***
Я непонимающе смотрела на плачущую женщину передо мной. Почему она плачет? Что случилось? Даже сквозь пелену, которая просачивалась сквозь мой разум темными лучами я понимала, что здесь что-то не так. — Ой, сестрица, привет, — женщина, только что поцеловавшая меня, стояла в дверном проходе около меня и улыбалась. Что? Какая сестрица, черт подери? Они ведь совсем непохожи друг на друга! — Регина, да ей же даже нет восемнадцати, — Мария резко направилась к нам, хмурясь и вытирая слезы. — Машуль, ты же знаешь как мне все равно, — я все это время стояла как истукан и пыталась понять, что творится. Они сестры? Я только что переспала с сестрой своей любимой женщины? — Хватит. Дима не станет снова мять твое дело, если я напишу на тебя заявление, она несовершеннолетняя, — внутри меня все сжалось. Ну почему. Она так считает, значит шансов у меня точно нет. А кто такой Дима, кстати. — Маш, перестань. Твоя ученица только что излила мне душу о том, какая у нее мерзкая классная руководительница и как она ее задолбала своим холодом, — Мария резко устремила свой взор прямо на меня. Я дернулась. — Что… Я не… Я говорила по другому! Ой… — я пошатнулась. Да уж, я сильно перепила. — Регина, если ты не перестанешь лезть к моим ученицам, я правда на тебя заявление накатаю, — женщина взяла меня под локоть и повела куда-то вниз по лестнице. Я чуть не упала прямо на нее, но она смогла меня удержать. Что происходит, боже мой. — Куда вы меня… Ик… Ведете, — я определенно сейчас усну прямо на лестнице. Меня завели в квартиру. Бежевый, белый и черные цвета. Это последнее, что я помнила.***
Я очнулась на чьей-то большой кровати и потерла глаза, привстав. Я нахмурилась и попыталась вспомнить, что вчера было. Оглядываюсь и в мои глаза бросается шуба Марии. Как только все вспоминаю, вскакиваю и смотрю в зеркало. Все в той же одежде что и вчера… На самом деле, слава богу. — Да блять… — я хныкаю и плетусь к двери, но тут она резко открывается и я вижу ее в полотенце. Дергаюсь и смотрю на женщину. Твою мать. Почему она такая красивая? Мокрые волосы спадали на плечи и прикрывали маленькие, женственные плечи. Белое махровое полотенце прикрывало грудь и все остальное до колен. — Я думала, ты еще спишь, — она выглядела холодной и безразличной, но в моей голове все еще был образ ее вчерашней. Вся в слезах, халате и тапках. Она спокойно подошла к шкафу и открыла его. Вот это у нее одежды. — Эм… Нет. Я домой! — взволнованно сказала я, но как только потянулась к дверной ручке, мне дали по запястью. Хорошо что не по той руке, которую я мучала лезвием. — Куда? Домой? Не смеши меня. Твоя бабушка точно будет не в восторге от твоего вида, — она посмотрела на меня и безразлично хмыкнула. — Отвернись. Я нахмурилась и посмотрела в ее ледяные глаза. Подумав, я ляпнула то, что не нужно было. — Какое вам дело до меня, я не понимаю, — я дернулась, когда женщина подошла ко мне впритык. — Во первых, ты моя ученица. Во вторых, как ты говорила, у твоей бабушки слабое сердце и я не хочу, чтобы она видела твое опухшее лицо от алкоголя. А в третьих, ты переспала с моей сестрой и это очень плохо, — я пыталась прочитать, что в ее глазах. Там было безразличие, холод, но и что-то еще. Она точно недоговаривает, да и где ее муж? — Что плохого то. Ну было, и что? Один раз не пидорас, — женщина тут же нахмурилась и я замолкла. Дав мне по губам легонько ладонью, она усмехнулась. — Ты глупышка, Амина. Она не такая простая, как тебе кажется. Мне тебя жаль, — я услышала хлопок входной двери и дернулась. Тяжело вздохнув, женщина