The War of Families

18 эмбрена 1340 года/ 18 февраля, за 16 лет до основных событий Пронзительный крик эхом пронёсся по всему дворцу. Испуганные слуги принялись носится взад-вперёд, помогая благородным особам, что несли, придерживая за руки молодую девушку, у которой по ногам стекала розоватая жидкость. - Мама, где Кейтлин?! – Успела спросить Изабель, прежде чем очередная схватка заставила её вскрикнуть. - Её скоро приведут, идём. – Леди Сибелла крикнула распоряжение и без того испуганной служанке. Вертевшаяся под ногами юная светло-русая девчонка, выделявшаяся внешностью как среди благородных особ, так и среди слуг испуганно смотрела на кричащую от боли Изабель - Я знала, что нельзя было отправлять её. – Леди Сибелла, статная женщина сорока лет, нервно расхаживала взад-вперёд. – Но мой муж был уверен, что его дурацкая затея…. – Сибелла замолчала и оглядела испуганную племянницу. – Святая Каталина, Мэдисон, ты бледная, словно смерть увидела. Неужели роды тебя так напугали? Наблюдая за корчащейся от боли кузиной, Мэдисон не знала, что и ответить. - Ничего, через пару лет и тебе предстоит подобная участь. Тебе же пятнадцать, верно? - Тринадцать, миледи. – Их разговор прервал жуткий крик Изабель. - Мама, где Кейтлин?! - Сейчас придёт. Да где чёртовы повитухи?! – Если раньше Сибелла и сохраняла ледяное спокойствие, то сейчас, когда стало понятно, что роды будут непростыми (схватки были слишком быстрыми и частыми), она начала нервничать. Дворец Крэймон Невеста, облачённая в кремовое платье, расшитое золотыми нитками, с пышной юбкой, украшенной различными драгоценными камнями, гордо сидела и одаривала всех присутствующих улыбкой. Кудри цвета чистого золота красивыми локонами спадали на плечи, а на шее красовался знаменитый свадебный символ их семьи – ожерелье из гранатов на золотой цепочке. Её новоявленный муж, герцог Ларионский, родной брат Его Святейшества, Джеймс сидел гордо, и подобно жене, окидывал взглядом присутствующих, улыбаясь и изредка поглаживая свою светлую бороду. В огромном зале поместилось почти 600 человек (члены огромной семьи, а также приглашённые гости). Лорды танцевали с благородными особами, смеялись и веселились, пока жених и невеста обменялись лишь парой слов за всю свадьбу. Его Святейшество, восседавший на своём «государевом месте» вёл себя спокойно и расслаблено, прекрасно понимая, что на свадьбе его брата не будет никаких эксцессов. Вирджиния, его супруга, облачённая в роскошное платье цветов их дома, сидела по левую руку от мужа в окружении младших детей, и в отличии от супруга, была немного напряжена, одаривая всех присутствующих своим высокомерным взглядом золотисто-карих глаз. По правую руку от сюзерена сидели его братья: Уильям и Джаспер. Чуть дальше сидел лорд Томас, кузен Его Святейшества, Генрих, герцог Винстера со своей женой Джейн Фарген, леди Маргарет, графиня Санборна вместе с мужем Джорджем, а также Ричард, граф Квинтона и Уинстон, граф Клэвиана, по совместительству отец невесты. - Умно ты придумал, брат. Выдать дочь за брата Его Милости. Аплодирую стоя. - Лучше сиди, Ричард. А то я боюсь, от выпитого алкоголя ты упадёшь под стол и не дай Всевышний разобьёшь себе голову. - А ты всё шутки шутишь. – Ричард уже знатно охмелев, придвинулся поближе к родственнику. - Брат, а вот скажи, ты был бы рад, если бы я всё-таки разбил себе голову, а? - Нет. Не на свадьбе моей дочери же. Ричард пьяно усмехнулся, бросив взгляд на племянницу. Семнадцатилетняя невеста, новоявленная герцогиня Ларионская, несомненно, была довольна работой