Пособие по становлению злой феей

Крепкие горячие с грубой кожей руки сжимали мою шею, мягкую и уязвимую. Ярость, злость и искренняя ненависть плескались на дне его глаз, и он душил всё сильнее, с диким рычанием и проклятиями, оскорблениями, которые я, возможно, заслужила. Потому что я — убийца, такая же, как и он. Не помню, от кого и когда именно, но услышала однажды, что, если кто-то готов на что-либо, неважно, что это будет, он также должен быть готов к тому, что это может коснуться и его. Если ты убиваешь, будь готов быть убитым. Кто сказал, что я хочу умирать? Кто вообще говорил, что я хочу подыхать от руки неизвестного свихнувшегося мужчины? Боль взрывала голову попеременно со злобными, уставшими, словно увядающими, мыслями. Беспомощное кряхтение, дрыганье немеющими ногами, царапание сломанными ногтями красных мощных рук, от одного вида которых скручивало живот в спазме и рвота подкатывала к горлу. Пока всё не взорвалось чёрными искрами, превратившимися в языки пламени, которые облизывали кожу, будто утешая, и обволакивающие, словно нежные и едва уловимые перья. Перья, тут же забившиеся мне в нос, уши, рот, от которых я зашлась в чихание и кашле, выплёвывая сгустки крови, покрывающие вокруг абсолютно всё: от ладоней до моего душителя. Точно изящная насмешка, напоминающая, что я всего этого не заслуживаю: мягкотелая, слабодушная, нерешительная, бросившая всё, что и кого любила и уважала. Отовсюду звучали знакомые голоса, и каждый из них спрашивал, как меня зовут. Я закрывала уши, стирала сочащуюся из лопнувших от гула барабанных перепонок кровь, билась о ледяную землю головой и, кажется, кричала, но не понимала этого до того, как горло стало жечь и драть. Я знала, кто такая, так ясно, что оставалась в смятении, зачем же меня это спрашивают, что им всем от меня нужно, если я давно определилась. Мысль гулким эхом отразилась от появившихся из ниоткуда скальных пещер: а определилась ли я? Вода хлынула со всех сторон, затапливая и выбивая из лёгких воздух, дробя камни и ударяя меня об эти камни. Я не могла дышать, и тогда я проснулась, как рыба хватая воздух и ничего не разбирая в темноте. — Тише-тише, — раздалось по близости, и взгляд прояснился, обнаруживая Сильвио, парящего над моей кроватью. Напряжение лопнуло, и понимание ситуации всплыло на поверхность, отодвигая остаточный страх на задний план. Это был просто очередной кошмар. Я слезла с постели и на ватных ногах дошла до гостиной, налила в стакан воды и выпила её до самого конца. Пикси вылетел за мной, выглядя, наверное, не лучше меня: помятый, опухший, с огромными синяками под глазами. Разве что длинные волосы красиво мерцали на фоне переливающихся крыльев, да уши подрагивали то ли в нетерпении, чтобы я поведала о сне, то ли от волнения. У нас сложилась странная традиция, не то чтобы неприятная, но немного смущающая и крайне интимная для меня лично, да и, видимо, для него тоже. Один в подробностях рассказывал о кошмаре, в то время как другой расчёсывал и заплетал ему волосы. Каждый раз я покрывалась мурашками, когда руки слуа касались моих жёстких волос, превращая их в произведение искусства, а меня — в комок с оголёнными нервами, до которых дотрагиваться я позволяла только Сильвио. Это не было чем-то романтичным или что-то в подобном плане, скорее как твой лучший друг превращается в некровного брата, и некоторые границы допустимого стираются, делая вас ближе, а плохие события — тусклее и мельче, чем они казались раньше. Никто из нас не расспрашивал, почему наши кошмары именно такие, кто эти люди или пикси, в случае Сильвио, что произошло в действительности, и в этом было что-то по-настоящему волшебное. Доверие появилось не только из договора — больше из уз, более крепких, чем у той же Блум с Эсен или у Флоры с Чаттой. Наверное, самое близкое сравнение — это отношения Текны с Диджи, хотя первая и являлась полуроботом, а последняя — искусственным интеллектом. Спать из-за ночных кошмаров по три часа не казалось уже чем-то раздражающим, потому что если бы это длилось дольше, то я бы сходила с ума. Если не делаю этого уже, конечно. Зато появлялось дополнительное время днем, которое можно тратить на посещение библиотек Магикса и Красного фонтана, спасибо большое Блум, уговорившую Ривена меня провести, ибо без приглашения специалиста или преподавателя Фонтана туда вход посторонним воспрещён. Тем не менее это не помогло: я не нашла там ничего, чего не знала из книжек Алфеи или от профессора Рейнела, ну или из своего собственного разума, подкидывающего мне эти формулировки. Стелла, как знаток фейских сил, утверждала, что это абсолютно нормально. Якобы мой хранитель таким образом влиял на моё развитие. Вот только если у неё это было ядро планеты, у Музы — музыка, у Флоры — природа, у Блум — Дракон, понятное дело, про Текну и говорить нечего. То вот у меня, получается, это злой тёмный бог, в существовании которого я до сих пор не верила. Точнее не так: я верила в наличие такой огромной силы, которой боялись, так как она попадала в плохие руки, но вот в богов… Не была я религиозной, ну правда. Даже мои размышления о некой