Серебро и Золото

      Глаза Гермионы отяжелели, когда она в третий раз за день закрыла «Маггловскую литературу для британской ведьмы и волшебника.» Она не смогла почерпнуть никакой новой информации из перечитанного, но у неё не было идей о том, что делать дальше. Её голова раскалывалась, а усталость напрягала каждое мышечное волокно так, как не было со времен беготни с Гарри и Роном.       Малфой расхаживал по маленькой гостиной и что-то бормотал себе под нос. Он выглядел таким же усталым, как Гермиона себя почувствовала. Он стянул джемпер и остался только в белой майке, темные тени залегли вокруг его глаз, а волосы были основательно взъерошены, Гермиона гадала, так ли он выглядел наедине с самим собой, находясь под каблуком Пожирателей Смерти весь прошлый год, а ещё она слишком устала, чтобы размышлять о том, почему она думает об этом. — Еще раз, Грейнджер. Мы знаем, что родственные души встречаются редко... — — О них мало что известно, вероятно, потому, что большинство людей предполагают, что все чувствуют одинаковый уровень интенсивности и притяжения...— — Но всё равно в целом они редки. Мы знаем, что количество новых случаев увеличивается во время магических конфликтов. — продолжил он, махнув рукой в жесте “продолжай". — Потому что самые крепкие узы образуются во времена эмоциональных потрясений, да. — Гермиона зевнула и потянулась, когда её накрыла очередная волна. — Последнее, что мы узнали, от тех, кто сообщал об этом, это возникновение всплесков стихийной магии и симптомы болезни при разлуке со своей второй половинкой. — Он хмуро посмотрел на экземпляр «1000 редких магических недугов», как будто во всем виновата эта книга. — Правильно. И один зарегистрированный случай смерти, но подробностей об этом нет. — — Блядь. Блестяще. — Он бросил книгу на диванчик и занял место рядом с Гермионой за крошечным столом и сжал виски. — Мне неприятно говорить это, но я собираюсь написать маме, чтобы узнать, есть ли у нас что-нибудь в домашней библиотеке. Я, конечно, не буду упоминать твое имя.       Он вытащил кусок пергамента и перо из кучи, разбросанной на столе. С ее губ сорвался смешок, который она не смогла сдержать. — Твоя мать? Леди, которая хотела выдать Гарри, Рона и меня Волдеморту шесть месяцев назад? Это просто... о боже...мы такие... — Хихиканье перешло в громкий хохот. — Но потом она нагло солгала и спасла...что ж да всех спасла...так что ты... ты мог бы быть родственной душой с кем-то, кого она ненавидит? С Грязнокровкой? Боги, это…Драко, нам крышка, если мы не разберемся с этим. — Она потерла глаза, когда смех сошел на нет.       Малфой медленно повернул голову, его руки замерли, все еще держа перо, левое веко подергивалось. — Во-первых, не произноси этого слова ни о себе, ни о ком-либо другом. Я не знаю, что сказала бы мама о том, что ты магглорожденная, теперь, когда она потеряла всю свою семью из-за войны из-за статуса крови. И мы разберемся с этим, —       Он сделал паузу и выпятил челюсть, уставившись в одну точку на столе глубоко вздохнув. Гермиона почувствовала, как по рукам пополз холодок, который она не могла объяснить. — Во-вторых, ты назвала меня Драко, Грейнджер. — Он снова перевел взгляд на неё, легкая улыбка играла в уголках его рта. — Это ведь имя данное тебе при рождении, или это просто очень популярный слух, который я подслушала? — она вернула улыбку, на этот раз без смеха, позволив ей медленно осветить её лицо. Он рассмеялся, и в уголках его глаз появились морщинки. — Мне это понравилось. Это звучит так, будто ты не ненавидишь меня, когда говоришь "Малфой".— — Я не ненавижу тебя. Хотя мне интересно, почему ты не чувствуешь себя таким же вымотанным, как я. — Её глаза угрожали сомкнуться под тяжестью век и заставить её уснуть так, как есть, головой на столе. — Окклюменция, и я лучше тебя умею это скрывать. Но здесь определенно что-то... не так. Я собираюсь отправить это письмо и лечь спать, ты должна сделать то же самое. — Он откинул локон с ее лица большим пальцем и замер, как будто не мог поверить в то, что только что сделал. Встав так быстро, что ударился о стол, а его стул протестующе заскрипел, он беспорядочно бросал вещи в сумку, бормоча: — Я ... Увидимся завтра. — Он был на полпути к двери, когда она очнулась. — Малфой, я не ненавижу тебя, ты ведь это знаешь, верно? — — Я знаю Грейнджер. По крайней мере, сейчас. Никто не ненавидит свою вторую половинку. — он улыбнулся, снова взял себя в руки и позволил своему лицу снова стать непроницаемым. — До завтра.