Persephone

      Серебряный лист ивы сорвался с наклонённого дерева, и, поднятый ветром, полетел над зеленеющей травой поместья Форамен. Обогнул накренившийся умывальник, полетел над небольшим прудом, и бесшумно ударился об стекло. Прямо за ним в этот момент раздался неприятнейший звон, заставив свернувшуюся калачиком девушку открыть глаза и резко вскочить с постели. Едва нога её коснулась холодного пола, ужасный звук прекратился.       Она подняла голову на часы — шесть утра. Каждая клетка её тела отвратительно ныла, суставы ломило со страшной силой. Гермиона начала растирать мочки ушей, как когда-то учила её мама, чтобы отвлечься от неприятных ощущений.       Неужели практика магии отнимала столько сил? Гермиона не замечала этого раньше, когда только начинала заниматься магией без палочки. В детстве её интересовало, почему же волшебникам так необходим посторонний предмет для воспроизведения волшебства, но учебники почему-то давали мало ответов на этот вопрос.       В ванной было прохладно, девушка встала под тёплую воду, замечая зеркало прямо напротив.       Война и болезнь не остались незамеченными для её тела. Кожа почти полностью обхватывала её скелет, не оставляя места мышцам или хоть какому-то слою жира. Грудь стала значительно меньше, чем года четыре назад. Когда-то её свежее юношеское лицо пылало румянцем, а по щекам редкой россыпью расползались веснушки. Теперь лицо её приобрело некую скорбящую бледность, под глазами засели мешки, а веснушки выцвели. Пушистые волосы отрасли за время, проведённое в коме, и теперь касались поясницы. Гермиона подумала о том, как красиво они бы смотрелись на ней прежней.       Она отвела взгляд, подставляя лицо тёплым струям. Вода расслабляла тело, утренняя ломота начала отступать. Гермиона приоткрыла глаза, и внутренности её на мгновение скрутило от увиденного.       Над самим душем извивалась такая же, как в комнате, чёрная змейка, наблюдая за ванной зелёными глазами.       Это напоминало маггловскую систему видеонаблюдения. Только вот узнать, какую же именно информацию доставляют змеи наблюдателю, возможным не было. Как и не хотелось проверять, что именно произойдёт, если она совершит что-то, что может показаться подозрительным, опасным или неправильным.       Эльке и ещё один домовой эльф ждали её на кухне ровно к назначенному часу. Гермиона точно выполняла указания эльфийки по готовке. Нужно было правильно сварить яйца, не пережарить бекон и сварить идеальный кофе. Ко всему прочему, следовало начинать готовиться к обеду, начать замешивать мясной фарш. Эльке давала множество замечаний и советов, но для Гермионы готовка была таким же искусством, как зельеварение, поэтому девушке не было трудным следовать указаниям.       — О нет, мисс, не режьте лука, — запищала Эльке, заметив, как Гермиона начала мыть фиолетовую луковицу. — Хозяин не терпит блюд с луком.       Луковица глухо ударился об дно металлической раковины, брызнув водой на фартук.              — Нет, милая, можешь не чистить лук, я не добавляю его в поджарку, когда приезжает Фред. Терпеть его не может, но никогда не скажет.       — Всё в порядке, мисс? — спросила Эльке, подняв большие глаза на девушку.       — Да, я всё поняла, — поспешно ответила Гермиона, поднимая луковицу. Слова миссис Уизли словно током прошибли её изнутри. Она точно помнила, что речь была о Фреде, не о Джордже. Гермиона всегда относилась к близнецам как к разным личностям, поэтому для неё не было проблемой их различать. Но мистер Уизли, ставший её покровителем не мог быть Фредом. У него отсутствует одно ухо, а тот остался под стеной, так же, как она. Если только не случилось чудо.       Ни на завтрак, ни на обед, ни к концу дня увидеть Джорджа или Пэнси не получилось. Как и на следующий день. Еду подавали эльфы с помощью магии, а Гермиона выполняла все распоряжения Эльке, находясь в хозяйственном крыле.       Вечером третьего дня Гермиона отправилась в сторону деревни. Прохладный вечерний воздух и тишина помогали ей собраться с мыслями. А мыслей было много.       