сущности, не совсем разумной, но и не полностью обезличенной, приправлены долей скептицизма. Получится увидеть — значит, есть. Ну а в противном случае только найду доказательства обратного. С рассветом я вставала с постели, прерывая наш с Сильвио сеанс взаимной терапии, и шла на пробежку, короткую тренировку и растяжку, затем — душ и приведение себя в порядок, завтрак вместе с сонными девочками, пары, лаборатория Палладиума, в которой я проводила всю вторую половину дня, изучая новые зелья и артефакты, в основном лечебные, защитные и бытовые, потому что к опасным мы перейдём на втором году моего обучения, что, в принципе, ничего удивительного. Домашняя работа в библиотеке до часу или двух ночи, включая какие-то наметки исследований, правда, крайне сырые и максимально недоработанные. По такому режиму я бы жила вечно, но, видимо, моему организму хватило двух недель, когда я в одно прекрасное утро просто не смогла встать с кровати. Жуткий авитаминоз, недосып, истощение, как моральное, так и физическое, потому что я не удосужилась восстановиться после нескольких дней без сна, еды, нормального отдыха и в постоянном напряжении, а ведь миссис Офелия предлагала мне полежать в лазарете недельку, оценивая мое состояние не совсем удовлетворительным. Я почти ни с кем не разговаривала за это время, отдаляясь как можно дальше и закрываясь, хотя и охотно шла на контакт со всеми, проявляя невероятное дружелюбие, по словам Стеллы и Лейлы, которая не особо меня шествовала. Помочь с уроками? Конечно, без вопросов, у меня куча свободного времени, поэтому подходи, когда будет удобно. Блум, Муза и даже принцесса Солярии часто просили объяснить непонятные моменты, помочь написать эссе или решить задачу. Я была рада — они были рады. В этом же нет ничего такого, чего бы стоило стыдиться или из-за чего стоило беситься, учитывая, что я и до этого иногда помогала им с предметами просто потому, что могла. Это не что-то, где надо выбирать сторону или где стоит на кону твоя или чья-то жизнь, всё стало проще, когда я перестала накручивать себя до какого-то абсурда, найдя себе другие занятия, где можно крутиться как белка в колесе. Поговорить с кем-то наедине по душам? Да, Лаон выслушает и даст какой-нибудь совет, которого вы так просите. В основном этим пользовалась только Муза с Блум, но парочка бесед с Текной тоже были. На деле же я старалась избегать любых других контактов, полностью отдаваясь учёбе, будто только та могла удерживать моё шаткое психическое состояние. И в результате, я сначала не услышала будильник, который пришлось выключать ругающемуся пикси, начавшему меня будить, но обнаружившему у меня жар и лихорадку. По его словам, он растолкал фею природы, не проснувшейся от этого шума только из-за полога тишины, который я ставлю на ночь, чтобы не пугать её своими кошмарами, и заставил привести Палладиума или медфею, или ещё кого-нибудь, кто мне поможет. Флора испугалась, так как это был первый раз, когда я свалилась с болезнью, а не просто ходила с кашлем и соплями в течение зимы, и перебудила всех Винкс, которые понеслись в лазарет и некультурно вырвали миссис Офелию из сна, со мной оставался Сильвио и Блум, державшая меня за руку, на этом моменте я и проснулась, не понимая, что происходит. После краткого экскурса от слуа, я раздражённо фыркнула, что они переполошились на пустом месте и им стоит расслабиться. — Но Лаон, ты никогда серьёзно не болела, — воскликнула рыжуля, одетая в милую голубую пижаму с морковками, всё ещё не отпуская мою ладошку из своих. — К тому же, в последнее время ты вела себя немного странно. — О чём ты? — мой голос был хриплым, горло саднило, мышцы ныли, голова кружилась и болела, особенно виски, напряжённые глаза и лоб, а всё тело чувствовалось ватным и рыхлым. — Ну, ты только не обижайся, — она пыталась подобрать слова. — Но тебе не обязательно быть всегда и со всеми дружелюбной, помогать там или вежливо улыбаться. Я же вижу, что ты делаешь это через силу, потому что на другое у тебя просто не хватает ни времени, ни сил. Ты постоянно что-то делаешь, постоянно занята, и это выматывает тебя. Зачем? — я не могла ответить. Зачем я так усердно занимаюсь? Потому что в любой момент мне может встретиться враг, который будет сильнее меня, например, как в этих снах, и заберёт мою волю, жизнь, всю меня. Поэтому я должна учиться, как можно скорее набираться сил. — Так, мисс Лаон, я вам говорила, что рано или поздно вы сляжете с лихорадкой! — в комнату ворвалась медфея, размахивая чемоданчиком, без спроса взяла мой стул, уселась на него, подвинув Блум, и накинула на меня диагностирующие чары. — Истощение организма — это не шутки, юная леди! Вам просто необходим отдых, а не бесконечная работа. Я много раз слышала от Барбатеи о ваших ночных посиделках в библиотеке, — как будто я там одна сижу, а не на пару со множеством старшекурсниц. Другие первокурсницы таким мазохизмом не занимаются, увы и ах. Она выставила с десяток склянок из своего чемоданчика, и я мгновенно определила в них жаропонижающее, витаминный раствор, восстановительное и зелье от головной боли и общего напряжения. Заодно