Перенасыщение

      Кай/о чувствует облегчение и ужасную, ужасную горечь, сдавливающее ядро от простого прощания Совы. Он не догадался, что одновременно плохо и хорошо. Хотя, может и к лучшему то, что Феникс в достаточной степени отвлекает Сову от пережитой операции.       Кай/о уходит в другой конец острова, подальше от людей, агентов и… чувств. Лес здесь редкий, тонкий, и Кай/о не удается долго находиться незамеченным. Это и не нужно. Он добирается до сиротливо пустующего бара. Кажется, заведение закрыто на некоторое время, не то на ремонт, не то ожидает, когда владелец бара найдет новых сотрудников — здание выглядит новым, но от него веет чем-то нехорошим. Да и далеко бар от всей движухи, что каждый день происходит на пляже. Идеальное место для одиночек. Кай/о заглядывает внутрь — изучать незнакомую пустующую местность вошло в привычку солдата.       Он замечает следы недавнего присутствия. Отпечатки стаканов на стойке, песок на спинке стула, словно бы его использовали для того, чтобы закинуть ноги. Наверное, какой-то бродяга совсем недавно опустошил парочку стаканов со спиртным, да и свалил к чертям. Кай/о сверяется с часами и приземляется в кресло — оно устало скрипит — затем кладет ладони на колени, замирая в ожидании момента, когда на том конце возьмут трубку.       — Бримстоун.       — О, добрый вечер, агент. Какой точный звонок. Я только прилег на диван. — Раздается прямо в голове у Кай/о, как будто командир говорит с ним не по связи, а находится прямо в его черепной коробке.       — Я знаю. Ты всегда дремлешь после тренировок.       Кай/о просто сказал это. Не гордясь, не выказывая ни одной эмоции. Просто ляпнул, как будто знать такие вещи совершенно нормально, будучи трехсот-килограмовой машиной для убийств. Он прислушивается к образовавшейся в разговоре тишине, пользуясь всеми своими библиотеками, чтобы каждый его разговор с человеком не был таким пугающим. Секунда молчания. Две… Кай/о слышит осторожный звук, словно бы Бримстоун, держа трубку у уха, прыснул, стараясь не показывать веселья со своей стороны.       — Хоть одна машина сможет меня пробудить, если я буду куда-то опаздывать. Мне стоит держать тебя при себе за место телефона. Проклятый будильник вечно не срабатывает. — Мужчина шуршит журналом на фоне, продолжая тем же веселым тоном. Кай/о почти видит его: как Лиам расслабляется после тяжелого дня, ведь, скорее всего, ему так и не удалось нормально поспать прошлой ночью. В такие дни он часто гуляет по базе. Выходит из комнаты ровно в двадцать три ноль ноль вторника, никак не в силах уснуть, а затем отрубается за час до общего пробуждения. Обязательно на одном и том же диване в гостиной. Кай/о, как верный слуга, всегда несет Лиама до комнаты, накрывает одеялом и обязательно проверяет будильник. Чтобы он опять не сработал утром. По вторникам у Бримстоуна совет, поэтому он устает, но не спит из-за слишком уж громких мыслей, что пробуждают усталый разум получше самого крепкого кофе.        В голове мелькнуло что-то еще: Лиам ворчит, когда Кай/о укладывает его на кровать (что стала вдруг шире), и обнимает большого плюшевого слона, утыкаясь в него носом. Лицо командира, будто заблюренное кистью, кажется молодым и свежим. Слишком молодым. Да и сам Кай/о ощущает себя…       — «Живи»…        Утонув в воспоминаниях, Кай/о чувствует легкий страх, но вскоре он растворяется в облегчении. Агент молчит, сжимая кулаки на коленях. Эти мысли показались ему согревающими — словно так и должно быть. Как будто там, за много километров, и есть его место. Рядом.       — Как оно прошло?       — Да как может проходить совещание с людьми, которые интересуются сколько денег нам нужно впихать в разработки Клары, чтобы они могли принести еще и прибыль? Кроме того, обсуждали вопрос… Хотя, этот разговор не для телефона. Я проинструктирую всех, когда вы вернетесь.       — Если вопрос срочен, мы можем вылететь немедленно.       — Не торопись, агент. Ты даже не представляешь, как приятно просыпаться по утрам и не слышать крики, взрывы или вопли по базе, потому что робот Рейз решил самоуничтожиться при попытке включиться.       Кай/о хмыкает. Какой странный и знакомый жест. Но агент не может вспомнить когда он вообще хмыкал при разговоре с кем-то.        Бримстоун, судя по звуку, переворачивается на бок и укладывает под шею подушку. Кай/о почти может представить, как Лиам ищет удобную впадину в диване, которую выточил, пока неподходящий элемент интерьера обитает в его кабинете. Руки Кай/о вздрагивают, в попытке накрыть Бримстоуна одеялом.       — Кстати, как отдыхается?       — У меня такой же вопрос. Я думал, ты приедешь сюда и немного остынешь после ранения.       — Я не любитель… — Бримстоун заминается, подыскивая слово. — Такого отдыха. Когда ты молод, ты будешь рад провести там время, но сейчас я предпочту посидеть с книгой на диване. Я же уже старик.       