отца. Тоже можно было сказать про её мужа, ведь они оба получили огромную выгоду от своего союза. Джеймс расширил своё богатство и влияние, а Элина получила титул герцогини и стала невесткой Его Святейшества. Их дети будут одними из самых богатых лордов не только их маленького государства, но и вероятно, всего континента. Музыканты, играющие «Алиссу» отрабатывали свои золотые очень достойно. Генрих Винстерский вёл себя так, словно это он был женихом, флиртуя с женой, кормил Джейн голубикой и нежно целовал. - Посмотрите-ка на них. Сама любовь снизошла до нас в их обличии. – Ричард потребовал наполнить его кубок вином. - Ричард, прекрати ворчать. Ты совсем как ребёнок. – Слуга подал лорду кубок, до краёв наполненный красным как кровь вином. - Кого-то не хватает, не находишь брат? - Ты про наших кузенов Эдуарда и Барб? – Ричард всё же умудрился пролить себе на праздничный камзол дорогое вино. - И о них тоже. С чего это вдруг они не приехали на свадьбу моей племянницы? Это же такое важное событие. Наш кузен, брат Его Милости и твоя дочь образовали брачный союз. Здесь должна быть вся семья, не так ли? Ведь это семейный праздник, да? – Уинстон знал, на что намекает его брат, но, по правде, ему было наплевать на его обиду. - Твоей любовнице тут не место, мы оба это знаем. – Ричард вскипел. - Лорен не моя любовница. Она почти, что моя жена. – Уинстон прервал его. - Его Святейшество, наш Великий Лорд, если мне не изменяет память, не дал вам позволения на брак. Так, что, братец, лучше тебе стоит забыть о ней до того, как она понесёт твоего ребёнка. – Красный, как и его напиток, Ричард отвернулся от брата, не пожелав продолжать этот разговор, и дать Уинстону насладиться свадьбой дочери. - Миледи, прошу вас. – Робин, подобно джентльмену, открыл дверь в ресторан, пропуская свою нарядно одетую девушку вперёд. Реджина в своём красном платье с декольте, высоких туфлях на каблуках и с идеальной причёской выглядела неотразимо, но и Робин тоже постарался приодеться. Так получилось, что Эрнестина Лукас расширяла свой бизнес, и итоге смогла открыть уже собственный ресторан. Всё пока было новое, меню слегка скудное, но судя по отзывам, вкусное, а что самое главное – ресторан располагался недалеко от порта, что придавало своеобразной романтики. - Ты сегодня прям джентльмен. – Робин отодвинул ей стул, и Реджина поняла, что скучала по нему. Они не общались почти шесть дней после того происшествия, однако затем она решила, что хватит. Она позвонила Робину, и они проболтали почти два часа, после чего пошли прогуляться. С тех пор их отношения заметно улучшились, чему Миллс была несказанно рада. - Для королевы полагается всё самое лучшее. – Реджина не сдержала усмешки в ответ на его реплику. Королева. Да, давно её никто так не называл. - Так, я сразу хочу сделать заказ. – Робин принялся разыскивать глазами свободного официанта. – О, Руби. Руби, одетая в куда более приличную чёрно-белую форму официантки, завязала свои чёрные волосы в хвост, из которого правда выбивалась одна красная прядка, поспешила к столику. - Могу я принять у вас заказ? – Руби вся аж сияла, хотя Реджина и подозревала, что здесь замешана просьба бабушки вести себя, как можно дружелюбнее с посетителями. - Да. Я буду равиоли с грибами и херес. – Руби быстро записала заказ и перевела взгляд на Реджину, которая всё ещё не могла определиться. - Я буду равиоли со шпинатом и белое вино. - Хорошо. Удачного вечера. – Всё также лучезарно улыбаясь, произнесла Лукас младшая, после чего скрылась. - Видишь, у нас даже вкусы в еде