женщина прописала мне отдельное питание, за которым надо будет заходить на кухню, что даже в представлении мне казалось довольно утомительным, и, к счастью, позволила остаться в комнате, а не на больничной койке, но только потому, что моя болезнь не заразна. Меня освободили от занятий на две недели, порекомендовали не заниматься моей любимой физкультурой или домашней работой, а первое время полежать и почитать что-то расслабляющее, если у меня такая ломка по книжкам, а лучше просто поспать. И когда станет лучше, отправиться куда-нибудь отдохнуть, например, домой, так мое восстановление якобы пойдет быстрее, только вот для меня это больше походило на удавку: на планете без магии в окружении по сути чужих мне людей, которых надо стеснять своим присутствием. Нет, спасибо. — Ты можешь отправиться отдохнуть на Солярию! У нас замечательные курорты, — начала было Стелла, рассматривающая моё исхудавшее и бледное лицо. Вид в зеркале у меня такой себе. — Ага, а ещё стоят столько, что мне даже продажа органов не оплатит их, — Блум и Флора тихо засмеялись, Текна и Муза ушли досыпать свои законные часы, пожелав мне выздоравливать, а Лейла и вовсе не знала ни о чём, так как Фарагонда поселила её в другом блоке, где была свободная комната для принцессы. Девушка в принципе перевелась в Алфею из своего андросовского колледжа. Стелла хитро улыбнулась, почти сразу меняя улыбку на немного заискивающую и ласковую, и провела своими длинными тонкими пальцами по моим волосам, с усердием рассматривая их. — Конечно же, я предлагаю тебе свои услуги, — протянула она великодушно. — Я же принцесса Солярии, могу позволить подружке погостить во дворце. Хочешь? — девушка даже не скрывала лукавства, прекрасно зная, что я распознаю это, а следовательно, либо здесь без разъяснений соглашусь на её авантюру, либо откажу, однако в нашем случае лучше выбрать первый вариант, так как отношения со Стеллой после ситуации с Зенитом были несколько натянутыми, хотя она и заключила с правительством планеты Текны договор. Ей было обидно, что я не выбрала её стороны, мне — что она готова пожертвовать членом какой никакой, но команды. Что ж, если это означает, что теперь она поменяла свои приоритеты или, точнее будет, переставила некоторые ценности, во многом этому способствовало, как мне кажется, пребывание на границе между смертью и жизнью в Нижнем мире, то я могу попробовать проверить это. К тому же, во дворцах я никогда не бывала, разве что в богатых домах, и то редко. — Почему бы и нет? — я приподняла уголки губ и одобрительно сощурила глаза. Стелла просияла, мгновенно повернувшись к девочкам. — Конечно, если не надо убивать кого-нибудь знакомого. — Не ревнуйте, я обязательно приглашу вас на каникулах, тем более повод будет более грандиозным. — Как будто у тебя каникулы, — проворчала Блум, нахмурившись, Флора неловко вжалась в угол кровати. — У меня — важная церемония, на которой я не буду веселиться, — отрицательно покачала головой фея солнца. Мы ещё немного поболтали по всяким пустякам по учёбе, в особенности насчёт зачёта по конвергенции, который я пропущу, в отличие от девчонок, вернувшихся Трикс, в состав которых больше не входит, по-видимому, Дарси, исчезнувшая после зимней трагедии, Даркара и тому, что именно ему нужно было от пикси и от мира в целом. Я, естественно, умолчала о Кодексе и Реликсе, потому что старушка Фарагонда не соизволила рассказать Винкс такую важную информацию, ограничиваясь лишь тем, что «ужасный и тёмный лорд Даркар похитил бедных маленьких феечек», потому мы просто обязаны их спасти. Только вот на деле всё гораздо менее ванильно, чем благотворительность и искреннее сочувствие, граничащее с безумством. Но послушать их предположения дало пищу для размышлений: во-первых, все читали про войну на Домино против ТДВ и Даркара, поэтому с лёгкостью провели параллели и пришли к выводу, что и наш таинственный принц — с высокой вероятностью может быть тем самым Даркаром, учитывая, что того не нашли; во-вторых, Стелла либо просто догадывается, либо знает и специально делает намеки на «некие артефакты, на которые велась охота при каждом аватаре феникса». Склонюсь ко второму, ибо слишком точной получилась у неё формулировка. Ну и услышать это именно от принцессы не казалось чем-то необычным, потому что статус открывал перед ней многие двери, в том числе и к информации, к которой доступ ограничен. Солярия всё-таки не последняя планета в Магиксе, и вполне возможно, что она сама участвовала во всём этом, и сохранились какие-то хроники. Было бы прекрасно почитать их, а также про самого феникса, его аватаров, валькирий, если там найдётся про них хоть что-нибудь, а также про руны. Думаю, я могу потребовать доступ к самой большой библиотеке в измерении с редким частным собранием книг за оказанную ей услугу или даже к каким-то особо ценным экземплярам, правда, не хочется говорить, что именно ищу, чтобы не натолкнуть на правильную мысль. А Стелла по одному только списку книг сможет это определить. Славно, что она не знает все подробности, случавшиеся со мной, в противном случае я могла бы быть уже у неё на поводке.

