Особенности эволюции в параллельном мире-2. Семейные связи.

      Переговоры с заказчиком прошли на удивление быстро – солнце еще не успело достичь зенита. Для оборотца старейший Трарлет отличался немногословностью и привычкой переходить непосредственно к сути в обсуждении деловых вопросов. Изложив свои немногочисленные пожелания и озвучив сумму, в которую расчитывал вложиться, почтенный торговец тканями заявил, что полагается на уважаемых магов, которых ему рекомендовал добрый знакомый. Пока Атавитайли поддерживал беседу и уточнял детали, Найрин набросал несколько эскизов и показал старейшему Тарлету, предлагая выбрать по своему вкусу. Впечатленный, торговец остановился на варианте довольно строгом, но изящном, и поинтересовался, сколько понадобится времени на выполнение заказа. Поймав взгляд супруга, Вит перехватил нить обсуждений, заверяя, что накануне праздника все будет готово в лучшем виде. Найрин мысленно желал старейшему Трарлету многих лет жизни и процветания за прагматичный подход к заказу и отсутствие тяги к словоблудию. Сконцентрироваться для торговых переговоров стоило огромных усилий, на разум и глаза словно набросили искристую дымчатую пелену. Хорошо, что рука супруга, поддерживающая под локоть, не давала потеряться в рыночной суете. - Лиммаю, ты плохо себя чувствуешь? – обеспокоенный голос Вита звучал возле уха. Най встряхнулся. Похоже, этот вопрос ему задавали не в первый раз. – Хочешь, посидим в тени и выпьем холодного чая? - Не волнуйся, все со мной в порядке. Сегодня и вправду жарковато, - улыбнувшись, Найрин сжал поддерживающую руку крепче. То, что Вит сейчас находился в своей форме «для посторонних», немного облегчало положение. Покидать дом в таком состоянии было не лучшим решением. - Давай тогда возвращаться домой. Сможешь открыть портал или мне?.. - Смогу, - прервал Найрин, увлекая супруга к выходу с рыночной площади. Шум, создаваемый десятками разумных и домашней живностью, обступал со всех сторон и давил на уши, разнообразие запахов атаковало ставшее слишком чувствительным обоняние. Най чувстовал себя обнаженным и беззащитным среди этой сутолоки и мечтал оказаться в тишине и прохладе родного дома. Засовы на железных двери внутри, по ощущениям, трещали и крошились, и сердце билось в горле от мысли, что произойдет, когда они не выдержат. Прошлой ночью это почти случилось. Прошлой ночью… Портал вывел их прямо к порогу дома, и Найрин практически повис на супруге, упираясь лбом в плечо и судорожно вдыхая привычный запах. - Прости, что потянул тебя с собой, - вернувший настоящий облик Атавитайли поглаживал по спине, изгоняя напряжение. – Я же видел, что тебе нехорошо. В следующий раз не нужно потакать мне, лиммаю.       Найрин только сердито засопел, безмолвно возмущаясь безосновательностью такого предположения. Тайри, вон, после глубокого ментального допроса смог пройти Подгорный Лабиринт и потом сражаться, а он расклеился от любовных переживаний. - Я бы не отказался поваляться, пока жара не спадет. С заказом разберемся завтра, а сегодня можно побездельничать. Под ненавязчивую болтовню Найрина практически перенесли через порог и бережно опустили на стул возле кухонного стола. - Лиммаю, хочешь чего-нибудь на обед? – Вит сновал по кухне с видом предводителя, готовящегося к боевому походу, вызывая невольную улыбку. - Я не слишком голодный. У нас вроде еще оставалось копченое с травами мясо и хлеб, хватит перекусить, - усилием воли Най заставил себя подняться и перестать изображать эльфийку в тягости. – Достань, пожалуйста, кувшин взвара, а я пока приготовлю. Руки действовали механически, нарезая ноздреватый домашний хлеб и аппетитно пахнущее мясо и раскладывая на тарелках с веточками пряного стрельника. Есть