнесла пачку вырезок на место. Лето близилось к завершению, и Эйя частенько проводила вечера на балконе, попивая фреши, разбавленные настойкой тархуна, одолженной у Ти, и подбивая итоговый прайс по проекту под финансовые возможности клиента. «Плюс процентов десять — тридцать, конечно. Таковы законы бизнеса, без обид, мистер Теодор Макферсон», — нашептывала она, редактируя смету. Время тянулось медленно, но оттого не было грустно, скорее безмятежно. С позволения врача Нико перешел на трость, но и ту брал с собой лишь изредка, когда отлучался на весь день или в поездки, на переговоры с поставщиками. Семена — товар специфичный, иногда его необходимо увидеть своими глазами, однако, сегодня Нико закончил работу гораздо раньше и присоединился к Эйе. Небо заволокло тучами и заметно похолодало, но солнце не скрылось, казалось, оно горело из последних сил, всё ярче и ярче, сопротивляясь непогоде. Контрастность повысилась настолько, что близлежащий ряд домов выстроился в светящую желтую шеренгу на серо-синей пыльной перспективе. Эйя отложила дела и, попивая коктейль собственного производства, всматривалась в террасу соседа: не единожды там ей виделось шевеление, да и газета обычно лежала на ротанговом кресле странновато, на ребре, изредка подергиваясь и пролистывая страницы на ветру, а то так вообще зависала в воздухе и медленно опускалась на прежнее место. — Ты ничего не замечаешь? — невзначай спросила Эйя, а Нико судорожно начал осматривать её голову в попытках обнаружить новую стрижку или что-то вроде того, постепенно опуская скользящий взгляд по одежде к туфлям. — Да нет, вон там! — Эйя указала на соседское кресло в зарослях вьюна и какого-то кустарника в горшке. — Вроде нет. Но, бывает, там прохаживается один знакомый кот — наипротивнейший тип и подолгу таращится прямо на меня, — вспомнил вдруг Нико. — Точно не кот, — Эйя сделала паузу, чтобы подумать, как лучше объяснить: — Вот, понимаешь, мы же не знаем наверняка, как выглядят инопланетяне. Конечно, их рисуют такими зелёными, с большими головами и черными глазами, но, думаю, в жизни они могут выглядеть совершенно по-иному. А вдруг они в точности как человек, или, что ещё хуже, прозрачные! как ВОЗДУХ! И тогда мы совершенно не обратим на них внимания, пройдём мимо. Наш мозг попросту не в силах такое вычислить и выявить. — Ты опять что-то выдумываешь, — усмехнулся Нико. Эйя ещё раз прищурилась, рассмотрела в предгрозовой резкости какую-то дымку в форме головы с ушами, раскрутила ручку. Оторвав краешек последней страницы ежедневника, она запихнула его в рот и начала с неистовым напряжением меж бровей выжевывать комок. — Ну, готовься, ублюдок! — Эйя целилась единственным смертоносным патроном прямо в его огромный глаз, и, наконец, дунула в трубку с жеваным шариком так сильно как могла. Столб пыли закрутился и поднялся от соседского кресла прямо к проводам над зданиями, но тут же спустился, встав в полный рост на перилах их балкона, потирая затылок. — Ты што, с ума сошла? — грозным шепелявым шелестом заорал незнакомец, в отместку обдав Эйю песком с головы до ног. Однако она, еле расслышав его шамканье, начала смеяться. — Извини, я не специально… — растерянно отряхиваясь и продолжая хихикать, тихо сказала Эйя, прикрывая рот рукой. — Что не специально? — переспросил Нико, но Эйя лишь помотала головой. — Ты што, меня слышиш? — оторопел незнакомец и, мягко спрыгнув с перил на доски, выстилающие пол, начал обхаживать и обнюхивать девушку со всех сторон. Эйя придвинулась к нему еще ближе и шепнула на ухо: — А ещё вижу, и ты совсем голый… — Ыыышш ты… глазастая! — пыльное облако отпрянуло, задергалось и начало нервно пританцовывать. — А ты ничего не слышал? — обратилась Эйя к Нико. — Да, там, вдали, кажется, громыхнуло… — ответил он. — Ну вот, и не видел, значит, — она вздохнула. — Вижу, конечно! Вон, сверкает! — Нико ненароком упустил необычное явление, происходящее всего в паре метров от его носа. Он был уверен в том, что любимая говорит о молнии. — Гроза! Как же я боюсь грозы! Пойдёмте скорей в дом! — Тёплый Воздух нырнул в холл и по обыкновению, (о котором мало кто догадывался), устроился на диване перед телевизором. … С наступлением осени на террасе соседа становилось всё прохладней, а в газетах как всегда печатали сплошь одни гадости да страшилки. «Убит… Заключен под стражу… Што такое! Ерунда какая… Выбросы в атмосферу… Глобальное потепление… Обнаружена радиоактивная зона… Уф…» — обстановка в современном мире совершенно не нравилась Тёплому Воздуху, да и квартирка соседа, та, что в тёмном углу лестничной клетки, в которой он жил с самого появления в душной столице казалась нашему неосязаемому