Ночь перед Рождеством

Первая башня поражала своей пустотой. Восемь утра. Время, когда кто-то уже закончил работу, а кто-то только собирался на нее. Тишина залитых солнцем коридоров нарушалась размеренным стуком каблуков Марико Мори. Уверенный взгляд ее темных глаз гармонировал с легкой улыбкой. Со стороны могло показаться, что она вполне счастлива и довольна прекрасным утром, а буквально пару часов назад не рыдала во весь голос на кухне, убеждая себя, что она не никчемна. Рефлексия и долгий разговор с Ником в их комнате не решил всех проблем, но, по крайне мере, она вспомнила, что может просто убить всех недовольных ее кандидатурой на роль Главы Портовой Мафии. Это значительно подняло ей настроение. Уверенности добавил разговор с Хироцу, приехавшим, чтобы отвезти ее в башни. Он, вероятно, даже не подозревал, как сильно ей помогли его слова. — Теперь вы, госпожа, самая важная фигура в мафии. Признаться, я рад, что застал день, когда вы стали Главой… еще со времен больницы я видел, насколько вы разумная и смелая девушка, уверен, под вашим руководством организация достигнет небывалых высот. Марико смогла только благодарно ему улыбнуться, но внутри нее все переворачивалось от нахлынувших чувств. В нее верит человек, который служил мафии дольше, чем Марико жила на этом свете. Он беспокоился об организации сильнее кого бы то ни было, к его мнению прислушивался даже Ринтаро. Его поддержка была самым ценным, что Марико могла получить. Без этих слов она бы не поборола страх. Перед совещанием она зашла в кабинет Ринтаро. Такой пустой и одинокий. Как будто чувствовал, что его владелец застрял между жизнью и смертью. Марико села на ковер напротив панорамного окна и некоторое время смотрела на утреннюю Йокогаму. Прямо как раньше, когда она еще не повзрослела. Теперь же у нее не было выбора, за одну ночь она пережила все этапы принятия неизбежного по несколько раз. За одну ночь она стала другим человеком. Два охранника в смокингах распахнули перед ней двери в зал совещаний, склонив головы гораздо ниже, чем обычно. Верно. Так и должно быть. Стоило ей войти в зал, как повсюду заскрипели стулья: участники собрания поднимались для приветственного поклона. Даже Чуя, Озаки и Верлен склонились ровно на тридцать градусов. Марико кивнула и прошла за свое место во главе стола. Однажды она уже сидела там, но тогда ей приходилось только замещать не пришедшего на собрание Ринтаро, теперь же она занимала место, положенное ей по статусу. В первую очередь она отпустила стоящих вокруг стола информационщиков. Вкратце пересказав все, что знает сама, она попросила их найти все о Нацумэ и о последних следах Заветной Книги, больше они ей на этом собрании были не нужны. Следом шли Ящерицы. Выслушав отчет Акутагавы об охране палаты Ринтаро и о недавних миссиях, она выдала каждому отряду список имен для зачистки. Одним из важнейших уроков, которые ей передал Ринтаро, было избавление от всего компрометирующего. В том числе убийство всех, кто некогда поставлял ей наркотики. Ящерицы ушли. В зале совещаний остались только Хироцу, Гин и Тачихара, потому что были ее личной охраной. Некоторое время Марико осматривала директоров и глав, ожидающих ее указаний. — Озаки, как обстоят дела с допросом водителя? — Красный и Лосось уже приступили. После совещания им займусь лично я. — Да, так было бы гораздо лучше. Чуя, ты пробил номера? Он кивнул и протянул ей несколько листов бумаги. Марико пробежала по ним глазами и нахмурилась. Она, конечно, подозревала, что Нацумэ не будет пачкать руки сам, а перепоручит все левым людям, но найденное Чуей превзошло все ее ожидания. Он не просто нашел посредников, он уничтожил все ведущие к нему ниточки, выставив аварию действительно почти случайностью. Машина принадлежала водителю, работавшему на какую-то фирму по доставке мебели, ни в каких других авариях она замечена не была. После Чуи были директора. У Марико был небольшой план по перестройке некоторых отделов мафии, поэтому она перечитала свои заметки в ежедневнике до совещания. Некоторые идеи были действительно хорошими, а некоторые пришлось убрать в дальний ящик, потому что для их реализации требовалась долгая и упорная работа. Такого она себе пока позволить не могла. Слишком радикально. — Но, госпожа, Мори-сан всегда был против подобных изменений, — возразил ей один из директоров. Номура Риото, возглавляет часть мафии, отвечающую за связи с общественностью. Раньше он руководил другой ее частью, но после переезда Хаяси в уютные подвалы мафии его обязанности раскидали по другим директорам. — Оу, — не переставая улыбаться, Марико склонила голову набок. — Вот как. Но я же не Мори-сан, ведь так? В чем проблема? — Мори-сан считал, что MoriCorp не должна светиться в прессе слишком часто. Выйдя на новый уровень публичности, компания поставит под угрозу мафию. — Возможно, я переоценивала ваши интеллектуальные способности. Хорошо, поясню. Хочешь что-то спрятать — положи его на самое видное место, чем я и собираюсь заняться. На этом листе я изложила все, что должно прозвучать в новости об аварии, ни больше, ни меньше, все понятно? Номура хотел продолжить спорить, но, увидев, чересчур доброжелательное лицо Марико, в