Убийца бумажных сердечек

      Вспотевшие ладони Брайана практически приклеились к черному кожаному рулю полицейской машины, пока он, как сумасшедший, гнал к восьмому шоссе. Он прикинул, что при нынешней скорости — где–то между семьюдесятью и восьмьюдесятью милями* в час и с учетом просёлочной дороги на окраине Питтсбурга — доберется до нужного шоссе минуты через три, но понятия не имел, сколько времени потребуется, чтобы добраться до самого фермерского дома, где предположительно держали его сына. Черт, жаль что не было точного адреса, поэтому придется замедлить ход и просматривать каждый дом, когда они с Джастином доберутся до места, что задержит их еще больше. Судя по тому, что чувствовал Джастин, такую роскошь как время, ни он, ни его сын не могли себе позволить.       Детектив тяжело вздохнул от нервного напряжения, взглянул на пассажира, изо всех сил стараясь дышать ровно, но нервы были натянуты до предела, а сердце колотилось в бешенном ритме. Джастин все еще крепко сжимал бейсболку в правой руке и кусал нижнюю губу, с закрытыми глазами пытаясь сконцентрироваться в надежде увидеть что-нибудь еще, что могло бы помочь обнаружить местонахождение Гаса.       — Что-нибудь есть? — нетерпеливо спросил Брайан, не желая прерывать ход его мыслей, но желая знать, не «увидел» ли он что-нибудь новое.       Джастин медленно открыл глаза и моргнул, словно пытаясь понять, где находится, повернул голову и посмотрел в глаза Брайана, печально качая головой. Детектив прочитал сожаление, запечатленное на красивом, озабоченном лице.       — Нет, — прошептал Джастин, — я пытался… Но больше ничего не вижу.       На самом деле он был поражен, что смог увидеть какие-то дополнительные детали, просто взяв в руки бейсболку Гаса. Никогда не делал этого раньше, но опять же, это вообще был первый раз, когда он держал в руках что-то принадлежавшее жертве. Раньше, когда с друзьями или семьей происходили жуткие события, он никогда не думал о таком, считая банальным клише, зарезервированным для фильмов группы «Б». В некотором смысле, он был почти рад, что прежде не пробовал, да никто и не просил делать подобное, потому что эмоции, которые он почувствовал, могли исходить только от самого убийцы, и с этим было почти невозможно справиться. Желудок скрутило в узел, и парень почувствовал горько-кислый привкус желчи в горле от ощущения ненависти и отвращения к тому человеку. Как ни странно, Джастин не думал, что негативная энергия убийцы была направлена на сына Брайана, скорее всего она была направлена на кого-то другого. Единственное, о чем он сокрушался, поняв, что может чувствовать чужие эмоции и переживать дополнительные видения взяв бейсболку, было то, что если бы попробовал это раньше, возможно, мог бы спасти и других детей. Теперь остается только сожалеть об этом до конца своей жизни.       Джастин поправил сам себя: они еще не спасли Гаса, но он знал — каким–то образом знал, — что если не доберутся туда как можно скорее, убийца погасит еще одну молодую, невинную жизнь, жизнь ребенка, отец которого сейчас сидел слева от него за рулем, с застывшим в решимости лицом, искаженным самым большим страхом. Джастин тревожно вздохнул, заметив на лице Брайана отражение тех же эмоций, которые и сам сейчас испытывал — разочарование и огромное беспокойство за маленького мальчика, находящегося где-то поблизости и в смертельной опасности.       Брайан коротко кивнул, снова переключив внимание на дорогу, пытаясь сосредоточиться на их безумном путешествии к убежищу убийцы. Джастина немного пугала скорость, с которой гнал Брайан. К счастью, дорога, по которой они летели, была малоиспользуемым двухполосным шоссе, подзабытым в пользу межштатной автомагистрали, построенной несколько лет назад, так что сейчас на ней было не многолюдно. Но извилистая дорога была неумолима в своей узости, без обочин по обе стороны, чтобы позволить хоть как-то отклониться с пути. Джастин молился, чтобы Брайан смог удержать внимание на дороге, несмотря на то, что сын, несомненно, занимал все его мысли.       Он нарушил несколько напряженное молчание, мягко спросив:       — Какой длины восьмое шоссе? — хотелось знать, насколько вероятно, что они смогут добраться до сына Брайана до того, как темнота поглотит их, а вместе с ней и любую надежду спасти ребенка.       Брайан ответил не отрывая взгляда от шоссе, его разум сосредоточился на своей конечной цели: найти Гаса.       — Когда-то это было главное шоссе, которое шло с севера на юг, до того, как проложили I-76, — сказал он Джастину как ни в чем не бывало. — На самом деле оно тянется из одной части штата в другую, так что довольно длинное. Но в черте города я бы сказал, что где-то около девяти миль, может чуть длиннее, — быстро взглянув на Джастина, — у тебя есть какие-нибудь идеи, где находится этот фермерский дом? Справа или слева? И что насчет подъездной дорожки? Насколько она длинная? Ты видел дом с улицы?       Брайан знал, что ему понадобятся все преимущества, которые можно получить, чтобы понять, где удерживают ребенка…       Джастин печально покачал головой.       — Нет, я пытался. Но больше ничего не видел, только дом, вывеску и пикап. Не могу сказать, как далеко дом от главной дороги. Прости.       — Нет времени на вежливые извинения, — коротко ответил он, — мне нужно сосредоточиться на Гасе, — Брайан прищурился на зеленый металлический дорожный знак, к которому они приближались. — Вот и поворот на восьмое шоссе, — сказал он Джастину, кивнув направо, — доехали.       Брайан разочарованно качал головой, пока они ехали сквозь быстро темнеющий вечер. Внезапный звонок мобильного телефона напугал обоих. Брайан бросил опасливый взгляд на Джастина и потянулся за телефоном.       — Да, — коротко ответил он, не позволяя себе роскоши даже взглянуть на экран.       — Это Хорват, — коротко сказал Карл, — где ты?       — Почти на восьмом шоссе, — сообщил Брайан, — ты за мной?       — Уже в пути, — отрывисто сказал ему сержант, — прямо за тобой.       — Есть какие-нибудь предположения, где находится этот фермерский дом, сержант? Ты сказал, что знаком со старой молочной фермой, которая раньше была там, — Брайан надеялся, что, возможно, начальник действительно знает физическое местоположение, а также имя владельца.       Однако, к его крайнему разочарованию, Карл ответил:       — Нет, извини… Я не смог вспомнить. Боюсь, вам придется полагаться на зрение, чтобы найти дом. Ты же знаешь, что скоро стемнеет.       Брайан тяжело сглотнул. Да, он хорошо знал об этом и о том, что это означало: мало того, что будет чертовски трудно обнаружить фермерский дом в угасающем вечернем свете, это также означало, по крайней мере, согласно словам Джастина и почерку убийцы, что его сын быстро теряет шанс на спасение.       — Да, — отрывисто сказал он, повернувшись к Джастину, чьи глаза пристально смотрели на него, как будто он мог слышать каждое сказанное слово — возможно и мог. — Я точно знаю, что это значит. И буду следить за этим. Мне пора, — сказал Брайан боссу, быстро закрывая телефон.       Он снова уставился на дорогу и не глядя положил телефон обратно на сиденье, почувствовав легкий толчок, когда его рука коснулась руки Джастина, и быстро взглянул на своего пассажира.       — А как же его мамы? — тихо произнес парень.       Брайан снова смотрел на дорогу.       — А что с ними? — коротко спросил он.       — Думаешь, они должны знать, что происходит?       Брайан решительно покачал головой.       — Нет, — сказал он, — нет смысла — я бы ни за что не хотел, чтобы они были здесь — это слишком опасно. И если… Если что-то случится… — он не мог закончить мысль.       Брайан не позволит этому случиться, не со своим сыном. Мел и Линдси никогда не простят его, если что-то случится с Гасом, пусть лучше их не будет рядом, чтобы как-то утешить ребенка, но Брайан не мог рисковать, если они каким-то образом встанут на пути. Ничто не должно поставить под угрозу план спасения сына, и если это означало, что он навлечет на себя их гнев за собственное решение, так тому и быть…       Брайан почувствовал, как рука Джастина коротко сжала его плечо в ответ, и опустилась на сиденье.       — Ты успеешь вовремя, — сказал он ему ободряюще, по крайней мере, надеясь на это.       — Ты можешь это видеть? — спросил Брайан, не в силах скрыть надежду в голосе.       Возможно ли, что Джастин мог предсказать и это? Он не задумывался над тем, как иронично то, что ему вдруг приходится полагаться на «дар», над которым он раньше насмехался.       — Нет, — честно ответил Джастин, слегка поморщившись при виде мрачного выражения на лице Брайана, — просто уверен, что ты это сделаешь, вот и все.       Разочарованный, Брайан кивнул и на мгновение взглянул на Джастина. Этот парень был действительно странным, он не мог не думать об этом. Детектив был уверен, что раскусил его с того самого момента, как впервые увидел. Был уверен, что он какой-то ненормальный искатель внимания, разыгрывающий свой «уникальный дар» изо всех сил. Что он использовал талант, который у него действительно был — талант художника — чтобы быть в центре внимания. За годы работы детективом он повидал немало людей, которые жаждали привлечь к себе внимание сенсационными актами безнравственности и алчности. Он знал, что его аналитические способности превосходны и не раз испытаны, но в данном случае детектив начал понимать, что потерпел неудачу.       Теперь он был убежден, что этот многогранный и да, красивый парень не мог иметь никакого отношения к похищению Гаса. Это просто невозможно. Никто не мог быть настолько хорошим актером. Он почти чувствовал боль Джастина, увидевшего у себя в голове ферму и вывеску, хотя до сих пор понятия не имел, как ему это удалось. Но это место, как стало очевидно, существовало — сержант знал о нем. Черт, оно должно было существовать — это должно было буквально стать спасительной гранью между жизнью и смертью для его сына. И хотя Брайан не утверждал, что в его теле есть зачатки провидца, но почему-то был уверен, что Джастин прав — если они не доберутся туда в кратчайшие сроки, его сын все равно что станет мертвым.       Он снова посмотрел на Джастина, который мог подумать, что детектив слишком пристально смотрит на него, потому что через некоторое время почти смущенно отвернулся к окну.       — Ты узнаешь место, когда мы его увидим? — спросил он Джастина, повернувшего голову на его голос.       — Не знаю, — честно ответил он, — но, думаю, да. Я никогда не делал ничего подобного раньше, но по какой-то причине это сильно отпечаталось в моем сознании. Я продолжаю видеть эту вывеску, качающуюся на ветру, хотя сейчас даже не ветрено.       Значит ли это, что он ошибся насчет убежища убийцы? Было ли это просто какое-то принятие желаемого за действительное с его стороны? Возможно ли, что все это было каким-то сложным сном наяву вместо реальности? Укоризненно покачав головой, Брайан снова обратил свое внимание на дорогу и повернул машину вправо, сливаясь с восьмым шоссе.       — Черт… А что, если я ошибаюсь, Брайан?       — Ты выбрал чертовски удачное время, чтобы усомниться в себе, — прорычал Брайан, не отрывая глаз от дороги. К своему ужасу замечая, что солнце стремительно исчезает за горизонтом — в это время года светилу не требуется много времени, чтобы полностью скрыться из вида, окутывая небо полумраком. Он еще раз взглянул на Джастина и заметил сомнение, появившееся на его лице. — Не делай этого, — предупредил он, зная, что должен оставаться сильным ради своего сына, и важно, чтобы Джастин делал то же самое, — сержант подтвердил, что это место действительно существует, помнишь? Значит, ты не просто выдумал его, — сделал короткую паузу, прежде чем признать: — Как бы ты ни занимался этим ченнелингом**, Тейлор, мне нужно, чтобы ты сосредоточился на моем сыне, ты меня слышишь?       Джастин сглотнул, пытаясь побороть сухость в горле, и молча кивнул. Он не хотел напоминать Брайану, что на самом деле «контактирует» не с его сыном, а с убийцей. Джастин по непонятным причинам чувствовал мысли и эмоции этого человека, и они становились все сильнее, более жестокими, более фрагментарными, более иррациональными, и он чувствовал, как тошнота нарастает злой волной. Джастин вздрогнул от этого ощущения.       — Джастин? — Брайан взглянул на парня, который, казалось, дрожал. Расстроенный его тоном или чем-то еще? Но детектив не был суров с ним. В любом случае, в данный момент у него не было времени деликатничать с чувствами другого человека, ведь на карту было поставлено гораздо более важное. — Ты меня слышишь? Мне нужна твоя помощь, моему СЫНУ нужна твоя помощь.       — Да, — ответил Джастин хриплым шепотом и еще раз сглотнул. — Я слышу тебя. И пытаюсь. Это просто…       — Что? — нажал Брайан.       — Я, я чувствую его, Брайан — не Гаса. Человека, у которого твой сын. Он не рационален, он… Он почему-то думает, что помогает кому-то.       — Ебаное дерьмо! — зарычал Брайан, его глаза сверкали тихой яростью. — Когда доберусь до этого монстра, буду рад помочь ЕМУ — оказаться прямо в его гребаной МОГИЛЕ!       Руки сжали руль еще сильнее, когда он представил их на шее того человека. Быстрый и легкий перелом шейных позвонков был бы милосердием к нему, однако, у детектива маячил гораздо более мучительный метод в голове, начиная с глаз, выдавленных из глазниц, хотя удушение было бы поэтической справедливостью в свете того, как он убивал всех этих мальчиков. Брайан на секунду закрыл глаза, заставляя себя отогнать мысль о том, что его собственный сын в той же опасности. Он НЕ позволит этому случиться…       — Начинаем искать ферму, — сказал он Джастину, — ты смотри направо, а я буду смотреть налево.       