Ты меня любишь?

Антон, увидев, что Машка сжимала кого-то в бесконечной толпе туристов, сильно напрягся. Он понимал, что Иванова, которая весь полёт до Рима прожужжала ему все уши про Дашу, обнимала именно её. Шастун решил сделать максимально непринуждённый вид, хотя, чем больше он старался скорчить из себя человека без эмоций, тем нервозней он выглядел. Дима мягко сжал Катину ладонь и незаметно махнул головой в сторону друга, который обогнав их на несколько шагов вперёд, неуверенно двигался по направлению к сёстрам. — Приве-е-ет! — бодро заголосил Дмитрий и обнял Дарью, накрывая своим телом и хрупкую Машку, до сих пор виснувшую на блондинке. Катя хихикнула и подскочила к девчонкам со спины, тепло обнимая Краснову. Антон стоял и с высоты двух метров наблюдал, как трое относительно не высоких людей сдавливают в объятиях его давнюю подругу. Дашка, которая была выше друзей, как минимум, на половину головы, задрав личико, пристально смотрела на Шастуна. Позов, быстро сориентировавшись, мягко приобнял Катю и Машу за плечи и потащил девушек к выходу. Серые глаза блондинки стекленели от влаги, глядя на старого друга. Дарья запомнила Шастуна, который сидел на песочнице, закатав рукава и теребя ромашки, а сейчас, опустив очки на кончик носа, на неё смотрел не мальчик, не юноша, а повзрослевший мужчина. Его черты лица остались теми же, что и год назад, но взгляд Антона стал настолько холодным, что девушке захотелось завернуться в тёплый плед, глядя на бывшего одноклассника. Дарья незаметно сморгнула слезинку и протянула руку парню. Шаст опустил взгляд и, ухмыльнувшись, крепко, по-мужски пожал ладонь блондинки. Подхватив свою сумку, Антон направился вслед за Позом, что-то напевая себе под нос. 3 сентября 2012 года. Санкт-Петербург. Нина зашла в главный корпус университета, громко отстукивая каблуками по мраморному полу. Брюнетка подошла к расписанию, висевшему на потрепанном стенде, и попыталась интуитивно угадать, на какой специальности могла бы учиться Оксана. Князева провела тонким пальцем по лощеной бумаге, исследуя глазами каждую написанную строчку. — Я могу Вам чем-то помочь? — спросил её седовласый мужчина. — Да, конечно. Мне нужна Оксана Фролова, я её давняя подруга, прилетела к ней из Воронежа и хотела сделать сюрприз… — брюнетка улыбнулась, оголив белоснежные зубы, — но забыла номер её группы. Охранник, купившись на частично правдоподобный рассказ девушки, показал рукой в сторону актового зала. — У Оксаны 552 группа, скоро пара закончится, подождите её вон там. Нина поблагодарила мужчину и поднялась вверх по лестнице, по пути изучая фотографии преподавателей, работающих в университете. Взгляд девушки зацепило фото молодого брюнета, в котором она узнала Арсения — ведущего из ночного клуба. Князева, довольно ухмыльнувшись, поняла, что у неё в рукаве оказался ещё один козырь. На удивление Нины, Фролова появилась в проёме актового зала раньше положенного. Девушка, тихо прикрыв дверь, покинула помещение. Она лучезарно улыбалась, глядя в телефон и что-то там рассматривая. — Привет, — Князева опёрлась спиною о выкрашенную стену, разглядывая одноклассницу. Окси вздрогнула и подняла глаза, желая понять, кому принадлежит знакомый, но изрядно подзабытый голос. — Привет… — растерянно ответила шатенка, пряча телефон в кармане брюк. — Любимый пишет? — спросила Нина. — Весьма странный вопрос, учитывая, сколько лет мы не виделись. — Значит, да. Хотя я и так знаю это… А в университете в курсе твоих тёплых отношений с преподавателем? Оксана потупила взгляд, ведь тема отношений с Арсением была под