Уилл крутил педали велосипеда так быстро, как только могли позволить его дрожащие ноги. Он чувствовал, как Одиннадцать все сильнее сжимает ладони на его плечах, и от этого никому из них ничуть не становилось легче.
Из-за скорости ветер закладывал уши и развевал во все стороны непослушные волосы; струи воздуха со странной нежностью обдували лоб, немного приводя Уилла в адекватное сознание, но в уже светлом голубом небе ему всё равно иногда казались страшные ненормально-красные молнии. Если бы не относительное спокойствие Оди в эти моменты, то Уилл бы подумал, что Изнанка снова дает о себе знать, посылая всем им свои животрепещущие сигналы.
В моменты прояснения сознания в мыслях всё чаще всплывали уроки мистера Кларка: еще в самом начале их обучения мужчина рассказывал что-то про различные погодные явления, вроде грома с молниями. Да, красные молнии иногда встречались в природе, но подобного перевоплощения неба не было замечено нигде и никогда. По крайней мере, на нашей планете.
Пропустив на перекрестке джип, Уилл поставил одну ногу на ещё горячий от дневного cолнца асфальт. Ему тут же показалось, что прямо из-под земли что-то бьёт его по кроссовку, будто пытаясь выбраться или хотя бы достучаться до наружности.
— Уилл? — Оди попыталась привести мальчика в чувства, но он всё равно не сдвигался с места. Непонятное нечто ритмично ударяло Уилла по ноге, из-за чего вверх, к колену, шла дорожка мурашек. — Уилл, что с тобой? — девочка соскочила с велосипеда и обошла Уилла так, чтобы взглянуть на его лицо.
— Ты это чувствуешь? — Уилл всё не двигался.
Оди оглянулась себе за спину, пытаясь найти хоть какую-то причину подобного поведения парня. Кроме миловидной старушки, что вышла из дома выбросить мусор на помойку, на улице не было ни единой души.
— О чем ты, Уилл? — Оди снова посмотрела с заботой и страхом на брата, который по чуть-чуть начинал приходить в себя.
— Асфальт, — сказал он, кивая прямо себе под ноги, — чувствуешь? Будто с другой стороны кто-то… марширует.
Сначала Оди просто смотрела на грязно-серого цвета асфальт, который чуть переливался разными оттенками на свету. Но потом, когда нервное молчание Уилла ей надоело, а причины его поведения она так и не смогла найти, Одиннадцать без раздумий села на колени и, откидывая кудрявые волосы назад, вплотную прижалась правым ухом к асфальту. Повисло тянущееся молчание, и Уилл услышал, как со всех сторон бьётся его собственное сердце.
— Нет, ничего такого не слышу, — через какое-то время произнесла Оди, снова выпрямилась и отряхнула колени от прилипшей к ним щебёнки.
Уилл с ужасом в глазах посмотрел на Оди, но ничего ей не ответил. Не мог. Снова занимая позицию, значащую готовность к дальнейшей поездке, Уилл просто молча ждал, пока Оди заберётся обратно на свое место. Уилл покрепче сжал руль, будто он как-то мог спасти его от фантомной угрозы, исходящей буквально сразу отовсюду.
— Хочешь, я могу крутить педали, — предложила Оди, не торопясь ехать дальше.
Уилл хотел отрицательно мотнуть головой, но получилось это у него так резко, будто его шею внезапно охватила легкая судорога.
— Нет, я в порядке, — сказал Уилл и стал вглядываться в горизонт перед собой. — Давай просто доедем до дома, ладно?
Спорить с Уиллом, пребывавшем в таком шоке и смятении, Одиннадцать побоялась. Она кивнула — скорее для себя, чем для Уилла, что даже не повернулся больше в ее сторону — и, легко перекинув ногу через заднее колесо, снова оказалась позади Уилла. Она держала его за плечи менее плотно, при этом стараясь вообще не издавать никаких лишних звуков. Вдыхая носом свежий осенний воздух, Оди иногда бросала взгляд на идеально чистое небо.
Уже на их улице, дома, которые после района, где жила семья Браун, казались до жути простыми и даже бедными, Уилл смог полностью прийти в себя. Он рассматривал более-менее знакомые соседские дворы, украшенные различными растениями и забытыми детьми игрушками; мимо прошла пара человек, но в целом спальная часть Ленора Хиллз пустовала. Наверное, большинство семей находились в ближайшем торговом центре или просто гуляли в местном парке. Уилл понятия не имел, где было всё население города, но от такой пустоты улиц на душе становилось очень тоскливо. Тысячей мелких царапин проходилось по сердцу Уилла все происходящее в его жизни. И они всё никак не могли прекратить ныть.