Он молча молился, чтобы темнело не так быстро. Теперь, когда солнце полностью скрылось за пологими холмами, становилось все темнее и темнее с каждой минутой. Пейзаж приобрел серую сумеречную окраску, почти как в каком-то старом фильме цвета сепии — период между ярким солнечным светом и чернотой ночи. Единственным маленьким утешением было то, что взойдет хотя бы луна, но что–то подсказывало, что к тому времени это не будет иметь значения…       Джастин кивнул и внимательно смотрел в окно, наблюдая, как мимо проплывают акры сельскохозяйственных угодий, изобилующих кукурузными и соевыми полями. Несмотря на то, что они находились всего лишь за городской чертой, казалось, время здесь остановилось. Участки леса раскинулись колышущимися зелеными и коричневыми одеялами, служа столь необходимой тенью для редких здесь коров и домов, разделенных большими участками земли. Вспомнил, как посещал ферму своего деда, когда был маленьким, в восточном Нью-Йорке. Джастин был очарован тем, что всегда казалось, будто между группами лиственных деревьев достаточно маленького клочка открытого поля, чтобы трактор мог перемещаться между ними добираясь до следующего поля. В данный момент он горячо надеялся, что место, которое они ищут, не спрятано за одним из участков с кленами и дубами, разделяющими поля по обе стороны шоссе. Он знал, что многие фермы расположены далеко от основного шоссе, с ведущими к ним гравийными дорожками, очень похожими на подъездную дорогу, которую он видел в воображении.       «Пожалуйста, пусть будет не так», — подумал он, когда Брайан значительно сбросил скорость, чтобы они ничего не пропустили.       — Смотри в оба, — сказал он с предельной серьезностью, но все же не смог не закатить глаза от собственного глупо звучащего, стереотипного заявления в стиле Дика Трейси.        Джастин кивнул, устремив взгляд на свою сторону дороги.       Темнота быстро сгущалась, но двое мужчин сосредоточились на осмотре каждого здания, мимо которого проезжали — одна миля, затем две, три… но ничего не было, ничего, кроме бессчетных миль посевов, скота, случайных давно заброшенных фермерских домов и амбаров… Время от времени встречались и заселенные, о чем свидетельствовали ухоженные газоны, в основном белые, двухэтажные прямоугольные деревянные дома с черными ставнями и высокими колоннами, окружающими передние веранды с давних времен…       Брайан наконец нарушил напряженное молчание, спросив:       — Ты уверен в том, что видел? Тот фермерский дом похож на один из этих? Почти каждый, блядь, выглядит для меня одинаково. Как мы найдем тот, что нам нужен?       Если это вообще был один из них. Единственная надежда, которую они имели, заключалась в том, что снаружи будет припаркован черный пикап, как сказал Джастин. Черт, детектив не был на сто процентов уверен, что Джастин вообще знает, о чем говорит, но это была единственная надежда.       — Уверен, — сказал Джастин мягко, но твердо.       Он потянулся к своему сознанию, чтобы еще раз вспомнить увиденное: обветшалый, почти серый двухэтажный фермерский дом, заброшенный и ветхий. Замысловатые, почти пряничные свитки вдоль желобов и по углам дома свидетельствовали о том, что когда-то он считался довольно величественной резиденцией, подобающей дому известного в городе молочного фермера. И, возможно, когда-то он был белым — вероятно, так оно и было. Но теперь? Теперь он был грязно-серого цвета, последние остатки краски медленно отслаивались и скручивались на солнце.       Брайан молча кивнул, моля Бога, чтобы Джастин был прав, и тяжело вздохнул.       — Ну, у нас впереди еще около четырех миль до резкого поворота направо к Уилкинсбургу. Но ты думаешь, что ферма до поворота?       Джастин затаил дыхание, пытаясь найти ответ внутри себя. Каким-то образом, каким-то непостижимым образом, он знал.       — Да, думаю, — прошептал Джастин. — Он где-то рядом, Брайан, я почти чувствую его. Мы близко.       Он не сводил глаз с окна, пока мимо проплывала однотипная местность: поля, деревья, гравийные дорожки, случайные дома с включенным светом, указывающим на заселенность. Однако становилось все темнее и темнее, и скоро они не смогут разглядеть ничего, кроме того, что освещалось фарами их машины или маленькой полоской лунного света, которая скоро появится.       Снова звонок мобильного телефона заставил обоих подпрыгнуть, и Брайан поспешил взять трубку.       — Кинни.       — Есть что-нибудь?       — Нет, — прямо сказал Брайан сержанту, — ни хрена нет. Ты попросил кого-нибудь запустить поиск названия этой гребаной фермы? Может быть, она все еще зарегистрирована с адресом.       — Нет, — с сожалением ответил Карл. — Я имею в виду, что попросил одного из парней проверить. Она уже много лет не работает, и даже если бы была в записях, то и тогда единственным адресом почтового отделения был номер, относящийся к шоссе — в те дни у них не было даже названий улиц для доставки почты.       — Это охуенно здорово, — проворчал Брайан, щуря глаза, пытаясь разглядеть каждое здание, мимо которого они проезжали, пришлось притормаживать, чтобы не пропустить гравийную подъездную дорожку или вывеску, о которой упоминал Джастин, и черный пикап, даже если он был припаркован снаружи, сейчас его почти невозможно разглядеть. — Где ты и остальные? Мне нужно подкрепление, Карл.       — Почти на месте — я хочу, чтобы некоторые из парней походили от двери к двери — может быть, кто-нибудь из старожилов хотя бы вспомнит молочную ферму и где она находилась. Остальные будут пересекать шоссе, пытаясь найти ту, о которой упоминал Джастин, — сержант помолчал пару секунд, — ты действительно думаешь, что он знает, о чем говорит, Кинни? Ты же понимаешь, что это очень рискованно.       — Да, — коротко ответил Брайан, — как ни странно, понимаю. Кроме того, это единственная зацепка, которая у нас есть на данный момент.       — Да, ты прав, — неохотно согласился Карл. — Хорошо, я свяжусь с тобой и буду через несколько минут. Дай мне знать, если что-нибудь заметишь.       Брайан без лишних слов захлопнул телефон и снова положил его, не отрывая глаз от дороги.       — Черт возьми, — пробормотал он в отчаянии, — это место должно быть где-то здесь, — он заметил впереди знак поворота на Уилкинсбург и замедлился почти остановившись. Джастин посмотрел на него. — Надеюсь, ты прав насчет того чувства, которое у тебя есть, каким бы оно ни было, — сказал он Джастину, — потому что я разворачиваюсь и возвращаюсь в город.       Джастин нервно облизнул губы и напряженно вздохнул, странное чувство в животе становилось все сильнее и тревожнее с каждым поворотом колес машины.       — Да, я тоже, — тихо признался он с настойчивостью в голосе, — но почему-то я просто знаю, Брайан — он здесь. Прямо здесь… Он должен быть почти у нас под носом!       