***
Марико бежала по залитым солнцем улицам Йокогамы. Сзади пыталась поспевать Марина. Времени не было, обе девушки должны были добраться до школы как можно скорее. Они рисковали опоздать на обед, время, когда все ученики бегут в столовую, а музыкальный класс становится раем для любителей тишины и уединения. На первую половину дня им и Борьке выдали освобождение, потому что нужно было кому-то сопроводить Рампо на место предыдущего теракта. Фукудзава был занят охраной школы, полицейским они просто не доверяли. Как и полицейские им. Юный детектив осмотрел все место преступление за считанные минуты, а после Борис вызвался доставить его до дома, а Марико и Марина побежали обратно в школу. — Погодь… — крикнула Цветаева. — Я… больше… фух… не могу… — Осталось немного! — Марико даже не обернулась. — Пятьдесят метров! — Да ты изде… бля… ваешься! — в голове Марины слышалось страдание. Марико молча забежала на территорию школы и остановилась, чтобы выровнять дыхание. Рядом упала ее подруга. — А ты говорила, что не можешь, — потянулась Марико. — Да как ты это делаешь?! — воскликнула Цветаева. У нее никак не получалось отдышаться, когда Марико даже не покраснела. Из всей компании у нее была самая высокая выносливость, но при этом другие физические показатели стремились все ближе к нулю. Музыкальная комната, как и ожидалось, пустовала. — Скоро экзамены, — вздохнула Цветаева. — Скоро вы с Борькой станете единственными из всей компании, кто учится здесь, — Марико постучала пальцами по клавишам фортепиано, не стремясь сыграть что-то определённое и правильное. — Везёт вам, — тоскливо протянула Марина. — Будете получать профессию, пока мы гнием в этом затхлом заведении. — Пф, скажешь тоже. Цветик, это единственная в Йокогаме школа, во дворе которой находится сад с сакурой. Нам несказанно повезло, тем более, что скоро цветение. — И время выпускного приходится как раз на этот период, — фыркнула Цветаева. — Если этот выпускной вообще будет. — Учителям плевать на террористов, они хотят поскорее сплавить нас на каникулы или в колледж, а эти «гости» только добавляют проблем. — Просто забей на все. — Солнышко, я просто устала! Я больше не могу жить в этом беспределе. — Не называй меня так. И вообще, ты правда думаешь, что хуже быть не может? Забыла уже войну? — Не напоминай… лучше помоги с биологией вечером. — Помогу, — Марико вздохнула. — Куда ж я денусь.***
Юкичи Фукудзава пребывал в необычайном замешательстве. Как ни странно, это не было связано загадочными террористами, нацелившимися на ничем не примечательную школу. Его в значительной степени волновал один подпольный врач. Мори-сан вёл себя странно. Крайне странно. Не было тех привычных попыток вывести его — Фукудзаву — из себя, Элис тоже подозрительно тихо сидела в углу кабинета и рисовала непонятные рисунки, даже конфеты не просила. Даже Марико-сан практически не появлялась в больнице, хотя раньше каждый день помогала дяде. Не сказать, чтобы Фукудзаву это волновало… просто не выходило из головы. На работе, дома, когда кормил бездомных котов, все время он думал о странном поведении странного доктора. Он не волновался, нет. Скорее его раздражало, что Огай вёл себя необычно. Это сбивало жизнь с привычного ритма. Он. Не. Беспокоился. Он злился, что не мог сосредоточиться на работе. Но так было только внутри. Снаружи мечник олицетворял само спокойствие. Его злило и то, что Рампо начинал хихикать, как только видел Фукудзаву. И парнишка наотрез отказывался называть причину. Иногда безобидное хихиканье перерастало в полноценный хохот. В какой-то момент Элис начала загадочно улыбаться, все так же тихо сидя в своём углу. Огай развеивал способность, едва замечал это. Спустя некоторое время железное терпение сурового мечника лопнуло, и он решил обратиться к единственному человеку, который может быть в курсе происходящего. — Марико-сан, прошу прощения, что отрываю от занятий, но не могли бы Вы мне