***

Дворец Солярии находится в лагуне, волшебно блестящей в солнечных лучах и имеющей несколько кристаллических магических рифов, которые отгоняют морских монстров и плохую погоду, окружённый позади холмами и лесами, с высоты частного космолёта выглядящих очень маленькими. Две полудуги по берегам являются охранными пунктами, домами для слуг и также местами их работы; королевский сад во французском стиле с ровно постриженными газонами и кустами перед главным входом; и сам дворец — не такой огромный, как я предполагала, но тоже выполненный в средневековом стиле Франции с английскими элементами, однако более лёгкий. Мы опустились на «Ветряную площадку» перед одним из боковых входов, наш багаж оставили выстроенным в две шеренги слугам, склонившихся в поклоне и приветствующих принцессу стройным хором. Стелла, лимонно-пшеничные волосы которой были украшены жёлтыми розами, одетая в простое шёлковое платье оливкового оттенка с многоярусной юбкой, у который был разрез до колена, с величественным станом и приклеенной к идеальному, сияющему лицу милосердной улыбкой прошлась вдоль этого ряда, даже не посмотрев ни на кого из них. Зато я компенсировала это, вышагивая чуть позади неё в серо-сиреневом шифоновом платье, которое меня заставили надеть, с прямой юбкой, корсетом и оборками на груди и с любопытством рассматривая лица этих людей. Кто-то не открывал глаз, находясь в статичном положении, — таких было большинство, — кто-то украдкой поглядывал на принцессу, а после — на меня, и я предположила, что это либо новенькие, либо просто с шилом в одном месте. Двое мужчин открыли нам двери, пропуская вперёд, видимо, выполняя роль швейцаров. Бесконечные картины, разнообразные резьба и роспись, огромные витражные окна с изображением незнакомых мне прекрасных гуманоидных существ, люстры с сотнями отражающими свет камнями — всё это создавало впечатление хрустального замка, богатого храма, в котором кому-то поклонялись и молились. Не вычурно, но соответствующе статусу — подобная характеристика подходила и самой Стелле, расправившей здесь плечи, выпятившей грудь и явно ощущающей себя полноправной хозяйкой. И, по реакции слуг, я могла сказать, что они не просто уважали её, а признавали. Некоторые даже благоговели, не в силах сдержать эмоций, которые отражались на их лицах. Без понятия, как фея солнца ведёт себя дома, тем не менее это дало осознать, что передо мной не просто богатая девица — передо мной будущая правительница одной из передовых планет. Не хочется становиться собакой, которая погонится за двумя зайцами и ни одного не поймает, однако это не мешает мне подготовить себе третью и четвертую подушки. Когда эта выматывающая прогулка в виде своеобразной экскурсии и знакомства с внутренним функционалом дворца закончилась, я завалилась на кровать гостевой комнаты. Я не выздоровела до конца, однако мы не могли медлить со Стеллой, потому что до праздника трёх Солнц оставалось всего три дня, за которые нам нужно было отработать выученный танец с ещё двумя девушками. Да, исполнение священного танца небесных светил в паре со Стеллой — и есть условие нашей сделки, по которой мне перепадает доступ к ценным фолиантам. В день равноденствия кронпринцесса, обязательно достигшая семнадцати, получает в руки власть над всей Солярией ровно на двадцать четыре часа и проводит несколько мероприятий: первое — соревнование по запусканию магических огоньков утром, победитель которого получает возможность стать придворным магом, тем не менее дальнейшее продвижение зависит лишь от его сил и смекалки; второе — традиционный священный танец, исполняемый представителями солнечной и лунной сторон вместе, в этот раз он пройдет около трех дня; третье — вечерний банкет, помогающий обзавестись связями и укрепить свои позиции. Довольно интересная традиция, повторяющаяся с некоторыми изменениями в день солнцестояния, правда там, по словам феи, будет кое-что поинтереснее. Отдохнув немного и повторив в одиночку связку собственных движений, я переоделась в цветастый сарафан с длиной до середины бёдер, потому что эта жара заставляла меня чувствовать себя варёным склизким огурцом, и вышла из комнаты в поисках чего-нибудь интересного. Стелла, прежде чем мы отправились на Солярию, рассказала несколько вещей: я буду в основном предоставлена себе, так как она будет занята своими обязанностями и не сможет вырваться, как бы ни хотела, так что могу ходить где угодно, только если стража не попросит меня этого не делать; могу просить всё у слуг, естественно, не сверхъестественного и в пределах разумного; раз в день ровно в час мы будем репетировать, а вскоре к нам присоединятся кронпринцесса Лунной стороны