Ночь перед Рождеством

Бумаги. Бумаги. Бумаги повсюду. На столе, на полу, на кресле, на стенах, в шкафах, на шкафах, между шкафов, бумаги были везде. Марико утопала в макулатуре, но это не было виной войны с Гильдией. До ежегодной уборки в архиве лаборатории оставалось совсем немного, а для этого требовалось структурировать все результаты последнего исследования так, чтобы их понимала не только команда. — Мари-сан, Вас Босс вызывает, — в кабинет осторожно заглянула Мацуи. Марико посмотрела на нее расфокусировавшимся взглядом. Немного поморгала, тряхнула головой и встала из-за стола. — А почему мне об этом говоришь ты?.. — аккуратно поинтересовалась она. — Потому что Вы сами просили меня принимать все просьбы и вызовы и отсортировывать ненужные, — Мацуи вздохнула и покосилась на начальницу. — Точно, — кивнула она. — Мне точно нужен отдых… Марико поморщилась от белого снега, покрывшего улицы. Он напоминал ей о той куче бумаг, которые остались в кабинете. Она всерьёз задумалась над тем, чтобы спихнуть эту работу на Ихару, а самой углубиться в войну с Гильдией, лишь бы не утопать в бюрократии. Но потом ей вспомнилось, что там тоже немало отчётов придётся перебирать. В последнее время ее часто одолевала мигрень. Магнитные бури? Или причина в резком увеличении объёма работы? Нет, это определённо погода. Лифт доставил Марико на последний этаж первой башни. Она нехотя покинула кабину и направилась в самый конец коридора. Два грозных охранника распахнули двери кабинета, едва завидели ее. Так происходило всегда, даже когда Огай ее не звал. — Что-то случилось? — спросила Марико. — Агентство прислало приглашение на чайную вечеринку, — фыркнул Огай. — Не ожидал, что ты пойдёшь на это. — Извиняться не буду, — невозмутимо сказала она. — Прочитай, — он протянул племяннице небольшой листок. — Ой, как это мило с их стороны, — протянула Марико. — Устроить переговорный пункт в ста метрах от моего дома. — Либо постарался Дазай, либо это случайность, — Огай задержал взгляд на окнах. Давненько он не открывал их. Даже сейчас дневной свет не проникал в кабинет, погрязший в полумраке. Марико снова вспомнила о бумагах. Они стали ее худшим кошмаром. Казалось, они никогда не закончатся. Оставшиеся два часа до переговоров она молча сидела в кабинете дяди. Возвращаться к бумагам не хотелось. Элис уничтожала тортики и пирожные, игнорируя лекцию Огая о вреде большого количества сахара. Впрочем, ей и не светили никакие болезни. Лекции были скорее прихотью Ринтаро, нежели необходимостью. В качестве сопровождающих охранников на переговоры поехали Чёрные Ящерицы. Было видно, что Ацуши заметно нервничает в присутствии спецназовцев и самого Босса всея Порта. — Ацу, успокойся, — сказала Марико. — Я-я спокоен, — мгновенный ответ. — Ты трясёшься и заикаешься, — продолжила она, не отрываясь от созерцания пейзажей за окном. — Напомни, сколько раз за последние дни я сказала, что убивать тебя никто не собирается? Здесь нет Рюноске, так чего ты боишься? — П-простите… — И хватит извиняться, — она скривилась. — Нас же Агентство закопает, если вдруг обнаружится, что с тобой плохо обращались. — Нет-нет, все порядке! — тигр поспешно замахал руками в знак протеста. Марико усмехнулась и покосилась на дядю. Тот явно наслаждался спектаклем. Настроение улетучилось, как только они проехали небольшой домик в европейском стиле и припарковались неподалёку. Агентство уже прибыло на место. По крайней мере Дазай точно. Он сидел на обледеневшем бетонном блоке, а рука его была загипсована — похоже, кто-то пострадал во время «Кью-бойни». — Дазай-сан! Обрадованный Ацуши уж было рванул навстречу наставнику, но его в последний момент остановила Марико. — Не совершай глупых и необдуманных действий, — тихо сказала она. Ацуши поспешно кивнул и покосился на Ящериц. Марико и не представляла, что в Йокогаме