Пятью годами ранее.
- Ты пожалеешь, – говорит Сокджин в ответ на хосокову просьбу. - Тогда это будет моей проблемой, – равнодушно произносит мужчина, оглядывая парк, в котором количество людей соответствует времени года. Зима. Никто не хочет гулять по улочкам. - У тебя уже забрали многое, неужели ты хочешь отдать ещё больше? – спрашивает мужчина на той стороне трубки. Его голос впивается ледяными кольями в его кожу. На ней им и суждено растаять. - Если я им понравлюсь, они отберут у меня всё, – легкомысленно отвечает мужчина. – Мы оба знаем, каков итог ждёт всех нас. Колония. Или могила. - Только если до тебя доберутся. - Я не хочу рисковать, Сокджин, – отрезает Хосок. – Я хочу жить. И однажды завести семью. Знаю, что ты босс, и я должен слушать тебя. Мы оба знаем это. Но ещё мы друзья. Пойми меня, как друг. Можно ли быть счастливым с кем-то, живя так, как живём мы? – мужчина делает паузу, тяжело выдыхая. – Можешь ли ты быть полностью честным с Намджуном? На той стороне трубки повисает тишина. То молчание, что всегда сопровождает лжеца, что лгать не способен. Хосок переводит взгляд в сторону и упирается взглядом в парня за мольбертом. Потрепанная куртка – грязная на рукавах, давно немытые волосы, сосредоточенный взгляд. Он сидит здесь не первый час. Рисует, смотрит на мужчину, снова рисует. Хосок находит это очаровательным. Никому прежде не приходила в голову мысль рисовать его. Мужчина не считает себя достойным быть чьей-то моделью. Парень же считает иначе. - Если бы Намджун знал, во что я влез, он бы не позволил мне в этом участвовать, – вторгается в его мысли Сокджин, – но так, как он не имеет об этом ни малейшего понятия, за исключением деталей, все в порядке. Так можно жить. Ты сможешь так жить. - Что будет, расскажи ты ему? – задумчиво произносит Хосок, уводя взгляд от парня, чтобы не обозначить свое внимание раньше времени. – Останется ли он с тобой рядом? Что, если ты изменишься ещё больше по требованиям положения? - Этого никогда не будет, – твёрдо отвечает мужчина, и Хосок пожимает плечами. - Убедись в том, что не врешь мне сейчас. Но просьбу я не снимаю. Освободи меня, Сокджин. Дай мне шанс построить свою жизнь без грязи. За его словами следует напряжённое молчание. Хосок физически чувствует, как шестерёнки в голове Сокджина крутятся. Он знает, что поступает подло. Сокджину Хосок нужен. Об этом не говорится прямо и даже не упоминается, но правда, лежащая в основе преступного мира, проста – ты должен сформировать такую команду, которая будет верна тебе до последней капли крови. Хосок был таким человеком для Сокджина и найти на его место другого будет не просто. Заставить его работать на себя насильно также будет неправильно. Сокджин мог бы поступить таким образом с кем угодно, но никогда – с Хосоком. Они не так давно знают друг друга. Всего пару лет, ещё с тех времен, когда Хосок приехал с Аляски и решил строить свою жизнь в новом городе. Начать было тяжело. Он не мог найти работу, хоть и бухгалтерское образование лежало у него в папке. Не мог снять нормальную квартиру, ведь Сеульской прописки у него не было. Не мог найти друзей, ведь по натуре никогда не был общительным. На момент встречи с Сокджином, Хосок боролся со множеством сомнений, и его обуревало ещё большее количество страхов. Сокджин стал для него наставником, другом, товарищем. И чем больше проходило месяцев, тем сильнее их связь крепчала. А теперь ей суждено оборваться. Хосок не желает оставаться в преступном мире, а Сокджин не желает уходить из него. Их пути на этом расходятся, и нет в этом ничьей вины. Иногда для того, чтобы сформировать дружбу, требуется