Persephone

      Яркий свет больно ударил в глаза. Голову словно пронзили сотни иголок. Гермиона попыталась разглядеть помещение, но было слишком светло. Тело отзывалось лёгким покалыванием, а на коже ощущалась жёсткая ткань.       — Вы проснулись, мисс Грейнджер, — прозвучал незнакомый голос откуда-то сбоку, Гермиона повернула на него голову. Её виска коснулся холодный конец чьей-то палочки, и мир тут же стал проясняться.       Она лежала в больничной палате, свет в которую проникал из больших прожекторов сверху. Окон не было. Справа от неё сидела женщина средних лет в лимонной мантии. Толстые очки висели на кончике её ровного носа, серые глаза следили за движением палочки, выводившей неизвестные ей символы в воздухе.       — Это больница Святого Мунго?       — Верно, — женщина неприятно улыбнулась, остановив взгляд на Гермионе. — Вы пролежали в коме почти два года, мы уже было отчаялись.       Девушка попыталась вспомнить, что же произошло. Последним, что она помнила были летящие в неё булыжники от стены, взорвавшейся во время битвы в Хогвартсе. После этого была только темнота. Гермиона попробовала присесть, и, к удивлению, у неё это получилось довольно просто.       — Простите…       — Меня зовут миссис Хэрриот, — представилась женщина. — Я следила за вашим состоянием всё это время.       — Простите, миссис Хэрриот, но где все мои друзья? — вопрос больше всего волновал Гермиону. Гарри должен был победить Волан-де-Морта в тот день. По-другому она и думать не желала.       — О ком именно речь, мисс? За все два года у вас не было ни одного посетителя, — улыбнулась миссис Хэрриот.       — Но Гарри Поттер…       Врач внезапно прижала палец к губам и прошипела сквозь зубы.       — Тише, вы же не хотите вызвать Хранителей прямо сюда, — сухо прошептала она. — Скажите спасибо, что на больницу наложено разрешение, больные в бреду и не такое болтают.       — Кто такие Хранители? — спросила Гермиона. Где Гарри? Почему его имя нельзя произносить? Много вопросов крутилось в голове девушки, отчего глухая боль только увеличивалась.       — Ох, милочка, вам предстоит многое узнать о мире, — миссис Хэрриот поднялась со стула с ухмылкой, что так напомнила Гермионе о профессоре Амбридж. — Ваше состояние в норме, вас выпишут завтра. Можете осмотреть этаж, столовая есть по коридору направо, туалет и ванная — налево. С утра вам пришлют человека из Департамента по делам магглов, сможете оформить ваши документы. Хорошего дня.       Женщина быстро скрылась за дверью, и Гермиона осталась наедине с мучавшими её вопросами.       Она снова огляделась по сторонам. Она помнила, как выглядят палаты больницы — светлые, чистые, с большим окном у кровати. Это помещение было меньше всего похоже на такую палату. От кожаной обивки кушетки её отделяла лишь тонкая простыня, рядом стояла лишь потёртая табуретка, на которой только что сидела миссис Хэрриот. Стены были серого цвета, холодный бетон ничем не был покрыт.       «Подвал?» — подумала Гермиона. Неужели больницу успели разрушить, и теперь больных приходится содержать в подвале? Но что за Департамент по делам Магглов? Гермиона несколько раз читала множество книг об устройстве Министерства Магии, но о таком слышала впервые.       По спине пробежался холодок, Гермиона собрала все свои силы, чтобы подняться с кушетки. Ей предстояло исследовать этаж.       Бетонные стены узкого коридора расходились в обе стороны. Дверь её палаты была одной из многих здесь. Людей не было, соседние двери были закрыты, и девушка направилась направа по коридору.       Края штанин больничной пижамы плелись по полу, идти босиком было очень холодно. Но ни обуви, ни волшебной палочки, чтобы трансфигурировать в неё что-нибудь, не нашлось.       Прежде чем заметить столовую за последним проёмом справа, Гермиона обратила внимание на дверь прямо перед собой.

      «Проход магглам без сопровождающего строго запрещён»

