***
Резко вскочив с кровати, я вытянула кухонный ножик из-под подушки и осмотрелась, но во мраке видны лишь очертания мебели. Свет зажегся в соседней комнате, но там никого не должно быть этой ночью. Я одна в этом доме. Ноги подгибались от страха, и я слышала только биение собственного сердца. В гостиной не оказалось ни людей, ни животных; я расслабила хватку на ноже и уже смелее проверила кухню с ванной и туалетом. Дом оказался совершенно пустым, так что я просто выпила успокоительных и легла обратно, тем не менее не выключив свет. Утро выдалось сложным в поднятии тушки для дел, которых особо-то и не было. После жаркой и неспокойной ночи хотелось искупаться и покататься на велосипеде, чтобы открытые участки кожи продулись. Поэтому я быстро собрала вещи и выехала к местному озеру, что находится в паре километров от города, предварительно написав Джуди, что она всегда может найти меня именно там и я буду её ждать, даже если та не соизволит прийти и разогреть косточки. Гладь озера блестит в лучах солнца; птицы уже начали заливать трели; на песчаном берегу лежат чьи-то полосатые полотенца. Однако в округе не оказалось ни души: никто не загорает, ни купается, да и спустя пять минут осмотра местности всё ещё не показалось ни одного лица. Я уже испугалась, что кто-то успел утопиться, как затылок зачесался от назойливого желания повернуться назад. Позади стоит парень лет восемнадцати или чуть старше, молча рассматривая меня. Его кудрявые волосы напомнили о вчерашнем подозрительном мужчине из автобуса, но этот моложе раза в два. — Ты что-то хочешь спросить? — мой голос немного охрип, и мне пришлось прокашляться, неловко отвернувшись в сторону. — Не совсем. Ты мне понравилась, и я захотел познакомиться. Ты не против? — назойливое ощущение никуда не исчезло, хотя ничего особо странного этот парень не сделал. Я не считала себя непривлекательной, но со мной не так уж часто кто-то знакомился. — Меня зовут Криспин, а тебя? — Келли. Это твои полотенца? — я мотнула головой в сторону одиноко лежащих вещей. — Просто я подумала, что что-то случилось с людьми, которые их оставили. Ты не знаешь? — Нет, не знаю. Когда я сюда пришёл, то они уже здесь лежали. Может их просто забыли вчера? — он несколько скованно улыбнулся, но это не вызвало отторжение, как бывает обычно. — Я тебя здесь никогда не видела. Ты где живешь? — я подошла к воде и зашла по колено — по коже пошли мурашки от холода. Ответа не последовало в течение нескольких секунд, и я обернулась с тревогой. — Эй, всё в порядке? Криспин смотрел пустыми глазами на меня и медленно протягивал руку. Я отошла в сторону, пугаясь незнакомца, из груди вырвался нервный смешок. Что-то определённо ненормальное происходило в последнее время, и это меня сильно выводит из равновесия. Я же не сумасшедшая, верно? Просто со всеми происходит какая-то фигня, вот и всё. Обойдя парня по дуге и успешно выйдя на сушу, я решила свалить куда подальше, но он вдруг отмер и схватил за плечо, силой потянув на себя. — Какого лешего?! — я взвизгнула, сама не ожидав такого всплеска эмоций. Внутри всё клокотало от испуга, сворачиваясь в тугой узел напряжения, и назойливое чувство в затылке росло посекундно. Я попыталась стряхнуть руку Криспина, но тот сжал плечо, причиняя боль, а после опрокинул в озеро. Воздух моментально выбило из легких, и вода стала затекать в рот и нос. Я видела только темные, мутные потоки и пыталась всплыть на поверхность, оттолкнувшись ото дна, но сильная рука не позволила мне даже немного высунуть голову. Он навалился на меня всем телом, почти не давая мне возможности двигаться. Я била ногами и руками по его телу, запрокидывала голову назад, пыталась найти опору, пока не стала ловить себя на мысли, что вдох стал неконтролируемым — я потеряла сознание.Взгляд со стороны
