***
На тёмную безлунную ночь когда ветер бесчинно начал бушевать, сбивая и роняя всё на своём пути, в Подоле недалеко от бескрайних полей родился мальчик. Мать его покинула этот бренный мир как только этот малыш выполз из неё. Во круге никого не было, лишь ветер успокаивал бедное дитя, что лежало в ногах мёртвой матери. Но судьба была благосклонной к малышу и на зов малютки прибежала нищая крестьянка. Она скрывалась от ветра в пустой крохотной пещере, когда услышала через шелест листьев плачь ребёнка, сразу бросилась в сторону откуда был слышен беспомощный крик, она бежала пока ветер больно хлестал её по лицу. На месте она обнаружила женщину и лежащего рядом с ней только что родившегося малыша. Он был синий и крестьянка решила что его уже не спасти, и повернула было назад, как за её спиной опять истошно закричал ребенок. Материнское сердце не могло оставить на погибель эту невинную душу, и Сяомин разорвала связь с матерью и подняла его закутав в подол своей юбки. Бросив короткий взгляд на тело женщины она мысленно пообещала ей заботиться и оберегать Сяолун, так она назвала ребёнка родившегося в самую ветряную ночь, впоследствии она ни раз жалела что не оставила его там, ведь сын ведьмы всегда приносил ей только беды.***
— Никогда не поверю, что ведьмы существуют! — воскликнул А–Сянь, тем самым прерывая рассказ Цыльи. Цзян Чэн недовольно на него посмотрел, хотелось услышать всё полностью без лишних замечаний, но глава Цзян знал Вэй Ин так не умел, ему на одном месте сидеть было сложно, а тут ещё и слушать нужно. Всё же что-то из прошлой жизни А–Сянь забрал с собой. — Ты прав, она действительно не была ведьмой. Но тогда, в те времена когда я сам был чуть выше сорняка на огороде, люди в это верили, и не только обычные крестьяне, но и некоторые заклинатели. Цыльи говорил спокойно и обдумывал каждую фразу перед тем как отвечать А–Сяню, дабы не набрести на ещё больше заданных вопросов. — И так, на чем я остановился...***
С той поры когда бушевавший ветер разорил несколько ферм и унес по крайней мере одну жизнь, прошло восемнадцать лет. Сяолун вырос и окреп, он был безумно благодарен своей приёмной матери что та спасла и дала право на жизнь. Но один обдуманный поступок изменил всё... В деревне Хун бушевала гнойная зараза она косила всех здоровых и юных парней. На теле от неё появлялись язвы, которые в последствии перерастали в уродливые шрамы. Сяолун эта зараза тоже не пощадила. Целый месяц он лежал в кровати ни живой ни мёртвый, лишь старая матушка то и дело прилаживала мокрую тряпку к его горячему лбу. В деревне пошли слухи, что это заколдованная тварь выкашивает всех юнцов питаясь их силой и энергией. Тогда в деревню Ху пришёл странствующий заклинатель и заверил всех жителей что поможет и избавит их от этой твари. Сяолун к тому времени уже совсем встал на ноги и слёзно упрашивал заклинателя взять его с собой. Он чувствовал что по его венам течёт потоки золотого ядра, но так как у его матушки не было ни денег, не откровенного желания что бы её сын обучался и развивал свои способности, она запретила Сяолуну даже думать о том что он может быть заклинателем. В место того что бы отдать его в благородный клан, она отправила обучаться на ферму, и там Сяолун глотая обиду на приёмную мать пас коней. Странствующий заклинатель несмотря на мольбу матери Сяолуна не брать её сына, всё же взял с собой парня на ночную охоту.***
— А у Сяомин были ещё дети? — перебил уже Йен и уточняя добавил — родные? Обречено вздохнув Цзян Чэн решил что это видимо уже семейное. — Да были... Но — Цыльи немного колеблется словно не знает, стоит ли рассказывать — после того как Сяомин взяла под своё крыло этого ребёнка, другие её дети стали погибать один за другим и что стало причиною мы с вами можем только догадываться... — А сколько у неё их было? — подхватил А–Сянь. — Не знаю... — уклончиво ответил Цыльи — да и какое это имеет значения...***
В ветвистом лесу стояла непроглядная тьма, Сяолун не смог разглядеть даже собственных сапог, и всё это лишь смутно напоминало западню, откуда хотелось бежать галопом не жалея своих ног. Но парень не мог, он должен быть заклинателем, у него это в крови. Почему? Он и сам не знал, просто чувствовал. Они развели костёр, пытаясь таким образом вывести тварь на их след. Но всё было провальным, твари не было в этом лесу. Её нигде не было, лишь страшная чума бушевала не желая отступать, и справиться с ней могли лишь лекари. Три дня они пробыли в этом лесу. Всё эти три дня Сяолун просил нет он, умолял обучить его всяким заклинаниям и бою на мечах, но странствующий даос лишь показал пару приёмов и через несколько дней отправился дальше, посоветовав крестьянам найти опытного врача, чтобы он смог решить их проблему. Сяолун был в бешенстве, по приходу домой, приёмная мать стала причитать, мол, её сын занимается ерундой, и он должен и дальше обучаться пастушьему делу, дабы в дальнейшем обеспечивать свою семью. Но Сяолун не хотел что бы у него когда-либо была семья, всё девушки в этой деревне были не на грамм красивее воспалившегося волдыря на его лице. Обезумев от злости на приёмную мать и её нравоучениям, Сяолун не помня себя, схватил свой обыкновенный меч и вонзил его в самое сердце женщине, что вырастила его. Она дышала, даже спустя мгновения она дышала, лишь ладонью посильней зажимая рану на своей груди. Сяолун испугался... Злость мгновенно ушла, заполнять пустоту пришёл страх. Зрачки бегали не зная за что зацепиться. Как всё исправить? Может добить? Ещё раз взглянув в глаза женщине, что считала его своим сыном, Сяолун повернулся и вышел из дома. Куда идти он уже знал, ему нужен найти учителя боевых искусств и стать его учеником. Спустя пару часов, вся деревня гудела, не веря в происходящее, Сяомин была мертва, а её сын бесследно пропал...***
— Он убил её! Женщину, которая спасла ему жизнь. — воскликнул А–Сянь вставая с места. — Откуда вы знаете такие подробности? — спросил Цзян Чэн. На душе было скверно от таких рассказов, больше напоминало сказки сумасшедшего писателя. — Потому что, тем человеком был мой отец... А–Сянь и Цзян Чэн одновременно и с одним удивлением на лице посмотрели на Йена. — Да. Сяолун мой отец...