— он коротко кивнул ей. В ту ночь у Гермионы хватило сил только на то, чтобы снять с себя одежду и бросить её на пол, прежде чем рухнуть в постель и погрузиться в беспокойный сон. ____________________________________________________________________________________ 24 сентября 1998 Мой дорогой Драко, Какой странный предмет для самостоятельного изучения. Если только ты вообще независим в выборе своих изысканий. Я загляну в библиотеку при первой же возможности С любовью, Мама. — Ты выглядишь адски Грейнджер. — Он закрыл еще один древний том после того, как просмотрел содержание и ничего не нашел. Со звуком “пуф” появилось облако пыли цвета сепии. — Честно говоря, я плохо сплю. — Она разочарованно потерла лоб и положила гораздо меньшую книгу рубинового цвета на старый том. — Я тоже. — Он коленями откинул библиотечный стул на две ножки, и снова провел рукой по волосам. — Даже умиротворяющий бальзам не помогает. Что дальше? Грейнджер? — Он опустил стул и обнаружил, что Гермиона крепко спит на столе, уткнувшись лицом в сложенные руки. Вздохнув, Драко достал из сумки домашнее задание и начал спокойно работать над эссе. ____________________________________________________________________________________ 27 сентября 1998 Мой дорогой, Позволь мне перефразировать мое последнее письмо, поскольку я думаю, что не до конца поняла суть. С кем ты работаешь над этим проектом? Я провела предварительное изыскание в библиотеке и нашла кое-какие материалы, но я не хочу перегружать тебя информацией, которая тебе не понадобится. С любовью, Мама. — Как долго я был в отключке в этот раз? — Драко оторвал свое лицо от библиотечного стола, за которым они почти постоянно находились, когда не были на занятиях. Его глаза все еще были полуприкрыты и расфокусированы, когда он осматривал полки. — Всего тридцать минут. — Гермиона перечитала кусок пергамента и поставила внизу большую заковыристую подпись. — Что ответила твоя мать? — — Она не даст информацию, пока я не расскажу ей, с кем работаю над этим проектом. — Гермиона нахмурилась и постучала по пергаменту, чтобы он свернулся в аккуратный маленький свиток. — Ну, в конце концов, мы что-нибудь здесь найдем. — ____________________________________________________________________________________ 1 октября 1998 года Драко, если тебе нужны книги, ты должен сказать мне, что происходит. Кто она такая? Или это Он? Ты действительно не можешь позволить себе, чтобы кто-то мешал твоим оценкам или твоему поведению. Я не могу потерять и тебя тоже. Люблю, Мама.       Гермиона перевернула письмо, чтобы убедиться, что прочла все написанное. Было ясно, Нарцисса что-то нашла, и после того, как они снова и снова прочесывали библиотеку Хогвартса, они были в отчаянии. Она колебалась между разочарованием из-за упрямства старшей ведьмы и пониманием из-за желания узнать, не ввязывается ли её единственный ребенок во что-то потенциально опасное. Рассеянно она погладила дремлющую белокурую голову, лежащую у неё на коленях, задаваясь вопросом, есть ли способ, которым они могли бы дать понять Нарциссе, что это был кто-то другой. Близость, казалось, была единственной вещью, которая облегчала их болезнь, такие как симптомы и неспособность заснуть, и с тех пор они по очереди клевали носом в присутствии друг друга, пытаясь бороться с усталостью и стихийными выбросами магии. Зелья оказались бесполезными в обоих случаях.       В этот момент дверь спальни открылась, и Панси просунула голову, оглядываясь по сторонам. Гермиона застыла от того, что ее обнаружили в таком виде, но Панси просто ухмыльнулась и прошла весь путь в комнату, таща за собой ужасно смущенного Невилла Долгопупса. — Почему бы вам просто не попробовать спать в одной постели. Как и большинству пар? — Панси закрыла дверь за Невиллом, который с опаской посмотрел на спящего дракона рядом с Гермионой. — О, прекрати, Нев, он безобиден, Грейнджер вертит им как хочет. — — Мы не пара, Панси. — Черноволосая ведьма пожала плечами. — Мы с Долгопупсом тоже не пара... — — Но... — — Но что? — — Это просто