настолько похолодало за то время, пока она на улицу выходила, только чтобы перебежать из одной башни в другую. Близилось католическое Рождество. Она усердно растирала ладошки и дышала на них, чтобы согреть. Изо рта выходил пар. Марико любила зиму, любила этот продирающий до костей мороз. Особенно ей нравилось проводить новогодние каникулы в России, однако в этом году ей, по всей видимости, отпуск не светит. Марико спрятала нос в складках клетчатого шарфа. Она только вышла из машины, но белые хлопья уже успели опасть на ее пальто тонким слоем. Зима выдалась особенно снежной. Мари вытянула руку. На нее падали, мгновенно умирая, сверкающие снежинки. Они напоминали ей людей. Такие разные, но такие похожие. Спешат на землю, кружатся, ломаются под каблуками ботинок и погибают от жара человеческой кожи. Переговоры начались. Из-за какого-то сооружения, отдалённо напоминающего каменный сарай, вышел Фукудзава со своим заместителем, а следом за ними и Коё. Марико скользнула по ней взглядом — жива, здорова, относительно отдохнула. Мари легонько подтолкнула Ацуши вперёд. Тот неуверенно обернулся и с улыбкой подошёл к коллегам. Озаки подплыла к остальным мафиози и встала позади. — Босс мафии, — начал Фукудзава. — Мори Огай-сан. — Директор Вооружённого Детективного Агентства, — парировал Огай. — Фукудзава Юкичи-доно. Они подошли друг к другу и остановились на расстоянии одного метра. Ящерицы и люди из Агентства напряглись. Марико старательно делала вид, что не нервничает. Получалось неплохо. — Наконец-то этот день настал, — произнёс Фукудзава. Марико почувствовала, как ее мысли уплывают совсем не в направлении переговоров. Общее прошлое этих двоих тяготило ее душу. Воспоминания… воспоминания о том чудесном времени. — Детективное Агенство и Портовая мафия, — на лице Огая расцвела лёгкая улыбка. Фальшивая. До тошноты натянутая. Снова. — Если бы высшие правительственные чины пронюхали, что главы двух крупнейших организаций эсперов в Йокогаме встречаются тайно, у них бы определённо пошла пена изо рта. — Я перейду сразу к делу, — Фукудзава был серьёзен. Как обычно. — Один из наших сотрудников предложил заключить альянс с Портовой мафией. Марико с трудом удалось не показать удивления. Она точно помнила, что договаривалась с Одасаку только на переговоры. Он сделал даже больше, чем обещал. Совсем не изменился. — Я против этого, — сказал Фукудзава. Марико и не сомневалась. Он не переступит через себя, по крайней мере пока. — Союз с преступной организацией идёт вразрез с нашей политикой. Однако… — слово, дающее ложную надежду. — От того, кто был вынужден пойти на смертельную миссию в одиночку и выжил лишь благодаря счастливому стечению обстоятельств, это предложение чрезвычайно мучительно. Марико едва не задохнулась от возмущения. Счастливое стечение обстоятельств? Да она носилась по всей Йокогаме, искала и уговаривала сначала Йосано вылечить Одасаку, а потом Фукудзаву взять его в Агенство. И это назвали счастливым стечением обстоятельств. Нахальство! — Хотя, — продолжал мечник. — Как лидер Детективного Агенства, я должен все это тщательно обдумать. — Никому из нас не будет легко, а? — весело заметил Огай. — Мое окончательное решение таково: даже если альянс невозможен, я все-таки хотел бы просить о перемирии. — Какое интригующее предложение, — Мори не был удивлён. — На это есть причины, во-первых… — Вы читали Шеллинга? — Простите?.. — Фукудзава шокировано переспросил. Он явно не ожидал, что его перебьют. — А как насчёт Нэша и Киссинджера? — продолжал Огай. — Специалисты в области теории игр и военных стратегий, — пояснила Марико, кинув на дядю быстрый взгляд. Она тоже не думала, что тот приплетёт трактаты. — Я читал Сунь Цзы, — нахмурился Фукудзава. — Китайский стратег и мыслитель, — словно Гугл словарь отозвалась Марико. — Войны между странами и войны