The War of Families

Холодный ветер, бушующий за окном, казалось, мог бы снести голову любому, кто в такую погоду бродит снаружи. К счастью, этой ночью Реджина Миллс не входила в число этих глупцов. Она сидела, облачённая в шёлковый тёмно-синий халат, с бокалом красного полусладкого, размышляя о том, почему Робин Локсли до сих пор не прибыл, хоть и предложение приехать принадлежало именно ему. Она проверила телефон на наличие сообщений, ещё раз осмотрела в зеркале своё лицо, поправив лёгкий макияж и пошла налить себе ещё вина. За окном уже стемнело, ветер бушевал, вследствие чего деревья раскачивались. Реджина поёжилась, словно ощутив холод, что был снаружи. - Что за ерунда? – Ещё только начало осени, откуда такая погода? Она решилась вновь набрать Робина, но тот не ответил. - Он издевается? – Робин неслабо удивлял её таким поведением. Решив, что это всё из-за каких-то неполадок с отоплением, Реджина решила для себя, что если Робин не появится через полчаса, то ждать она не будет. Прошло около пяти минут, когда раздался звонок в дверь. - Реджина, это я. – Из-за двери раздался знакомый голос Робина. Реджина пошла открывать, уже потеряв часть подходящего настроения. - Кто-то опоздал на 40 минут. - Извини, погода. – Робин стоял в мокрой куртке, с букетом также намокших алых роз. – Точнее не так: я вышел на 10 минут позже, чем должен был. Моя вина, прости. А когда вышел, то не мог завести машину. В итоге ещё 15 минут провозился с ней. Потом она завелась, но я хотел купить тебе цветы, а из-за погоды то место, где я хотел купить изначально, было закрыто, поэтому я поехал в другое место. И в итоге вот. - А чего на звонки не отвечал? - Телефон сломался, я толком не научился им пользоваться, в итоге что-то сделал и сломал. Пришлось отдать в ремонт, послезавтра заберу. Не веришь мне? Реджина оглядела своего «разбойника» с ног до головы и улыбнулась. - Бедные цветы. Давай их уже сюда. – Робин также улыбнулся и протянул своей «королеве» цветы. Затем она пригласила его войти. После страстной ночи, Робин почти сразу же уснул, пока Реджина радовалась, что хоть и не смотря на отдышку, ей хотя бы стало тепло. Однако эффект долго не продлился, и мэр, аккуратно, чтобы не разбудить Робина, натянула на себя одеяло, улёгшись на правый бок, укуталась и принялась засыпать. В последнее время ей трудно давалось уснуть, но видимо физическая близость сыграла свою роль, в результате чего Реджина быстро уснула. Уже год она засыпала без каких-либо сновидений, что очень её устраивало, и Реджина надеялась, что этой ночью так всё и будет. Но сегодня её мозг подвёл её. Ей снилась зима. Земля была засыпана снегом, дул холодный ветер, снежинки падали на её чёрные волосы. Реджина смотрела на себя, на свои руки, своё одеяние. Во сне она была одета в серебристо-белое платье, словно невеста. Реджине было холодно, она дрожала, словно осиновый лист, но тем не менее почему-то продолжала стоять посреди снежного леса. - Я хочу, чтобы она осталась с нами! – Словно гром среди ясного неба раздался истерический крик, почти вой. Реджина вздрогнула, оборачиваясь на голос, неожиданно для себя поняв, что она находится уже не в лесу. Она стояла посередине комнаты, в которой царил такой же холод. Она видела двух людей, двух фигур, слегка размытых в её сне. Два блондина, мужчина и женщина, стоящие неподалёку от неё, но как будто не замечающие её. Со временем фигуры приобретали всё более чёткие очертания, и виднелись характерные для этих людей черты внешности. Блондин, не моложе сорока лет, высокий, словно башня, с волосами, едва касающимися плеч, облачённый в кафтан золотого цвета, агрессивно высказывал недовольство каким-то вопросом, пока среднего роста блондинка, облачённая в серебристое пышное платье, судя по жестам, пыталась успокоить его. Реджина почему-то жутко хотела знать, о чём они говорят, но их разговор походил на сцену немого