Проезжая мимо одного из ближайших домов, Уилл начал сбавлять скорость, наворачивая круги педалями всё медленнее, прямо до тех пор, пока не остановился недалеко от их давно некошеной лужайки — пара сорняков даже прикрывали первую ступень у крыльца.
Уилл легко припарковал велосипед как можно ближе к дому, и тот встал в угол так, словно это всегда было его место. Задержавшись ещё на секунду и глядя на руль голубого велосипеда Хизер, Уилл оглянулся на Оди и они вместе поднялись в дом.
Со стороны кухни слышался голос Джойс, которая, по всей видимости, говорила по телефону касательно работы. Оттуда же доносились нотки приятного запаха, смешавшего в себе корицу и печёные яблоки. Уилл удивленно вскинул брови. Он не ожидал, что Джойс, которая никогда не отличалась особым мастерством на кухне, будет делать нечто подобное яблочному пирогу.
В прихожей не горел свет, но того, что мягко шёл из глубин дома, вполне хватало, чтобы повесить ключ на его законный серый крючок и медленно, будто специально не желая лишний раз наступать на особо скрипучие половицы, пройти на светлую кухню.
Ребят Джойс встретила с искренней радостью в глазах и прижатым к губам указательным пальцем — она все еще говорила по телефону, а значит им нужно было сохранять тишину.
Уилл знал, что им придется всё ей рассказать, но всё равно зачем-то попытался изобразить непринужденность. Будто и не существовало никакой Изнанки никогда вовсе. Оди же, напротив, выглядела так, словно вот-вот заплачет или громко воинственно закричит: все мышцы её лица были напряжены до предела, и стояла она в такой позе, готовая вот-вот двинуться в бой.
— Да, конечно, — с напускной вежливостью в голосе говорила Джойс, барабаня пальцами по кухонной панели — видно, этот разговор был не совсем ей по душе. — Отлично, я буду ждать вашего звонка. Во сколько, вы сказали? Семь вечера… — Джойс стянула с дверцы холодильника небольшой блокнот на магните и первым попавшимся на столе карандашом занесла в него какие-то записи. — Замечательно, да, да. Хорошо, до свидания.
Джойс повесила телефонную трубку на базу и, выдохнув из груди весь воздух, чтобы получше собраться с мыслями, повернулась к ребятам. Уилл успел заметить, что рабочий разговор не очень заладился, но, едва он с Оди попали в поле зрения женщины, она тут же взяла себя в руки.
— Вы сегодня задержались, — произнесла она, рассматривая детей, которых сама же с утра провожала в школу. — Джонатан сказал, что вы заезжали в библиотеку, — как раз в этот момент Уилл услышал какой-то шорох со второго этажа, — что за книги себе взяли, что-то для школы, да?
Джойс не всегда понимала, чем именно увлекаются ее сыновья и приемная дочь, но тот интерес, что она проявляла к любым их активностям, никогда не был лживым. Она посмотрела попеременно на каждого из детей, ожидая ответа, который всё никак не следовал. В глазах Джойс моментально проявилась легкая паника, но другими факторами она даже не подумала её выдать.
— У вас всё хорошо? — лишь спросила она.
Уилл посмотрел боковым зрением на Одиннадцать и понял, что говорить придётся ему самому — девочка стояла как вкопанная и, почти не моргая, глядела на уже не на шутку взволнованную Джойс.
— Сегодня на одной из перемен мы увидели кое-что, — начал Уилл после секундного размышления и скрестил руки на груди.
— Кое-что? — переспросила Джойс и приняла такую же позу, только чуть-чуть выставив вперёд одну ногу.
— Молнии, в небе. Они были не обычными, а…
— Ярко-красными, — добавила Оди, перебив Уилла. — Их не видел почти никто, кроме нас с Уиллом. Ты видела их? — Одиннадцать с надеждой рассматривала светлое лицо Джойс, покрытое тонким слоем мимических морщинок.
— Красные молнии? Сегодня я почти весь день была на телефоне и даже не заглядывала в окно, — Джойс пожала плечами и для убедительности повернулась к зашторенному кремово-коричневым полотном кухонному окну. — Вы не спрашивали у учителей, что это могло быть? Может, это какой-то редкий научный феномен, — предположила Джойс, хотя от Уилла не скрылось, как дрогнул её голос на одном из последних слов.
