Жареный петушок крыльями не машет

- Я, кажется, говорил тебе, чтобы ты и не думал, что сможешь убежать от меня в смерть. Это никогда не закончится. Он навсегда останется в этой небольшой комнате без окон в полной темноте. И никто не придет спасти его или убить. Он сам так хотел. Он сам решил так, когда увидел, как сильно Морнавалаон рискует ради простого человека, у которого нет совершенно никаких сил, кроме гордости и отнюдь не милого характера. Но люди к нему тянулись. Достаточно было ему появиться где-то – и все начинают заботиться о нем. Хотя Айналена действительно выбило из колеи то, что Пашка начал хорошо к нему относиться. Часть круга… Часть великого цикла… А что с того? Ему не нужна была помощь. Но иногда приходиться признать, приятно было бы, если за ним хоть кто-нибудь пришел. Чтобы поддержал его и напомнил ему, что он все же не собака, чтобы сидеть на цепи. Айнален старался изо всех сил, дергал за паутину, но это ничего не дало. Кроме только разве что усталости и осознания того, что ничего не закончится. - Меня тошнит от вашей еды,- ответил эльф, поднимаясь с кровати, ведь это было единственное развлечение в этой комнатке. - Как грубо. - Я тебе не собака и не раб, чтобы есть все, что мне приносят. Это помои,- ответил Айнален. Этот дроу был странным. Он не вписывался ни в одно представление светлого эльфа о дроу. Во-первых, он никого не убивал, даже голоса не повышал. Сам эльф часто был свидетелем того, как он разговаривает с прислугой, но это ничего не объясняло. Во-вторых, он просто приходил, сидел, иногда не проронив ни слова, а потом просто уходил, как будто сам нашел ответы на все свои вопросы. В-третьих, Ай не чувствовал от него никакой ненависти. Наоборот даже. Если бы эльф не сидел на цепи без возможности не то, что солнце, даже город дроу увидеть, то можно было бы сказать, что они говорили на равных. - Чего ты добиваешься? - А чего добиваешься ты? - Тебе все равно не убежать, теперь ты моя игрушка. - Так и веди себя со мной, как с игрушкой. Дроу ничего не ответил. Не было ничего проще сейчас. Использовать его, растоптать гордость, уничтожить само существо светлого эльфа, наиграться с ним и, когда игрушка сломается или надоест, просто выбросить ее, чтобы не мозолила глаза. Потому-то он и ненавидел темных эльфов. Они ко всем относились, как к игрушкам, всегда покоряли, уничтожали, использовали и в конечном итоге, когда им надоедало, просто уничтожали это. А надоедало им очень быстро. - И как ты хочешь, чтобы я себя вел? А вот это уже что-то новенькое. Дроу никогда не спрашивают советов. - Наиграйся, наконец, и убей меня. - Убить?- теплые руки скользнули по лицу и снова сжали подбородок.- Так это то, чего ты хочешь? Чтобы я убил тебя? - А что, если да? Тогда тишину комнаты, нарушаемую лишь изредка, прорезал заливистый гортанный смех. - Какой отчаянный. Думаешь, это тебя спасет? Твоя богиня этого не одобрит. - А твоя богиня одобрит убийство. Давай. - Не для того я запирал тебя здесь, чтобы ты вот так взял и умер. Еще рано. - Что я должен делать?- спросил хмуро Айнален.- Целовать твои ноги, ползать перед тобой на коленях? Сломался. Просто сломался. Не имело смысла строить из себя гордеца, все равно ничего не изменится. Цепь все так же будет тянуться к его ошейнику, а внутри все так и будет рвать на части осознание того, что ты теперь не принадлежишь сам себе. - Это ни к чему. У меня есть, кому это делать. - Тогда чего тебе от меня надо? Дроу не ответил. Он сам не мог понять, чего ему нужно было от этого странного светлого эльфа. Раньше все они были лишь красивыми игрушками, легко соглашались играть роль рабов, лишь бы только их не трогали и не поднимали руку. А этот сразу начал демонстрировать силу. Силу духа, чего у светлых эльфов давно не было. Не было того огня, что теперь пылает в этих голубых глазах. И тогда рука медленно сама провела по бледной щеке. - Будешь есть, разрешу погулять по дому. Будешь