Великий и могучий

      Впервые открыв глаза в этом мире, он уже почувствовал усталость.       Ким Рок Су всегда много работал и надеялся отдохнуть под конец своей жизни. План развалился уже где-то на начальных этапах, когда он познакомился с двумя идиотами, которые упорно продолжали доставать его. Тогда Рок Су перестроил свой план, подстраивая его под неожиданный, но не совсем нежелательный груз.       — Рок Су-я, ты должен пообещать этому хёну, что будешь строить с нами ферму. — Ли Су Хек тыкал раздраженного парня в щеку, явно наслаждаясь сердитым лицом младшего.       — Слишком хлопотно. Я планирую провести остаток жизни как бездельник, желательно богатый. — Рок Су стряхивает руку руководителя группы, получая в ответ выдавленные звуки непередаваемых страданий.       — Чон Су! Послушай, что наш донсен говорит обо мне. — Су Хек закрывает лицо руками. — Сердце этого хёна разбито.       — О нет! Руководитель группы, не отчаивайтесь! — Чхве Чон Су размашисто, не жалея силы, хлопает старшего по спине. — Я читал, что такой тип людей, как Рок Су, ведут себя холодно, но внутри они полны страсти! В любом случае я буду помогать на ферме! Рок Су может просто смотреть.       — Этот хён страдает из-за колючего донсена. — рыдает Су Хек, игнорируя болтовню Чон Су.       Потом он умер.       В карих глазах проносились записи последних минут в Корее. Тогда Рок Су устало подумал, что он так и не смог достичь своей цели.       — Мы не справимся, Лидер-ним. — пробормотал Ким Рок Су, прижимая грязный рукав к кровоточащему носу.       — Прекрати нести чушь, сопляк, нет того, с чем бы не справился Руководитель группы. — шипит на него Чхве Чон Су, продолжая мягко поддерживать тонкое тело.       Су Хек хмуро наблюдает за метаниями монстра, пытаясь прикинуть план, который позволит свести жертвы к минимуму. Он не может позволить его людям пострадать, даже если придётся…       Движения монстра хаотичны, они не похожи ни на одно знакомое им чудовище. Он рычит пронзительно, заставляя уши болеть, а ноги подкашиваться.       — Рок Су, остановись, ты и так перетрудился. — хмуро крякает Су Хек, уворачиваясь от очередного выпада.       — Ослепите его, вы выиграете время. — Ким Рок Су игнорирует слова старшего, продолжая анализировать движения монстра. Он игнорирует тупую боль в руке, ноющие виски и отвратительный жар, расходящийся по всему телу.       — Тц.       Чон Су взмахивает мечом, пронзая конечность монстра, переводя все его внимание на себя. Рок Су не видит, кто именно лишает чудовище зрения, но он может отчетливо видеть пустое лицо своего товарища. Он удивленно зовет его, надеясь, что это приведет идиота в чувства. Надеясь докричаться до лидера группы, он замирает, замечая мужчину в точно таком же состоянии.       Что, черт возьми, с этими двумя?       Рок Су подрывается с места.       Чон Су моргает, когда боль вспыхивает в раненном боку. Его глаза в панике расширяются, когда он смотрит на того, кто толкнул его.       — Тупой ублюдок, на что смотришь? — Рок Су сидит перед ним на земле, небрежно прижимая руку к ране.       — Рок Су!       Он успевает подхватить падающего товарища. Чон Су не слышит рева монстра, он слышит только торопливые шаги и треск камня под чужими ногами. Он в страхе поднимает взгляд, встречаясь с точно таким же взглядом обычно спокойного и собранного Су Хека.       — Вы два идиота, почему…— слова вытекают вместе с кровью. — почему вы так внезапно застыли?       — Р-рок Су, эй. — Чон Су трясущейся рукой вытирает кровь с чужого лица. — К-как ты разговариваешь со своими хёнами? Т-ты--! Ты должен держаться, слышишь меня?       — Рок Су, ты не должен закрывать глаза. — Ли Су Хек старается держаться даже в такой ситуации. — Если ты пообещаешь своему хёну не закрывать глаза и оставаться в сознании, — бормотал Су Хек, стараясь оказать первую помощь. — то этот хён пообещает снабжать тебя шоколадом до конца жизни. И на нашей ферме ты будешь просто жить, мы будем за тебя работать, так что просто—       Голос доносился плохо, будто мужчина был в бочке с водой. Рок Су устало прикрыл глаза.       — Ничего не делать… — слабо пробормотал парень. — Звучит как что-то поистине замечательное…       Он никогда не забудет трясущиеся руки на своем теле и болезненно дрожащие голоса, умоляющие его подождать и не засыпать. Рок Су любит поспать, но это не тот сон, которого он всегда желал.       Впервые открыв глаза в этом мире, Рок Су понял, что его тело сильное и маленькое. Оно не похоже на человеческое, оно больше похоже на.. маленького дракона? Он ясно чувствовал на своей голове парочку рогов, а за спиной маленькие трепещущие крылья.              Он стал ребенком, детенышем дракона.       Рок Су с любопытством разглядывал свои очаровательно пухлые лапки, на которых уютно расположились забавные подушечки. У него длинный хвост, покрытый чешуей, в общем-то как и все его тело, небольшие крылья, рога и когти.       