фильма. Она не слышала ничего. Она только замерзала. Вскоре она взглянула на свои руки, костлявые, совсем как у ведьмы из сказки. Они тряслись, словно как при судорогах, когда за одну из них её схватили. Трясущиеся руки обдало холодом, и в голове у Реджины даже во сне промелькнуло желание: «лишь бы их ампутировали». «Лишь бы их ампутировали». Карие глаза резко открылись, и Реджина увидела стоящего около её кровати Робина. - Реджина, ты будешь кофе? Я нашёл его у тебя в шкафу и поставил чайник. - Д… да, буду. Я ещё полежу. Разбуди через полчаса. - Без проблем. – Робин ушёл, закрыв за собой дверь. Реджина тут же бросила взгляд на свои руки и обрадовалась, увидев, что с ними всё в порядке. С облегчением, она вновь легла на бок, но желание спать пропало бесследно, поэтому она встала, накинула на голое тело халат, ужаснувшись тому факту, что забыла закрыть шторы, но затем успокоилась, поняв, что никто не подглядывает в окна мэра. Приняв душ и облачившись в домашнее платье синего цвета, она зашла на кухню, где её ждал Робин, свежезаваренный кофе и тосты с сыром. - Приятного аппетита, Ваше Величество. – Робин самодовольно ухмыльнулся, когда Реджина с аппетитом пила кофе, который он сделал. От тостов она отказалась, но Локсли с огромным аппетитом сам их слопал. Их утренние, повторяющиеся диалоги были обыденным дело. Робин часто ночевал у неё, они проводили много времени вместе, она была в хороших отношениях с его сыном. Идиллия. Но сегодняшнюю идиллию прервал телефонный звонок. - Я сейчас. – Реджина подняла трубку, увидев перед этим, что звонящим была Эмма Свон. С чего бы она ей звонит в 9 утра? - Привет, Эмма. - Привет. – Как-то наиграно весело проговорила шериф. – Слушай, не хотела звонить тебе так рано, но. У меня тут есть кое-какое дело, которое важно обсудить с тобой. Ты не могла бы приехать? - Ну, я сейчас немного занята. – Реджина бросила взгляд на Робина, но тот сидел, уткнувшись в газету, и поедал тосты. – Но я скоро освобожусь, поэтому могу приехать. - Я буду ждать. – Коротко произнесла Эмма, после чего бросила трубку. «Странная она какая-то». Реджина сообщила Робину, что отъедет на полчаса, после чего сменила домашнее платье на кожаную юбку и белую рубашку, накрасила ресницы своей любимой тушью, а губы не менее излюбленной бордовой помадой, после чего обула сапоги, попрощалась с Робином и уехала. Пока она ехала, то вновь обратила внимания на странные изменения в погоде. С некоторых деревьев опали листья, ветер вновь, как прошлой ночью, начинал усиливаться. Реджине даже на мгновение показалось, что на земле лежал снег, но затем выяснилось, что это какая-то женщина рассыпала соль (хотя Реджина не до конца понимала, как так вышло, но всё же это было не её дело). Она остановилась около участка и вышла из машины. Ветер чуть не снёс ей голову, в момент испортив остатки причёски. - Что б тебя… - С трудом она всё же смогла переступить порог участка. С её последнего появления здесь ничего не изменилось. Киллиан делал вид, что изучал какие-то бумаги, хотя по правде бездельничал, попивая свой излюбленный чёрный кофе. Дэвид с кем-то спорил по телефону, а Эммы не было видно на горизонте. - Мистер Джонс. – Чуть громче обычного произнесла мэр, заставив Киллиана резко развернутся, чуть не пролив кофе. - И вам доброе утро, мадам мэр. – Киллиан лучезарно улыбнулся. - Где Эмма? Она звонила мне, просила приехать. - Я здесь. – Эмма вышла, параллельно складывая телефон в карман куртки. – Только что закончила разговор. Реджина была не особо в настроении вести долгие беседы. Ей сейчас хотелось поскорее вернуться к Робину, так как всю прошлую неделю её голова раскалывалась, будто надвое, из-за большой нагрузки на работе, и Миллс очень хотела отдохнуть в объятьях Робина. - Мисс Свон, что такого случилось, что вы меня вызвали? - Преступление, мадам мэр. – Эмма протянула Реджине какие-то отчёты. – Произошли