посмотрела на дверь. — Дима пришел. Я нахмурилась. Дима это ее муж… Так. В моей голове всплыли вчерашние воспоминания — «Дима не станет снова мять твое дело, если я напишу на тебя заявление, она несовершеннолетняя». Так вот оно что… Ее муж полицейский, видимо. — Поэтому я пойду, — я развернулась и ретировалась к двери, но меня взяли за плечо и притянули к себе. — Никуда ты не пойдешь, ты сначала объяснишь мне, с чего вывод про измену моего мужа мне, — меня усадили на кровать и я тяжело вздохнула. — Может перед этим переоденетесь? — она усмехнулась. — Так отвернись, я тебя уже просила, — я цокнула и отвернулась спиной к ней, лицом к окну. Я услышала шорох ткани и сжалась. Она сзади меня… Обнаженная. Так. Амина, не смей поворачиваться… Блин блин блин. Дождавшись того, что рядом со мной прогнулся матрас, я повернулась. Женщина была в халате и я вспомнила, что сегодня суббота. Емае, точно. — А теперь рассказывай, — я тяжело выдохнула и посмотрела ей в глаза. — Мм… Ну, во первых Даша изменила мне с каким то мужиком по рассказам моих друзей, и он похож на вашего мужа, — я резко нахмурилась, вспомнив что ее муж дома. — Может в другом месте это обсудим? — Ну, например? — я цокнула и посмотрела в пол. — Не знаю, на улице, — она усмехнулась и встала. — Раз тебя так напрягает присутствие моего мужа в квартире, пойдем на балкон, — я встала и пошла за женщиной. Как только мы вышли из комнаты, услышали женский смех. От чего-то он показался мне знакомым, а Мария лишь нахмурилась и резко направилась на звук. Я же пошла за ней и опешила, как только увидела Дашу и Диму на кухне. — Ой… Маш, я думал ты не дома, — ко мне спиной прижалась Мария. Я дернулась и усмехнулась. Ну, вот и ничего объяснять не нужно. Даша сидела у него на коленях, а тот держал ее за бедро. Я нахмурилась от этой картины. Неприятное зрелище. — Дима, ты мразь. Дарья, пошла вон из моей квартиры, — она тяжело выдохнула и я положила руку на ее талию. Она такая маленькая. Женщина на это дернулась, но мою руку убирать не стала. Она сложила свои руки на груди. — Ой, Амина, — Даша улыбнулась и встала. Я видела, что она нервничает, просто пытается не показывать этого. — Иди прочь, Дарья, — Мария посмотрела на нее и я улыбнулась. В таких ситуациях нельзя улыбаться, но для меня это так радостно. — Маш, ты не так поняла… Я. Э… — резко отстранившись от меня, Мария подошла к мужчине и дала ему жесткую пощечину.Намного сильнее, чем давала мне. — И ты тоже пошел прочь. Твои вещи я выкину с балкона, иди отсюда! — женщина перешла на крик и я подняла брови. Вот это она конечно… — Ты мне тоже изменяешь! Дура тупорылая, думаешь я не замечал, что ты постоянно с этой девахой ходишь?! Даша мне даже фотки показывала, где вы обнимаетесь, — я усмехнулась. Вот же сучка. Она нас тогда сфотографировала… — Ты больной? Дмитрий, либо ты уходишь, либо я вызываю твоих коллег! — я подняла брови. Он реально думал, что мы… — Да пошла ты! Я лучше с Дашей буду, чем с такой холодной стервой, до свидания, важная, блять, — он резко пошел к входной двери и я усмехнулась. Услышав хлопок, я подошла к Марии. — Вы как? Я… — не дав мне договорить, она повернулась и прижалась ко мне всем телом. Я чувствовала ее тепло и запах. Обхватив мою спину руками, она начала всхлипывать. Тяжело выдохнув, я обняла ее за талию и уткнулась носом в ее волосы. Как же она вся вкусно пахнет. Вишня. Опять вишня. — Плохо, Амина, плохо. Прости, — она резко отпрянула и вытерла слезы. — Уходи, пожалуйста, — я рыкнула. — Да какого черта.