не хотелось. Тело охватывали приступы странного жара, перетекающего по венам. Отлучившись в купальню и освежившись холодной водой, Найрин почувстовал себя готовым продержаться еще немного. Совсем чуть-чуть – и можно оказаться в спальне, в руках супруга, не выдавая недостойного взрослого дроу нетерпения. События минувшей ночи возникали перед глазами разрозненными картинками, сбивая сердцебиение и мешая думать о чем-либо еще… …Утянув его в спальню, Вит, вместо того, чтобы привычно свернуться уютным клубком, вытянулся на спине, сверкая озорной улыбкой. Подбирающийся сон сбежал моментально, Найрин присел на край кровати и вопросительно взглянул на супруга, ожидая пояснений. - Я подумал, к проблеме твоего ментального блока можно подойти с другой стороны, - невзирая на расслабленную позу, Вит был сама серьезность. – Возможно, тебе будет легче самому касаться меня так, как захочется. Если тебе этого захочется, конечно. Или… - Вит приподнялся на локтях, вглядываясь в лицо Найрина. – Я могу стать женщиной. Предложенеи показалось Найрину столь же неожиданным, сколь и абсурдным. Внешность никогда не была определяющим фактором его отношения к Атавитайли, но влечение пробуждал именно настоящий облик любимого. Видимо, ответ Атавитайли прочел по выражению его лица. - Извини, глупая была идея. - Насчет женского облика, точно, - с нервной усмешкой кивнул Найрин. Женщины были для него созданиями далекими и загадочными. – А в остальном… Я бы хотел попробовать, если ты не против, звездочка. Только… Опыта у меня нет, так что не знаю, будет ли тебе приятно. - Будет, - в тоне Вита звучала абсолютная уверенность. – Это же ты, Най. И у меня опыта тоже нет, так что будем выяснять истину практическим путем. Несмотря на демонстрируемую супругом готовность, Найрин долго колебался, прежде чем положить обе руки на поднимаемую размеренным дыханием грудь Вита. Осязая ладонями тепло и мягкость кожи, Най несмело провел пальцами вдоль ключиц. В клане он изучал анатомию и основы целительства и знал расположение нервных узлов и чувствительных точек на теле разумного, однако такие знания не слишком подходили для любовной игры. Временами он жалел, что не наделен даром эмпатии, как Вайлер. Брачная связь не всегда позволяла правильно интерпретировать эмоции партнера, кроме самых ярких. Потому оставалось полагаться на наблюдения и анализировать отклик на свои действия. Вит оставался расслабленным, даже глаза прикрыл, но частота сердцебиения увеличилась стоило задеть шею. Замерев, Найрин всмотрелся в лицо супруга, отметил теплящуюся на губах довольную улыбку, и немного осмелел. Основание шеи действительно оказалось чувствительным местом, Вит запрокинул голову, открывая лучший доступ, и тихо поощрительно заурчал. Свободные рукава рубашки мешали, и Найрин без раздумий сбросил лишний предмет одежды, оставаясь в одних подштанниках, как и Вит. В кончиках пальцев образовался легкий зуд, хотелось получше изучить предоставленное поле деятельности. Увлекшись, он и не заметил отсутствия дискомфорта и подступающего панического приступа. Темнота не билась обезумевшим штормом, лишь вкрадчиво мурлыкала, искушая выпустить ее на свободу. Обещая нечто неведомое и захватывающее. Пока Най не склонен был идти у нее на поводу. Колени слегка затекли, поза была не самая удобная, однако Найрин не хотел прерывать все более захватывающее исследование. Тонкая белая кожа Вита от прикосновений приобретала нежный розоватый оттенок и словно начинала слегка светиться изнутри. Упругость скрытых под ней крепких мышц было приятно осязать, чувствовать, как они сокращаются от малейшего нажима. Поспешно убрав упавшую на глаза прядь волос, чтобы не отвлекала, Найрин решил рискнуть и уделить внимание