Великий и могучий

      Ён моргнул.       Его внутренности успокоились и больше не причиняли ему неудобств, но странно знакомый запах ворвался в его голову, бередя старые воспоминания.       Он чувствовал, как Раон сжимает ткань его мантии, как рука Кейла напряглась на его спине. Он чувствовал, как только успокоившееся сердце снова начинает биться быстрее.       За воротами стояла девочка, от которой исходил до боли знакомый запах, который иногда преследовал его в кошмарах.       — Ешь. Это сделает тебя полезным.       Холодный голос и отвратительный вкус сырого мяса – это были его воспоминания о дне, когда он перестал быть человеком.       Дрожь пробила его тело, когда холодный воздух коснулся израненной кожи. Цепи больно натирали шею и руки, стянутые за спиной. Он даже не может принять более удобную позу, в которой ничего не будет болеть.       — Господин хочет, чтобы ты был послушным, но ты продолжаешь вести себя как неблагодарная дрянь. — человек, чье лицо он не мог разглядеть из-за крови, заливающей глаза, ударил ногой в живот, заставляя упереться спиной в холодную стену. Руки обожгло, на секунду согревая и позволяя почувствовать, что они у него все еще есть.       — Будь паинькой, и может тогда Господин проявит к тебе милосердие. — он буквально слышит ухмылку в голосе своего мучителя. — Хотя проявлять милосердие к таким как ты… Это ниже достоинства нашего Господина. Безродное существо должно хотя бы удовлетворить своего хозяина, ты так не считаешь?       Когда темноту и холод пещеры пронзили звуки чужих шагов, ему было уже все равно. Все тело болело, он просто хотел есть, он хотел спать. Почему?..       — Ешь.       В рот ворвался отвратительный холодный сгусток. В горло потекла собственная слюна и отвратительная густая кровь, отдающая металлом и странным соленым вкусом.       — Это сделает тебя полезным.       Он не мог дышать. Не мог выплюнуть то, что вталкивали в его глотку. Не мог проглотить это, потому что он все еще сохранил свой разум. Слезы собирались в глазах, падая вниз, смешиваясь с грязью и кровью.       Помогите. Помогите, помогитепомогитепомогите…       — Твое имя – Ён. Твоя фамилия – Миру.       — Ён. — он чувствует, что его хлопают по спине.       Полукровка не может отвести взгляд от полупрозрачной девочки. Она тоже смотрит на него. Девочка озадаченно склоняет голову. Вокруг ребенка в мантии летают странные запахи. Она хотела бы поближе рассмотреть мальчика, но обзор закрыли два дракона.       — Кейл-а, все хорошо? — Олиен не сводил глаз с белой фигуры.       — Вы--       — Айгу… Несчастные ублюдки. — Эрухабен закрыл обзор рукавом своих одежд.       Кейл тупо моргнул.       Перед ними был не простой ребенок.       — Кто ты такая? — зеленый дракон не собирался вести светские беседы с кем-то, кто причинил боль его детям, пусть и косвенно. — Знай, что тебе так просто не сойдет с--       — Вы и есть Король? — Эрухабен легким движением руки закрыл рот Олиену.       — Да. — девочка легко склонила голову, приветствуя древних существ.       Раон был в смятении.       Его старшие были рядом, не позволяя ему смотреть в сторону белого замка. Ему было любопытно.       Он не мог видеть, но Ён мог.       «Похожи».       Девочка и Раон были похожи. Ён уверен, что Кейл тоже заметил это. Нет ничего, что могло бы ускользнуть от карих глаз дракона, который привык следить за своей огромной шумной семьей.       — Я хочу посмотреть. — Раон похлопал Эрухабена по ноге. — Голди дедуля, я ничего не вижу из-за тебя! Отойди! — он начал пихать древнего дракона, пытаясь отодвинуть его в сторону.       Девочка улыбнулась, услышав звонкий детский голос.       Кейл поднялся на ноги, поднимая Раона и утягивая за собой Ёна. Он смотрел прямо в темно-синие глаза Короля Драконов. Он запомнил ее слова и ему нужны ответы.       — Кейл. — Ли Су Хек хмуро переглянулся с Чхве Ханом, становясь рядом с красным драконом. — Ты же не собираешься входить внутрь? Мы не знаем, что там может находиться. Никому не удавалось попасть в Замок Света, там может быть опасно, раз даже драконы не смогли пробить защиту.       — А разве есть выбор? — Кейл знал, что выбор был. Они могли уйти, могли сбежать, но шанс, что девочка перед ними – это Последний Король Драконов… и мама Раона, заставляет Кейла принять приглашение. Они похожи. Кейл не слепой и не глухой.       «Мое дитя» — так сказала девочка. От Ёна все еще пахнет человеком, он никогда не сможет стать полноценным драконом, Эрухабен и Олиен бывали здесь раньше. Себя он даже не рассматривал, потому что это невозможно, чтобы у него было какое-то отношение к Королю Драконов.       — Ты не настоящая. — Кейл смотрел на девочку. Улыбка стала только мягче.       — Что это значит? — Чхве Чон Су крепко сжимал ножны, готовясь защитить светловолосых близнецов. Он намеренно игнорирует ворчание Ханны, он знает, что дети сильны, но Кейл не простит, если кто-то из них пострадает, и он сам себе не простит еще одну такую ошибку. На крайний случай они смогут прикрыть его спину, а Чон Су позаботится об остальном.       — Тело Короля Драконов сделано из магии. — Олиен продолжал свирепо сверлить взглядом маленькую фигуру.       Беловолосая девочка закрыла глаза. Она не могла в полной мере ощущать этот мир, но своих детей она узнает всегда, однако…       Маленький мальчик, который с любопытством разглядывает ее, сидя на руках одного из взрослых драконов, имеет характерный запах. Ребенок в мантии, по бокам от которого стоят мальчик и девочка, поддерживая того, пахнет странно. Это человек, но и не человек.       — Верно. — девочка снова открыла глаза. Джек напрягся от вида вертикальных холодных зрачков.       «Прости, мой старый друг» — Аура Доминирования «склонила голову», покачиваясь в воздухе. — «Не думал, что все произойдет именно так. Я должен был лучше воспитывать этих детей».       — Ты не властен над действиями других людей. — Король Драконов улыбнулась, поднимая руку. Она будто бы приглашала всех войти внутрь замка.       Бах!       Услышав грохот, древние драконы напряглись.       Главный вход, скрытый за воротами, распахнулся настежь.       — Какого..       Чон Су не успел выругаться.       Бах! Бах! Бах!       Длинный коридор из дверей сотрясал замок. Двери распахивались одна за другой, открывая за собой полную разруху. Ветер пронесся сквозь тела. Одежды развевались со свистящим звуком вылетающего воздуха.       — Какой ужас. — Джек неосознанно сжал предплечье дракона-полукровки.       Замок Света, внешне походящий на святую обитель, был практически уничтожен изнутри. Стены, пол – все было разбито или разрушено.       Ён чувствовал, как близнецы сжимают его одежду. Он дрожащими глазами наблюдал, как черный огонек снова опускается ближе к Королю Драконов.       Замок лежал в руинах.       — Это сделал последний Убийца драконов.       Ён мог видеть, как темно-синие глаза остановились на нем. Девочка будто изучала его, не зная к какому виду отнести. Он мог чувствовать, как она медленно пробирается под его кожу туда, где бьется искусственное сердце дракона.       — Я хочу, чтобы вы кое-что увидели.       После этих слов группу окружила буря. Белый снег смешался с ветром, заставляя закрыть глаза. Их резало от попадающих снежинок, но боли как таковой не было, только неприятное ощущение чего-то инородного.       Вдох.       — Это… — Эрухабен огляделся. На его лице застыло несвойственное ему выражение потрясения и какого-то ужаса.       — Сукины дети. — Олиен прикрыл лицо рукой.       Они находились в небольшой комнате, полной самых разных вещей. От каждой новой вещи внутренности сотрясались от нарастающего напряжения.       