Persephone

      Гермиона трансгрессировала и раньше, но на этот раз перемещение далось болезненнее, чем когда-либо. Возможно, это было последствием травмы во время взрыва, а может сказывалось её ограничение на магию. Когда под ногами наконец оказалась твёрдая поверхность, она смогла открыть глаза.       Гермиона, Джордж и Пэнси стояли посреди большого холла, потолок был невысоким, но светлое дерево, которым были обиты стены, делало пространство выше.       — Добро пожаловать в Форамен, поместье Уизли, — безэмоционально поприветствовала Пэнси.       — Пэнс, проводи её в рабочее крыло, эльфы уже должны были подготовить ей комнату, — бросил Джордж, расстёгивая мантию. — Я приду позже, чтобы дать все указания.       Гермиона пошла следом за Пэнси, что повела её по одному из коридоров. Всё здесь было обито светлым деревом, белый пол блестел чистотой.       — Сразу предупрежу тебя, мы с Джорджем не терпим шума. Попробуешь сбежать — мы тут же тебя найдём. Попытаешься ослушаться — бросим парочку заклинаний. Безобидных, но неприятных. Джордж расскажет тебе подробнее, что от тебя будет требоваться, чуть позже.       Они поднялись на второй этаж, такой же чистый коридор привёл в подсобное крыло. В стенах были небольшие углубления в которых, по всей видимости, жили домовые эльфы. Пэнси привела Гермиону к одной из дверей.       — Твоя комната тут. Тебе разрешено находиться почти везде на нашей территории, но не смей оказываться в жилой. Надеюсь, я выразилась понятно.       Острые каблуки застучали по полу, Пэнси ушла, оставив Гермиону одну. Девушка и раньше не особо любила слизеринку, но даже спустя столько времени та не потеряла своей надменности.       Но что с Джорджем? И почему он женат на Пэнси Паркинсон? Действительно ли Фред не выжил в том взрыве?       Гермиона толкнула дверь своей комнаты, та бесшумно отворилась, свет из окна заставил прищуриться.       Помещение оказалось намного лучше, чем представляемая Гермионой каморка прислуги. Стены и пол были выполнены в тёмном дереве, небольшая кровать у окна, стол, деревянный стул и невысокий шкаф, настенные часы и настольный календарь. Мебель не сочеталась друг с другом, словно каждый элемент комнаты принесли из разных мест. Светлая дверь сбоку вела в крошечную ванную комнату.       В конце концов, по договору её должны были содержать должным образом. Жаловаться было не на что.       Разве на совершенный хаос, творящийся в мире.       Гермиона присела на край кровати, она глухо скрипнула в ответ. Окно открывало вид на небольшой сад, в котором маленькая эльфийка избавлялась от гномов. Девушка подумала о том, что нужно будет спросить Джорджа, можно ли ей держать здесь свои вещи. Если, конечно, он захочет отвечать на её вопросы.       Плана почти не было. Спрашивать кого-либо об Ордене было опасно. Гермиона рисковала лишиться памяти и навсегда остаться в стороне от волшебного мира. Тогда она никак не сможет помочь друзьям, которые всё ещё здесь. Поэтому нужно ждать, пока кто-нибудь сам не подаст нужный сигнал.       Стук в дверь раздался через полчаса, и спустя пару мгновений в проёме появился Джордж.       Гермиона отчаянно пыталась увидеть что-то в его глазах, задать немой вопрос, но перед ней словно стояла живая статуя. Лицо Уизли не выражало совершенно ничего.       — Мисс Грейнджер, полагаю, мы должны обсудить детали вашего здесь пребывания, — медленно произнёс он, присаживаясь на стул лицом к Гермионе. — Как тебе известно, твоя обязанность — служить моему дому. Хозяйством здесь заведует Эльке, она является главным домовым эльфом в Форамене. Твоей задачей будет помогать ей с приготовлением еды и работать в саду.       Джордж говорил размеренно, но не тянул слова, ни одна эмоция не проскальзывала сквозь его речь. Гермиона уставилась куда-то в пустоту, пока слушала его: выносить холод его взгляда было выше её сил.       — Твой рабочий день начинается в семь утра, заканчивается в восемь вечера, после ужина. Кормить тебя будет Эльке, жить будешь здесь. Ты можешь находиться где угодно, разве что не посещать основное крыло Форамена. Тебе разрешается хранить личные вещи в своей комнате, но не разводить мусор. Вопросы?       