* * *
18 мая, 1977 Ремус Люпин удивленно поднял бровь, едва зайдя в класс Зельеварения в среду. К профессору Слизнорту сегодня был приставлен тот самый сквиб — парень, который сильно разозлил его лучших друзей. Стоя к классу боком, он был занят приготовлением ингредиентов для зелий за небольшим рабочим столиком в углу за столом профессора. Его черные волосы длиной примерно до подбородка были завязаны сзади кожаным шнурком. Повернувшись, Ремус увидел, что Сириус и Джеймс — Питер не смог попасть на продвинутые Зелья — мрачно наблюдают за парнем. Они явно не собирались забывать о словесной трёпке, которую тот устроил им на прошлой неделе. Ремус сдержал смешок. Конечно, мальчишка выглядел более чем заносчивым и самоуверенным — ведь одна драка, какой бы серьезной она ни была, не делает человека великим и мудрым ветераном, — но все же ранить гордость Сохатого и Бродяги было непросто, и мальчишка справился с этим весьма впечатляюще. — Маленький напыщенный болван! — возмущался Сириус в тот вечер. — Ведет себя как "не связывайтесь со мной, я знаю все о войне", хотя он всего лишь ребенок! — Ага... но он действительно убил пожирателя смерти… — неуверенно заметил Питер. Сириус и Джеймс нахмурились. — Ну что ж, может, пора и нам что-то сделать, — пробормотал Джеймс, многозначительно посмотрев на Сириуса. Да, этот парень поджег им задницы. И все же невольное восхищение тем, как он сумел влезть в душу его друзей, не уменьшило беспокойства Ремуса по поводу скви... мальчика. Он долгое время размышлял над тем, что услышал в "Кабаньей голове" несколько месяцев назад, когда мальчик практически заявил, что каким-то образом знает о состоянии Ремуса и его прогулках в лесу в полнолуние. Остальные мародеры были в ярости и хотели ворваться в паб и наслать на мальчишку какое-нибудь скрытное связывающее заклинание, но у Ремуса не хватило духу позволить друзьям проникнуть на частную территорию и напасть на беззащитного ребенка. А вот последующие неприятности мальчика с Министерством доказали, что он не так уж беззащитен, как думал Ремус, и, что еще важнее, убедили Джеймса и Сириуса в том, что соваться в "Кабанью голову" и нападать на него — очень плохая идея. Они были уверены, что если скв... мальчишка не сможет остановить их, то это сделает пугающий хозяин. Лили и Марлен, сидящие перед ним, тоже наблюдали за мальчиком, как и, как он понял, окинув взглядом помещение, почти все. Мальчик чувствовал на себе взгляды более чем дюжины подростков, но стук его ножа, нарезающего вонючий лук, не прерывался, а лицо оставалось безучастным. Продолжая откровенно пялиться на мальчика — как же его звали? — Ремусу вдруг пришло в голову, что он не похож на того, кто проболтается о его ликантропии, если только сам Ремус или мародеры не вынудят его. Он мог бы сболтнуть что-нибудь во время недавнего спора, но не сделал этого... И он — сквиб. Может, Сириус и прав, что он придурок, но он знает, что такое мир, особенно для таких, как они. Все, что мальчик сделал тогда, это предупредил его. Довольно вежливо, учитывая обстоятельства. Несколько слизеринцев что-то сердито бормотали, но появление профессора Слизнорта пресекло все их возможные планы, по крайней мере, на данный момент. — А вот и вы! Вижу, вы заметили, что сегодня к нам пожаловал гость! — Слизнорт сиял, глядя на класс. — Юный мистер… ах… этот прекрасный молодой человек — он явно тоже не запомнил имя мальчика — пришел помочь мне подготовить ингредиенты для объемных зелий, которые я буду варить для пополнения запасов Больничного крыла, так что давайте просто оставим его в покое, хорошо? — Но, сэр, — возмутилась Венди Слинхард, — а разве, если сквиб коснется магических ингредиентов, это не сделает их бесполезными для использования в зельях? Мальчик продолжал резать, словно не замечая происходящего. — Ох уж эти сказки старых бабок, мисс Слинхард. Я был уверен, что уж кто-кто, а на моем факультете в этих вопросах разбираются лучше остальных. Вообще-то, в Зельях Э.М.Л. — ими управляет мой старый добрый друг Эвклид Лоуренс из Гэмпширских Лоуренсов — используют труд сквибов для приготовления и упаковки многих ингредиентов. Умный ход, который помогает им поддерживать низкую себестоимость! Некоторые слизеринцы выглядели шокированными. Лили и хаффлпаффцы тоже, хотя Ремус подозревал, что причина была совершенно иной, чем у слизеринцев. — Так что не бойтесь никаких негативных последствий для наших запасов из-за помощи этого, ах, молодого человека. Кстати, как я убедился, он неплохо владеет ножом! В помещении воцарилась мертвая тишина, нарушаемая лишь ровным стуком ножа, нарезающего лук. Ремус вздрогнул. Слизнорт покраснел так сильно, что его лицо стало почти пурпурным, когда он понял свою оплошность. Неловко хихикая, профессор быстро перешел к опросу о различных ингредиентах для оборотных зелий, к которым они должны были приступить в этот день. — Итак, со златоглазками, пиявками, порошком из рога двурога, спорышем, кожей бумсланга, побегами валерианы разобрались, но неужели никто не подскажет мне последний необходимый ингредиент… кроме частички того, в кого планируется превратиться, разумеется! Ремус огляделся. Снейп определенно ответил бы, если бы не был занят разглядыванием Лили. Лили бы тоже могла, но она была слишком занята, бормоча что-то Марлен. Небольшое движение в углу комнаты привлекло внимание Ремуса. Прищурившись, он увидел, как мальчик, все еще продолжая рубить, пробормотал себе под нос "водоросли", похоже, совершенно не осознавая. А почему нет? Ремус поднял руку. — Водоросли, сэр? — Ах, так и есть, мистер Люпин, я знал, что вы неспроста попали в этот класс! Очень хорошо, пять баллов Гриффиндору. Теперь вам нужно взять себе водоросли… Бродяга и Сохатый в шоке уставились на него. Все-таки зелья были не самой сильной стороной Ремуса. Взглянув на сквиба, он увидел, что на его лице играет едва заметная улыбка. "Нет, он меня не выдаст". Ремуса охватила внезапная уверенность, хотя откуда она взялась, он сказать не мог, а затем он почувствовал, как с его плеч сняли несколько килограмм тревоги. Вскоре на горелках закипели основы для оборотных зелий, и подземелье наполнилось клубами пара. Слизнорт расхаживал по классу, раздавая советы то тут, то там, особенно своим любимчикам. Он почти двадцать минут говорил с Лили о Мерлин-знает-чем. Тем временем Ремус навострил