Змеиные кожи

Рассвет фений встретил у окна с полным выдохшегося уже вина кубком в руке. Сколько времени он провёл так, бездумно глядя во всё светлеющую тьму, он не знал. Ни клацанье недавно вернувшейся с охоты совы, устраивающейся теперь на ночлег, ни сонное порыкивание пса у камина не отвлекало мужчину от совсем невесёлых размышлений. Сколько прошло времени с исчезновения Атхен Д’Ор? Три, четыре месяца? Висевшая на стене не в меру болтливая карта немногим меньше перестала раскрывать владельцу её местонахождение. Только раз за разом убеждала, что она жива. И то хлеб. Среди вороха новостей об остальных змееловах уже только то, что ведьма не мертва, был достаточным поводом для счастья. Вчера в казармы пришло послание от правителя Уэстсекса— последний из служивших там змееловов найден погибшим. Все признаки Синей хвори налицо, а в руках, как водится, очередной проклятый артефакт. Грир Осторожный не оправдал своего прозвища. Так мрачно заметил недавно получивший должность помощника Мерлина напыщенный индюк Крауч. Финнгриф же считал, что его колкость — бред, ведь Грир был осторожным достаточно для того, чтобы стать последним погибшим из первого созыва змееловов. Думать о том, что Атхен, хоть и жива сейчас, всё ещё имеет все шансы забрать этот сомнительный титул у Грира, воину совсем не хотелось. Солнце лениво оглаживало лучами голую зимнюю землю. Редкая пожухлая трава оставалась совершенно безразличной к холодным касаниям светила. Совсем некстати мелькнула паршивая мысль — хорошо, что Грир умер в южной части острова. Там всегда теплее, и хоронить погибшего будет в разы легче. Финнгриф вздохнул, залпом осушил кубок и отставил его прочь. Ночь окончательно истаяла, а с ней и время поминания погибших, совсем юных воспитанных им магов. Пора было браться за второй созыв, лучшие из них уже вполне заслуживали сомнительной чести получить шанс присоединиться к созыву первому. Тот же Айзэлверд, один из сильнейших во второй когорте змееловов, спал и видел, когда наконец сможет отправиться в рейд защищать родину. Неожиданно коридор наполнился громким лающим говором. — Неужто господин Крауч пожаловал, — буркнул самому себе Финнгриф и отвернулся от окна. Отрывистые возгласы внезапно взлетевшего на невиданные раньше высоты от простого ведающего списками змееловов до правой руки Мерлина мага эхом отражались от пустых стен, создавая впечатление, будто Краучей по меньшей мере пятеро. — И что ему нужно в такую рань в кельях? — поморщился воин. — Спешит, спешит чванливый маг, Он старику прислужничать-то рад. И ищет Нотта, и при том того, Кто нынче пишет руны за него! Награды-ордена достойны все, Кто ещё ходит по земле! — Это ты сейчас и новых моих подопечных в мертвецы зачислил, артефакт? — мрачно посмотрел на карту воин и покачал головой. — Тебе ли нужно пояснять, Что повторится всё опять, Так будет вновь и вновь, пока Спросонья лев не отряхнет века! — Скажи, что нужно сделать, чтобы приблизить этот день, — проворчал Финнгриф и тут же, вопреки собственным словам, поднял руку, давая понять пергаменту, что ответ он и не ждёт. Он и так знает, что даты не назовёт даже почти всевидящая карта. Быстро освежившись и зачесав гребнем волосы, маг поправил плащ и покинул комнату — его ждали новые змееловы.

***

Еще каких-то пару-тройку недедь назад новые змееловы ждали его на очередных учениях, а теперь наставник, только что вернувшийся из вылазки в Альбу, ждёт их. Ещё в Эйдинбёре его разыскала сова. Брат Айзэлверда погиб при исполнении долга змееловов, а старый Том — из всего второго созыва он единственный разменял уже третий десяток лет — был дважды замечен бывшими товарищами уже после собственной гибели. Единственный выживший после этой встречи был напуган до полусмерти и всё бормотал о посиневших глазах соратников. Раздался стук в дверь. Фений пригласил визитера войти, надеясь, что это кто-то из вернувшихся змееловов, но в комнату вошла высокая бледная врачевательница средних лет. На чернильно-черных волосах покоился простой тканевый чепчик сродни тем, что носили женщины простецов — отличительный знак врачевательниц среднего звена. Учащиеся и только ступившие на путь медицины волос не покрывали, а старшие — как та же Матрона — покрывали плотным платком не только голову, но и шею. — Здравствуйте, фений Финн. — Врачевательница Гана, — припомнил мужчина её имя. — Мы только что получили известия. В Кантербуризамечены змеи. Погиб почтенный Эйвери — его унесла Синяя хворь. Сильно пострадал Доудик Блэк. Как сообщил его напарник, юнец, забыв об осторожности, коснулся господского перстня при осмотре тела. Его рука почернела, с ладони теперь слезает плоть. Воин сглотнул. Он уже видел похожее у Атхен, когда она коснулась какой-то проклятой безделушки в доме погибших от серебрянок. — В Норфолке больше нет никого из ваших людей — все змееловы перебиты. Двое погибли от змей, один — заманен уже умершими от гадов и тоже мёртв. Маг нахмурился.  — Это установлено или снова боязливые рассказы о восстающих по воле серебрянок? Целительница Гана холодно полоснула его взглядом. — Я озвучила то, что прислали писари. С этими словами она отдала мужчине несколько свитков, которые были в её руках. — Благодарю, — хмуро кивнул фений. — Почему ты принесла письма? Где наш ответственный за вести змееловов? Женщина снова впилась в него взглядом, и от её черных, как ночь, холодных глаз стало не по себе. — Вам не сообщили? — в низком голосе послышалось удивление. — Крауч не так давно отправил Нотта с поручением в Лондон к Мерлину. В пути его убили синезубые серебрянки. Финн нахмурился ещё больше. Вот он — последний из первого созыва, не считая Атхен. Квелый, никогда не ходивший в рейды, но прилежнее других налегавший на руны и латынь. Надо же было Краучу послать несчастного Нотта прочь из безопасных казарм с посланием! Гана кивнула и вышла, оставив фения снова одного. Он с силой сжал руки в кулаки. Нужно срочно отправиться в Норфолк. И выбрать хоть кого-то из желторотиков потолковее и пошустрее. Счет обновлён и открыт повторно. В конце концов, гибель новых змееловов была лишь вопросом времени.