— Я… снова почувствовал, — сказал Уилл, хватаясь ладонью за шею. Он знал, что сейчас, здесь, находился в относительной безопасности, но странное предчувствие и не думало покидать его.
— Уилл… — со страхом вперемешку с материнской заботой вымолвила Джойс, прикрывая рот пальцами руки. — То же самое, что было тогда? Ты почувствовал Изнанку?
Уилл ничего не ответил — Джойс и так всё поняла по одному взгляду сына. Уилл старался держаться, но из-за так невовремя подступивших слёз вся кухня стала слегка смазанной, будто он смотрел на комнату через мокрое от дождя стекло автомобиля.
— Боже, — на выдохе произнесла Джойс, немедленно сокращая расстояние между собой и детьми и обнимая их, нежно проводя руками по макушкам.
— Это ещё не всё, — напомнила Оди и мягко отстранилась от женщины. Джойс всё равно держала её за локоть, не желая отпускать. — Были красные молнии и облака, их видела я, Уилл и ещё одна девочка, наша одноклассница.
— И больше никто из школы?
— Все остальные вели себя так, будто всё нормально, — Одиннадцать с прищуром смотрела на закрытое окно позади Джойс, как будто могла увидеть что-то сквозь плотную ткань шторы.
— Чего-о-о?.. — вдруг издалось протяжное со стороны лестницы — на одной из ступеней стоял, широко распахнув глаза, Аргайл с Джонатаном позади себя. — Вы что, тоже видели эти непонятные штуки?
Оди с Уиллом нервно переглянулись. Юноша сделал шаг навстречу Аргайлу, пытаясь понять, в трезвом ли он уме.
— Вы тоже видели? — Уилл переспросил на всякий случай. Он всё ещё не был уверен в адекватности сказанного Аргайлом. — Красные молнии, красные тучи, да?
— Что? Нет, — ответил Джонатан и покачал головой. — Я вообще не понимаю, о чём вы все говорит.
— Чува-а-к, — сказал Аргайл поучительным тоном и закатил глаза. — Пока мы ехали до магазина, помнишь? Небо было ну просто офигеть каким странным!
— Мы не ездили в магазин, — Джонатан обошёл Аргайла и подошёл поближе к своему брату.
— Да неважно, куда мы ездили, — отмахнулся тот, — главное, что всё это было прям
реально.
Уилл не верил тому, что прекрасно слышал. Он ещё мог понять, что знаки из Изнанки видела Оди, видел он, видела их одна-единственная одноклассница Хизер, но Аргайл? Неужели он тоже связан с этим дьявольским местом?
— Почему ты не сказал раньше, что всё это заметил? — не понимал Джонатан.
Сейчас Аргайл стоял на второй снизу ступени, слегка оперевшись о поручень, как на небольшой сцене, где все взгляды были прикованы к его немного пошатывающейся фигуре.
— Я думал, что это просто ещё одно действие чудо-вещи, — Аргайл медленно и часто закивал, улыбаясь, а Уилл находил всё больше объяснений странному поведению собственного брата после переезда.
— Какой это ещё чудо-вещи? — Джойс посмотрела на Аргайла так, как мать обычно смотрит на нашкодившего малыша.
— О, эти фиолетовые пальмы способны на мно-о-огое, — Аргайл только сейчас спустился полностью на пол кухни и смотрел на всех присутствующих, как на самое дорогое, что у него когда-либо было на свете.
— Вы же не хотите сказать мне, что вы… — Джойс хотела начать очень сильно ругаться, но Уилл аккуратно осёк её.
— Мам, по-моему, сейчас важно другое, — он взял её за руку и строго посмотрел прямо в глаза.
— Да, ты прав, Уилл, — Джойс выпустила свою руку и стала ходить по кухне, размышляя о только что услышанном. — Если другой мир снова даёт о себе знать, то… — она сжимала и разжимала кулаки, — вполне возможно, что в Хоукинсе сейчас творится то же самое.
— С него всё началось, — добавила Одиннадцать, медленно кивая.
— Какой мир?.. — Аргайл в недоумении глядел на Джойс.
— Значит, мы должны срочно позвонить в Хоукинс и узнать, что у них там прямо сейчас происходит. Когда вы последний раз связывались с ребятами? — Джойс уже набирала нужный номер на телефоне.
В сердце Уилла от вопроса матери что-то резко защемило. Он всё это время, проведенное в Ленора Хиллз, нормально не говорил ни с кем из своих друзей. Перед его глазами сам собой нарисовался образ Майка, который с каким-то ужасным осуждением и даже отвращением смотрел на него.