уши, услышав шепот, доносившийся со стороны Слизерина. — Нужен золотой, а не синий, он не работает с вонючим луком, болван, — шипел Снейп. — Это точно уделает этот кусок дерьма, — пробормотал другой мальчик. Ремус повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Малким Эйвери швыряет золотой стручок джарлсапа прямо в вонючий лук на разделочной доске мальчика. Стручок словно в замедленной съемке, лениво вращаясь, поплыл по воздуху в сторону доски. Люпин не настолько хорошо разбирался в зельях, чтобы вспомнить, какой именно эффект дает сочетание джарлсапа и вонючего лука, но он был чертовски уверен, что плохой, если в этом был замешан Снейп. Он уже открыл рот, собираясь что-то сказать — предупредить, наверно, — но тут же осекся, остолбенев. Даже не поворачивая головы, мальчик вскинул руку и со звонким шлепком поймал стручок, обхватив его пальцами. Он не стал искать нападавшего, не стал звать Слизнорта, вообще ничего не стал делать — просто положил стручок подальше от лука в дальний угол стола и продолжил работать ножом. — Вот дерьмо! — вздохнул Сириус. Слизеринцы нахмурились. А Джеймс распахнул рот. Скви... мальчик же выглядел совершенно невозмутимым. Ремус удивленно поднял брови и с трудом удержался от ухмылки. Да, этот ребенок, может, и был высокомерным, но стиля ему было не занимать.* * *
Гарри старательно подавил улыбку, положив стручок на угол стола. Когда ученики уйдут, а Слизнорт переключит внимание на подготовку к следующему уроку, его можно будет легко убрать в мешочек из ишачьей кожи. "Спасибо, жирный урод!" Они с Эйбом выяснили, что их занятия Зельями сильно тормозит отсутствие ряда ингредиентов, которые стоили слишком дорого. Однако в Хогвартсе эти же материалы были в изобилии. За три дня, проведенных со Слизнортом, он получил неплохой куш. Один только стручок джарлсапа стоил не меньше трех галеонов, и из него можно было получить сок для нескольких зелий. Сначала Гарри было неловко воровать у Хогвартса, но Эйб напомнил ему, что плата за обучение на пятом курсе уже наверняка была списана с его счета в Гринготтсе в будущем, еще до того, как его поцеловали. Так что Хогвартс был ему должен. После работы с Хагридом подготовка ингредиентов быстро стала его излюбленным занятием. Конечно, Слизнорт оказался чванливым ублюдком, который на каждом уроке подчеркивал статус Гарри как сквиба — и ведь так и не удосужился выучить его имя, — но зато он был гораздо лучшим учителем, чем Снейп. Пока Гарри резал, шинковал, крошил, измельчал, чистил и выжимал, он беспрерывно слушал Слизнорта, чьи лекции были на удивление информативными и даже увлекательными. После трех дней, проведенных по пять часов в кабинете зельеварения, Гарри почувствовал, что узнал больше, чем за весь четвертый курс. И посещение сегодняшнего урока шестого курса определенно оправдало себя. Конечно, то, что мини-Снейп и его дружок бросили в него стручок джарлсапа, было чистой воды везением, но, признаться, Гарри было приятно услышать шокированного Сириуса, когда он поймал эту штуку. "Наконец-то я снова могу использовать способности ловца по назначению". Было странно ощущать на своей спине взгляды стольких людей, которых он знал, но которые не знали его. Снейп, Лили, Сириус, Джеймс, профессор Люпин... Все мародеры снова в школе. Продолжая нарезать дурно пахнущий магический лук, он размышлял о том, что же такое вытворяют его отец с друзья во время полнолуния. Конечно, поведение мародеров раздражало его, но в глубине души он все еще лелеял довольно романтичное представление о школьных годах Джеймса. Стал нелегальным анимагом, прятался под мантией-невидимкой, использовал карту мародеров для розыгрышей… Он едва удержался от того, чтобы не ударить себя по лицу. "Карта мародеров! Я совсем забыл о карте мародеров! Им достаточно один раз взглянуть на нее и увидеть на ней меня, и я окажусь в полной заднице!" Гарри переваривал эту проблему, пока урок не закончился. Незаметно прихватив с собой стручок джарлсапа, немного водорослей, кожу бумсланга и ещё несколько полезных мелочей, он последовал за миссис Норрис, которая пришла выпроводить его из замка, так как пятичасовая повинность на сегодня закончилась. Слизнорт едва ли заметил из уход. Когда Гарри шёл за миссис Норрис, высоко вскинувшей хвост, словно средневековый штандарт, в его голове промелькнуло воспоминание о том, как Люпин или Сириус говорили о Карте. "Было что-то... что-то о том, как они её потеряли. Её конфисковали на седьмом, а может, и на шестом курсе... Фред и Джордж нашли её в кабинете Филча на первом курсе, а мне подарили, когда были на пятом!" Гарри взглянул на миссис Норрис, и в его голове возник план. "Не могу вспомнить, это был шестой или седьмой курс... но неважно. Если я ничего не сделаю, то точно изменю хронологию". — Миссис Норрис? Миссис Норрис? — она остановилась и повернулась посмотреть на него, изящно обернув лапки хвостом. — Я знаю, что мне пора идти, мэм, — "я что, серьезно назвал котенка "мэм"?" — но есть кое-что важное, о чем, наверное, должен знать мистер Филч. Миссис Норрис продолжала смотреть на него. Гарри опустился на корточки. — Это правда! Кажется, гриффиндорцы что-то замышляют! Миссис Норрис выгнулась дугой и обвилась вокруг его протянутой руки. Он заботливо почесал ее за ушами. — Пожалуйста, не могли бы вы отвести меня к мистеру Филчу? Миссис Норисс вскочила на лапы, задрала хвост и устремилась в сторону коридора, где проходили занятия по Чарам. Улыбнувшись, Гарри последовал за ней. Через несколько минут он увидел Филча, который пытался отмыть какие-то надписи со статуи Каллипиги из Кеоса, ведьмы, приворожившей когда-то тысячу колдунов. Когда Гарри заговорил с ним, Филч оскалился, но, увидев, кто это, почти расплылся в улыбке. Почти. — Извините за беспокойство, мистер Фи... то есть Аргус, но я случайно узнал кое-что, о чем вам следует быть в курсе, — Филч недоверчиво приподнял бровь. — Я выходил из подземелий, когда увидел трех гриффиндорцев — кажется, их зовут Блэк, Люпин и Поттер, — держащих в руках огромный сложенный пергамент, который был немного помят. Они говорили что-то вроде "с этой штукой Филч нас не поймает" и "если никто не найдет пергамент, выйдет отличная ловушка". Я не знаю, что это за пергамент, но подумал, вдруг это что-то запрещенное или доставит вам неприятности. Теперь Филч действительно улыбался.* * *
