***
2008 год…
Прекрасное времечко, нет никаких проблем и забот, тяготящих душу и разум. Елена и Максим совсем молодые, обоим по двадцать лет. Впереди светлое и интересное будущее, слегка пугающее своей неизвестностью, но в тоже время чарующее предстоящими радостями и счастьем. —Ты прекрасна, дорогая! —восхитился Максимов, когда Николай Георгиевич передал ему руку дочери у алтаря. Юная леди действительно была прекрасна. Белое, облегающие платье в пол идеально подчеркивало её стройное тело. Рукава, а так же кокетка были аккуратно отделаны шифоном. Декольте достаточно глубокое, но оно замечательно всё скрывало от посторонних взглядов. Высокие белые шпильки, придавали определённого статуса. На церемонии много важных персон, как никак, друзья отца. На каблуках она практически одного роста со своим женихом. Локоны завиты в кудри, элегантно спадающие по спине. Лене вообще не нужна тона косметики. Телесные тени и небольшие стрелки, а так же матовая помада идеально подчёркивали естественную красоту девушки. На тонкой шейке красовалось колье из бриллиантов. Фату Жарова решила не надевать, так как они ей никогда не нравились. —Ты тоже ничего! —улыбнулась в ответ, слегка подкалывая Макса. Максим выбрал строгий чёрный костюм. Галстук, завязанный беном, идеально сидел на его шее. На ногах красовались лакированные ботинки. А весь образ дополняли запонки. Они очень гармонично смотрелись на фоне друг друга. Дальше проследовала длинная речь регистраторши, которую то и не очень хотелось слушать. Но пришлось. Молодым не терпелось поставить штамп в паспорте и сделать фотографии. Наконец прозвучала фраза — «Можете поцеловать невесту!». Все гости дружно принялись кричать — «Горько». И не одна из сторон не уступала друг другу. Жених и невеста поёжились, от столь пристального внимания к своим персонам, но всё-таки сдались. Губы Максимова накрыли Ленины. Руки парня крепко лежали на её тонкой талии, придвигая ближе к себе. Теперь они вместе«Хорошое было времечко…»
***
Максимов рухнул на землю, утянув за собой пса, дабы скрыться от пуль, летающих в воздухе со скоростью света. Вокруг не было никого, кроме сотрудников полиции. Вахтанг и Елена увели работников конюшни в безопасное место, сразу же, как приехали сюда. А Максимов, взяв на подстраховку Леонидова и Гнездилова, двинулся в самое пекло. Животных скрыть не успели, поэтому операм нужно стараться не подцепить их. Главная задача — обезвредить преступника. Конечно, выбрал он достаточно странную территорию, где собирался скрываться от следствия. —Лёш, вы живы? —буркнул в рацию майор, внимательно следя за своим псом —Гнездо с тобой? —Да. —коротко ответил Леонидов, дабы не поднимать сильного шуму. Не хватало ещё, чтобы их засекли. Елена Николаевна двинулась к операм, предварительно достав из женской сумочки пистолет. Не смотря на уговоры Леонова, женщина не осталась на безопасном расстоянии от места стрельбы. Вахтанг прекрасно понимал, что ему снесут голову за неё, поэтому присутствовал пристальный контроль. Но, стоило мужчине отвернуться, как от Жаровой и след простыл. Опер хотел догнать её, но оставить людей не мог. —Жарова, япона мать! —что есть силы закричал Максимов, предостерегая бывшую супругу от преступника, вышедшего из-за угла. Женщина резко развернулась, наставляя на противника ствол. Пальцы самопроизвольно потянулись дальше, быстро цепляя курок. Секунда, и криминалист спустила его, зацепив живот бандита. Жарова слегка пошатнулась, но виду не подала. В это время Максимов подобрался к коллеге, перемещаясь короткими перебежками. Мужчина моментально поднялся с корточек, как увидел ещё одного преступника, стремительно направляющего в строну Елены Николаевны. Женщина бы просто напросто не успела защитить себя, перезаряжала пистолет, да и увернуться от пули времени уже не было. —Лена! —эхом раздался басовый голос Максимова. Мужчина за делю секунды оказался перед любимой женщиной, закрыв её от пули, что попала ему в грудь. Тут подбежал Леонидов, задерживая бандита. Показался Гнездилов, который видимо толком и не понял, что произошло. А Максимов повалился назад, в руки к бывшей жене. Хоть она и не смогла его удержать, но смягчила удар о землю. —Макс… —прошептала Елена Николаевна, приложив одну ладонь к его щеке, а вторую на рану. По лицу Жаровой скатились первые слезинки, означающие огромный испуг. За него. Одежда и руки женщины успели запачкаться его кровью, которая казалось, что никогда не остановится. Разум погрузился в туман и пелену слёз. Где-то вдалеке слышался голос Алексея, кричащего о помощи. Прибежавший Вахтанг вызвал скорую помощь. Но Лена ничего не слышала, кроме стука своего сердца, разрывающегося на миллионы маленьких осколков. Когда приехала скорая, мужчина уже давно был без сознания. Врач и фельдшер подбежали к раненому, но на них чуть ли не набросилась собака. Пса, что так рьяно переживал за хозяина, увёл Вахтанг в машину. С ними ему сейчас будет явно лучше. Майора погрузили на каталку и повезли в строну кареты скорой помощи. —Ленку не зацепило? —прохрипел Максимов, пытаясь продрать глаза, но невыносимая боль жутко мешала это сделать. —Макс, я здесь. —отозвалась Жарова, сжав руку мужчины —Всё хорошо будет! —Я тебя так сильно лю… —не успел майор договорить, как фельдшер скорой помощи его перебил. —Вам лучше сейчас помолчать. —строго произнесла девушка, а после перевела взгляд на взволнованную Елену Николаевну —Вы ему кто? Кто-то сопровождать будет? —Жена! —твёрдо заявила Жарова, не обратив никакого внимания на Леонидова, выразительно вытаращего глаза —Я с вами поеду.***
