Мне кажется, ты кое-что забыл..

      Уже прошло несколько дней, как в голове Сфинкса появился странный червь, что с каждым днем становился больше и суетливее. Если по началу его можно было не брать во внимание и игнорировать, с мыслями "это всего-лишь глупость. Пусть Слепой сам с собой развлекается, без меня. И особенно без Габи." Но откуда же Сфинкс знал, что все перерастет в нечто серьезное. Да настолько серьезное, что он спустя пару дней сам подойдет к Слепому и согласится на.. такой абсурд.       На этаже воцарилась тишина, ибо все сбежались на обед. За исключением Сфинкса, который впервые за всю жизнь перестал ощущать ноги от волнения, чувствуя себя по настоящему беспомощно. Медленно и шатаясь, он шел в общую комнату, словно на важнейший экзамен определяющий его дальнейшую жизнь. С каждым шагом Сфинкс все ближе и ближе приближался к неизбежному, а ком в горле рос.       "как забавно получается," - думал Сфинкс, выдыхая с усмешкой. - "Анекдот целый..."       Не выдерживая, Сфинкс останавливается у входной двери в собственную комнату и задерживает дыхание.       "... Слепой, безрукий и уродливая шлюха. Неплохо.."       И Сфинкс легонько толкает дверь ногой и та легко открывается, словно с самого начала не могла дождаться, когда хозяин войдет в нее. Оглядевшись, Сфинкс первым делом увидел Слепого, что спокойно сидел на подоконнике и курил, одарив пришедшего лишь мимолетным взглядом невидящих глаз. В комнате стояла тишина и Сфинкс не знал, что сказать, поэтому просто стоял и ждал, что же скажет Слепой. Если он вообще сейчас что-либо скажет.       - Ты долго. - Слепой выпускает облако дыма и поднимает голову вверх, выглядя при этом так, словно он с интересом разглядывает фрамугу окна. Хотя в силу "неких физиологических" особенностей не мог ее видеть. Скорее всего он просто думал о чем-то таком.. интересном.       - кажется, я не особо много пропустил.       И снова тишина. Теперь уже Слепой неспеша спрыгивает с подоконника, об который потушил на ходу сигарету, направляясь к скрипящей двери, закрывая ее на ключ. Сфинкс молчит, смотря на все это с немалым удивлением. Он просто ждет, что сейчас откуда-то выпрыгнет Габи в своих уродливых драных чулках и все испортит. Но никого нет.       Слепой задерживается у двери, словно решает что-то для себя. И когда наконец принимает решение, он разворачивается к Сфинксу, что стоит посередине комнаты и чего-то ждет, явно нервничая.       Расстояние между ними сокращается и Слепой протягивает свою бледную, утонченную ладонь к чужой груди. Сфинкс перестает дышать, словно на нем поставили проклятую кангу, которая сковала все его тело и разум. Лишь кровь тяжелыми толчками билась в венах. А белая рука не останавливалась, явно поощренная чужим бездействием, залезла под серую майку, ощупывая упругий живот и пупок и, не скромничая поднялась к груди.       Дыхание Сфинкса сбилось, а разрисованные стены поплыли пестрыми удавами, которые носились кругами по комнате. Само пространство исказилось, реальности не было. Поставленная ловушка захлопнулась. И захлопнулась потому, что Сфинкс вошел в нее добровольно. Как Алиса из страны чудес, которая пролезла в нору за кроликом, он полез за Слепым. И согласился он на это все не ради разукрашенной Габи с длинными ногами в рваных чулках. Совсем не из-за нее.       Слепой тем временем совсем не медлил, ощупывая края майки, он резко поднимает ее и стягивает с чужого тела, прислоняясь к оголенной и горячей коже. Он гладит шею Сфинкса холодными ладонями, спускаясь медленно вниз. Он смотрит на него завороженно с горящими в туманных глазах дикими огнями, а после толкает того в грудь. Ошеломленный Сфинкс падает на пол с болезненным охом.       Его тут же седлает Слепой. Сфинкс поднимает на него взгляд и видит перед собой теперь оголодавшего зверя, что играясь, разделывается с добычей. От такого зрелища сердце невольно загорается безумным пламенем, а во рту становится ужасно сухо, от чего Сфинкс с трудом глотает слюну, не отрываясь от друга. Слепой горячо выдыхая оглаживает себя через футболку и чувствуя, что она мешает, просто снимает и выбрасывает в конец комнаты. Теперь он был также практически наг, как и Сфинкс.       Наклоняясь вниз, слепой изогнулся в спине словно лис, находясь всего в паре сантиметрах от другого лица. Сфинкс неожиданно для себя в этот момент вспомнил о Габи. И чтобы убедится во всем происходящем решил тихо спросить.       - Тебе не кажется, что ты кое-что забыл? - он тупит взгляд на Слепом и вопросительно поднимает бровь. - Разве? - отвечает слепой непринужденно. - мне кажется, здесь все что нам нужно. И не в силах больше ждать, Слепой впивается в чужие губы. И Сфинкс совсем не против, он закрывает глаза, отдаваясь ощущениям.       К черту ебаную Габи. От легкого поцелуя они перешли к более страстному и горячему. Они целовались как мученики, что не пили и не ели целую вечность, а теперь утопали в таких желанных удовольствиях и не могли насытиться. Вместо крови в жилах текла горячая лава, медленным теплым потоком спускаясь к низу живота, образовывая там огненный тягучий ком. Кожа горела и умирала без прикосновений, грудная клетка разрывалась от такого тепла и бурлящей крови. И это только один поцелуй..       Губы Слепого были пересохшие от долго подавляемой чувственной жажды, от скрываемого желания обладания, с болью и мукой потянулись к губам Сфинкса вновь. Они вбирали существо друг-друга через поцелуй, поцелуй еще более крепкий, — если такое возможно, — нежели предыдущий. Какой это был поцелуй!       Два факела горящих губ то разъединялись, то вновь соединялись, меняя цвет на огненный. Язык Сфинкса вторгся в чужой рот, от чего Слепой застонал, поддаваясь такой ласке и заелозил на чужом паху, отвечая взаимностью.       Во время соития губами, Слепой успел проскользнуть в чужие брюки и, крадучись, проник в прорезь, инстинктивно отодвигая все преграды, пока не добралась до твердого, напряженного, ноющего члена, который пылал огнем.       Сфинкс тут же дернулся, простонав. Дикая истома пронзала его тело молниями, электричество прошлось по всем его сосудам и венам, стремительно достигнув мозга, сводя его с ума.       Сфинкс не в силах был сдерживаться и все же поднял металлическую руку, пытаясь хоть как-то в ответ ласкать чужое тело, оглаживая мягкий живот и ребра. Несмотря на то, что руки были не настоящими, Слепой блаженно откинул назад голову и прикрыл глаза, пряча их под длинными ресницами. А рука не отставала, залезая в джинсы, словно коварная змея, обхватывая очень аккуратно, влажный до безумия горячий чужой член.       Слепой стиснул ноги и громко простонал, а его ресницы задрожали как и все тело. Кровь текла все быстрее по артериям и венам, казалось, что она вот-вот вырвется из тела и заполнит все пространство.              Две руки синхронно двигались, лаская друг-друга. Двое уже были насквозь мокрые от телесных жидкостей, а воздух был пропитан запахами феромонов и голых тел. Слепой и Сфинкс жадно целовались, прижимаясь друг к другу разгоряченными телами. Желание и возбуждение были такими невыносимыми, жажда прикосновений сводила с ума. Слепой ощущал стальные руки на талии и то, как по его животу проходят влажными поцелуями, от чего задрожал, издав рванный вздох. Он сбивчиво ласкал блестящие от влаги свой член и Сфинкса, елозя бедрами в области чужого паха. От ощущений хотелось завыть.