бледно-розовым, как бутоны лунной сливы, соскам. Едва он осторожно коснулся вершинки одним пальцем, Вит дернулся, застонав сквозь зубы. - Неприятно? – Найрин тут же отдернул руку. – Извини, извини, больше не буду. - Приятно, - выдохнул Атавитайли, наощупь находя его руку и возвращая на прежнее место. – Сделай так еще, пожалуйста. Нежная плоть налилась цветом, частые удары сердца отдавались в ладонь. Повинуясь просьбе, Найрин уже двумя пальцами обвел ареолу. Собственные пальцы вдруг показались слишком грубыми, могущими причинить неприятные ощущения. Повинуясь неофрмившемуся до конца порыву, он склонился, касаясь губами в легком поцелуе. Результат получился ошеломительным. Выскинувшись на постели, Вит замотал головой, зашептал что-то, заглушая стоном собственные слова. Чувствуя себя странно, словно впадая в транс, Найрин тронул ставшую ярко-красной от прилива крови вершинку кончиком языка. В груди ворочался огненный клубок, разгораясь все ярче от каждого издаваемого Витом звука. Низ живота тянуло легким спазмом, сердце частило и подпрыгивало, ударяясь о ребра попавшей в клетку пичугой. Робких прикосновений вдруг показалось слишком мало, притаившаяся тьма обернулась вратами в Бездну. Запах цветущего сада, ставший более выразительным и густым, вливался в легкие с каждым новым вдохом, дурманил, путал сознание. Пробуждал незнакомую прежде жадность. - Ложись на меня, - опустившиеся на пояс руки повлекли ближе, помогая расположиться между раздвинутыми коленями. Вит дышал тяжело, словно воздуха не хватало, алые глаза стали темно-багровыми. На Ная он смотрел отчаянно, словно супруг был единственным, способным понять и помочь. – Вот так, лиммаю… Най?… - Не волнуйся, звездочка, - опираясь на руки, Най смотрел на раскрасневшегося Вита и любовался. Желание сделать ему еще приятнее, удовлетворить его жажду приглушило собственные эмоции. – Тебе хочется, чтобы я сделал еще что-нибудь? Сейчас он ощущал готовность зайти немного дальше в их эксперименте. Вряд ли одурманенный первой близостью Атавитайли попросит чего-то… слишком откровенного. - Поцелуешь меня?       Робость просьбы вызвала невольную улыбку. Нежные, приоткрытые в ожидании губы притягивали взгляд. Они целовались не впервые, обычно просто невинно соприкасаясь сомкнутыми губами, однако на сей раз все было иначе. Теплый шелковый язык Вита дразнил, несмело скользнув в рот и тут же отступая, позволяя вновь Наю перехватить инициативу. Едва удерживая себя на дрожащих руках, Найрин увлекся этой неторопливой чувственной погоней. Губы Вита манили мягкостью, их хотелось прикусывать, распробовать, как незнакомый фрукт. Кожа на спине, где ее касались руки супруга, покалывала как от солнечного ожога, сердце по ощущениям давно покинуло свое место и билось в животе. Прижиматься столь тесно друг к другу было невообразимо приятно. Даже ясно чувствующееся свидетельство возбуждения Вита не вызывало беспокойства, только смутное удовлетворение – он желанен, супругу приятны его действия.       Вит вдруг заерзал и застонал жалобно, словно от боли. Аромат весны стал насыщенным, будто распустились все цветы разом. С затаенным сожалением оторвавшись от припухших губ супруга, Най уже собирался спросить, все ли в порядке, как Вит выгнулся с резким выдохом, вцепившись в простыни судорожно сжавшимися пальцами, и упал обратно, часто вздрагивая и дыша со всхлипами. Перепуганный Най скатился на кровать рядом и затормошил вроде бы потерявшего сознание супруга. Брачная связь выдавала непонятную мешанину, похожую на осколки солнца. Мысленно хлопнув себя по лбу, Найрин произвел быструю диагностику и, убедившись, что никаких угрожающих здоровью изменений нет, слегка успокоился. Визуальный осмотр, впрочем, это спокойствие поколебал. Вит выглядел немного замучанным, продолжая едва заметно вздрагивать. На нижней губе остался заметный след от зубов, рассыпавшиеся по подушке волосы слиплись от пота. Переведя взгляд ниже и заметив влажное пятно на светлой ткани подштанников, Найрин вспыхнул до кончиков ушей, поняв причину странного самочувствия супруга. Тьма мазнула изнутри шершавым языком, словно насмешливо говоря: «Это все твоих рук дело».       