Его чешуя была красного цвета, но красный ближе к темному, чем красный-алый. Он был похож на маленькую вареную свеклу.       Он не знал, почему он дракон, но твердо решил, что сделает эту жизнь идеальной. Драконы сильные, им не нужно работать. Рок Су мог чувствовать силу в своем теле, которую он инстинктивно определил, как ману. Ему просто нужно научиться пользоваться этим.       И так он жил. «Запись» осталась с ним, стало гораздо легче изучать этот мир.       — Ты самый странный дракон, которого я видел за всю свою жизнь. — вздыхает красивый эльф с золотыми волосами. — Твоя тяга к знаниям похвальна, но ты не добьешься многого, если не будешь тренировать свой атрибут. Твоя первая фаза роста только что прошла, а ты так ничего и не сказал про свой атрибут.       — Ты тоже ничего про свой не говорил, Эрухабен-ним. — фыркает красноволосый подросток, смотря на мужчину поверх книги. — Сам же говорил, что не прилично спрашивать такое.       — Мне положено знать твою истинную силу. — слово «родитель» остается не сказанным. Красный дракон недавно признался, что воспринимает золотого эльфа своим отцом, но это оказалось слишком смущающей вещью для обоих.       Эрухабен – золотой дракон, который доживает свои последние столетия. Он сильный, упрямый и любящий. Он дал ему новое имя, которое было простым и очень подходящим для его бездельной жизни. Кейл, так его теперь зовут, что-то пробурчал.       — Он идиотский.       — Несчастный ублюдок, выкладывай уже. — Эрухабен снова вздыхает. С момента их встречи он делает это так часто, что если начать считать будет раз в пять больше его возраста, а ему уже добрые 600 лет.       — «Жить без боли». Я думаю, это исцеляющий атрибут.       Эрухабен удивленно уставился на ребенка. Он, честно, впечатлен. Редко встречаются драконы, обладающие такими необычными атрибутами. Обычно это что-то разрушающее или созидательное. Золотой дракон думал, что Кейлу подошел бы какой-нибудь огненный атрибут, и он даже ожидал, что это будет что-то, что позволит этому беспокойному детенышу сеять хаос тут и там, но исцеление…       — Хороший атрибут, тебе подходит, но я думал, что это будет что-то, связанное с огнем. — задумчиво промурлыкал Эрухабен.       — Это потому что я красный? — Кейл недовольно нахохлился. — Это глупые стереотипы, Эрухабен-ним.       Но он сам тоже думал об этом. Кейл ждал, что первая фаза роста будет чем-то особенным и завораживающим, но это оказалось больно и утомительно.       Среди драконов встретить целителя – это как среди эльфов встретить богатого любителя золота. Драконы живут в уединении, они считают себя выше всех остальных рас. Драконы никогда бы не стали лечить кого-то: в их понимании акт помощи может быть перевернут в акт служения, а чтобы дракон и служил кому-то... Кейл уже проверил, что он не может применить исцеление на себе, поэтому и считал этот атрибут идиотским и бесполезным.       По праву, Кейла можно считать одним из слабых представителей драконьей расы.       Сейчас Кейл уже прошел через две фазы роста. Он многое знает об этом мире, но только из книг. Выход на улицу приравнивает к утомительной бесполезной деятельности. Он и так дышит целыми днями. Это, между прочим, тяжелый труд. Кейл очень устает.       Но Эрухабен был непреклонен и выставил его из логова, сказав, что тот должен исследовать мир, а потом рассказать о своих наблюдениях. Золотой дракон ожидал, что Кейл расскажет ему о людях, животных, зверо-людях и многом другом, но он не ожидал, что этот беспокойный ребенок найдет странный лес, в котором из безопасного только название, и создаст там свою собственную берлогу, в которую натащит разных побитых жизнью детей.       Эрухабен мог только проклинать прошлого себя за то, что решил отправить этого несчастного ублюдка на прогулку. Сидел бы у себя в куче подушек и все было бы нормально.       В отличие от Эрухабена, Кейл был в восторге. Тихое место, насколько можно считать тихим лес полный монстров, куда никто не заходит, а значит никто не побеспокоит.       Он с чистой совестью может заявить, что исследовал мир. Просто то, что не привлекло его внимания, было исследовано издалека, а остальное очень тщательно. Настолько тщательно, что он нашел двоих детей.       Кейл смотрел на закованного в цепи ребенка, у которого лицо было вымазано кровью и грязью. Мальчик с тусклыми рыжими волосами смотрел на него загнанным в ловушку зверем. Кейл чувствовал от него странный запах: человек и дракон.       — Химера? — пробормотал красный дракон. Это заставило мальчика вздрогнуть и зазвенеть цепями.       — Я н-не--! Я--Он--!       Из рта ребенка вырывались звуки, разрывающие горло. У него был сухой сломанный голос, будто он страдал от жажды уже долгое время. Из-за боли в горле у него слезились глаза. Кейл продолжал смотреть на трясущееся тело ребенка.       — Я верю тебе. — спокойно проворчал Кейл, осматривая черные цепи. Он с отвращением отметил, что металл был весь в ржавчине и грязи. — Если я освобожу тебя. — мальчик вскинул голову, с недоверием смотря на дракона. — ты пойдешь со мной?       Цепи зазвенели, когда мальчик закивал головой. В тот момент Кейл впервые использовал свой атрибут по назначению.       — Яйцо….       Кейл слышал трещащий шепот ребенка.       — Здесь есть яйцо.       Кейл подхватил на руки ребенка, удивляясь тому насколько тот легкий: даже для такого ленивого создания как он, мальчик был слишком легкий: не приходилось даже напрягаться, чтобы держать того на руках. Он не боялся испачкаться. Красный дракон просто бережно накинул на лохматую макушку свою мантию.       — У тебя есть имя? — мантия осторожно покачала головой, крепко держась за чужие плечи. — Тогда мы придумаем его позже. Сначала заберем яйцо.       Темно-карие глаза смотрели на красивое бледное лицо, на котором невозможно было различить какие-то эмоции. Его спаситель был похож цветом волос с его мучителем, но если огонь волос страшного человека в белой мантии оставлял болезненные ожоги, то этот огонь согревал, заворачивая в черное. Они были противоположностями друг друга. Один отнял у него все и превратил в чудовище, которому не найдется места нигде в этом мире. Второй уже подарил мягкую ткань и надежду, что у него будет будущее. Мальчик ухватился за хрупкие плечи. Впиваясь зубами в губу, он старался сдержать слезы.       Кейл проигнорировал ребенка, осторожно придерживая его за спину. Он чувствовал ману, сильную ману, которая могла исходить только от дракона. Она не так ярко выражена, как у Эрухабена, но все еще отчетлива.       Он сам был человеком, когда жил как Ким Рок Су, но почему здешние люди такие отвратительные? Теперь Кейл мог в полной мере понять существ, которые жили отдельно от людей: для них так безопасно. Физическое здоровье будет в порядке и ментальное тоже. Красный дракон мог слышать хриплые бормотания мальчика, из которых он понял, что ему скормили несколько драконьих сердец. Теперь его грязный цвет волос можно было объяснить смешением цветов драконов. Грязно рыжий, ближе к выгоревшему русому цвету, смотрелся еще не так плохо, как если бы ребенок приобрел грязный цвет от постоянного смешения оттенков.       Кейл использовал магию невидимости и вошел в темное помещение, покрытое плесенью и паутиной. Он мог разглядеть подстилку из сена, от которого исходил запах гнилой травы. Сырость и насекомые – кто бы ни были эти ублюдки, держащие детей в таком месте, Кейл собирался их уничтожить. Увидев состояние яйца, он пришел в еще большую ярость.       Средних размеров яйцо было грубо обернуто цепями. Вокруг него ободком было обернуто резиновое кольцо: вероятно оно было причиной того, что мана чувствовалась слабее, чем должна. Черная скорлупа была грязной: она покрыта насекомыми и плесенью, которая образовалась от сырости и вонючего сена.       Маленькое яйцо дрожало, заставляя цепи издавать жалобный брякающий звук. В этом звуке Кейл услышал хныканье ребенка, которому не нравились металлические предметы и насекомые, ползающие по нему.       Кейл присел перед яйцом. Одной рукой он продолжал придерживать висящего на нем мальчика, а второй мягко стряхнул жука с черной скорлупы.       — Пойдем домой. — яйцо задрожало еще сильнее. Кейл легко избавился от цепей: вероятно это первый раз, когда маленькое яйцо почувствовало легкость. — Ты сможешь помочь мне? Будет не очень удобно нести вас двоих.       Мантия быстро закивала, осторожно прижимая к себе яйцо, закутывая его в свою ткань. На это красный дракон только усмехнулся.       В ту ночь маленькая химера и маленькое черное яйцо оказались на свободе. Мальчик в мантии с трепетом смотрел на горящий дом, в котором еще недавно он сидел в цепях и давился чужой и своей собственной кровью. Сейчас он сидит в теплых руках, прижимая к себе дрожащее холодное яйцо.       — Даже если ты не был рожден драконом, — посмотрел на него красноволосый мужчина. — эти ублюдки сделали тебя драконом. Пусть в тебе человеческая кровь и ты не сможешь принять форму дракона, ты все еще дракон. — холодные карие глаза смотрели в худое лицо, по которому, перемешиваясь с грязью, стекали крупные слезы. — Ты сможешь отомстить, когда будешь готов. И твой брат тоже, только ему для этого нужно родиться.       Красный дракон усмехнулся на яростно трясущееся яйцо, которое казалось кричало, что оно и сейчас может уничтожить слабых людишек.       — Самое главное – это жить.       Мантия кивнула, больше не сдерживая всхлипы.       Если Эрухабен проклинал прошлого себя за то, что посчитал хорошей идеей отправить Кейла одного, то он никогда не скажет об этом, он просто, подавляя тяжелый вздох, заберет у него из рук напуганного мальчишку и отмоет его от слоев грязи и крови.