В комнате было много вещей: милый ковер, на котором изображались различные животные и другие милые картинки, которые казались неровными и нелепыми, но аккуратными, книги, много книг на совершенно различные темы, начиная с магии, заканчивая книгами на тему изучения общего языка континента.       Здесь было много игрушек.       Все они были сломаны.       — Эта комната предназначалась для проживания годовалого ребенка.       Девочка обвела интерьер усталым взглядом.       — Следующая комната – для двухлетнего ребенка.       Эрухабен почувствовал, как его запястье сжали дрожащие пальцы. Он посмотрел вниз. Олиен закрывал глаза одной рукой в то время, как второй крепко держал золотого дракона. Эрухабен ничего не сказал. Он прекрасно знает, что Олиен всегда был слишком эмоционален, когда дело касалось детей.       — Следующая комната – до пяти лет, а следующая – до пятидесяти. Есть и другие подобные комнаты вплоть до комнаты первой фазы роста.       Олиен крепче сжал запястье, чувствуя, как ему возвращают касание. Эрухабен редко прикасается к кому-либо, но сейчас он практически невесомо держит его пальцы, остужая горячую кожу своим холодом.       Кейл отвел взгляд от древних драконов, встречаясь с глазами Короля.       — Я хотела, чтобы этот замок был их убежищем, где мир не сможет навредить им. Я хотела, чтобы это место стало домом для них, местом, где они могли бы укрыться от дождя и снега, где солнце и луна могли бы лишь мечтать оказаться.       Раон смотрел на что-то за спиной беловолосой девочки. Он крепче сжал плечи красного дракона.       — Я создала это место с надеждой, что дорогие моему сердцу существа смогут назвать его домом, почувствовать себя здесь в безопасности. Красивая смерть принесла бы удовлетворение лишь мне, а это не имело смысла. Меня больше заботила будущая жизнь.       Олиен выругался, сильнее сжимая руку золотого дракона.       Будущая жизнь.       Король Драконов говорила о жизни, которую никак не могла застать. Эта жизнь ей не принадлежала, но она хотела защитить ее.       «Мое дитя» – так она сказала, смотря на группу.       Место, куда веками пытались пробиться драконы, было детской, созданной любящей матерью. И сейчас это место лежало в руинах.       Эрухабен посмотрел на Кейла, держащего на руках Раона. Мальчик был единственным, от кого шел запах дракона, но было сложно поверить в то, что ему потребовалось столько времени, чтобы пробиться в этот мир.       «Кейл» — Эрухабен невесомо постучал пальцами по дрожащей руке, прикрывая глаза. — «Я думаю, ты и сам догадался, что Раон, скорее всего, является ребенком Короля Драконов».       Кейл посмотрел на мальчика.       Раон был странным яйцом, которое активно влияло на мир вокруг себя. Эрухабен говорил, что это признак силы, но если ребенок был в скорлупе девять тысяч лет…       — Отец.       Ён подал голос, смотря в то место, куда уже какое-то время пялился его младший брат.       — Папа, я не хочу смотреть. — Раон отвернулся, утыкаясь лицом в плечо Кейла. — Я велик и могуч, но не думаю, что смогу смотреть.       — Отец, это ведь?.. — голос Ёна дрожал, когда он утыкался лбом в спину красного дракона. — Я… Я знаю этот запах.       Кейл понял, о чем бормотал дракон-полукровка.       — Мэм. — Ли Су Хек хмурился, осматривая помещение. — Простите, что спрашиваю о таком, но…       — Почему здесь две кровати? — Кейл закончил мысль, смотря на застывшую девочку.       Олиен убрал руку от лица, впиваясь взглядом в полупрозрачную фигуру.       Король Драконов опустила взгляд.       Ее лицо исказилось в странной горькой эмоции, но она не могла заплакать, чтобы выпустить это из себя.       Две маленькие кровати. По две копии на каждую игрушку. Два экземпляра каждой книги. В комнате всего было для двоих.       Вряд ли это было для кого-то из Королей. Девочка нахмурилась, смотря на спину Раона, который спрятал лицо в шее Кейла.       — Одно черное яйцо. И--       Ён издал сдавленный звук, сильнее вжимаясь лбом в спину Кейла. Его зрачки дрожали от воспоминаний, нахлынувших на него в этот момент.       — Это невозможно! — Олиен сжал руку изумленного Эрухабена. — Драконы могут отложить только одно яйцо!       Девочка, которая была белым драконом, улыбнулась, прикладывая ладонь к груди.       Только одно яйцо за раз. Таков был закон природы, но кто такой дракон, чтобы подчиняться кому-то?       Она создала место, где законы природы не властны. Разве она будет подчиняться этим законам?       — И одно красное яйцо.       Ён отчетливо помнил слова, которые ему сказал мучитель.       Запах Короля.       Дракон-полукровка дрожал всем телом, избегая чужих взглядов.       Теплота в голосе Короля Драконов вонзалась в него острыми пиками. Она говорит о ребенке, которого больше нет, но она не знает о его судьбе. Одно дело жить с мыслью, что твое дитя было убито, но другое, когда ты видишь существо, которое съело сердце твоего ребенка. Оно ходит по земле, наслаждается жизнью в кругу семьи, которая его приняла, а твой ребенок, твоя кровь, был убит в угоду больному ублюдку, мечтавшему создать дракона.       — Ён.       — Слабый хён.       Ён почувствовал, как к нему прижалось маленькое горячее тело.       — Здесь было двое детей. — белый дракон с любопытством и небольшим волнением наблюдала, как вокруг странного ребенка в мантии образовался своеобразный барьер, отделяющий его от нее. — У меня оставалось совсем мало времени. Я хотела быть готова к тому, что они не успеют вылупиться в течение двухсот лет, оставшихся у меня. Я не хотела обременять свою сестру и хотела сама увидеть, как мои дети выходят в свет, но…       Девочка двинулась к красному дракону. Она мягко проплыла, опускаясь рядом с маленькой семьей.       — Один ребенок был слишком слаб, а другой слишком силен. Мы поняли, что им обоим потребуется много времени, чтобы выбраться из скорлупы, а этого времени у меня не было. — маленькая ладонь осторожно убрала черную челку с таких же синих глаз. — Мне нужно было сделать так, чтобы мои дети и моя младшая сестра жили счастливо, не испытывая недостатка и неудобств.       Раон смотрел на девочку, которая мягко улыбалась ему, сверкая глазами.       Маленький человек, за которым прятался великий белый дракон, устал от долгого ожидания и одиночества. Она так давно мечтала хотя бы мимолетно уловить присутствие своих детей и сестры, что эта встреча кажется благословением. Даже если здесь нет шаловливого малинового дракона и ее второго ребенка.       — Этот слабый малыш сейчас передо мной.       Раон моргнул, сильнее прижимаясь к старшему брату.       Черное яйцо.       Малыш, который родился слабым и вокруг которого ворковала Джур. Ребенок, которого Кейл нашел на гнилой подстилке, обмотанного цепями. Ребенок, который всполошил всех своим внезапным «рождением».       Раон был ребенком белого дракона, что сейчас был всего лишь иллюзией. Король улыбалась, позволяя чувству, что тысячелетиями не могло найти выхода из ее маленького тела, вырваться наружу. Она не знала, как объяснить это странное ощущение, но она уверена, что это ее ребенок.       — Если… — Ханна неловко разрушила атмосферу, продолжая осматриваться. — Если это место было таким крутым, что сюда не мог попасть ни один дракон, почему все разрушено? Это было из-за того, что одно яйцо вылупилось, или это ваша сестра?       — Драконы и правда не в силах пройти сквозь мою защиту. Никто не в силах сделать это, но… — лицо белого дракона исказилось. — Древнее обещание было единственным способом попасть внутрь. Я просто иллюзия, что запечатана здесь до момента, когда мои дети вылупятся, или моя сестра решит войти в этот замок, я не могу поддерживать все здесь в порядке. Перед смертью я попросила своего близкого друга об одолжении. Я спросила, могут ли Убийцы Драконов защищать этот замок из поколения в поколение. Этот человек дал клятву.       