Чтобы пройти 20 миль до Оттери-Сент-Кэчпоул нужно часов семь, и это только в одну сторону. Посетить Нору хотелось хотя бы для своего успокоения, Гермиона надеялась, что там она сможет найти хоть какие-нибудь ответы на свои вопросы.       Девушка вспомнила про фестралов, которыми она с друзьями пару раз пользовалась для перемещения. Но найти их не так уж и просто.       Дорога из щебня пылила воздух, Гермиона подняла глаза на желтеющее небо. Она шла уже примерно час, и сумерки начали спускаться на землю.       — Гермиона!       Гермиона дёрнулась на голос, от которого внутри всё сжалось, но спустя мгновение на неё накинулись прямо сзади, кольцом сжимая плечи руками.       Сладкий запах вперемешку с ароматом стирального порошка ударил в нос, мягкие волосы защекотали шею.       — Джинни?       Гермиона развернулась к подруге, еле сдерживая накатывающиеся на глаза слёзы. Джинни тоже была готова расплакаться, но вместо этого улыбалась.       Улыбка Джинни была совсем другой. Джинни была совсем другой.       Когда-то красивые рыжие волосы были собраны тугим узлом на затылке, и только несколько торчащих локон обрамляли лицо с выцветшими веснушками. Выражение лица Джинни уже не выражало дерзкий и задорный характер, оно прониклось неопределённой грустной мудростью. Грусть никак не шла младшей Уизли.       — Тебе можно здесь находиться? — спросила Джинни, как только они выпустили друг друга из объятий.       — Да, у меня свободное время после работы, а тебе?       — У меня тоже, Нотт довольно добр ко мне.       — Нотт? — изумилась Гермиона. — Теодор Нотт — твой Подопечный?       — Да, — Джинни опустилась на траву, её подруга последовала за ней. — Я не признала систему после войны, и меня признали магглой. Но лучше скажи, что с тобой было? Я была уверена, что ты погибла во время взрыва, как и многие другие.       Гермиона пересказала всё, произошедшее с ней с момента пробуждения. Джинни спокойно выслушала её, не задавая вопросов, и изумилась только к концу рассказа.       — Джордж взял тебя в подопечные? Либо он в самом деле тронулся умом, либо умнее всех нас, — пробурчала она.       — Что случилось с остальными? Твои братья и…       — Не называй его имени, — быстро прервала Гермиону Джинни, хотя та и без того вовремя спохватилась. Игравшая было на губах Уизли улыбка вмиг исчезла. — Чарли удалось послать весточку о том, что он нашёл убежище в Египте. Рон исчез после битвы, его всё ещё разыскивают. Родители просто исчезли, я не слышала ничего о них. Перси и Джордж признали систему, и теперь высокопоставленные волшебники, но я ни разу не видела ни одного, ни другого. Билл, Флёр и Фред… — Джинни отвела взгляд в сторону. — Вероятнее всего погибли при взрыве.       В груди что-то болезненно сжалось, Гермионе захотелось заплакать, но все слёзы уже давно были выплаканы.       — А он?       — Убит, — голос Джинни не дрожал, но всё в ней выдавало то, что факт смерти Гарри был для неё ударом, который она уже пережила. И удар этот навечно оставил на ней свой след. — Его тело было прилюдно подвешено в Большом зале. Гермиона, оно провисело там семь недель, нас всех держали там всё это время.       Гермиона опустила голову, позволяя себе заплакать. Пока все её друзья проживали самые страшные моменты своей жизни, она была не с ними. Получить травму и впасть в кому оказалось легче, чем остаться там.       — Ты не виновата, — шепала Джинни, поглаживая подругу по спине. — Никто бы не смог нам помочь. Половина Ордена исчезла или погибла, Пожиратели изъяли наши палочки, и уже тогда наложили заклинание, запрещающее колдовать. Они были готовы. Они правда были подготовлены. Лучше, чем мы.       Гермиона посмотрела на горизонт, где уже скрывалось алое солнце. Завтра её снова ожидал ранний подъём, да и являться в поместье слишком поздно рискованно.       — Что с Орденом? Кто-то ещё остался?       Джинни неопределённо повела плечом.       — Многие пропали после битвы. Я мало с кем успела пообщаться за эти два года, но узнать, мертвы они или нет так и не получилось. Я очень надеюсь на то, что у Джорджа есть какой-нибудь план. За всё это время он не сделал ничего, что могло бы дать мне хоть какие-то сомнения в нём.       — А Перси? — спросила Гермиона.       — Перси был тем, кто подписал распоряжение на казнь Хагрида.       Гермиона не хотела верить своим ушам. Перед ней сидела Джинни, оставшаяся совсем одна. Девушка, которая всю жизнь была любимицей семьи, которая так же любила её, теперь потеряла каждого. Будь то предательство или удушающая неизвестность.       — После битвы началось деление по крови, — продолжала Джинни. — О том, что делать с такими, как Хагрид, думали долго, и в конечном итоге постановили, что такие смешения вредят магическому сообществу. Об этой казни писали во всех газетах.       Неприятный ком в очередной раз защекотал горло.       — Нам нужно что-то делать. Теперь, когда мы смогли найти друг друга.       Джинни закивала.       — Я думала об этом всё это время. Испытывала границы дозволенного на прочность. Эти змейки, знаешь, они всё видят и слышат, но если ты делаешь что-то подозрительное, об этом узнаёт твой Покровитель.       — Думаешь, Пожиратели не имеют к ним доступа?       — Конечно имеют. Особняк Нотта целиком и полностью уставлен ими, контролируют не только нас, но и чистокровных. Мне удавалось несколько раз оказываться в жилой части. Думаю, министерство слишком занято, чтобы контролировать волшебников без палочки и с запретом на колдовство, так что это поручается Покровителям.       — Но это не значит, что у министерства нет доступа к прямой слежке за нами, — предположила Гермиона.       — Верно.       Солнце совсем опустилось, теперь девушки могли только видеть блеклые силуэты друг друга в спустившихся сумерках.       — Мы сможем снова встретиться завтра? — спросила Гермиона подругу.       — Встретимся через два дня, завтра вечером я подготавливаю стол к приёму Гойлов, — скривившись, ответила Джинни. — Послезавтра я свободна после семи, но нам нужно выбрать другое место для встречи.       Гермиона вернулась в особняк уже в ночной темноте. Часы на стене её комнаты показывали без четверти полночь. Живот недовольно ворчал от голода, но девушка не обращала на это внимания, обдумывая разговор с Джинни.       Встреча с подругой грела и давала надежду. Джинни жива и невредима, и они нашли друг друга, пусть и по невероятно счастливому стечению обстоятельств.       Гермиона расправила кровать и забралась под одеяло. Неизвестность о судьбе других Уизли навевала тревогу. А ещё давала веру.       На глаза снова попалась крошечная змейка над часами. Гермиона сонно прищурила глаза, поворачиваясь на другой бок.       — От чёртова лука только живот болит. Из-за капризов мистера Уизли Эльке пихнула остатки во всё, что можно было…       Сердце со страшной силой забилось о рёбра. Только бы услышал, только бы понял правильно. Информацию, которую дала Джинни очень хотелось применить. Хотя бы попробовать. Даже если не получится, Гермиона решила пробовать, сколько сможет.       Змейка неподвижно висела над дверью, медленно мотая головой из стороны в сторону, оглядывая комнату. Гермиона вспомнила, как при попытке дотронуться до змеи та отпрянула, а шрам на запястье пронзило болью.       Означает ли это, что для контакта нужно сделать что-то подозрительное?       Сама не понимая, что она делает, Гермиона вскочила с кровати и, высоко подпрыгнув, приземлилась на деревянный пол с глухим шумом.       Голова змеи тут же повернулась в её сторону, а глаза вспыхнули красным. Совсем ненадолго, секунды на три.       Эксперимент можно было считать успешным.       Собрав всю волю в кулак, она подпрыгнула снова, в прыжке поджимая ноги так, чтобы приземлиться на пятки.       — Ненавижу лук в еде, от него страшно болит живот, — быстро сообщила она комнате, как только ноги коснулись пола.       