Когда Брайан сделал разворот на пустынной дороге и поехал по собственным следам, он заметил, что луна медленно ползет вверх, по крайней мере, на обратном пути их будет сопровождать лунный свет, хотя луна частично закрыта облаками, а значит приближается буря. Без уличных фонарей единственным источником света были фары машины и случайный свет либо изнутри домов, либо от одного из сигнальных фонарей, которые всегда, казалось, были установлены на крышах сараев на заднем дворе. В лучшем случае это обеспечит лишь ограниченное освещение.       Брайан чувствовал, что его надежды тают с каждой милей, но отчаянно всматривался в каждую подъездную дорожку, мимо которой они проезжали, в каждый сарай и каждый даже темный дом. Но там ничего не было… Ничто не указывало на то, что его сын находится внутри любого из них. Как… Как он теперь его найдет? Внезапно он услышал, как Джастин ахнул.       — Стоп! Притормози! — закричал он, зажимая рот рукой от захлестнувшей его волны тошноты. Он вздрогнул от явившегося видения, и почти почувствовал, как громоздкие, волосатые, заплывшие жиром руки человека, шаркающего по потертому деревянному полу сквозь тускло освещенный коридор, несут то, что казалось одеждой. — Останови машину! — настойчиво потребовал он.       Сердце Брайана бешено заколотилось, когда его нога вдавила в пол педаль тормоза, если бы не ремни безопасности, обоих швырнуло бы на приборную панель или руль, но Брайан сделал, как сказал Джастин, и остановил машину так резко, что шины протестуя завизжали. Он повернулся к Джастину, его лицо было зловеще затенено неоновым зеленым светом от панели управления.       — Что? Что ты видишь?       — Это здесь, Брайан! Я чувствую его! Это должно быть прямо здесь! — он начал лихорадочно оглядываться, но все, что он мог разглядеть, это обочина дороги. — Где он? — закричал Джастин, вытягивая шею. — Дом должен быть здесь — он должен быть… — он перевел взгляд на Брайана, его дыхание было быстрым и поверхностным. — Фонарик! Где-то здесь должен быть фонарик!       Брайан кивнул и потянулся за свое сиденье, чтобы вытащить длинный темно-зеленый металлический фонарик из сетчатой сумки, прикрепленной сзади.       — У меня есть один, — сказал он, заколебавшись на секунду, прежде чем открыть дверь. Заметив, что Джастин собирается выйти, он схватил его за руку. — Оставайся в машине, — приказал он, и Джастин раздраженно фыркнул, тем не менее, сделал, как было сказано, и Брайан вышел из машины один.       С тех пор, как зашло солнце, воздух стал значительно прохладнее, а сельская местность была пустой и пугающе тихой, что противоречило отчаянию, клокотавшему внутри Брайана. Он посветил фонариком по дуге рядом со своей стороной автомобиля, но ничего не увидел, кроме травы и канавы, уходящей в сторону от дороги, заваленной банками, бутылками и обертками от фаст-фуда. Обойдя машину сзади, он, как маятником, поводил лучом назад-вперед, направляя его на близлежащие участки земли. Сердито выдохнул, услышав, как открылась дверь машины и из нее вышел Джастин.       — Кажется, я велел тебе оставаться в машине, Тейлор, — сказал он своему спутнику, — кроме того, твой радар, должно быть, неисправен — я здесь ничего не вижу, — в нарастающем разочаровании и крайнем беспокойстве он грубо провел рукой по волосам, и тяжело вздохнул. — Это гребаная погоня за дикими гусями! Почему я слушаю тебя? Мой сын может умереть прямо сейчас, и мы в середине гребаного нигде! Ты ведь не знаешь, о чем, черт возьми, говоришь, не так ли? — внезапно мысль о том, что его сына не найдут вовремя, заставила почувствовать себя дураком, и эмоциональная боль вспыхнула внутри. — Мы теряем драгоценное время! — он поднял взгляд к ночному небу, которое теперь было усеяно мерцающими звездами рядом с кусочком луны. — Гас! — закричал он в отчаянии. — Где ты?       Джастин же понимал, что нет времени спорить с Брайаном, в этот момент ему было все равно, сомневается Брайан в нем снова или нет.       — Дай мне фонарик, — тихо потребовал он, протягивая руку. — Отдай его мне! — повторил он, пока Брайан стоял, как застывшая статуя.       Брайан перевел взгляд на парня, проглотил комок в горле и изо всех сил попытался подавить мысли о том, что именно происходит с его сыном, и спокойно встретил взгляд Джастина — в темноте он мог видеть голубые глаза, отражающие луч его фонарика, и молча протянул ему. Он не был уверен, но что-то в голосе Джастина словно подтолкнуло сделать это.       Джастин крепко взял фонарик в руку и прикусив губу в раздумье, начал раскачивать его влево и вправо в поисках чего-то, медленные шаги эхом отдавались в ночной тишине, когда он шел вдоль дороги не совсем уверенный, что вообще ищет, но каким-то образом зная, что они найдут ответ где-то поблизости. Отсутствие звуков, обычно производимых окружающими, создавало жуткое ощущение, но он продолжал осматривать местность, чувствуя, как страх начинает оседать внутри живота, что он не найдет необходимое в ближайшее время. Ответ должен был быть здесь — просто должен был быть… но какой?       Брайан наблюдал за темной фигурой, пока тот шел вдоль обочины дороги. Теперь, когда темнота прочно воцарилась, он едва мог что-либо разглядеть впереди.       — Что? — беспокойно спросил он. — Что ты ищешь? Здесь ничего нет! — раздраженно выдохнул детектив.       Все это время — все это гребаное время, потрачено впустую на глупый сон, и подумать только, он начинал верить, что Джастин действительно может видеть какие-то вещи…       — Сюда! — услышал он взволнованный возглас Джастина, и бросился к нему, чтобы посмотреть, на чем сфокусирован луч света.       Брайан остановился как вкопанный, когда посмотрел на обочину дороги, увидев покрытый ржавчиной металлический столб с вывеской, которая мягко раскачивалась на легком ветерке, возвещающем о надвигающейся буре — кусок металла с размытым изображением петуха и полустертое название резиденции: «Ферма «Шентенлер». Скрип вывески был мягким, но вполне слышимым, Брайан взял запястье Джастина, сжимающее фонарик, и слегка сдвинул его в сторону, заметив покрытую сорняками гравийную подъездную дорогу, которую они ранее пропустили, что объяснимо: годы пренебрежения почти полностью скрыли ее от случайного взгляда.       — Срань господня, — пробормотал он себе под нос, и сердце заколотилось с новой силой. Детектив схватил Джастина за руку и потащил к машине. — Садись в машину! — настойчиво потребовал он, отпуская Джастина, и они бешено помчались к машине.       Джастин едва успел сесть и захлопнуть дверцу, как Брайан включив передачу, нажал на педаль газа, быстро развернулся посреди дороги и направился к скрытой подъездной дорожке. Он подумал, что лучше выключить фары, не желая никого предупреждать об их присутствии, и быстро выключил их, оставив включенными только габаритные огни. Он медленно пополз по узкой, посыпанной гравием подъездной дорожке, моля Бога, чтобы кто-нибудь поблизости не заметил их присутствия.       — Джастин, — прошептал он, взглянув на своего спутника, — ты что-нибудь видишь? Чувствуешь что-нибудь? — спросил, даже не задумываясь о том, как он превратился из полного скептика в истинного верующего в течение минуты.       Джастин потянулся на сиденье, взял в руки бейсболку Гаса и закрыл глаза.       — Пожалуйста… Помоги мне, — попросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.       Джастин все еще понятия не имел, откуда у него этот ужасный, нежеланный дар, но, может быть, его наконец можно будет использовать во благо. Сначала не было ничего — только чернота и пустота. Однако через несколько секунд, словно туман или дым рассеялись в сознании, он снова смог увидеть этого человека. На этот раз он ясно видел убийцу: тот был среднего роста, но крепкий, с большими, массивными руками с грязными и обломанными ногтями, и они были испачканы чем-то похожим на жирную краску. Яркая, жизнерадостная ткань, которую он держал в руках перед собой, резко контрастировала с темно-коричневым испачканным краской рабочим комбинезоном, в который был одет убийца. Темные волосы нечесаные и прямые, удлиненные на затылке. Джастин как бы шел рядом с мужчиной и смотрел, как тот подходит к двери в конце коридора и открывает ее — он даже мог видеть старинную хрустальную дверную ручку, которую убийца обхватил, открывая дверь.       — Я вижу его, Брайан, — прошептал он в ужасном изумлении, не открывая глаз, — он… Он идет по коридору и входит в комнату в конце. У него в руках какая–то одежда — ярко-зеленая с чем-то похожим на коричневых динозавров, — он услышал, как Брайан ахнул, но не открыл глаза, боясь, что момент будет упущен. Он знал, что разница между жизнью и смертью для сына детектива лишь несколько минут, поэтому продолжал говорить, молясь, чтобы видение не исчезло, как часто бывало… — Я вижу, как он несет сверток к какому-то деревянному сундуку. Это какая-то одежда… Он открывает крышку и кладет в сундук одежду, — сердце Джастина остановилось… — Там много всякой одежды, — сказал он в шоке, сосредоточенно облизывая губы, пытаясь осмыслить увиденное, — и… пижамы, я думаю! Все аккуратно сложено в сундуке.       Брайан с трудом сглотнул и сжал челюсти, он сразу узнал то, что описывал Джастин — зеленую ткань с динозаврами. Это была рубашка, которую он подарил сыну на прошлое Рождество. Кровь закипела при мысли о том, что этот человек делал с ребенком, но он заставил желчь отступить, сосредоточившись на спасении сына. Позже будет время убедиться, что он получит то, что заслужил. Детектив сделал глубокий вдох, в попытке замедлить пульс, прежде чем уточнить:       — Что еще, Джастин? — он задал вопрос, который почти боялся задать. — Ты видишь моего сына? Он… Он…?       Брайан не мог закончить предложение, но знал, что Джастин все равно поймет, о чем он спрашивает.       Рот Джастина был приоткрыт, он делал тихие вдохи и выдохи, глаза все еще были плотно закрыты, и он снова схватился за кепку. Мысленно он уходил от убийцы, возвращаясь по коридору в другую комнату. Мысленно же подойдя к двери, заглянул внутрь и увидел темноволосого мальчика, лежащего на солнечно-желтом покрывале с зелеными тракторами John Deere. Он осторожно подходил все ближе и ближе, пока не смог разглядеть ритмичное, мягкое, неглубокое дыхание крошечной груди.       — Он… Он все еще жив, Брайан, — задыхаясь, сказал Джастин, когда видение снова начало исчезать, и он открыл глаза. Повернулся, чтобы посмотреть в лицо детектива, в полумраке он смог разглядеть слабые следы слез на его щеках, — он все еще жив, — мягко заверил он, и Брайан молча кивнул, комок в горле мешал ему говорить.       Сделав глубокий вдох, Брайан медленно вел машину по подъездной дорожке, гравий хрустел под колесами, он молился, чтобы оттуда, где находился его сын, убийца не мог слышать, как они неотвратимо приближаются…       Подъездная дорожка казалась бесконечной в темноте. В свете габаритных огней, освещающих только несколько футов по обе стороны от машины, можно было разглядеть двух молчаливых мужчин, ожидающих увидеть что-то — что угодно — что может указать, где находится сын Брайана. Наконец, когда детектив свернул влево, делая небольшой поворот, они смогли разглядеть в лунном свете высокий, зловещий двухэтажный фермерский дом, только одинокий огонек светился наверху, как маяк, пока машина медленно подъезжала все ближе и ближе. Прямо впереди показался автомобиль: пикап темного цвета. Габариты достаточно освещали пустой автомобиль перед ними, чтобы можно было разглядеть две металлические лестницы и рулон пластика, свисающий из кузова грузовика. Брайан остановил машину и полностью выключил фары. Теперь можно было использовать только полоску лунного света, периодически скрывающуюся за быстро бегущими облаками и одинокий фонарик, все еще зажатый в руке Брайана.       Сердце Брайана заколотилось ещё быстрее от понимания, что находится рядом с сыном. Он еще раз горячо помолился, чтобы Джастин был прав, и его сын там, в этом доме, и все еще жив. Однако не было времени, каждая секунда была жизненно важна для его спасения. Нагнувшись, вытащил пистолет из кобуры, открыл дверцу машины со своей стороны, мысленно пиная себя, когда в салоне зажегся верхний свет; он забыл об этом. Надеясь, что мужчина в данный момент не смотрит наружу, он быстро вышел и тихо закрыл дверь, наклонившись в приоткрытое окно, прошептал:       — Оставайся в машине и закрой окна до упора, Джастин. И выключи верхний свет. На этот раз я серьезно. Это чрезвычайно опасно.       Глаза Джастина расширились от ужаса, он посмотрел на пистолет в руке Брайана — только теперь осознавая, что это не какое–то полицейское шоу — это происходит реально.       — Хорват…       — Нет, нахуй, времени, — отрезал Брайан, кивнул на свой телефон, перед тем как уйти, — его личный номер на быстром наборе, позвони ему, попытайся описать, где мы находимся. Но НИ при каких обстоятельствах ты не должен покидать машину, понял? И запри двери — НЕМЕДЛЕННО, — он подождал пару секунд, но ответа не последовало. — Джастин? Дай мне слово, я должен идти.       — Да, да, — поспешно ответил Джастин, пытаясь найти телефон, — я останусь здесь. Но, Брайан, — добавил он, голосом полным беспокойства, — пожалуйста, будь осторожен. Он сумасшедший — он не в своем уме.       — В этом ты прав, — согласился Брайан и попытался посмотреть Джастину в глаза, но все, что смог видеть, его смутную тень, — и он будет мертв, когда я закончу с ним.       