Черный огонек колыхнулся, будто склонял голову.       «Та корона, которую ты хотел уничтожить, дракон, была ключом в Замок Света для нас» — голос Ауры Доминирования звучал виновато. — «Только тот, в чьих руках была корона и у кого была моя сила, мог пройти внутрь».       Кейл нахмурился, готовясь услышать то, что на самом деле знать не хотел.       — Обещание выполнялось все это время, но тысячу лет назад человек с силой Убийц Драконов нарушил клятву.       Тысячу лет назад.       Белая Звезда говорил что-то про то, что Кейл преследовал его тысячу лет. Человек, разрушивший Замок Света, забравший детей последнего Короля Драконов и напавший на столицу, был больным на голову ублюдком в тупой белой маске.       — Ты не выглядишь как крутой дракон. — Раон недоуменно склонил голову, рассматривая девочку перед собой.       Король мягко улыбнулась.       — Такой умный малыш, как ты, давно понял, что мое тело ненастоящее.       Раон недовольно завозился в руках Ёна.       — Я не малыш! Я великий и могучий Раон Миру!       — Раон Миру. — белый дракон повторила имя, будто пробуя его на вкус. — Это очень красивое имя. Великий и могучий… Ты знаешь, что значит быть великим и могучим?       — Быть драконом?       Повелитель драконов мягко засмеялась.       — Моя сестра всегда говорила, что быть великим и могучим – значит быть живым и здоровым. Ты хорошо справляешься, Раон Миру.       Черноволосый мальчик задумчиво надул губы, поглядывая на дракона-полукровку.       — Это мой слабый хён, но не смотри на него! Слабый хён не любит, когда на него смотрят незнакомцы!       За милым взаимодействием было бы забавно наблюдать: смелый маленький дракон, который так неуважительно разговаривает с Королем Драконов, если бы не бледный мальчик в мантии.       — Как твое имя, дитя? — он сильнее прижал к себе Раона, стараясь спрятаться в этих объятиях.       — … Ён Миру.       Девочка улыбнулась, стараясь не пугать мальчика. Она не знала, почему этот человек так боится ее, но ее сын дорожит им, она должна постараться.       — Нам дал эти имена папа!       Лицо белого дракона замерло на последнем слове. Она посмотрела на того, кто мог быть «папой».       Кейл вздохнул, качая головой. Он мягко поправил черный капюшон на голове Ёна, помогая ему спрятаться от всего. Он мог представить, что сейчас чувствует Повелитель.       Вероятно, ей больно, грустно или обидно, но Кейл эгоистично радуется, что его дети продолжают называть его отцом перед лицом своей матери. Это не поступок хорошего человека, но Кейл не человек и в «хорошие» не записывался.       — Ваш отец удивительный, правда? — девочка улыбнулась, пытаясь скрыть дрожь в голосе. — Понятно почему Раон-ним понял, что я ненастоящая.       — Ненастоящая? — Джек непонимающе смотрел на полупрозрачное тело.       — Это тело – иллюзия, растущая вместе с моими детьми. — Король положила ладонь на грудь, прикрывая глаза. — Я хотела, чтобы они были не одни. Я хотела быть рядом. Моя сестра помогла мне, но магия не всесильна. Я не могу существовать вне замка, я была запечатана в этих стенах. Эту печать снял ты, Раон Миру.       Раон скуксился, прячась в мантии старшего брата. Король засмеялась, отходя на небольшое расстояние.       — Ворота в замок открылись для тебя, мое дитя.       — Но почему Вы выглядите старше Раона? — Ханна заметила, что тело Последнего Короля Драконов было немногим младше ее собственного, но Раону всего шесть лет. Иллюзия явно опережает рост ребенка, под которого должна была подстраиваться.       — Это тело выбирает что-то среднее между двумя моими детьми. — белый дракон нахмурилась, смотря на свои руки. — Я могу высвободить больше маны, чтобы принять свой истинный облик, но…       — Это значит, что сюда пришли оба Ваших ребенка. — Эрухабен перевел взгляд на Кейла, понимая, что тот знает причину странного выбора возраста и прямо сейчас прячет эту причину за своей спиной.       