другое Панси! Было бы не так сложно, если бы ты... — — Но я не буду Грейнджер! Послушай, с тех пор, как вы двое перестали пытаться разорвать друг друга на части и начали сосаться, вы стали неразлучны. Что такое ещё пара часов, пока вы оба спите? — она повернулась к Невиллу. — Ты меня в этом поддерживаешь? — Невилл долго смотрел на неё, а затем снова на пару. — Что такого плохого может случиться, Гермиона? Вы перестанете быть родственными душами? У вас ничего не получится, и всё вернется на круги своя? — Брови Гермионы сошлись вместе пока она, лихорадочно, искала ответ. — По-моему, звучит как пара. — Он пожал плечами и снова повернулся к Пэнси за подтверждением того, что он всё правильно сделал, так как она и просила. Она улыбнулась ему. — Спасибо. А теперь пойдем, я хочу показать тебе кое-что, что я только что купила. Я думаю, тебе понравится. — Она снова сжала его руку, и Невилл послушно последовал за ней.       Как только дверь со щелчком закрылась, один серый глаз приоткрылся и посмотрел на неё с колен. — Ты все это слышал? — спросила Гермиона, всё ещё погруженная в свои мысли. Драко издал звук согласия и выпрямился. — Что ты думаешь? — Быстрым отработанным движением затянув узел школьного галстука, он на секунду задумался, прежде чем ответить. — То, что мы делаем, не работает, и это исследование ни к чему не привело. Давай попробуем. — Несколько мгновений спустя она закрывала дверь своей спальни, всё ещё нервничая из-за того, что может произойти, когда услышала шорох ткани. Драко уже снял с себя рубашку. — Что ты делаешь? — Гермиона отвернулась к окну, чтобы не видеть обнаженный торс Малфоя. — Устраиваюсь поудобнее. Я устал.— Звяканье пряжки ремня заставило её снова повернуть к нему голову. — Расслабься, сегодня ничего не произойдет. Ты бы всё равно заколдовала мои кубики. — Он одним движением стянул с себя штаны. — Мне очень нравятся мои кубики такими, какие они есть. — Он выгнул обе светлые брови, глядя на неё, раскинув руки в стороны. — Тебе по-видимому тоже. — Честно говоря, она ещё даже не спустилась так далеко, она всё ещё пыталась рассмотреть шрам, который танцевал горизонтально над его грудными мышцами, где Гарри ударил его сектумсемпрой. К его левому предплечью, где Темная Метка резко выделялась на его бледной коже, и он инстинктивно прикрыл её другой рукой, пока она не перестала пялиться. — Эта кровать действительно недостаточно большая, — начала Гермиона, когда он скинул одеяло с её кровати, как будто спал на ней всё время, — Нам будет тесно...— он фыркнул. — Тише. Я просто имею в виду ... Нет, обе эти подушки мои, наколдуй свои собственные... Я просто... о, черт возьми... смойся. — Лихорадочное чувство покидало её, и воздух снова начал наполняться настоящим холодом продуваемого сквозняками замка. Хуже всего, что её магия, инстинкт, который поддерживал её во всех самых логичных решениях, движущая сила того, что поддерживало её в живых, несмотря ни на что, подбадривала её, говорила ей, что Малфой прав, было бы лучше, если бы он остался. Потом было перекладывание, суета, колдовство с подушками и бормотания об идее преображения матраса. В конце концов, они устроились лицом к лицу, блуждая глазами друг по другу в лунном свете, проникавшем через окно. — Драко, я не знаю, как это произошло, но я думаю, ты должен знать, что я вижу, как ты изменился. Последние пару дней были не совсем неприятными, мне понравилось узнавать тебя, теперь, когда ты стал... — — Не таким явным мудаком? — Она прижала свои холодные ступни к его голени. — Дай мне договорить. Не перебивай родственную душу. Я собиралась сказать, с тех пор, как ты изменился. Это тебе идет. Я думаю, как только мы разберемся с этой проблемой родственных душ, мы могли бы даже стать друзьями.