между преступными группировками, как мафия, не так уж и различны, — вещал Огай. — Если мы нарушим соглашение, некому будет нас приструнить. Что, если мафия вдруг переступит через перемирие? Что, если Детективное Агентство предаст нас? Сторона, которая будет соблюдать перемирие, непременно будет терпеть убытки. А если какой-то стороне будет выгодно нарушить соглашение, перемирие будет недействительным с самого начала. Перемирие возможно, если обе стороны придут к прекрасному взаимопониманию, но… — Это невозможно, — улыбнулся Дазай. — Возможно все, — возразила Марико. — Другое дело, что ни одна из сторон не хочет понимать и принимать позицию другой стороны. — Именно, — кивнул Огай. Не было понятно, с кем он соглашался — с Дазаем или Марико, однако оба приняли это на свой счёт. — Мы, мафиози, серьезно относимся к своей чести и обидам. И многие из здесь присутствующих пострадали от рук людей из Детективного Агентства. — На моих подчинённых тоже много раз нападали, или я не прав? — Фукудзава звякнул катаной. Марико напряжённо уставилась на нее. Она прекрасно понимала, что если мечник вынет оружие из ножен с серьёзным намерением, они не смогут и шага сделать перед смертью. — Но никто не погиб, — усмехнулся Огай, не обратив внимания на жест Фукудзавы. — Какой позор для мафии. — Мы сведём счёты прямо здесь и сейчас. Фукудзава нахмурился и положил ладонь на катану, намереваясь достать ее. Ящерицы дёрнулись к Огаю, но их попытки остановил громкий вскрик Марико: — Стоять! Ей не нужны ненужные жертвы. Даже если максимумом будет вывих лодыжки. Огай и Фукудзава ринулись навстречу друг другу. Однако битве не было суждено сбыться: яркая вспышка света возникла между врагами. Осколки разбитых зеркал заставили врагов отпрыгнуть назад. Марико стояла, выпрямив спину. Руки были заведены за спину, волосы развевались на ветру. На шее стал заметен кулон, от которого исходил еще более яркое свечение, нежели от зеркал. Свет медленно потухал, осколки испарялись. Все присутствующие не сводили взгляда с девушки. Та, как ни в чем не бывало, поправила шарф, вновь скрыв кулон, и сказала: — Насколько мне известно, переговоры планировались мирными. Прошу всех присутствующих сохранять самообладание. — Что ж, милая встреча, — Огай развернулся и пошёл с места переговоров, бросив на Марико холодный взгляд. Она как всегда действовала по-своему. Впрочем, не ему ее судить. — Давайте обсудим остальное в следующий раз. На поле боя. — Сегодня ночью Детективное Агентство попробует вызволить Кью, — сказал Фукудзава. — И что? — Мори остановился и обернулся. — Только сегодня, не вставай на нашем пути. Для нашего общего блага. — С чего бы нам? Марико переводила взгляд с одного лидера на другого. Фукудзава обратился непосредственно к ее дяде, а тот, наоборот, ответил от лица мафии. Ринтаро обрубил все связи с прошлым и дал понять это тому самому прошлому. Драма, достойная лучших французских мелодрам. — Потому что у нас есть что-то общее. Мы любим этот город. Как жители и защитники этого города, мы никогда не позволим чужакам-эсперам уничтожить его. — Гильдия сильна, — сказал Огай. — У Агентства нет шансов выстоять против нее. До следующего раза, Дазай-кун. Марико, поняв, к чему идёт диалог, взяла дядю за рукав и протянула в противоположную сторону. — Ринтаро, мафия в той стороне, — протянула она. — Озаки, за время твоего отсутствие столько всего произошло… взять хотя бы наших морепродуктов. Помогали мне все время, пока ты прохлаждалась в Агентстве, наверняка разрыдаются, когда увидят тебя. — Они скучали? — Коё улыбнулась. — Неожиданно. — Скучали все, — Марико кивнула и тихо добавила: — Пойдём, Ринтаро, ты сам выгнал Дазая. Огай фыркнул. Только один человек во всей мафии мог с ним так разговаривать. Раньше их было двое, но, как Марико и сказала, он сам добился ухода Дазая из мафии.