хорошо себя вести, позволю гулять по городу. - Не надо ставить мне условия… И сам не заметил, как издал странный хлюпающий звук, а чужая рука просто смахнула с верхней губы кровь, текущую из носа. - Немедленно ешь. Не просьба, не приказ. Что-то среднее. Вроде бы и разрешает выбирать самому, но на самом деле просто говорит, что может быть, если ты этого не сделаешь. - Не буду. - Будешь упрямиться? - Я ничего не буду делать,- эльф упал на кровать, более резко, чем думал, ведь голова раскалывалась, а перед глазами все темнело. - Хочешь, чтобы я сам? - Я не буду есть. Он прекрасно знал сам, что испытывает чужое терпение, что может очень плохо потом аукнуться, но ничего лучше не придумал. Наверное, этого темного эльфа привлекает его непокорность и сила духа, но даже для дроу смерть – это не более чем слабость. - Собираешься умереть от голода? - А почему нет? - Хм… неплохая идея. - Что ты хочешь этим сказать? Все шло совсем не правильно! Ему нужно было бы разозлиться и показать Айналену, кто здесь хозяин! Но он… Дроу упал на кровать рядом с ним и повернул голову. - Тогда я тоже ничего не буду есть. - Ты что делаешь?! Что ты себе вообще позволяешь?! - Забыл? Мы дроу. Мы используем самые гнусные методы, чтобы добиться цели. - Зря стараешься. Мне все равно. - Я знаю. И снова эта тишина. Странная, будто бы живая. Она затаилась в темноте, как темная кошка, готовая в любой момент прыгнуть на своего соседа, если ее будут игнорировать. А игнорировать тишину никогда не получается. Когда ты растешь в густонаселенном городе и едва ли не с самого рождения находишься в большой группе, не сильно обращаешь внимание на тишину, ведь ее, как таковой нет. - Хочешь вернуться домой?- спросил дроу, подпирая голову рукой. - Мне некуда идти. - Тебя выгнали? - Это не твое дело. - Понятно… Наверное, грустно. - С чего ты так решил? - У дроу нет такого понятия, как один за всех и все за одного. В отличии от светлых эльфов. Вы стоите друг за друга горой. - Не всегда. Только… если нам это выгодно. Темный эльф ничего не ответил. - А где же снова слова о том, что мы ничем не отличаемся? - Я не говорил, что мы похожи. Никто из нас, ни светлые, ни дроу, не хотят мириться с тем, что мы почти одно и то же. Ведь раньше мы были одним народом… - Говоришь так, будто тебя это огорчает. И снова молчание в ответ. Тишина убивает. Она сводит с ума, и, наверное, лучше терпеть компанию такого вот эльфа, нежели сидеть снова наедине с самим собой. - Почему ты здесь? У тебя нет других дел? - Ты начал задавать много вопросов. Голова ужасно болела и, как бы не хотелось, пришлось осторожно лечь на подушки, чтобы не упасть. Перед глазами и без того была темнота, но Айнален чувствовал, как теряет связь с реальностью. - Что случилось? Темное лицо было прямо рядом с его лицом, он чувствовал теплое дыхание, которое выдыхал лежащий напротив эльф, хотя это же элементарно, ведь они оба живы, а значит, нуждаются в воздухе. Даже эти яркие глаза цвета невинно убиенных жертв теперь не внушали такого сильного страха, что аж ноги подкашивались. Теперь они смотрели как-то заинтересовано, не так бездушно. Или это просто исказилось восприятие от боли. - Ты выглядишь плохо…- проговорил дроу, почему-то протягивая руку и касаясь бледной щеки. - Я… Но не дожидаясь ответа, темный эльф вскочил и покинул комнату. Он сделал это так стремительно и быстро, что, казалось, будто сбежал от этого ужасного запаха и хлюпающего звука, который разносился по комнате. Это не могло быть так плохо. Это не могло быть от недоедания. Не могло! Голова очень болела, ноги тряслись, хотя он не стоял, а по щеке снова потекло нечто, похожее на кровь, но в темноте не разобрать. Он обхватил себя руками, чтобы хоть немного унять дрожь. Почему? Раньше его мучили лишь боли в желудке, а теперь еще и кровь из носа пошла?! - Держи,- прозвучало спустя бесконечно долгих двух минут. - Что? - Это уймет боль,- ответил голос, когда Ай, медленно