Криспин облегченно вздохнул и достал по идее уже мертвую девушку из воды. На всякий случай проверив пульс и убедившись, что девчонка теперь точно не доставит проблем, парень выстрелил указательным пальцем зелеными искрами вверх, сообщая об успехе подельникам. Стоило подкинуть простенькую иллюзию девушке подросткового возраста, как её мозг самостоятельно принялся выдумывать желаемое, и ему оставалось только закончить. Из леса почти сразу выбежало ещё двое мужчин: первый был старше и мускулистее, с такими же кудрявыми волосами, как и у его младшего брата; второй же был даже младше Криспина, но его эмоции всегда били через край, особенно раздражение, презрение и брезгливость. — Что ты так любишь всех топить? — спросил его Юэн, сдув блондинистую челку, лезущую в лицо. — Беспомощное трепыхание фей повышает моё настроение, — Криспин улыбнулся и потащил мёртвое тело за мокрые черные волосы к находившейся рядом опушке леса. — Странно, что она не превратилась, — подозрительно сощурился Элиас и достал ритуальный кинжал в золотой окантовке. — Возможно, она просто не верит в магию. Недостаточно просто быть феей, чтобы превратиться, — Юэн поджал губы, презрительно фыркнув. — Это ж надо! Как мы вообще пропустили её в той мясорубке? Её дар фонит на всю округу, хотя он спящий. Я уже успел подумать, что нам придется отлавливать бабочку, а не гусеничку. — Клади её в центр и рисуй защитный контур, — самый старший проигнорировал высказывание Юэна и принялся палочкой чертить знаки. Парень пробурчал под нос проклятия и снял угольное кольцо с пальца. Оно мгновенно увеличилось в размерах до обруча, которое можно надеть на голову в качестве диадемы. Кристалл на груди девушки опасно мигнул, но никто не заметил этого, продолжая работу. Когда оба контура — защитный и основной — были закончены, маги встали по трем сторонам и стали зачитывать заклинание: — Aperi, porta abyssi, et donum suscipe mediocris! * — чёрный круг взлетел в небо и остановился над Келли, излучая темно-фиолетовый свет. — Aperi, porta abyssi! ** — их голоса слились в один фон, и тучи стремительно набежали, затянув своим серым цветом светло-голубое небо. Кристалл потянулся к кругу, открывающему дыру в чёрное и бездонное пространство, но тело названной феи никуда не исчезало, и маги тревожно переглядывались, не понимая, в чем же дело. Артефакт дезактивировался и упал на землю, в этот момент мёртвая девушка закашлялась, выплёвывая озерную воду на траву и хватая воздух ртом, точно рыба. Встав на трясущиеся ноги, она с животным страхом посмотрела на трёх озадаченных мужчин.***
Я была привязана к дереву в лесу: руки жестко зафиксированы верёвкой, как и ноги, грудь сдавливает от давления, а кляп во рту мешал дышать и думать. Хотя думать мне мешала, в принципе, вся ситуация, происходящая со мной по какой-то невероятной глупости. Они назвали себя магами черного круга и сказали, что должны убить меня и поглотить дар, потому что я земная фея. Естественно, я спросила, что именно они курили, даже несмотря на опасение перед силой этих маньяков. Сначала стало страшно, что умру, но почти сразу вспомнила отца, который просто не выдержит, если узнает о моей смерти. У него и так с сердцем проблемы, не хотелось бы их добавлять. И я знала, что мой телефон должен был бы разрываться от звонков и сообщений уже сейчас, но его раздолбали и выкинули в кустики, поэтому вряд ли кто-то вообще смог дозвониться до меня или найти. Не имея ни малейшего понятия, где нахожусь, сколько времени прошло и что будет со мной дальше, я пыталась выловить что-нибудь ценное из разговоров этих сумасшедших. Но единственное, что удалось понять, так это то, что некий Огрон их убьет, если узнает, и что вообще не стоило сюда ехать. Понимания ситуации мне это не принесло, но я всё больше убеждалась, что у них что-то не получалось. И это что-то было связано со мной напрямую. Из сна меня вывели пощёчины по моему лицу, отчего горели щеки и, кажется, была рассечена губа. Перед глазами плыло, но я всё равно распознала того кудрявого мужчину из автобуса, что сильно меня напрягал. Он рассматривал моё лицо, а после сорвал с шеи подвеску с кристаллом, оставшуюся