Когда-нибудь, ты обретёшь свое счастье

– Евстигнеев, дорогой мой одноклассник, как твои дела? – спросил Ефремов, увидев подходящего мужчину, забитого татуировками. – Вижу новые татуировки… А ты время зря не терял. Евстигнеев прищурился, смотря на мужчину, побледнел. – Испугался, – протянула Саитова, повернувшись лицом к Ване. – Вот так ты, Евстигнеев, встречаешь своих любимых одноклассников. Ну, и где твои совесть и манеры? Пропил на выпускном с Машей за гаражами? – Саитова, Ефремов, – прошипел тот, натягивая улыбку. – Что вы здесь забыли? Никита, у тебя, вроде, была семья… Почему ты не с ними? Что, налево ходишь, к Саитовой? Да и ты, вроде, выскочила замуж, Ярослава. Девушка хмыкнула, улыбнулась. – Моя ты радость, Евстигнеев, – хлопнув в ладоши, ответила та. – Ты, наверное, с Машенькой общался недавно… Кстати, могу посоветовать ее, как отличную работницу эскорта. Наши мальчики ее нахваливают, часто заказывают. Губки и сиськи сделала, жопу накачала, а ума так и не набралась, меня все винит, мол сойтись с Ефремовым из-за меня не вышло, представляешь? Что она тебе там рассказала, вещай. – Что она могла рассказать? – спросил Ефремов, хмыкнув. – Сказать, какой ты стервой была, такой и осталась? А, ещё могла напиздеть за наши «отношения» и, по всей видимости, так и сделала. – И то верно, соглашусь, – покачала головой Ярослава, доставая из кармана электронную сигарету. – Кстати говоря, Кристину недавно видела, подружку ее школьную, за какого-то папика вышла, жопу сделала. Покажу, потом, тебе ее инсту – охуеешь. Никита скривился, посмотрев на Саитову, взяв в руки чашку с чаем. – Не показывай мне эту гниду, а то глаза выпадут. Кто тебе чертежи тогда делать будет? – спросил тот, переведя взгляд на Ваню. – Что ты стоишь, Ванечка, как не родной? Присаживайся, делись впечатлениями от взрослой жизни. – Не хочется, знаешь ли, – прошептал тот, рефлекторно потирая затылок. – Так, вы не вместе? Удивлен, вы смотреть неплохо вместе и характер у вас схожий, буйный. Ване часто доставалось от этих двоих и мячами на физкультуре, и на уроке музыки во время пения его щекотали, и на остальных уроках ему всячески мешали, давая щелбаны и шепча под ухо о всяком. Ване было трудно с ними ужиться, но, пожалуй, это единственные люди, с кем он мог оторваться в школьное время. Они и прогуливали уроки, и заговаривали зубы учителям, и бегали по всей школы, выводя своим поведением директора и дежурных. Сколько у них было замечаний в дневнике? Много, достаточно. Если у Ярославы и Никита были пятерки, на одном ряду с красными замечаниями, то вот один из дневников Евстигнеева был, по большей части, исписан тройками. Бывало и такое, что Саитова помогала ему с математикой, химией и биологией, когда Ефремов брал на себя возможность поучить друга географии, физике и русскому. Они помогали ему вытягиваться к концу семестра, защищали его перед учителями и никогда не давали в обиду. Ваня был единственным, кто вытерпел эту заносчивую парочку до конца школы. Каждый, кто пытался с ними подружиться в школе, не выдерживал и двух месяцев, ведь в его огород сыпались острые подколы, шуточки и издевательства. Случалось такое, что эти двое ввязывались в драки и школьные сплетни, за что не раз стояли в кабинете у директора с родителями и даже не каялись. Евстигнеев единственный, кому хватило смелости и терпения пройти с ними до конца. Бесспорно, они ценили будущего рэпера, видели в нем хорошего товарища и друга, но дорога взрослой жизни развела из по разным путям. Они резко перестали общаться, у них появились новые друзья, связи, что затмили старые, оставляя лишь греющие душу воспоминания. Из всех одноклассников, Ваня пересекался только с Машей и дружил с Малышевым, который работал программистом в местных органах управления и частенько помогал ему, если тому нужно было. Ему было достаточно и этого, пока фамилии бывших лучших друзей не начали мелькать снова, в разных уголках культурной столицы и он не начал искать их, дабы пообщаться и встретится. Благодаря Федорову, который случайно встретил незнакомку, нагло обругавшую его и Москвина, он смог найти Ефремова, который, как оказалось, занимается собственным бизнесом. Программист так же общался и с Ярославой, и с Никитой, даже состоял в компании, что частенько собирается под их кофейней и поговорить о жизни, хоккейном матче и грядущем отпуске на море или горах. Ваня, собственно, услышал в последний раз о друзьях от Андрея, что в красках расхваливал их за умения. – Смешной какой, Ванечка, – хмыкнул Ефремов, глядя на фотографа, который удивился. – Почему, блять, все думали, что мы сойдёмся, Яр? – Мы были все время вместе, даже на выпускном… Что ты хотел от