***

— И что это было? — спросил Огай. Они снова сидели в его кабинете и пили чай. С коньяком. — Ты о том, что ты натворил, или о том, что натворила я? — девушка даже не обернулась. — О тебе. — Дурак, — слишком короткий ответ. Ненужное продолжение последовало незамедлительно: — Ты даже Элис не собирался активировать, я всего лишь спасла твою жизнь. — Это было ни к чему. — Да знаю я, что обошлось бы без смертоубийств, — воскликнула Марико. — Но ты сам-то хотел этой драки? Молчание. Лучше промолчать, чем рассказывать, что на душе. Тем более, что на душе ничего быть не должно. — Не находишь забавным, что я злюсь на тебя не в моменты, когда ты делаешь отвратительные вещи, а когда ты перестаёшь думать о себе? Она злилась. Очень злилась. Была просто в гневе. Он вбил себе в голову, что на первом месте никогда не должны стоять собственные чувства. Пытается убить то, что убивать тяжелее и больнее всего. — И к чему была вся эта показательная враждебность? Все равно в итоге отправил Чую помогать Агентству, — Марико с трудом сдержалась, чтобы не хлопнуть кружку об стол. — А Дазай? Ну вот зачем ты к нему прикопался? Знаешь ли, я до глубины души оскорблена. Я вернулась, а ты все равно на Дазая засматриваешься. — У меня складывается стойкое ощущение, что ты меня ревнуешь, — невозмутимо сказал Огай. Марико молча подвинула себе бутылку коньяка. — Не о том думаешь, — она села напротив и залпом опустошила кружку. — Хорошо, раз ты так настаиваешь, больше я не буду пытаться вернуть Дазая в мафию, — Огай поднял руки в примирительном жесте. Марико покосилась на него, но промолчала. — А теперь мне бы было очень интересно послушать подробности твоей жизни за пределами организации. Марико фыркнула, но начала рассказ. Она понятия не имела, что в голове у ее дяди. Не понимала, к чему вся эта забота. Он дал ей все, возвёл на самую вершину, помог исполнить мечту. Но что сделала она? Кое-как помогала в больнице, была верным собутыльником в минуты горечи и просто оставалась рядом. На ее плечах лежит огромный долг, и Мори Ринтаро продолжал его увеличивать. А она не мешала.

***

— Мари-сан, вот результаты за октябрь! — Кидай на стол. — Марико, поставщики оружия требуют расторжения договора. — О, Озаки, пошли Чую разобраться, мне некогда… Заберите кто-нибудь отсюда препараты, их же поколотят. — Где микроскопы? — В углу, но не в том, где папки с документами, а в том, где дневники. — Киньте лупу! — Зачем тебе лупа? — Не задавай вопросов, просто кинь. — У кого скотч? — Нет скотча, за ним Син пошёл. — Син из окна выпал. — Я принёс скотч! — Ты из окна выпал. — Нет, я просто решил не тратить время на спуск по лестнице. — Да забейте вы, тут второй этаж, он даже не сломал ничего. Бля, где табуретка? — У меня. Делиться не буду. — Да дайте вы уже мне этот гребаный скотч! — Син, зови морепродуктов, у нас почти все коробки упакованы. Примерно так и заканчивался очередной день в лаборатории. Точнее, он начинался, потому что на часах было только девять утра, однако лаборатория работает вне общепринятых норм. Гильдия была повержена благодаря Ацуши и Акутагаве, казалось, что все наконец могут вздохнуть спокойно, но работы только прибавлялось. Пятая башня готовилась к ремонту, который начинался с верхних этажей, поставщики почему-то капризничали, ежеквартальные проверки и отчеты не терпели промедлений. И все резко навалилось на Марико, которая уже не раз пожалела, что вернулась к обязанностям. У нее не хватало времени даже завершить собственные дела, из-за которых она была вынуждена крутиться, как белка в колесе. — Что еще нужно сделать? — вернулись запыхавшиеся и уставшие Красный и Лосось. — Сама не верю, что говорю это, но мы закончили, — Марико улыбнулась. — Можете идти к Озаки и отчитываться о проделанной работе. Остальные свободны, делайте, что душа пожелает, но улики не оставляйте. Дел заметно поубавилось. Марико оставалось всего лишь отправить Ящериц, Аку и Каджи на оставшихся четырёх бунтующих поставщиков, отдать указания соответствующим отделам, чтобы начинали проверки, и она со спокойной душой сможет идти по своим делам, не вызывая подозрений.