От ответственности Найрин не бегал никогда. Потому призвал себя как минимум подняться с постели, принести из купальни влажное полотенце и привести в порядок измотанного первым любовным опытом лиммаю. Благие порывы прервал очнувшийся Атавитайли, сграбастав его в полусонные объятья и укладывая рядом. Взглянув на разнеженно-утомленного супруга, Най не стал беспокоить его. Тело отяжелело, словно тоже пережило пик наслаждения, веки слипались. Кое-как набросив на них плед, Найрин прижался к теплому боку и уснул до утра. А, проснувшись и осмыслив события ночи, полдня пребывал в своеобразной эйфории и не мог сосредоточиться ни на чем дольше, чем на пару минут. Хорошо хоть о продаже фруктов Вит договорился заранее и не пришлось тратить много времени. Магия тоже вела себя непривычно – казалось, по венам вместо крови течет чистая сила, способная поменять местами горы и равнины, однако какая-то очень спокойная, не рвущая на части… - Лиммаю, думаю, тебе лучше все же прилечь, - прохладная ладонь невесомо коснулась лба. – Вот, выпей сперва. Кажется, ты вчера перетрудился. Послушно выпив полную кружку холодного ягодного взвара и благодарно кивнув, Найрин встал из-за стола, отмечая, что его слегка пошатывает. Словно превратился в тонкостенный стеклянный сосуд, наполненный алхимическим огнем, и любое неосторожное движение приведет к взрыву. Сопроводив его до спальни, Вит расстелил постель, взбил наполненые смесью ароматных трав и пуха курхов подушки и воззрился на супруга с толикой тревоги. - Ложись отдыхать. Я побуду рядом. Руки слушались с трудом, благо по летнему времени он носил лишь свободную рубашку и штаны. Кое-как раздевшись и вытянувшись на кровати, Най блаженно прикрыл глаза. И все же чего-то не хватало. - Полежишь со мной?       Успевший переодеться в домашнее, Атавитайли прилег рядом прямо в одежде, не спеша прикасаться к супругу. Перевернувшись Най сам придвинулся, прильнул, забрасывая одну руку на пояс. Он чувстовал себя хрупким, легким и неповоротливо-отяжелевшим одновременно. Голова кружилась все сильнее, в горле пересохло. Отстраненная осторожность Вита вызывала чувство безотчетной обиды. Он больше не хочет прикасаться к нему как к любовнику? Разочарован? Или ждет первого шага от него? - Лиммаю, нам лучше сделать перерыв, - едва успевшую забраться под рубашку ладонь перехватили, некрепко сжимая. Поймав вопросительный взгляд, Вит залился румянцем. – Нельзя резко повышать интенсивность воздействия – твой блок может слететь и причинить серьезный вред. – К тыльной стороне ладони прижались нежные прохладные губы, голос Атавитайли подрагивал от сдерживаемого напряжения. – Рядом с тобой очень сложно сохранять самоконтроль, лиммаю. И я боюсь тебе навредить.       