и её фрейлина. Логичнее было бы сразу окунуться в мир знаний и обложиться книжками, но настроение располагало к прогулке по настоящему, феникс дери, замку. Я и в мечтах не могла себе такого представить, а сейчас это — реальность, поэтому и решила воспользоваться предоставленной возможностью и получше разглядеть каждый уголок. С домом Майи не сравнится, конечно, потому что размеры и богатство здесь на несколько десятков уровней выше, хотя в царстве слуа мне её дворец показался тоже неплохим. После получаса бесцельных блужданий по коридорам, я вышла в зал с портретами членов королевской семьи, их родственников и предшественников, приближённых и просто знатных людей. Знакомая мне солнечная девушка, младше на четыре-пять лет, с вызовом и даже какой-то брезгливостью смотрела на меня. В отличие от уже ушедших в иной мир принцев и принцесс, расположенных внизу своих родителей, картина Стеллы была повешена через несколько других от правящего в данный момент короля и наравне со всеми взрослыми. Было ли дело в статусе наследницы или в чем-то другом, я не знала, но это однозначно казалось странным. — Её высочество невероятна, правда? — раздался насмешливый мужской голос позади, я вздрогнула, не понимая, как не услышала его приближение. Обернувшись, увидела больно знакомого мне парня лет двадцати с бледной кожей и тусклыми белыми волосами, собранными в тугой хвост. Его дикие жёлтые глаза точно так же, как и в нашу последнюю встречу, излучали потусторонний свет. Слова застряли в горле, резанули по нему ножом и сжали, как оковы чужих сильных рук. Он не может мне навредить здесь, верно? Нет смысла паниковать. — Да, — огонь покалывал на кончиках пальцев, готовый сорваться по одному лишь моему желанию и сожрать этого ухмыляющегося ублюдка. — А вот что нужно тебе и что ты тут забыл, уже другой вопрос. Он внимательно проследил за моими аккуратными передвижениями боком в сторону выхода и заговорил: — Не стоит так пугаться: в этот раз я пришёл поговорить, понимаешь? — словно в доказательстве своих слов, парень поднял руки вверх, будто сдаваясь. Мои глаза опасно сузились, не веря ему и требуя ответов. — Ты же знаешь свой дар, — моё тело мысленно содрогнулось, на деле же просто напряглось ещё больше, — и ты знаешь, что такая сила не должна храниться в руках какой-то человеческой девочки, тем более феи. Исполни свой долг — и мы никого не тронем. — Мы? — разум ухватился за наиболее значимую сейчас информацию. Очевидно, он вёл речь о моей связи с фениксом, возможно, о том, что я некая валькирия. Тем не менее «исполнить свой долг» покоробило, потому что я не хотела этого: освобождать непонятное и неизведанное, подчиняться судьбе и становиться злодейкой в глазах других. Я не просила никого об этом — давать мне эту силу, но, по-видимому, вся остальная масса считает иначе. Что они подразумевают под долгом? Парень повернул голову влево, точно обращаясь к кому-то, кого я не то что не вижу, даже не ощущаю. Мурашки покрыли руки, ноги и спину, похолодевшую в одно мгновение, как я поняла, что здесь все это время был кто-то ещё, кто-то, кто сильнее меня настолько, что страшно представить. Уверенность в том, что мне не причинят вреда, исчезла, заменяясь хрупкой бравадой смелости. Не так важно, что они сделают со мной: я всё равно буду жить. Молниеносная мысль о том, что я неправильно поняла их мотивы, пронзила. Они вовсе не собирались убивать меня — они ставили на кон жизни невинных людей. Я пожалела, что оставила Сильвио в комнате спать и ушла в одиночку, сейчас его не хватало как никогда. — Почему я должна вам верить? — оскалилась я, подавая ману в руны Ингуз на висках и переключаясь на астральное зрение. Найти скопление магических нитей, образующих целого человека, не составило труда. Оно смотрело прямо на меня и как будто содрогалось от смеха, ощущая своё превосходство надо мной, над всеми, кто есть в этом замке, в том числе над королем. Что этому существу король, когда оно может всех убить одним взмахом своей руки. Колени заскрипели под натиском подавляющей негативной энергии, руны Совило вспыхнули ярким светом, помогая мне выстоять против этого, знак Перт на шее запульсировал, обжигая, даже священная руна Альгиз засветилась, формируя искрящийся от натиска белый щит. Слёзы потекли по щекам из-за ряби всех этих вспышек, и я дезактивировала Ингуз, понимая, что могу снова ослепнуть и не справиться с древней силой, которая сама встала на мою сторону и защитила. Парень, которого не коснулась эта волна чистой тёмной энергии, устало вздохнул и поморщился. — Так раздражает. Почему именно эта девчонка? — он снова обратился к невидимке, так и не показавшейся, и, похоже, получил