Гермиона опустила взгляд на пальцы рук. Был вопрос, который мог дать ей хоть небольшой шанс на лазейку. Но если Джордж узнает о её особенных способностях, могут возникнуть проблемы… С другой стороны, всю её магию в любом случае контролировало Министерство.       — Да, — ответила она. Голос оказался на удивление звонким, как если бы они с Уизли болтали в Норе. От этого сравнение неприятно защипало в горле. — Я владею невербальной магией. Мне сказали, что для её использования мне нужно разрешение Покровителя.       Она подняла глаза на Джорджа. Край его глаза дёрнулся словно в усмешке, а может ей это и показалось.       — Невербальная магия, — смешком выдавил он, и лицо его тут же вновь стало совершенно безэмоциональным. — Можешь творить что угодно, только за пределами моего поместья.       — Ты можешь сказать, что случилось с остальными? — тихо спросила Гермиона и тут же об этом пожалела. Наверное, её слишком порадовало разрешение колдовать без палочки. Лицо Джорджа выразило раздражение.       — Ты забавная, — ответил он. — Следи за языком, Будешь задавать вопросы не по нашему общему делу, позволю Пэнс немного поиграться. Знаешь, как сильно миссис Уизли обожает заклятие круциатоса?       Гермиона кивнула, наблюдая, как Джордж поднимается со стула. Не сказав больше ни слова он покинул её комнату.       Гермионе хотелось расплакаться. Разрыдаться, разрушить всё, что попадётся под руку. Уничтожить Форамен, сотреть в порошок Пэнси и надрать зад Джорджу. Но это означало бы сдаться.       Он не мог стать таким. Ей очень хотелось верить, что это правда, что надежда всё ещё есть.       Но что тогда могло бы остановить Джорджа Уизли от того, чтобы рассказать обо всём прямо здесь, в этой комнате? Сказать, что Орден всё ещё существует, что они её ждут, что всё ещё есть волшебники, готовые бороться.       Это было похоже на сумасшествие.       Раздался хлопок и посередине комнаты появилась эльфийка. Её острые уши были очень длинными, и кончики смешно касались плечей. Огромные зелёные глаза гармонировали с зеленоватой тряпкой, что прикрывала тело существа, узлом удерживаясь на спине.       — Эльке к вашему вниманию, мисс, — одновременно хрипловатым и писклявым голосом заговорила она. — Хозяин сказал Эльке не церемониться с мисс, но Эльке — домовой эльф, и вправе самой решать, как обращаться с другими волшебниками, только если это не навредит хозяевам.       Гермиона подумала, что такая речь заставила бы разрыдаться её на пятом курсе, когда она вязала шапочки и шарфы для домовых эльфов. Сейчас же она подумала, что ей в определённой степени повезло. Эльфы не врут, а Эльке производила хорошее впечатление.       — Доброго дня, Эльке, — вежливо ответила девушка. Эльфийка забавно дёрнула ушами в ответ.       — Пойдём, я покажу тебе наше крыло и расскажу, что от тебя требуется.       Кухня находилась в самом конце коридора их крыла. Когда они вошли, два эльфа трудились за приготовлением чего-то вкусного в большой кастрюле, тонкими ручками вращая половник.       — Разве нельзя готовить с помощью магии? — спросила Гермиона.       — Что вы, мисс, эльфы не могут использовать магию для работы. Мы можем заставить блюда трансгрессировать или сделать так, чтобы чистая одежда незаметно оказалась в гардеробе Хозяина. Но стирать, готовить и убирать при помощи эльфийской магии невозможно, — ответила Эльке.       Они прошли к углу, где стоял большой стеллаж со всевозможными баночками и упаковками, а на полу лежали мешки с рисом, картофелем и прочими продуктами. Эльке показала, где что находится, а затем рассказала о том, по какому принципу готовятся блюда для Хозяев и как правильно их сервировать.       — Миссис Уизли очень трепетно относится к сервировке, — добавила Эльке. — Однажды Като, самый младший из эльфов, забыл добавить рыбную вилку, хоть блюдо и было без рыбы, и Хозяйка ударила Като тринадцать раз. Вам может достаться больше, будьте осторожны.       С каждым высказыванием эльфийки о чете Уизли, Гермионе становилось всё тревожнее. Эльке не могла плохо о них отзываться, она лишь делилась фактами. Девушка впервые видела перед собой столь рассудительного домового эльфа. Эльке не нарушала правил, строго, но с заботой следила за своими подопечными, и в то же время не теряла того эльфийского достоинства, какое ей позволялось иметь.       