Признавая справедливость аргументов любимого, Найрин все же не мог полностью усмирить дергающее нервы непонятное чувство, похожее на приглушенный голод. Он не ощущал возбуждения физически, однако разум уже запустил цепную реакцию, подтачивающую ментальный блок и влияющую на организм. И самочувствие от этих изменений никак не улучшалось. Вертясь на внезапно ставшей жесткой и неудобной постели, Най боролся с собой и проигрывал. - Тебе неудобно? – похоже, Вит успел задремать, и беспокойный супруг под боком ему мешал. - Извини, звездочка, - Най примостился в более-менее приемлемом положении на боку, обхватив себя руками за плечи и прижав колени к животу. – Странно себя чувствую. Вопреки ожиданием, Атавитайли потянулся навстречу, обнял его крепко, окутываясь искристым зеленым свечением. Магия супруга, дикая и прекрасная, идущая от самых истоков бытия, обернула мягчайшим покрывалом, разжала сжимающие грудь тиски, позволяя сердцу биться ровно. Она проникала в каждую клетку тела, наполняя покоем. - Твоя сила все еще растет, - востороженно-удивленно прошептал Вит, лаская своей магией, как чуткими ладонями. – Сейчас она пребывает в небольшом диссонансе. Попробуй уснуть, лиммаю. Во сне изменения идут легче. Расслабившись в кольце родных рук, Най испытывал почти эйфорию – неприятные ощущения полностью ушли, разум очистился. Зато навалилась сонливость. - И кем я стану, когда они закончатся?.. Ответа он не ожидал и уснул раньше, чем Атавитайли произнес с чуть печальной улыбкой. - Творцом, лиммаю. Первый опыт словно переломил что-то в сознании. Найрин чувствовал себя деревом, постепенно освобождающимся от корки снега и льда после долгой зимы. Отношения с супругом приобретали все более чувственный оттенок. Они чаще прикасались друг к другу с определенным подтекстом, и, хотя ласки все еще носили подростково-невинный характер, оба получали от них огромное удовольствие. - Ты изменился, братишка, - заметил однажды Кайрин, зашедший в гости к Тайри и заставший там Найрина, прибывшего в город за некоторыми реактивами для нового исследования. – Выглядишь счастливым. - А то! - вклинился нахально усмехающийся Тайри. – Это все любовь. - Мне иногда кажется, что у меня рога, как у рыыха, выросли, - пожаловался Найрин, смущенный словами братьев. – Скоро по городу не смогу пройти, чтобы на меня не пялились. Вспомнив парочку орков, буквально по пути сюда провожавшую его таким взглядом, будто готовы были то ли похитить и беречь как клановое сокровище, то ли сожрать без соли и приправ, Най передернул плечами. И это при том, что орки терпеть не могут магов! - От тебя исходит сила жизни, братец, - ответил Тайри неожиданно торжественно, без намека на веселье. – Любой в Обитаемых землях это почувствует. Она притягивает. Справедливость слов близнеца подтверждал даже сад возле их с Атавитайли дома, буквально взорвавшийся небывалым урожаем. За крупные, размером с два кулака, яблоки с глянцевыми пурпурными боками, янтарные лунные сливы и покрытые голубым пухом плоды фэйян, являющиеся диковинкой для этих мест, торговцы едва не передрались. Юрариш, ставший за годы сотрудничества почти приятелем, шепнул по секрету, мол, среди торговцев пошел слух, что плоды из их сада не только отличаются привлекательным видом и отменным вкусом, но и прибавляют сил и даже исцеляют легкие хвори. Работа и научные изыскания отнимали много времени и сил. Лето и начало осени не зря считались горячей порой для земледельцев. К уборке последнего в этом году урожая присоединилась вся семья, во главе с изрядно замотавшимся Кайрином. Последний рассматривал просьбу о помощи от младших скорее, как отдых, чем работу. Сильванестри, обычно везде успевающий за двоих и, по словам Тайри, за двоих болтающий и язвящий, с умиротворенной улыбкой снимал поздние осенние яблоки, забравшись на дерево и опуская тугие чернобокие и зелено-крапчатые плоды в корзину, подаваемую Вайлером. Тайри вился вокруг супруга, больше мешая, чем занимаясь делом, пока не был пойман Каем и твердой рукой откомандирован на помощь Атавитайли. Управившись за полдня, клан Эйри собрался за обеденным столом. Принимать столько горячих похвал своему кулинарному таланту Найрину было непривычно, но неожиданно приятно. Умение вкусно готовить еду для самых дорогих не имело ничего