совпадают. А ты боялась, что мы не можем ни в чём сойтись. Реджине не нравилось, когда Робин упоминал об их ссорах или разногласиях во время периода, когда у них всё хорошо. - Как Ролланд? - Нормально. У него новая няня, они вроде нашли общий язык. - Может устроим совместный ужин: ты, я и Ролланд. У меня. Я беру на себя всё. Робину идея явно понравилась, ведь он и денег на няне сэкономит, и поест, и сыну будет интересно (малыш Ролланд один раз был в гостях у девушки отца, и учитывая его заинтересованный взгляд при виде особняка и его нежелание уходить, то Робин был уверен, что ему будет там интересно). Они болтали на отвлечённые темы, попивая вино и любуясь видом из окна. Реджина Миллс уже довольно долгое время жила спокойно, не замечая никаких преследователей и признаков болезни. Всё было хорошо. По крайней мере сейчас. Крики не прекращались. Изабель принимала различные позы для родов, повитухи делали всё возможное, однако кровь по-прежнему стекала ручьём по её ногам, а ребёнок не выходил. - Мама… - Лицо Изабель было нечеловечески бледное, как у мертвеца, она вся обливалась потом, её голос уже был едва слышен, так как роды длились уже шесть часов. Мэдисон была до жути напугана, но она понимала, что кузине сейчас намного хуже. - Давай, осталось немного, Изабель. – Леди Сибелла затрясла плачущую от боли девушку. – Ты должна это сделать. Ради отца. Ради Его Милости. Они столько надежд вложили в тебя и этого ребёнка. – Раздался очередной, однако уже слабый крик. - Ну же. Что там?! – Сибелла вскочила с места, бросившись к повитухам. - Ребёнок застрял. Мэдисон испуганно смотрела на кузину, которой вытирали лоб от пота. Неужели и ей через лет 5-6 придётся пройти через это?! - Кейтлин… - Всё хорошо, я рядом. – Фрейлина и единственная подруга Кейтлин держала Изабель за руку, пока та продолжала попытки вытолкнуть из себя ребёнка. Мэдисон бросила взгляд на лужу крови, которая становилась всё больше и больше, из-за чего в её голову начали лезть жуткие мысли. «А вдруг Изабель умрёт?» От мысли, что кузина, с которой они росли рука об руку, могла умереть, Мэдисон стало дурно. Она очень надеялась, что сможет не упасть в обморок, благодаря чему не создаст лишних проблем тётушке. Взяв всю свою силу воли в кулак, она убрала взгляд и принялась подбадривать Изабель. У неё не вышло. Ребёнок родился, не убив мать, но сам оказался мертворождённым. Мэдисон не видела его, так как старалась вообще не наблюдать за процессом родов, устремив всё внимание на страдающую кузину. Пуповину перерезали, бездыханное тело завернули в заранее приготовленную простыню. - Это был мальчик. – Сквозь гробовую тишину произнесла леди Сибелла. Изабель тихо заплакала, леди Сибелла стояла с гордым каменным, но вместе с тем и опечаленным выражением лица, пока повитухи уносили младенца. Мэдисон впервые в жизни захотела, чтобы кто-то закричал, нарушив эту жуткую тишину, но кроме тихих рыданий Изабель никто не произнёс ни звука. Спустя какое-то время тётушка всё же дала одно указание. - Сообщите моему мужу. Он должен знать сейчас, пока свадьба не закончилась, и он не покинул Крэймон. Нужно, чтобы Его Милость также обо всём знал. Изабель громче заревела в подушку. - Плохие, как по мне. Через чур перезрели. – Рита Янг отложила персик, потащив Белль к ящику с апельсинами. Взволнованная и воодушевлённая новым хобби Белль спокойно ходила за Ритой, куда бы та её не повела. Кулинарные курсы, куда миссис Голд принялась ходить, несли пользу её психическому здоровью: наконец было хоть что-то, чем она могла заниматься, вместо