На следующее утро Филч остановил его на пути в подземелья и протянул несколько тыквенных пирожков, вероятно, конфискованных. — Спасибо за наводку, Гарри. Не знаю, что это был за пергамент, но эти четыре идиота, называющие себя мародерами, чуть не расплакались, когда я поймал их и отнял у них этот пергамент. Теперь он в целости и сохранности лежит в моих надежных папках. Гарри улыбнулся в ответ. — Приятно это слышать, Аргус, рад был помочь. Филч ушел, насвистывая веселую мелодию, а Гарри обдумывал, как бы ему поудобнее добраться до этих папок и забрать карту себе. "Главное вернуть ее к первому курсу Фреда и Джорджа, и она будет моей. Простите, мародеры, но ваша жертва принесена ради благого дела".* * *
17 июня, 1977 Весна перешла в начало лета, наполненное бурной деятельностью. Гарри продолжал пытаться учиться у Эйба, Пела и своих ничего не подозревающих "преподавателей" в Хогвартсе. Между учебой, службой волшебникам и помощью Эйбу и Квисби в пабе, Гарри казалось, что у него больше никогда не будет возможности просто погулять в лесу с Колином и козой. На самом деле, вечерние обязанности по пабу — до появления за стойкой Квисби — перешли к Гарри, равно как и подготовка к выходным. Эйб стал исчезать в совершенно случайное время, а затем появляться с еще более раздраженным видом, чем обычно. — Эй, Гарри, — прошептал Мундунгус Флетчер в один из вечеров в начале июня, — как думаешь, у старика Эйба есть тайная подружка? Гарри моргнул и попытался не создавать мысленную картину Эйба и какой-то женщины вместе.. ох, слишком поздно. Он скорчил страдальческую гримасу. — Спасибо, Дунг, теперь я не смогу это развидеть. — Он может взять у меня Веру! — великодушно предложил пьяный Далкоп. — О, все, кто хотел, уже сделали это! — возразил Марциал Сорнер. Гарри мысленно проклял их всех, вытирая лужу из кружки, которую Далкоп выплеснул на голову Марциала. Судя по всему, Далкоп мог говорить о своей жене все, что хотел, но другим это было запрещено делать. Похоже, все остальные тоже были заняты. Авроров, как он слышал, завалили жалобами на домашние ссоры, мелкие кражи, пьянство и публичные драки. По мере того как война накалялась, накалялись и настроения. Алиса в последнюю минуту отправила Гарри сообщение, чтобы он встретился с ней в "Трех метлах" для ежемесячной проверки. Гарри застал ее на кухне, где она как раз отчитывала старого бездомного, которого они видели во время первой прогулки по деревне. Изрядно потрепанный мужчина кидался в поваров буханками хлеба и бессвязно ругался. — Время пообщаться, Гарри, — с ухмылкой позвала Алиса, пригнувшись, чтобы оглушить пьяного волшебника. — Ты делаешь что-нибудь незаконное, о чем я должна знать, и ты все еще уважаешь волшебников — Ступефай! — как своих покровителей, бла-бла-бла — Ступефай! — бла-бла? Мужчина рухнул на землю. — Нет, ничего запрещенного, о чем тебе следует знать, и, естественно, я все еще лижу сапоги каждому встречному и поперечному владельцу палочки, — ответил Гарри из-за полуоткрытой двери, заметно повеселев. — Отлично, — хмыкнула Алиса, надевая на мужчину наручники, заглушающие магию. — Хорошо поговорили! Увидимся в следующем месяце, — и она вместе с этим любителем пошвыряться булками исчезла в треске аппарации. Сегодня, когда Гарри вернулся после довольно продуктивного утра в теплицах (Спраут практически не присматривала за ним — она поручила ему обрезку неопасных трав, благодаря чему у него было много возможностей собрать впрок различные магические растения), он обнаружил Эйба сидящим за столом в еще не открывшемся пабе, который, очевидно, ждал его. — Сядь. Гарри сел, вопросительно посмотрев на Эйба. — Что случилось? Аберфорт окинул его пристальным оценивающим взглядом. — Не уверен, стоит ли говорить об этом, но... пожалуй, тебе стоит знать, — он откинулся на стуле. — Дерьмо польется по трубам уже очень скоро. Ты не должен вмешиваться, слышишь? — А? Что… о чем ты вообще? — Уверен, ты уже догадался, что я использую паб для получения информации, да? О Темном Лорде и его дружках, про которых я рассказываю своему брату. Гарри нетерпеливо кивнул. Эйб вздохнул. — Так вот, до меня и кое-кого из тех, кто присматривает за разными людьми, дошли слухи об одном и том же. Говорят, что пожиратели смерти что-то запланировали на тот день, когда Хогвартс отправит детей домой на каникулы. — Но это же в следующую пятницу! Что они собираются делать? — от волнения Гарри подался вперед. — Никто точно не знает, — Эйб покачал головой. — Кто-то болтает про Хогвартс-экспресс. Мой брат считает, что они собираются напасть на поезд по пути на Кингс-Кросс, а может, и на саму платформу 9¾. Он и его банда лоботрясов собираются организовать охрану поезда и выставить посты с людьми, готовыми аппарировать по всему пути следования и на станции. Хотя ему было крайне любопытно узнать об этой "банде лоботрясов" директора, Гарри пока отложил этот вопрос на потом. — Но что? Думаешь, это не план? — Я не знаю! Может быть, — разочарованно протянул Эйб. — Но Волдеморту нет никакого смысла нападать на поезд, полный детей, тем более что часть из них — его собственные последователи. Он все еще пытается набрать новобранцев, укрепить доверие к своему делу, понимаешь? Худшее, что он может сейчас сделать, — это показать себя кровожадным психом, который угрожает даже чистокровным детям. То же самое случится, если он ударит по платформе. А в этом… в этом и правда был смысл. Гарри в замешательстве закусил губу. — Тогда почему Дамблдор считает, что Темный Лорд поступит именно так? — Альбус знает этого человека, говорит, что он не из самых стабильных. Я просто… "Что ж, Дамблдор прав. Некоторые планы Волдеморта в мое время были не совсем здравыми". — Удар по поезду или платформе станет серьезным шагом, и Альбус полагает, что Волдеморту надоело оставаться в тени. После Хейла не произошло ничего особенного, кроме тех нападений на информационно-просветительские офисы. — И что, по-твоему, он собирается делать? Аберфорт мрачно вздохнул, нахмурившись. — Честно? Не знаю. Но если он не собирается устраивать нападение на поезд... я и еще несколько моих знакомых считаем, что все, что он задумал, произойдет уже после того, как экспресс доберется до Лондона. Все дети из магических семей просто отправятся домой при помощи каминов, портключей или аппарации. А вот магглорожденные... им вместе