минута. Иногда вам не хватит и вечности. Хосок знает, доведись ему шанс встретить Сокджина вновь, они не найдут ни темы для разговора, ни должной степени близости. Они станут чужими друг другу, но иначе и быть не может. Поддерживать связь с человеком, который с преступным миром не связан – опасно. Для обеих сторон. Никто рисковать не станет. Хосок поднимает взгляд к небу и замирает. Последние слова. Последние вдохи. Мы редко думаем о том, что наше время с человеком ограничено. Чаще всего нам этого и не требуется. Мы хотим верить, что он всегда будет рядом. Что мы всегда станем слушать его голос, пробовать его стряпню, отвечать на его сообщения. Когда же он, и всё, что с ним связано, ускользает сквозь пальцы, мы виним себя за то, что так неразумно тратили время. - Я отпускаю тебя, – хрипло выдаёт Сокджин. – Отправлю тебе сообщение с адресом, там тебя примут на работу. Выброси этот телефон, он ни к чему, – а затем мужчина делает паузу. Хосок прикрывает глаза, чувствуя в костях бурю. Он не хотел этого, правда не хотел. Но есть ли у него выбор, когда вся жизнь обещает быть уничтоженной? – Если я тебе понадоблюсь, ты знаешь мой номер. Не будь мудаком, позвони, Хосок. Даже если пройдёт лет десять. - Спасибо, босс, – шепчет Хосок, и Сокджин сбрасывает. На телефон приходит последнее смс, и Хосок запоминает адрес. Прощай от близкого друга. Спасибо от человека, что подарил ему будущее. «Когда же он, и всё, что с ним связано, ускользает сквозь пальцы, мы виним себя за то, что так неразумно тратили время». Хосок так поступать не станет. Он переводит взгляд на парня и встаёт с места, отряхивая пальто плавным движением. Подходит к нему он медленно. Заглядывает в глаза и того позже. Но всё же оказывается рядом. Протягивает руку. Встречает его удивлённый взгляд. Представляется. - Меня зовут Чон Хосок, и я знаю, что ты рисуешь меня. Ты не спросил моего разрешения, поэтому должен составить мне компанию за ужином. Парень мгновенно тушуется, и от его состояния у Хосока щемит сердце. Он похож на птенца на снегу. Такой же дрожащий. Такой же беспомощный. Такой же храбрый. - Ким Тэхен, – отвечает парень через несколько секунд, аккуратно пожимая Хосоку руку. Его ладонь по ощущениям холоднее льда, и это пугает Хосока, – и я согласен. Если ты платишь. Он видит красный нос. Выбивающиеся из-под шапки каштановые прядки. Лёгкое пальто, несмотря на минусовую температуру. Красную перчатку, охватывающую лишь одну руку. Он знает, что у парня нет дома. Вряд ли вы спутаете ту обреченность во взгляде человека, что потерял свое место, с чем-либо кроме. Вряд ли вы сможете пройти мимо. И вместе с тем Тэхен, очевидно, горит своим творчеством. Его взгляд, такой смущенный и испуганный, всего час назад был наполнен необъяснимым восторгом, пока эта ледяная рука выводила линии. - Можно посмотреть? – намекает на рисунок, и Тэхен с готовностью кивает. Хосок становится ближе, упираясь взглядом в самого себя. Вокруг его силуэта полно тёмных оттенков. Его нос острый, а глаза цепляющие. Самому себе он кажется вороном. В человеке, изображенном на портрете, есть сталь, властность и боль, таящаяся во взгляде. В этом человеке есть многое из того, что Хосок в самом себе не видит. - Почему так? – пытается понять, почему он нарисован подобным образом. И тогда Тэхен в смущении закусывает губу, отводя взгляд. - Таким я вас вижу. На это у Хосока ответа не находится. Он спокойно ждёт, пока парень соберёт свои вещи. Спокойно осматривает полупустой парк ещё раз. Спокойно направляется на выход уже в компании. Перед первым же мусорный баком он останавливается. Достаёт одноразовый телефон. Кидает его в снежную кучу. - Почему вы это сделали? – удивлённо смотрит на него Тэхен, и Хосок переводит на него взгляд. Он не здесь, мыслями он все ещё в разговоре с Сокджином. - Прошлое способно поглотить твоё настоящее и будущее, Тэхен. Тебе следует от него избавляться, если хочешь большего. С этими словами он возобновляет движение, слыша короткие шаги парня за ним следующего. Возможно, он и станет его большим?*