герою мрачноватой да маловатой. «Тфу, што за пыльные интерьеры из прошлого штолетия, тошно от вас», — Тёплый стал всё больше времени проводить с Эйей, перманентно обосновавшись у молодой компании к началу зимы. «Тут хоть кто-то обращает на меня внимание», — обнаружил он. Особенно ему нравилось дождливыми воскресными вечерами зависать с Эйей у телека, перебирая глупые передачи и сериалы один за другим и обсуждая их с новой подругой. Только вдыхая аромат тёплого сливочного пива и чесночных гренок Ти-Дэй, он переставал жаловаться на жизнь и молчаливого соседа-хозяина, Амуле, который из-за затянувшейся депрессии совершенно не обращал внимания ни на кого, лишь занимался своими делами. А вот от запаха печенек молодой ведьмы, которые обычно все нахваливали, его воротило так, что заткнув носовые отверстия и зажмурив единственный глаз, он тут же сливался через дверную щель или замочную скважину на лестничный пролёт и демонстративно выхаживал там, поднимая ногами пыль. Эйя не раз замечала, что с каждым днём видит своего нового друга всё отчётливей , потому покидать насиженное место через балкон он счел опасным и из квартиры практически не выходил. Хотя, возможно, просто побаивался холода да мороси со снегом. — Эй, соня, давай просыпайся, завтракать пора! — Тёплый сел безмятежно дремлющей Эйе на грудь и по-детски задорно на ней попрыгал. — Аа! Помогите! Умираю! Задыхаюсь! — скинув одеяло, та вскочила с кровати так резко, что Воздух отлетел прямо к шкафу. — А, это ты? А я думала, сонный паралич! Мог бы и прикрыться, а то смотри, всё вываливается. — Кроме тебя никто не видит, между прочим. Да и знаеш, ваша человеческая одежда держится на мне с трудом. Можеш, конешно, придумать што-то эдакое, ты ведь у нас такая выдумщица! — ответил сожитель. — Ладно, сегодня вечером Нико вылетает из Индии с партнёром и каким-то ценным товаром. Ти-Дэй и Майки остаются на даче на все выходные. Мы с тобой одни, ходи, как хочешь, — благоволила она. Несмотря на то, что Тёплый разбудил Эйю до восхода зимнего ленивого солнца, она решила встать, чтобы успеть немного прибраться к приезду Нико. Кофе-машина смолкла, завершив второй алгоритм ноткой ванили. Разложив уголки сэндвичей снежинкой, Эйя отнесла их к столу. — Кстати, вопрос: чем и как ты собираешься завтракать? И, главное, зачем? — Ой, какая жадинааа! Какая жадинааа! Да не волнуйся ты так, мне и запаха хватит, впитаю немношко, а остатки можеш доесть. — Никакая я не жадина, не перекладывай, пожалуйста, с больной головы на здоровую. И объедки мне твои не нужны! Только вот разбудил ты меня скорее от скуки, чем от голода, я права? или… — Пф! — Тёплый отвернулся и начал краснеть настолько, насколько это может позволить себе малоосязаемая киселисто-эфирная субстанция. — Да ладно, да не может быть! Да ну тебя! — сидя напротив почти пустого места и заплевав чуть пережаренным сэндвичем добрую половину стола, Эйя наклонилась к еле заметному силуэту друга и уставилась ему прямо в глаз, который он тщетно пытался отвести. — Влюбился! Так и знала! — выпалила она, судорожно тыкая пальцем в Воздух. Разгоряченный смелыми доводами сожительницы, Тёплый вскочил и начал расхаживать по холлу-гостиной взад-вперёд, не зная, куда себя деть, и шелестя всякие непристойности. Эйя решила лишний раз промолчать, дабы не доводить друга до истерики, к тому же внимание её привлекла зеленеющая на нижней полке книжонка в кожаном переплёте. «Пусть погуляет немного, придёт в себя, и к вечеру всё устаканится. Ну и, конечно, пару недель спустя, справа от рояля мы установим высоченную живую ёлку и все вместе встретим Новый год», — кто мог знать, как сильно она ошибалась. Перебрав пару стеллажей и кухонных ящиков, Эйя поняла, что ранние подъёмы по выходным не её стезя, и завалилась досыпать своё прямо в холле. Книжонка, оказавшаяся пустым, но ужасно красивым переливающимся блокнотом, так и осталась валяться на столе. Полдень. Эйя вскочила с вельветового дивана в холодном поту. Тёплый косился на неё и посмеивался. Развалившись на подлокотнике за головой ошарашенной девушки, он прошипел: — Ну как, долго падала? Эйя посмотрела на него с недоверием. — Ты-то откуда знаешь? — в смятении спросила она, но Тёплый в отместку решил проигнорировать подругу. «Может, что-то кричала?» — подумала она. Действительно, на этот раз ей выпал невероятный сон: изящный; причудливый, как сюр Дали; оставляющий тонкое послевкусие: до мурашек потустороннее, пугающее, но притягательное. Эйя ещё раз содрогнулась. Непонятно, будущее или какой-то параллельный мир, но определённо неизведанный ассоциативный ряд. Конечно, унитаз, стоящий посреди комнаты, и благоухающий как весенний луг — это сильно. А если заглянуть прямо в него, то этажом ниже увидишь либо змей, либо зомби, и почему-то … Нико? Правда, в самом конце Эйя начала падать внутрь унитаза, так долго, как обычно падают в кроличью нору, и оказалась посреди улицы на холодном асфальте. Было совсем не больно, но кровь из головы пузырилась от капель дождя, что было отчетливо видно сверху и немного сбоку. «Хм, не так мучительно, как ожидалось, но… Умерла, явно умерла… С этим не поспоришь… И душа вылетела, покинула тело, определённо… Как же неприятно окочуриться во сне, но впрочем…» — она походила от кухонного островка до камина, потом к эркеру, посмотрела вдаль. Тёплый продолжал хихикать, что немного напрягало. «Итак, какие выводы, какие действия?» — спросила она саму себя, и взгляд сам собой упал на забытый на столе зеленоватый мозаичный блокнот. Тут Эйя вспомнила, как после жалкой попытки самоубийства или чего-то ещё на заводе, Фрида ещё неделю вешала ей про друга-писателя, черпающего вдохновение из снов. «Конечно, книга это сильно, но для скромного сценария в самый раз», — решила она, и, пока сон не улетучился, за долю секунды собрала рассыпавшиеся мысли и волю в кулак, схватила первую попавшуюся ручку и начала заполнять тот самый приглянувшийся её избалованному взгляду блокнот. — Давай, давай, старайся лучше, — Тёплый нахаживал вокруг овального стола, как кот, и посмеивался. — А ты не подглядывай! Не лезь! Эйя работала часа два. Отложив ручку, она решила вознаградить себя, как начинающего сценариста, новым, более современным и удобным скетч-буком для набросков по работе или снов, подобных этому. Просидев на сайте книжного порядка получаса, Эйя наконец выбрала новый комплект канцелярии, плюс пару книжек по психологии для себя и по бизнесу для Нико. Спустившись в самый низ страницы для оформления заказа, она заметила небольшое окошко со знакомыми очертаниями. На фотографии была представлена та самая зелёная тетрадь, которая случайно попалась ей под руку, и в которой она только что описывала подробности своей смерти. «Отзыв продукции «Флорауна Дримерс» и потенциально опасной канцелярии», — Эйя помотала головой и открыла вкладку. «По причине высокого содержания соединений мышьяка в красителе для обложек отзывается продукция фирмы «Флорауна Дримерс». Просьба связаться с …», — успела прочесть она, но всплывшее окошко от оператора оборвало намерение на середине предложения: «Добрый день! Я могу чем-то помочь?» Эйя смотрела на экран, пытаясь понять, как действовать дальше. Позвонить Нико и расспросить о блокноте поподробнее? Скорее всего, он уже в самолёте. Набрать отца? Он точно разбирается во всех этих красках. Она принялась искать номер. «Ваш номер телефона +6(975)856473974? Наш оператор свяжется с Вами в течении…», — она вновь не успела дочитать фразу, как поступил входящий с неизвестного номера. Ничего не оставалось, как взять трубку. — Здравствуйте! Нам поступила информация, что вы открыли ссылку на отзыв продукции. Вы подтверждаете? — сухо протораторил женский голос. — Да… — ответила Эйя. — Хорошо. Имеется ли описанная продукция в радиусе 50 метров от вашего месторасположения? — продолжился опрос. — Ну… Да. — Отлично. Тогда постарайтесь аккуратно, лучше в резиновых перчатках положить её, продукцию, в полиэтиленовый пакет, и завернуть в фольгу, если имеется. Наша бригада приедет в течение двух часов. Оставайтесь дома. Девушка-оператор повесила трубку. «Стоп. Откуда они знают, что я дома, а не в гостях, к примеру. И адрес даже не спросили…» — Эйя не знала, что подумать об этой странноватой ситуации, но решила как обычно довериться вселенной. «Может, действительно с мышьяком шутки плохи. Но перчатки это конечно перебор, тем более я эту тетрадку уже хорошенько замусолила», — сполоснув на всякий случай руки, она оторвала полиэтиленовый пакет и начала аккуратно засовывать в него тетрадь. «В течение двух часов…» — вдруг опомнилась Эйя, «Надо срочно куда-то переписать сценарий, пока есть время. Конечно, может это всё какая-то нелепая шутка, и никто и не приедет». Краешком пакета, надетого как варежка, она открыла книгу, и, судорожно пролистав все страницы с начала до конца и обратно, не обнаружила никаких записей… Ничего… Пусто. — Чертова ручка! Чертова ручка-исчезайка! Какой идиот её подсунул? Что за день такой сегодня! — негодовала Эйя. — Суббота,— спокойно ответил парящий мимо Тёплый, в ту же секунду входная дверь вылетела, с криком «Всем на пол!» в холл ввалился спецотряд. … Нико подвернулась возможность вылететь трансфером из Нью-Дэльи значительно раньше, чтобы провести с любимой 2 сверхурочных часа выходных. Пантелидис парой нехитрых, но недоступных обычному