страхе сглотнул. Она была права — Мори-сана здесь нет. От его племянницы можно было ожидать всего, вплоть до убийства всех нынешних директоров. В прошлый раз они показали чрезмерное неуважение, вряд ли она верила в их заискивающие взгляды и попытки выслужиться его коллег. Дай Будда им пережить ее правление. — Отлично. Раз ни у кого больше нет конструктивных возражений, все свободны. Завтра в одиннадцать жду всех в этом же зале. Ей не терпелось покинуть злополучную комнату, в которой она два часа выслушивала тошнотворную лесть от директоров. Попытка Номуры в спор была глотком свежего воздуха, пускай и аргументировал свою позицию он только словами Ринтаро. Подобные слова бесили, однако все лучше, чем фальшивое обожание. Хуже директоров был только Верлен, не сводивший с нее изучающего взгляда на протяжении всего совещания. Под этим взглядом вся ее уверенность почти полностью испарилась, оставив после себя лишь вялые намеки, потраченные ею на поддержания видимости спокойствия. — Позвольте спросить, но что же делать мне? — сказал Верлен, когда все уже расходились. Марико на мгновение задумалась. — Я бы хотела немного изменить подход к подготовке молодых бойцов, но об этом стоит поговорить в другой день, — все с той же улыбкой ответила она. От постоянного напряжения щеки болели, но Марико не позволяла себе расслабиться даже на секунду. — В таком случае, с нетерпением жду нашей следующей встречи. До свидания. — До свидания. Расслабиться она смогла, только зайдя в машину. Улыбка слезла с лица, глаза закрылись, Марико обмякла в кресле. Все собрание она была напряжена до предела, контролировала каждое свое действие или слово. После бессонной ночи, двух истерик и одного обморока это было слишком. Но список дел не заканчивался. — Хироцу-сан, отвезите меня в больницу, пожалуйста, — не открывая глаз, попросила она. У нее было ровно десять минут на отдых и сон. Ринтаро находился в отдельной vip-палате, перед дверями которой стояли охранники, посланные Чуей. Завидев Марико, они склонились в поклоне и отошли, освобождая ей дорогу. Гин и Тачихара остались в коридоре. В палату она зашла одна. Он лежал, подключенный ко множеству аппаратов обеспечения жизнедеятельности. Лицо наполовину скрывала маска аппарата искусственной вентиляции легких, к предплечью тянулась трубка капельницы. Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, она подошла к кровати. — Дурак. Почему не сказал мне? Вместе мы бы что-то придумали. Ты хоть знаешь, как я переживаю сейчас за тебя? Она подвинула к кровати стул и села, аккуратно сжав его руку, не подсоединенную к капельнице. — Вечно жертвуешь собой ради других. Я ведь просила заботиться о себе, а ты не слушал. Теперь лежи тут и жди, пока мы найдем Нацумэ с Заветной Книгой, чтобы вытащить тебя. И не думай, что тебе все сойдет с рук! Я ни за что не прощу такой подставы… предупредил бы хоть! Да-да, знаю, ты не хотел, чтобы тебя отговаривали. Но… мы же семья? Так почему ты не считаешься с нами? Со мной и… с Фукудзавой. Если бы не он, кстати, тебя бы уже не было даже в коме! Представь, как ему больно. Наверное, даже больнее, чем мне, пускай я и не хочу этого признавать. Марико замолчала, обдумывая, что бы сказать дальше. Она хотела верить, что Ринтаро ее слышал, что он просто не может проснуться. Но он рядом. — Тебе ведь тоже больно. Прости, мы сильно отдалились в последнее время. Я бы хотела вернуть те дни, когда часами сидела у окна в твоем кабинете и бесила всю мафию своим «бездельем». Ха-ха, забавно. Теперь я бешу их своими действиями. Пускай они пытаются льстить, но в глазах все та же снисходительность и презрение. Думаю, стоит устроить реальную зачистку. Палата снова погрузилась в молчание. Тикали настенные часы, капало лекарство, за окном смеялись дети и пели птицы. Пищали аппараты. Перед тем, как зайти, Марико просмотрела медкарту дяди. Врачи сказали, что состояние стабильное, но причину комы им обнаружить не удалось — абсолютно по всем показателям Огай был в норме. — Мне пора. Я обещала Фукудзаве, что сегодня зайду со всеми новостями. Не скучай, завтра я снова навещу тебя. Не думай, что сможешь отделаться от моих визитов до своего полного выздоровления. Меня будут пригонять сюда любовь, признательность и чувство вины. С этими словами она вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь палаты. Охранники снова поклонились, Гин с Тачихарой вскочили с дивана. Следующая их остановка — офис Вооруженного Детективного Агентства. А в дороге можно и поспать… *** В ресторане на крыше четвертой башни впервые за всю историю было безлюдно. Директора Портовой мафии, пользуясь своим влиянием, потребовали освободить все помещение для них одних, а бедные официанты не смогли им даже возразить. Директора заняли большой стол в углу крыши с видом на город, как раз возле барной стойки, сделали заказ и только потом приступили к обсуждению новостей. Точнее, к сплетням про начальство. Начиналось все вполне безобидно: — Накахара совсем не умеет скрывать засосы, постыдился бы! — Поговаривают, что он с Дазаем, ну, то самое! Что это от него засосы! — Погоди, с тем самым Дазаем? Они же друг друга на дух не переносили! — А на деле оказались любовниками! И