- Пей, – кивает Хосок на чашку с кофе. Они в этом кафе уже минут десять и успели заказать лишь по экспрессо. Парень не захотел ничего кроме, – а потом пойдём ко мне, расскажешь, почему живёшь на улице. - Что? – поднимает на него взгляд, нахмурив брови. «Забавно», - отстраненно подмечает Хосок, видя его удивлённый взгляд. - Словно ты не знал, что выглядишь, как бродяжка, – бросает ему Хосок, особо не церемонясь. Он весь такой, с ног до головы прямолинейный и отстраненный. - Грубо, – усмехается парень, отводя взгляд. Видно, что не обижается. Он натягивает рукава на пальцы и подзывает официантку, поднимая руку. Мягкий серый свитер закрывает всю кисть, и Хосок задумчиво переводит на неё взгляд. А затем на лицо. Мужчина совсем не слышит, что именно парень заказывает. Сосредоточен на разглядывании. Тэхен красивый. Правда красивый. Черт знает, почему одни люди кажутся нам привлекательными, а в других красоты мы не видим. Хосок вот, смотря на Тэхена, красоту замечает мгновенно. Она для него как подсвечена. В родинке на носу. В невинном взгляде. В позе, что выдаёт человека не искушенного. Многое можно узнать о человеке, посмотрев на него. Хосок, привыкший работать с людьми и определять, кому можно верить, а кому нет, в считанные мгновения это прекрасно знает. Тэхен выглядит как человек, заслуживающий доверия. Как кто-то, способный на многое при должной поддержке. Это может показаться глупым, так думать о человеке, которого едва знаешь. Всё, что Хосок может на это ответить: не ваше дело. Он сам решает, кто достоин шанса. И Тэхен ему определённо нравится. Парень тоже увидел что-то в Хосоке. Иначе рисовать не стал бы. Мы многое можем сказать о художнике по тому, кого он выбирает в качестве модели, в каком стиле работает, какие материалы предпочитает использовать. Тэхен – человек борьбы, и его искусство выдаёт это. - Почему ты на меня пялишься? – спустя какое-то время спрашивает Тэхен, вонзая в десерт ложечку. Хосок даже не заметил, как принесли его. - Сколько тебе? - Семнадцать, – пожимает плечами парень, облизывая сладкие после пирожного губы. – Восемнадцать стукнет в декабре. А вам? «А вам?» - на повторе проносится в сознании. - Тридцать. - Старый, – вздыхает парень, впиваясь в него внимательным взглядом, – но красивый. - Ты флиртуешь? – изгибает бровь мужчина, и Тэхен бросает на него игривый взгляд, кладя ложечку на стол. Та с громким звуком ударяется о блюдце, и на мгновение Хосок переводит на неё взгляд. - А что, если да? – снова привлекает внимание Хосока парень. И правда. Что, если этот вчерашний школьник с тобой флиртует, Хосок? Мужчина бросает короткую улыбку, пожимая плечами и делая очередной глоток кофе. - Ты не такой скромный, как мне казалось. - Я многим кажусь не тем, кто есть на самом деле, – расплывчато отвечает Тэхен. В этот момент в кафе входит шумная группа подростков, и Тэхен переводит на них взгляд. Хосок же своего с парня не сводит. На секунду Тэхен выпадает из этого мира, целиком погружаюсь в мир чужих людей, раздумывая над чужими судьбами. Компания яркая, шебутная. Они громко разговаривают, громко смеются, громко отодвигают стулья. Они громкие, и этим все сказано. Тэхен же тихий. Когда он вошёл, то