от ушедшей из семьи матери. Особой ценности для меня она не представляла, но это был единственный подарок от неё, хотя я и порывалась множество раз выкинуть его. Маг что-то прошептал, и кристалл вспыхнул огнём, тем не менее не сгорая. — Откуда у тебя эта штука? — его приказ пробудил у меня инстинкт самосохранения. Сложно было уложить в своей голове, что пламя возникло из ниоткуда: без спичек, зажигалки или чего-либо другого, чем все люди пользовались на Земле. Мужчина вынул кляп, чтобы я могла ответить, а не мычать. — От матери. Время текло мучительно медленно; солнце догорало на границе верхушек деревьев; я всё так же сидела привязанной к несчастной сосне, и все мои затёкшие конечности гудели, требуя свободы и мягкого матраса. Двое из магов чёрного круга свалили в закат, оставив меня с блондинчиком, который иногда косился в мою сторону и кривился. И в какой-то момент я подумала, что это мой шанс. Только как мне сбежать? Одежда после купания высохла и теперь пахла затхлой водой. Кристалл у меня забрали, а он мог бы помочь прорезать веревку, благо был достаточно острым для этого. Для начала стоило как можно больше растянуть верёвки запястьями и лодыжками, делать это тихо слишком трудно, да и не слышала я почти ничего кроме глухих ударов сердца. Когда маленькое расстояние между покрасневшей кожей и бечевкой наконец-то появилось, я поняла, что сейчас придётся каким-то неведомым образом достать ключи из кармана шорт и тереть до посинения. Я не знаю, за сколько именно я справилась со злосчастной верёвкой, но оставшийся маг не обращал на меня никакого внимания и во что-то играл на смартфоне. Он резался в тупые игры, пока я испытывала ужас перед своей скорой смертью, находилась в плену и не понимала, за что меня хотят убить. За что со мной так поступают? Увесистый камень, прекрасно укладывающийся в ладонь, очень кстати попал в поле зрения. И я уже знала, что нужно делать. Сколько раз проигрывала в голове сценки, где убивала обидчиков? Сколько раз думала, как именно стоит действовать, какие последствия будут, как лучше всё сокрыть? И никогда не приводила ни один план к действию. Не было ли достаточно во мне злости или обиды, не знаю, но в это мгновение у меня было слишком много страха за свою жизнь. Я почему-то понимала: меня ни за что не отпустят, и, если я хочу жить, мне придётся выкручиваться самостоятельно. Возможно, из-за дрожащих рук я ударила недостаточно сильно, возможно, всё потому, что он не совсем обычный человек и его тело просто крепче, но этого оказалось недостаточно, чтобы парень свалился хотя бы без сознания. Липкое чувство, будто скользкие тентакли, хватающие тебя за ноги, охватывало тело, и я с остервенением опускала камень на открытую шею человека, пока что-то горячее и мощное не оттолкнуло меня. Моя футболка моментально вспыхнула, и кожа начинала плавиться — я разорвала ткань с огромным усилием и стала кататься по земле, чтобы эта агония прекратилась. Только тогда я увидела, насколько далеко меня откинуло пламя: я лежала в метрах семи от неживого блондина и крайне злого мужчины с кудрями, склонившегося над трупом своего напарника. — Тупая сука, — он зарычал, образовав на ладонях сферы с магмой. Эта штучка показалось гораздо опаснее и сильнее предыдущей атаки. — Ненавижу фей! Почему бы тебе просто не сдохнуть?! Нет, теперь я убью тебя мучительно и медленно. — Да какого черта? Я ничего не сделала, чтобы со мной так поступать! Это вы здесь поехавшие и плохие! — я тяжело дышала, вставая на ноги. У меня не было ни оружия, ни щита, даже того камня. — И если бы я была какой-то там феей, то, наверное, уже превратилась давно и просто расхерачила бы вас в щепки! — обе сферы опасно пролетели надо мной, едва коснувшись растрепанных волос. Маг подошел вплотную, схватив за горло и подняв над поверхностью. Во второй раз задыхаясь от чьей-то руки и скребя ногтями человеческую кожу, я вдруг подумала: было бы действительно хорошо, будь я какой-то феей, которая может летать, биться с такими мудаками и выворачивать им кишки наружу, а потом запихивать в их глотку, пока те корчатся от боли и судорог. Да, это было бы лучше жалкой смерти от удушья каким-то сумасшедшим, рассказывающие сказки про магию. Если бы я только…Взгляд со стороны