все бы ничего, если бы они и дальше обсуждали только личную жизнь Чуи, которую в последние дни не обсуждал только немой, глухой, слепой инвалид без всех четырех конечностей. Накахара, конечно, бесился, даже убил парочку особо смелых сплетников, но Марико уже давно ему говорила про засосы, которые Дазай упорно продолжал ставить. Поэтому он смирился. Однако постепенно их разговор перетек в куда более опасное русло. — Я даже не знаю, радоваться мне или плакать смене Босса. Что думаете? — Да она же совсем тупая слабачка! Только и может в лаборатории сидеть да изображать крутую, а потом прятаться за спину дяди! Хаяси же говорил, что ее спихнуть с поста нетрудно, да вот Кое и Накахара мешать будут. Без них она никто. — И где сейчас этот Хаяси? В подвалах кормит крыс, весело ему, наверное. Девчонка не так проста как кажется, помяните мое слово! Она сейчас вцепилась в свое кресло, никого не слушает, угробит ведь всех нас своими тупыми решениями! Вон, Намура подтвердит, нам всем ха-на! — Я бы не разбрасывался такими смелыми заявлениями, а то в организации даже у стен бывают уши, — сказал молчавший до этого Номура. Гнить в подвалах вместе с остальными он не собирался. — Ой, да брось! Кто нам что сделает? Она не сможет убрать сразу всех, побоится, что новые будут еще хуже. Нас же до этого сам Мори назначал, кто посмеет высказаться против его решения? — Ха-ха, и то верно! Ее слишком волнует память ее умирающего дядюшки, чтобы она что-то меняла! — Слушайте… а может, мы это, того его? Ну, поможем отойти в мир иной? Она тогда сломается и сама себя подставит, мафия будет нашей! Дороги назад у них уже не было. Бармен, поняв, что этого достаточно, выключил диктофон и отправил запись на запасной аккаунт Марико. Предчувствуя подобное развитие событий, перед совещанием она обошла все рестораны и кафе в башнях, подкупила всех работников бара, потому что именно им обычно проще всего достать информацию. Официанткам не доверяют, а о барменах и бариста даже не вспоминают. Они поплатятся жизнями за то, что недооценили ее, а новых директоров она уж как-нибудь найдет. *** Николай Гоголь ненавидел этот день. С каждой секундой ему все сильнее хотелось напиться в хламину и забыть обо всем, но он держался изо всех сил. Потому что вечером дома его будет ждать еще более уставшая, вымотанная, истощенная постоянным напряжением Марико, которая не выдержит, если ко всему прочему останется совершенно одна со своими проблемами и его пьяным полутрупом. Да, были еще Федор, Иван и Цубаки, но… нет, он не мог ее оставить. Поэтому стойко сидел в своем кабинете и слушал отчет Сигмы о доходах и расходах Казино за последнюю неделю. Нужно было еще предупредить дедулю, что он, вообще-то, теперь его формальный заместитель, а то вдруг Отдел решит проверить информацию и доберется до Петербурга. Будет неловко, да и Сигма тогда окажется в опасности. Скрывать его вечно в любом случае не получится, но Ник способен максимально оттянуть решающий момент. Сигма ушел, в кабинет проскользнули нагулявшиеся вдоволь Федор, Ваня и Баки. Они попросились посмотреть Казино, Ник не стал отказывать. Все равно настроения на продуктивную работу не было, так хоть с друзьями время проведет, а все остальное сделает Сигма. На удивление, он даже почти не наседал на Гоголя, обвиняя в безделье, — к полудню MoriCorp дала новость об аварии, которая в рекордные сроки заполонила весь интернет и, судя по всему, добралась до Сигмы. Связать подавленное состояние Ника с новостью оказался бы способен даже младенец, поэтому претензии мгновенно прекратились. У Сигмы все еще была совесть. — Миленькое заведение, — улыбнулся Нику Федор, садясь на белый диван. — Ага, — хмуро буркнула Цубаки. — Вы не дали ей сыграть во что-нибудь? — Еле оттащили от рулетки, — скривился Иван. — Пусть играет, я могу купить жетонов. — Правда? — Нет, Баки, он шутит, — Федор кинул на Ника многозначительный взгляд. — Она тебя разорит, лучше не рискуй. — Сорян, — он поднял руки в примирительном жесте. — Ой, идите вы! — Баки, дорогая, не ругайся. — А сам-то Мари-чан сегодня что говорил? — Что она терпила и слабачка, если бежит от первых же трудностей. — А вы про сплетни серьезно говорили? — взволнованно спросил Ник, прерывая их спор. Его не переставал беспокоить этот вопрос с самого утра, потому что ни от кого он не слышал даже одного плохого слова в сторону его Солнышка. Возможно, дело было как раз в нем, ведь все знали о его в какой-то мере нездоровой любви и желании защищать Марико. — Нет, конечно! — фыркнул Федор, протягивая Ивану шоколадку, чтобы тот не пил пустой чай. Гончаров благодарно кивнул, приняв плитку темного, но не горького — идеального. И с орешками. — Просто Мари-чан слишком переживала, что не справится, вот Феденька и ляпнул первое, что пришло в голову, — улыбнулась Цубаки. Ник понимающе кивнул, но нахмурился. Он еще помнил о недавнем разговоре с Марико в коридорах Казино, о ее неуверенности и страхе, из-за которого, вероятно, она очень даже поверила словам друзей. Как бы это не усилило ее боязнь… *** Сакагучи Анго уже давно перестал идеализировать кого бы то ни было, даже если это человек, которому он был обязан почти всей своей жизнью. Но