две кражи: сначала обокрали мисс Виолетту Каслвейт. У неё украли… - Шериф, позвольте узнать, зачем здесь я? Ну кража и кража, что в этом такого особенного? - Дело в том, что помимо этой женщины наш вор умудрился обокрасть Голда, и он вынес мне весь мозг своими теориями заговора. Поэтому я решила, что тебя следует поставить в известность. Реджина всё-таки была удивлена. Обокрасть Голда, кто на такое осмелиться? - Но почему вы решили, что вор один и тот же? Это могли быть два абсолютно разных человек. - Вор проник в дома одним и тем же способом, причём весьма неаккуратным: разбил окно, навёл беспорядок, после чего ушёл, забрав украденное. Видимо, он хотел, чтобы мы знали, что он забрался в дом. К тому же мы обратили внимание на промежуток времени между преступлениями: в среду вор проник к Каслвейт, в пятницу к Голду. Слишком короткий промежуток. - Я поняла, мисс Свон. – Реджина про себя усмехалась: обокрасть Голда, да ещё так нагло. Ну, вор видимо последний идиот, раз сотворил такое. - По словам Каслвейт, у неё украли шкатулку с украшениями: там были какие-то дорогие ожерелья, кольца, в общем, вы поняли. По словам Голда, у него также украли шкатулку, только не с украшениями, а с ядами. Редкими ядами. Реджина вникала в суть, и не могла не отметить, что всё это выглядело через чур подозрительно. Одно дело, если бы украли что-то вроде денег или излюбленных статуэток Голда. Но украли яды. Это было очень странно. - Соглашусь, ситуация необычная. Вы сняли отпечатки пальцев? - Да, но совпадений в базе нет. - Значит, этот человек без судимости. Это ещё более странно. - Нет, не так уж и странно. За два года здесь особо не было никаких преступлений. - И тем не менее. – Реджина заметила, что Дэвид, который уже закончил свой спор по телефону и принялся разбирать отчёты, отвлёкся, чтобы ответить на звонок. Исходя из диалога, она поняла, что он говорит с Мэри Маргарет. - Мэри, я сейчас в участке, я… Ладно, сейчас приеду. – Дэвид бросил трубку и пошёл одеваться. – Эмма, я отъеду, у Мэри Маргарет дома какое-то происшествие. - Что-то серьёзное? - Не знаю, но ты занимайся делом, это важно. – С этими словами Дэвид ушёл. Поняв, что оставаться здесь незачем, Реджина попрощалась с Эммой и Джонсом, после чего вновь села в машину и уехала, отягощённая неким чувством, похожим на страх. В дороге начался ливень. Реджина не могла позвонить Робину, хотя вряд ли бы разговор с ним отвлёк её от навязчивого страха. «И почему Эмма не могла сказать всё это по телефону?» Неожиданно машина заглохла. «Что за чёрт». Реджина несколько раз пыталась её завести, однако ничего не выходило. Всё это выглядело через чур подозрительно: машина ни с того ни с сего заглохла, на дороге водителей крайне мало. Будто это кто-то всё подстроил. Мэр вышла из машины, в надежде, что найдётся кто-то, способный помочь ей оттащить машину. Мысленно она уже прикидывала, где находится ближайшая автобусная остановка, если вдруг не получится завести автомобиль. Стоя посреди безлюдной дороги в проливной дождь, чувствуя, как её волосы и одежда намокают, Реджина дрожала, но не от холода. Просто что-то было не так. Ей казалось, что за ней следят. Она несколько раз оглянулась, но никого не обнаружила. «Так, хватит. Это просто паранойя, обострившаяся из-за странного сна и вызова Эммы. Сейчас ты сядешь в машину, чтобы сильнее не намокнуть, вызовешь такси и поедешь домой». Сделав первый пункт, она заперла двери и решилась вызвать такси, однако до неё дошло, что она не сумеет продиктовать точный адрес, поэтому в голову мэра пришла идея: позвонить Свон. Вряд ли она сильно отвлечёт шерифа от работы своим звонком. Реджина набрала Эмму, и пока шли гудки, принялась осматривать окрестности через машинные стёкла. Никого не было. «Что и следовало доказать». Хруст. Ветка сломалась, издав соответствующий звук. Реджина тут же глянула в сторону, откуда он раздался и