***

Неделя беспрестанной работы закончилась. Впереди ее ждал прекрасный отдых в окружении сериалов, алкоголя, превосходной еды и потрясающего пледа. А спустя еще несколько дней вернётся Иван, привезёт с собой бабулю и дедулю. Они смогут присмотреть за Ари, пока друзья будут отрываться в местах, куда детей обычно не берут. На заброшках, к примеру. Марико улыбнулась и подставила лицо холодному ветру. Снег лишь недавно перестал идти, оставив на асфальте ровный белый ковёр. Мари шла по заснеженным улочкам Йокогамы, оставляла следы на блестящем покрове. На его фоне стены домов, перила моста и машины казались грязными, хмурыми. Мне показалось, что была зима, Когда тебя не видел я, мой друг. Какой мороз стоял, какая тьма, Какой пустой декабрь царил вокруг! Марико загребнула снег и сжала его в ладошке. Талая вода потекла по руке, намочив рукава свитера. Ветер путал вьющиеся волосы, продирал до костей, заставлял вздрагивать от холода. Куртка и шарф не спасали от мороза, идущего с моря. Люди бежали мимо, косо подглядывали на сумасшедшую, что гуляла вдоль набережной. Марико отряхнула руку от воды и подышала на нее. Клубы пара поднялись в воздух, улетели к небу, покрытому серыми облаками. На окраине Йокогамы было куда тише и спокойнее, чем в центре. Небольшой домик в европейском стиле казался белее обычного. На кухне горел тёплый свет, сквозь окно виднелся силуэт Ника. — Твоя блудная жена вернулась, — сказала Марико, зайдя в дом. — Неужели, — с кухни доносился божественный запах пиццы. — Ты купил покушать… Куртка полетела куда-то в сторону, ботинки отправились в противоположную. Сумку Марико аккуратно повесила на крючок. — Я скачала на ноут новый сезон, когда выдался свободный часок, — шарф каким-то образом оказался на люстре. Впрочем, о нем никто не думал. За двадцать с лишним лет Марико так и не смогла научиться порядку. В лаборатории творился хаос, дом нормально почти не убирали. Даже Огай, фанатичный блюститель чистоты, смирился со стремлением Марико к разгрому. — Ка-айф, — протянул Ник. — Сейчас еду в спальню перенесу, оторвёмся по полной. Глинтвейн? — Ага, только зарядку на ноут найду. — Ты надолго домой? — Надеюсь, на недельку. Сейчас в лаборатории делать нечего, а бумажки все я разгребла. — У вас там, вроде, дофига проектов было. — Было, но нам всем резко стало лень. Пеон эмоционально вымотал всю команду, после отпуска начнём всё анализировать. Там материала для исследований на год вперёд. — Странно, на тебя не похоже, — пробормотал Ник, но тут же оживился. — Пошли быстрее, нас еще столько дел ждёт!

***

Рождество стремительно приближалось. Улицы уже украсили, огни ночной Йокогамы зажглись еще более ярко. Марико вовсю наслаждалась заслуженным отдыхом. Она даже почти смогла избавиться от тревоги и кошмаров, настигших ее после визита в тайный отдел Портовой мафии по сбору информации. Почти. — Ари, иди, побегай, — Фёдор всучил малышке плюшевого зайчик и подтолкнул к двери. — Нам с Машкой нужно поболтать о скучных взрослых делах. Ариадна кивнула и вприпрыжку понеслась к двери. Фёдор неспешно наполнил кружки чаем и подтолкнул одну подруге. — Как тебе уже известно, мы вышли на след Булгакова, — начал Достоевский. — Если выражаться точнее, Анна провела детальное расследование и смогла выяснить некоторые интересные детали его прошлого. Думаю, тебе стоит с ними ознакомиться. Если будешь готова, потом я поделюсь с тобой одной очень любопытный гипотезой. Марико подозрительно глянула на него и взяла папку. Она догадывалась, что именно нашла Анна. Даже знала, какие факты и цитаты будут приведены. Она скользила глазами по знакомым словам. Заученным фразам, оборотам. Впивалась пальцами в папку, до боли сжимала документы, наплевав на то, что они могут помяться. Мори Огай сыграл немаловажную роль в экспериментах. Именно благодаря ему ученые смогли сделать большой скачок в исследовании. Его племянница также помогла чудовищным действиям ученых. В семь лет она предотвратила побег заключённых, когда отвела их не к выходу, а прямиком в кабинет Огая, который расправился с беглецами. Девочка уже в столь юном возрасте проявляла признаки жестокости и хладнокровия. Некоторые заключённые, которым удалось выжить, отмечали, что она нередко подходила к Огаю во время опытов и что-то рассказывала, не обращая внимания на ужасы, происходящие вокруг. Марико глубоко дышала. Буквы расплывались, но она прекрасно знала, что там будет написано. Слова продолжали появляться в ее голове, образуя предложения. Одни из самых жестоких опытов, проводившихся Филиппом Филипповичем, проводились над Михаилом Булгаковым. Из документов, которые сохранились, удалось узнать, что Преображенский смог наделить Булгакова еще двумя способностями. Их специфика неизвестна. Воздуха критически не хватало. Марико пыталась сделать хотя бы один вдох, но лёгкие будто наполнились раскалённым железом. Она думала, что давно забыла, думала, что отпустила. Папка выскользнула из ее рук и с глухим стуком упала на ковёр. Марико резко распахнула глаза. Кислород вытолкнул железо из лёгких. Картинка перед глазами прояснялась. Достоевский молча протянул ей чай. Дрожащими руками Марико обхватила кружку и опустошила ее в несколько больших глотков. Кружка с грохотом опустилась на стол. — Я уже видела эти документы, — прошептала она. — От моего имени кое-кто проводил расследование. Мы смогли найти куда меньше про прошлое Булгакова, но бумаги с материалом о лаборатории нам выдали только потому, что это часть моего прошлого. Откуда их взяла она? Ее голос сорвался на крик. Марико тяжело дышала, сжимала и разжимала кулаки, не в силах взглянуть на Фёдора. — Ты п-понимаешь, насколько это опасные бумаги? Это не то, что может достать какая-то секретарша из российской никому не известной организации перевозок. Да даже если она искала от имени Крыс, ей не могли выдать эту информацию! — Я знаю, — кивнул Фёдор. — Поэтому Анна сейчас находится под охраной. Я лично ее допрашивал, чтобы ничего не всплыло. Она молчала, поэтому я посчитал разумным передать ее мафии. Забрать сможешь в любое время. — Хорошо. Что еще ты хотел рассказать? — Марико старалась глубоко дышать. Эмоции отступали, но холодный рассудок так и не пришёл на их место. — Я знаю, каков будет следующий шаг Камуи и Булгакова.