запретом даже с самим Поповым. Практически три года пара скрывала свои романтические потуги не только в университете, но и за его пределами. Арс постоянно убеждал Фролову, что им не нужны все эти формальности, он за свободу выбора и прочее, но, в то же время, не упускал возможности отвадить от шатенки всех потенциальных ухажеров. Оксана смирилась с эмоциональными качелями, на которых её регулярно катал Попов, и решила плыть по течению. — Нина, что ты хочешь от меня? — Мне нравится твой деловой подход. Давай сразу к делу: ты помогаешь мне вернуть Антона, а я храню твой секрет. — Шастуна? — удивилась Окс. — Ты же сама его бросила. Зачем он тебе? К тому же, не стоит верить тем, кто говорит, что он одинок из-за того, что до сих пор любит тебя. Князева ухмыльнулась, взглянув исподлобья на Фролову, которая сверлила её карими глазами, пытаясь разгадать мотив бывшей пассии Шаста. Нину явно задело замечание одноклассницы. — Я не делала на него и его сортирный юмор никаких ставок. Мне надо, что бы ты уговорила его вновь вернуться ко мне. — Думала, что ты уже нашла кого-то поизвестнее за столько то лет. — вновь отпустила колкое замечание Оксана. — Это уже не твое дело. У тебя сутки или все узнают о тебе и твоем красавчике. — Нина, но я не успею… — Мне все равно. Пару дней назад вы отмечали свадьбу Позовых вместе, значит, сейчас на связи. Разговор окончен. Князева развернулась и быстро спустилась по лестнице, оставив Фролову наедине со своими мыслями. Она никак не ожидала, что тени воронежского прошлого настигнут её здесь и сейчас. Девушка вновь извлекла телефон из кармана и набрала знакомый номер друга. — Алло, Антон, — дрогнувшим голосом сказала Окси, — никогда тебя ни о чем не просила, но сейчас крайний случай… 3 сентября 2012 года. Рим, Италия. Шастун, сообщив Оксане, что взял обратный билет на утро четвёртого сентября, пообещал, что ответит Нине и возьмет ситуацию под свой личный контроль. Фролова молила друга успокоить бывшую девушку и не допустить провала её жизни. Антон ответил Князевой на сообщение и пообещал встретиться с ней в Питере сразу же по прилету. Все начало сентября Шастун усердно ходил хвостом за Машкой, которая предпочитала проводить время в местных магазинах, ничего не покупая. Парень даже пытался её воспитывать и говорить, что бессмысленно шататься по бутикам без покупок, тратя своё время, на что получил презрительный взгляд и пожелание пойти куда подальше или, на крайний случай, к Красновой. Иванова прекрасно понимала, что Шаст прилетел не из-за медового месяца Позовых, а ради её сестры. Антон начал отнекиваться и, осознав, что не готов слушать вечные нравоучения Марии, присоединился к молодоженам на прогулке. Катя и Дима были не против, но последний сильно негодовал, почему его долговязый друг не идет на контакт с Дашей. Проведя в компании Позовых пару экскурсий, Антон открестился и вернулся в дом, который на время приезда Дашкиных гостей, Красновой любезно предоставила бабушка Лоренцо. Шастун, собрав вещи в чемодан, уже решил пойти и поставить в известность Дашу, что он скоро покидает Рим, но внезапно для себя обнаружил на электронной почте уведомление, что из-за штормового предупреждения, объявленного в Санкт-Петербурге, его рейс переносится на сутки. Уведомив об этом Фролову, Антон даже не подозревал, что где-то далеко, в дождливом Питере, тихо заплакала одна Оксана, чувствуя, как Князева не примет таких оговорок и попытается ей отомстить. 