Гермиона чувствовала себя дурочкой. То, чем она занималась, почти не имело шансы на успех, и к тому же могло поставить её в неприятное положение. Шрам на руке отчего-то зачесался, а девушка уже скользнула обратно под одеяло, решив, что на этот раз ей хватит испытывать судьбу.       Маленькие быстрые шаги начали приближаться к её двери, Гермиона невольно напряглась, готовясь к худшему и надеясь на лучшее.       Дверь открылась, и в проёме появилась Эльке с масляной лампой в руке.       — Мисс, вы же перебудете хозяев, — обеспокоенно зашептала она. — Не знаю, что вам вздумалось, но не шумите, сон миссис Уизли невероятно чуток. Она будет злиться на Эльке и на мисс, если шум в нашем крыле её разбудит.       — Прости, Эльке, я пыталась прикончить муху на стене, — соврала Гермиона, придав лицу максимально наивное выражение. — Не знала, что здесь такая слышимость.             — Будьте осторожнее, — тихо сказала Эльке, исчезая за дверью.       Усталость вскоре поборола тревожность, и Гермиона уснула, предвкушая последствия своего опыта.       Но на следующий день ничего не произошло. И утром последующего тоже. Гермиона всё ещё не пересекалась с хозяевами Форамена, а Эльке не вспоминала о ночных буйствах подопечной. Девушка, как обычно, собиралась приняться за приготовление завтрака после собственной короткой трапезы, но эльфийка задержала её движением тонкой ручки.       — Нет, сегодня у хозяина отдельное поручение для мисс, — запищала она. — Хозяин дал вам распоряжение убраться в амбаре. Ничего сложного, просто убрать всю грязь и аккуратно расставить вещи.       Взяв всё необходимое, Гермиона отправилась в дальнюю часть территории Форамена, где находились кое-какие грядки и загоны со скотом, за которым по большей части ухаживала мужская часть эльфов. Там же, как раз на углу, располагался немаленький амбар, на славу построенный из хорошего дерева.       Темнота помещения встретила девушку сыростью и прохладой. Казалось, здесь мало кто бывал, да и убирали довольно давно. В маленьких лампах вдоль потолка загорелись свечи, и внутренности помещения наконец получилось разглядеть.       Внутренности амбара никак не гармонировали с роскошным убранством особняка форамена. Множество магических и немагических предметов было разбросано по полу, вдоль стен стояло несколько шкафов довольно потрёпанного вида. Гермиона подумала, что такая мебель вполне могла бы в своё время находиться в Норе.       Девушка оглядела потолки и стены вдоль и поперёк, надеясь не найти того, о чём больше всего волновалась. Но маленькой чёрной змейки не было нигде. Гермиона оглядела всё ещё раз. И ещё.       Амбар не просматривался.              Сердце забилось в счастливом облегчении, и девушка принялась за работу.       Ни к чему из того, что было свалено на полу или лежало в шкафах нельзя было придраться. Здесь были инструменты для ухода за скотом и сбора урожая и ещё предметы, функции которых определить было сложно, но нетрудно было догадаться, что и они нужны здесь для работ на территории особняка. В шкафах для чего-то была расставлена старого вида пыльная посуда, которую Гермиона вытирала полотенцем, разглядывая узор. Такой посуды никогда не было на кухне миссис Уизли, и девушка предположила, что она могла принадлежать семье Паркинсон.       Не вызывали подозрений и книги, расположенные на верхних полках. Все они были настолько нейтральные, насколько только возможно. «Этнические особенности восточных гоблинов», «Рацион питания гебридского чёрного дракона» и даже «Пособие по уходу за магической утварью для чайников».       После пары часов работой мокрой тряпкой, все три шкафа были вычищены, а всё из содержимое аккуратно расставлено на сияющих полках. Полюбовавшись своей работой, Гермиона подошла к высокой плетёной корзине, стоявшей в углу. Вблизи она наконец смогла разглядеть, что в ней лежит, и чуть не ахнула от восторга.       Из корзины неопрятными прутьями и пыльными рукоятями торчало несколько мётел. Гермиона дрожащими руками вынула одну из них, стирая пыль с корпуса.       