того, чтобы сидеть взаперти в своей комнате, выдумывая заговоры против себя и своего мужа, которых не было. Общение с Ритой Янг тоже шло ей на пользу: женщина хоть и имела немного старомодные взгляды на всё, но тем не менее их общение нравилось Белль. Рита помогла ей выбрать продукты для приготовления нового блюда, после чего они отправились прогуляться. -Ты должна прийти к нам на ужин. Посидим парами: вы с мужем, Румпель и я. А потом можете и дочерей привести. – Рита улыбнулась, молча кивнула, и они отправились в местный парк. - Я люблю сюда ходить. Здесь я получаю уединение. – Рита села на скамейку, Белль присела рядом. Ей было хорошо. До Риты у Белль не было подруг, кроме Руби. Ну, была ещё Мэри Маргарет, но её с трудом можно было назвать подругой, ведь они уже практически не общались: у Мэри было много забот из-за новорожденного ребёнка. Потому она стала много времени проводить с Ритой. И пусть, в начале ей было трудно находить темы для разговора, со временем и они появились. - Как ты познакомилась с мужем? – Белль давно интересовал этот вопрос. Ранний брак, длившийся столько лет – для Белль это было в новинку. Хотя, стоило признать, примеров брака у неё было ничтожно мало. - Наши родители были друзьями. Мы также дружили, затем влюбились, решили пожениться. Потом родились дети. Наши прелестные… - Она замолчала, будто вспомнила что-то. – Девочки. - Напомни, сколько им? - Старшей пятнадцать, младшей тринадцать. - Здорово. В каком они классе. - Лиса в 10, а Диана в 8. А вы, Белль, как вы познакомились с вашим мужем? Белль даже не знала, что ответить. Её муж забрал её в качестве служанки у её же отца, взамен на помощь в войне. А потом они влюбились. - Я была у него… гостьей. Гостьей в его замке. Спустя какое-то время мы поняли, что небезразличны друг другу. И вот. – Белль улыбнулась, указав на своё обручальное кольцо. Рита улыбнулась в ответ. - Бог свёл вас. Надеюсь, у вас всё будет хорошо. – Янг обнажила в улыбке свои кривые зубы. Белль немного пугала религиозность новоявленной подруги, но с другой стороны, это её выбор. Да и Белль давно думала почитать Эрох. - Миссис Голд… Белль, я давно хотела спросить. – Рита запнулась, как вдруг раздался оглушительный выстрел. -Пригнись! – Успела выкрикнуть Белль, прежде чем раздался новый выстрел, а затем слабо слышные шаги. Белль и Рита, пригнувшись, бросились вглубь парка. - Что происходит?! – Испуганно пробормотала Рита, пока они с Белль забегали в чащу. - В нас стреляют. – Руки Белль дрожали, пока они наконец не скрылись в тёмном закоулке, и она не принялась звонить в полицию. - Алло? – Послышался в трубке знакомый голос Дэвида. Испуганной Белль захотелось разрыдаться от мысли, что, если их не найдут, она не услышит не только его голос, она не услышит больше ничей голос. - Дэвид, мы в парке, в нас стреляют. – Шёпотом, собрав волю в кулак, проговорила Белль. Испуганная Рита выглядывала сквозь деревья, пока подруга не потянула её вниз. - Что?! Белль, кто стрелок?! – Дэвид отдал поручение Киллиану. – Киллиан и я скоро будем, до парка ехать десять минут. Мы будем ехать быстро. Я перезвоню, скройтесь. -Дэвид положил трубку. Белль легла на землю, потянув за собой Риту, радуясь тому, что уже темнеет. Шаги не были слышны, но Белль всю колотило. Рита нервно кусала губы, тихо шепча что-то, как Белль показалось, молитву. Белль хотела велеть ей замолчать, но тут раздался звонок Дэвида. - Белль, мы уже едем. Киллиан говорит, дорога займёт минут 8-9, не больше. Ты далеко ушла?! – Молитва Риты мешала ей больше, чем Белль изначально казалось. Их могли обнаружить в любую минуту, пока Дэвид и Киллиан едут. Подобно подруге, прикусив губу, Белль всё же потрясла её за плечо. - Хватит, они могут услышать. - Белль. – Раздался голос в трубке. – Ты здесь. Белль?! Белль? Дворец Крэймон. 