Снова шутливый тон. Кай/о ерзает на месте не понимая, почему от этих слов в нем бурлит страх.       — Ты не старик. Я смогу считать тебя стариком, когда ты вместо тренировки с автоматом предпочтешь рассказывать о прошлом.       — Ладно, зануда. Я понял тебя. — Бримстоун хрипло смеется и откашливается, делая тон своего голоса насмешливо старым. — Когда я был молод, трава была зеленее, люди добрее, а машины не указывали мне когда я могу называть себя стариком, а когда нет. Какие чудные были времена, не то что сейчас…       Кай/о чувствует стыд, проедающий самый плотный титановый слой как кислота.       — Я не совсем это имел в виду, я…       — Да я шучу, агент. — Мужчина по-доброму отзывается и переворачивает журнал на фоне. — Совсем забыл. Ты обычно не звонишь мне, Кай/о. Только не говори, что вы опять что-то сломали или учинили общественный беспорядок. Я ожидал такого от Феникса или от Рейз, но от вас…       В голосе звучит наждачное, неприятное разочарование. Даже если это подано Бримстоуном в более шутливой манере, чем кажется Кай/о, робот испытал самую настоящую боль в ядре от мысли, что он надоедает своему самому близкому другу. Он в спешке поднимается и начинает нарезать круги по бару, вибрируя от плохо скрытого волнения.       — Нет. И прости за учиненный ущерб. Я верну. Я просто…хотел услышать тебя. Я понимаю, что буду сбивать тебя с толку, но в последнее время, я чувствую себя…странно.       Слышать слово «странно» от Кай/о, который всю жизнь лестно, или не очень, систематизировал свое отношения к коллегам, опасно. Но теперь, когда он понимает, что на него действуют такие чувства как смущение, влюбленность и ностальгирующая волнующая тоска по отсутствующим фрагментам его существования, вероятно, слово «странно» — оптимально.       — Я должен уточнить. «Странно», в каком смысле? — Осторожно интересуется Лиам, и Кай/о может слышать на другом конце легкий скрип. — Это какие-то побуждения? Желания?       — Я чувствую себя брошенным. — В голосе Кай/о слышится неуверенность. — Но в то же время, я хочу навредить кому-то конкретному. Как будто, что-то вязкое и тормозящее застряло в моей груди. Думаешь, уже стоит проходить технический осмотр?       — Я думаю, что знаком с этим. Это не причина в плохом техническом обслуживании.       — Правда?       — Да, но я не знал, что ты… — Он осекается. — Это все-таки чувства, и…       — …что я могу испытывать человеческие эмоции как настоящий?       — Послушай, я никогда не говорил о том, что ты ненастоящий. — Защищая себя, произносит Бримстоун. — Мне всегда казалось, что ты далек от…ревности.       Кай/о проводит поиск в базах, как только озадаченным тоном Бримстоун процеживает ему нужное слово. Так вот, что это такое. Ревность…       — Скажи, — робот прислушивается к шороху на фоне. — Это чувство вызвано Совой?       «Скажи, могу ли я уже разочароваться в тебе еще больше? Скажи, могу ли я поставить на нашей дружбе крест? Скажи, как можно быть таким омерзительно сломанным?» — Думает Кай/о, погружаясь в размышления. Он совсем забыл кто он есть. «Кай/о» — кодовое название машины, созданной для убийств. Ему, конечно, нравится чувствовать гамму эмоций и быть влюбленным в кого-то — это наполняет умиротворением. Однако его объект привязанности — человек. Человек, да еще и коллега. Толстенный договор, который он подписывал, не будет любоваться его сложным внутренним миром. Запрещены любые отношения кроме рабочих; общество скорее приняло бы Кай/о влюбленного в схему электропроводки, чем в Сову. Кроме этого, теоретически, Кай/о спроектирован по подобию мужского тела, и в нем присутствует слабая идентификационная смесь, так что он с уверенностью говорит о себе в мужском роде.       ‌Кай/о никогда не углублялся в вопрос гендера, но в некоторых странах все ещё не принято встречаться двум однополым особям. Даже если технически у Кай/о таковых органов нет. Стоит… Изучить эту тему.       Хочет ли он поговорить об этом? Да. А будет ли? Он сомневается. Не сегодня. Он не отступит перед стремлением сэкономить Бримстоуну кучу времени, которое они потратят на разговор о его бесполезных подобиях чувств, и вернётся к первоначальному маршруту побыть одиноким некоторое время. Кай/о нужно это, ведь Бримстоун внес ясность, и теперь осталось только найти источник и заглушить.       Не важно какими способами.       Бримстоун ожидает на другом конце звонка. Время застыло, и ответ Кай/о мог до конца разъясниться, открыть все свои заботы и ужасное пожирающее чувство в груди, но все исходящие сигналы его тела забили процессоры. Кай/о заминается, и мужчина осторожно продолжает:       — Я просто хочу, чтобы ты знал, что ты не один. Все будет хорошо, просто не паникуй и не думай, что ты справляешься в одиночестве. Я всегда рядом, и ты можешь всегда поговорить со мной о любой проблеме.       — Бримстоун, прости, что я потревожил тебя. Определение ревность — это не то, что подходит мне. Я перезвоню, когда опознаю проблему. До связи.       