4 сентября 2012. Италия, Рим. Шаст наконец-то принял для себя тот факт, что за четыре прошедших дня, он ни разу не оставался наедине с Красновой. Обычно они пересекались утром в прихожей, когда девушка убегала в университет. Умоляющий серый взгляд блондинки за несколько дней трансформировался во взгляд киборга-убийцы и приобрёл устрашающий оттенок грозового неба. Шастун понимал, что Дарью тоже раздражает данная ситуация, но он никак не мог набраться сил и начать разговор с подругой, что бы расставить все точки над i. Вечером перед вылетом Антон выглянул в окно и увидел Дашку, которая, сняв босоножки, прошла по свежей траве в сад. После утомительной смены в пиццерии, блондинка решила взять небольшой перерыв, и не заходя домой, проследовала в виноградник, заботливо высаженный Лидией много лет назад. Блондинка села на пригорок, рассматривая звезды на тёмном небе и думая о жизни. Время перевалило за полночь и Краснова улыбнулась, осознав, что стала на год старше. Антон, собрав волю в кулак и взяв бутылочку красного на кухне, тихо подкрался и, поставив бокал вина рядом с Дашей, опустился рядом на мягкую траву. — С днём рождения, — сухо сказал парень. — Долго это будет продолжаться? — спросила девушка, собирая непослушные волосы в пучок. Шастун задержал взгляд на запястье подруги, на котором красовалась красная атласная лента. Лёгким движением руки Краснова развязала её и переместила в белокурую копну, туго затянув узел. — Это будет продолжаться сутки. День рождения длится ровно 24 часа, — констатировал очевидное Антон. Дашка усмехнулась, понимая, что друг наконец-то пришёл поговорить, возможно, сам это ещё не до конца осознавая. — Зачем ты прилетел? — Ты меня позвала. — Но ты же отказался. Девушка взяла бокал и посмотрела на тёмную жидкость, которая в ночи напоминала бездну. — Передумал. Шастун потянулся за бутылкой, в его бокале вино стремительно закончилось. — Зачем ты так сейчас со мной? — спросила Даша, отворачиваясь от друга. — А ты тогда со мной за что так? Тебе показалось, что только Макар заслуживает объяснений? Я так мало для тебя делал, что меня можно было просто поставить перед фактом и уехать? У Антона всё клокотало, вся недосказанность рвалась наружу. За этот год негативные чувства внутри комика превратились в снежный ком, заморозив его сердце и обрастая новыми претензиями. — Нет. Ты слишком много хорошего для меня сделал, поэтому я не смогла с тобой попрощаться. Если бы ты меня попросил остаться, я была бы не в состоянии тебе отказать. Я бы просто не смогла, Антон. Шастун сидел, вся его злость медленно покидала искалеченное сердце, это освобождение давало ему неизведанную ранее невесомость. Он крепко сжал в руках бокал, слыша, что дыхание подруги стало подозрительно рваным. — Антон, для чего ты тогда приходил? Отговорить меня уезжать? — Даша насмелилась и задала насущный вопрос. — Вовсе нет, наоборот. Я хотел сказать тебе другое, но это уже неважно, пряник. Пряник… Как давно Краснова не слышала этого обращения в свой адрес. Ей катастрофически не хватало того Антона, который стал спасательным кругом в её прошлой жизни. — Для меня важно. Моя сестра говорит, что никогда не поздно ничего менять. Шастун грустно улыбнулся и залпом осушил бокал. — Даша, не вижу смысла ворошить прошлое. Я хотел тебе сказать то, о чем наболело, но ты от меня ускользнула. Я пытался тебя догнать, приехал в аэропорт, но твой рейс уже вылетел. Сама судьба мне сказала молчать, а я устал против неё бороться. — Антош… Парень агрессивно отставил бутылку в сторону и повернулся к блондинке. — Я тебе не Антоша больше, не зови меня так. Я бы в жизни никогда не стал мешать тому, что бы твоя мечта осуществилась, но попрощаться