со своими семьями придется пройти через вокзал к машинам и другим поездам. В животе у Гарри словно застыла свинцовая гиря. — Ты думаешь, он пойдет за ними, да? — Да, думаю, что так. Мне просто кажется, что он не настроен злить чистокровных, которые могли бы его поддержать. А вот магглорожденные... Черт, уничтожение некоторых из них может привлечь на его сторону кое-кого, и это определенно порадует тех, кто уже с ним. И если Темный Лорд все-таки решится на подобное, то что бы он ни придумал, вряд ли это будет что-то масштабное. Он не пошлет в центр магловской части Кингс-Кросса пожирателей смерти — пусть он и злодей, но на его месте никто не рискнет подрывать собственную репутацию, нарушая Статут секретности... Нет, ставлю на то, что все будет тихо. Тихо и умело. Может, просто последует за ними прямо к их домам и убьет их там. Сделает это проблемой магглов, а не авроров. Гарри представил себе, как Гермиона радостно рассказывает родителям о своих школьных приключениях, и тут в кухню врываются фигуры в чёрных мантиях и заливают всё вокруг зелёным светом. — А… а Дамблдор что-нибудь приготовил на случай, если это и есть план Волдеморта? — Нет, не приготовил. Как я уже сказал, он думает, что нападение будет совершено в самом поезде или на платформе, — Эйб вздохнул. — Если честно, у него не так много людей. Он просто не может охватить оба варианта. — Черт, — вздохнул Гарри. — А как же авроры? Почему только группа директора или кто там у него есть должна этим заниматься? — Подумай, парень! В ДМП наверняка есть шпионы. По крайней мере, Альбус может попытаться защитить людей с помощью тех, кому доверяет. Гарри не стал закатывать глаза и напоминать Эйбу о Питере Петтигрю. Шпионом он все равно не станет еще какое-то время. — Так вот, — хрипло продолжил Аберфорт, — я сотрудничаю кое с кем, кто обеспокоен возможным нападением на магглорожденных, и мы пытаемся устроить... — Ты помогаешь?! — недоверчиво воскликнул Гарри. Эйб прищурился. — Да, помогаю. Меня учили, что порядочный человек делает все возможное, чтобы спасти людей, — ответил он спокойным голосом. Гарри сдержал улыбку и ничего не сказал. "Кажется, он... он действительно слушал меня тогда". — В общем, у нас есть план… — Могу я его узнать? — Можешь, если перестанешь меня перебивать! — огрызнулся Эйб, и Гарри виновато потупился, извнившись. — Я пытался сказать, что сотрудничаю кое с кем, чтобы все устроить. Сестра человека, который работает в Департаменте магического транспорта — его зовут Карадок Дирборн, — в этом году преподает в школе маггловедение. Она пытается незаметно предупредить магглорожденных о том, что им может угрожать реальная опасность, хотя ей приходится следить, чтобы это не дошло до моего брата или Министерства. И те, и другие хотят избежать паники, поэтому не связываются с семьями магглорожденных по поводу войны, если могут помочь. На данный момент в курсе событий около двенадцати магглорожденных и их семей. Док Дирборн сумел тайком получить разрешение на выдачу портключей для большинства из них. Портключи перенесут их в порт в Халле, где будет ждать корабль, чтобы отвезти всех в Бельгию. После этого они, скорее всего, попытаются устроиться в Шармбатоне, Ильверморни или еще где-нибудь. Гарри озадаченно нахмурился. — Почему бы просто не отправить их прямо в Бельгию? Аберфорт покачал головой. — Невозможно получить разрешение на такое количество международных портключей, не пройдя через несколько согласований. Мы знаем, что у Темного Лорда есть шпионы по всему Министерству, так что мы не хотим рисковать — кто-нибудь может что-то заметить. К тому же, получить международные портключи для магглорожденных, не говоря уже об их семьях… та еще работенка, — он на секунду задумался. — Изначально мы думали отправить их на одной из этих маггловских летающих штуковин... — На самолете, — подсказал Гарри. — Ага, на нем. Но нас слишком беспокоило, что придется защищать нечто настолько далекое, но при этом это нечто могут достать заклинания с земли. За лодкой приглядывать куда проще, понимаешь? В любом случае, предстоит большая работа. Мы не можем просто встретить семьи на вокзале, так как это привлечет внимание к нашим планам и может спровоцировать драку в центре Кингс-Кросса. Разные группы должны встретиться с несколькими семьями у них дома или в Лондоне, чтобы доставить их в порт с помощью портключей и парной аппарации. Гарри медленно кивнул, осмысливая услышанное. Все это было очень... серьезно. — Позволь мне помочь — я умею драться. — Черта с два, — хмыкнул Аберфорт. — Ты слишком молод и еще не настолько хорош, а если тебя поймают, то Визенгамот надерёт тебе задницу. К тому же неужели ты и правда хочешь предстать в роли волшебника перед группой незнакомых людей? "Проклятье, проклятье, проклятье". — Я рассказываю тебе это все по несколько другим причинам. Во-первых, я уверен, ты заметил, что меня не было дома, и я не хочу, чтобы тебе взбрело в голову вмешиваться. Точка. Возможно, ты бы все равно узнал, ведь паб — одно из немногих мест, куда приходят люди, если дела идут плохо. Квисби в тот вечер не появится до восьми, так что ты останешься за главного Если ситуация осложнится, народ может начать появляться в хлеву, так что я хочу, чтобы ты был готов. Мы с тобой проведем эти выходные за изготовлением целебных зелий. Я не лекарь, да и ты тоже, но раз уж ты пострадал в прошлом, думаю, основы знаешь. Гарри кивнул, довольный тем, что ему действительно предстоит сыграть какую-то роль, даже если он не сможет принять участие в сражении. — Но зачем приходить сюда? Почему бы просто не отправиться в больницу Святого Мунго? — Сражаться за маггловские семьи в маггловском мире? Это слишком легко перевернуть в нарушение Статута секретности, даже если все бои проходят в чьем-то доме. К тому же, даже если то, что мы делаем, не противозаконно, никто из нас не захочет выставлять себя противником Волдеморта. Для этого на всех нас будут наложены чары гламура. Пострадавшие сначала придут сюда или в одно из других безопасных мест, а потом, если понадобится, расскажут подходящую историю, чтобы объяснить свои травмы. Эйб окинул его пристальным взглядом. — Надеюсь, мне не придется говорить тебе держать язык за зубами. Сейчас очень многим придется выступить на защиту тех, у кого нет возможности сопротивляться. Никому не говори, включая Квисби. Пел догадывается, что что-то назревает, но я не буду его впутывать в это дело на случай, если нам понадобится адвокат. Если же ты вдруг услышишь, как кто-то произносит "Платформа девять", тащи свою задницу прямо ко мне. Это кодовая фраза, которую мы используем для этого безумия. — Обязательно, Эйб, — Гарри слабо улыбнулся. — Я... э... я думаю, это просто замечательно, что вы все это делаете. Аберфорт лишь отмахнулся, язвительно фыркнув. — Чертовы герои, да.* * *