какой-то ответ, который я не услышала. — Ладно, я понял. Ты такой ценный сосуд, что должна быть благодарна, — повернулся он ко мне. — Знаешь вот этих людей? С этим настораживающим вопросом парень вытащил из кармана своих брюк небольшой шар и, подойдя так близко к моему щиту, как только мог, хотя было видно, что это причиняло ему боль, раскрыл ладонь, показывая шар, на котором было изображено два человека, которых я никак не ожидала увидеть. Изнеможденные и побитые Лукреция и Франко сидели на полу грязной, плохо освещённой комнаты, закованные в наручники, с заклеенными ртами, и прижимались друг к другу. Сердце упало куда-то вниз, в голове остался один белый шум, тело онемело, и на долю секунды я погрузилась в вакуум, не веря своим глазам. Крик остался на кончике языка, так и не сорвавшись с него. Вина затопила все остальные чувства, которые ранее двигали мною во всех ситуациях, когда я ходила по острию ножа. Шаг влево — море отчаяния и безысходности, шаг вправо — океан гнева и раздражения. Но я всегда балансировала и двигалась вперед, научившись находить золотую середину. Почему сейчас это не работало? Почему я не могу взять себя в руки? — Прекрасное выражение лица, — восторженно произнёс парень, изгибая тонкие бледные губы в удовлетворенной улыбке. — Именно то, чего я ожидал, когда забирал этих беспомощных людишек из их милого дома на Земле. Даже узнав о том, что в этом всём виновата ты, они не проклинали тебя. Никогда не понимал людей, — воздух вернулся в одно мгновенье, заполнив лёгкие и закружив голову. — Что вы хотите от меня? Условие, после которого вы отпустите этих двух людей в целости? — кажется, мой воинственный дух не особо понравился парню. — Когда придёт время, ты узнаешь. И беспрекословно выполнишь. — Что? — я опешила. — Думала, что мы заключим магический контракт? — издевательски протянул он. — Мы не на равных, человечишка. Будешь молчать и делать, что велено, и получишь своих родителей обратно, — тут он нахмурился, поворачиваясь в сторону выхода, и закатил глаза. — Жди, фея. Пространство схлопнулось, оставляя меня одну в помещении, щит раскололся, и я осела на пол, чувствуя, что меня скоро вывернет на этот блестящий мрамор. Тётя Лукреция приняла меня в свою семью, хотя и не любила мою мать, дядя Франко никак не возражал, хотя я и была ему совершенно чужой. И вот так я им отплатила, словно душу им растоптала. Моя вина. Во всём этом моя вина.

***

В ускоренном темпе осмысления первые раздражающие стадии из шока, отрицания и гнева прошли к следующему утру, и когда мы со Стеллой, облачённые в неудобные официальные платья, стояли у центрального входа, я испытывала приятное ощущение всепоглощающей апатии. Насколько плевать мне было, что сейчас происходило, что я должна буду сделать, настолько же не всё равно мне было на то, что могут в данный момент вытворять с тётей и дядей. Толку, что я отдалялась от единственных родственников, если всё пошло не по плану. Как обычно. Раздражало так, что хотелось сломать несколько чужих костей. Однако моё тело было похоже на желе, словно я сидела на жёстких транквилизаторах, не дающих моим мыслям собраться во что-то целостное и стоящее. Едва хватало сил, чтобы держать осанку и вежливую улыбку, помня, зачем вообще всё это, а не распластаться здесь овощем. Во многом такому состоянию способствовало рефлекторное использование всего резерва, направленного в руны как в единственную вещь, способную меня на тот момент защитить. Я полностью разгромила гостевую комнату, как пришла, заливаясь слезами и проклятиями, предварительно поставив полог тишины, чтобы никто не сбежался на мое сумасшествие, чем сильно удивила Сильвио. Который, между прочим, почувствовал эту зловещую энергию, распространившуюся по всему дворцу, что взбаламутило и стражу в том числе. Да, залетать в комнату, громко хлопнув дверьми, и сразу начинать орать — не самое лучшее решение и зрелище, однако слуа стойко это все прослушал, уклоняясь от опасно пролетающих вблизи его тела снарядов. И когда огонь перестал подчиняться мне, когда я стала в страхе одёргивать руки, с которых падали маленькие огоньки, поглощающие всё на своем пути, он пришёл на помощь, к фениксу вырубив меня. Ещё раз устало вздохнув, чем заработала новый косой взгляд от феи солнца, я уставилась на то, как из космического корабля выходит длинноногая и светлокожая девушка в коротком готическом платье, с тёмным макияжем и с прямыми мерцающими волосами насыщенного синего оттенка. Она в отвращении поджала губы, накрашенные розовой помадой, и, открыв зонтик и щурясь от яркости трёх светил, медленно продефилировала к нам, осматривая две шеренги со слугами, согнутыми в уважительном