Элиас сжимал мягкое горло девчонки, трепыхающейся изо всех остатков сил, и он видел, как её глаза закатились, через мгновение являя полностью малиновые и зрачок, и радужку. Чёрные языки пламени поползли по его одежде, и Элиас отшвырнул безвольное тело в сторону, пытаясь потушить пожар. Этот же огонь поглотил подростка, выжигая снизу вверх боевой костюм темно-серого цвета, усыпанного вырвиглазными блестками; черные волосы заплелись в пучки по бокам, выпуская небольшие пряди из них; потоки воздуха сформировали обгрызанные по низам крылья бабочки такого же серого оттенка, только розовые пятна, как кляксы, были разбрызганы по ним. — Твою мать, и чего я паясничал? Теперь всё будет сложнее, — маг чертыхнулся и снова пульнул плазменную сферу в медленно поднимающуюся фею. Махнув крыльями, она взлетела в воздух и увернулась от прямого удара. Её пустые глаза вызывали мурашки по коже, но девчонка вдруг усмехнулась чему-то и сказала: — Это всё, что ты можешь, маг чёрного круга или как там тебя ещё? Элиаса вдруг посетила мысль, что, будь у него чёрный круг, он бы точно не допустил всей этой ситуации. И после неудачи с высасыванием дара просто убил бы, и дело с концом. Но Криспин и Юэн хотели забрать силу себе, несмотря ни на что, поэтому они с братом пошли дозваниваться до другого паладина, разбирающегося в артефакторике побольше них, а Юэна оставили на страже. Конечно, этот идиот не справился с задачей. И мужчина не понимал, почему круг выбрал именно этого слабака, а не его, мага огня, хоть и тривиального, или Криспина, имеющего предрасположенность к иллюзиям. Они не являлись самыми сильными из выживших паладинов, скорее даже наоборот, но он не мог предположить, что они не справятся со спящей феей. Они следили за магически фоном, отлавливали их со всех уголков мира, тем самым увеличивая мощь круга, однако никогда не сталкивались с на самом деле достойным противником: все девочки-подростки были действительно девочками-подростками, действительно феями, не особо жалующими жестокость и в повседневной жизни, где нет места их дарам. Эта отличалась от них всех с самого начала, улавливая в пространстве изменения магических потоков, была осторожна и внимательна. Поэтому им пришлось выманивать её наружу, убирать свидетелей и даже ловить в иллюзию, что, в принципе, удалось. Они недооценили её и мощь её дара. Поигрывая в руках ритуальным кинжалом, который она успешно стащила у Элиаса, пока тот душил её, фея провела пальцем по лезвию мягкого золота. Да, оружие испортится, ведь оно не предназначено для битв, но сейчас это не имеет никакого значения. Ей не удалось пробиться через энергетический щит, быстро вскинутый врагом, к тому же она снова обожглась, стоило ей коснуться полупрозрачной поверхности. Скривив лицо, она ударила по щиту, и тот пошел трещинами, но Элиас уже подготовил контратаку. Огненный вихрь закручивался с ужасающей силой, потянув за собой и фею, жалко трепыхающую крылышками в противоположном направлении, и хозяина этого смерча.***
Воздух в округе стал жутко горячим, и порывы ветра тянули к себе. Если бы я не воткнула этот тупой ножик в землю, то отправилась бы на сжигание живьём. За спиной раздались душераздирающие крики, и я обернулась: маг, вызвавший этот ужас, кружился в эпицентре торнадо, куда слетались деревья со всей округи, вырванные с корнем. Я полузадушено махала нематериальными крыльями и врывалась в землю пальцами. Мне вовсе не хотелось умирать в третий раз, тем более после всех этих ненормальностей. Но через пару секунд смерч исчез, оставив после себя только выжженные пятна и угли вместо деревьев и тела. Меня тут же затошнило от вида и запаха горелого человеческого мяса с выглядывающими костями, и без зазрений