20 июня, 1977 В следующий понедельник прямо с утра недовольный Гарри побрёл в Больничное крыло, потирая кровоточащие руки. Он снова работал с Хагридом, и молодые нарлы, за которыми тот присматривал, решили опять ходить за ним по пятам. На этот раз Гарри предложил им немного хлеба, отчего они просто впали в ярость и бесцеремонно набросились на него. "Ладно, теперь я знаю. Никогда не кормить нарлов, если не хочу потом полчаса вытаскивать иголки из ладоней". Он сказал Хагриду, что с ним все в порядке, но тот все равно настоял, чтобы Гарри заглянул к мадам Помфри и сделал перевязку и выпил зелье от инфекций. К его приходу в крыле не было ни одного ученика, а мадам Помфри, похоже, проводила инвентаризацию своих запасов. — Простите, мэм, но… — при виде его рук Помфри широко распахнула глаза. — Хагрид прислал меня из-за этого. Мадам Помфри окинула поврежденные руки почти хищным взглядом, прежде чем усадить его на кровать. — Ты что, катался в нарлах, дитя? Боже мой, ты должен был сразу же прийти ко мне! "Я и пришел". — Что ж, — хмыкнула Помфри, — какое-то время кожа еще будет чувствительной, но я быстро тебя подлечу, и завтра ты даже не вспомнишь о случившемся, — она отошла к шкафам и вернулась с несколькими зельями. — Ну, пей! Когда Гарри проглотил последнюю порцию мерзкого пойла, Помфри бросила на него странный взгляд и проводила в свой кабинет. К изумлению Гарри, одним взмахом палочки она поставила чары конфиденциальности. — Не знаю, в курсе ты или нет, но я, с тех пор как лечила тебя весной, знаю... — она запнулась, — что ты из себя представляешь, юноша. Гарри с подозрением посмотрел на нее в ответ. — Да, я в курсе. Но Эйб сказал, что вы не можете разглашать эту информацию без его разрешения, потому что дали какую-то клятву, верно? — Верно, — серьезно кивнула Помфри. — Но я считаю своим долгом спросить тебя: ты уверен, что скрывать свою сущность и не посещать школу действительно лучше для тебя? — Да, — последовал мгновенный, безоговорочный ответ. — Я очень ценю вашу заботу, мэм, но иногда... иногда быть никем — гораздо безопаснее и разумнее, чем быть кем-то, — Помфри все еще выглядела обеспокоенной. — Кроме того, в некотором смысле приговор, вынесенный мне Визенгамотом, помог. Я многому учусь, работая с Хагридом и помогая профессорам Спраут и Слизнорту, — Гарри улыбнулся. — Даже если они не понимают, что на самом деле учат меня. А Эйб еще и дома меня постоянно натаскивает. Помфри не улыбнулась в ответ. Вместо этого она уставилась на него странным оценивающим взглядом. Пытаясь придумать, что сказать, Гарри не заметил, как она выхватила палочку и направила ее на его левую руку. — Минор Абьюнж! Внезапно чуть выше кисти появился тонкий порез, и узкая струйка крови потекла по ладони. — Что за черт?! Мадам Помф… Помфри не обратила внимания на его шокированное возмущение, а стала говорить, словно читая лекцию: — Есть несколько целебных чар, которые можно использовать при рваных ранах, как незначительных, вроде этой, так и более серьезных. Самое простое из них — Санус Реддитус. Чтобы произнести это заклинание, достаточно сделать легкий взмах палочкой от самого дальнего края пореза к самому ближнему, произнося при этом заклинание и поддерживая постоянный поток магии. Вот так. Она направила волшебную палочку на Гарри, который непонимающе смотрел на нее. — Санус Реддитус, — края раны тут же срослись, и все следы пореза исчезли. Помфри направила палочку на свою собственную левую руку. — Минор Абьюнж! — появился такой же тонкий порез. — Теперь ты, Гарри, — с этими словами она протянула ему свою палочку. Все еще шокированный, Гарри, тем не менее, перехватил чужую волшебную палочку, которая, как ему показалось, сердито надулась, но все же стала немного теплее, и скопировал показанное движение. — Санус Реддитус. Мадам Помфри и Гарри одновременно улыбнулись, когда рука внезапно стала совершенно целой. — К сожалению, это заклинание действует только на относительно легкие раны. Возможно, позже мы поработаем над более сложными, — тут она улыбнулась совсем уж непривычно хитро. — Скажи, что ты знаешь об исцелении ожогов?* * *
24 июня, 1977 Гарри понял, что никогда по-настоящему не осознавал, насколько тяжело было Гермионе Грейнджер и Рону Уизли. Не то чтобы он достиг какого-то просветлённого понимания в том, что значит быть блестящей магглорождённой девушкой или младшим сыном в бедной чистокровной семье. Если бы его спросили, он бы скорее всего ответил, что ему подобное не понять. Но сегодня он впервые в полной мере прочувствовал на себе, каково это — быть другом, который вынужден терпеливо ждать, пока кто-то из близких людей занимается опасными, пугающими вещами. На первом курсе Гермиона осталась вместе с бессознательным Роном, пока Гарри отправился противостоять Снейпу-вообще-то-Квирреллу-фактически-Волдеморту. Рон был вынужден торчать в обвалившемся коридоре, пока Гарри шел в Тайную комнату. Им обоим пришлось высидеть не один матч по квиддичу, во время которых Гарри не раз считал уместным чуть ли не пикировать прямо в землю. Они сидели на трибунах, в то время как он сражался с драконом и пробирался по темному лабиринту, кишащему чудовищами, ловушками и прочими ужасами. Им нужно было смириться с тем, что они ничем не могут помочь своему другу. "Оказывается, быть вовлеченным в ситуацию, связанную с жизнью и смертью, на удивление легче, чем быть тем, кто вынужден просто ждать своих близких", — размышлял Гарри в день отъезда детей из Хогвартса, раздавая кружки завсегдатаям паба, которые пришли сразу после его открытия. Была уже половина третьего. Через тридцать минут "Хогвартс-экспресс" должен был прибыть на станцию Кингс-Кросс, после чего Эйб и его соратники примутся за переправку магглорожденных и их семей на корабль, который доставит их в Бельгию. Весь день Гарри виновато лелеял надежду услышать, что директор оказался прав, и пожиратели смерти напали на поезд по пути на вокзал (в фантазии Гарри они, естественно, были разбиты силами неизвестной группы Дамблдора). Но подобных новостей не поступало. Эйб ушел в половине второго, чтобы подготовиться. Теперь Гарри надеялся, что наводка на сегодняшнее нападение была ошибочной. 