***

По заснеженным улицам Йокогамы медленно шла девушка. На ней не было куртки или пальто, даже шарф она оставила дома. Она шла в тонкой белой блузке и короткой юбке. Единственной вещью, надетой на ней по погоде, были массивные ботинки на платформе. Она прижимала к груди ярко-красную папку и старенький диктофон. Она нервничала. Девушка остановилась напротив красно-кирпичного здания. Некоторое время она стояла и не шевелилась. Даже не вздрагивала от резкий порывов ледяного ветра. Казалось, ей совершенно не холодно. И вот, наконец, она моргнула. Откинулась чёрные волосы с лица, поправила юбку и пошла дальше. Завернула за угол и вошла в небольшое уютное кафе. — М-Мари-сан! — Син, который уже пришёл, подскочил, но она остановила его. — Давно не виделись, — Марико улыбнулась. — Где Юи? — У нее сегодня экзамен, она просила передать, что не сможет прийти, — ответил парень. — Но она освободится через час. — Отлично, — кивнула Марико. Она положила на стол папку и диктофон. — Прости, но придётся побыть курьером. Я бы с радостью доставила сама, однако, боюсь, это не тот случай. — Нам не трудно, — с улыбкой произнёс Син. — Куда доставить? — Директору Детективного Агентства, лично в руки. — Вы доверите нам такие важные вещи?— удивлённо пробормотал он. — Если ты думаешь, что будешь выступать в роли курьера от мафии, то ты ошибаешься, — Марико без энтузиазма листала меню. — Будь это так, данные бумаги бы передавал настоящий курьер. — Тогда..? — Нет, я никого не собираюсь предавать, — усмехнулась девушка. — Просто доставьте это нужному человеку. Если спросят, кто вы и зачем вообще пришли, говори, что от меня, тогда пропустят. И никому, кроме Фукудзава-самы, не отдавай. — Понял! — кивнул ирландец. — Тогда я пошла, — Марико поднялась и одернула юбку. — А… Вам не холодно? — поинтересовался Син. — Там все-таки зима, метель… — Нет, я в порядке, — девушка улыбнулась. — До встречи после Рождества. На улице теплее не стало. Люди все еще косо проглядывали на сумасшедшую, идущую по улицам Йокогамы без всякой верхней одежды. Марико не обращала внимания на холод. Она шла к мосту. Вода под ним бушевала. Волны поднимались и разбивались о бетонные берега Набережной. Марико облокотилась на перила моста, волосы скрыли ее лицо. Скрыли улыбку. С ее души упал огромный груз, тайна, которую ей больше не придётся хранить. Плевать на какого-то туриста, который подумал, что она собирается покончить с собой. Ей стало гораздо легче. Пока она может спокойно вздохнуть. До тех пор, пока Булгаков не активизируется. Ровно до 24 декабря, до кануна католического Рождества. У них осталось три дня, чтобы отдохнуть. И час до приезда бабули с дедулей.