человеку движений левой руки поменял билеты у незнакомца, пока тот увлечённо допивал не очень качественный кофе из автомата. Никакого багажа — первое правило партнёров. Основной груз взял на себя зеркальный подклад строгого черного пальто учредителя, Нико же перевозил пакетики с интересными пробниками редкой Сомалийской и Цейлонской Омлы прямо в нагрудном кармашке, что, несмотря на санкции, было разрешено при наличии определённых документов и сертификатов. Время в пути шло незаметно, как любая дорога назад, личный водитель Пантелидиса высадил Нико у парадной. Припаркованный в арке гражданский фургончик и открытая настежь дверь не привлекли его внимание. Он ступил на порог и тут же нашел себя обездвиженным на холодном кафеле, в наручниках, без всякой возможности или скорее желания сопротивления. В синонимичном статусе со второго этажа экипированная с головы до ног группа захвата выводила бедняжку Эйю. … — Ладно, хорошо, что всё хорошо закончилось… — Не будем опережать события, скажем, как-то закончилось… — И почему тебя ещё в аэропорту тогда не задержали с этими пакетиками? — Не знаю, не знаю. Это же просто семена, и документы есть, мне и в голову не пришло их прятать… — послышался негромкий диалог из парадной. Спустя пару минут Эйя уже сидела на диване, съёжившись над чашкой быстрорастворимого сладкого какао. Нико пытался вставить выбитую входную дверь обратно, или хоть как-то прикрыть ей образовавшийся после операции захвата портал. Их допрашивали в разных комнатах с пристрастием, просвечивали с головы до ног какими-то портативными лазерными сканерами, но так ничего и не нашли. В 5 утра следующего дня было принято решение сверху отпустить обоих. — Теперь мы остались без ловца Такрехади. Что поделать, —разочарованно сгорбилась на выдохе Эйя. — И эти вырезки Ти им, знаешь, очень и очень не понравились! — Знаю. Конечно, всё это странно. И сюрприз мой не особо удался, — обреченно констатировал Нико. — Ну что ты, не знаю, чем бы всё закончилось, если бы вам с Пантелидисом не подвернулся тот рейс. Хоть и в разных кабинетах, но вдвоём было почти не страшно. А что они тебе говорили? Мне сначала про мышьяк, потом про какое-то излучение. — Я слышал, уже за дверью они упоминали галлюциногены и … фурфуреон, кажется. — И какого черта я полезла на этот сайт! — Эйя схватилась за голову. — Ты не виновата. Я постараюсь что-то выяснить, но ничего не обещаю, — Нико закончил с дверью, получилось нечто перекошенное с небольшой щелью, но со скрипом работало и даже закрывалось на замок. Он ополоснул руки, раскатал рукава несвежей рубахи и присел к Эйе на диван. — Дневник Фреда тоже остался у них… — Так это был дневник? Но он же абсолютно пустой! — Знаю. И с этим тоже надо бы разобраться. Может, пойдём спать? Эйя подумала секунду. — Да, только… — Она хотела вкратце пересказать Нико свой полуденный сон и как решила записать сценарий в тот самый, случайно подвернувшийся ей дневник Фреда. Эйя посмотрела на его осунувшееся лицо и вышло только: — Вон та ручка, оказывается, с исчезающими чернилами. — Да нет, нормальная ручка, — последовал ответ. Оба по умолчанию решили не спорить и ничего не выяснять, а более или менее серьёзные разговоры отложить до утра, и на ватных ногах в обнимку побрели в спальню. … К собственному удивлению Эйя проснулась совершенно бодрой около девяти утра. Солнце заливало весь холл. Она решила не будить Нико, и по скрипучей сосновой двухмаршевой лесенке босиком прокралась из спальни вниз, в холл, к столу у эркера. Её немного тревожила судьба испарившегося со страниц тетради чудного сна. Воспоминания всё ещё оставались свежими, да и само собой образовалось время поработать немного над сценарием уже по-взрослому,в ноутбуке, коим она и воспользовалась. — Так… Предположим… «Унитаз» — вполне годное название… —бубнила она. — Свежее, эксцентричное,… — Такое себе свежее, скорее от его хозяйки зависит, но ты не отчаивайся, пиши, продолжай в том же духе. И если што забудешь, могу подсказать! — последовал ехидный комментарий. Эйя не обернулась на знакомый голос, а только зажмурила глаза. Через их щелки просочились мелкие слезинки счастья. — Значит, ты не ТАКРЕХАДИ! Значит, они не забрали тебя! Значит, ты здесь! Тёплый! — она, наконец, вскочила, обернулась, охватила взглядом прозрачный силуэт, и, зная, что не в силах обнять сгусток эфирной субстанции, всё же попыталась хоть как-то зажать обеими руками заметного лишь её зоркому глазу друга. — Ещё чего выдумала, ТАКРЕХАДИ, пффф… — фыркнул немного униженный, но довольный её вниманием Тёплый. В холл спустился Нико. — Как всегда, в самый неподходящий момент, — Воздух гордо уплыл на лестницу через