Сакагучи Анго так и не перестал притворяться, что принимает каждое решение Танеды, каждый его шаг и каждого убитого им эспера. Конечно, сам Танеда руки в крови не пачкал — обычно он через множество посредников платил какому-то простаку с грузовиком или даже фурой, просил его как бы случайно врезаться в нужного человека, обещая, что отмажет от тюрьмы. Наравне с этим Анго не любил, когда Танеда использует способность не на преступниках. Конечно, формально младшая Мори и Гоголь были преступниками, чьих грехов вполне хватит на смертную казнь, но деловой обед допросом не являлся. Анго не вмешался. Он хотел, но смог сдержать порыв выплеснуть чертов коктейль Марико ей же в лицо, чтобы очнулась, чтобы больше не сидела как безвольная нервная кукла. Ситуацию значительно облегчил ее дядя, пресекший всякие попытки Танеды выведать нужную ему информацию бесчестным, подлым путем. Анго был искренне привязан к начальнику, но отдельные его действия вгоняли Сакагучи в ужас, вызывали сильнейшее желание сбежать куда-нибудь в Агентство или ту же мафию, в которой его наверняка бы не убили только из-за милосердия все той же Марико. А может, она бы и не вмешалась, не остановила дядю, позволила запереть предателя в темных подвалах, где у него бы остался только один возможный конец — смерть в мучениях. Но даже это казалось ему лучше, чем подчинение доброму снаружи и жестокому внутри Танеде. Останавливало лишь то, что Анго по-настоящему любил свою работу и не хотел жертвовать столькими годами тяжкого труда даже ради своих принципов. Читая в обеденный перерыв новости, Анго снова ощутил внезапное желание пойти, взять бумагу с ручкой, написать увольнительную и, бросив ее на стол Танеде, сбежать из страны, но снова сдержался. Он не сомневался в причине той загадочной аварии, едва не убившей Мори Огая. Босса Портовой мафии спасла лишь счастливая случайность, непредвиденные обстоятельства, над которыми Танеда был не властен. Анго устал. Он чертовски задолбался проглатывать все преступления «святого» начальника, поддерживать видимость слепого обожания, хвалить его действия прессе, работать до победного, когда он, оставшись наедине с собой в пустой квартире, не сможет себя возненавидеть за отказ от принципов. Анго хотел помогать людям, добиваться правосудия, делать безопаснее Йокогаму, но по итогу ему приходится прикрывать жестокие убийства неугодных Танеде. Смерть Огая была ожидаемой, но он оказался куда более везучим и живучим, чем рассчитывалось. Танеда не успокоится, пока не завершит начатое, а потом возьмется за и без того натерпевшуюся зла Марико, по которой вчера было видно — она вот-вот не выдержит, сломается, сама полезет в петлю, беря пример с названного брата. Ее останавливал только Гоголь, жизнь которого теперь тоже висела на волоске. Мафия и Небесное Казино. Две организации, которые вставляли Танеде очень толстые стальные палки в колеса. Анго не сомневался, что после Марико и Гоголя та же участь ждет прячущегося в Казино Сигму, ни о чем не подозревающих Озаки и Чую. Целых два крошечных мира со своими законами, традициями и правилами будут разрушены, тысячи людей погибнут, лишившись покровительства Портовой мафии. Кто-то просто сгниет на улицах трущоб, кто-то мгновенно попадется в лапы блюстителей закона, а кто-то начнет бесконтрольный террор, унеся сотни жизней мирных граждан, прежде чем его арестуют или убьют. Анго понимал, насколько важное место в сохранении спокойствия города занимает мафия. Анго не понимал, зачем Танеда все это делает. «Ты где?» — короткое сообщение Дазаю. — Прошу прощения, Дазай попросил меня приехать. Похоже, там что-то срочное, — безэмоционально Танеде в его кабинете сразу после обеда. «В Агентстве. А что?» — ответ. «Жди» Анго не колебался ни секунды с момента посещения этой опрометчивой и глупой идеи его уже не такой светлой головы. Нет, он не имеет права пускать все на самотек в этот раз, когда на кону спокойствие мирных жителей. Воспоминания о беспорядочных нападениях мафии на город, о царстве тьмы, в которое была погружена Йокогама до смерти предыдущего Босса мафии, все еще порой являлись ему в кошмарах. Уровень преступности в те времена достиг пика. Мирные жители боялись выйти из дома даже днем, перестрелки стали обыденностью даже для благополучных районов, в больницах только и успевали принимать пациентов с пулевыми и ножевыми. Годы, когда полиция закрывала на происходящее глаза, не желая связываться с бесконтрольной мафией, когда детей не хотели отпускать в сады и школы, потому что преступники не щадили даже детей. Анго все это помнил. Он помнил, как вся Йокогама вздохнула с облегчением восемь лет назад со смертью предыдущего Босса. Мори почти сразу прекратил хаос, охвативший город, но события восьмилетней давности накрепко засели в воспоминаниях жителей. Нет, Анго не хотел повторения этого кошмара. Кажется, по дороге в Агентство он нарушил минимум три правила дорожного движения, чуть не сбил старушку с ходулями, с трудом успел затормозить перед какой-то машиной с иностранными номерами. Лифт на четвертый этаж — этаж детективов — ощущался медленнее обычного раза в три, а то и в четыре, поэтому Анго едва не прыгал в нем, наплевав на меры