поклоне. — Приветствую её высочество, кронпринцессу Стеллу, — она присела в реверансе, но делала и говорила всё с такой брезгливостью и раздражением, что не составило труда понять, как сильно её бесит Стелла. — И ваша… — несмотря на апатию, которая, между прочим, постепенно сходила на нет, я вложила в выражение своего лица достаточно холодного предупреждения, чтобы та поняла, чего делать не следует, — фрейлина, — она мило улыбнулась, сглотнув вязкую слюну. Кажется, это позабавило Стеллу. — Здравствуй, Химера, — я сдержала рвущийся смешок при имени, — как поживает твоя матушка, графиня Кассандра? — Вашими молитвами, всё замечательно, — едко ответила девушка. Спустя какое-то время этих светских расшаркиваний, мы наконец-то переместились в тренировочный зал, переоделись в удобную одежду и начали репетицию. И, Дракон, это было просто ужасно выматывающе: так трудно было не стукнуть эту избалованную зарвавшуюся девчонку, которая даже не осознавала, что не всё в мире принадлежит ей. И что место будущей королевы тоже займет отнюдь не она. Каждое моё движение сопровождалось придиркой с её стороны, потому что Стеллу у неё язык критиковать не поворачивался, зато она изрядно наоскорбляла её через меня. Якобы как кронпринцесса могла выбрать такую растяпу и неумеху, когда именно она не могла повторить лёгкую связку, а не я. — Ха, это просто невозможно, — всплеснула Химера руками, круто разворачиваясь на каблуках ко мне лицом. — Откуда ты вылезла вообще, простолюдинка фениксова, — она ещё не представляет, как точно попала с этим определением, — всё портишь. Ваше высочество, я не могу такого стерпеть. Она специально оскорбляет меня! — светлая бровь Стеллы изящно вздернулась, но прежде чем та что-либо ответила, моё терпение лопнуло, выпуская на свободу часть той злости, копившейся вовсе не на Химеру. Опустив уже излюбленный за последние несколько месяцев полог тишины и перестав держать вежливую маску, я заметила, как расширяются глаза Стеллы, как до неё доходит, что я собираюсь сделать, и она начинает посмеиваться. Ей нельзя было портить отношения с Химерой, но мне-то плевать, что та сделает. Особенно сейчас. — Слышь, стерва местного разлива, — она было открыла рот, чтобы вылить на меня очередное ведро помоев, но я наложила на неё заклинание немоты, которое, к слову, относилось к ведьминской магии и феям изучать подобное не поощрялось, но Палладиум так не считал, как и я, — Силентиум. Если продолжишь так дальше, то я тебя прокляну к фениксу и обрежу твои патлы, которыми ты всем в лицо тычешь, когда танцуем! Что? — заметив недоверие в её глазах, спросила я. — Считаешь, что феи не способны на тёмную магию? Разочарую, у нас терпение не железное, а раздел защиты и снятия проклятий изучается вместе с формулами самих проклятий, — я подошла к ней вплотную и тыкнула указательным пальцем в ключицу. Её фрейлина дрожала от страха и вся побледнела, но глубоко внутри она точно ощущала благодарность ко мне за это. Сейчас не поставлю на место эту сучку, дальше будет только хуже. И не только мне. — Засунь свой язык в жопу и танцуй нормально, пока я тебе и ноги не переломала вдобавок. Поняла? — девушка закивала болванчиком, и я почувствовала, как весь всплеск злости быстро исчезает, заменяясь чёрной дырой из вины. — И прекрати кидать ненавидящие взгляды на свою будущую королеву, — зловеще прошептала я ей на ухо, а после встала на своё место, довольная произведенным эффектом. Не хватит её надолго, к сожалению, но репетицию мы закончили с парочкой успешных прогонов. На следующий день Химера докапывалась уже до своей помощницы, вытрепала ей просто все нервы, хотя и по делу одно замечание было. Но одно из этой кучи слов, которые вообще не должны произноситься настоящими леди. Стелла веселилась от души, проезжаясь по всем недостаткам Химеры, чем бесила ту ещё больше, но это уже не моя забота, к тому же фея солнца и сама мне сказала, что выдрессирует эту идиотку сказочную самостоятельно. Уж не знаю, что она задумала, но лезть в это не собиралась, потому что у самой всё в полной заднице. В перерывах между репетициями я скрывалась в библиотеке, обкладывалась огромными стопками книг, как-то касающихся интересующих меня тем, и читала, выписывала, учила. Не то чтобы я нашла что-то захватывающее дух, просто не могла остановиться и потратить любую свободную минуту на отдых, Сильвио прекрасно это понимал и видел, что происходит что-то очень плохое, чего я не могу ни произнести вслух, ни написать, никаким другим способом поделиться. Поэтому он не оставлял меня одну, если нужно — отвлекал пустой болтовней или беседой по поводу изучаемой информации, приносил всё новые и новые порции кофе и