21 эмбрена 1340 года/ 21 февраля. За 16 лет до основных событий. В покоях Его Святейшества всегда царила довольно мрачная атмосфера, но сегодня было хуже. Сегодня настроение Его Милости соответствовало атмосфере комнаты. - То есть, ребёнок мёртв? – Его Святейшество всегда говорил спокойно и даже тихо, но Томас давно научился различать интонации в голосе кузена. - К сожалению, да, Ваша Милость. Моя жена Сибелла написала, что у Изабель роды начались в срок, ничто не предвещало беды… - А почему твоя жена не увидела тот факт, что роды пройдут плохо? Она же у тебя… Кто она у тебя там… Ведунья? Велвина? Кто? - Она называет себя… - Кузен прервал его. - Не важно. Мне всё равно, как она себя называет. Она не принесла мне никакой пользы. Ты обещал, что, так как в её семье способности передаются через поколение, их унаследует твой внук. Ты сообщил это после того, как ваша дочь не проявила никаких способностей, кроме… Этих проклятых карт и рисунков, но они не принесли нам никакой пользы. Ты обещал, что твой внук будет могущественным колдуном… - Всё это Великий говорил достаточно спокойным, размеренным тоном, что ещё больше пугало. – Но твой внук мёртв! – Отчеканил Виктор. – Он даже никогда не жил. - Ваше Святейшество… - Достаточно. – Его Милость жестом показал, что желает, чтобы Томас молчал. Внезапно двери распахнулись, и Томас увидел своих кузенов Уильяма и Джаспера – братьев Его Святейшества, а также Генриха Винстерского. Кузены поклонились, после чего дверь за ними закрыли, и Томас всё же продолжил слабые попытки доказать свою ценность в этом деле. - Мы можем подождать, пока Изабель вновь забеременеет… - Нет. – Жёстко отчеканило Его Святейшество. – Мы больше не будем вслепую пытаться найти золото. Мы будем идти по точному пути. – Томас опешил. По какому это «точному» пути? Томас взглянул на кузенов, но те, по всей видимости, также не понимали о чём говорит их Великий лорд. - Позвольте узнать, по какому пу… - Томас, объясни мне ситуацию в Винцилии. - В Винцилии? – Томас непонимающе уставился на кузена, который тут же сменил тему, как будто не он только, что отчитывал его. - Да, или ты где-то ещё прохлаждался полгода? - Никак нет, Ваша Милость. В Винцилии дела обстоят относительно хорошо: война с Келвитами была выиграна, особых денежных потерь они не понесли. - Плохо. – Отчеканил Виктор. Томас не подавал виду, но сейчас ему было плевать на Винцилию, её короля и войны, которые она или с ней развязывали. Уильям явно чувствовала себя не в своей тарелке – как и всегда в общем-то. Один из самых младших, а также болезненный сын, он всегда пользовался повышенным вниманием со стороны их покойной матери, был робким и тихим ребёнком. Ему недавно исполнилось 32, но он по-прежнему не женат, и вероятно никогда не будет. От красоты семьи ему мало, что досталось: только фамильные блондинистые волосы и золотисто-карие глаза. Его вытянутое, очень бледное лицо с впалыми щеками и толстым носом, эти длинные усы, короткие волосы, которые он зачем-то стриг, слабое здоровье, а также больные ноги – всё это не было амплуа младшего брата Великого Лорда. Генрих, же, напротив, был настоящим красавцем: высокий, с цвета чистого золота кудрями, широкий в плечах, обладатель длинного орлиного носа, сильных рук и ног, первоклассный воин – вот кто идеально