Часы тянулись очень долго. Гермиона ждала вечера, чтобы закончить работу на кухне и выбраться за пределы поместья: попрактиковать магию. Эльке рассказала, что Форамен находится в двенадцати милях от Оттери-Сент-Кэтчпоул, деревни, неподалёку от которой находилась Нора. Гермионе очень хотелось до туда добраться. Джордж, скорее всего, узнает об этом, но в то же время ей не запрещалось перемещаться в свободное время.       Едва в Форамене закончился ужин, Гермиона покинула своё крыло через второй выход и отправилась к частоколу, что отделял поместье от внешнего мира.       Она ещё не успела полностью изучить территорию, но большую часть поместья составлял густой сад, в который вела одна из тропинок от главного входа. Эльке сказала, что Пэнси и Джордж любят прогуливаться по нему после ужина, но лучше их не тревожить. За предупреждением, по всей видимости, стояла очередная история о гневе Хозяйки, но эльфийка не стала ею делиться.       За пределами поместья дышалось легче. Весна была не самой тёплой, вместе с ночью на землю спускалась влажная прохлада, и Гермиона крепче укуталась в мантию. Ей неожиданно захотелось пробежаться, и она не смогла отказать себе в таком удовольствии, направившись к ближайшему холму.       От бега заболело горло и заныли лёгкие. Девушка никогда не отличалась тягой к спорту, да и травма сказывалась на теле. Едва добежав до вершины холма, Гермиона наклонилась отдышаться, но взгляд её тут же зацепился за открывшийся вид.       Там, за холмом, текла прозрачная река, с другого берега к её поверхности склоняли свои ветви огромные деревья. Гермиона ахнула от удивления, медленно спускаясь к реке.       Свежий влажный воздух ударил в нос. Как странно было наслаждаться явлениями природы в такой момент. Слёзы внезапно встали перед глазами, девушка смахнула их пальцами.       — Доброго вечера, — сказала она, и голос её прорезал вечернюю тишину. Никто ей не ответил, но Гермионе всё же стало легче от того, что она нашла место, где можно найти умиротворение. Впервые с момента пробуждения она могла позволить себе взять паузу.       Руки чесались. Она помнила, зачем покинула поместье, и собиралась заняться делом. Заметив недалеко сухую веточку ивы, Гермиона постаралась полностью сосредоточиться и произнесла первое пришедшее в голову заклинание.       — Вингардиум левиоса.       Ничего не произошло. Гермиона нервно усмехнулась и повторила действия.       Тщетно.       — Акцио.       Веточка легонько дёрнулась в её сторону, но так и осталась лежать на месте. Гермиона тряхнула головой. Всего этого можно было ожидать: столько времени без практики, да и до травмы получались далеко не все заклинания. В конце-концов, магия без палочки сложнее даже невербальной.       Но на душе было легко. Она получила свободу колдовать, и если будет достаточно практиковаться, сможет выполнять всё более сложные заклинания. Главное много-много работать.       После часа практики веточка ивы стала ближе на полтора фута. Гермиона присела на большой камень, наблюдая за течением воды.       Нужно было продолжить чтение газет за последние два года. И отыскать в библиотеке пособия по магии без палочки. Но для всего этого необходимо выбраться из поместья.       В прежние времена Гермиона бы трансгрессировала, но договор с Покровителем запрещал это делать. Магглорождённым этого не позволялось.       Создать портал она не могла, метлы или волшебного существа в её распоряжении не было. Вариант воспользоваться маггловским транспортом был слишком долгим.       Губы сложились в улыбке. Ночной рыцарь.       Кажется, для его вызова нужно было взмахнуть палочкой, но наверняка он был завязан на магию, а не на палочку…       Гермиона подняла голову на небо. Солнце совсем опустилось, и ещё горящие облака открыли вид на звёзды. Стоило вернуться в Форамен.       