Звёздный Предел

      Лаэгхен оставил их у самых берегов огромного, бескрайнего озера, в тени огромных деревьев — так, чтобы их присутствие как можно дольше оставалось незаметным. И пусть за эти долгие месяцы он научил их охоте, а также сработал лук и стрелы, они казались ему совсем малыми детьми. Но оставить их всё же пришлось. Владыка Белерианда призвал его.       Пришлось вновь разбивать лагерь. У озера, именуемого Митрим и больше смахивающего на неплохое внутреннее море, были неплохие природные заслоны. Местность с трех сторон окружена горами, что особенно хорошо — только горы и разделяли их с «гнездом» тех тварей на севере. Лаэгхен упоминал, что те самые орки плодятся и и обитают как раз на севере, в самых северных горах, именуемых Эред Энгрин. И сказал это ровно тогда, когда довел их до места назначения, даже не посоветовав повернуть на юг.       Делать было нечего. Посиделки у скромного костра, собиравшие весь немногочисленный отряд для срочных и просто дежурных обсуждений и решений внезапно важных дел стали почти что традицией, без которой ни один день не считался завершенным. Посиделки, даже зачастую наполненные угнетенным молчанием, были своего рода якорем, нитью, скреплявшей всех присутствующих, домом, куда мог вернуться каждый.       Нынешнее собрание не отличалось от всех остальных — ни прошедших, ни грядущих. Мария, на пару с Мирой, потратила немало сил на стирку уже порядком запачканных и свалявшихся спальников и одежды, и теперь жалась к теплому боку Джеймса, обхватывая его предплечья ледяными пальцами. Рига меланхолично поворачивал нанизанную на палочки рыбу, грея руки о большие и гладкие камни, подобранные на побережье. Рыба призывно шкварчала и вспыхивала медно-серебристыми боками, источая соблазнительный запах.       — Ну и что теперь? — повторила свой вопрос Ирма. В ответ на первый, заданный еще по прибытию сюда, они разбили лагерь, пусть и не совсем это она имела в виду. И этот вопрос висел в воздухе до сих пор, пока не был вновь озвучен.       На исправно работающих часах — семь часов вечера.       — Ты хочешь спросить о том, как скоро нас обнаружат? — меланхолично поинтересовался Рига, подняв палочку и оценив степень прожарки ужина. Ужин слегка подгорел с одной стороны, но с другой был все еще сыроват. Недовольно цокнув, он вернул рыбу на место. — Думаю, скоро. Вопрос в том, будут ли они дружелюбны к нам так же, как наш остроухий приятель.       — Интересно, он вернется?       — Я не стал бы на это рассчитывать.       — Может, самим попытать счастья и сходить на разведку? — предположила Ирма.       — Тебя в худшем случае схватят, повяжут и поволокут в свой стан, а мы и не узнаем что с тобой стало, — урезонил её Штраус. — Подождём. Миднайт?       — Не возражаю. Мне чертовски лень идти куда-то. Плечи просто отваливаются.       — Так нам готовиться к нападению или как? — снова вклинилась Ирма.       — Лаэгхен говорил, что раз мы не орки — значит, не враги.       — Слабый аргумент.       — Их больше, — резонно заметила Мира. — В любом случае придется договариваться, а ваших пуль на всех не хватит. Поэтому давайте постараемся мирно. По крайней мере, мы сможем хоть как-то с ними объясниться.       — Или свалить всё на нашего остроухого приятеля.       — Только его здесь нет, умник. Эй, Мария, ты куда?       Мария встала на ноги и отряхивалась от налипших травинок.       — Хочу прогуляться. Пока мы никуда не собираемся, я хочу немного осмотреть здешнюю растительность. А ты, Эльза, мне поможешь. Здесь инструкций нет, готовых порошков нет и больше халтурить не удастся.       — Когда это я халтурила…! Вы же сами насильно перевели меня в медштаб!..       Вода успокаивающе шелестела о берег, раз за разом накатывая на песок и оставляя мелкие ракушки. Миднайт угнездилась на толстых ветках разлогой ивы, которая всем отошедшим от лагеря служила ориентиром, и уставилась на горизонт. Горизонтом служило облако света на противоположной стороне озера — было интересно наблюдать, как выбранные для созерцания скопления сверкающих точек начинают двигаться туда-сюда.       