Ён сжал губы, поднимая голову.       — Оба. — девочка, будто завороженная, повторила слова Эрухабена.       Кончики пальцев дрожали, когда Ён обнимал младшего брата.       — Слабый хён? — на него уставились два синих глаза.       «Слабый хён, а как пишется мое имя?».       «Я вырасту большим, чтобы тебе не приходилось разговаривать с людьми! Поэтому не бойся! Этот великий и могучий дракон защитит тебя!».       Маленькое яйцо, которое было заперто вместе с ним, чтобы позже стать таким же материалом, стало для него самым ценным сокровищем, которое он пообещал защищать.       Его младший брат.       — Отец. Могу я?..       — Ты уверен? — Кейл хмурился, смотря на серьезное, но встревоженное выражение лица своего ребенка.       — Это важно, отец. Если бы ты был на моем месте, ты бы поступил также.       Темно-карие глаза смотрели прямо в глаза взволнованного белого дракона.       — Здесь слишком напряженная атмосфера. — шепот Чон Су прозвучал особенно громко.       — Дяденька, заткнись.       Белый дракон фыркнула, прикрывая рот ладонью. Эти люди были забавными. Она наблюдала, как только еще недавно нервничающий мальчик в мантии теперь со странным отвращением смотрел на препирающуюся шепотом пару взрослого мужчины и подростка.       Она давно не видела ничего подобного. Мастера меча, драконы и люди. Все вместе в ее замке. Это самая странная компания, Джур бы понравилось, она бы точно назвала кого-нибудь милашкой.       — Вы можете оба закрыть рты? — Кейл спокойно раздал подзатыльники шумной парочке. Его красные волосы выглядели ярче на фоне белизны замка.       «Почему вы не можете оба просто помолчать? Айгу, своим негативом вы отравляете воздух вокруг меня, противные!».       Странно.       Повелитель драконов смотрела на Кейла, находя странные сходства со своей сестрой. Она видела только ее подростковую форму милой невысокой девочки, у которой колтунов в волосах было больше чем кудрей. Недовольное выражение лица молодого дракона вернуло ее в прошлое.       Ён сглотнул. Он снова встретился глазами с беловолосой девочкой, которая мило улыбнулась ему.       — Король-ним.       Спор стих.       — Да, Ён Миру?       — Мое имя Ён Миру. — снова представился дракон-полукровка. — Я.       В нем бурлило странное чувство, будто он совершает ошибку, но она имеет право знать. Она знает, что ее тело приняло форму десятилетнего ребенка потому, что это среднее между ним и Раоном. Она знает, что здесь оба ее ребенка.       — Я когда-то был человеком.       Кейл вздохнул, подходя ближе к детям, становясь ровно за спиной «мантии». Ён будто почувствовал поддержку, стену, за которой он сможет трусливо спрятаться.       Он слышал шаги. Подняв голову, Ён увидел, что рядом с ним встали близнецы. Ханна улыбнулась, показывая зубы. Джек легко кивнул головой, выражая безмолвное согласие с его действиями.       Они оба выглядели так, будто знали всю его историю.       Нет, не так.       Они выглядели так, будто примут любую его историю. Сердце сжалось.       — Айгу…       — Не ворчи.       Древние драконы встали рядом со своим сыном, оставляя младших впереди. Король видела, как за мальчиком в мантии, бережно обнимающим ее сына, собираются люди, готовые защитить его.       Зачем им защищать его в этом месте? Она непонимающе склонила голову.       — Мои родители продали меня человеку, который разрушил это место.       Раон поднял глаза, следя за эмоциями брата.       — Моя жизнь перестала быть моей в тот момент, когда на моих руках появились цепи. По правде говоря, она перестала быть моей еще тогда, когда этот человек переступил порог нашего дома. — Ён пытался унять свой дрожащий голос. — Этот человек назвал себя Белой Звездой.       