безопасности, чтобы ускориться. Игнорируя робкие попытки Харуно остановить его, он прошел в главный офис Агентства, остановившись только возле стола Дазая. — Надо поговорить. На его удивление Осаму только округлил глаза и зашипел, прижав к губам указательный палец. Анго непонимающе склонил голову набок. Что это на него опять нашло? Грибов переел, может, или решил попробовать что-то покрепче травы? Вполне вероятно утреннее похмелье в обед — напивался Дазай редко, но очень даже метко, кидаясь из крайности «бокал виски для уверенности» в крайность «три бутылки китайской водки как способ самоубийства». Быть может, Агентство вообще что-то отмечало, вот он и перебрал маленько, пока никто не следил за равномерным опустошением бутылок. Но Осаму не выглядел плохо. Он скорее… предупреждал Анго о чем-то просил помолчать. И кивал головой в сторону. Сакагучи нахмурился, оборачиваясь к окну. Рядом с подоконником стояло крутящееся кресло, на подоконнике лежала сумка, на которой мирно покоилась голова мирно посапывающей Марико Мори. На плечи ей кто-то накинул плед, окно закрыли жалюзи, чтобы солнце не светило конкретно в эту часть офиса. Рядом с Марико, сидя за своим столом, максимально тихо разворачивал очередную конфету Рампо, Куникида едва дышал, когда требовалось еще раз щелкнуть по кнопке мыши, Танидзаки и Ацуши, судя по всему, и вовсе общались в мессенджере, сидя на соседних стульях. Только в этот момент Анго понял, что в Агентстве царила гробовая тишина, нарушаемая лишь шумом улицы и редкими звуками шевеления кого-то из детективов. Дазай со скоростью черепахи поднялся со стула и указал Анго головой на дверь. Выходить в коридор пришлось на цыпочках, пытаясь не топнуть лишний раз слишком сильно, чему он был совершенно не рад, но подозрительные взгляды детективов обязывали соблюдать тишину. Осаму позволил ему расслабиться только в лифте, откуда Марико совершенно точно не могла их уже услышать и проснуться. С одной стороны, Анго понимал такое отношение — у нее была тяжелая ночь и не менее тяжелое утро, она чуть не лишилась близкого человека, в одночасье стала самой влиятельной фигурой в преступном мире Йокогамы, а это огромная ответственность, которую мало кто сможет потянуть, но с другой… почему она вообще спит в офисе Агентства? У нее гигантский дом, куча денег для оплаты целой гостиницы на сутки, свой кабинет, она, в конце концов, могла прилечь у того же Накахары в кабинете или квартире, вряд ли он бы не сдувал с нее пылинки так, как это делают детективы. — Она пришла к директору, но он был занят и Марико случайно уснула. Ее никто не стал будить, сам понимаешь. Анго понимающе кивнул, но внутри у него все перевернулось от радости, что вновь можно говорить в полный голос, слушать людскую речь, а не выпендриваться, стараясь не тревожить действующую на нервы тишину. Признаться, он был не прочь поговорить с самой Марико, мирно посапывающей на подоконнике, однако взгляды детективов не предвещали ничего хорошего разбудившему «спящую красавицу» нелюдю, которого даже принцем назвать у них язык не повернется. Так, бастард безродный, которого даже манерам не учили в детстве, потому что некому было. — О чем ты хотел поговорить? — спросил Дазай, когда они спустились в кафе и заказали кофе. Официантка мило напомнила Осаму о его немаленьком долге, и Анго оставалось только посочувствовать бедняжке, ибо в этом случае даже коллекторы не помогут, на любые угрозы смерти Дазай ответит радостным «Ура-а, как вы угадали, о чем я мечтаю?». — Я знаю, кто на самом деле заказал убийство Мори Огая. — Я тоже, — пожал плечами Дазай. — Но мы оба ошибаемся. — Нет, я уверен на сто процентов. Дазай, сейчас не время для шуток, следующей… — Будет Марико, верно? Но Танеда лишь посредник, истинного заказчика вычислить не так просто, Анго-кун. Марико это удалось, и она знает, что ее ждет в ближайшем будущем. — Тогда кто это? — Без понятия! — Дазай хлопнул в ладоши и вдохнул аромат свежеприготовленного кофе. — Я жду, пока проснется Мари-чан, чтобы спросить ее об этом. Вероятно, она уже нашла выход из сложившейся ситуации и бросила все силы на спасение Мори-сана, потому что в противном случае не смогла бы так спокойно спать на нашем подоконнике. Полагаю, к этому времени у Йосано уже бы закончились все запасы алкоголя и спиртовых ваток. Кстати, ты знал, что Марико любит их нюхать? — Нет, и знать не планировал. — А-Анго-кун, ты такой скучный! Хоть бы раз повеселился вместе со мной! — Нюхая спиртовые ватки? — Не, это к Марико, а со мной люди обычно нюхают кокаин. Стыдно не знать, мы же друзья! — Действительно, — Анго отхлебнул кофе, с поразительно железным спокойствием глядя в окно на проходящую мимо группу туристов. — Дазай, отнесись к моим словам серьезно. Танеда хочет развалить мафию, но без нее в городе настанет полный хаос, пойми это. — Неа. И снова ты о-шиб-ся! — по слогам протянул он. — Он не хочет развалить мафию, он хочет убить Марико. Точнее, не он, а тот, кто над ним. Мори-сан ему в этом мешал, вот и попал под горячую руку… Полагаю, по изначальному плану именно Мори-сан должен был избавиться от племянницы, но тот человек недооценил его, в то же время разгадав стратегию Мори-сана. Сейчас