15:57 Далкоп рассказывал какую-то историю, как он не позволил соседскому книззлу приносить ему дохлых грызунов. Кажется, речь шла о попытке Обливиэйта, большом количестве алкоголя, неудачном Инсендио и разъяренной Вере. Гарри неуверенно улыбнулся и рассмеялся, когда это сделали остальные. 16:45 "Семьи должны приехать в место, где состоится встреча с командами волшебников. Все они находятся в Лондоне, но это все равно требует времени". Гарри осознал, что стоит на кухне. Он понятия не имел, зачем пришел туда. 17:20 Гарри, к немалому удивлению Мундунгаса, налил ему пинту острой медовухи Бангбаррела вместо заказанной медовухи из спорыша. 17:45 От мрачных мыслей Гарри отвлек настойчивый и громкий звон, который, как он знал, мог слышать только он — Аберфорт вплел его в защитные чары, наложенные на хлев. Кто-то только что аппарировал в паб. Вынырнув из тревожного оцепенения, Гарри крикнул Пелу, чтобы тот позаботился о пабе, и почти бегом направился к двери, ведущей в хлев. Он даже не услышал изумленного "хорошо, Гарри..." "Пожалуйста, Эйб, будь в порядке. Пожалуйста, будь в порядке. Пожалуйста, будь в порядке". Спустившись по ступенькам, он ворвался в хлев и увидел там огромного мужчину, может, лет двадцати с небольшим. На лицо он был похож на мальчишку-фермера. Одна его рука держалась лишь за счет кости и нескольких полосок изодранной, окровавленной плоти. "Кто это, черт возьми?.. Чары. Эйб говорил, что все они будут под чарами гламура. Это может быть он. Это может быть кто угодно. Что... что мне делать? У меня есть палочка... Но даже если я воспользуюсь магией, я не знаю никаких исцеляющих заклинаний для такой травмы, —внезапно его разум словно ожил. — Но ведь мне так часто доставалось, я могу хоть что-то сделать. Жгут. Нужно замедлить потерю крови. Кровоостанавливающее зелье. Ранозатягивающее зелье. Обезболивающее зелье". Гарри стянул с себя ремень и подошел к мужчине, собираясь потуже перетянуть его руку чуть выше пострадавшего места. Мужчина слегка захрипел, но, похоже, был совершенно не в себе и едва заметил, как ему наложили импровизированный жгут. Не задумываясь — он настолько отстранился, что не обратил на это внимания, — Гарри молча призвал все три зелья, стоявшие на столе в хлеву, и стал вливать их мужчине в рот, массируя горло, пока тот не проглотил. Через несколько секунд кровь пошла медленнее, а истерзанная плоть руки начала пытаться срастись. Но ни кожи, ни мышц на полное заживление явно не хватало. "Он умрет, — Гарри кинулся к зельям, выстроившимся на столе. — Ни одно из них не поможет. Что же мне делать? Может, попытаться поднять его наверх и отправить в больницу Святого Мунго? — чувствуя себя отчаянно беспомощным, он вернулся к мужчине, сел рядом и взял его за руку. — Пожалуйста, пусть хоть кто-нибудь, кто знает, что делать, поскорее придет сюда, — взмолился он в тишине". Даже козы замерли в ожидании. Казалось, прошло несколько часов, но на самом деле все это длилось не более минуты или двух, когда в голове Гарри снова зазвучали сигналы тревоги, и в хлеву появились две женщины. На мгновение перед ним предстали бабушка и рыжеволосая девушка, после чего женщины сняли с себя чары и бросились к лежащему мужчине. Гарри поспешил убраться с их пути. Одна из них была симпатичной девушкой лет двадцати с темными волосами и добрым лицом. — О Мерлин, Док! Док! Пожалуйста, ты меня слышишь? — по ее лицу текли слезы. Другая, примерно того же возраста, высокая и крепко сложенная, обратила на Гарри подозрительный взгляд. — Пароль! — прошипела она. — Ох, эм... Платформа девять. Ее суровое лицо немного смягчилось. — Ты дал ему что-нибудь? Что-то сделал? Все происходило так быстро. Гарри умолял свой разум не тормозить. — Да, да... Я использовал свой ремень вместо жгута, а потом дал ему кровоостанавливающее, сшивающее и обезболивающее. Не знаю, помогли ли они ему хоть к… — Отличная работа, — она повернулась к своей спутнице: — Гвин? Гвин! Вы с Доком ведь придумали прикрытие, верно? Другая девушка рассеянно кивнула. — Да... но мы... мы не придумали, как объяснить что-то подобное... хотя я могу это немножко исправить, — она, казалось, взяла себя в руки. — Да, я справлюсь. — Действуй. Немедленно доставь его в Мунго... и, пожалуйста, по возможности сообщай мне новости. Девушка кивнула, обхватила мужчину — Дока — руками и с хлопком исчезла. Гарри вздрогнул от звона колокольчиков, прозвучавших при этом в его голове. Оставшаяся девушка вздохнула и, прислонившись спиной к тюку соломы, провела окровавленной рукой по волосам. Она действительно была довольно крупной, ростом более шести футов, но сейчас, устремившая взгляд в пустоту, казалась совсем маленькой. Гарри внимательно осмотрел ее и отметил несколько рваных ран и синяков. Он подошел к столу с зельями и достал Укрепляющий эликсир, мазь от синяков и Болеутоляющее зелье. — Мэм? — нерешительно произнес он, медленно приблизившись к ней. Она подняла на него глаза, и он протянул зелья. Слегка недоуменно моргнув, она приняла их. — Спасибо, малыш. Они не говорили, пока она пила зелья и накладывала мазь. Но Гарри с каждой секундой все больше и больше нервничал. В конце концов он больше не мог этого выносить. — Прошу вас, вы можете сказать, с Эйбом все в порядке? Девушка удивленно посмотрела на него, словно забыв о его присутствии, но затем резко кивнула. — Да, он в порядке. Пара отрядов, видимо, попали в неприятности, но я не слышала, чтобы у него были проблемы. Думаю, он с теми семьями, которые... которые добрались до корабля. Это означало, что некоторые семьи не успели. Боже. Девушка продолжала говорить: — Я уверена, что он скоро вернется, — Гарри понял, что она пытается утешить его, но ее голос слегка дрожал. — Я... я Аделис Дирборн. Этот... этот человек — мой брат Док, то есть Карадок, и его жена Гвин. — О! Значит, вы профессор Хогвартса, верно? Она слегка улыбнулась, кивнув. — Ты хорошо постарался для моего брата. Спасибо. Гарри покачал головой. — Я очень надеюсь, что с ним все будет в порядке, профессор. Воцарилось молчание, которое