общего с магическим мастерством, единственно за которое его всегда хвалили. Сидящий по правую руку от Вита аши-тан Сильванестри весь день выглядел задумчивым и необычно тихим. Отца своего супруга Найрин немного опасался. Скорее, не его самого даже, а его отношения к их союзу – себя Най считал далеко не лучшей партией. Однако Сильванестри ни разу не демонстрировал свое недовольство, и сейчас лишь ободряюще тепло улыбнулся, поймав настороженный взгляд. - Ты нравишься моему отцу, можешь не сомневаться, - заметил Атавитайли, когда родичи разошлись по домам, нагруженные корзинами с осенними дарами земли. - Аши-тан Сильванестри очень добр и всегда снисходителен к недостаткам других, - Най испытывал сомнения насчет симпатий супруга старшего брата к своей персоне. Скорее, Сильванестри принял его, не желая расстраивать сына.       Огорченно вздохнув, Вит покачал головой. - Однажды отец Силь признался, он до сих пор приходит в ужас от мысли, что мог совершить фатальную ошибку в твоем лечении или не успел бы довезти тебя до мэтра Элластари. Что ты мог уйти из этого мира, - Атавитайли стоял так близко, что пришлось немного запрокинуть голову, чтобы взглянуть в горящие закатным огнем глаза. – Най, ты ценен, как ты сам, а не из-за твоей магической силы или умений. У тебя есть семья. Тебя любят, так позволь себе любить и ценить самого себя. Лежа ночью в уютном гнезде из пледа, подушек и тихо сопящего под боком Вита, Най обдумывал этот разговор. Сказанное супругом прозвучало откровением, болезненным в своей очевидности. Он никогда не ощущал любви ни от кого, кроме братьев. Мать даже это чувство исхитрилась превратить в цепи, которыми приковала к клану Кая и Тайри. Он никогда не надеялся, что узнает, на что похожа взаимная любовь. Он должен был всю жизнь отдавать свои силы и способности клану матери и умереть по ее велению. И долго не мог поверить, что цепи разорваны, и они свободны в выборе своей судьбы. У него теперь есть настоящая семья, готовая принимать и поддерживать без условий. У него есть заботливый и надежный супруг, доверчиво подаривший свое сердце. Судорожно вздохнув, Найрин зарылся носом в хранящие горьковатый запах осеннего сада волосы Атавитайли, смаргивая слезы. Пустота в груди исчезла, и понимание, что отныне она никогда не вернется, наполняло облегчением и радостью столь сильными, что хотелось плакать. Не просыпаясь, Вит придвинул его ближе, укутывая в плед с головой. Пробуждение было столь же приятным, хотя поза, в которой Найрин проснулся, выглядела довольно пикантной. Видимо решив, что супруг может замерзнуть ночью и шерстянной плед со своей задачей не справится, Вит практически закопал его в подушки и сам для надежности улегся сверху. Скосив глаза, Най увидел только беловолосую макушку – супруг удобно устроил голову у него на груди, обхватив обеими руками. Все еще пребывая в дреме, Найрин рассеянным движением запустил пальцы в белую пушистую копну. В теплой постели было так уютно, что выбираться совершенно не хотелось. Довольное урчание Вита вибрацией отдавалось в груди, горячая тяжесть устроившегося сверху тела согревала и вызывала размытую истому. Жаль, что перед сном они не избавились от одежды – прижиматься голой кожей было бы гораздо приятнее. Вит сонно выдохнул, завозился, подтягиваясь выше и утыкаясь носом в район ключицы. Вклинившееся между ног колено тоже сдвинулось, и Найрин торопливо прикусил губу, давя готовый сорваться стон. К низу живота словно приложили огневушку, подпалившую кровь и погнавшую по венам жидкий огонь. Разум подавал сигналы тревоги, притаившаяся за дверями темнота довольно загудела, готовясь к финальному броску, но организм внимать их предостережениям отказывался. Медленно убрав руки подальше