*****

      В коридоре снова собралась толпа, что с интересом наблюдала за тем, как Табаки прислоняет украденный из столовой бокал к двери, а потом наклоняется к нему ухом и что-то внимательно слушает.       - Господи! Как тебя еще земля носит!? - Лэри проталкивается сквозь толпу и садится рядом с Табаки, который в ответ лишь хмурится и дергает раздраженно носом.       - Думаю, сейчас в нашей комнате Бог явно отсутствует. Тшш! - угрожающе преподнеся палец к губам, тот продолжил свое дело.       Лэри тяжело вздохнул.       - Какое бесстыдство.. - Лэри нервно поджег сигарету и закурил, краснея и немного дрожа. - Хватит уже, дай и мне тоже послушать!       Обхватив несчастный бокал, Лэри потянул его на себя, стараясь тоже услышать что-то, но Табаки вовремя спохватился и потянул бокал к себе.       - Детям такое нельзя слушать!       - Животным тоже!       Теперь покрасневшие Табаки и Лэри прожигали друг-друга взглядами, готовые сейчас подраться за место под дверью. Черный лишь вздыхал, закатывая глаза, ибо считал всех здесь пубертатными подростками, которые дерутся за кассету с порнушкой. Отвратительной, групповой порнушкой с инвалидами.       Неожиданно во время ярой борьбы за стакан послышался чей-то голос.       - Ой, а че это у вас там происходит?       - Ничего, ничего.. это тебя не касается, Габи.. - Табаки и Лэри все еще сражались за стакан, обхватив его каждый со своей стороны. Но потом резко остановились и побледнели, уронив синхронно подслушивающее устройство(которым и служил бокал из столовой), и так же синхронно развернулись в сторону девушки с громким выкриком. - ТАК ТЫ ЧТО, НЕ С НИМИ!?       - Ну знаете, я вообще со многими, а что? Я про кого-то забыла?        - Скорее тебя забыли. - Усмехнулся Черный, стараясь все еще не показывать своей заинтересованности в этом цирке.       Тут уже все внимание было переключено на эту троицу, а рядом стоял Стервятник со связкой отмычек в руке, ощущая себя бедным родственником, что сейчас вообще не к месту.       - Стервятник.. открывай. Я должен это увидеть. - Табаки притянул хромую птицу на себя. - БЫСТРО.       - Господи!! Лишь бы не кровать.... В этот день Лэри уверовал в Бога.