Время от времени они отделялись и разъезжались в разные стороны от поселения — и Миднайт вздрагивала, сжимая ладонь на кобуре. Дозоры — а это наверняка были они — пока обходили их стороной. Спасибо Лаэгхену — он знал, где им расположиться на время. Дать прийти в себя. Конечно, глупо было ожидать, что голодрим заявятся сразу по их прибытию. Ведь они сами только обживали эти края, как сообщил их проводник. Но шли дни, они уже давно восстановили силы, Мария с Эльзой сагитировали еще и Миру, и втроем теперь пропадали полях и лесах, каждый раз принося охапки новых растений.       Травяной чай стал приятным разнообразием ежедневной рутины.       Миднайт вытянула ноги, и откинулась на ствол, распластавшись на ветвях в позе пойманной в паутину мухи. Спина понемногу побаливала, а вокруг было так тихо и скучно, что хоть вой — да только Луны нет.       В голове царила блаженная пустота. Так хотелось бы костерить ненормального Лейно на чем свет стоит, и его махинации с маршрутами, но, в конечном итоге… всё не так уж и плохо? Они живы, здоровы, при оружии, в обитаемом, пригодном для жизни мире. Чего еще надо?       К исходу дежурства, когда она уже спускалась тормошить Ирму и зажгла фонарик, чтобы навести порядок в своем рюкзаке, несколько ярких точек голодрим в третий раз выехали за пределы «светового скопления». Миднайт, по привычке насторожившись, быстро подтянулась на ветке и вскочила на вершину ивы: точки снова устремлялись вправо — а там лес. Может, охота, кто их знает.       Миднайт снова спустилась и легко пнула торчащие из-под навеса палатки ноги — Ирма до своего изрядно похудевшего рюкзака, служившего ныне подушкой, так и не доползла, разлегшись на каких-то чертежах. Карвонка в ответ дернулась и протестующе замычала, отмахнувшись от неё рукой.       — Вставай-вставай, — уже не так громко повторила Миднайт. — Можешь посмотреть, как голодримы из леса выезжать будут.       — Кто? Куда? К нам, что ли? — Ирма сонно приоткрыла глаз, но в полутьме увидела лишь удаляющиеся в сторону дерева серые ботфорты.       — Ага. Который раз — и всё к нам, да не доедут никак. Много хочешь.       — А мне кажется, все-таки к нам… — Ирма продрала глаза и сощурилась. — Подойди и сама посмотри.       Миднайт нехотя отвлеклась от наведения порядка в своем рюкзаке и обернулась. Точки показались с той стороны леса, откуда немногим ранее с дикис дикими восторженными возгласами золотодобытчика выскочила Мария, отчаявшись найти хоть какое-нибудь растение, не имеющее земного аналога. Огни стремительно увеличивались в размерах, при этом их сильно трясло. Верхом, что ли, ехали…       — Надо же. И сотни лет не прошло, — устало прокомментировала Миднайт. А она только хотела лечь спать. Уже был слышен перестук копыт — всадники стремительно приближались. — Эй, подъём!!       Ирма отбросила свой хилый рукодельный лук и бросила в едва тлеющий костёр пару таблеток окислителя. Всё равно их уже заметили. Она высоко подняла самодельный факел над головой, другую руку положив на бедро, с притороченным длинным мачете.       — Ты ведь специально для них зажгла факелы, да? — сон с Марии слетел, как шелуха. Она недовольно кусала губы.       Ирма обернулась к ней:       — Не понимаю, чего ты нервничаешь. Рано или поздно пришлось бы с ними столкнуться. И лучше рано, нежели поздно.       На открытое пространство, сделав небольшой крюк, выехало несколько всадников — они объехали небольшой лагерь, сжимая их в кольцо. Раздалась незнакомая отрывистая речь — чем-то похожая на язык Лаэгхена, но от того не более понятная.       Ирма всё так же держала факел над головой, застыв в обманчиво-расслабленной позе: рука лишь слегка касалась рукояти длинного ножа. Свет ярко очерчивал её покромсанные голубые волосы — наследство Карвона, обветренное лицо и синие глаза.       Прямо перед ней спешился всадник, тот самый, что прежде хорошо поставленным голосом озвучил свое появление. На нем был шлем, который он снял и зажал под мышкой. На плечо молодого мужчины легла хитро заплетенная тугая коса удивительного серебристого оттенка. А её гордому обладателю даже высокая Ирма доставала едва ли до подбородка своей макушкой. Она медленно выговорила слова приветствия на синдарине, — был шанс, что очередной остроухий знает язык своего сородича.       — Звезда… да осветит путь. Твой. Я — Ирма ван Лейден.       Чертовски сложный, зуболомный язык.       — Да осияют звёзды твой путь, прекрасная дева. Имя мне — Келегорм, сын Феанора, — он добавил еще что-то, с вопросительной интонацией, на что Ирма лишь мучительно нахмурила лоб. Она различила только слово «народ».       «Рандир», так назвал их Лаэгхен.       Пока она собиралась с мыслями, серебристоволосый окинул взглядом проснувшийся лагерь: несомненно, он заметил и настороженного Ригу Штрауса, и Джеймса Халпаста, но отчего-то парламентером здесь выступала женщина. Интересно.       — Вы не синдар, да? — с толикой небрежного любопытства произнес Келегорм. — Кто вы?       — Рандир.       — Странники? Что же… А я охотник. Как зовется ваш народ?       Ирма пожала плечами и, пристально следя за прочими вооруженными всадниками, и не подумавшим спешиться, повторила:       — Рандир.       Келегорм заметил её реакцию и подал знак опустить оружие.       — Откуда вы держите путь?       Ирма мельком обернулась на Ригу. Рига красноречиво поднял глаза вверх. Разве что пальцем не показал. Но Келегорм уловил его взгляд и, нахмурившись, вновь посмотрел на девушку.       — Так откуда? — теперь настала очередь Ирмы усмехаться. Она подняла палец к небу:       — Вы и сами увидели. Оттуда.       — Так не бывает. «Полярные ночи в субконтинентальном поясе тоже невозможны. Но, как оказалось, всего лишь маловероятны»       Ирма лишь пожала плечами.       — Зачем вы пришли? — Этот допрос был справедлив, ведь этот народ занял эти края ранее. Но черт, как же бесил этот высокомерный тон! Но в какой-то мере было забавно наблюдать, как замешательство искажает это надменное лицо с хищным прищуром светлых глаз, и как та же эмоция сквозит если не в закрытых шлемами лицах — то в дерганых, неловких движениях сильных рук, нервно сминающих поводья.       — Мы не враги, — уклончиво ответила Ирма. Но, судя по взгляду, остроухого ответ не устроил. И снисходительно (наслаждаясь каждым изменением черт на лице) продолжила: — Мы пришли сюда жить. Больше некуда.       Келегорм хмыкнул. Как-то… понимающе, что ли.       Сухо обронил:       — Здесь небезопасно, а вы нарушили наши границы. Если вы ищете приют, вы найдете его на том берегу, у народа нолдор.       Ирма так же сухо кивнула, поджав губы, но всё же отсалютовала на прощание.       — Благодарю. Прошу прощения за вторжение.       — Надеюсь, мы скоро увидимся, — Келегорм легко вскочил на крупную в яблоках лошадь и, бросив еще один, но на этот раз — задумчивый — взгляд на Ирму и окруживших её раньяр, отдал приказ как можно скорее возвращаться в лагерь. Доложить королю-регенту.       Они были непохожими ни на кого — разительно отличались от них ростом, цветом кожи, волос и глаз, поведением и еще целым набором мелких качеств, которые сложно вычленить с первого взгляда. Они не походили даже друг на друга, как походили темноволосые и светлоглазые нолдор или же синдар на своих дальних родичей-тэлери.       Как и говорил его младший брат, они дышали юностью, но судя по глазам — были измучены, и лица их хранили отпечатки долгих тревог.       Они всё же пришли — пришлось выслать настоятельное приглашение и отряд в сопровождение, и пусть зная, что податься им больше некуда — они пришли с поднятыми головами и не торопились склоняться в поклонах.       Признаться, он и сам не знал, когда в нем проявилась эта королевская властность, отцовское высокомерие, давившее на плечи едва ли не сильнее, чем корона и массивная рубиновая королевская цепь.       Канафинвэ Макалаурэ чувствовал себя сидящим на троне почти так же естественно, как и пришедшие странники — у его подножья. Их предводитель болезненно примечателен — высокий, с алым всполохом рыжих волос, туго стянутых на затылке, с резкими высокими скулами и острым, недоверчивым взглядом карих глаз. Чуть осторонь, но так же впереди остальных держалась молодая темноволосая женщина с необычными золотыми глазами — она-то и решила прервать затянувшуюся паузу.       Их правитель выглядел молодым строптивым юношей — хотя, разумеется, ничего из этого не было правдой. Да, от его надменного, но пытливого и отчасти заинтересованного взгляда сдавливало в груди, а стоявшие рядом с троном пятеро других разномастных, но таких похожих друг на друга нолдоров уверенности не прибавляли.       