наших узколобых одноклассников, которые не видели дальше своего носа? – задавала вопрос дизайнер. – С нашего класса, вменяемыми, оказались лишь Ваня и Андрей… С одним, собственно, мы даже дружим сейчас. – Андрюша, да… – протянул мужчина, хмыкнув. – Программистом в администрации работать – удобно и полезно. Единственный из всех наших одноклассников, кто после института пошел работать по своей специальности, после нас, естественно. Ваня удивился. – Ты, разве, не собственным бизнесом заведуешь? Андрей упомянул, что не раз пользовался твоими услугами и расхваливал тебя… – сказал тот, глядя на одноклассника. – Ну, вообще-то, у нас общий бизнес и мы работаем по своей профессии, – ответила Ярослава, посмотрев на Евстигнеева. – Я дизайнер, а Никита архитектор… Все справедливо, честно. Я создаю дизайны, он все оформляет их в лучшем виде. – А ты кем работаешь? На кого учился, Вань? – спросил Никита, хмыкнув. – Отучился на фотографа, – кивнул тот, доставая сигареты. – Работа… Я катаюсь по миру, читаю рэп и расписываюсь на карточках для фанов. В общем, виду не самый лучший образ жизни, если сравнивать с вами. Ярослава посмотрела на Тимарцева. – Дашь, завтра, послушать творение этого дурака, ладно? – попросила Саитова, посмотрев на Ресторатора, который кивнул головой. – Не нужно было тебя на музыке отвлекать, а то, может, в рок бы тебя потянуло… Пошла бы на твой концерт, с радостью даже. – Ты, что ли, рэп не слушаешь? – Руд застыл, удивились. – Да и я, к твоему глубокому сожалению, не так много написал… Я на бэк-вокале, у Окси. Саитова и Ефремов переглянулись и посмотрели на Тимарцева с недоумением. – Оксимирон – один из лучших русских рэперов за последние годы, стыдно не знать, – ответил тот, покачав головой. – Кстати говоря, я тебя, Ярик, когда-то, звал на его ебучий баттл, а ты отказалась! Вот с хуя ли? Я бы тебя с этим мужиком познакомил, пообщались бы, подружились. У него нрав такой же буйный, как и у тебя. – Ну, наверное, я бабушку через дорогу проводила, вот и отказалась, – сказала та, не скрывая своего недовольства в сторону Тимарцева. – Мне, было явно не до этого всего говна в тот момент… Что ж тебе, Сань, хочется меня с кем-то познакомить? Доебался ты со своими рэперками, ну в самом деле! После того, как Саитова со скандалом развелась с мужем и порвала все отношения с его семьёй, она зареклась, что не будет знакомится с мужчинами для отношений. Ей было проще дружить с кем-то, чем пытаться строить из себя недотрогу, которой нравятся платья и туфли, розовые машинки и букеты роз. Ей проще ругаться матом, сидеть дома с дочерью и кататься на своем порше по ночному Питеру, подхватив с собой своих друзей и подруг. Пыталась ли она завести отношения после развода? Да, два раза и все мимо. Первый пытался построить дочь Ярославы, за что получил знатный нагоняй, позор, в виде заснятого видео, где его выгоняли в трусах на улицу, и букет жёлтых роз. Второй же, думая, что это всего лишь женщина и ничего ему не сделает, пошел налево, за что так же был красиво выброшен с таким же букетом жёлтых роз. – У нее муж есть, Сань, – нахмурился Ваня, глядя на Ресторатора. – Я в разводе и отношений мне не нужно, – ответила женщина, заставляя удивится друга. – Что ты удивляешь так? Люди ссорятся и разводятся, делят имущество и травят друг друга на семейных праздниках, перед новыми половинками, выставляя себя перед ними в лучшем свете. Наверное, меня на подобных мероприятиях, постоянно хуями покрывают и желают скорой кончины. Никита посмотрел на подругу. – Ты все ещё загоняешься по этому поводу? – нахмурился Ефремов. Та покачала головой. – У меня ничего не отсудили, хотя пытались и на этом спасибо. – Пожала плечами та, шумно вздохнув. – Меня, больше Алиса волнует… Боюсь, что этот мудозвон вопреки запретам подойдёт к ней и начнет доебывать малышку. Кто знает, что ему в голову взбредёт… Настроение у Саитовой было отвратным, ибо задели ту тему, которая была ей неприятна. Развелась она не очень хорошо. Помимо скандала и ссоры с семьёй, были с десяток отвратительных ситуаций, о которых женщина не любит говорить вообще, даже с близкими друзьями и родственниками. Ей повезло с дочерью, которая даже не задавала вопросов, почему ее мать и отец поссорились и, почему, малышка теперь не увидит одного из родителей. Девочка видела, как вел себя этот мужчина дома и сама спрашивала у мамы, когда она с ним разведется. – Вано, я просил тебя подождать меня, – сказал мужчина, подошедший к Руду и после посмотрел на женщину, что хмурясь стояла рядом с ним. – Стой… Это ведь ты, та самая девушка, что с нами тогда спорить стала! Евстигнеев посмотрел на Саитову. – Так это была ты? – вздохнул тот, хмыкнув.