помочь? — Да, конечно, всегда пожалуйста, — с улыбкой ответила девушка и, Захлопнув учебник, вышла из кабинета под завистливые взгляды одноклассников. Похоже, география спросом в этой школе не пользовалась. — Это касается Мори-сана, — Фукудзава на мгновение замолчал. — Скажите, Вы не знаете, что случилось? — Оу… — с лица девушки медленно сползла улыбка. На ее место пришла озадаченность и какой-то странный огонёк в глазах. — Знаете… будет лучше, если Вы настойчиво начнёте интересоваться этим у самого Ринтаро. Быть может, он Вам расскажет. Простите, что не смогла помочь, — она грустно улыбнулась. — Ничего страшного, — он кивнул. — Благодарю Вас, до свидания. — До свидания, — она проскользнула обратно в кабинет. А Фукудзава остался наедине со своей злостью. Нет, он не волнуется за странного доктора. Но совету Марико-сан последует. Нет, его беспокойство не увеличилось. Беспокойства и не было. Наверное. И вообще, Мори-сан сам со всем разберётся. Разберётся же?***
До экзаменов оставалось двое суток. Шестёрка друзей сидела на втором этаже небольшого домика. Их окружали пустые тарелки из-под лапши быстрого приготовления и грязные кружки. Много грязных кружек. Мори Огай даже не смог понять, в какой момент его дом превратился в базу по подготовке к экзаменам. Впрочем, он и не возражал. Шумные подростки не давали остаться наедине с мыслями. Спать они тоже не давали, но это была лишь плата за возможность забыться. Его внутренний врач кричал, что так нельзя. Его внутренний психолог кричал, что так нельзя. Марико тихо говорила, что разговор с Фукудзавой-дано поможет. Он никого не слушал. Шестеро подростков были слишком погружены в учебу, чтобы замечать замешательство хозяина дома. Шестеро подростков слишком нервничали, чтобы замечать хоть что-то. Они забыли даже о террористах, которые их не очень-то и до этого беспокоили. Единственным, о чем они думали, была школа. У старшего поколения в стопку проблем добавлялись еще и вступительные. Все четверо решили поступать в одно место, пускай и на разные факультеты. И что, что в Йокогаме был только один нормальный колледж. Марико уже давно грезила мечтами о биотехнологии и настоящих исследованиях. Фёдор не на шутку загорелся идеей поступления в сферу IT-технологий. Николай, как ни странно, шёл в политику. А Иван сказал, что станет лингвистом. Своё решение он никак не комментировал. Марина и Борис тихо завидовали старшим товарищам. Старшие товарищи тихо завидовали Марине и Борису. Особенно зависть четвёрки возросла, когда они написали вступительные экзамены. Атмосфера накалялась, подростки проверяли электронные почты каждые десять минут. Из всей компании разве что Иван сохранял спокойствие буддистских монахов. Казалось, он познал саму природу бренного человеческого существования. Однако так только казалось. Марико смогла спокойно вздохнуть только когда узнала, что поступила. В тот день вся компания разбрелась по домам, чтобы наконец привести моральное состояние в норму и собраться через день для второго захода по ожиданиям результатов. Она по привычке зашла в компьютер, открыла электронную почту и обнаружила письмо от колледжа. Мори Огай два часа отпаивал племянницу различными успокоительными. Опыт показал, что у нее крайне невосприимчивый к валерьянке организм. Помог пустырник. После двухчасового срыва Марико грустно улыбнулась и сказала, что у нее уже выработался иммунитет к настою валерианы. А потом отборно и на русском обматерила систему образования. — Прости, — сказала она дяде, когда успокоилась. — Это нормальная реакция психики на сильный стресс, — Огай протянул племяннице еще один платок. — Спасибо. — Это моя обязанность. Марико усмехнулась. Глаза и нос наверняка распухли. Элис только и делала последние два часа, что таскала бумажные платки с кладовки в комнату. — Тебя можно поздравить с успешным поступлением в колледж? — Видимо, — она кивнула. — Теперь у меня будет больше времени для помощи тебе в больнице. — За последний месяц ты там появлялась только три раза, потому что всячески старалась свести меня с Фукудзавой-дано, — язвительно сказал Огай. — Вы до сих пор не поговорили? — Марико грустно вздохнула, но решила не продолжать болезненную для дяди тему. — Придёшь на выпускной? — Постараюсь, — ответил он. — Но не обещаю. Чай? — И чай. И нормальную еду. За два дня съела ровно пять с половиной печенек. Огай усмехнулся. Марико часто пропускала приёмы пищи в последнее время, из-за чего он удивлялся устойчивость ее желудка.***
