Дьявольский кнут

На помощь Йену тут же пришёл его советник Цыльи. — Так, давайте поговорим в кабинете... Без раздумий советник взял А–Сяня под руку и поспешно вывел из гостиной комнаты. Цзян Чэн по началу растерялся, но вскоре заметив как Йен выходит из зала и поспешил за ним. В кабинете главы Йен было тесновато, что свидетельствует о том что сам глава никогда не устраивал собрание в ней. Но сейчас совсем другой случай, посторонних глаз и ушей во всём дворце не избежать, кроме маленькой комнатки, где Йен любил проводить своё свободное время. Пока они обустраивались, Цильи так заботливо начал готовить им горячие напитки. Помощника Ка связали веревками, по приказу главы вывели из дворца, и заперли в подвале для особо опасных преступников, там он должен был ждать своего приговора. * * * — Глава Цзян, вы какой чай предпочитаете? — уклончиво спросил советник. Его седые волосы стали ещё светлее, насколько помнил Цзян Чэн в первую их встречу. Тогда ещё темноволосый мужчина прижимал к своей груди маленького А–Сяня пытаясь защитить его от разъярённой толпы, что случилось бы если Цыльи попросту оттолкнул бы от себя беззащитного ребёнка? Голос сбоку вывел Цзян Чэна из рассуждений. — Ну так что глава Цзян? — подмигивая ему спросил А–Сянь. Цзян Чэн смотрел в его радостное лицо и до сих пор не мог поверить, ведь только что этот с виду уже беззаботный парень пытался раздавить голову человека ногой, а его глаза при этом горели поистине кровожадным огнём. В эту секунду в голову пришла страшная мысль. А может Старейшина Илин никогда не умирал, может Вэй УСянь всегда был таким? Его судьба возможно была крепко связана с тёмной и кривой дорожкой, и светлого на ней ничего уже не может быть? — Если можно я бы предпочёл с успокаивающими травами — обратился Цзян Чэн уже к советнику. Едва чашки с горячим напитком были поставлены, как А–Сянь нетерпеливо и бестактно стал просить советника рассказать ему что черт возьми здесь происходит. — Терпение, молодой человек... Всему придёт своё время. Для начала я вам расскажу как дьявольский кнут стал поистине величин... При упоминании старого названия Йен поморщился делая глоток фруктового чая. — Будет лучше если начнёт Йен. После слов советника, А–Сянь и Цзян Чэн посмотрели на сидячего напротив них мужчину, тот в свою очередь громко взглотнул слишком горячий для него чай, но боль в горле была лишь отрезвляющим манёвром, и дабы собраться с мыслями Йен отложил чашку и сложив пальцы воедино с дрожащим голосом начал говорить. — А–Сянь, я... Виноват перед тобой. Всё это время я скрывал от тебя одну очень важную деталь.... И возможно ты меня сейчас осудишь, но время пришло... — после Йен посмотрел на советника тот одобрительно мотнул головой. — Ты не мой родной брат — слова давались с трудом и Йен отпил ещё глоток тем самым повторно обжигая горло — Мы тогда были на ночной охоте когда Цыльи услышал плач ребёнка и поспешил на помощь, и я за ним — Йен всё больше склонял свой взор вниз только бы не смотреть на брата — охотились мы рядом с мёртвой горой оттуда и доносился плач... Внутри пещеры, на камне ты и лежал голый, и весь в крови. Мне тяжело говорить об этом, но я никогда не забывал, то как я тебя в первые встретил. Потом я думаю лучше тебе остальное узнать у Главы Цзян. Йен хищно посмотрел на Цзян Чэна мысленно радуясь что смог переложить на него часть ответственности. "Пусть тоже отдувается" Обида промелькнула в сознании Йена. Глава Цзян обернулся к А–Сяню вся его сущность кричала в немом вопросе. "Ты что ему ничего не рассказал? " Каким