Но стоя перед зеркалом в ванной
Я радуюсь честное слово
Я люблю все свои шрамы
И хочу заработать новых
Дазай шел по безлюдной улице, которую освещали лишь редкие фонари. В его голове крутились строки песни, которая описывает его состояние. Сейчас он шел на любимый мост, где когда-то встретил человека, который его и отговорил от самоубийства. Его единственного друга, который понимал его с полу слова и всегда помогал в сложных ситуациях. Именно он разговаривал с ним ночами напролет, когда Осаму был на грани. А сейчас всего этого нет. Ни друга, ни желания жить. Чуя – тот самый друг, уехал в другую страну ничего не сказав. Точнее написав из самолета короткое сообщение "прости, но прощай." Сказать, что Дазаю было плохо, значит ничего не сказать. Он ушел в себя на долгие часы, не замечав, как сигарета в очередной раз тлела между его тонких пальцев. Привычная улыбка на его лице больше не расцветет также, как раньше. Кто знает, будет ли он жить дальше. Перед глазами показывался тот самый мост, с которого все началось. Медленно идя по нему и смотря куда то в даль, Дазай задумался, а не закончить ли начатое несколько лет назад? Идя ближе к центру моста, он понял, что будет весело все-таки закончить это. Причем не только тот прыжок с моста, но и закончить все мучения, происходящие в его жизни. Легкий ветерок слегка покачивал растрёпанные волосы. Не было слышно звуков машин или прохожих, которые все-таки проносились мимо парня. Сейчас, медленным шагом подкрадывается смерть, которую он не боится, а наоборот желает. Подростковая жизнь Дазая была полна неудач. Первая любовь, которой не было, первое неудачное самоубийство и многое другое. Рядом с ним постоянно крутились красивые девушки, но только он добивался одной из них, она становилась ему безразлична. Осаму смотрел на своих сверстников, ходящих со своими парами, только он окруженный вниманием был один. Самые частые вопросы от спутниц были по поводу бинтов, они покрывали все видимые участки его тела: руки, ноги, шея. Для каждой ответ был разный, но для себя только один. Он боялся внешнего мира, так Дазай прятался от него словно за щитом. Белые стены больничной палаты были для него привычны, больница стала для Осаму как второй дом, который всякий раз вытаскивал его из лап смерти. Лежа в пустой комнате с белыми стенами, Дазай часто задавался вопросом, где же его друзья, которые знали о местоположении друга, но никто никогда не приходил. Все будто забывали про того, кому говорили, что не бросят. Было смешно и грустно одновременно. Что же стало с тем беззаботным и постоянно смеющимся мальчиком, который так хотел стать космонавтом. Где-то он свернул не туда. И сейчас, вспоминая грустные и не очень моменты из его недолгой жизни, Осаму стоял на краю моста. Всего один шаг отделял его от вечного покоя. Но перед этим надо кое-что написать Чуе. — Чу, привет, надеюсь у тебя все будет хорошо, прощай и прости что был собой. Такое короткое сообщение, но оно словно удар в сердце. Сделав шаг вперед, Осаму больше ни о чём не думал. Дазай больше ничего не будет чувствовать, больше не будет страшно и больно. Внешний мир не сможет причинить ему ни моральную, ни физическую боль. Никогда.