увидела человека. Это была девушка, по крайней мере так Реджине показалось за те две секунды, что она его видела. Единственное, что она смогла разглядеть – это то, что «преследовательница» была обладательницей длинных чёрных волос. Девица быстро поняла, что её заметили и спряталась за деревом. Реджину охватила паника, но тут раздался знакомый голос, слегка успокаивая её. - Алло? Реджина? - Д… да, это я. – Реджина не знала, куда деть взгляд: либо продолжать смотреть на то дерево, за которым прятался тот странный человек, либо смотреть в пол. – Слушай, я застряла по дороге домой. Можешь приехать и подвести меня? Либо отправить кого-то забрать меня. Прости за такую наглость, но… - Эмма её перебила. - Ничего страшного, всё нормально. Я сейчас приеду. - Отлично. И Эмма… - Реджина до последнего не была уверена стоит ли говорить о преследовательнице Эмме. – Тут недалеко от меня за деревом стоит какой-то подозрительный тип. Точнее… Женщина. - Э… А, что она делает? Просто стоит? - Да, но явно не хочет, чтобы я её заметила. – На мгновение повисла пауза, после чего шериф продолжила. - Слушай, мне ехать тут пару минут. Я засекала, до твоего дома от участка 9 минут и 52 секунды. Насколько далеко ты отъехала? – Было слышно, что Эмма закрывает на ключ дверь. - Немного. Через минуты 2, максимум 3 ты доедешь. - Хорошо, я сажусь в машину, буду через 3 минуты. Оставаться на связи или… - Нет, шериф Свон. Не нарушайте безопасность. В любом случае, я заперла двери. - Хорошо. Я в машине, выезжаю. – После этих слов Эмма повесила трубку. Реджина попыталась разглядеть за деревом брюнетку. Та больше не высовывалась, но Миллс чувствовала, что преследовательница ещё появится. Ей казалось, будто брюнетка чего-то выжидает. Либо же Реджина уже просто сходит с ума. Вдруг эта девушка…. В опасности? Нет. Будь она в опасности, то попросила бы Реджину о помощи. Просто гуляет? Нет, кто станет гулять в такую погоду? «Хватит искать оправдания. Она шпионит за тобой. Остаётся лишь ждать Эмму». Из мыслей Миллс вытянуло как раз появление шерифа. Реджина открыла дверь, вышла из машины и пересела к Эмме. - Я тебя сейчас довезу до дома, потом можем вызвать эвакуатор. - Не надо. Я попрошу Робина этим заняться. Когда пройдёт дождь. - Хорошо. Пристегнитесь, мадам мэр. Весь короткий путь они ехали молча, и только перед самым домом Эмма завела диалог. - Я могу проверить лес. Если хочешь? - Не знаю. Спасибо за предложение, но… вероятно я просто сильно устала. - Тогда отдыхай. Реджина, серьёзно, отдохни. Мы разберёмся с этими странными кражами. Миллс лишь молча кивнула. Дома она тут же сообщила Робину о проблеме с машиной, но решила не говорить ему о брюнетке. Она и так немного жалела о том, что рассказала о ней Эмме. «Но ведь она явно следила за мной. Нет, это всё моя уставшая голова выдумывает. Надо послушать совет Эммы и отдохнуть. И отправить Робина домой. И так слишком много времени мы провели вместе, надо отдохнуть в одиночестве». Ещё немного послушав болтовню Робина, Реджина спровадила его домой. К счастью, он не особо возражал, так как тоже устал, и его сын вечером должен был вернуться домой от друга семьи. Сама же она вновь отправилась в ванную, где приняла горячий душ, после чего накинула свежий махровый халат и отправилась в комнату, где включила лёгкую комедию, в надежде расслабиться. Не вышло. Белль Голд, урожденная Френч, сидела по привычке с книгой, когда её муж ворвался в дом, словно вихрь в ясный день. Он был разгневан, что жена подметила в ту же секунду, потому быстро отложила приключенческий роман и подошла к мужу. - Румпель, что случилось? – Супруг проигнорировал её вопрос, злостно и медленно дышал, словно пытаясь себя успокоить. - Румпель? – Белль аккуратно коснулась руки мужа, но Голд отдёрнул её. - Тварь. Тварь. – Румпельштильцхен злостно схватил первый попавшийся под руку предмет в виде подсвечника и швырнул