должно быть глупцом сейчас почувствует себя Йен услышав слова младшего брата. — Брат, я всё знаю... И про как ты меня нашёл, и что было на той горе, и даже как я умер и родился. Звуки застыли в горле, не давая возможности Йену сказать даже слова. — Но почему ты молчал! — вместо своего главы произнёс Цыльи — разве так поступают с близкими людьми?... — Он ему не близкий — прорычал в ответ глава Цзян. — Ты тоже! — Наконец то выкрикнул Йен. Глаза наполнялись слезами, а внутри ломало от обиды. Неужели Йен и вправду всё это заслужил? — Йен, прости меня... Но попробуй понять. Мне тоже было обидно, что ты скрывал всю правду про моё рождения... да даже если бы и так, но ты заставлял меня каяться перед совсем чужим мне человеком. Я рос с мыслью, что у меня был отец и должен почитать его и стыдиться перед ним за свои плохие мысли и поступки. А на деле? Я стоял на коленях у чужой могиле и вымаливал прощения у чужого человека... — Мне жаль что всё так получилось... Это всё что мог ответит Йен своему не родному брату. — Дурной ты мальчишка! — выругался Цыльи — он себя не жалел и всё делал для тебя. Даже когда глава Цзян хотел силой выкрасть тебя, он не отдал! Пошёл против всех заклинателей, против всего мира. И ради чего? Для того что бы ты сейчас сидя напротив поливал его грязью и осуждёнными. Не такого А–Сяня я знал! — закончив гневную тираду Цыльи и стал ждать выпада А–Сяня, уж больно ему было интересно что сможет он ему ответить. Парень ничего не произнёс лишь, склонил голову, то ли от обиды, то ли от стыда. — Хватит! — вмешался Цзян Чэн, хоть он и ненавидел Йена за то что тот украл у него единственное что было под его властью, но отчасти сочувствовал понимая что означает быть брошенным и ненужным собственным братом. — Вы оба хороши! Я благодарен тебе за достойное воспитание А–Сяня, но на большее не рассчитывай. А ты... — Цзян Чэн повернулся к А–Сяню — мог бы давно уже поставить точку в этом вопросе. Теперь же я хочу понять правда ли всё что говорил помощник Ка. И что черт возьми происходит у тебя в ордене глава Йен! — Я думаю нужно ещё сделать чая... — отходя от теми сказал Цыльи, и встал направляясь заваривать успокоительные травы. — Брат прости меня... При слове брат, Йен и Цзян Чэн посмотрели на А–Сяня почти одновременно. Парень действительно чувствовал себя не уютно после критики Цыльи, старец знал как надавить на самое больное место, и заставить сгорать от стыда даже если ты не считаешь себя виноватым, а уж за Йена, Цыльи готов был не только душу продать, оправдывая всё его поступки. — Это ты меня прости, надо было раньше всё тебе объяснить... Йен подвинулся ближе и через небольшой промежуток между ним и А–Сянем, дотронулся до его руки, круговыми поглаживаниями стал заверять брата, что всё хорошо. От такого Цзян Чэну открыто стало плохо, он отвернулся не желая видеть всё это. — Вот и ладненько, а чай уже готов. Цыльи опять наполнил пустые чашки горячим напитком. — Глава Цзян вы же понимаете всё что я сейчас расскажу должно навеки остаться в стенах этой комнаты — Цыльи немного отпил со своей чашки, лукаво поглядывая на Цзян Чэна. — Вы сомневаетесь во мне? Я не девка, чтобы голосить на весь двор, тем более с А–Сянем мы... — он хотел сказать "помирились" Но ком обиды всё ещё стоял между ними, и пока Цзян Чэн не смог его переступить. — Хорошие друзья! — закончил за главу Цзян, А–Сянь. И тут же встретил пару недовольных глаз от Цзян Чэна и брата. — Ладно, мой рассказ будет долгим, наберитесь терпения. — Последнею фразу Цыльи выделил специально для А–Сяня.