от шевелюры супруга, Найрин сжал в повлажневших ладонях простынь. В горле пересохло, сердце билось сильно и глухо, подобно каменному маятнику. Значит так оно ощущается? Любопытству исследователя, желающего получше изучить незнакомые ранее реакции собственного тела, сильно мешал охватывающий все существо жар и почти болезненное напряжение в паху. Захваченный новыми ощущениями Найрин пропустил момент пробуждения супруга и только разочарованно заскулил, когда приятная тяжесть исчезла. - Лиммаю… Най, что?.. Тебе плохо? Приподнявшийся на руках Атавитайли внезапно замолчал – видимо, провел краткий осмотр и выяснил причину необычного поведения мужа. - Не волнуйся, лиммаю, - Най почувствовал, что его аккуратно приподняли, подсовывая подушку под спину. Перед глазами снова развернулась дымчатая вуаль, пронизанная разноцветными искрами. – Постарайся глубоко вдохнуть. Вот так, еще раз.. Я принесу успокоительное… Охваченный неожиданно всколыхнувшимся внутри раздражением, Найрин, не глядя, поймал Вита под локоть и удержал на месте. - Не надо никакого успокоительного. Мы же этого и добивались. Не вздумай сбегать от меня! Блок крошился и осыпался, как подточенная ветром и дождями ветхая каменная кладка. С трудом усмирив раздражение, Найрин виновато взглянул на странно улыбающегося любимого. - Прости, звездочка. Я не хотел обидеть тебя. - Я понимаю, - улыбка Вита стала мечтательно-хищной. – Ментальная блокировка ослабла, началась перестройка гормональной системы. Эмоции будут нестабильны в ближайшие дни. Сев ровно и натянув рубашку пониже, Найрин согласно кивнул. - Похоже на то. Такое чувство, будто внутри все перемешалось как после урагана. - Мы справимся, лиммаю, - Атавитайли мягко сжал его запястье и лукаво сверкнул глазами. – Остается вопрос с твоим текущим состоянием. Подождешь, пока все пройдет само или хочешь, чтобы я помог тебе? Желания тела осложняли мыслительный процесс, однако Найрин постарался сконцентрироваться. Вит задал правильный вопрос, как обычно оставляя выбор за ним. Ментальный блок рассыплется и сам, процесс уже стал необратимым. Можно просто подождать, пока разум и тело стабилизируются, и начать новый этап супружеской жизни. Но Найрину казалось неправильным сейчас плескаться в холодной воде ради снятия возбуждения, вместо того, чтобы разделить такое волнующее событие с любимым. - Второе, - Найрин нервно облизнул пересохшие губы. Любопытство боролось в нем со страхом снова впасть в панику и все испортить. – Если тебя это не затруднит. - Шутишь? – Вит недоуменно выгнул бровь, сжимая и разжимая кулаки, будто с трудом удерживался от прикосновений. – Позволишь мне немного посвоевольничать? Найрин согласился с радостью – до сего дня все инициативы его лиммаю увенчались успехом и были неизменно приятны. Получив разрешение, Атавитайли поманил супруга ближе, садясь так, чтобы опереться спиной о спинку кровати. Оказавшись в некрепких объятьях, прижавшись спиной к груди мужа Найрин ощутил короткий приступ удушья, прошедший так же быстро, как и появился. Широкие ладони расслабленно легли на поджавшийся живот, к основанию шеи прикоснулись осторожные теплые губы. - Накрой мои ладони своими… Да, так, Най, - знакомый голос звучал немного ниже, хрипло от частого дыхания. – Представь, что мои руки – продолжение твоих. Ты направляешь меня и останавливаешься, когда захочешь. Найрин подергал свободный ворот рубашки. - Нужно снять, - голос не слушался, язык еле ворочался во рту. – И ты тоже. - Все для тебя, лиммаю, - ловко избавив супруга от мешающей одежды и отбросив подальше, Вит тихонько засмеялся, демонстрируя свою развалившуюся на лоскутки рубашку. – Кажется, терпения нам не хватает.       