аккуратно поднял стул и поставил его дальше. Только затем сел. Официантку он не окликал, просто поднял руку. Ещё в парке, если вспомнить, он собирал вещи настолько аккуратно, что почти не было слышно и звука. Хосок смотрит на этого парня и понимает, что он совсем на этих подростков не похож, хоть и по возрасту к ним близок. Сейчас он больше смахивает на самого Хосока, за тем лишь отличием, что спокойность мужчины устоявшаяся и ему привычная. В Тэхене же видна буря. Она тщательно скрыта и, не приглядываясь, её и не заметишь. Тэхену непривычно быть таким. Он никогда таким не был, и по нему это явно видно. Раньше он тоже был громким. Наверняка он светил ярче солнца. Назовите Хосока глупцом, но он до дрожи в коленях хочет увидеть это. - Почему тебя выгнали? – задаёт вопрос мужчина. - Потому что за любовь нужно платить, господин Чон, – не прекращая смотреть на компанию, отвечает Тэхен. - И иногда цена эта определяется в загубленных жизнях, – задумчиво произносит Хосок. - Он сказал «оставь его», а я ответил, что лучше умру, чем сделаю это, – продолжает Тэхен, словно слов Хосока и не слышал. – Тогда я не знал, что меня оставят первым. Но даже знай я об этом. - Даже знай ты об этом? – подталкивает Хосок, когда продолжения не следует. Проходит бесконечное множество минут, прежде чем Тэхен поворачивает к нему голову. И его вид разбивает Хосоку сердце. Блестящие от слез глаза, искусанные в переживаниях губы, освещенные румянцем щеки. В этот момент Хосок понимает – мечта совсем рядом. Пьёт кофе. Смотрит на него. Сидит напротив. Хосок видит в Тэхене свою родственную душу, и это так удивительно, испытывать подобное после одного разговора. - Даже знай я об этом, не поступил бы иначе, – продолжает Тэхен, едва размыкая губы. - Потому что так сильно любил? - Любовь никогда не кажется настолько яркой, чем в момент её гибели, господин Чон. Сгорая, она поджигает сердца и зажигает на небе звезды, что будут видны миллионы лет после этого. Это стоит любой боли. За это позволено платить любую цену. Они уже выходят, когда Хосок внезапно произносит, не оборачиваясь к парню. Он смотрит вперед, на дорогу, освященную ночными огнями. Куда пойдёт этот парень? Свидятся ли они вновь? Может ли он предсказать будущее в этот момент, не сходя с места? - Поживи у меня, – говорит, выдыхая в воздух белые облака, растворяющиеся на морозе. – Я не настаиваю, лишь прошу. Тебе некуда идти, а мне идти не к кому. - В чем подвох? – отзывается парень, подходя к нему ближе. Хосок пожимает плечами, переводя на него взгляд. Черная куртка. Чёрная шапка. Красные рукавицы, торчащие из кармана. - Тебе придётся в меня влюбиться, – произносит, смотря в расширившиеся глаза парня с привычной себе отстраненностью, – так что это сродни сделке с дьяволом, если подумать. Тэхен хмыкает, отводя взгляд и направляя его в ту же ночь, в какую минуту назад вглядывался мужчина. - Я согласен, – усмехается, облизывая пересохшие губы, – только я в этой сделке дьявол. - Возможно, – кивает мужчина, сгибая в локте руку, и парень аккуратно за неё цепляется. – Но, если двое смотрят в одну сторону, совершенно неважно, кто из них дьявол, куда важнее направление, что они вместе простроили. - И куда мы смотрим? – интересуется Тэхен, ступая в ночную мглу за Хосоком. В этот момент он не знает, что станет ступать за Хосоком и впредь, но, несомненно, догадывается. И когда солнце скроется в зените, а звезды сгоревшей любви потеряют свой облик, он все ещё будет с ним рядом. - В будущее, конечно же, – отвечает мужчина, оборачиваясь к затерявшемуся в своём сознании парню, – не думай, что я согласен на меньшее.