его в стену. Белль вздрогнула. – Я так и знал, так и знал. – Голд сжал кулак со всей силы, думая в какое русло направить свою агрессию, когда его жена решила наконец подать голос. - Что чёрт возьми происходит, Голд?! Ты меня пугаешь. Румпель… - Она вновь дотронулась до его плеча. На этот раз Румпельштильцхен не отдёрнул руку. - Один человек украл у меня мои яды. - Яды? Какие яды, о чём ты? - Это непросто яды. Ты не понимаешь, Белль и лучше не вмешивайся. – От этой фразы Белль опешила. - Т… так объясни мне! Что за истерики на пустом месте?! - Это непросто яды, Белль. Их сделал я, для них не существует противоядия. Если кто-то решится их использовать… - Голд вздохнул, приводя мысли в порядок, после чего натянул на лицо слабое подобие улыбки и повернулся лицом к жене. – В прочем, ты права. Не стоит так драматизировать. Голд наклонился и аккуратно поцеловал нежную руку своей жены. Перемены в его поведении не были чем-то необычным для Белль. Она жила с ним уже два года и привыкла к подобного рода ситуациям. - Пойдём, позавтракаем. – С этими словами Румпельштильцхен повёл супругу за стол, на котором уже стоял завтрак. Две порции яичницы, одна из которых с беконом, две чашки зелёного чая. Классический завтрак четы Голд. Некоторое время они ели молча, пока Белль всё же не решилась задать вопрос. - Румпель, можно кое-что спросить? - Конечно, спрашивай всё, что хочешь. – Сказал Голд, не отрываясь от чтения газеты. - Откуда у тебя эти яды? Точнее, зачем ты их сделал? – Румпельштильцхен тяжело вздохнул, после чего нехотя ответил. - Я их сделал для себя. Для тебя. Для нашей безопасности. Можешь сильно не беспокоиться на этот счёт. - Не беспокоиться?! Ты с ума сошёл? Кто-то проник в наш дом, пока нас не было. А если они сделают это, когда дома будем мы? - Такого не будет. – Резко прервал супругу Румпельштильцхен. - У нас стоит сигнализация, а наш вор точно не сможет её взломать. На мой счёт не беспокойся, они мне ничего не сделают. С тобой же всегда находится Энн. - Мистер Голд, миссис Голд, вы меня звали? – Из кухни вышла молодая женщина, примерно 23-25 лет. - Нет, ничего, Энн. Можешь идти. – Произнесла миссис Голд, пытаясь сделать это как можно спокойнее. Энн ушла, и супруги продолжили спор. - Ты о чём? Энн просто повариха, которую ты нанял, так как я плохо готовлю. - Заметь, не я это сказал. А насчёт Энн… Она не просто повариха, поверь мне. - Как мне поверить тебе, если ты мне ничего не говоришь? – Голд резко отбросил газету. - Мне надоел этот диалог. Белль, если ты так боишься за свою безопасность, то скажи мне, я найму телохранителя. Ты моя жена, я сделаю всё, что ты попросишь. Почти всё. – Он сделал паузу, как бы размышляя, говорить то, что он хочет сказать, или всё же промолчать. - Энн неплохо обучена защищать своих хозяев. Но будем надеяться, что ей не придётся применять свои способности на практике. А теперь. – Голд встал из-за стола и чмокнул Белль в лоб. – Я, пожалуй, отправлюсь на работу, отдыхай и не думай о плохом. – С этими словами он поспешил одеться. - А завтрак? - Я уже сыт по горло, спасибо. – Когда Румпель надел своё пальто, и стал слышен звук закрытой двери, Белль не оставалось ничего, кроме как забрать свой недопитый чай и вернуться к чтению романа, пока Энн убирала со стола. Сюжет книги был довольно захватывающим, но Белль не могла отвлечься от утреннего инцидента. Когда случилось ограбление, её муж рвал и метал, но быстро успокоился и отправился что-то проверять. Спустя только десять минут он наконец вызвал полицию. Сама Белль была напугана нисколько фактом ограбления, сколько странным поведением своего мужа. Она знала, за кого выходит замуж, но всё же. Белль видела, что с ним что-то происходит, но не могла ему помочь. Ещё до ограбления, он вёл себя более странно, чем обычно. Начиная с конца прошлого месяца, Румпельштильцхен редко бывал дома, был весь в работе, нанял Энн