Брайан хотел сказать больше этому загадочному парню, но зная, что времени нет, быстро повернулся и исчез в ночи. Джастин напрягся, стараясь рассмотреть удаляющуюся фигуру, сердце ушло в пятки от того, что должно было произойти. На этот раз он молился, чтобы больше не было видений, задаваясь вопросом, что будет делать, если в этот момент будет один в машине. Внутри фермерского дома       Томас Каррутерс медленно закрыл крышку старинного горбатого сундука, аккуратно положив туда одежду последнего мальчика. Остался только один ребенок, и он позаботится об этом, как только отправит этого на небеса играть со своим сыном. Это была самая нелюбимая часть. Он хотел, чтобы хлороформ творил чудеса, погружая детей в вечный глубокий сон, от которого они никогда не проснутся. Ненавидел заканчивать их жизни собственноручно. Но было необходимо отправить мальчиков в путешествие, и он решил, что будет менее болезненно и чище, если просто воспользоваться руками. Он не мог портить их внешность выстрелами или ножевыми ранениями, к тому же, все это было слишком грязно. После того, как он переодевал каждого ребенка в новую пижаму, мысль о том, чтобы испачкать ее, была довольно неприятной.       Мужчина медленно повернулся, направившись обратно по коридору, заметив, что ночь стала совсем черной — она защитит его от того, что он собирался сделать. Обреченно вздохнув, остановился в дверях и обернулся. «Он идет, Томми. Он идет, сынок…» То же время…       Сердце Джастина бешено колотилось в груди, он одной рукой схватился за живот, а другой — за телефон, почувствовав, как накрывает очередная волна тошноты. Он больше не «увидел» ничего с тех пор, как рассказал Брайану о человеке, идущем по коридору с одеждой, поэтому не было возможности узнать, что сейчас делает мужчина. Но ощущение тошноты говорило, что убийца вот-вот закончит свое грязное дело — у них больше не было времени, если только Брайан не доберется до сына до того, как убийца закончит то, что, по его мнению, должен сделать. Джастин мог сказать, что чувствовал убийца, поскольку сам улавливал смешанные эмоции этого человека — противоречивую смесь ненависти, отвращения и презрения, борющуюся с гораздо более позитивными чувствами сожаления, печали и даже любви — к чему или к кому — точно сказать он не мог. Джастин не понимал ничего из этого, за исключением решимости человека, звучащую громко и ясно — решимость закончить свою работу.       Напрягшись, чтобы разглядеть темную фигуру Брайана, медленно крадущегося к дому, он едва мог уследить за ним по полоске лунного света лившегося сверху и слабому освещению от какой-то лампы или свечи в окне наверху. Джастин наблюдал, как луна поймала блеск металла в руке детектива — пистолет. Брайан приближался к задней части дома — это он мог разглядеть. Как он вообще войдет? Но знал, что детектив найдет способ — он прошел бы сквозь огонь, чтобы добраться до сына.       Джастин быстро открыл телефон Брайана, немного успокоившись, в голубом сиянии экрана поспешно вошел в меню и нашел номер Хорвата, нажав кнопку, активировал вызов. Сержант ответил до того, как первый звонок перестал звучать.       — Кинни, ты что-то нашел? — настойчиво спросил грубый голос.       — Нет, сержант, это Джастин Тейлор. Брайан сказал мне позвонить вам. Мы думаем, что нашли ферму, где держат его сына, — выпалил Джастин.       — Где? — спросил Хорват. — И где Кинни? — догадываясь, прежде чем Джастин ответил, где находится его неординарный, импульсивный детектив, и это пугало до чертиков. — Он пошел один, не так ли? — спросил настойчиво.       Джастин вздохнул в крайнем беспокойстве.       — Да, — подтвердил он, — он оставил свой телефон и сказал мне позвонить вам и попытаться объяснить, где мы находимся.       — Черт! — пробормотал Хорват, наконец-то он на восьмом шоссе, но в темноте было очень трудно найти парней. — Я так и знал, черт бы его побрал! Хорошо, — сказал он, крепко сжимая руль, — ты должен попытаться объяснить мне, где вы, Джастин. Дай мне какой-нибудь ориентир. Дом у дороги? Могу я увидеть вашу машину? Есть ли поблизости огни? Что-нибудь вообще?       Джастин вздохнул, глаза все еще сверлили темные очертания фермы, отчаянно пытаясь увидеть Брайана, но безуспешно.       — После того, как выедете на восьмое шоссе из города, дом будет примерно в двух или, может быть, в трех милях справа. Если будете внимательно смотреть, найдете старый металлический столб с вывеской и петухом на ней, но его трудно увидеть в темноте. Поблизости нет ни ферм, ни чего-либо еще, а дом стоит далеко от дороги. Вы даже не сможете разглядеть подъездную дорожку, потому что она покрыта сорняками. На втором этаже горит один фонарь или свеча, и пикап припаркован перед машиной Брайана. Здесь больше ничего нет, сержант. Но вам нужно поторопиться! Брайан пошел туда с пистолетом около минуты назад, и я ничего не вижу! Пожалуйста, время на исходе этот человек собирается что-то сделать с ребенком — я знаю это! — он мысленно умолял сержанта не тратить время на расспросы о психических склонностях убийцы, надеясь, что он быстро найдет их. — Вы должны поторопиться! — еще раз призвал он детектива.       — Я уже в пути, сынок, — заверил его Хорват, набирая скорость. — И вызываю по рации подкрепление. Просто оставайся в машине и позволь мне все уладить, хорошо?       Джастин вздохнул, его тело напряглось от дурного предчувствия и страха.       — Хорошо, но вы должен приехать сюда СЕЙЧАС же! — сказал он. — У него мало времени!       — Держись, Джастин, — ответил ему Хорват с удивительной мягкостью, понимая, что парень быстро достигнет критической точки. — Я отключаюсь и вызываю подкрепление. Буду через несколько минут.       Джастин услышал щелчок в трубке телефона — детектив повесил трубку, и тоже захлопнул телефон. Машина была погружена в тишину, за исключением его быстрого, поверхностного дыхания. Джастин беспомощно сидел, гадая, что происходит внутри.       «Пожалуйста, помогите ему. Пожалуйста, помогите им обоим…» То же время       Брайан тихо подкрался к задней двери фермерского дома, чувствуя под ногами плоские камни дорожки. Из того, что он смог разглядеть: задняя дверь вела в нечто похожее на старую летнюю кухню, которая давно заброшена, но в полумраке было трудно разобрать, что находится внутри. Попробовал ручку двери, обнаружил, что она заперта, как и предполагал. Мелькнула мысль просто отстрелить ее к черту, но он отбросил ее, опасаясь, что это спугнет убийцу и заставит его ускорить то, что он задумал сделать в ребенком. Брайан просто не мог так рисковать. Потянувшись в карман за отмычкой, которую всегда держал наготове, посветил на замочную скважину, вставил тонкий, похожий на булавку инструмент и ловко покачал им внутри, почти сразу услышав предательский щелчок запорного механизма. Он прикрыл луч фонарика одной рукой и повернул ручку другой.       