Все как в прошлый раз хотите повторить?! Ну спасибо, Мария Романовна! Огромное спасибо, как я вам благодарна! Я так должна реагировать? Прекратите меня отталкивать! — я сошла на крик. Блин. Это получилось совсем случайно. Женщина выдохнула и посмотрела на меня ледяным взглядом. Только не это. — Извини. Уходи. Нам лучше не сближаться, — я нахмурилась, и психанув пошла к двери. Она протянула мне мой телефон, я выхватила его и умчалась прочь домой. Как же я устала от этого всего, черт возьми! Обнимает — посылает, обнимает — посылает… Я действительно не могу. Мне нужно снова помучать себя.***
Я шла по улице ночью. Шел снег, а я была укутана в шарф, осеннюю куртку и капюшон. Я шла в слезах. Я пришла домой, а моя бабушка лежит в спальне в такой же позе, как и моя мать. Точно такое же убийство. Я поняла, что это мой отец. Какого черта? Я сама не знала. Что ему нужно, зачем и почему? Что ему нужно от моей семьи?! Почему в моей жизни все так плохо? Я не хотела такого исхода событий. Амина — заводила, бунтарка и хамка превратилась в нытика, которого может успокоить только объятия одной женщины, которая ее отталкивает! Я не знала, что делать дальше. Я знала, что буду жить одна и меня не отдадут в детский дом, у меня есть родственница, которая вечно на работе и она уже сказала, что примет меня. Я знала, что буду продолжать жить в доме бабушки, потому что эта женщина в любом случае переедет ко мне. Она живет в квартире мамы, поэтому лучше ей будет жить со мной. Но вечно она на работе. Меня это радует. Правда, кто будет готовить мне блинчики по утрам, я не знала. Мне было плохо. Я думала о Марии. Почему она так ко мне относится? Есть ли на это какая либо причина? Я все раздумывала. Был такой глупый вариант, где она взаимно в меня влюблена, но не может этого принять, а был более реалистичный — она просто не хочет сближаться с людьми, потому что ей итак хватает дерьма в ее жизни. Я больше склонялась ко второму варианту. Взяв пачку сигарет из кармана, я принялась переходить дорогу. Не заметив машину сбоку, а обратив внимание только на зеленый свет, я дернулась от визга машины и света фар. Отскочив в сторону, я бухнулась в сугроб и выдохнула. — Черт подери, — я посмотрела на машину и нахмурилась, начиная в спешке вставать. Черная тойота. Номер как у отца. Это его машина. Увидев, что дверь машины открывается, вскрикиваю и встаю. Начинаю пятиться назад, спотыкаюсь о камень сзади и чуть ли не падаю, но опираюсь о дерево. — До-о-ча, — он страшно улыбнулся и я заметила на его щеке капельки засохшей крови. Я крикнула и побежала, развернувшись. Я услышала сзади себя топот.Он бежит за мной. Что ему нужно от меня?! Не оборачиваясь, я бежала по улице как больная. Мне было страшно. Этот сумасшедший мужик бежит за мной! Почему он мой отец, почему ты, мама, выбрала этого урода? Я бежала уже без сил, но бежала. Я не знала, продолжается ли за мной погоня, потому что я ничего не слышала и просто бежала. В ушах пульсировало, стучало. Я будто чувствовала, как во мне течет кровь. Остановившись у знакомой многоэтажки, я быстро позвонила в квартиру через домофон, номер которой я запомнила. Как же я боюсь. — Кто? — раздался родной и нежный голос из домофона. — Мария Романовна, пустите пожалуйста, я сейчас умру, если вы этого не сделаете! — мой голос дрожал и я кричала. Я рыдала в голос. Как только услышала звук, я открыла железную дверь и побежала по лестнице. Плевать на лифт, я совершенно про него забыла. Двенадцатый этаж. Я стучу в дверь. Ее тут же открывают и я падаю в теплые руки, закрываю глаза и погружаюсь в темноту.