подходил под описание члена их семьи. - Во время моего приезда я отметил, что власть по-прежнему удерживает королева Алианна. Кстати, незадолго до моего приезда она родила ещё одного ребёнка своему мужу. Ещё одного принца. - Это который по счёту уже? – С некой насмешкой спросил Генрих. - Восьмой ребёнок и пятый сын. Мальчика назвали в честь прадеда – Карлом. - Интересно, а этот ребёнок вырастет таким же любителем женщин в возрасте, как и прадед? – Усмехнулся Генрих. - Главное, чтобы он не вырос таким же буйным и жестоким, как его прадед. – Тихо произнёс Уильям. - Достаточно. Я не хочу больше говорить про нового принца. Расскажи лучше мне о ситуации при дворе. - Маккмилены потеряли последнее влияние при дворе. Генрих был изгнан со двора, а его брат Себастьян с трудом удерживает крупицы власти. При дворе сейчас правят Уолбрены. - Уолбрены? Если мне не изменяет память, ты говорил, что после того, как племянница лорда Уолбрена родила от короля бастарда и впала в немилость, их влияние закончилось. - Так и было, Ваша Милость. Однако лорд Уолбрен предоставил королю свою частную армию во время войны с Келвитами, после чего вернул себе расположение короля. И… Я не был этому личным свидетелем, но ходят слухи, что дочь Уолбрена заняла место его племянницы в постели короля. - Ей же 13? – Удивлённо произнёс Уильям, а Генрих усмехнулся. - Дед любил пожилых, а внук молодых. - Достаточно. – Прервал разговор братьев Виктор. Он сел за свой стол, давая разрешения братьям и кузенам тоже присесть. – Как обстоят дела на севере? - Королева Ева больна. Предрекают, что ей не долго осталось. - Говорят, её поразила снежная лихорадка. Если она умрёт, это будет на руку лорду Ланделу. Тот уже несколько лет мечтает подсунуть королю свою дочь, чтобы стать королевским тестем. - Ева так и не родила сына? - Нет. И вряд ли уже родит. Потому после её смерти королю Леопольду точно придётся второй раз жениться. А если его женой станет Маргарита Ландел, то её отец станет дедом будущего короля. Если доживёт до этого - Этот старый хряк точно доживёт. – Генрих налил себе вина, пока Его Святейшество о чём-то старательно размышлял. - А как дела обстоят у Миллсов? Генрих. – Кузен знатно удивился подобному вопросы, как и Томас. - У Миллсов? - Ты оглох, Генрих? - Никак нет, Ваша Милость, просто удивлён, с чего нас волнуют Миллсы? Виктор проигнорировал вопрос. Генрих продолжил. - Король Ксавьер в добром здравии, их земли процветают. Однако война по-прежнему идёт, и неизвестно, чем всё закончится. - А как обстоят дела у его сына принца Генриха? - Генриха? – Стоило признать, что не только кузен был удивлён подобному вопросу, но и сам Томас. С чего это вдруг Его Милости понадобилось знать что-то про третьего сына короля маленького, незаметного государства? - Да. - Честно признать, я ничего про него не могу сказать. - А про его жену? - Жену? - Да. Напомню, её зовут Коралина. - Я… Честно ничего не могу сказать. Простите, Ваше Святейшество, но я не совсем понимаю… - Виктор его прервал. - Вы много чего не понимаете. Например, как сделать так, чтобы семья укрепилась на века, получив могущественное оружие. К счастью, я всегда имею запасной вариант. Все поняли, о каком оружии шла речь. О великом и могущественном оружии. Об оружии, которое проклинали почти все религии, но которое Великий лорд вознамерился получить. О колдовстве. Врождённом колдовстве. - Генрих, я даю поручение. Ты поедешь в резиденцию Генриха Миллса. - Но Ваше Святейшество… - Опешил Генрих, явно не ожидая такого расклада. – Принц Генри скоро отправиться