— Его рот на мгновение искривился, прежде чем он на чем-то остановился. Он наклонился вперед и коснулся губами её лба. — Ты действительно устала. Поспи немного. —       Драко проснулся оттого, что кудри закрывали ему лицо и медленно пытались задушить. На минуту им овладело замешательство, прежде чем он вспомнил, что спит в постели Грейнджер и что впервые за долгое время он действительно спал без пробуждений и кошмаров. Его разум был затуманен из-за внезапной смены привычного развития событий. Несмотря на нехватку места на кровати, он чувствовал себя вполне комфортно. Её спина прижалась к его груди, а бедро приятно прижалось к его бедру, а его рука покоилась на мягком изгибе её тела. За исключением убийственных волос, поза была естественной. К сожалению, происходили и другие естественные вещи, и тот факт, что дерзкий зад Гермионы прижимался к нему, не помогал. Её запах, ощущение кожи, жар, исходящий от её тела, переполняли его чувства. Он закрыл глаза и начал называть имена, думая обо всех квиддичных фолах, которые он мог припомнить. Она пошевелилась во сне и откинула простыню еще ниже, обнажив резинку белых трусиков, и он почти в голос застонал. В этом положении, было бы так легко просунуть в них пальцы, а затем в неё. Чтобы заставить её насаживаться на его руку, пока она не кончит хнычущая, с его именем на губах. Тогда все, что ему нужно будет сделать, это избавиться от этого тонкого куска ткани и войти в неё. Почувствовать, как напрягаются её стенки, почувствовать, как она кончает на его члене, и смотреть, как её рот приоткрывается в экстазе. Он мог бы сделать все это, не двигаясь с места. Но она хотела стать друзьями. Она не хотела встречаться или быть родственными душами, она жалела его и хотела, чтобы он знал, что она не ненавидит его так, как следовало бы. Он должен был выбраться отсюда. Он ушел прежде, чем она проснулась. ____________________________________________________________________________________ 3 октября 1998 года Я собираюсь лично принести тебе книги в следующие выходные в Хогсмид. Мы поговорим об этом лично. Мама.       Тренировка по квиддичу проходила ужасно по всем самым очевидным причинам. Грейнджер была на трибунах со стопкой книг на коленях, выглядя продрогшей от холодного осеннего ветра, её волосы были просто великолепны, обрамляя голову под изумрудно-серебряной шляпой, которую она позаимствовала у Панси. Ее губы приоткрылись, когда в ранних сумерках поднялось облачко цветного воздуха. Снитч не появлялся с начала тренировки, поэтому остальные ворчали друг на друга, без энтузиазма прогоняя игровые кульбиты. — МАЛФОЙ, ГРЕЙНДЖЕР НЕ СНИТЧ, ТАК ЧТО ПОИЩИ В ДРУГОМ МЕСТЕ. — Драко закатил глаза на призыв и проигнорировал его, нырнув на трибуны, чтобы быть почти на одном уровне с ней. Он произнес её имя губами, прежде чем набраться смелости и позвать её к себе. — Грейнджер! — окликнул он, выводя её из транса. Любопытствуя, чего он хочет, она отложила в сторону свои книги и перешагнула через несколько стульев, пока не оказалась на одном уровне с ним. — Это какое-то правило отвлекать родственную душу во время тренировки? Конечно, это должно быть что-то стоящее. — Она рассмеялась, и смех зазвенел в воздухе. — Ты хотел, чтобы я пришла.— — Как насчет поцелуя на удачу? — это был выстрел в темноту, глупый импульсивный выстрел в темноту. Почему он вообще думал, что это сработает? Она указала на книги: — Я не уверена, что это сработает. Я не чувствую себя особо удачливой. — — Так и будет. Просто доверься мне. — Теперь остальная часть команды присоединилась к словесным домогательствам. — Ты должна доверять своей родственной душе, верно? — — Я полагаю, ты прав. — Её лицо озарилось золотистым светом, и она протянула крошечный кусочек сложенного пергамента. Драко взял его, не открывая, и прижался губами к её губам. Это было целомудренно по своей природе, но то, как её губы задержались, говорило о том, что она хотела чего-то большего.       Снитч просвистел прямо у него над головой, выводя его из состояния гипноза. Он отстранился от их поцелуя и нежно улыбнулся ей, прежде чем броситься за золотым мячиком. Быстрым движением запястья, когда он оказался в нескольких дюймах от его руки, он обхватил пальцами Снитч и поднял его в воздух, пока его серые глаза искали её на трибунах; его капитан дал свисток, сигнализируя об окончании тренировки. Гермиона поймала его взгляд и улыбнулась, кивнув головой в поздравительной манере, прежде чем собрать свои вещи и отправиться обратно в замок. Я бы хотела, чтобы ты снова остался на ночь, если это вообще возможно. Я спала лучше, чем все последние недели, когда ты был рядом со мной, и отсутствие сосредоточенности на квиддиче говорит о том, что тебе это тоже нужно. Панси патрулирует наш этаж, так что не волнуйся, что тебя поймают. Г.