под предлогом, чтобы облегчить жизнь Белль, хотя его супруга по факту ничем не занималась круглые сутки. Она хотела возродить работу городской библиотеки, но из-за ремонтных проблем пока не могла этого сделать. Всё, что она могла – это сидеть дома, читать книги, временами смотреть фильмы и протирать пыль, так как полы были начисто вымыты вызванной раз в неделю уборщицей, а еду готовила Энн. У неё даже близости с мужем не было, о чём ещё говорить. Казалось, скоро она сойдёт с ума от сидения в этой «золотой клетке», потому всё же решила, что стоит развеяться и пригласила Руби отдохнуть в СПА. И только она сумела прийти в норму и вернулась домой, как обнаружила «сюрприз»: разбитое окно, перерытые ящики, испорченные вещи. И Румпеля, орущего проклятия в адрес вора. После этой ситуации всё стало ещё хуже, чем было. Её муж психовал по поводу и без, ещё реже бывал дома. Белль не понимала, что ей делать, но сидеть без дела не хотелось. Однако проблема была в том, что она даже не до конца понимала, в чём его проблема, ведь муж ничего ей не говорит. Раздался звонок в дверь. - Мне открыть? – Раздался с кухни голос Энн. - Нет, я сама. – Если Энн начнёт ещё и двери ей открывать, то возникает вопрос, зачем Белль вообще вставать с кровати по утрам? В последнее время она начала задумывать о смысле её существования вообще. Кажется, нужно срочно искать работу. Или драить дом до блеска. Белль открыла дверь и обнаружила, что нежданной гостьей оказалась Рита Янг. Странноватая соседка из дома, что располагается недалеко от их особняка. - Миссис Голд, я зашла спросить, вы не… - Она вглядывалась в дом, словно высматривала, кто есть дома. – Вы не видели подозрительных типов, которые вились около дома Чалмитов? Просто учитывая недавнее ограбление, я решила, что вам стоит знать. Учитывая, что Белль целыми днями сидела, читая книгу, либо смотря сериал, она понимала, что никак не могла заметить никого подозрительного. - Я не видела, но спасибо за то, что вы сказали. Хотя вероятно это просто шатающаяся по улицам молодёжь. Белль оглядела Риту с ног до головы. Рыжеволосая обладательница вытянутого лица, тонких блёклых губ, впалых щёк и длинного носа. Волосы были собраны в строгую причёску, надето на Янг было строгое бледно-розовое платье и узкие туфли чёрного цвета. Она, насколько Белль знала, была очень набожной: постоянно ходила молиться, а её дом был полон икон (Белль узнала это, когда проходила мимо их дома и сквозь оконное стекло увидела Риту, до блеска чистящую какие-то необычные иконы). Они никогда особо не общались. В общем-то, миссис Голд ни с кем из соседей не общалась. Она понимала, что её мужа в городе не любят, а общаться с теми, кто молча ненавидит Румпельштильцхена, она не хотела. Однако сейчас то ли сыграл важную роль тот факт, что Белль было банально скучно, и она была готова лезть на стену, то ли ей стало жалко Риту, поэтому Белль предложила ей войти. - Если у вас нет других дел, конечно. – Это было сказано скорее из вежливости, так как Белль понимала, что у Риты нет никаких дел. Янг нигде не работала, в церковь сегодня идти не надо, что ей делать? Как Белль и предполагала, соседка улыбнулась, обнажив свои слегка кривые зубы, и зашла в дом. Энн заварила им ещё чая, принесла любимые вишнёвые пирожные миссис Голд (мистер Голд не любил сладкое, поэтому Белль редко покупала пирожные, но пару дней назад не смогла устоять перед своими любимыми вишнёвыми пирожными и купила целую коробку. Как знала). - Я давно у вас хотела спросить, а где ваш муж? Я его сто лет не видела. – Белль точно знала, что у Риты есть муж. Высокий, темноволосый (хотя в волосах уже прослеживалась седина), крупный мужчина. Ему было около 45-50 лет. - Он работает. Часто пропадает на работе, что неудивительно, всё-таки единственный кормилец семьи. Вы меня должны понять. Белль не понимала: эта женщина хотела намекнуть на то, что жена