поднявшись, протянул руку в сторону голоса. - Я… - Все хорошо,- проговорил голос, и его руку сильно сжала чужая теплая ладонь. Его губ коснулось что-то очень холодное и твердое. - М-м…- он постарался оттолкнуть от себя посудину, но не смог сделать этого. - Успокойся и выпей. В рот полилась терпкая и очень сладкая жидкость, из-за чего еще больше захотелось ее выплюнуть. - Прекрати сопротивляться. Когда стеклянная бутылка ушла, ей на смену пришла серебряная ложка с грибами и мясом. Айнален не был одним из тех, кто не ест мясо, но иногда отказывался в силу своей верности богине жизни. - М-м… - Что, так невкусно? - М… Не… приятно… - Наш повар сильно обидится. Но я ему не скажу. Давай, еще ложечку. Такая странная игра продолжалась до тех пор, пока тарелка не опустела, и только лишь потом дроу позволил себе осторожно уложить наевшегося эльфа на подушки. - Пока не понятно, из-за чего это, но если так продолжится, придется показать тебя врачу. - Зачем?..- слабым голосом спросил Ай. - Что значит зачем? - Ты просто получил сломанную игрушку. Она никогда не станет прежней… - А я не хочу, чтобы она становилась прежней,- ответил спокойно темный эльф, а потом приблизил свое лицо к лицу пленника.- Я просто не хочу, чтобы игрушка развалилась у меня в руках. После этого он ушел и прикрыл за собой двери. Айнален повернулся, чтобы упереться взглядом в стену, и, понимая, что все же у него не получилось сделать то, что он хотел, он все равно останется игрушкой… Просто красивой сломанной игрушкой. Двери тихо приоткрылись и в комнату, осторожно стукая острыми кончиками длинных согнутых лап, вошел большой толстый паук. За ним появилась высокая тень в черном плаще. - Тише…- велела тень пауку, и тот осторожно, очень тихо вошел в комнату. Пленник, все еще скованный самой крепкой паутиной, так что даже заклинания богини разрушения и смерти не смогли бы ее разрушить, теперь просто спал, закутавшись в одеяло из шерсти рофов. - Спит… Паук спокойно прошел вперед, чтобы застыть прямо перед кроватью. - Спит…- снова повторил вошедший, глядя на расслабленное бледное лицо.- Спи… Паук слегка поерзал, чтобы потом осторожно прыгнуть на покрывало и нависнуть над головой, обрамленной светлыми волосами. Восьмилапое создание уперлось своими алыми, налитыми кровью глазами, в спящего, а потом перевело взгляд на хозяина. - Пусть спит. Не буди его. Паук, будто все понимая, снова посмотрел на того, кто лежал на кровати. - Запомни. Никого к нему не пускай… Паук будто кивнул, после чего снова посмотрел на своего хозяина. Он дал ему ответственное задание: защищать этого эльфа всеми доступными способами, даже ядовитой паутиной, если понадобиться. Ллос, как и ее жрицы, были в бешенстве. Они требовали крови. Крови светлого. Причем не просто светлого, а того, кто проник к ним в город. Он не мог остаться безнаказанным, но хозяин не позволяет. Голоса жриц против голоса принца дроу. Но что будет, если они до него доберутся? Странно. От этого эльфа пахнет приятно. От него пахнет грибами и паутиной… - Так, и еще одно… Рука скользнула по бледному лицу, но эльф спал слишком крепко, чтобы заметить это и как-то отреагировать. Глядя на его расслабленное лицо, дроу впервые подумал о том, что наверное, это тоже привлекло его к светлому эльфу. Это скорее был интерес, а не просто детская прихоть. Таковы законы дроу. Если тебе что-то нужно, просто добейся этого. Отбери у другого, это ведь так просто… Но у кого отобрать это милое создание со светлыми волосами и голубыми глазами? Кто скажет ему, что этот эльф принадлежит только ему одному? Эльфы это любят, особенно светлые. Потому помимо нежного прикосновения на подушку рядом с его головой легло небольшое круглое зеркало. Он постарается добыть еще что-то, чтобы порадовать его. Так что теперь он оставил телохранителя для спящего и, накинув на себя капюшон, чтобы не сильно выделяться, как тогда, когда он впервые его увидел, покинул комнату.