в Бланвелл по поручению своего отца. Изначально туда должен был поехать принц Ливьен, но он умудрился сломать обе ноги, а времени ждать, пока срастутся кости нет. - Именно поэтому ты поедешь сейчас. - Но… Зачем? – Его Святейшество встал из-за стола, устремив свой взгляд на портрет: на нём был изображён сам Великий лорд вместе со своей женой Вирджинией. Облачённые в цвета своего дома, они смотрели своим гордым, но между тем внушающим и страх, и уважение взглядом вперёд. Казалось, словно они смотрят прямо тебе душу. - Вы же знаете, что Миллсы сейчас ведут войну с Тайлиндами? Это война дорого им обходиться. Я собираюсь поддержать их. – Родичи с удивлением смотрели на Виктора, не понимая ради чего он это затеял. – Но ты предложишь помощь не королю, не наследнику и даже не принцу Генриху. Ты предложишь помощь его жене, Коралине. -Но… Почему ей? – Только и смог выдавить из себя Генрих. - Потому, что я собираюсь попросить кое-что взамен. У неё. - Но… Что? Что мы можем получить от неё? - То, что нам необходимо. – Томас уже понял, к чему клонит кузен, но возразить он не мог: он не выполнил поручение, и потому решил, что ему стоит промолчать. Сейчас промолчать. – То, что принесёт нам невиданное ранее могущество. Магия. Врождённая магия. Повисло молчание и Томас заметил подобие блеска в глазах Великого лорда. - Точнее ребёнок, обладающий магией с рождения. Ребёнок от Коралины Миллс. Уставшая после смены Руби мечтала о том, как вернётся домой, сбросит с себя пропахшее едой платье, после чего упадёт на диван, нальёт себе вина и будет наслаждаться своими любимыми фильмами с Мэрлин Монро. Завтра у неё выходной, и Лукас младшая собиралась на весь день поселиться у своей подруги Грейс, а вечером встретиться с ещё двумя друзьями и поехать на очередную вечеринку. Она уже предвкушала, как будет проводить свой выходной, когда чьи-то мужские руки обхватили её сзади. - Ричард! – На лице Руби застыло изумление, когда любовник развернул её к себе лицом. – Что ты здесь делаешь? - Я пришёл, потому что соскучился. – Ричард притянул девушку к себе поближе, опуская руки с талии на бёдра. - Ах ты негодник. – Руби придвинулась к нему поближе и поцеловала. – Ты же знаешь, что нас могут увидеть. - Плевать! Я очень… - Он спустил руки чуть ниже. – Очень. – Ричард переместил одну руку на шею Руби, убрав назад блестящие от лака чёрные волосы. – Хочу тебя… - Вторая рука подобралась прямо к чёрным трусикам, после чего Руби не выдержала и страстно вцепилась в любовника, обхватывая его шею руками, пока Ричард подхватил её, перенеся на стоящий рядом стол. Пока Ричард справлялся с ремнем, Руби продолжала целовать его, запуская руки в его золотистые локоны. Боже, какие у него прекрасные волосы. Руби была готова восхищаться ими постоянно, ведь она никогда до этого дня не видела натуральных блондинов. Эмма не в счёт, её натуральные светло-русые волосы, которые она унаследовала от каких-то дальних родственников отца, были окрашены в блонд, в отличии от волос Ричарда. Оставшись в одном белье, Ричард сам стянул с любовницы чёрные трусики, что её одновременно напрягало (так, как она боялась, что Ричард их порвёт), но и возбуждало. Когда бельё в целости и сохранности оказалось на полу, Ричард опустил голову между ног любовницы, слегка поцеловав её уже и без того возбуждённый женский орган. - Да, давай. – Тяжело дыша произнесла Руби, надеясь, что он всё же сделает ей кунилингус. Он никогда по-настоящему не ублажал её орально, в отличии от самой Руби, но их секс и без того был потрясающим. Ричард скоро