со мной ты должна была. Ты, Даша, перечеркнула столько лет нашей дружбы одним своим поступком. Могла бы хоть трубку тогда взять… — Не могла. — блондинка наконец-то пригубила вино. — Была не в состоянии. Я думала, что беременна от Ильи. Глаза Шастуна раскрылись от удивления, он стал жадно хватать воздух, не понимая, как их разговор приобрёл такой интересный поворот. — Шаст, да чёрт возьми, все мы имеем право на ошибку. Я очень сильно извиняюсь, но не могла я тогда ни с кем общаться, а с тобой тем более. Чем ближе человек, тем больше я его отталкиваю. Не хочу больше привязываться, любить, доверять, а потом разочаровываться как в своём отце. — Разве я тебе не доказал, что я не такой? Дарья горько выдохнула и обняла себя за плечи. — Доказал. Но я не имела права забирать столько твоего времени. Ты ж почти в евнухи записался… — Даша, не решай за меня, пожалуйста. Шастун разглядывал силуэт девушки, которую любил, которая, даже спустя столько времени, заставляла закипать кровь в его остывших жилах. — Извини. Правда, Антон, — блондинка коснулась окольцованных пальцев, — прости меня, если сможешь. Тогда мне это казалось правильным. От нежного тепла родных прикосновений, по руке парня побежали мурашки, которые настырно разбегались по всему его телу. — Расскажи мне, что заставило тебя приехать в аэропорт? Шаст сжал пальцы, попутно захватывая в ладонь влажную траву. — Даша, не ломай мне жизнь снова. Я год не мог понять, за что ты так со мной обошлась, сходил с ума... Меня выгнали перед последним курсом с универа, потому что я не был в состоянии что-либо делать и проебал в своей жизни абсолютно всё. Я не виню тебя в этом, просто не начинай это заново. Краснова отдернула руку и сделала глоток вина. Русло разговора начинало её угнетать. Она понятия не имела, что её отъезд настолько подкосил друга. — Хорошо. Шастун ещё раз посмотрел на девушку, которую заливал яркий свет луны. Он вспомнил свой день рождения, когда Даша осталась у него ночевать и они сладко спали в обнимку. — Пойдем, — парень протянул руку Дарье. Блондинка недоверчиво посмотрела снизу вверх в зелёные глаза, но тут же поняла, что причин для беспокойства нет. Она вложила свою ладонь в массивную кисть Шастуна, и Антон ловким движением заставил девушку подняться на ноги. — Показывай, где твоя спальня. Краснова многозначительно посмотрела на друга, но всё же сделала шаг навстречу дому. — Закопаем топор войны ненадолго. Сегодня твой день рождения, — улыбнулся Антон, теребя теплую ладошку, — а у нас есть традиция, помнишь? Девушка зашла на второй этаж дома, слегка скрипя половицами. Ребята даже не подозревали, что чета Позовых прильнула к замочной скважине, общаясь только жестами. — Какая традиция? — тихо спросила Дашка, отпирая свою комнату. — Спать вместе в день рождения. Дарья, по неведомой для неё причине, покраснела как помидор, хорошо, что была поздняя ночь и Антон не заметил предательского румянца на щеках блондинки. Девушка задалась вопросом, с каких пор мысли о её друге, заставляли её смущаться как школьницу, но ответа так и не нашла. Шастун зашел в комнату и стянул с себя худи, бросив его на плетёное кресло. Дашка, поджав губу, смотрела на друга, который расправившись с тёплой одеждой, лег на кровать и похлопал по месту около себя. Блондинка покорно легла рядом и Антон увлёк её в свои тёплые объятия, мягко обволакивая лоскутным одеялом. — Ты можешь рассказать мне всё, что захочешь, я тебя выслушаю. Как бы я на тебя не злился, я всегда останусь твоим другом, а ты моей маленькой девочкой. Краснова прикрыла глаза и из-под пушистых