Джойс поднесла трубку к уху и от нервов стала крутить провод телефона в плотную спираль. В таком положении она простояла около минуты, хотя для остальных время растягивалось так сильно, как только могло.
— Никто из Уилеров не берёт трубку, — с досадой сообщила женщина.
— Возможно, они уже спят, — предположил Уилл, вспоминая, что между Индианой и Калифорнией трёхчасовая разница во времени.
— Как я помню, Клавдия ложится очень поздно, — Джойс уже жала на нужные кнопки, набирая номер домашнего телефона Дастина.
— После смерти их кота она сама не своя, — Уилл сморщился, будто съел что-то очень кислое. Смерть Мяуса и правда очень сильно потрясла маму его друга.
Джойс со злостью небрежно кинула телефон на место, от чего тот не успел ровно встать на базу и уже, подпрыгивая, дергался на проводе, как йо-йо.
— Мы должны позвонить им утром, — сказала Одиннадцать и Джойс согласно кивнула.
— Я не знаю, что ещё могу сделать прямо сейчас.
Мыслей у каждого и правда было слишком много, но дельных — ни одной. Даже Аргайл пытался вспомнить номер какого-нибудь знакомого из Хоукинса, хотя не помнил, что когда-либо раньше вообще общался с кем-то ещё оттуда.
— Мы могли бы полететь в Хоукинс первым же самолётом! — глаза Оди загорелись, наверное, от мысли, что она сможет увидеть Майка вживую. Одно лишь упоминание Майка заставило Уилла дёрнуть плечом от неприятной досады, причину которой он даже сам себе полностью объяснить не мог.
— О, нет, — Джойс покачала головой, — я никуда вас не отправлю. Если завтра утром я не свяжусь хоть с кем-то из Хоукинса, то полечу первым же рейсом туда одна.
— Мама! — запротестовал Джонатан, и Уилл тоже стал настойчиво подступать к Джойс ближе.
— Нет, мальчики, это не обсуждается и обсуждаться не может, — Джойс снова осмотрела каждого из присутствующих, особо бережно пройдясь взволнованным взглядом по фигуре Уилла. Взгляд Джойс на мгновение стал таким тёплым и мягким, что Уилл практически физически ощутил его. В мыслях промелькнул его красный детский плед, которым Джойс так бережно укрывала его лет десять назад.
Красный…
***
Утренние солнечные лучи ничуть не исправили общего настроения: всё было такое до жути странное и при этом — слишком обычное. С виду стандартный процесс приготовления завтрака: Джонатан кружился у плиты, пытаясь как можно быстрее перевернуть тост, чтобы тот не сгорел, Джойс всё бегал от стола к кухонному гарнитуру, выискивая среди всех своих заметок нужные для работы номера, но Уилл с Одиннадцать сидели как на иголках, одинаково думая, что всё не может проходить так гладко, когда мир настолько близок к разрухе.
Да и ночь выдалась ужасная — выспался, наверное, только Аргайл, ушедший к себе уже ближе к полуночи. Его уже ничем нельзя было удивить… По крайней мере, его мозг не воспринимал всю ту информацию, которую на него пытался всё это время возложить Джонатан.
— Держите, — тихо и без толики энтузиазма сказал Джонатан, выкладывая на одинаковые тарелки тосты с яичницей.
— Спасибо, — Оди изобразила на лице подобие благодарной улыбки и принялась ковырять краешек белка вилкой, иногда задевая дно тарелки, создавая неприятный уху металлический скрежет.
Суматоха, которая всё это время шла в основном со стороны Джойс, в один миг оборвалась. Вся троица детей с интересом, страхом и недоумением уставилась на женщину.
— Я знаю, о чём вы все думаете, — вдруг произнесла она. — Мы должны что-то делать.
— Да! — тут же громко сказала Оди, прервав Джойс.
— Но мы понятия не имеем, что именно нам нужно делать, — мягко продолжила Джойс, присаживаясь напротив ребят. — Я понимаю, что вы хотите действовать, но, пожалуйста, послушайте меня, — она нежно дотронулась ладонью до руки каждого, — пока мы не узнаем хотя бы ещё немного о том, что именно вы видели и что именно происходит, мы просто не сможем придумать, что от нас требуется.
— Мы знаем, что до Изнанки есть не одна дорога, — произнес Уилл. Вчера деталь о пропавших людях была как-то упущена, что, наверное, во многом путало карты Джойс. — В разных городах пропадали люди. Это уже происходило. Красные молнии уже были, — Уилл пытался говорить чётко, но едва он вспоминал всё это, его голос начинал предательски подрагивать. — Там, где были замечены молнии, кто-то исчезал.