он уже знает, что Марико все известно, поэтому заляжет на дно. Ей ничего не грозит, Анго-кун, ни ей, ни мафии, ни городу. — Стоит ли спрашивать, откуда ты все это знаешь? В ответ Дазай только хитро прищурился. Кажется, Анго действительно слишком перенервничал и недооценил оперативную работу «Марико и Ко», разгадавших даже больше, чем он сам, не будучи при этом в тесных рабочих отношениях с одним из главных злодеев этой сказки. Кому действительно стоит бояться, так это Сакагучи, ведь принцесса — теперь уже Королева — Портовой мафии так просто покушения на убийство не простит, а он идет в комплекте с Танедой. Вот куда приводит ложь. Говорила ему мама — иди врачом, ну на крайний случай пекарем. Может, действительно пойти в изготовление хлебобулочных? Целее будет. *** Марико проснулась от резкой боли в правой руке, на которой покоилась ее голова, — свело, черт возьми. Она зашипела, тряся конечностью, но глаза раскрывать не спешила. В Агентстве было подозрительно тихо. Рабочий день закончился и все ушли домой, решив оставить тут спящую Марико? Вряд ли, с улицы слышался шум машин, гомон прохожих, сквозь жалюзи просвечивало солнце, ударяя по зажмуренным векам. Остановившись на варианте совещания для всех детективов, она потянулась, чувствуя, как встают на место затекшие позвонки. Наверняка на ее щеке сейчас красуется розовый отпечаток сумки, а от прически осталось одно название. Медленно, позволяя глазам привыкнуть к яркому свету, она открыла глаза. Сонный взгляд тут же наткнулся на застывшего в нелепой позе рядом с кофемашиной Куникиду. Повисла неловкая пауза. — Я тебя разбудил? Прости, — сказал он. Марико непонимающе склонила голову набок. — Да ты вроде не похож на судорогу. Сама проснулась. Со всех сторон послышались вздохи облегчения. Марико огляделась, удивляясь, что раньше не заметила едва ли не все Агентство в комнате. В одно мгновение тишина в офисе сменилась на оживленную болтовню, шорох бумаг, хруст чипсов и гудение кофемашины. Все еще не отойдя ото сна, она вопросительно посмотрела на довольного Рампо. — Мы просто старались тихо, чтоб тебя не будить. — А-а-а… спасибо. Фукудзава-сама уже освободился? — Давно, он нас и просил потише быть. Иди, а то опять уснешь. Марико кивнула, не в силах выдавить что-то более похожее на адекватную реакцию адекватного человека после непродолжительного сна в не самом удобном положении. По дороге в кабинет Фукудзавы она зашла в туалет, чтобы ополоснуть лицо, смывая остатки усталости, что, впрочем, не помогло. Она спала ровно два часа двадцать три минуты, и у нее оставалось еще тридцать семь, чтобы закончить все дела и вернуться в башни, где ее уже ждали куча бумаг на подпись, больше десяти отделов, которые нужно проинструктировать на ближайшую неделю хотя бы, разборки с не принимающими ее кандидатуру глупцами, поиски Нацумэ… день рождения Ника. До него оставалось пять дней. Марико уперлась руками в раковину и зажмурилась. На повестке дня оставалась нерешенная проблема с Камуи и Смертью Небожителей, и Нацумэ с его кошмарными интригами в график не вписывался от слова совсем. В мафии еще не закончился траур по погибшим в Порту, как для Марико наступил другой траур — личный, она оплакивала свою спокойную жизнь, коей у нее после смерти родителей почти не было, и жестоко растерзанные суровой реальностью нервные клетки, на похороны которых приходят только она и ее авоська с нависшими тяжким грузом проблемами. — Здравствуйте, Фукудзава-сама, — Марико прикладывала все усилия, чтобы выглядеть отдохнувшей, свежей, ни капли не желающей выстрелить себе в висок, которые, впрочем, разбивались о круги под ее глазами и намокшую челку. Благо, у Фукудзавы хватило такта никак не комментировать ее жалкие попытки контроля хотя бы над собой, что уж говорить о мафии и ситуации в целом. — Добрый день, Марико. Чаю? — Благодарю. Наоми, поймав взгляд директора, убежала за заваркой и сервизом, а Марико присела на мягкий диван. Тело расслабилось вопреки воле хозяйки, Марико обессиленно откинулась на спину. В ее глазах можно было без труда разглядеть вселенскую усталость, граничащую с отчаяньем и тоской по чему-то, о чем знать могла только она. — Я обещала рассказать все, что найду, — произнесла она, когда Наоми принесла чай и поспешно удалилась. Марико была уверена, что любопытная девушка обязательно решит их подслушивать, но почему-то ее это ни капли не волновало. — Но сначала мне нужно знать, нашли ли вы что-то? — Дазай предполагает, что зачинщиком аварии был Танеда. Это в его стиле. — Могло ли быть такое, что инициатором был Нацумэ, а Танеда лишь исполнитель? — она уже ничему не удивлялась. Все ожидаемо. Любые толики информации о Нацумэ, за которые она сможет ухватиться и выйти на Заветную Книгу, не шокировали, только радовали. — Что ты имеешь в виду? — По результатам моего расследования Нацумэ Сосеки был тем, кто виновен в аварии. — Это… точная информация? — с толикой надежды в голосе спросил он. — Стопроцентная. Как я и говорила ранее, Ринтаро все знал, у него… были причины бездействовать. Единственное, в чем мы ошиблись, — цель аварии, кома не входила в их планы. — А причина? Марико отвела глаза. Она очень хорошо помнила истинную