Марико стояла напротив зеркала и нервно теребила серебряное кольцо на пальце. Короткое чёрное платье, туфли на среднем каблуке, небольшой старинный кулон с рубином на шее. По случаю выпускного девушка даже выпрямила вьющиеся кончики волос и аккуратно разложила пряди по плечам и спине. Где-то в закромах косметички она откопала старый тинт для губ вишнёвого цвета. В дверь комнаты постучали, Марико вздрогнула и оглянулась. — Ты готова? — в комнату заглянул Огай. — Знаешь, если Николай после увиденного не упадёт в обморок минимум три раза, а потом мне не придётся останавливать ему носовое кровотечение, пока он сам будет отвешивать тебе один за другим комплименты, то… он тебе не пара. — Ринтаро! — воскликнула Марико, покраснев. — Мы друзья… — Да, да, верю, — он шутливо поднял руки в примирительном жесте. — Я сейчас в больницу, но постараюсь приехать к тебе. — Что-то ты стал шибко заботливый, — пробурчала девушка. Огай лишь улыбнулся в ответ. — Удачи, — сказал он. — И будь осторожна. Если гости и нападут, то сделают это сегодня. В случае опасности используй силу, я улажу последствия. — Хорошо, — она кивнула. — Приходи скорее. Дверь хлопнула. Марико прислонилась к ней спиной и прикрыла глаза. В последнее время они сильно сблизились с Ринтаро. Она не знала причины, но была рада. Дядя больше не выглядел таким подавленным и… одиноким? В дверь постучали, на этот раз во входную. Марико улыбнулась. Сделала глубокий вдох, выдох. Повернула замок и распахнула дверь. На пороге неловко мялся Ник. В руках у него был небольшой букет из пионов и гортензий. — О, зачетные стрелки, — оживился Гоголь, когда посмотрел на Марико. — А ты знаешь, на что обращать внимание первым делом, — рассмеялась девушка, принимая букет. — Я поставлю в вазу, проходи пока. Чай, кофе? — Издеваешься? Опоздаем же, — прыснул Ник. — Кстати… выглядишь потрясно. — Спасибо, — весело сказала Марико с кухни. — Теперь можем идти. Над Йокогамой разливалось солнце. Оно будто поздравляло выпускников с окончанием средней школы и смеялось над теми, кто экзамены не сдал. Сакура цвела, улицы утопали в розовом море лепестков. Особенно красиво смотрелась их школа. Возможно, это было не так прекрасно, как им казалось, но в тот момент они об этом не думали. Выпускной проходил в большом актовом зале на первом этаже школы. Окна выходили на залитый закатным светом вишнёвый сад. — Хорошая погода, — улыбнулась Марико, облокотившись на подоконник. Ник кивнул. — Красиво, — зачаровано прошептал он. — Даже не верится, что это наш последний день в школе. — Ага… — между ними протиснулся Фёдор. — Иван пошел за напитками, сейчас придёт к нам. — А ваши предки будут? — спросил Ник. — Мои в России, — пожал плечами появившийся Ваня. — Мои в могиле, — абсолютно серьезно заявил Фёдор. — А родственники даже не знают, что у меня выпускной. Я только сказал им, что скоро в общагу съеду. Радости-то сколько было… — Ринтаро обещал, что постарается уладить дела в больнице как можно скорее, но такое быстро обычно не делается. А бабуля с дедулей будут? — Марико повернулась к Нику. — Не, — он покачал головой. — Еле уговорил их остаться — слишком опасно из-за коньячных воров. — Разумно, — кивнул Фёдор. — Началось. На сцену поднялся директор. Его речь друзья благополучно пропустили мимо ушей, а после, за разговорами «о насущном», и прослушали остальных учителей. Кто-то взорвал