Дорога обратно не заняла много времени. Особняк не излучал света, разве что небольшое окно на верхнем этаже всё ещё горело и тёмный силуэт за светлой тюлью привлекал внимание. Гермиона с болью подумала о том, что же скрывает в себе Джордж Уизли? Если он действительно перешёл на сторону Пожирателей, то что могло его настолько сломить? И что ему приходиться терпеть, если это неправда?       Коридор глухим эхом повторял стук её шагов, Гермиона добралась до комнаты. Постель была на удивление мягкой, а тело сладко заныло от расслабления. Всё-таки час непрерывных занятий магии после столь долгого перерыва давал о себе знать.       Что-то не давало покоя. Тело расслабилось, хотелось просто перевернуться на другой бок, ни о чём не думать и уснуть. Преодолев слабость, Гермиона поднялась с кровати, вставая посередине комнаты. Деревянные стены были совершенно чистыми, только над дверью висели простые маггловские часы. Только взгляд девушки привлекло что-то небольшое и тёмное, торчащее над ними.       Стараясь быть как можно тише, Гермиона поставила стул прямо напротив двери, осторожно встала на него ногами.       Над часами прямо из стены слабо извиваясь высовывала часть своего тела маленькая чёрная змейка с ярко-зелёными глазами. Её голова плавно двигалась, маленький раздвоенный язык изредка высовывался и быстро исчезал обратно. Решив, что ей ничего не грозит, Гермиона протянула руку к чёрной голове, осторожно касаясь её пальцем.       Запястье пронзило обжигающей болью, змея плавно выскользнула из её пальцев как ни в чём не бывало, а Гермиона поспешно спрыгнула со стула и осела на кровать.       Болью всё ещё пульсировал её шрам на запястье, где белыми полосами было вырезано слово Грязнокровка.       Гермиона снова подняла глаза на змею. На миг задумавшись, вышла в коридор, бесшумно прикрыв за собой дверь, и дошла до двери кухни, что находилась совсем недалеко от её комнаты. На светлой древесине прямо над дверью было искусно вырезано название Форамен, а прямо над ним незаметно извивалось что-то, что отдалённо выглядело так же, как змейка в её комнате.       — Мисс, вам не стоит ходить по коридорам так поздно, — раздался пискливый свист внизу. Опустив голову, Гермиона увидела Эльке. — Хозяевам не понравится, если вы их разбудете.       — Скажи, Эльке, что это за змеи? — спросила Гермиона, указывая на название, вырезанное над дверью. Эльке поджала уши, быстро заморгав.       — Хозяин запретил Эльке отвечать на такие вопросы. Эльке не может ответить на ваш вопрос.       — Скажи, они ведь находятся по всему замку?       Эльфийка пару секунд качала головой из стороны в сторону, словно решала, не было ли приказа, запрещающего ей отвечать на заданный вопрос.       — Да, мисс, их можно увидеть из любой точки особняка.       — Спасибо, Эльке, — шёпотом ответила Гермиона. — В таком случае я пойду спать. Спокойной ночи.       — Спокойной ночи, мисс, — пискнула Эльке и лёгким хлопком растворилась в воздухе.       Размышляя над находкой, Гермиона вернулась в комнату, вновь укладываясь в кровать. Змея — символ Волан-де-Морта, и их можно увидеть из любой точки в доме. Что, если поместье находится под наблюдением?       Гермиона зажмурилась, коря себя за легкомыслие. Джордж Уизли — в прошлом член Ордена Феникса. Так ли просто заслужить доверие Пожирателей с таким прошлым?       По всей видимости, уважение он заслужил разрабатывая заклинания для Министерства, но конечно они не оставят своих подопечных без наблюдения. Гермиона вспомнила опаску, с которой Чжоу поглядывала по сторонам отвечая на её вопросы.       Кажется, в любой точке этого мира за тобой могут наблюдать. Твой Покровитель всегда знает твоё местоположение. Тебе запрещено свободно перемещаться и использовать классическую магию, если ты магглорождённый. Запрещено читать часть книг и жить наравне с остальными волшебниками. Ты не можешь назвать имя Гарри.       А значит, Пожиратели увидят, если она попытается спросить о чём-то Джорджа, увидят, если он сделает хоть что-то что выходит за рамки его обязанностей Покровителя. Могут ли они поговорить вне особняка? Захочет ли он поговорить с ней вне особняка?       Ей оставалось набраться терпения и наблюдать.       Белые облака понёс лёгкий весенний ветер, на небе засияла холодным светом луна. Гермиону сморил сон.