чая с ромашкой, а по ночам будил, когда меня захватывала кошмар настолько, что я задыхалась во сне и не могла проснуться без посторонней помощи. Теперь я точно знала несколько вещей: во-первых, руническая магия действительно не имеет начального вектора и формирует его уже исходя из направления заклинания; во-вторых, для того чтобы провернуть то, что я хочу, придётся лезть в эльфийские руны и маг. математику с физикой, чтобы правильно составить рунические круги и вязи, выверяя все по миллиметру; в-третьих, исходя из предыдущего пункта, чтобы изучить эльфийские руны, к которым эльфы не подпускают людей ни в коем случае, мне придётся как-то либо растрясти на это мастера, либо пробраться на Лиос и выкрасть что-то там. Последнее представлялось чем-то невозможным, но и просить Палладиума научить меня тому, чему запрещено учить людей, максимально смущающе, а успех просьбы стремился к отрицательному числу. Зато в курсовых за этот год всё было более радостно. С предметами Уизгиса разобралась быстрее всего, по травологии пришлось потрудиться, но королевский сад — место с совершенно разнообразными растениями, в том числе магическими, и я нагло сорвала солнечную азалию, которая не дает человеку спать, собственно говоря, на её свойствах я и подобрала тему уже для основ целительства. За основу по стратегии взяла некоторые войны с Земли и разобрала их, интересно, Гризельда поймет намёк на ситуацию между планетами или нет. Для Дю Фор по этикету и медитациям делала работы с наплевательским отношением и очень надеюсь, что она это заметит. На предметах Палладиума пришлось напрячься больше всего, потому что оплошать перед мастером — в тысячу раз хуже, чем перед кем-то другим. Мои работы должны быть идеальными. В результате, я сделала где-то половину всей работы, хотя всё равно придётся перепроверять и что-то добавлять. Славно, что по некоторым практическим урокам не надо писать курсовые, но будут многочисленные зачёты. Что ж, соревнование по пусканию огоньков я пропустила, но это было продуктивно. Жаль, что эта библиотека мне не принадлежит.

***

— Сними это, — указала Стелла на белый кристалл на моей груди, когда мы переоделись в наряды, приготовленные специально для проведения священного танца. — Ни за что, — нахмурилась я, вертя в руках последний подарок матери перед её исчезновением, ну или смертью. — Он совершенно не подходит к этому наряду, — продолжала настаивать фея, пока служанки заплетали её волосы в причудливую причёску, затем одели на неё корону с лучами и драгоценными камнями и накинули на всю эту красоту чары фиксации. — Не могу, — сдавленно просипела я, сама не совсем понимая, почему противлюсь этому. Она сказала никогда не снимать его, вот я и не делаю этого. — Ты только не отторгай меня, когда я буду передавать тебе ману, хорошо? Феху работает, только если обе стороны согласны, — сказала я, когда все посторонние покинули комнату. Мандраж перед выступлением охватил меня. — И если оступишься, то Сильвио накинет иллюзию, он недавно научился одной пространственной. — Ты беспокоишься больше меня, — весело фыркнула Стелла, и я с волнительным стоном сползла со стула, тут же вставая, не в силах находиться в бездействии. — Вот именно. Это удивительно, ты же в первый раз будешь это делать, — девушка мгновенно стала серьёзной и выпрямилась, поправляя складки накидки. — Я ощущаю, как Солярия поддерживает меня, — тихо произнесла она. — Когда часы пробьют точное время, три Солнца сойдутся в ряд, и только с помощью кольца насытятся необходимой энергией. Эта дань, которую платит народ этой планеты. — И что случится, если вы не заплатите? — с опаской спросила я, мы почти спустились с лестницы, ведущей от космолета на сцену, парящую в воздухе над главной площадью столицы Солярии. Огромная, необъятная толпа собралась внизу, копошась, словно муравьи. Все пришли посмотреть на танец небесных светил. — Мы все сгорим, — мило улыбнулась девушка и натянула шёлковый платок на нос, скрывая нижнюю часть лица, я сделала так же, и мы встали в центр. С другой стороны уже стояли Химера и её фрейлина, чьё имя я даже не удосужилась узнать, оба космолёта улетели. Сглотнув ком, вставший в горле, я сконцентрировалась на биении собственного сердца, прикрыла глаза и услышала первые звуки музыки, творимые феями с Мелодии и усиленные на весь город благодаря техномагическим колонкам с Зенита, скрытыми под иллюзиями королевскими паладинами. Уверена, сейчас картинка транслируется не только в эту толпу, но и по многим телеканалам, и вполне возможно, что Винкс и мастер смотрят сейчас это. Возможно, что оно смотрит сейчас это. Я распахнула веки, вступая в танец. Пусть смотрит, пока может.