через пару секунд резко оборвалось проклятиями: — Вот черт! Малыш… когда ты его нашел, он выглядел точно так же, как когда появились мы? — Конечно! В смысле… это не я с ним сделал! Профессор Дирборн раздраженно махнула рукой. — Да нет же, с этим понятно. Я имею в виду его внешность: каштановые волосы, двадцать лет на вид — он выглядел именно так, когда ты его нашел? — Эм, ну да, — растерянно подтвердил Гарри. Профессор Дирборн спрятала лицо в ладонях. — О Мерлин. Должно быть, гламур спал, когда его ранили, — она встала и начала мерить шагами хлев, потом резко остановилась и сказала, скорее себе, чем Гарри: — Значит, они наверняка знают. Они знают, что Док замешан, — она горько усмехнулась. — Вот дерьмо. Тут со стороны двери, ведущей на улицу, раздался хлопок, и они оба подскочили, когда в хлев ворвался Эйб. У него было несколько порезов, кое-где на мантии виднелась кровь, но в остальном он был в полном порядке. Гарри показалось, что он вот-вот лопнет от внезапно нахлынувшего на него облегчения. — Слышал о Доке. Гвин забрала его? — спросил Аберфорт без всяких предисловий. Профессор Дирборн поспешно кивнула. — Мы потеряли еще кого-нибудь? — Нет. И все оставшиеся семьи на корабле. Они только что вышли из Халла, несколько минут назад. Бёрк свяжется с нами, когда его брат доставит их в Бельгию. — С Дока слетел гламур. Не знаю, когда именно, — вздохнула профессор Дирборн. Когда Эйб сдавленно выругался, она продолжила: — Мне лучше вернуться в школу, если вдруг кто-то из Мунго или Министерства придет сообщить, что его ранили. Уходя, она взглянула на Гарри. — Еще раз спасибо, малыш. Эйб тяжело сел. — У тебя есть вопросы. Мы разберемся с ними позже. Просто знай, что мы вытащили большинство семей. Но не всех. Док был ранен хуже всех, — он неожиданно наложил на одежду Гарри очищающее заклинание, счищая с ткани кровь. — Я немного отдохну. Паб на тебе, пока не явится Квисби. Никому ничего не рассказывай о случившемся. — Понимаю… Я действительно рад, что ты в порядке, Эйб. Эйб что-то буркнул, но взгляд его смягчился. — Иди уже. Работа ещё не закончена.* * *
25 июня, 1977 Гарри не видел Аберфорта до конца дня. Квисби был очень недоволен, когда Гарри сообщил ему, что тот не в духе — тот не горел желанием в одиночку торчать за стойкой в пятницу вечером, — но Гарри лишь пожал плечами и в любом случае не стал нарушать свой девятичасовой комендантский час. Когда он добрался до хлева, Эйба там уже не было — видимо, он либо перебрался в свою спальню, либо отправился на встречу со своими людьми. На следующий день Гарри встал с рассветом, чтобы дождаться на крыльце сову, которая принесет утренний выпуск "Пророка". Заметят ли волшебники то, что произошло вчера? Он был занят сканированием неба, поэтому не сразу обратил внимание на троицу, приблизившуюся к пабу. — Доброе утро, малыш. Гарри резко опустил взгляд. "Вот тебе и постоянная бдительность". Профессор Дирборн, которая выглядела гораздо менее растрепанной, улыбнулась, поднимаясь мимо него по лестнице в паб. Очень высокий мужчина с темной кожей бросил на него любопытный взгляд, но ничего не сказал. Третий из этой троицы был... Гарри не мог подобрать другого слова, кроме "идеальный", чтобы описать молодого человека, чьи глаза мерцали от сдерживаемого веселья. Он был похож на ожившую статую какого-то темноволосого голубоглазого греческого бога. Греческий бог, одетый в слишком узкие черные брюки и пышную черную рубашку со шнуровкой на груди. Гарри понимал, что в такой одежде мужчина должен выглядеть нелепо, но... Пожалуй, Гермиона сказала бы, что так он выглядит дерзко. Он окинул Гарри откровенно оценивающим взглядом. — Что ж, доброе утро, — сверкнул мужчина белоснежной улыбкой и многозначительно приподнял бровь. — Э-э… — может быть, вместо дерзкого Гермиона назвала бы его распутным… Мужчина грациозно протянул руку, открыв Гарри вид на полированный серебряный нож у пояса и серебряную кобуру для палочки у предплечья. — Приятно познакомиться. Я Кэффри Бёрк, капитан "Холостяцкого восторга" и один из печально известных братьев Бёрк, — его улыбка стала еще шире. — Возможно, ты слышал о нас. Хотя его явное высокомерие и заискивающая улыбка буквально кричали "Гилдерой Локхарт", аура озорства произвела на Гарри совсем другое впечатление. — Эм... нет. Нет, сэр. Но... приятно познакомиться? "И почему я задал вопрос?" Гарри почувствовал, как к щекам прилила кровь, когда он пожал мужчине руку. — О, ради всего святого! Сколько ему лет, четырнадцать-пятнадцать? — съехидничала профессор Дирборн. — Держи себя в штанах, Кэффри. Мы здесь по делу, а не ради растления детей. Бёрк разочарованно надулся. — Очень жаль, не так ли, зеленоглазка? — А? — Гарри покраснел еще сильнее и замялся, а потом стал умолять мир сожрать его целиком. "Что за хрень я несу?" В тот день мир явно не обращал на него внимания и ничем ему не помог. Зайдя в бар, профессор Дирборн и Бёрк дружно рассмеялась. — Он просто издевается над тобой. Не обращай на него внимания, парень, если хочешь остаться в здравом уме, — улыбнулась профессор Дирборн. — О, и тебе, наверное, стоит вернуться в свою комнату. Сейчас придут еще несколько человек, и они могут забеспокоиться, ведь не знают тебя. Гарри кивнул, глядя, как за ней закрывается дверь, и попытался избавиться от странного чувства, которое он ощутил после встречи с Кэффри Бёрком. Он подождал несколько секунд, затем резво обогнул паб, прошел через дверь хлева и направился на кухню. Притормозив, он несколько минут прислушивался, пока не убедился, что уловил звук шагов. Да, они точно были наверху, в холле. Звук неожиданно стих. Может, наложили какое-то заглушающее заклинание или барьер на комнату для гостей? Прикусив губу, Гарри решил, что стоит попробовать. Он подошел к небольшой картине и прошептал: — Ариана? Ты меня слышишь? Ты здесь? Ариана? Спустя добрых десять минут настойчивых уговоров наконец появилась крайне недовольная Ариана и одарила его полным яда взглядом. — Ох... Я забыл, что ты не ранняя пташка, Ариана. Она угрюмо нахмурилась и сделала жест, явно означавший "давай к делу". — Прости, но не могла бы ты настроить радио на ту комнату, в которой проходит встреча? Мрачное выражение на ее лице немного рассеялось, и она стала задумчивой. Через несколько мгновений Ариана скрылась за рамой, а затем вернулась с листом пергамента из Желтой комнаты. ?