зияющую щель в дверном проёме. — Что так раскричалась? — спросил Нико. — Да ничего, немного тут себе диктую… — Эйя осела. — Мне вчера сон странный приснился, решила записать. Точнее, я его уже записала, но он каким-то образом исчез… — Эйя решила не ставить акцент на невероятных свойствах чернил подложенной кем-то ручки-исчезайки, чтобы лишний раз не спорить с любимым и ничего ему не доказывать с пеной у рта. — Насколько я полагаю, в дневник Фреда? — сопоставил события вчерашнего дня Нико. — Ну, да. — И что за сон? — Ой, сложно в трёх словах рассказать. Я скину на флешку, как закончу. Может, когда почитаешь… — Эйя не отрываясь печатала. — Но ничего такого? — недоверчиво спросил Нико. — Да нет, наверное… Правда в конце я умираю… Но … — Эйя посмотрела в почти потерявшие цвет радужки Нико, он заметно напрягся. — Это же неважно? Это же просто сон? Вместо ответа тот поднял брови, в раздумье скрестил руки на груди, потеребил большим пальцем подбородок и молча направился к соседу. Эйя продолжила работу. … Золото Леприкона. — Какой-то сорняк, непонятно. Обладает ли растение наркотическими свойствами, рано говорить, — долговязый работник исследовательской лаборатории, Дани Коэн, ковырялся с гомогенизатом проростков. — Ты знаешь, это нас мало интересует, давай по делу, — ответил суровый мужчина в форме. — Хм… Никакого подозрительного спектра не видно. Фурфуреона, по крайней мере, тут точно нет, ну или следы, — Дани отложил лазерный излучатель. — Ладно, допустим тебе можно верить… — начальник отдела Ликвидации Потенциально Опасных Излучений отошел от стола и набрал Саммерса: — Пока ничего? Продолжайте с детективом Белл следить за домом. Выехали? На двух машинах? Куда, интересно, направились… — его голос снизил тональность. Дани приспустил защитную маску и покосился мимо стекол очков на стоявшего у оконной жалюзи подполковника Конноли, нервно потёр спиртовой салфеткой оставленный на стекле его стола пото-жировой след ладони начальника и продолжил титровать растворы эсктрактов Сомалийской Омлы. … Неделя до Рождества Тресоздателей выдалась на удивление тихой. Веганское кафе, что в доме напротив, закрылось ещё в начале лета, соседний с ним ресторан для убеждённых мясоедов временно перестал принимать гостей. Люди боялись высунуть нос даже в супермаркет, зимние распродажи перенесли на конец февраля, рандомные обыски продолжались. Эйя ногой запихивала Тёплого в клетчатую сумку с одеялом. — Я тут задохнусь! — кричал он, отмахиваясь от её сапога. — Сам напросился, теперь не обессудь, изволь подчиняться! — бесчинствовала та. — Ах, вот ты, какая! Жестокий тиран! А я-то думал! Эйя закончила и присела на диван к Ти-Дэй и Майки. Все молчали. Нико провёл у соседа более трех часов кряду. Не отрывая взгляда от маршрута, он вошел, сел по-турецки напротив дивана и, разложив карту на журнальном столике, начал объяснять: — Мы с Амуле едем на моей машине, вдвоём, — Нико показал синюю пунктирную кривую. — Через 5 минут, не позже, ты, Ти-Дэй, вывозишь Эйю, полчаса от кольцевой по Сайлент роад, — он провел пальцем по жирной зеленой пунктирной кривой: — Запомнила? — Угу, — Ти посмотрела на Майки. — Всё самое необходимое уже в вашей машине, мы погрузили ночью. Так безопасней. Майки остаётся с картой здесь и отслеживает наше передвижение по навигатору. Будь на связи, свет не выключай, пусть знают, что кто-то остался дома, — продолжил он инструктаж. — Принято, — последовал ответ. — Встречаемся в красной точке. Учитывая разницы в отбытии и времени в пути в точке Ω окажемся примерно в одно и то же время, — Нико поочередно посмотрел в глаза каждому присутствующему кроме Тёплого. — Там увидите автоматизированную бензоколонку, не отмеченную ни на одной карте. Далее, Ти-Дэй, знаешь что делать. — Канешн! Ноу проблем! Летали! Знаем! — ответила потомственная ведьма. — После бензоколонки ненадолго связь пропадет, мы исчезнем со всех возможных и невозможных радаров. Перешифрованная сеть появится к утру. Иии, думаю, и так понятно, в непредвиденных ситуациях реагируем в зависимости от обстоятельств, — Нико осторожно приблизился к окну и глянул в щель меж гардинами. Тишина. Пушистый мягкий снежок медленно покрывал асфальт белой искристой вуалью. Эйя тоже подошла к окну и увидела, как сосед в светлой льняной рубахе с вышивкой на рукавах подошел к машине. Кожа его была серой, как небо, прямые волосы до лопаток почти сливались с вездесущим снегом. — Ему так не холодно? — спросила она. — Не знаю, мне пора, — Нико, намеренно не прощаясь и не оборачиваясь, накинул пуховик и вышел. — Первый пошел, — кинула коммент Ти-Дэй, отхлебнула что-то слизкое и горьковатое из совсем не женственной фляги и