хлопушку, диджей, который был младше выпускников на год, включил популярную песню. Школьники по-тихонько оживлялись. На эту вечеринку в честь выпускного Фёдор, как самый невозмутимый, и Ваня, как самый упёртый, несколько дней уговаривали всех, кого только можно — Ну, мы пойдём там, отойдём, покурим, — Фёдор с улыбкой потянул Ивана за рукав. — А вы веселитесь. — Странный он, — Ник почесал затылок. — Интересно, куда поперлись? — Понятия не имею, — Марико чувствовала себя преданной. Ситуация все больше походила на шоу «Давай поженимся», где в роли Гузеевой выступал Достоевский. И почему всем так нетерпиться свести их? — Потанцуем? — Ник улыбнулся и протянул ей руку. — Все равно они надолго. Марико поставила на подоконник стакан и кивнула, слегка покраснев. Заиграл «Вальс цветов» Чайковского. Совпадение? Марико так не думала — у стойки диджея мелькнули серебряные волосы Ивана. «Чертовы сводники, — промелькнуло у нее в мыслях. — Я так же выглядела в глазах Ринтаро?». Лепестки сакуры влетали в открытое окно, закатное солнце освещало танцующую пару. Пару друзей, естественно. Но так себя тщетно успокаивала Марико, стараясь как можно дальше запихнуть мысли о всей романтичности ситуации. — Прекрасно, — сказала Ник, посмотрев в окно. Они остановились. — У тебя лепесток… — Марико смахнула розовые листочки с макушки Ника. Они стояли напротив окна и смотрели друг другу в глаза. Стояли в свете солнца. Обоим казалось, что они слишком близко. Но оба не собирались ничего менять. Они абсолютно точно были друзьями. Были. Были? А может никогда и не были просто друзьями. Они не понимали. В огромном зале остались только два человека. Эти два человека стояли слишком близко. Эти два человека стояли, переплетая пальцы рук. Эти два человека стояли, соединившись в поцелуе. Лёгком, нежном поцелуе, прохожем на цветок вишни. Казалось, этот поцелуй был мягким лучом солнца, коснувшимся их через распахнутое окно. Они бы так и стояли, молча наблюдая закат, но у судьбы на этот вечер были совсем иные планы. Окна актового зала были разбиты в одно мгновения. Школьники и учителя в страхе застыли. Мечник, до этого ничем не выдававший своё присутствие, положил ладонь на рукоять катаны. В считаные секунды террористы взяли все здание под свой контроль. Они действовали быстро. Фукудзава решил, что защита детей в приоритете. Директор школы лежал на полу в луже собственной крови. Кто-то закричал, кто-то лишился чувств. Марико оглядела зал, стараясь не терять хладнокровие. Она сделала глубокий вдох. Выдох. Раздражение охватывала ее с каждым мгновением все больше и больше. Такой момент прервали! Она тихо ругнулась и подошла к телу директора. — Пульса нет, — громко, стараясь перекричать творящуюся какофонию выстрелов и испуганных визгов, сказала она. — Он мёртв. Террористы тем временем полностью сосредоточили своё внимание на Фукудзаве. С их стороны это был довольно умный ход: если не будет мечника, то дети останутся без защиты. Однако некоторые не оставили выпад Марико незамеченным. Один даже пытался наставить на нее автомат, но был оперативно убит Фукудзавой. — Что будем делать? — спросил Ник, старавшийся способностью помочь Фукудзаве. Марико еще раз огляделась. Остановила взгляд на мечнике и сказала: — Будет проблематично, если Фукудзава-саму ранят. Я использую способность. Ник кивнул и отпятился на пару метров. На него мгновенно наставили автоматы террористы, подумавшие, что тот пытается сбежать. Ник медленно поднял руки вверх и закатил глаза. Давненько он не находился под прицелом. Годов так два-три точно. Марико же закрыла глаза, досчитала до трёх, чтобы успокоиться. Ее кулон засветился ярким, словно солнечным, светом. Она не обращала внимание на пули, мгновенно полетевшие в нее, — те пропадали, едва приближались ближе, чем на полметра. Повсюду появлялись красивые зеркала в тёмным рамах, но сразу же трескались и рассыпались. Воздух наполнился сверкающей стеклянной пылью. Находящиеся