Кай/о обрывает звонок, чувствуя себя отчужденно. Ему кажется, что день не может быть хуже. Бримстоун его лучший друг. В обоих вариантах его миров, он всегда откровенен с ним и ничего не скрывает. Но сказать ему что-либо про ситуацию сейчас, значит подписать себе приговор. В груди вновь застряло неприятное ощущение: ненависть. К самому себе. К своему существованию. К своему идеальному, созданному лучшими мастерами по лучшим чертежам, телу…        — Добрый вечер, Кай/о? — Знакомый голос выдергивает робота из водоворота мыслей.       Фэйд выглядывает из-за металлического ограждением бара, а затем, забравшись на него, элегантно спрыгивает на землю. Кай/о хочет перенести всю ненависть на неё, но у него нет сил. Он уже сдался. Да и вдруг появившаяся радиант ни в чем не виновата.       — Не знал, что ты тоже тут. — Он поворачивается к девушке, пристально осматривая её приятное загорелое лицо на признак насмешки. — Как…много ты слышала?       Фэйд присаживается на барный стул, закидывая ноги на спинку другого стула. Она босая, одета в простой черный купальник да в легкую прозрачную шаль, под которой Кай/о замечает многочисленные татуировки, похожие на заклинания от сглаза.       — Достаточно, чтобы предложить тебе выпить. — Она нагибается над мини-холодильником, вытаскивая на свет бутылку с черным, как смола, абсентом. Фэйд откупоривает её и прикладывается к горлышку губами. Кай/о пристально смотрит, борясь с желанием как можно поострее ответить на сказанное, но, кажется, она имела в виду нечто другое.       В руки Кай/о приземляется магнит с местного холодильника. Тонкий, прохладный, дарящий его пальцам легкий магнитный спиральный вихрь. Кай/о совершенно не друг таким вещам, их полям или разрядам электричества Неон, хоть и машина. Этот магнит, в виде дурацкой пальмы с индукцией в 0,05 Тесла не способен ему навредить, лишь затормозить.       Фэйд пожимает плечами, бросая в чистый стакан кубики прозрачного льда и заливая их алкоголем. Какая увлекательная способность сделать себе напиток, даже не отрываясь от стула.       — Это твой выбор. Я не стану настаивать. Бримстоун хороший человек, но он забыл, что против душевной тоски помогает только алкоголь. Или магнит, в твоем случае?       Кай/о уверен, что все забыли про его неудачный контакт с магнитом. Однажды он искал паяльную лампу в коробках Киллджой, и на него свалился мощный магнит, который отправил убийцу радиантов в нокаут. Он не помнит, что именно он делал и ощущал, пока находился под прессом магнитного трипа, но после этого инцидента Киллджой, на всякий случай, стала держать все магниты подальше, предупредив не хватать их больше положенной индукции.       — Откуда такая вежливость?       — Радиантам опасно становиться твоими врагами, Кай/о. Я предпочту стать твоей союзницей, чем препятствием. — Девушка поднимает бокал в воздух, а затем отпивает.       К Фэйд все относятся с легким подозрением, после того, как каждый посмотрел в глаза своему личному кошмару. Но для Кай/о личный кошмар был не просто ужасом, а случившимся будущем. И он не привык прятаться. Он всегда встречает свои страхи лицом к лицу, даже не записывая в алгоритм своих действий возможность побега. Робот садится на барный стул. Он протяжно скрипит, напоминая Кай/о о сломанной кровати в больничной палате.       — Как ты вышла на меня?       — Ты сидишь в баре, куда я и раньше приходила выпить. Здесь давали скидки после полуночи, но сейчас я просто отдыхаю от суеты.       — Опустошая собственность управляющей компании.       Под тяжелым взглядом робота, Фэйд вздыхает и снова пожимает плечами.       — Мы спасаем мир. — Проговаривает она, понизив голос и наклонившись в сторону Кай/о. — От того, что я выпью немного алкоголя, остров не разорится. Тем более, все можно списать на проделки мартышек или еще кого-то из местных животинок.       Фэйд смотрит куда-то вправо, на яркую табличку, и Кай/о тоже поворачивает голову. Они какое-то время молчат, разглядывая отчаянно пылающий красным знак предупреждения. «Возможны нападения животных! Просим немедленно покинуть заведение!» — написано на ней. А затем Кай/о принимает негласное предложение Фэйд присоединиться. Бот медлит несколько секунд, прежде чем прицепить знойного цвета магнит прямо на корпус своей груди, чувствуя мгновенное ощущение обхватывания его тела магнитным полем. Всего один магнит заставляет процессоры работать неразборчиво, мысли обрабатываются с задержкой. Возникло стойкое ощущение, как что-то раскручивает его холодные внутренности.       Фэйд улыбается краем губ, подбадривая его. Кай/о молчит, сидя на крепком барном стуле. Девушка рядом, пьет уже третий черный коктейль, добавив в цилиндрический стакан несколько странных зеленых зонтиков.       — А ты что делаешь здесь? Люди наконец разочаровали тебя? — Легко спрашивает Фэйд. Все таки Кай/о способен на то, чтобы выпивать. Даже не в совсем обычном виде. Как удивительно. Как познавательно. Девушка оставляет свой стакан и подпирает рукой щёку. Она не надеется на то, что Кай/о что-то расскажет, но и давить не собирается. Лишь наблюдает за тем, как бот пьянеет, но по своему. Интересный вечер, однако.       — Люди? Может быть. Уверен, что и ты приходишь сюда выпивать по этой же причине. Учитывая то, как к тебе относятся наши коллеги.       — Верно. Мне легче посидеть одной. Но они имеют основание опасаться меня. Видеть кошмары сотканные из забытых мыслей всегда тяжело. — Турчанка тихо усмехается, пожав плечами, вновь берет бутылку и наполняет бокал. — Я слышала, что ты находился в компании Совы весь отпуск. Он — причина того, что ты сидишь здесь?       Экран Кай/о становится неоново-розовым от отсутствия контроля. Системы тормозят и не успевают за голосовыми командами, впрочем, как и все остальное в его теле. Зрение скатывается в темноту, а Фейд все больше похожа на неясное предупреждение об человеческом объекте, чем о радианте.       — Нет.       Вечерние шорохи в окружающем лесу стали настойчивыми, тяжелыми. Фэйд включает свет, который тут же бросает на песок и лес за ограждением решетчатые дрожащие тени.       — Я слышала разговор. Кажется, тебя все же тревожит его одобрение.       Кай/о ощущает как его тело вздрагивает от новых физических ощущений, которые он удалял каждый раз, когда организм приспосабливался и перестраивался под магнитные вихри. Он не разрешает себе справляться с почти-опьянением слишком быстро. Вместо балансирования между проблемой и собственным скользким сознанием, он достает еще пару магнитов и крепит на грудь, пытаясь забыть всё.       — Тебе станет легче, если ты расскажешь. — Мягко предлагает Фэйд.       — Это не твое дело.       Высокоточечные слуховые рецепторы улавливают недалекий посторонний звук, но Кай/о так глубоко погружен в свои страдания, что никак не реагирует. Фэйд, которая, кажется, также ничего не слышит или же не хочет слышать, подсаживается поближе, по-дружески хлопает его по плечу, прежде чем достать свой телефон с кучей брелоков в виде кошек.       — Кай/о. У меня есть кошки, и не все они живут в гармонии. — Она разблокировала экран на телефоне, показывая фоновые обои с спящими в кучке кошками разных цветов. — Кошки совсем как люди — бывают разные, но им не объяснить, что я люблю их всех без исключения. Глажу каждого. Забочусь о них. Кормлю и оберегаю. Так же и с тобой…       — Что со мной? — Он напрягается, не разобрав аналогию с собой и кошками. — Меня тоже нужно гладить?       Фэйд заливается приятным смехом и облокачивается о стойку.       — Да. Но кроме этого я пыталась донести до тебя мысль что твоя привязанность к Сове заставляет тебя безосновательно ревновать. Как по мне, вы вдвоем самая милая пара, которую только можно вообразить.       — Мы не пара. Мы не можем быть парой. Я не человек.       — А ты точно в этом уверен? — Настойчивее спрашивает девушка, и Кай/о чувствует, как внутри что-то сдавливает все его процессоры, а в голове нервно булькают неразборчивые воспоминания. Над баром нависла тишина, и лишь слышно как кричат попугаи, пробудившиеся от чего-то страшного и непонятного. Кай/о сейчас совсем как попугай: проснулся от яркого ощущения опасности, но вокруг все замерло в опьяненном спокойствии.       — Сова уже не выглядит человеком, который только прибыл сюда. — Продолжает Фэйд как ни в чем не бывало. — От вашего тесного контакта он стал более открытым и счастливым. Я живу неподалеку и вижу как от него лучится умиротворение. Ты заслужил.       Она делает жест пальцами, заставляя его опустить голову, и Кай/о, с задержкой, подчиняется. Фэйд поглаживает теплой ладонью его голову, бубня что-то успокаивающее себе под нос. Что же, ничего не может быть страннее чем сейчас. Девушка с задумчивым лицом смотрит на уже розовый экран робота. Кажется, впервые видит что-то подобное. Магнит и вправду действует на него примерно также, как и алкоголь на человека. Как же много она узнала за этот вечер.       — Люди существа непостоянные. Сегодня они показывают одно, завтра другое. В этом их красота и сложность. Тебе таки стоит к этому как-то адап… Привыкнуть, говоря простым языком.       — Спасибо. — Застенчиво отвечает Кай/о, осторожно двигаясь вплотную к телефону. — А…как зовут твоих кошек?       — Это Пушинка, Карамель, Кофе и Расплата. — Ласково сообщает Фэйд тыкая в каждую кошечку на фотографии. — Я так скучаю по ним. Сейчас они живут у друзей, и мы иногда созваниваемся по видеосвязи.       «Самые стандартные имена для кошек и котов.» — Пытается думать Кай/о и кивает. Мысли тяжелые. Проще вообще не думать, продолжая валяться на столе в окружении бутылок и монет. Он тонет в густом магнитном море, заполняющим его опустевшее тело.       — Мне нравится Расплата. У нее красивый окрас.       — Teşekkürler. Она любит солнечные лучи и спать в кастрюлях.       — Почему ты не привезешь их к себе?       — Правила запрещают. — Фэйд пожимает плечами, хотя в изгибе её бровей понятно, что ей совершенно не нравится данное правило. — Я собираюсь поехать домой послезавтра. Повидаю их. Если хочешь, можем полететь вместе. Я уже забронировала билет. Ты бы понравился им. Кошкам… Ну и друзьям, наверное, тоже.       Мысль хорошая. Ему нравятся кошки. Кай/о кивает.       — Вот и договорились. — Фэйд достает салфетку и маркер. Высунув язык, она рисует кривой план самолета и тычет куда-то в конец хвоста. — Я спрячу тебя в отсеке для груза, и мы повидаем моих детей. Если нагрянет проверка, притворись машиной для фокусов.       — Понял.       — Давай, покажи мне один, чтобы потренироваться. Возьми монетки и продемонстрируй!       Кай/о берет несколько монеток, подбрасывает в воздух и силой великолепного машинного равновесия, удерживает их все на кончиках пальцев на ребре. Девушка громогласно хлопает и подбрадривает, начиная съемку на телефон.       — Отлично! Вот твоя награда.       Она дает ему еще магнитов с холодильника. На одном из них солнце пьет коктейль в солнечных очках. Кай/о улавливает иронию и вновь загружается мыслями. Очевидно, потому что на его груди больше нет места ни для одного магнита.       — Зачем солнцу солнцезащитные очки? — Он лежит на столе и указывает на странный магнит, пока Фэйд пытается повторить фокус с монетками и построить пирамиду из стаканчиков.       Девушка прищуривается и смеется. В её голове такая же пустота, что и у Кай/о. Ей весело и она, несмотря на чувство легкой тошноты, держит в руках еще один коктейль. Вновь собирается выпить, совсем не задумываясь о том, как плохо им будет следующим утром или даже на протяжении всего дня.       — Неважно! Снимай меня, Кай/о, я тоже хочу показать фокус!       Он осторожно берет телефон в руки, начиная снимать то, как она возится с стаканчиками, постоянно давая советы, когда каждый из стаканчиков падал. На что Фэйд обидчиво ворчит и пьяно, совсем неразборчиво отвечает что-то вроде: «н укзый я зню». Кай/о трясет не то от смеха, не то от переизбытка магнитов на его корпусе, и видео также идет ходуном.        Позади слышится тихий звук, который сперва веселящиеся агенты приняли за скрежет ворот на ветру, но затем они замирают, когда неясный звук вырастает из простого скрипа в гортанное, ужасно громкое рычание дикого зверя. Голодного, по всей видимости, зверя. Нарастающее рычание заставляет Фэйд обернуться. Да вот только одурманенный алкоголем мозг не совсем осознает опасность, что ясно проглядывается в позе крупного, но тощего животного с пятнистой, сверкающей в свете шкуре, в его горящих желтых глазах и прижатых ушах. Девушка отвлекает Кай/о от стаканчиков со словами: «Смотри, кошка!». И тыкает пальцем в оскалившегося хищника.       Кай/о так же нерасторопно оборачивается в пол-оборота и видит два глаза-фонаря, наблюдающих за нарушителями территории. Он может думать только о том, что кошачья шерсть самое приятное (конечно, после Совы), что он когда либо трогал. Экран быстро переключает цвета, находя нужный оттенок для описания всей его запрограммированной любви к представителям кошачьих с их теплыми шерстяными лапами. На его лице появляется символ «<3» в оранжево-розовом неоне. Он отключает телефон.       — Это…это… — Он не может подобрать слов частично из-за опьянения, частично от того, что ему непривычно произносить слова «милый», «мягкий», «самый крошечный и хороший». — Нам нужно его погладить.       — Обязаны погладить! Прелестного маленького хорошего котика!        Когда Кай/о подходит к ограде, «котенок» с милым фырчаньем стремительно набрасывается на него, пытаясь прокусить или хотя бы расцарапать металлический корпус груди. Но робот хватает звереныша за загривок и укладывает на руках как младенца, что достаточно сложно сделать, учитывая габариты кошки. Он хочет провести диагностику вида, но его библиотеки забиты какой-то незамысловатой фигней по типу: как правильно гладить кошек чтобы им понравилось. Все в словах «погладь и полюби».       — Смтр…лапы. — Его речевой аппарат дает сбой, и он едва заканчивает мысль. Кай/о это не нужно. Он больше заинтересован в том, чтобы с любовью потрепать котенка по голове как можно более содержательно. Подходя к Фейд, робот предлагает посмотреть на зверя поближе. Фэйд только встает со своего место, чутка пошатнувшись, как Кай/о подносит к сновидице их дикого гостя. Кошка озадаченно хлопает глазами, протяжно рычит, вообще не понимая что сейчас происходит. И даже не пытается сбежать — понимает, что не освободится из железной хватки Кай/о, только сломает себе зубы да когти.       Турчанка с умилением смотрит на животное, осторожно гладит по голове. Кошка озадаченно дергает ухом, делает попытку уклониться от касания, но когда ловкие пальцы делают что-то невообразимо приятное, расслабляется. Её шерстка мягкая, гладкая. Хочется запустить руки и чесать долго, но Фэйд берет лапки и мягко сжимает, совсем не больно. Никакого страха, только желание затискать, да заобнимать.       — А мордочка какая хорошая! Слушай, нам бы стоило ее покормить чем-нибудь. — После этих слов Фэйд рассеянно оглядывает стойку в надежде что-то отыскать.       «Это самая лучшая идея.» — Думает Кай/о и сажает котенка за барный стул. Котенок предпринимает героическую попытку к побегу, но у неё не получается — Фейд нежно берет её за загривок, вновь поглаживает по макушке, отчего животинка попросту тает, пока Кай/о взламывает закрытый холодильник. Выбив дверь, он вытаскивает запечатанное мясо для жарки и нарезает на доске, а затем, положив мясо перед котенком, Кай/о садится рядом с умилением наблюдая за тем, как на первый взгляд дикая кошка тихо мурчит, зажмурив глаза от поглаживаний Фейд. Только потом, когда он думает, что котенку нужно повязать платок на шею, чтобы она не испачкалась во время еды, он замечает, что у неё есть ошейник с небольшими цифрами и именем.       — Шашлык. Её зовут Шашлык. Прекрасное имя для прекрасного котенка. Но она тут совсем одна. Может ты возьмешь её? — Обращается он к Фэйд, не отрываясь от разглядывания котенка.       Фэйд держит котенка, дабы она не сбежала, а когда животное все же получает лакомство, отпускает и садится рядом, повторяя за роботом, и подпирая голову рукой.       — Мне? Слушай, а можно! Почему бы и нет? — Говорит турчанка, улыбнувшись, но после её взгляд падает на ошейник. — Но таки у неё есть свой хозяин, по всей видимости.       Радиант кивает на ошейник, а после аккуратно гладит котенка по голове, стараясь не мешать ей и её пиршеству.       — Может хозяин где-то поблизости. Я нарисую карту местности.       Кай/о берет со стойки черный маркер и начинает рисовать на потрепанной салфетке, пока Фэйд фотографирует малыша-котенка. ***       Несмотря на потерю старой жизни и разрыва всех личных контактов, агентам Протокола не запрещалось вести социальные сети. Конечно со строгими правилами и неустанным надзором Сайфера. Например: нельзя использовать в никнейме свое имя или рабочий позывной, нельзя выставлять на общее обозрение фото, связанное с их местонахождениям и куча, огромный список иных правил. Однако с приездом на остров количество постов и фотографий закатов, баров, местных диковинок и больших компании в бассейне от коллег увеличилось. Сэйдж, Вайпер, Феникс, даже Рейна пользоваются отдыхом и сохраняют воспоминания не только в своих мыслях. И их прекрасные фотографии смешиваются с радостными лицами других, незнакомых ему людей. Сова завидует им. Он любит делать фотографии и много думает о том, что хочет сфотографировать их с Фениксом или Кай/о, раз они проводят так много времени вместе, но подписанный протокол отсек ему руки в самом начале пути. Как и всем остальным: все фотографии, выложенные в сеть, проверяются Сайфером и не содержат в себе даже лиц коллег — лишь пейзажи, животные и другие люди. Поэтому он пока довольствуется чужими постами и чужими воспоминаниями, постоянно проверяя ленту.       После ухода Кай/о, ближе к двум часам ночи, Сова сидит на кровати, сгорбившись над ноутбуком, что гудит на кофейном столике, и работает над отчетами. Пытается работать над отчетами. Переписка с Фениксом заставляет его постоянно отвлекаться и искать причины, чтобы всего на секунду оторваться от компьютерного экрана и полюбоваться закатом, который Джейми сфотографировал буквально несколько часов назад, смешными картинками, внушительным количеством эмоджи на каждый короткий ответ мужчины.       Сова делает это до тех пор, пока ему не пишет Бримстоун и сообщает, что отчеты должны быть готовы к сегодняшнему вечеру, поэтому Сове, нехотя приходится пожелать Фениксу спокойной ночи и притвориться подготавливающемся ко сну. Феникс на прощание отправляет несколько картинок, и, пока разведчик разглядывает их, ему приходит уведомление от Фэйд в социальной сети.       Сова с любопытством открывает приложение и оказывается на странице турчанки, где самый последний пост — видеозапись.       Подпись под видео гласит: «Я, @super_toaster и наша вечеринка!»       На видео Кай/о делает фокусы с монеткой. Совсем как Сайфер, но намного лучше и круче. Он может держать под контролем все свои пальцы и на каждой держать по пени. Вся его грудь разукрашена пестрыми магнитами, а экран пылает розовым. Фэйд на фоне подбадривающе кричит: «ура, супер Тостер! Вперед, мистер Тостер!»       Сову кольнула ревность.       Фэйд, как правило, не фотографировала ни людей, ни вечеринок. Она всегда постила только своих питомцев или рецепты лучшего кофе. Так же все знают, как робот относится к радиантам. Он даже не подпускает к себе Феникса, а тут такое… Кажется с Фэйд отношения на совершенно другом уровне. Кай/о кажется в её компании таким открытым и полным жизни: лепит магниты себе на грудь и делает фокусы. А ведь раньше он предпочитал показывать свой «талант» только Бримстоуну и Сове. Его экран ярко горит розовым, и Сова задается вопросом: что это может значить? Может он нашел себе человека без трагичной предыстории, и которому не требуется постоянная забота?       