протянула её Эйе: — На! Для смелости. Подозрительно хихикая, девушки спустились к машине. … Несмотря на оставленный в доме подозрительно яркий Желтый Свет, детективы Саммерс и Бэлл, быстро прикончив такос, решили следовать за первой машиной. — Ну-ка, посмотри! Где они? — спросил Бэлл спустя четверть часа вальяжного преследования. — Пока едут в разных направлениях. — Саммерс скрыл монитор устройства слежения. — Спорим на сто баксов, в какой-нибудь глуши пересекутся? — Немаловероятно… — покачал головой Бэлл, а Саммерс недоверчиво глянул на напарника. … — Как ты думаешь, они следят за нами? — спросил Нико Амуле перед выездом на трассу. — Посмотри в зеркало заднего вида. Вон туда. Увидел? Нико выдохнул и откинулся на подголовник. — Это всё из-за Фреда? — спросил Нико, вспомнив нелепые шалости друга, с которых всё начиналось, его жалкие попытки изменить мир. — Нет, конечно. Но мы все в этом замешаны, и многие другие. Да не переживай ты так, — приободрил его Амуле. — В том-то и дело, я не за себя. — Аааа, тогда понятно… — Амуле отвернулся. Минутой позже он включил автомагнитолу, из стереосистемы завыла старая послевоенная песня … Нико взглядом дал понять, что момент не для музыки, тем более такой угнетающей. Эйя задремала почти сразу, как села в машину Ти-Дэй. Во сне она мирно похихикивала. Соседка же была бодрее обычного и вела достаточно резво. На съезде она повернула так круто, что Эйя немного ударилась виском о стекло и, конечно, тут же проснулась. — Ты явно что-то подмешала в этот свой напиток... — Эйя, беззаботно улыбаясь, потирала висок одной рукой, а безымянным пальцем другой ткнула во флягу на поясе Ти. — Аа, проснулась? Да, рецепт этого отвара я хитростью выведала у бабули. Как оказалось, даже сдать с ним на отлично экзамены — дело не хитрое, — ведьма хихикнула, и продолжила: — Он наделяет твоё сознание тем вайбом, который наилучшим образом соответствует моменту. Видишь, тебя расслабило, ведь ты так переживала, а меня, напротив, неплохо взбодрило, и позитивный настрой никому не будет лишним, а дальше по накатанной… — Ти-Дэй без особой на то причины хрюкнула от смеха. — Ох, как заумно! — Эйя пыталась вникнуть в суть фармакологического действия зелья, и, одновременно, не закрывая глаз, соединить перед собой указательные пальцы, но у неё не очень-то выходило. — Больше не дам, не надейся! Но ты не расстраивайся, скоро такое увидишь — закачаешься! — выпучив глаза цвета жухлой травы, втирала Ти. Она тихо подпевала какую-то милую песенку из приёмника, Эйя считала пасущихся вдали коз или коров. Последние минут 20 пути варево явно начало отпускать, они перестали судорожно хихикать, лишь отвлечённо улыбались друг дружке. Нико и Амуле подъехали к месту назначения вторыми и остановились на встречке, рядом с машиной девушек. Амуле покинул пассажирское, подошел к мини-заправке, приложил к считывателю карту. — Первый раз вижу его так близко, — прошептала Эйя на ухо Ти, беспардонно тыкая пальцем в соседа. — Что, понравился? Ну да, он у нас такой, блондинчик, сама загадочность. Но ты лучше смотри вперёд, на дорогу! — в глазах молодой ведьмы вспыхнул чуть заметный огонёк. — Ты уже была тут? — Эйя заметила приближающуюся точку на горизонте. — Да, пришлось как-то отсиживаться пару недель… — не вдаваясь в подробности, ответила Ти. — …И, наши каникулы тоже выпали на Рождество, представляешь? Ты не переживай, минут десять, и ты дома. Обещаю, тебе понравится. А сейчас: НА СТАРТ… … Детектив Саммерс остановился на пригорке в 200 метрах от бензоколонки самообслуживания, он опустил бинокль: — Как я и говорил, приехали. Все на месте. — Да, никуда не денутся, — Тим Белл дожевывал очередной тако, запивая сладкой газировкой из банки. Он периодически шурудил в кармане нехитрым прибором, как приближающаяся сквозь пелену снегопада машина растворилась в светящемся проёме с совершенно иной, радужной перспективой. Дорога перед двумя стоящими бок к боку черными Range Rover расширилась в 2 раза, они въехали в некий живописный, переливающийся пастельным перламутром жилой район. Занавес портала тут же захлопнулся с мятно-лиловой вспышкой. В заснеженной серости встречный хэтчбек продолжил свой путь в направлении столицы. — Куда они делись? — Саммерс, кажется, отвлёкся на карту. — Не знаю, сам-то куда глядел? — Тим тоже не мог вспомнить, или же не хотел признаваться, что произошло. — Ладно тебе, приедем в участок — выясним, — Белл небрежно стряхнул с брюк крошки, Саммерс развернул машину. … — Кажется, можно выдохнуть спокойно, — Нико отключил дворники на въезде в живописный городок. — Слушай, а интернет тут есть? — Да, кажется, тут есть всё для жизни, кроме самой