Румпельштильцхена сидит на шее у мужа? Нет, вряд ли. Она же сама не работает. Только молится ходит. - Да, понимаю. А дети у вас есть? – После вопроса о детях, Рита невольно улыбнулась. - Да. Две дочери. - Сколько лет? - Одной пятнадцать, второй тринадцать. - Здорово. Взрослые уже. – Внезапно Белль поняла, что она сама не сильно старше дочерей Риты Янг. В этом году ей двадцать. Интересно, а Рите сколько? - Да. Я была не сильно старше, когда выходила замуж. – Белль неслабо удивилась, когда узнала, что такая религиозная дама так рано вышла замуж. Хотя… Наоборот, в этом не было ничего удивительного. - А во сколько вы вышли замуж? Если не секрет. – Рита усмехнулась. - Ну, что вы, какой это секрет. Мне было шестнадцать. - Шестнадцать?! А разве… это возможно? То есть, ваши родители дали согласие? – Рита удивлённо уставилась на Белль, будто та спросила что-то настолько глупое, что даже стыдно спрашивать. - Конечно. А, что в этом такого? - Да нет, ничего. Просто редко встречаю ранние браки, которые продержались столько времени. Вы же выходили замуж за своего нынешнего мужа? - Да, конечно. – Голос Риты Янг стал заметно дружелюбнее. – А насчёт ранних браков… Да, к сожалению, вы правы. Редко кто, выходя замуж в раннем возрасте, сохранит брак на всю жизнь. Но я уверена в том, что такие союзы существуют и в наше время. Тут уже Белль поняла, что Рита намекнула на неё и Голда, но всё же ничего оскорбительного она не сказала, поэтому они продолжили беседу. Когда миссис Янг ушла, Белль попросила Энн приготовить свиную грудинку и ушла в душ. Стоя обнажённая, пока струя прохладной воды охлаждает её тело, её мозг размышлял о двух вещах: о разговоре с Ритой Янг, а точнее о том, что несмотря на некоторые странности, болтать с этой женщиной было даже интересно. Белль решила, что ей стоит раззнакомиться с соседями. Второй вещью был её брак. Всё стало таким нелепым, что Белль аж тошно становилось. В последнее время она задумывалась: зачем Голд вообще женился на ней? Он клялся ей в любви, но толком не проводил с ней времени. Из-за секса? Но ведь они им толком не занимаются. Единственным возможным ответом являлось то, что Румпельштильцхену было просто удобно держать при себе игрушку, которая полностью зависима от него. Не именно ли поэтому ему плевать работает ли его жена? Не именно ли поэтому он женился на молодой девушке, у которой крайне мало друзей, а из увлечений только чтение романов? Не именно ли поэтому, он нанял прислугу, не именно ли… Белль вышла из душа, поняв, что хоть её тело освежилось, но голова осталась забита мыслями. Кажется, она уже сходит с ума. - Миссис Голд, желаете ли ещё чего-нибудь? – Раздался с кухни голос Энн. «Желаю. Но ты мне этого не дашь». Она опять не могла заснуть. Голова прекратила болеть, но бессонница никуда не исчезла. Реджина ворочалась полночи, читала крайне нудную книгу, надеясь, что это поможет, даже выпила успокоительное. К трём часам ночи ей наконец удалось заснуть. Ей снилось, что она стоит, облачённая в чёрное, расшитое золотом торжественное платье. Её волосы были завиты, а вокруг её рук были обвиты ленты. Её окружали молодые девушки, помогая с платьем. Затем они испарились, и Реджина оказалась в большом зале. Он был настолько огромен, что Реджине даже стало не по себе. Стены будто находились на расстоянии, равном километру от неё. Мраморный холодный пол оказался скользким, потому, чуть не поскользнувшись, Реджина решила оставаться на месте. Она стояла в полной тишине, холоде, дрожа, и рассматривая ленты на своих запястьях. Сзади от неё раздался шум. Реджине жутко хотелось повернуться, но она изо всех сил сдерживала этот абсурдный порыв, понимая, что её ждёт что-то плохое, если она повернётся. Все её внутренности скрутило, когда сзади начали раздаваться жуткие крики. «Ты будущая королева, так терпи». Вновь и вновь раздавался в голове голос её покойной матери. «Не