в актовом зале не сразу поняли, откуда столько света, когда солнце уже почти село за горизонт, а лампочки разбили нападающие. Марико сияла. Террористы же времени не теряли. Обнаружив, что пули девушку не берут, они пустились в наступление. Убить столь сильного эспера стало их первостепенной задачей сразу после убийства Фукудзавы. Сам же мечник, казалось, даже не напрягался. Единственной сложностью для него оказалось количество. Гости хорошо подготовились — люди только прибавлялись. — Откуда здесь эта девчонка? — крикнул один из террористов на чистом английском. Марико мгновенно повернулась в сторону диалога. — Говорили, что тут будет только три эспера! — Я перенесу нас к Федьке с Ванькой, — непривычно серьёзным тоном сказал ей на ухо Ник. — Двадцать секунд. — Поняла, — кивнула Марико, достав из-под рукава небольшой ножик и вложив его в руку Гоголя. Еще дома она закрепила портупею на предплечье, чтобы в случае нападения хотя бы кто-то из них был при оружии, например Ник. Ножом она пользовалась не то чтобы хорошо. Точнее, ужасно. Ее единственными преимуществами против врагов всегда были лишь выносливость и способность. Все, что она могла противопоставить террористам — защита от пуль. И сбор информации. — Солдат говорил про какую-то, — крикнул другой террорист. — Но она должна была потерять способность. Марико усмехнулась. И вправду идиоты. За ними стоит кто-то, несомненно умный и могущественный, но сами они ни на что не способны, кроме беспорядочной бойни. Хоть бы припугнули там, в заложники кого-то взяли, а то все стреляют да стреляют. — Блять, это была ложная инфа! — воскликнул первый, бросившись на Марико с кулаками. Она увернулась и попыталась отбежать в другую сторону, но там ее уже ждали. Ситуация оставляла желать лучшего. Марико обернулась. Ник, скривившись, смотрел на погромлённой зал. В пределах тридцати квадратных метров от него не было ни одного безопасного местечка. Фёдор и Иван также были загнаны в угол. Фукудзава отбился от нападающих и теперь помогал детям, которые стояли ближе всего к нему. — Из всех возможный вариантов развития событий, этот — лучший, — на русском прошептала Марико. Лучший, потому что никто не погиб. Лучший, потому что они с Ником по-прежнему могли защищать окружающих от пуль. Но он был в то же время худшим, потому что мотивы гостей узнать не удавалось. — Третья команда займётся эсперами, — сказал какой-то из террористов. Гости разделились: часть направилась к Фукудзаве, а часть еще плотнее обступила Марико, Ника, Фёдора и Ивана. Кто-то хотел ударить Достоевского, но парень был быстрее. Террорист упал замертво в лужу собственной крови, а по Фёдору открыли огонь. Марико отпустила пару язвительных комментариев в сторону бойцов, но друга от пуль защитила. Она нахмурилась. Путей отступления было множество: портал перенёс бы ее на улицу в считаные секунды. Но ее силы было недостаточно, чтобы перенести всех в безопасное место. Все, чему ее научила война — использовать способность для самозащиты. Массовые побеги от террористов про программе обучения «Жизнь» предусмотрены не были. До этого дня. Шум от выстрелов и криков резко прикатился. Марико оглянулась: Фукудзава стоял над бессознательным телом последнего террориста, который не входил в команду номер три. Она поставила себе мысленную галочку: мечник не убивал, но делал так, чтобы нападающие не могли прийти в себя в ближайшие полчаса точно. Гости отвлеклись на мечника и группу дрожащих от страха школьников, чем существенно облегчили задачу четвёртке эсперов. Марико встретилась взглядами с Фёдором. Тот указал на окно, в котором виднелись огни полицейских машин. Переговоры уже велись, но их не было слышно. Казалось, вся школа была оторвана от большого зала на первом этаже. Иван осторожно почесал нос, глядя прямо на Ника. Тот дважды моргнул и кончиками пальцев взял край плаща. Марико едва заметно кивнула и активировала способность. Фёдор поступил