В глазах белый свет от лампочек, висящих на потолке. Его везут на каталке. Над ним склонилась бывшая жена, что еле успевает перебирать каблуками. Лицо женщины измазано кровью. Её рука рядом с его лицом. —Лена… Майор не переставал звать бывшую супругу, будто она — его последние желание. Макс всегда любил её, любит, и будет любить, если выживет. Когда мужчина говорил, что словит пулю за неё, никто не воспринимал его слова всерьёз. Но, сегодня Максимов доказал, что это была чистая правда. —Тише-тише-тише.. Я рядом, слышишь? Максимов, я тебя не брошу! —не отпускает его ни на секунду, перебирая чёрствую ладонь в своей. Елена Николаевна так и не смогла успокоиться. Слёзы бесконтрольно стекали по лицу, обжигая красные щёки. Руки и ноги дрожали, как и всё тело. Внутри бушевал ураган. Она прекрасно понимала, что вся ответственность и вина лежит на её хрупких плечах. И это невыносимо терзало душу, ещё больше накаляя расшатанные нервы. —Что у вас там случилось? —спросил хирург, принявший Максимова. Врач смотрел на супругу постращавшего и всё никак не мог сложить картинку в голове. За время практики он повидал многое, поэтому не понаслышке знает, в таких случаях необходимо вызвать полицию. Чем раньше, тем лучше. —Он меня собой закрыл… —еле выдавила из себя Жарова, истерически всхлипывая —И пулю вместо меня словил. —Я обязан вызвать полицию. —Мы сами полиция. —ответила Жарова, изо всех сил стараясь взять себя в руки, но всё тщетно —Это на задержании произошло. —Дальше нельзя! —отрезал второй врач, придерживая даму —Ждите в приёмном!***
Жарова медленно размешивала кофе в пластиковом стаканчике. Какой он по счёту за эти несколько часов? Неизвестно. Елена не могла найти себе места, сидела и ждала, словно на пороховой бочке. Ходить туда-сюда, она просто больше не могла. Устала. Устала каждую секунду бояться, что выйдет хирург и сообщит печальную весть. Женщина присела на железную больничную лавочку, отставив напиток в строну, а голову закрыв руками. Лена закусила нижнюю губу и вскоре почувствовала лёгкий привкус крови. Она лишь усмехнулась, нервно качнув головой. «Господи, лучше бы я… Зачем он меня закрыл?!…» —подумала криминалист, вызывая новый поток слёз. Хотелось кричать, крушить, громить, но нельзя. Рядом есть люди, друзья, муж… —Лена Николаевна, хватить разводить сыврость! —буркнул Гнездилов, подсев к криминалисту. Елена медленно подняла голову, вытирая опухшие глаза. Кого-кого, но Игоря она точно не ожидала увидеть рядом. Гнездилов с Максимовым всегда, как кошка с собакой, но если копнуть поглубже, между ними есть дружба. Искренняя, настоящая. Макс, не смотря на то, что постоянно подкалывает его, слегка издевается, переживает за Игоря. И в обратном порядке это работает точно также. —А что мне делать?… —шмыгнула носом Жарова, крепко вцепившись ногтями в лавочку —Макс там из-за меня, понимаешь?! Если бы я послушала Вахтанга, не пошла бы туда, то он бы сейчас не лежал на операционном столе! Я во всём виновата. Я! Игорь, ты понимаешь?! Раскричалась Елена, не контролируя поток бурных эмоций, бьющих через край. Она сама от себя такого не ожидала. Жарова всю жизнь думала, что прекрасно умеет справляться с чувствами и переживания, до сегодняшнего дня так точно. Система, исправно работающая много лет, дала сбой. Сдерживаться было невозможно. Осознание того, что виновата она, поглощало её всё глубже и глубже. —Так, ну ка, —добро произнесла незнакомка, присаживаясь перед криминалистом на корточки —чего мы так плачем? Меня Нина зовут. —У Ленки Максимова оперируют. —досадно ответил Гнездилов, который сам чуть не расплакался. —Муж? —спросила Нина, на что Жарова отрицательно мотнула головой. —Муж, муж. —раздался голос Николая Георгиевича, подходящего к дочери. Видимо, Громов проинформировал. —Пей. —женщина с поста регистрации протянула Елене успокоительное. —Спасибо… —слабо улыбнулась Жарова, выпив горьковатую жидкость. —Лена, отвлекись! Пойдём на улицу выйдем, воздухом подышим. Ты побледнела вся.. —предложил Николай, взяв дочку за руку. —Я не хочу, пап.. Неожиданно для всех, в приёмное отделение вышел хирург. Увидев его, в Лене всё сломалось. Внутренний стержень, что задавал темп на протяжении многих лет после развода, рухнул. Сердце разбилось окончательно, позволяя боли растечься по венам. —Была остановка сердца, —начал врач, припугнув Жарову —завели. Ваш супруг в рубашке родился. Сейчас он в реанимации, стабилен. Кома, но это не приговор. —А я гомодрил, на нас с Максимовым всё, как на собаках! —радостно заявил Гнездилов. —Пап, он же очнётся?… —шёпотом спросила Елена, неожиданно пошатнувшись. Ноги подкосились, переставая слушаться. —Леночка… —Николай заключил своего единственного ребёнка в крепкие руки, не давая упасть —Поехали домой, к нам с мамой. Алексею я сам позвоню, тем более он всё равно сейчас в участок уехал.