      — Миленько, да? — раздался скрипучий голос сбоку, прежде чем сотня новых вопросов вновь не захватили разум Гермионы. В проёме столовой стояла старушка с длинной изогнутой тростью. Тело её было настолько тощим, что светлая пижама висела на ней как на вешалке. Седые волосы были заплетены в тугой пучок, а губы обнажали беззубый рот. — Но не делай глупостей, сладость, выйти всё равно не получится.       — В этой части больницы есть магглы? — спросила Гермиона. Старушка рассмеялась.       — Ты та самая из сорок девятой палаты? А я уж думала и не доживу до момента, когда ты очнёшься. Магглы, — она сделала шаг вперёд, дыхнув девушке в лицо. — Это мы. Наши родители — магглы. Мы не волшебники.       Старушка снова рассмеялась.       Гермиона почувствовала, как холодеют кончики её пальцев. Ей очень хотелось, чтобы старуха перед ней оказалась сумасшедшей, иначе всё сказанное не имело смысла.       — Где… Где моя палочка? — тихо спросила она больше саму себя, чем женщину.       — Палочка? — женщина усмехнулась. — Магглам не полагается иметь палочку, сладость.       — Миссис Эрни, вы здесь? — по коридору, запыхавшись, бежала молодая медсестра, девушка ненамного старше Гермионы.       — Простите, миссис Эрни часто покидает палату и надоедает разговорами другим пациентам, — смущённо объяснила она Гермионе. — Мы пойдём.       Медсестра и миссис Эрни быстро, насколько это было возможно для старушки, направились по коридору к нужной палате, и Гермиона снова осталась одна. Из столовой, проём в которой всё это время был открыт, вышли ещё две медсестры. Гермиона была уверена, что видела одну из них на старших курсах в Хогвартсе.       — Эшли следует меньше с ними церемониться, — тараторила знакомая медсестра другой. — С таким отношением её никогда не переведут отсюда.       — Мать Эшли — полукровка, — отвечала ей вторая, кривя нос. — Представь, иметь бабушку-магглу.       Гермиона не хотела вмешиваться с вопросами в разговор девушек, который точно не означал ничего хорошего, всё происходящее всё меньше и меньше ей нравилось. Отдел для магглов, которыми почему-то считаются магглорождённые, разговоры о полукровках и табу на имя Гарри. Всё происходящее наводило на мысль о том, что битва закончилась не их победой… Но тогда почему она всё-таки жива, в чьей власти теперь магическая Британия и что с Гарри и остальными?       В столовой удалось раздобыть лишь неважного вида кашу и ломоть ржаного хлеба. Еда была безвкусной, но желудок отозвался с благодарностью на полученную пищу. Гермиона не думала, что после комы можно так просто питаться обычной пищей, но сослала всё на свои узкие познания в волшебной медицине.       К вечеру миссис Хэрриот вновь посетила её, рисуя что-то палочкой над кушеткой. По словам врача, Гермиона теперь находилась в стабильном состоянии, но тело нуждается в физической нагрузке для полного восстановления. Грейнджер уже было хотела задать часть интересующих её вопросов, но миссис Хэрриот только сказала, что не в её компетенции на них отвечать. Оставалось ждать утра.       Сразу после завтрака следующего дня в палату явился низкий мужчина сорока лет с яркой залысиной, одетый в мантию отвратительного жёлтого цвета и таким же жёлтым чемоданом.       — Мистер Булстроуд, — коротко представился он, войдя в палату. Маленькие чёрные глаза даже не взглянули на неё, мужчина принялся доставать стопку бумаг из чемодана.       — Мисс Грейнджер, верно, — начал он, протягивая первый документ. — В силу принятия Пакта о Чистоте Крови от 18 июня 1998 года, вам необходимо восстановить удостоверение личности и ознакомиться с правами и обязанностями, доступными вам в соответствие с вашим Статусом…       Голос Булстроуда скрежетал, и с каждым его слогом гул в ушах Гермионы становился всё звонче. Она кинула взгляд на протянутый ей документ. В графах «отец» и «мать» значилось «магглы», в графе её Статуса крови было тонким почерком выведено «маггл с присутствием магических способностей».       — …вы не можете посещать Министерство Магии без вызова и сопровождения, — продолжал Булстроуд. — Официальные торговые точки имеют право попросить вас предъявить документы при посещении, вам разрешено иметь ограниченную камеру в банке Гринготтс, а также обращаться с официальным письмом в Департамент по делам магглов. Вам запрещено иметь при себе волшебную палочку, кража палочек наказывается тридцатью годами пребывания в Азкабане…       Запреты и нелепые разрешения проносились в сознании Гермионы, прочнее формируя картину реальности. Мир, в котором она оказалась, был настоящим кошмаром.       — Мне разрешено посещать Магическую библиотеку на Косом переулке? — вклинила она свой вопрос во время одной из пауз волшебника. Болстроуд прищурил глаза.       — Вы сможете получить разрешение, но доступ к Специальной секции будет для вас закрыт.       Это значила, что она сможет прочитать все газеты за последние два года. Тогда, может, удастся пролить свет на произошедшее.       — Что будет, если я воспользуюсь невербальной магией? — спросила Гермиона. Она пробовала тренировать её в последний год перед битвой, когда она, Гарри и Рон находились в бегах. Получались лишь базовые заклинания, но попытки не были безуспешными.       — Надзор распространяется на любую магию среди магглов, — скривив губы ответил волшебник. — Разрешить вам использовать исключительно невербальную магию может только Покровитель.       — Кто такой Покровитель?       Булстроуд провёл рукой по лысине, разворачивая свиток пергамента в своих руках чуть дальше.       — Мы подошли к самому главному вопросу. Вам будет необходимо присутствовать на Маггловских рынках каждую пятницу, иначе вам придётся покинуть магический мир с потерей памяти о нём. На Маггловских рынках любой подтверждённый в статусе волшебник сможет выбрать вас в своё содержание. Чтобы остаться в магическом мире, нужно быть полезной. Договор с Покровителем обязывает вас выполнять все его требования. Вы получите пищу, кров и даже возможность перемещения в свободное время. Взамен вы должны быть полезной своему покровителю, помогая ему в хозяйстве, выполняя задания. Всё, что захочет ваш Покровитель.       Гермиона побледнела.       — Не переживайте, Департамент следит за тем, чтобы Покровители должным образом содержали своими подопечными, — кивнув, добавил Булстроуд. — Потому среди Покровителей только кандидаты из достойных семей с отличительной Чистотой крови. Вам не придётся жаловаться.       Подписание документов заняло ещё не более получаса. Руки Гермионы дрожали. Попытаться задать вопросы об исходе войны Булстроуду она не осмелилась: было очевидно, что это не тот человек, что с радостью отойдёт от рабочих вопросов, чтобы ответить ей. Предстояло найти кого-то, кто сможет рассказать о том, что же случилось два года назад.       Утром 22 марта 2000 года Гермиона Грейнджер покинула стены больницы Святого Мунго. До Рынка магглов оставалось два дня, ей предстояло направиться в первое место, которое могло хоть немного прояснить происходящее.