Раон нахмурился, услышав знакомое имя.       — Он сказал…       Его голос дрогнул.       — «Я поместил сердце красного дракона в тебя».       Темно-синие зрачки расширились.       — «В твоем сердце течет кровь последнего Повелителя Драконов, ты обязательно станешь великим драконом. Станешь моим приемником. Не стань пустой тратой материала, это меня расстроит. Я верю в то, что ты не разочаруешь меня».       Голос Ёна дрожал, когда он погружался в воспоминания. В этот момент…       Грохот!       Замок затрясся, будто собирался рухнуть. Грохот разносился по длинным коридорам, смешиваясь с хлопаньем дверей.       — Ч-что ты сказал?       На месте девочки стояла полупрозрачная женщина с лицом, полным ужаса. Она выглядела бы мило с другой эмоцией, но искаженное страхом и яростью лицо пугало.       — М-мое дитя.       Она будто фурия рванула к мальчику.       — Нет!       Женщина остановилась перед Раоном, который заслонил брата собой, широко расставляя руки. Он стоял, собираясь защищать.       — Сердце моего ребенка. Мое дитя. — Король бормотала не в силах поверить в сказанное. Она видела, как люди за спиной мальчика в мантии были напряжены, как рука молодого дракона, похожего на ее сестру, испускала искры, готовые сжечь это место, если она причинит вред его детям.       — Мне жаль. — внутри что-то разбилось с оглушающим звуком осыпаясь на пол.       Глаза Повелителя драконов, сильнейшего дракона своего поколения, были налиты кровью и слезами. Она бы заплакала, если бы могла.       — Мне жаль. — Ён запрокинул голову. Глаза жгло от слез, он старался не плакать.       Он встретился с серьезными карими глазами отца. Капюшон соскользнул с головы, открывая слегка взлохмаченные темно-рыжие волосы. Кейл мягко погладил сына.       — За что ты извиняешься?       — Не знаю. — бледное лицо исказила виноватая улыбка. — Я чувствую, что должен извиниться. Я не знаю почему. Я не знаю. Не знаю, отец.       — Слабый хён.       Ён посмотрел на ребенка перед собой.       Раон поджал губы. Ему не нравилось, что глупые Боги не слушают его. Он называет хёна слабым, чтобы они отстали от него, он называет папу слабым, чтобы они отстали от него, но они все продолжают усложнять их жизнь.       Его хён был рядом всегда. Он научил его стольким интересным вещам, он научил называть папу папой, почему он теперь должен извиняться за больного ублюдка? Неужели он не заслуживает счастья?       — Ты мой старший брат. И ты совсем не слабый, слабый хён! — Раон говорил серьезно. — Я отомщу за тебя и за другого б-брата, но сейчас ты мой старший брат, а у великого меня должен быть великий брат. И ты великий и могучий дракон, даже если ты совсем не дракон!       Ён не знал, что сказать.       Он хотел сказать, что Раон говорит глупости, но не знал, как выразить эмоции, которые рвались наружу. Он видел за маленькой спиной сломленную женщину, которая стерла со своего лицо несуществующие слезы. Он…       — Это не твоя вина, что сердце моего ребенка было помещено в твое тело. Не твоя вина, что ты стал химерой с сердцем моего ребенка. Не твоя вина, что ублюдок выбрал тебя.       Ён дрожал.       «Не твоя вина».       Он знал это. Давно понял, но слышать это от матери, чьего ребенка убили и поместили в другое существо, находящееся перед ней, так странно. Он несколько раз открыл и закрыл рот, не зная, что сказать.       — Ты хён моего ребенка, существо, в котором живет мой ребенок.       Беловолосая женщина встала, не стараясь спрятать сломленное выражение лица.       — Я, Король Шеррит, собираюсь убить ублюдка, совершившего это с моим ребенком.       Ее голос сломался под конец фразы. Шеррит закрыла лицо руками. Ее плечи дрожали, но слез не было. Она не могла плакать.       Ён опустил голову.       — Хён всегда был моим старшим братом.       Слезы сорвались с его глаз. Они прольются за двоих.