ьтиноипш имин аз ясьшеарибос ыт отч ,теанз бйЭ Эйб знает, что ты собираешься за ними шпионить? — Э-э... ну, нет. Нет, не знает... Но я же не стану никому рассказывать, о чем они там говорят! Я просто должен знать, что происходит. Если хочешь, я буду умолять… Ариана махнула рукой, показывая, что все в порядке. Она села в кресло и начала настраивать радио, пока оно не зацепилось за разговор, который уже вовсю шел в одной из гостевых комнат. — ...не филантропы! — это был голос Бёрка. — Мы помогли один раз, да, но если ты снова хочешь получить помощь в своем деле от "Холостяка" или "Елизаветы", то придется подкинуть золотишка. В конце концов, нам нужно платить командам. — Понятно. Мы очень ценим вашу помощь и будем иметь ее в виду, — прозвучал голос профессора Дирборн. — Как насчет твоих людей, Крамер? — На данный момент — я думаю, Кларк со мной согласится — мы довольны взаимовыгодным соглашением, — раздавшийся в ответ высокий женский голос был хрипловатым, и в нем угадывались язвительные нотки. Гарри вдруг представил себе нежную колибри с острым как бритва клювом. Он услышал, как другой мужчина что-то одобрительно пробормотал. — Моим друзьям, безусловно, понравилась возможность сделать что-то еще, чтобы помочь другим в борьбе с этими ублюдками, — продолжил хриплый голос. Через радиоприемник Гарри почти чувствовал безумную усмешку. "Кажется, я знаю этот голос. Откуда?" — его сознание настойчиво пыталось вспомнить, словно язык нащупывал шатающийся зуб. — Хорошо. Что касается потерь, — продолжила профессор Дирборн, — мы потеряли две семьи, которые не добрались до места встречи, и отца одного из студентов в моей группе. Нет никаких свидетельств того, что пожиратели смерти нас ждали — они, похоже, были шокированы, когда мы достали палочки, а тому, кто попал в Дока, просто повезло. Наша самая главная проблема, как я уже сказал, состоит в том, что гламур Дока не сработал. Армстронг пытается постоянно держать рядом с палатой своего человека, и Гвин там. Нам остается только ждать и наблюдать, что из этого выйдет. — Он будет жить? — поинтересовался знакомый женский голос — Крамер. Ответа не последовало, поэтому Гарри подумал, что профессор Дирборн просто кивнула, когда через секунду послышалось "хорошо". "Этот голос мне определенно знаком… Но я не знаю никого по фамилии Крамер…" — Гарри начал перебирать всех знакомых ему взрослых волшебниц, список которых, как он вскоре обнаружил, оказался не таким уж длинным. — Ну ладно, — хмыкнул Эйб. — Посмотрим, что произойдет, и встретимся через неделю. Здесь? Послышалось несколько невнятных одобрительных голосов, а затем их прервал приятный тенор: — Что там твой мальчик, Эйб? Я видел его сегодня на улице. Ему можно доверять? — Именно он сумел сохранить жизнь Дока на то время, пока его не доставили к целителям, Уилл, — сказала профессор Дирборн. — Не беспокойся о нем, Армстронг, — добавил Эйб. — Мальчик знает, что важно и как хранить секреты. Ты можешь доверять Гарри. Если тебе понадобится передать мне сообщение, а меня не будет рядом, обращайся к нему. Гарри, почувствовав накатившее удовлетворение, на мгновение перестал перебирать возможных обладателей хриплого голоса. — Гарри? — спросила женщина, которую звали Крамер. — Гарри-сквиб? — Эйб, должно быть, кивнул. — Не тот ли это… который в апреле… с Уолденом Макнейром? Эйб, видимо, снова кивнул, потому что из динамика раздался низкий, звучный свист. — Правда? Это тот самый маленький проказник, который отправил старика Макнейра в мир иной? — спросил Бёрк. — Да, — хмыкнула профессор Дирборн, — парень, похоже, знает, что делает. Так что, болван, лучше оставь свои попытки совратить бедного мальчика! — Ты серьезно? О, профессор, теперь я точно хочу его совратить! — Тронешь мальчишку, и уже он из тебя все вытрахает, — жестко пригрозил Аберфорт. Крамер хихикнула. — Судя по тому, что я слышала, мальчик может прекрасно о себе позаботиться, Аберфорт, — она удовлетворенно выдохнула. — Надо бы придумать, как отблагодарить его. Из-за него эту корову Оливию Хорнби отправили в Азкабан, — ее звонкий смех стал злобным. — Сомневаюсь, что дементоры оценят ее чувство стиля. Гарри не знал, говорил ли кто-то потом. Он смутно уловил через радио звуки поднимающихся на ноги людей, но что-то, сказанное Крамер, зациклилось в его мозгу. …Из-за него эту корову Оливию Хорнби… Оливия Хорнби… "Подождите. Я знал это имя еще до того, как попал в прошлое, до того, как она пришла к "Кабаньей голове", чтобы устроить инспекцию. Но тогда я его не узнал…" …Из-за него эту корову Оливию Хорнби… …Оливия Хорнби… … Из-за… Оливия Хорнби… Голос в его голове звучал все отчетливее. …Потому что Оливия Хорнби… …Потому что Оливия Хорнби дразнила меня… …Потому что Оливия Хорнби дразнила меня из-за очков… …Сомневаюсь, что дементоры… …Я помню только… …Помню, что увидела пару огромных жёлтых глаз… Гарри потрясённо разинул рот, а его мысли запнулись в абсолютном неверии. "Быть не может. Это не… Она не… Наверняка я просто ослышался. Я точно ослышался". Гарри пришел в себя так же быстро, как и окунулся до этого в пучину воспоминаний. Он взбежал по кухонной лестнице и оказался в гостиной как раз в тот момент, когда по лестнице спускались гости Эйба. Его взгляд метнулся мимо Бёрка, профессора Дирборн, худого рыжеволосого мужчины, самого Эйба, темнокожего мужчины — Армстронга? — и остановился на миниатюрной женщине, вышедшей на лестничную площадку. Несмотря на то что ее возраст шел к пятидесяти, она была одета в обтягивающие коричневые брюки, на фоне которых даже брюки Бёрка казались просто мешком, и потрепанный жилет в стиле сафари, весь в карманах. Ее блестящие каштановые волосы с проседью идеально ровной волной спадали на плечи. На носу красовались очки в серебряной оправе. Стекла немного выступали за оправу, превращаясь в острые зубчики, — они сверкали идеальной полировкой, напоминая хирургические ножи. Когда она повернулась, чтобы посмотреть на его столь неожиданное появление, осознание произошедшего захлестнуло Гарри, словно адреналин, впрыснутый прямо в кровь. "Это она. Боже. Это действительно она". В "Кабаньей голове" стояла Плакса Миртл. Живая, говорящая, среднего возраста, явно не мертвая Плакса Миртл. — Черт бы меня побрал, — выдохнул Гарри. Женщина вопросительно вскинула бровь. — Что с тобой? Выглядишь так, будто увидел призрака.