Это был обыкновенный «Чистомёт», пусть и потрёпанный, но в рабочем состоянии. Таких в корзине лежало ещё штук пять. Гермиона задумалась, опустошая корзину и приступая к чистке мётел.       Скорее всего, пропажи одной из них не заметят. Проблема в том, как вынести её за территорию поместья и куда спрятать. Гермиона ещё раз оглядела помещение амбара. Окон в нём не было, но был небольшой люк в потолке, который должен был вести на чердак.       Девушка осторожно выглянула из-за двери, проверив, что никто не движется в сторону амбара. Почти всё было убрано, но до обеда время оставалось. Нельзя было упустить шанс.       Найденная среди всякого хлама табуретка была ненадёжной, но единственной возможной опорой. Потолок был невысоким, так что стоя на табуретке Гермиона смогла открыть деревянную дверцу и, приподнявшись на локтях, заглянуть в глубь чердака.       Высота крыши в теории позволяла сесть, деревянный пол отчего-то не был пыльным, а в две стороны виднелись небольшие квадратные окна. Одно из них выходило в сторону особняка. Другое — за пределы территории.       Вновь встав на табуретку, Гермиона потянулась к мётлам. В голове мелькнула мысль взять две — себе и Джинни — но мысль о том, что в случае провала Пэнси или Джордж узнают, что она не одна, и попадёт и младшей Уизли, заставила отказаться от затеи. Закинув метлу на чердак, Гермиона на локтях вскарабкалась следом.       Свет из окон позволял разглядеть помещение. В углу лежала стопка чистых листов пергамента, несколько чернильниц и перьев, а также всевозможные склянки, которыми обычно пользуются в зельеварении.       Ощущение, что кто-то оставил все эти вещи специально вкупе с выводом о том, что кто-то здесь был до неё, трудно было назвать безосновательным. Решив, что она разберётся с этим позже, Гермиона на корточках прошла к дальнему окну, таща за собой метлу. Оказавшись у стены, потянула деревянную ручку на себя.       Створка окна поддалась. К лицу прилил жар, Гермиона осторожно открыла её настежь, подмечая, что забор, что отделял Форамен от внешнего мира проходит под уровнем окна. А значит, она может оставить метлу за пределами поместья.       Чуть высунувшись из окна, Гермиона с волнением завела метлу за плечо. Шанс был только один. Нужно было перекинуть метлу за забор, стоявший в паре метров от амбара, прямо за которым росло невысокое дерево.       — Депульсо — тихо произнесла она, запуская метлу за ограждение. В успех заклинания без палочки Гермиона верила слабо, но операция оказалась успешной. Чистомёт невинно валялся в шаге от ограждения, но с обратной стороны.       Значит, ей всего лишь нужно забрать его по пути к Джинни этим же вечером.       Время за приготовлением ужина тянулось бесконечно. Гермиона опасалась, что её каким-то образом могли вычислить. Обнаружить пропажу метлы или найти оставленную за ограждением. Всё это было бы странным несчастливым совпадением, но имело место быть.       К концу восьмого часа Гермиона вышла из кухни, сообщив Эльке, что всё готово. Покинув территорию поместья, она осторожно начала двигаться вдоль ограждения, стараясь оставаться незамеченной ни с окон особняка, ни с точек, где из деревянного забора высовывались тонкие змейки.       Метла лежала на том же месте, где Гермиона её и оставила, девушка потянула Чистомёт за шершавую ручку, но почувствовала что-то ещё под деревянной рукоятью.       В молодой траве лежал смятый клочок бумаги. Дрожащими пальцами Гермиона подняла его, осторожно разворачивая. На жёлтом листке было написано всего два предложения. Чёрными чернилами и косым почерком было выведено:       

«Они есть и за границей. Жди»

      Гермиона вновь опустила глаза, замечая что-то ещё среди зелёной осоки. То, что казалось совершенно непримечательном при первом взгляде. Опустившись на корточки, она протянула руку. Кожи коснулась травяная влага, Гермиона раскрыла дрожащие пальцы.       На её ладони лежала сухая луковица.