жизни, — задумчиво заключил Амуле. — Но для местных жителей, как и для вас, это пока единственный выход. — Как, говоришь, квартал называется? — спросил он. — Золото Леприкона, — ответил Амуле. — Ахха! Это потому что его нет? — Скорее, потому, что пока его никто не нашел… А ещё почему, узнаешь, если хорошенько присмотришься… — хитро добавил уже бывший сосед. Нико оглянулся на колею проходящих мимо старушек с необыкновенно счастливыми морщинистыми лицами и ухмыльнулся. Нико подмигнул Эйе, та через стекло передней двери показывала руками нечто огромное, выпучив глаза и выразительно шевеля губами, будто бы он мог её слышать. Ти-Дэй до сего момента так и ехала параллельно машине парней. Она повернулась к Амуле, пожала плечами и покрутила пальцем у виска, имея в виду: «Что поделать, такое не поддаётся лечению», затем прибавила ходу. Тёплый Воздух выбрался из сумки с одеялом и, охая, разлёгся на заднем сиденье. Проехав мимо молодого парка с озером и зону коттеджей, машины остановились на паркинге перед двухэтажной длинной постройкой с шикарной аркой, делящей её на 2 крыла. Сумок, чемоданов и коробок было совсем немного. Тоби и Аннет не задержались, наблюдая, как их новые соседи выгружали багаж к входной двери. Новая соседка улыбнулась и помахала рукой с зажатой в ней палкой для скандинавской ходьбы. — Во, смотри, вывалила свои вставные челюсти. Животные скалятся — ведьмы улыбаются, — Ти-Дэй недоверчиво скривила рот так доброжелательно, как могла, и помахала ей в ответ. — Будь с ней предельно аккуратна, — добавила она Эйе. — А, по-моему, милая старушка… — ответила та. Амуле просканировал машины телефоном, отковырял жучки. Миниатюрный таунхаус со всей необходимой мебелью и техникой был в полном распоряжении Эйи и Нико. На редкий случай отключения отопления небольшая рабочая печь красовалась в кухне-гостиной, на втором этаже спальня, был даже чердак. Перетаскав все вещи, Нико и Амуле отрыли сумку с ноутбуком, уселись за столик у окна и приступили к делу. Эйя и Ти-Дэй развалились на клетчатом диванчике у лестницы, Тёплый барахтался в сумках, раскиданных напротив печи, заглядывая в каждую. Климат в городке казался теплее, чем в столице, хоть и стоял он, как можно было предположить, незначительно южнее. Снег клочками лежал на ещё зеленой траве, солнце лилось через старомодную тюль и немного слепило. — Как вы поедете назад? Думаешь, они не поджидают вас там? — Нико вспомнил о следивших за ними двух неизвестных. — Нет, я почти что уверен, но мы поедем другим путём. Точнее, поедем тем же, а выедем новым. Главное следить за дорогой, — ответил Амуле, ковыряясь в двух странного вида розетках-звёздочках, и подключая разные кабели попеременно, то к ноутбуку, то к телефонам. Нико ничего не понял, но не стал переспрашивать. — Сейчас, подожди, ещё минут 5… Загрузится, и будет связь. А пока объясню… — Амуле встал лицом к девушкам, подперев бедром подоконник, и достал из кармана 2 банковские карты: — Это ваши ключи, от дома и от портала. Всё понятно? — Всё понятно! — бодро и не совсем уместно выкрикнула Ти-Дэй, Эйя кивнула и в недоумении покосилась на неё. — Выезжать в столицу начнёте только после того, как это будет разрешено. Мы рассчитываем урегулировать ситуацию в течение 7 месяцев, но это лишь предположения. Тут есть всё необходимое на первое время: продуктовый магазин, хозяйственный, пекарня, кино, и многое, многое другое. — А как же… — Эйя хотела спросить про работу. — Не волнуйся, выйдешь сразу, как завод снова будет открыт. Так же и Нико. Пока не спеши с бизнесом, никуда не денется твоя Омла. А если и денется, всегда можно найти выход. — Ёлку! А пойдёмте, купим ёлку! А пойдёмте, пока базар не закрылся! — предложила неугомонная Ти-Дэй. — Обязательно! Игрушки, гирлянды, мишуру, в пекарню зайдём, но позже. Кстати, связь появилась, можешь позвонить Майки и сказать что мы на месте, к полуночи, думаю, будем дома. — После этих слов Амуле, кудрявый с рыжиной хвост Ти с подпрыгивающим восторгом ускользнул по лестнице наверх, в спальню, а он продолжил инструктаж: — Насчет выездов говорить ещё пока рано, но будьте готовы. Мы с Ти-Дэй отбудем вечером через тот же портал. Однако, как я уже говорил, где окажемся, пока неизвестно. Такова система. Обычно, это 10-30 км от кольцевой и самая свободная трасса. То же будет и с вами. Отследить перемещения будет невозможно, да и, учитывая уровень оснащения их агентов, придраться особо не к чему и незачем … К тому же там много наших, прикроют. — Я что-то пропустила? Про портал говорил? — Ти шепнула на ухо Эйе, прискакав из спальни. — Да, — кивнула Эйя. — Пойдём за ёлкой, покажу тебе чё… Только никому! — цыкнула ей Ти-Дэй. — …Без