Несколькими днями ранее за ними вернулся сребровласый посланник Келегорм, ныне стоявший по левую руку от восседающего на троне юноши. Вернулся — потому что прочитанное им послание подразумевало их прибытие в чужой лагерь в одностороннем порядке. С насиженным, но не самым комфортным лагерем расставались легко. В тронный зал же вошли плечом к плечу — нолдоры благородно не потребовали снять с поясов мачете. Присутствующие в тронном зале и сами были при оружии.       — Мы благодарны за добрый прием в этих землях, — осторожно, словно пробуя почву, проговорила Миднайт, почти не размыкая губ. — Меня зовут Миднайт Скайрайс. А вы, стало быть…?       — Король-регент Канафинвэ Макалаурэ, — сидящий на троне слегка кивнул. На его лице проступило легкое удивление. — Давно мой народ обживает эти земли, и знаком с местными народами, однако, таких как вы, мы прежде не встречали. Мой брат сообщил мне, будто вы утверждали, что пришли с небес.       Миднайт коротко кивнула.       — Для нашего народа это естественный способ передвижения.       — Стало быть, вы можете отправиться обратно? — проницательно поинтересовался король.       — Нет. Наш корабль потерпел крушение и нам ничего… не осталось, кроме как остаться здесь.       Король откинулся на своем удобном троне.       — Я предлагаю вам свою защиту, — властно заявил он. — Темный Властелин вернулся в Сирые Земли, и весь Белерианд поднимется против него. Полагаю, вы видели его слуг.       — Темный Властелин? — недоуменно переспросила женщина, переглянувшись с остальными рандир. На их лицах явственно проступило вежливое недоумение. — Мы прежде не слышали о таком.       — Зато наверняка сталкивались с его слугами, — король Канафинвэ позволил себе тень снисходительной улыбки, — мы зовём их орками.       — Орков? — вмешался рыжий, мешая синдарин со странными, незнакомыми словами. — Видели. Они примитивны, они не такая уж и проблема. И из-за них столько шуму?       — Назови свое имя, ранья, — с нажимом произнёс стоящий у трона Келегорм.       — О. Меня зовут Рига Штраус. Второй лейтенант.       — Почему ты считаешь, что они не представляют для вас большой проблемы? — поинтересовался Канафинвэ.       — Их легко убить.       Келегорм рассмеялся.       — Ты зришь в корень, ранья! Да что только ты станешь делать, если ты будешь один, а их — несколько сотен? Эти твари плодятся, как черви, — младший брат короля сплюнул в сердцах. — Но они — лишь доля чудовищ Железной Твердыни. Не будь так самонадеян.       Канафинвэ поднял руку, прерывая его словесный поток.       — Кто же тогда Тёмный Властелин? — снова заговорила золотоглазая женщина. Миднайт. — И что может он?       Канафинвэ коротко окинул её взглядом. Поначалу он не обратил на неё должного внимания, приняв за лидера другого, но, даже несмотря на видимую обособленность, она невольно приковывала к себе внимание почти неощутимой аурой гнева и властности — держалась, как настоящий предводитель. Одно ясно — с ней считаются. Это наблюдение может пригодиться в последующем.       — Пока вам нужно знать лишь одно: он тот, кто создал их. Он тот, кто направляет их разорять наши поселения и не оставляет пленных.       — А договориться с ним можно?       Его лицо странно дёрнулось.       — Нет.       И сказано это было таким тоном, что Миднайт не захотелось уточнять.       — Это всё, что вам пока следует знать. Присоединяйтесь к моему народу, — заключил король нолдор.       — Какая вам в том выгода? Вы ведь не знаете нас. Что вы хотите от нас взамен?       Король поднялся со своего трона и медленно сошел с возвышения. Встал прямо напротив Миднайт: она оказалась ему практически по грудь. Лицо его выражало дружелюбие, пусть глаза оставались всё так же холодны и безучастны.       — А вы — нас, — тихо сказал он. — Но так вы не присоединитесь к нашему Врагу. Взамен мы предоставим вам кров и пищу. Остальное же прибережем для дальнейших бесед, у нас будет еще время узнать друг друга. Вы вольны идти. Морьо, будь так добр.       Келегорм неспешно отлепился от стенки трона, по которой успел уже вальяжно растечься и, перебросившись парочкой фраз на другом языке с хмурым черноволосым нолдором, приблизился к Миднайт, заискрившись обманчивой белозубой улыбкой во весь рот.       — Прошу простить меня и моего старшего брата — он был излишне строг с вами, но в последнее время у него и так много забот, а тут еще и я о вас рассказал. Как видите, — он развел руками, — это целиком и полностью моя вина. Здесь меня зовут Туркафинвэ Тьелкормо — это на нашем родном языке, квенья. Но если пожелаете, останусь для вас Келегормом. О! Ирма ван Лейден, верно?       Ирма вскинула брови, удивленная таким вниманием, и хотела было что-то ответить, но Келегорма перебил тот самый хмурый нолдор.       — Морифинвэ Карнистир, — он слегка кивнул. — Я второй младший брат нашего короля. Мне поручено разместить вас. Разговоры и расспросы, — он смерил брата недовольным взглядом, — лучше оставить на завтра, как и было велено.       Миднайт сухо кивнула. Оглянулась, поманила остальных за собой. За дверями их еще ждали их тяжелые тюки, к чести нолдоров — не разобранные на составные части.       — Ирма ван Лейден, — она остановилась, и ухвативший её за локоть полузнакомец потянул её назад.       — Просто Ирма. Не стоит каждый раз называть мою фамилию, — она скривилась.       — Фа-ми-ли… что? А, хорошо, — он отмахнулся. — Мы не окончили наш давешний разговор, припоминаете, Ирма?       — Вы не слышали? — Ирма вывернулась из некрепкого захвата и отошла на полшага. — Всё завтра.       — Не стоит быть такими упрямыми, — Келегорм посерьезнел. — И если думаете сбежать — тоже. Вы, конечно же, не пленники, но за пределами нашего лагеря действительно опасно. Вам чертовски повезло, что за всё это время вы не подверглись серьёзным нападениям со стороны орков. Мы то и дело отбиваем их на этом берегу. И вас тогда мы тоже приняли за врагов.       — Это простительно. Мы поначалу думали так же — про вас.       Келегорм улыбнулся и отпустил её локоть.       Комнаты им отвели в том же небольшом здании, где обосновался король. Они были маленькими, с узкими, но длинными кроватями и грубыми шкафами. Уже в отведенной комнате, которую Ирме пришлось делить с Марией и Миднайт, последняя едва слышно поинтересовалась:       — Что он хотел от тебя?       — Кажется, или он вправду настолько благородный, что тащит в дом всех бродяг, или же это была нелепая попытка втереться в доверие со всеми вытекающими, — сонно пробормотала в подушку Ирма. Всё — завтра, завтра! Вон, с кровати белобрысой уже доносился характерный присвист.       — Я всё же надеюсь на благородство, — всё же добавила она спустя минуту, раскрыв глаза. Ирма со стоном вытянула ноги и повернула голову в сторону Миднайт. Её золотые глаза едва уловимо поблескивали в тусклом звёздном свете, льющемся через полуоткрытое окно.       — А ты?       — Мы кажется хотели начать новую жизнь?       — Ну что за дурацкая привычка отвечать вопросом на вопрос? — проворчала Ирма, переворачиваясь на другой бок. В спину долетел едва слышимый смешок и невнятная возня, которая вскоре затихла. — Но как-то слишком явно для того, кто хочет втереться в доверие, ты так не думаешь?       Миднайт подняла голову — она уже почти спала, даже глаза были закрыты.       — Успокойся. Нет смысла сейчас переваривать всё это. Подумаем завтра… И над словами этого Келегорма…и о том, кто такой этот Враг…, — она сладко зевнула и снова откинулась на подушку.       От подушки пахло лавандой и чем-то еще.       — Найт! — Ирма сердито хлопнула ладонью по простыне. Миднайт блаженно безмолвствовала, впервые за долгие месяцы ощутив кровать и сравнительно мягкий (уж мягче земли и спальника) матрас. — А если они захотят подробностей, то что мы скажем? Что дезертировали? Таких не принимают нигде, сама знаешь. Стоит ли вообще оно того?       Миднайт снова завозилась и оторвала лохматую голову от подушки. Медленно раскрыла глаза и даже подперла щеку кулаком, устремив сонно-задумчивый взгляд куда-то в сторону то собеседницы. Ирма грешным делом подумала, что та уже заснула с открытыми глазами.       — Насчет первого мы уже успели обсудить все с Ригой. Мы проложили маршрут… он оказался неверным. В этом есть доля правды. О Валенсиано, о бунте, о нападении Карвона — ни слова. Мы просто летели на Терру с миссией от Лейно. А стоит… Черт его знает. Давай спать уже.       — Ладно, — Ирма вернулась на спину и натянула тонкое покрывало по подбородок.       Уже отпуская сознание в теплые воды сна, Ирма расслышала горький шепот окончательно разбуженной Скайрайс:       — Я так устала всё время что-то строить, продумывать… Нахрен всё это. К черту.