Сова устало потирает глаза и упирает подбородок в раскрытую ладонь. Следующее видео появляется в реальном времени в виде трансляции.       — Идиоты. Они что, напились? — Шепчет в пустоту спальни Сова. На видео Фэйд отдает свой телефон Кай/о, чтобы он заснял, как она делает из множества стаканчиков пирамиду. Только после четвертой попытки, они оба догадываются, что перевернутые стаканчики стоят устойчивее. Как же они оба пьяны…       Сова ощущает жжение в груди и в горле. Его беспокоит их близость и он уже хочет убрать телефон, но под конец дрожащего видео, Фэйд оборачивается в сторону густых зарослей, и камера направляется на два пылающих хищнических глаза.       — Смотри, кошка. — Вопит Фэйд напоследок, прямо перед тем, как камера выключается.       Сова роняет телефон.       Это не кошка.       Это леопард.       Разведчик вскакивает с места, мечась, совершенно не понимая, что делать и как искать двоих пьяниц на всем острове. Он снова включает видео, лихорадочно ища их местонахождение, прокручивает вновь и вновь, пока, наконец, не замечает в экране Кай/о отражение с названием бара. Выскочив в спальню, Сова суматошно выбрасывает из шкафа всю одежду, дабы добраться до переносного крошечного сейфа. Такой выдан каждому — туда агенты кладут оружие… Как раз для таких случаев. Проверив наличие пяти патронов в шестизарядном барабане его родного револьвера, Сова отправляет Сайферу ссылку на видео, надеясь, что информатор все поймет без слов. И выскакивает на окутанный прохладой пляж.       Расстояние до бара составляет примерно два километра. Сова, запыхавшись, от дороги останавливается у решетки, загораживающей дорогу к открытому бару, и замирает, наблюдая не кровавую мясорубку, в связи с последствиями нападением хищника, а какой-то цирк.       — Да что вы… — На лице ни единой эмоции, но сам голос выдает глубочайшее непонимание. За барной стойкой сидит крупная пятнистая кошка. А с двух сторон её просто зажали два огромных, по сравнению с животным, увальня — женщина с черно-белыми волосами и огромный робот, экран который ярко пылает розовым. Женщина… Фейд, повелительница кошмаров, одна из самых сильных, великих и опасных радиантов, держит дикого зверя за шиворот и гладит его по голове, а Кай/о, убийца, робот, созданный лишь для того, чтобы крушить все живое, так умилительно смотрит на леопарда и рисует что-то на салфетке.       При звуке шокированного голоса Совы, Кай/о заметно напрягается и быстро соображает в чем он провинился. Он, не отрывая взгляда от Совы, наскрёбывает на своем пылающем экране две точки вместо глаз, палку вместо носа и кривую улыбку. Ему кажется, что увидь его Сова здесь, расслабляющегося с девушкой-радиантом, ему может предстать неправильная картина, однако его заторможенный процессор не смог придумать ничего лучше, чем то что он придумал.       Он сидит на стуле, сложив руки на коленях, притворяясь не Кай/о, который до этого выпивал с девушкой радиантом и гладил котенка. НЕ Кай/о опасливо озирается на Сову и берет банку в руку. Поднеся её к экрану, он вдавливает банку в нарисованный рот, разбрызгивая по земле и столу пиво. После, как ни в чем не бывало берет салфетки со стола и протирает лицо, размазывая физиономию.       — Эм… Это очень…великолепно. Вкус такой, как будто смотрю в глаз утке.       Сова уже подходит к ним чтобы освободить животное, но замечает бутылки алкоголя вокруг, явно свежие, и все встает на свои места. Также он замечает и то, что кошку никто насильно и не держит. Она сама спокойно сидит на стуле, ест мясо и принимает поглаживания. Домашний леопард?        И только сейчас Сова понимает, что название бара гласит: «Good Leopard».       — Я очень рад что тебе удалось оттянуться. — Холодно проговаривает Сова, вплотную подходя к Кай/о и отдирая магниты с его груди. В нос ударил неприятный запах алкоголя, который пробуждает не самые лучшие воспоминания, и разведчик поспешно откидывает банку в сторону. От громкого звука кошка вздрагивает и ощетинивается, поворачивается, оскалив зубы и уже собирается сбежать.       Убивающим взглядом Сова некоторое время прожигает Кай/о, возвышаясь над ним. Лицо мужчины как всегда спокойно, но глаза…вновь его предают. Левый глаз стал холодного голубого оттенка, а правый весь пылает в молчаливом гневе. Он перевел взгляд на Фейд, которая выглядит совсем не лучше чем робот, а уже только потом на кошку. Она сидит и шевелит мордочкой, принюхиваясь, прижав уши. Спускается со стула и, виновато поджав хвост, отходит в сторону под острым надзором Совы.        — Идем. — Говорит он.       