моей команды городок не покидать, без навигатора не выезжать, не самовольничать. Почту проверять ежедневно, звонки по возможности не пропускать, всем спасибо за внимание, — на этом Амуле закончил и подсел к Ти-Дэй, Эйя и Нико пошли разгребать сумки. — Прошу прощения, что ты там собралась показывать? Случаем, не то, о чем я догадываюсь? — обратился он приватно к ведьме. — Аа, ну тебя, всё вечно подслушает, кайфолом! — отмахнулась Ти. — А что, думаю на этот раз можно попробовать... Ладно, договорились, пусть запомнят надолго своё первое Рождество Трисоздателей. — Ура!... Ой… — выкрикнула Ти-Дэй и тут же прикрыла рот рукой. Тёплый Воздух, пошатываясь от избытка кислорода, подплыл к Амуле, обнял его за шею и прошелестел на ухо: — Теперь я могу гулять, где захочу и сколько захочу! Амуле чуть заметно усмехнулся, глянув на озеро, затянувшееся тонкой коркой льда через покрывшиеся инеем стволы вековых деревьев и разрастающийся морозный узор на стекле окна. … — Сейчас скинем на комп данные с видеорегистратора и посмотрим. К чему гадать, что там было? Нормально будет! — не унимался Белл, доставая карту памяти. — Угомонись ты, ежу понятно, что скинем, — Саммерс хлопнул дверью машины и поставил её на сигнализацию. Детективы неохотно поднимались в отдел, к несчастью в двери они столкнулись с подполковником Конноли. — Оба, ко мне в кабинет, быстро, — неожиданно тихий голос начальника вызвал смешанные чувства, Саммерс и Бэлл переглянулись. — Что выяснили? Соображайте быстрее, мне через 10 минут мэра встречать. Детективы переглянулись ещё раз, Белл протянул подполковнику Конноли карту памяти видеорегистратора. — Вот, вот сейчас что-то произойдёт, увеличьте… — Бэлл выковыривал ногтём из зуба застрявший ещё с утра кусок курицы. Все трое уставились в монитор. Хорошо знакомый длинный тип со светлыми волосами чуть ниже плеч подошел к заправке, приложил карту к считывателю, картинка сменилась белым шумом. — Ой, ничего… Кажется, ошибся… — Тим Бэлл теребил миниатюрный глушитель сигнала в кармане брюк. — Идиоты. И, конечно, ничего не можете вспомнить… — Конноли отрешенно выдохнул. — Виноваты, начальник… — детективы помотали головами, однако, к удивлению обоих, подполковника это нисколько не разозлило. — Мэр дал нам ещё 7 месяцев, после чего отдел будет расформирован. Говорит, тормозим экономику, ещё и финансируй их... Ну да ладно, сегодня узнаю подробнее, завтра всё озвучу на совещании, — на этой ноте начальник отдела отпустил подчинённых. … Амуле и Ти-Дэй покинули Золото Леприкона в полночь. — А классно я придумала показать Эйе лавку с грибным снегом! — зевнув с забитым глютином ртом, ведьма ещё пристальней уставилась на дорогу сухими раскрасневшимися глазами. — Будем надеяться, — пожал плечами Амуле. — Кажется, тебе пора завязывать с этими булочками, оставь хоть немного Майки. — Ну ладно, ну ладно, — Ти-Дэй отложила бумажный пакет и взялась за руль двумя руками. — А мне кажется, тебе пора сдать на права. — Возможно, возможно, — ответил Амуле. — Как же им повезло, что они просто люди… Такие беззаботные… — начала было мечтать ведьма. — Ну, тут ты не совсем права... — Амуле нагнулся поближе к Ти и начал нашептывать такое, отчего её глаза расширились, а потом наполнились столь необходимой в тот момент влагой. — Но ты пока не говори никому, и так слишком много новой информации. Мир быстро меняется, да и скорость изменений растёт, как бы за ними поспеть… — Да уж, целая геометрическая прогрессия, выходит… Кажется, наша планета раскололась на тысячи частей, и каждая продолжает двигаться в своём направлении, а мы предпочитаем жить в своей скорлупе и замечать только то, что нам привычно и удобно… — Ти-Дэй задумалась о вечном. — Фениксы и драконы, кибертехнологии и крупицы Флорауны — всё смешалось в едином хаосе, не разберёшь… — она смахнула слезу, — Как хорошо, что во время обыска мы с Майки были в отъезде, — вдруг вспомнила она. — Это да. Думаю, пурпуреоновая лихорадка скоро утихнет, однако, не смотря на очевидный прогресс, мы по-прежнему живём в средневековье и охоту на ведьм никто не отменял! — Амуле строго посмотрел на Ти-Дэй, затем на нескромно болтающуюся флягу на её поясе, и, отцепив сию оплошность одним движением руки, залпом допил зелье. — А что, улики должны быть уничтожены! — нашел он оправдание нехитрому действию. «Хм, и не поморщился, и в поведении, кажись, ни капли не изменился — идеален!» — подумала Ти и остановила машину. Амуле вышел, заправил за ухо непослушную прядь и поднёс голую ладонь к считывателю заправки, открыв портал. «Хах, а талант, верно, говорят, не пропьёшь», — она докапала остатки вайбоносного зелья себе в рот и набрала Майки. …