оторвал голову от естества любовницы, принявшись страстно целовать её, одновременно войдя в неё своим возбуждённым половым органом. Он двигался в ней достаточно быстро, так, что Руби даже испугалась, что они сломают стол, а когда они оба получили удовольствие, то Руби почувствовала, что всё её тело теперь болит ещё больше. Но это уже была приятная боль. - Встретимся в эти выходные? В субботу, например? – Пока Ричард натягивал на себя штаны, Руби осматривала себя в зеркало, немного сожалея о размазанной помаде, поте на теле и растрёпанных волосах. Но к счастью, это было единственным о чём она жалела. - В эти выходные, к сожалению, не получится. – Ричард уже был полностью одет, когда Руби только начала искать свои трусики. - Дела - Какие дела? Ты мне никогда не рассказываешь о своих таинственных «делах». – Руби наконец нашла своё бельё, и уже почти одевшись, могла спокойно говорить с ним, не боясь, что их застукают. - Неужто у тебя есть ещё кто-то? – Ричард усмехнулся. - Нет. Сил на двоих у меня точно не хватит. – Руби рассмеялась, и они вновь слились в поцелуе. После ужина они, конечно же, поехали на Миффлин стрит 108. Реджина не была против того, чтобы Робин ночевал у неё: ведь у него дома был пятилетний сын, которому вряд ли нужно слушать стоны из спальни отца. Приехав домой, они решили открыть ещё одну бутылку вина, что уже какое-то время пылилась в шкафу Реджины. Миллс решила, что пора бы перестать хранить эту бутылку до «лучшего случая», ведь кто знает, наступит ли этот «лучший случай» когда-нибудь. - Будешь говорить тост? – Робин с трудом открыл бутылку в полумраке комнаты, так как никто из них не хотел включать раздражающий свет и рушить романтическую идиллию. - Не стоит. Если конечно ты не хочешь что-нибудь сказать. – Красное сухое вино наполняло бокал в руке Миллс, пока из окна раздавался слабо слышный шум ветра, тем не менее, не рушивший идиллию, а наоборот, придавая дому своеобразную атмосферу защищённости от того, что происходит за его стенами. - Говорить – это последнее, что я сейчас хочу. – Реджина сделала глоток вина, когда почувствовала, на своей шее горячее дыхание Робина, сопровождающееся поцелуями. Она допила довольно крепкое вино, после чего притянула его лицо к себе и поцеловала в ответ. Лямка платья соскользнула с плеча, а поцелуи вновь переместились на шею, то поднимаясь к области уха, то опускаясь ниже. Наконец, когда Реджина уже собиралась расстегнуть платье, Робин оторвался от её груди, вновь поднявшись к области уха, всё также продолжая её целовать. - Ты станешь моей женой. Станешь членом семьи. Матерью моих детей. И платье у тебя будет как… - Реджина отстранилась. - Какое платье? - Что? - О чём ты сейчас говорил? Про какое платье? – Робин непонимающе уставился на Реджину. - Я не говорил ни про какое платье. - А, что ты говорил? – Робин опешил. - Что у тебя вкусные духи. Признаться, честно, я хотел бы тебе помочь избавиться от этого платья, но вслух я этого точно не сказал. - Значит я об этом подумала. Давай, помогай мне или опять хочешь порвать? Робин усмехнулся, вспомнив тот случай, и принялся помогать Реджине с освобождением от одежды, пока сама Миллс бездумно глядела на почти пустой бокал с вином. «Это всё вино. Вино и глупые шутки Кэрри про брак. Хотя всё-таки вино следует отставить подальше». Бокал был отставлен, в то время пока молния расстёгивалась, оставляя Реджину в одном кружевном нижнем белье. Когда от платья окончательно избавились, Миллс обратила внимание на одну деталь. «А откуда это вино вообще взялось у меня в шкафу?»