Кай/о моментально поднимается с места и ощущает как непримиримое магнитное поле покидает его разум, а голову вновь заполняют эмоции: в основном страх и отчаяние.       Проверив последние действия, он понимает, что показал себя не с самой лучшей стороны и крупно влип. Как минимум, Сова доложит информацию Бримстоуну и перестанет с ним общаться. Экран перестает пылать, статично тускнея и загорается синим. Кай/о, что выше Совы, тревожно тупит взгляд в пол и отходит в сторону. Он не рискует даже сказать что-либо. На нем нет ошейника, но Кай/о чувствует, что на его углеволоконной шее смыкается плотное кольцо гнева Совы, которое может заставить его подчиняться даже самым бредовым или необъяснимым приказам.       Сова своим приходом нарушает некую идиллию. Турчанка вздыхает и лишь наблюдает, а вот её «собутыльник»…Кай/о своими действиями вызывает смех, который приходится сдерживать. На то есть свои причины. К примеру, Сова. Мужчина выглядит странно злым. Она ловит чужой взгляд, щурясь слегка, а после вздыхает тяжко и поднимается с места. Какая разница, если ей в любом случае придется вернуться? Будет стоять, как провинившийся ребенок.       Даже большая кошка выглядит провинившейся. Она, зашипев, убегает в лес. Сова провожает её взглядом, и не оглядываясь, уходит. Кай/о следует за ним, преданно ступая позади. Фэйд идет рядом с ним, просунув руки в карманы свободной шали и скучающе пинает камушки по дороге. Она изредка смотрит на Кай/о. С легким интересом и сочувствием. И пониманием.       У самого дома, Сова останавливается и включает свет снаружи бунгало. Ситуация в заброшенном баре больше комична, а не напряжена, но теперь оба «нарушителя» стоят перед Совой совсем как детвора, что нашкодила на школьном дворе.       — Объяснитесь. — Просит он, сложив руки на груди и переводя взгляд с Кай/о на Фейд и наоборот. В принципе к Фейд у него вопросов нет, но все же негоже оставлять такое поведение…таким. — Я думал вы в беде. Как вы можете так относиться к безопасности? Это же леопард. Опасный и голодный, между прочим. Да и запостили еще видео с местонахождением и своими лицами в социальную сеть…       Фэйд фыркает, и складывает руки на груди. Алкоголь улетучивается из памяти, растворяясь в ночной прохладе, но девушку все еще мутит от безобразно большого количества выпитого. Она хватается за плечо Кай/о одной рукой, чтобы не свалиться и чтобы продемонстрировать их так по простому зародившуюся дружбу.       — Это что, допрос? — Спрашивает она, защищая себя и заодно Кай/о, который выглядит так, будто Сова вызывает в нем ужас и трепет. Хотя, учитывая его поведение, это может оказаться правдой. — Мы просто по-дружески посидели и наткнулись на кота. Что такого, что мы немного отдохнули вдвоем и покормили его?       Сова переводит взгляд на неё. В них столько скрытого отчаяния, после того, как её теплая рука опустилась на Кай/о. Кажется, не только бот страдает мыслями о ревности. Но также Фэйд понимает, что задала очень глупый вопрос, ответ на который и так проскальзывает в мыслях у каждого: подумаешь немного повеселились, показали всему миру где сейчас находятся люди (и роботы) конфиденциального протокола, помучали дикого и голодного леопарда. Ничего страшного!       — Я отправлю Бримстоуну отчет о вашем поведении. Честный и краткий. За посещение частной территории, — Сова загибает пальцы. — За распитие алкоголя и за поломку холодильника тоже. У меня нет никаких претензий к вам, но у бюджета за учиненный беспорядок, точно.       Она пожимает плечами и дарит мимолетное похлопывание Кай/о по плечу.       — Принято к сведению. — Фэйд чуть улыбается, и тянет Кай/о за собой, всем видом показывая, что уйдут они только вдвоем, на что Сова отвечает фирменным окатывающим взглядом, от которого хочется сбежать. Фэйд же, притворилась дурочкой, шутки ради. — Пойдем, Кай/о. Закончим начатое в моем номере.       — Вы не будете ничего заканчивать. Мне необходимо провести профилактическую беседу с Кай/о. На будущее.       — Это можно сделать и завтра. — Скучающе отвечает Фэйд. — Да и Кай/о не будет соображать хорошо после такой гулянки…       — Просто, чтобы вы оба знали, что я не понимаю намеков между вами. — Вмешивается Кай/о мрачно. — Я хочу чтобы вы перестали меня делить между собой. Если вы не против.       Фэйд действительно подняла ему цену в чужих глазах, заставила мужчину принять сложное решение и на глазах коллеги показать что он действительно что-то чувствует. Это серьезный промах, думает Кай/о. Он подходит к Сове на один шаг, потеряв всю неуверенность и сомнения, решив сделать тоже самое.       — Сова, нам нужно поговорить.       Фэйд испаряется, оставив их наедине под звездами, напоследок показав только большой палец. Он отправляет на экран двоеточие и закрывающую скобку, намекая на то, что он хотел бы повторить их тусовку в будущем. И, конечно же, погладить котиков.       Вероятно, так и становятся лучшими друзьями.