смей, не смей». Холодная рука опустилась на её плечо, проведя острыми когтями по мягкой ткани платья. Реджина еле сдерживала крик. Рука всё сильнее цеплялась за платье и вот-вот должна была добраться до её шеи. Реджина уже была готова закричать и начать отбиваться, но рука начала отпускать её. Миллс безумно надеялась, что она не дёрнется, но тело начинало её подводить. Однако рука всё же отпустила её. Реджина была готова плакать и кричать от счастья. Она истерически смеялась, оглядываясь по сторонам, но никого не видела. В зале никого не было. Резкая боль внизу живота прервала её размышления. Реджина бросила взгляд на платье и обнаружила, что по юбке растекается тёмно-алая кровь. И хоть она даже не трогала платье, её руки также обагрились кровью. Холодный ветер подул с такой силой, что казалось, мог бы сорвать Реджине голову, но вместо этого она лишь проснулась. Вскочив с кровати, она первым делом включила стоящую рядом лампу. Она была дома, в своей кровати, в безопасности. Однако боль, которая ей приснилось, никуда не ушла. Поднявшись с кровати, Миллс быстрым шагом направилась в ванную, чуть не споткнувшись о какой-то хлам в коридоре. Включив свет, она оглядела себя: цвет кожи стал бледнее обычного, появились немного заметные синяки под глазами. Не халат, ни бельё не были испачканы, так что причина боли была не в месячных. «Да, что это за чертовщина?» Ей хотелось выть и лезть на стену от недосыпа, а будучи ещё очень уставшей, Миллс казалось, что она сейчас расплачется. «Нет, надо с этим что-то делать». Реджина вышла из ванной, вытащила снотворное и обезболивающее, которое пила для прекращения боли при месячных и вернулась в кровать. Перед сном она решила закрыть окно и завесить наконец эти проклятые шторы. Пока Миллс закрывала окно, ей на секунду показалось, что в темноте стоит какой-то силуэт, но списала это на воображение и легла спать, надеясь на спокойную ночь. - Прекрасная ночь, не правда ли? - Кому как. Тому, кто целый день потратил на этот маскарад так не кажется. - Не могу не согласиться с тобой, любимая сестрица. – Голос стал значительно более нервным. – Но нам же выпала великая честь, как же можно не радоваться! - Успокойся, Ричард. Ты вообще целый день прохлаждался и истерил, как маленький ребёнок. Я выполняю всю работу, можно было и спасибо сказать. Ричард рассмеялся. - О, да, спасибо тебе, дорогая сестра за то, что… - Она перебила его - Заткнись и говори тише, если не хочешь, чтобы нас поймали. - Да, ведь тогда отец будет в бешенстве! - Это ещё мягко сказано. – Сестра подошла к нему и схватила его за руку. – Ты думаешь, я в восторге от этого? На мой взгляд весь этот план является полным бредом, но наш отец велел нам это сделать, и мы сделаем. Это не обсуждается. – Ричард выдернул руку. - О, да, ты же всегда всё делаешь для отца, Сесилия. Удивительно, что он ещё тебя своей преемницей не объявил. – Сесилия закатила глаза. - Хватит нести чушь. Надо уходить. – Но Ричард не торопился прекращать диалог. - Может я и преувеличиваю, но отец и Чарльз взвалили на нас всю ответственность, а сами заняты каким-то важным делом, о котором нам с тобой «ещё рано знать». Что это за чертовщина? Мы подвергли себя опасности, а теперь занимаемся этой глупой слежкой, а Чарльз даже не думает помогать нам. Конечно, у него же есть свои дела. – Сестра перебила его. - Чарльза можно понять. Я тоже недовольна, но… Поставь себя на его место. Это его дети, и все его мысли заняты только их поиском. Они заслуживают вернуться домой. И я заслуживаю вернуться домой. Так, что подними свою задницу и прекрати ныть, иначе можешь идти к отцу и говорить, что не справился. – Сесилия недолго помолчала, затем подошла к брату и уже спокойным тоном произнесла. – Скоро всё это будет позади. Мы найдём то, за чем пришли и вернёмся домой. Только теперь мы будем сильнее, и не один враг больше не сможет причинить нам вреда.