также. Яркий свет ослепил террористов, позволяя Ивану подменить себя на глиняного голема. Марико проскользнула меж врагов к окну, Ник переместился в обратную сторону, к Фёдору. Оригинал Ивана же оказался в самом центре группки школьников. Фукудзава тоже не бездействовал. Около пяти отвлекшихся террористов были в мгновение ока вырублены рукоятью катаной. Кто-то из террористов достал рацию, но сказать ничего не успел — легкое касание Фёдора заставило его упасть замертво. Вокруг школьников из ниоткуда возникли глиняные стены. Террористы, сами того не подозревая, позволили Ивану получить доступ к глине на улице, когда разрушили окна. Марико открыла портал прямо под одним из гостей. Зал погрузился в хаос. С других этаже набежали новые террористы. Трое ребят стояли посередине зала и тяжело дышали. Им повезло избежать ран, но надолго ли? Одна из стен взорвалась, друзья пригнулись, закрывая голову. — Уходите, — сказал Фукудзава, который вдруг оказался рядом с ними. Ребята переглянулись. Они не могли бросить Ивана, защищающего их одноклассников. Не могли бросить и самого Фукудзаву. — Осталось десять человек, — выдохнула Марико. — Больше они не… Но договорить она не успела. Спецназ вдруг вспомнил, зачем он Йокогаме, в зал ворвались порядка тридцати сотрудников. Ник среагировал быстрее всех. Он потянул друзей на землю, чтобы не словить шальную пулю. Их концентрация была уже почти на нуле, а сил на использование способности не было. Прошло только полчаса, но, казалось, нападение длилось вечность. Марико медленно поднялась с земли и растерянно огляделась. Иван убирал стены, Фёдор стоял и сверлил спецназ взглядом. — Спохватились только после того, как убедились, что мафия не является инициатором, — презрительно бросил он. — Вы живы? — он повернулся к Нику и Мари. — Нет, — весело улыбнулся Ник. — Мы морально мертвы, но физически продолжаем влачить бессмысленное существование. — Хорошо, что Цветика с Борькой не было, — Марико запрокинула голову. Шея захрустела. — Думаю, Марине было бы трудно выдержать такое длительное использование способности. — Но с ними стало бы гораздо проще, — вздохнул Фёдор. — Особенно с Борисом. — Ага, проще убить всех, включая наших одноклассников, учителей и остальных, — фыркнула девушка. — Пойдёмте на улицу, — сказал Иван. — Там пледы и чай. Аргумент сработал лучше, чем ожидалось. У входа в школу стоял сборная солянка из полиции, спецназа, разъярённых родителей, скорой и волонтёров с деланными чаем и пледами. Не успели ребята выйти за пределы школы, как их затолкали в кареты скорой помощи, чтобы провести осмотр. — Жива? — с лёгкой улыбкой поинтересовался у Марико Огай, подошедший к машине. — Отделалась лёгким испугом, — она радостно кивнула. — В отличие от Фукудзава-самы. Знаешь, сомневаюсь, что он даст хоть кому-нибудь обработать рану. Огай повернулся в сторону полиции. Там стоял мечник, по его правому рукаву рассекалось пятно крови. Мори предположил, что Фукудзаву задело в пылу сражения. Все-таки, защищать такое количество людей было нелегко. — Я пойду, а ты… сегодня хороший день для разговора по душам. Марико улыбнулась и направилась к Нику, которого уже тоже перестали мучать врачи. Он разговаривал по телефону с бабулей и дедулей, стараясь их упокоить. — Фух… — Ник выдохнул. — Это было труднее, чем отбиваться от террористов. — Верю, — кивнула Марико. — Ты сейчас куда? — Домой. А ты? — она пожала плечами. — Тогда пошли ко мне. Бабуля будет счастлива тебя накормить. — Мы давно не виделись… — девушка прикусила губу. Почему-то в памяти всплыл их поцелуй. — Пошли, — Ник взял Марико за руку и потянул за собой. В тот вечер Йокогама была особенно прекрасна. Луна освещала улицы, на ясном небе виднелись звёзды. Пара подростков молча шла по дороге. Они держались за руки и смотрели вверх, на небосвод. Фонари мигали. Сакура цвела. Тишина впервые за долгое время показалась Марико уютной. Спокойствие постучало и в ее дом.