Когда детектив вошел, внутри не было слышно никакого шума. Как он и подозревал, веранда была бывшей летней кухней, преобразованной, видимо, в прачечную — справа от него вдоль стены стояли стиральная машина и сушилка, а также цементная ванна. Он подскочил от неожиданности, услышав неподалеку мяуканье кошки, чьи миндалевидные глаза засияли в свете фонарика, когда он направил на них луч. Детектив испустил тихий вздох облегчения, снова прикрывая луч света, но позволяя просвечивать сквозь растопыренные пальцы, чтобы не спотыкаться на каждом шагу. Судя по тому, что представлял себе Джастин, и учитывая одинокий свет наверху, инстинкты детектива подсказывали, что убийца и его сын, скорее всего, там. И он начнет именно оттуда. Детектив прошел через примыкающую кухню и повернул направо, прошел через узкий короткий коридор, входя в парадную дверь. По обе стороны от двери находились комнаты, за ними, параллельно коридору, шла лестница, ведущая на второй этаж. Он посмотрел вверх, заметив слабое свечение от лампы или свечи, которую они с Джастином видели снаружи. Снова не услышав никаких признаков присутствия внизу, рискнул быстро посветить налево и обнаружил старомодную гостиную с высокими окнами, дровяным камином, покрытым простыней диваном и двумя стульями, также покрытыми белыми простынями. Пыль покрывала каждый предмет мебели, указывая на то, что никто официально не жил в доме в течение долгого времени. Затем он повернулся на пару секунд, чтобы молча посветить фонариком вправо, и заметил библиотеку, заполненную от пола до потолка встроенными книжными полками, до краев забитыми томами в твердых переплетах всех форм и размеров. Разглядел горы пыли, покрывающей верхние корешки книг, и то, что казалось очертаниями стола и стула, покрытых еще одной, скорее всего, пахнущей плесенью простыней на другой стороне комнаты.       Убедившись, что внизу никого нет, Брайан повернулся и стал подниматься по ступенькам, молясь, чтобы они не скрипнули. Отчаянно желая добраться до сына он хотел немедленно взлететь по ступенькам, не обращая внимания на последствия, но знал, что должен делать все медленно. Если бы он напугал убийцу, для ребенка все могло бы закончиться в одно мгновение. Поэтому детектив спокойно поставил правую ногу на первую ступеньку и подтянулся к следующей. Затем следующий шаг, и следующий, и следующий, рука, держащая фонарик, теперь была раскрыта, он взвел курок пистолета, готовясь к любым неожиданностям. Дойдя до середины лестницы, замер, поставив ногу на следующую ступеньку, и дерево заскрипело под его весом. Он быстро погасил фонарик, теперь в состоянии видеть достаточно при свете лампы или свечи на втором этаже, и подождал, затаив дыхание, был ли он услышан? К счастью, никто не появился, но пока стоял притаившись, уловил глубокий мужской голос, мягко говорящий с кем-то.       — Пора, Томми. Время встретить своего следующего друга. Думаю, он станет отличным игроком для твоей команды. Он скоро будет с тобой.       Сердце Брайана в панике упало в пятки. Отбросив необходимость вести себя тихо, инстинктивно зная, что его время — и время сына — истекло, быстро взбежал по оставшимся ступенькам на площадку и не раздумывая повернул налево, где слышал голос, направляясь прямиком к свету, пробивающемуся из комнаты в конце коридора. Подойдя к двери, детектив бросил фонарик и поднял пистолет обеими руками, целясь в человека, сидящего у кровати, где Гас лежал неподвижно без сознания, с желтым бумажным сердцем, прикрепленным к левой стороне груди. «Боже, пожалуйста, пусть он будет жив», — умолял он, крепко держа пистолет в руках и глядя на крошечную фигурку ребенка в постели.       — Отойди от моего сына, гребаный ублюдок, — прорычал Брайан удивленному здоровяку, потрясенно уставившемуся на него. — СЕЙЧАС ЖЕ! Или я снесу твою гребаную башку!       В тот момент Брайан был прежде всего отцом, и лишь потом полицейским. И он не мог выстрелить, хотя знал, что именно этот человек ДОЛЖЕН быть убийцей стольких детей, и хотелось вышибить ему мозги, но хладнокровно убить человека не мог, как бы сильно ни хотел. Как бы ни было тошно об этом думать, но он заслуживал того, чтобы его судили, как и любого другого преступника.       «Пожалуйста, дай мне повод сделать это», — подумал он, глядя на убийцу, сверля его глазами со спокойной яростью и отвращением.       — Подними руки и отойди от него, — сказал Брайан мужчине, коротко указывая дулом пистолета налево. — Туда… и не двигайся, блядь.       Он наблюдал, как мужчина поднял руки, как ему сказали, прежде чем услышал его невероятный шепот:       — Я хорошо заботился о нем.       — Заткнись, ебаный сукин ты сын! Или я вышибу тебе мозги!       Брайан свирепо огрызнулся, медленно приближаясь к сыну и подозрительно глядя на него уголком глаза. Если бы он понял, что его сын мертв, не стал бы заботиться о «надлежащем протоколе», превратив урода в массу кровоточащей плоти в считанные секунды.       Переводя взгляд с мужчины на сына, детектив опустился на колени возле временной тюрьмы Гаса, протянув руку, чтобы пощупать пульс, и облегченно выдохнул, когда почувствовал ровное биение под ледяными пальцами. На секунду прикрыл глаза и глубоко вдохнул, благодарный, что успел вовремя.       — Гас? — тихо позвал он. — Это папа. Ты меня слышишь? — умоляюще спросил он, мысленно призывая сына открыть глаза, но ребенок оставался неподвижным и безжизненным. Он быстро перевел взгляд на мужчину, чтобы убедиться, что тот все еще стоит у противоположной стены возле высокого окна, которое было так типично для старых фермерских домов. — Что ты дал ему? — спросил он. — Чем ты его усыпил, ублюдок? — глаза мужчины метнулись от ребенка к Брайану, но он молчал, продолжая держать руки поднятыми. — Отвечай, сука! Что ты ДАЛ моему сыну? — он нацелил пистолет на мужчину, прямо давая понять, что готов выстрелить, если придется.       — Хлороформ, — наконец ответил мужчина скрипучим голосом, — просто хлороформ.       Кровь Брайана закипела при этой мысли.       — Просто хлороформ? — повторил он с мертвым спокойствием, с ненавистью глядя в глаза монстру. — Надеюсь, сержант прибудет сюда в ближайшие несколько минут, или я применю к тебе что-нибудь более опасное, — пообещал он, прежде чем снова взглянуть на Гаса. — Ты меня слышишь, сынок? Это папа. Проснись!       Он наклонился к ребенку, убрав волосы с его лба, и с облегчением заметил, что кожа была теплой на ощупь. Положил пистолет на кровать, все еще сжимая его в руке, а тыльной стороной другой руки прижался к щеке сына и слегка погладил, чтобы успокоить главным образом себя.       Детектив не замечал, как мужчина медленно переступая приближался к окну, пока не стало слишком поздно. Брайан заметил движение краем глаза как раз перед тем, как раздался громкий треск, и большой, мускулистый мужчина ударил своим телом по стеклу, полусгнившие рамы поддались, вместе с ним полетев вниз.       — Черт! — взревел Брайан, быстро развернувшись и выпустив несколько пуль вслед, как раз в тот момент, когда тело мужчины исчезло за окном.       