Найрин только мотнул головой, не доверяя своему голосу. Решительно перехватил ладони мужа, накрывая своими и ведя от подреберья выше. Контроль немного ослаб, и магическая сила устремилась на поверхность, растекаясь под кожей жидким серебром. И так возросшая тактильная чувствительность стала практически невыносимой. Найрин с трудом координировал движения, едва удерживаясь, чтобы не начать извиваться на постели, прося супруга отбросить неспешную нежность и облегчить его страдания. Атавитайли жестокосердно игнорировал его бедственное положение, замирая неподвижно, стоило ослабить хватку или остановиться. Найрин бы возмутился, если бы под лопаткой не отдавался безумный набат любимого сердца. Самообладание супруга восхищало и вызывало легкую досаду, подначивая поколебать его.       Их магические силы резонировали и сливались, кружась по комнате невидимым вихрем, заставляя воздух потрескивать, как перед грозой. Шершавые подушечки пальцев царапнули соски, причиняя колкую слабую боль. Упираясь затылком в плечо Вита Найрин выгнулся, прижимая ладони супруга к груди, словно пытался удержать нечто рвущееся изнутри и грозящее взломать грудную клетку. Восхитительное и жуткое ощущение! Переплетя их пальцы, Най медленно повел линию вниз, к средоточию возбуждения. Судорожный свистящий вдох, перешедший в стон подсказал, что он на верном пути. - Покажешь мне, что нужно сделать?.. – в данный момент он едва был способен дышать и полностью полагался на супруга, без страха и сомнений вверяя свое удовольствие в его руки.       У Вита тоже подрагивали пальцы, что не мешало ему оставаться предельно внимательным и нежным. Не успев облегченно вздохнуть, когда теплая ладонь скользнула под приспущенные подштанники, Найрин застонал, до крови закусывая губу. Навалившаяся лавина ощущений мешала распробовать нюансы. Словно его пронзали потоки чистой силы, разрушая что-то старое и давящее. Словно падение в горячее озеро, когда тело обнимают бурлящие упругие струи. Хотелось поторопить, толкнуться сильнее в мягко сжимающую член ладонь. Тело двигалось словно само собой, перед глазами вращалась пронизанная алыми полосами круговерть. Он бессистемно шарил ладонями, пытаясь зацепиться хоть за что-то, сжимал пальцами напряженные бедра мужа, не замечая, как от пальцев тянуться серебристые нити магии. Захлебывающийся, наполненный нежностью шепот Вита, его частое дыхание, скользящие по шее и плечам приоткрытые губы, оставляющие невидимые ожоги… Повернув голову, Найрин потянулся вслепую и удовлетворенно вздохнул, когда губы супруга прижались к его, дразня и лаская. Вит как-то по-особому сдвинул ладонь, и Найрин сжался, чувствуя себя звездой за мгновение до взрыва. Мышцы ног пронзило судорогой, заставив пальцы поджаться, вдоль позвоночника прокатился обжигающий и ледяной одновременно поток. Железные ворота внутри распахнулись и, вместо пугающей тьмы, из-за них хлынула волна чистой силы. Пик наслаждения любимого он ощутил всем естеством, словно порыв ветра, напоенного ароматами молодой травы и цветущего сада. …Впереди их ждали перемены и новые открытия. Осознание, что их связь стала еще крепче, нерушимой, как земная твердь. Что теперь у них одна магия на двоих, могущая изменить саму ткань реальности, если возникнет такое желание. И немного саркастичное поздравление от соклановцев, намекающих, что не у всех вольный график и некоторым с утра нужно присутствовать на рабочем месте, а не сходить с ума от желания найти супруга и предаться любви в любом мало-мальски подходящем месте.       Сейчас же Найрин, обессиленно откинув голову на надежное плечо супруга, созерцал, как овеществленная сила осыпает их белоснежными искрами, похожими на яблоневые лепестки, и впервые в жизни чувствовал себя свободным и бесконечно любимым.