ресниц потекли слезы. Антон, чуть приподнявшись на локте, разглядывал лицо девушки, внимательно изучая каждую деталь. Он снова понял, что пропадает, сегодня, именно сегодня, парень решил не бороться с ветряной мельницей, а позволить ей вновь размотать его сердце на мелкие кусочки, которые он ещё долго будет склеивать после. — Даша, ты собираешься возвращаться в Воронеж? Антон внимательно смотрел за реакцией девушки. — Пока нет, мне ещё четыре года тут учиться. Я не брошу… — Я тебя понял, пряник, — Шастун аккуратно перебил подругу и требовательно положил её голову себе на плечо, — ты была беременна от Ильи? — Нет. Я не могу иметь детей, — железным голосом ответила Краснова, но Шаст уловил её внутреннюю дрожь. — С чего ты взяла, глупенькая? Да и какие дети сейчас? — Я никогда не смогу завести ребёнка. Мой отец слишком сильно меня избивал, что привело к непоправимому. Антон сильнее прижал тело подруги к себе, в голове прокручивая варианты расправы с Красновым-старшим. — Моя мама не знает об этом... Она обещала мне уйти от него, а сама… Всё время оттягивает. Я не могу больше это видеть, а то, какой диагноз мне поставил врач, будет служить мне вечным напоминанием о том, что натворил мой отец. Шастун чувствовал, как намокает его футболка от слёз Дарьи. Он ласково гладил девушку по волосам, начиная себя корить за резкое поведение со своей подругой. Утреннее солнце запустило в комнату первый лучик, освещая сначала деревянные полки на стенах, затем оно мазнуло по стенам, заливая ярким светом всё помещение. Друзья молча лежали, не задавая друг другу лишних вопросов, им было настолько хорошо без слов, что разрушать идиллию совсем не хотелось. — Даша, я никогда бы не поставил тебя перед выбором: я или Италия. — А я бы никогда не выбрала второе, если бы ты меня спросил. Парню становилось невыносимо от этих слов. Он уже приоткрыл рот, что бы сказать подруге о главном — о своих чувствах, как она сама начала диалог. — Я не собираюсь заводить никаких отношений больше. Не хочу, что бы моя вторая половинка и его семья ждали от меня того, что я не смогу им дать. — Но, пряник, все решаемо. Если тебя любят, то из всего можно найти выход. — Я не хочу ничего искать, — сказала девушка и почему-то отвернулась от Шастуна. Парень развернул тело Дарьи обратно и посмотрел в её глаза, полные боли. Она была разбита весь прошлый год, но не могла признаться в этом никому, даже себе. И в тот момент, когда ракушка Дашкиных страданий наконец-то раскрылась перед другом, признания Шастуна о своей любви сейчас, по его мнению, были совсем неуместны. — Ты всегда можешь на меня положиться, Даша. — Тебе пора собираться в аэропорт, — выдавила Дарья, понимая, что связь с её другом, который сейчас улетит и неизвестно когда вернётся, крепнет. А потеряв её, девушка вновь испытает боль, которую она чувствовать не хотела. — Верно, — словно считывая мысли подруги, ответил Шастун, — мой чемодан собран ещё позавчера. Блондинка безмолвно махнула головой, поднимая на друга раскрасневшиеся глаза. — Не провожай меня, не делай больно. Антон навис над Дашей и убрал светлую прядь со лба. Он сократил расстояние между своими лицом и Красновой, а затем нежно оставил на сухих губах девушки дружеский поцелуй. — Ты навсегда останешься в моем сердце, сколько бы я не злился. Взяв худи со стула, парень вышел, тихо закрыв за собой дверь. Дарья обняла подушку Шастуна, крепко прижав её к себе. Краснова отвернулась к стене и проглотила колючий ком из слёз, копившихся с момента приезда Антона. Спустя полчаса девушка провалилась в беспокойный сон.