причину всего произошедшего за ночь, воспоминания о которой, несмотря на усталость Марико, отдавались в ее душе глухой болью. Ужасная, просто отвратительная причина, даже не уважительная. Забота о ней не повод умирать. — Следующий вопрос? — скривилась она, исподлобья глядя на Фукудзаву. Он все понял. Тема мотивов в их разговоре больше не поднималась. Марико вышла, нет, выползла из здания Агентства ровно через тридцать минут. За такой, казалось бы, небольшой промежуток времени они успели обсудить слишком много всего. Фукудзава позвал Дазая, чтобы тот рассказал о Танеде, Осаму несколько минут потратил, чтобы взять с Марико обещание о неприкосновенности Анго, которое она дала только во имя собственного спокойствия. Он ушел, директор Агентства и новоявленная госпожа Порта снова остались наедине. — Могу я узнать, как так вышло, что вы тоже оказались на трассе? Что-то произошло? — Я ездил в пригород, поступила информация о Камуи. Марико застыла с чашкой в руках. Фукучи регулярно вылетал из ее головы, но раз за разом напоминал о себе тем или иным способом в самый неподходящий момент. Усталость накатила с новой силой, заставив опустить потяжелевшие веки и мысленно досчитать до десяти. Все достало. Даже проклятое бессилие Марико. Она не могла отказаться от мести, даже учитывая и без того высокую загруженность. Суды наверняка вытянут из нее огромное количество энергии, еще больше ухудшится ее здоровье, возможно, понадобятся антидепрессанты. Хотелось бы обойтись без них. — И?.. — Мори-сан был прав, нам нужно реализовать план-перехват Великого Приказа и самого Фукучи из аэропорта, другого шанса может и не быть. — Тогда работаем. Сколько у нас осталось для организационных моментов? — Неделя. Уже сидя в машине, она перебирала в голове свой список дел и структурировала все в планере. Без организованного распорядка она не сможет вывезти даже ближайшую неделю, что уж говорить о более долгом сроке. Тем более, что ей буквально осталась неделя до начала худшей части борьбы. Первый пункт. Сегодня, двадцать седьмое апреля, воскресенье. Переговорить с Анго — она обещала — и узнать нужные подробности о Танеде. Раздать необходимые приказы по Танеде. Переговорить с Кое о допросе водителя, о Танеде. Разобраться с оставшимися отделами мафии, понять, требуются ли там изменения. Марико надеялась, что все и так хорошо. Ах, да. Спросить у Элис, выбрала ли она себе школу, а если да… созвониться с ней, договориться о встрече с директором и принятии смышленой десятилетки, обучавшейся на домашнем все эти годы. А, еще опека. Озаки должна была подготовить документы, впрочем, вряд ли успела, поэтому Марико планировала напрямую обратиться к фальсификаторам. Честным путем пришлось бы мучиться гораздо дольше. — Хироцу-сан, Гин, простите, — она подняла взгляд от планера, ошарашенная внезапным воспоминанием. — Я даже не спросила, как вы себя чувствуете. Гин, что сказал врач? Младшая Акутагава протянула ей справку от врача. Сотрясение, пара царапин, ничего серьезного. Марико кивнула. — Тебе самой нормально? Может, выходной? — Гин замотала головой. — Хироцу-сан, на месте погибшего водителя Ринтаро должны были быть вы… должно быть, это тяжело осознавать. — Все в порядке, госпожа, — улыбнулся Рьюро. — За эти годы служения мафии я не раз избегал смерти, это естественно. Благодарю за беспокойство. Марико заторможено кивнула, снова утыкаясь в ежедневник. Теперь она выше всех в мафии. Осознание настигло ее так же внезапно, как накрывает корабль волна во время шторма. Шанс не потонуть в океанской пучине пятьдесят на пятьдесят. Имеет ли она право на спокойную смерть, захлебнувшись соленой водой? Вряд ли. Надо бороться, хвататься руками за поверхность, глотать воздух, цепляться за обломки в надежде доплыть до берега, не погибнув от голода, обезвоживания, морской болезни или ротовируса, не будучи съеденной акулами, не потеряв свой обломок во время другого шторма. Ее жизнь стала похожа на жестокий цунами, всю прошлую неделю подбиравшийся к ней, намекавший на скорую катастрофу только сильным ветром, который она списала на плохую погоду. Не на природное бедствие. Марико почти ни разу не встала с кресла в своем старом кабинете, находящемся на этаж ниже кабинета Ринтаро, за пять часов непрерывной работы. С Анго была налажена переписка через Дазая, он обещал сообщить о лучшем моменте для похищения Танеды, о чем сразу же узнал Акутагава — на дело посылался именно он, Хигучи взялась координатором. Элис, к удивлению Марико, выбрала ее старую школу, ту самую с вишневым садом во дворе. Переговоры с директором были отложены на пару дней с согласия сестренки подождать. Озаки сказала, что водитель тоже указал на Отдел по Делам Одаренных — догадки Дазая и Анго подтвердились. Тело бедняги уже растворялось в кислоте, остатки его грузовика подорвали. Следом были долгие бюрократические три часа. К ней приходили главы отделов, отдавали отчет, о чем-то заикались на словах, Марико ставила печать, подпись, отпускала человека с миром и звала следующего. Многие процессы были идеально отлажены, но пару несоответствий она все же нашла, на мониторе компьютера прибавилось стикеров с пометками о необходимых изменениях в кадровом