совести я позволила себе такую мелочь как проблеваться горькой желчью вместо переваренной пищи. Немного придя в себя, я увидела среди пепелища нетронутый кристалл, лежащий рядом с горелым трупом, и забрала обратно, повесив на шею. Мне хотелось домой, обнять отца и сказать ему, как же сильно я его люблю на самом деле, несмотря на все его тараканы, на все наши недопонимания и расхождения в суждениях. Я поднялась на дрожащих ногах и взлетела, поднявшись чуть выше деревьев. Стало тревожно, что оставшийся в живых Криспин убьёт или возьмёт в заложники отца. На улицах до странности пустынно, и, никого не встретив, я опустилась на наш дворик, влетев в дом, где горел свет. Я замерла на месте, как будто меня обухом по голове ударили. Вместо крика и членораздельных слов вырвался жалкий хрип, перемешанный с кровью и неверием. Деревянный стул на четырех ножках сиротливо лежал чуть поодаль, как и смятый лист белоснежной бумаги. А отец неподвижно висел головой в петле точно такой же веревки, какой была связана я не так давно. Дрожь пробрала всё тело, открывая двери новой волне истерики. У него не было никаких причин так делать. Нет, конечно, они были, но он просто не мог так поступить со мной, оставить меня одну. Он должен был держаться изо всех сил, чтобы вырастить меня. — Это всё он… Это всё этот чертов маг… Злоба заменила безысходность и горечь, растёкшись по венам расплавленным металлом. Ноги не выдержали бурю эмоций, и я плюхнулась на пол, чувствуя онемение конечностей. Превращение слетело, оставив ту одежду, которую носила с самого утра. Почему они пришли в мой дом и жизнь? Почему они это сделали? Даже если папа так сильно волновался из-за моего суточного исчезновения, он не мог совершить суицид. Я отказывалась верить в подобную чушь, прекрасно зная отца. Криспин убил его за двух своих товарищей и, вероятно, скрылся. Но как эта тварь заставила отца сделать это? Угрожал мной? От мыслей пухла голова, и я просто ударилась лбом о ламинат, ощутив секундное опустошение. А потом ударилась во второй раз, в третий, в четвертый, пока по носу и губам не потекла капелька солоноватой крови. Я вскочила на ноги и вдруг подумала, что папа ещё, должно быть, жив! Верно, он просто решил разыграть меня и повесил вместо себя манекен! Какая страшная шутка, надо будет сказать ему, чтобы больше так не делал. Улыбка сползла с лица, ведь пульс не прощупывался, а тело оказалось до омерзения реальным. Я вышла из дома на улицу и стала бродить по округе, проверяя каждый куст и приговаривая угрозы. Просила выйти Криспина и сразиться со мной по-честному, а не прятаться, как трус. Но никто не выходил и не отзывался — только холодный ветер противно завывал. Найдя отцовский мобильник в кожаной барсетке, я набрала 911, почти не видя яркий экран из-за пелены слез. Размеренные гудки сопровождались обрывчатыми всхлипами, больше похожими на скулёж побитой собаки. — 911, что у вас случилось? — приятный женский голос раздался на той стороне линии. — Мой отец… Он повесился, — я вздрогнула, осознавая свои слова, будто до этого не воспринимала всё реальностью, — и я нашла его в нашем доме. — Продиктуйте ваш адрес, пожалуйста, — у неё что-то зашуршало, пока я отрывками называла улицу и номер здания. — Не отключайте связь, мы выслали отряд и скорую, они приедут в течение десяти минут. В апатии я открыла калитку и двери, чтобы не вставать лишний раз позже, и уселась на садовые качели. Я смотрела на людей в полицейской одежде, в белых халатах, на красно-синие мигалки, через омут слышала звонкую сирену и заторможено отвечала на вопросы. За один единственный день моя жизнь перевернулась с ног на голову, но вместо волшебной сказки, о которой мечтала в детстве, я была похищена, почти убита магами, ненавидящими фей, и получила в качестве подарка отца-суицидника. Раздражение волнами поднималось со дна, принося с собой воспоминание того невероятного ощущения, когда крылья за спиной поднимали меня высоко в небо и уносили проблемы.