— Почему вы не сказали мне этого сразу? — Джойс с недоумением взглянула на Уилла, но тут же осеклась. Ему было страшно.
Очень страшно. Джойс сглотнула подступивший к горлу вязкий ком. — Хорошо, хорошо… Собирайтесь в школу, но если что-то произойдёт — сразу же, я повторяю: сразу же звоните мне!
Завтрак на столе остался почти не тронутым, лишь все края яичницы Оди были яростно покромсаны и раскиданы по краю.
***
Хизер нигде не было. На Уилла тут же нахлынула новая волна пугающих мыслей, какие-то кровавые и жуткие картинки невольно появлялись перед его глазами, заставляя всё чаще моргать, лишь бы они поскорее ушли. Ему было страшно думать об этом, но страшные образы всё лезли и лезли в голову.
— Я не вижу её, — сказала Оди, оглядываясь по сторонам. Едва ей в поле зрения попала уже знакомая блондинка, её лицо моментально скривилось. — Но я вижу Анжелу.
Потихоньку приходя в себя, Уилл мыслил всё чётче и логичнее. Если Анжела пришла в школу и даже пребывает в своём обычном (пускай и до жути мерзком для него и Оди) расположении духа, то наверняка с Хизер всё также абсолютно нормально. Несмотря на то, что между сёстрами и была огромная пропасть, Уилл бы никогда не поверил, что Анжела или же Хизер смогли бы спокойно болтать с другими одноклассниками, зная, что с родной сестрой что-то произошло.
— Думаю, она в порядке, — чуть погодя наконец сказал Уилл, подбодрив тем самым и себя, и заметно взволновавшуюся Одиннадцать.
— И как мы расскажем всё Хизер? — не унималась девочка. Уилл в ответ лишь мягко усмехнулся: как таковой информацией они не владели; Джойс не могла ничем помочь, а Джонатан с Аргайлом — и подавно. — Мы же не можем просто оставаться здесь!
— Сейчас это единственное, на что мы способны, — Уилл слегка пожал плечами, ведя Оди в кабинет — до урока оставалось совсем немного. — Если не увидим Хизер к концу учебного дня, то… — Уилл на секунду задумался, так как хотел разобраться, стоит ли предлагать нечто-то подобное. — То мы можем съездить к ней домой и всё разузнать.
— Ладно… — буркнула Оди и сдалась, закидывая рюкзак на парту чуть агрессивнее обычного.
Пришедшая так спонтанно идея навестить в крайнем случае Хизер отчего-то очень запала Уиллу в душу: он был точно уверен, что она в полном порядке, но зайти к этой весьма странной девчонке всё равно почему-то очень хотелось.
Литература шла так медленно, что Уилл даже начал считать количество раз, когда поднимал взгляд к круглому циферблату настенных часов. Еще сорок минут, тридцать девять, тридцать восемь, всё ещё тридцать восемь… Было сложно удержаться от очередного сонного зевка. Иногда Уилл поглядывал на Оди, но та старалась усердно слушать. Литература явно была ей по душе и помогала отвлечься от преследующих нервирующих мыслей. Уилл тихо хмыкнул своим рассуждениям и понял, что в данную секунду совсем не чувствует страха; ощущение, что преследовало его уже второй день, будто растворилось в воздухе и оставило его наедине с собой. Уилл насторожился, потому что понимал, что Изнанка не могла просто взять и исчезнуть. Он огляделся — остальные одноклассники так же пытались держать глаза открытыми и не падать на парты, тут же засыпая. Всё было… абсолютно обычно. Даже Анжела всё так же перешёптывалась со своими самодовольными дружками и иногда язвительно рассматривала Одиннадцать — смотрела так, будто делает той огромное одолжение.
Уилл снова прислушался. За исключением тягучего голоса учителя и шепотков от Анжелы не было слышно абсолютно ни-че-го, стояла просто гробовая тишина, хотя обычно класс был полон шорохов и прочих отвлекающих звуков. Ещё раз обернувшись к Оди, Уилл понял, что он единственный так сильно волновался из-за всего этого. Это чувство было сравнимо с вылитым на голову ведром ледяной воды: хотелось поскорее вытереться от неё и укутаться в тёплый плед.
Мальчик сглотнул подступивший к горлу ком, и постарался сосредоточиться на теме занятия. И, несмотря на то, что получалось у него это не особо хорошо, Уиллу всё равно понемногу становилось легче.