составе. В перерыве между общением с отделами она прослушала запись, присланную ей одним из барменов башенных ресторанов. Первым порывом было бросить все и лично казнить тупиц, именуемых себя директорами. Может, работали они хорошо, но подобных сплетен и прямых угроз в сторону дяди стерпеть не могла. Титаническим усилием Марико заставила себя остаться в кресле, сжав его подлокотники покрасневшими пальцами. Она не могла убить их сама, это выбьет из-под ее ослабевшего в шторме тела обломок, заставит окончательно погрязнуть во тьме, утонуть в океане крови. Для грязной работы у нее были подчиненные. Ящерицы получили приказ в ту же минуту. Усилием воли Марико убедила себя успокоиться, вернуться к работе. Ей осталось два отдела, а потом… домой. «Хэй, а я собрал коробки)» — мелькнуло только что пришедшее сообщение от Ника. Марико измученно улыбнулась. Наверняка он вернулся с работы уставший, но все равно нашел в себе силы доделать то, что вчера они не успели. «Спаситель <3» «Ты скоро? Что кушать будешь, я закажу» «Да, часа через полтора буду Давай что-то острое, том ям? Или рамен и жареный тофу с чили» «Оки, жду)» Ровно через сорок минут Марико запаролила компьютер, убрала в сейф документы, собрала сумку и вышла из кабинета. Охранники, стоящие теперь возле ее двери, заперли комнату на несколько замков. Раньше они делали так с кабинетом Ринтаро, это была обязательная процедура в целях безопасности Босса, без которой мафия рисковала всем: документами, деньгами, самим главой. Марико все понимала, пускай подобная слежка и нервировала. Ей нужно просто потерпеть. — Привет, — отчаянно зевая, помахал ей возле лифтов Чуя. Он тоже только что освободился от навалившейся работы. — Привет, — слабо приподняла уголки губ Марико. — Ты домой? — Ага. А ты? — Тоже. Тебя подвезти? Я сегодня на байке, это безопасней, если вдруг у Танеды хватит ума организовать покушение сегодня. Да и быстрей, до особняка за пятнадцать минут домчу. — Давай. Как работа? — Отвратно. Твоя? — Не поверишь, тоже. Не то, чтобы я всю жизнь мечтала об этой должности. — Биотехнологический лабораторный червь, — хмыкнул Чуя. — Истинно так! — она шутливо поправила несуществующие очки, с удивлением отмечая, что ее зрение и правда ухудшилось в последние месяцы. Она сама не замечала, как щурилась, глядя в даль. Надо провериться. — Видела Дазая в Агентстве? Он хоть живой? — Живее нас с тобой вместе взятых. — Он сладко спал эту ночь, скумбрия, мать его. Хоть бы из уважения встал. — В следующий раз скинь его с кровати, скажи, что это я разрешила. — Спасибо, госпожа, обязательно воспользуюсь вашим ценнейшим советом, — он церемониально поклонился, пропуская ее в приехавший пустой лифт. — Ой, нет, не делай так! Я все привыкнуть не могу к мысли, что мое иерархическое положение в этой проклятой организации изменилось. — В твоей власти отменить проклятие, — Чуя задумчиво рассматривал из окна лифта уже ночную Йокогаму. Десять часов вечера, тьма опустилась на город, ознаменовав начало работы мафиозных наемников и боевиков. А они с Марико едут спать. Да. Так лучше, чем работать всю ночь, а днем отсыпаться. — Не сейчас. Чуть позже обязательно, но пока нужно вытащить Ринтаро. — Для этого мы ищем Нацумэ с Книгой. — Капитан Очевидность. — Ой, иди лесом. — Ты как со старшими разговариваешь, мелочь пузатая? — она со смехом потянула его за веснушчатое ухо. — Прости, бабуль, я так больше не буду! — Смотри мне, — она строго помахала указательным пальцем перед его носом, нахмурившись на манер настоящей бабушки. Марико старше его почти на пять лет — четыре года и одиннадцать месяцев. Совсем скоро они повзрослеют еще на год, ему будет двадцать три, ей двадцать восемь. Граница возраста давно стерлась в их отношениях, несмотря на строгое японское правило — даже год разницы важен. В их отношениях не было этикета. Была дружба. Чуя закинул ее сумку в багажник красного, отполированного до блеска мотоцикла. Шлемы были не нужны, когда за рулем повелитель гравитации Накахара из Портовой мафии, а на пассажирском сидении его единственная прямая начальница. Поездка будет максимально безопасной — от аварий и от ГАИ. — Отвези меня сначала к обрыву за городом, который… ну ты понял. И он понял. Тот обрыв, к которому Марико привела его после первой недели Чуи в мафии. Она научила его выплескивать эмоции, не вылившиеся в агрессию на окружающих, крича в пустоту безлюдного леса и обрыва. Накахара часто приезжал туда после того дня, гадая, пользуется ли сама Марико этим местом, ответ же получил только сегодня. Да, пользуется. Он впервые в жизни услышал, как Марико, надрывая связки, кричала. Так искренне и так зло, на русском, наверняка чистом матерном. Она не плакала, она ругалась на что-то или кого-то, это угадывалось в изредка проскальзывающих японских словах. Чуя ее не осуждал — эмоции часто мешали ему мыслить на заданиях хладнокровно, у Марико же все было гораздо хуже. От ее эмоций зависели не пара жизней, а целая организация. Крик лишь доказывал профессионализм и упорство, отказ от поражения. Тяжкое решение бороться до конца. Ей понадобился день, чтобы ухватиться за обломок, но ее обломок был достаточно надежным, чтобы Марико добралась до берега.