Детектив поднялся и бросился к разбитому окну, глядя сквозь зазубренные осколки стекла вниз. Луна в настоящее время скрылась за облаками, обеспечивая идеальное прикрытие для убийцы. Брайан быстро выбежал из комнаты в коридор, нашел фонарик и бросился обратно в комнату, подбежал к открытому пространству, где раньше было окно, и посветил фонариком на лужайку. К его ужасу, там никого не было — только осколки стекла среди густых кустов, и свежая кровь на осколках. Он глубоко вздохнул и обернулся в отчаянной нерешительности, моля Бога, чтобы с его сыном все было в порядке, детектив понимал, что не может позволить этому человеку уйти. Наконец, развернулся и с бешеной скоростью побежал вниз по ступенькам, быстро достигнув первого этажа, направился по коридору к кухне, прачечной и задней двери. ***       Морщась от болезненного удара и пули, задевшей его руку, Каррутерс заставил себя опереться на локоть и, сев на колени, с трудом поднялся на ноги из покрытой росой травы. Он знал, что у него есть в лучшем случае секунды, чтобы убежать, прежде чем человек наверху поймет, что он не сильно пострадал. Убийца понимал, что рискует выбрасываясь из окна, но надеялся, что густая полоса кустов под окном смягчит его падение, это был единственный способ спастись. Понимал, к своему разочарованию, что этот ребенок потерян, и у него все еще остались незаконченные дела для сына — теперь нужно найти еще двоих.       К счастью, комната, в которой он держал будущего друга своего сына, была обращена к подъездной дорожке, поэтому он оказался на стороне, ближайшей к машине. С трудом поднявшись на ноги, заставил себя направиться к пикапу, но остановился, когда из-за облаков показалась луна, заметив, что грузовик зажат другой машиной, без сомнения, машиной того человека.       — Черт возьми, — тихо выругался он, ковыляя к грузовику, открывая дверцу со стороны водителя и доставая предмет, лежащий под сиденьем.       Не потрудившись закрыть дверь, он оглянулся, дабы убедиться, что нападавший еще не догнал его, повернулся и пошел так быстро, как только мог, к машине, припаркованной позади. Он подергал водительскую дверь седана, но обнаружил, что она заперта.       — Нет, — простонал в отчаянии.       Внезапно он понял, что машина не пуста, увидев тонкий профиль кого-то, съежившегося на противоположной стороне автомобиля, прислонившись к пассажирской двери. Он поднял предмет, который достал из своей машины, и направил его на человека внутри.       — Открой эту чертову дверь, — настойчиво потребовал он, — быстро.       Джастин испустил испуганный выдох, инстинктивно понимая, что это тот самый человек из его видений, человек, который похищал и убивал маленьких мальчиков, и без колебаний сделает то же самое с ним. Он слышал выстрелы наверху несколько минут назад, и сердце начало колотиться от беспокойства о том, что происходит, не пострадал ли Брайан. Он никогда в своих худших кошмарах не думал, что окажется лицом к лицу с убийцей. Однако даже в тусклом свете, падавшем сверху, нельзя было ошибиться в отражении пистолета, направленного на него из-за окна.       — Я сказал, открой эту чертову машину! — снова потребовал мужчина в безумном отчаянии, он знал, что тот человек будет здесь через несколько секунд. — Немедленно!       Джастин подумал, что его сердце вырвется из груди, но потянулся, чтобы нащупать кнопку разблокировки дверей, надеясь, что не сможет ее найти, но понимая, что в любую секунду мужчина потеряет терпение и застрелит его, если он не откроет. Он нашел кнопку и нажал на нее, открывая все замки в машине, когда услышал еще один выстрел, и человек, стоящий перед ним, приложил руку к стеклу, прежде чем исчезнуть из поля его зрения. Джастин затаил дыхание в ужасе, не зная, чего ожидать. Он слышал хруст гравия снаружи и видел фары, пронзающие темноту, от мчавшихся по подъездной дорожке машин с синими и красными вспышками полицейской мигалки и скорой помощи, танцующими по обветшалым стенам фермерского дома, но все равно ждал, когда лицо убийцы снова появится в окне.       — Нет! — закричал он, почувствовав, что кто-то пытается открыть пассажирскую дверь.       Джастин быстро перебрался на водительское сиденье и свернулся в клубок как можно дальше, прежде чем дверь открылась, и он заметил, что кто-то наклонился в открытую дверь машины.       — Джастин? — услышал, как кто-то окликнул его, и сердце, наконец, снова начало биться при звуке знакомого, но встревоженного голоса. — Джастин, ответь мне! Ты в порядке?       Он вздохнул с облегчением…       — Брайан?       Парень медленно потянулся к детективу, который протянул руку и помог вылезти из машины. Джастин выпрямился, заглядывая в лицо, и детектив импульсивно заключил его в крепкие объятия, обхватив руками стройную фигуру, чувствуя дрожь.       — С тобой все в порядке? — прошептал он в бледную шею. Джастин яростно обхватил детектива за плечи и крепко прижал к себе, прежде чем отстраниться и посмотреть в глаза.       Огни полицейских машин почти ослепляли. Джастин облизал губы и попытался вернуть свой голос. Кивнул, еле выдавив:       — Человек… Гас… Я думал, ты ранен…       — Этот уебок либо мертв, либо скоро пожалеет об этом — мне, блядь, все равно, — сказал ему Брайан, даже не потрудившись проверить, жив ли человек после того, как он выстрелил в него сзади, и тело завалилось на бок. Вместо этого он поспешил на пассажирскую сторону, чтобы проверить Джастина.       — Я в порядке. И Гас жив и дышит — по словам ублюдка, он усыпил его хлороформом.       Джастин с облегчением кивнул, чувствуя, как огромная тяжесть спала с его плеч. Брайан заметил, что Карл спешит к ним.       — Брайан! Что случилось?       Они втроем следили за парамедиками, спешащими с носилками за Карлом. Брайан крикнул им:       — Мой сын наверху! Я покажу! — он быстро повернулся к Карлу и добавил: — Этот сукин сын с другой стороны машины — мне пришлось его пристрелить. Не уверен, жив он или нет, и лично мне плевать, — он повернулся к Джастину, его голос смягчился, — я должен быть с сыном, но…       — Иди, — подбодрил Джастин, обхватив себя руками, все еще чувствуя, как холод пронизывает тело, но не от температуры, — я в порядке.       Брайан кивнул и поспешил за парамедиками, которые уже входили в дом через заднюю дверь. Вскоре свет залил боковой двор желанным освещением, и весь двор, окружающий дом, стал залит более чем достаточным светом, чтобы осмотреть место преступления.       Карл повернулся к Джастину.       — Если ты в порядке, я должен пойти проверить подозреваемого, — сказал он ему, парень понимающе кивнул.       Детектив ушел, и Джастин оказался наедине со своими мыслями. Он все еще бесконтрольно дрожал от того, что только что произошло — все это было почти сюрреалистично. Но когда услышал лязг переносной каталки, которую вывезли из дома, увидел крошечное тело темноволосого мальчика, пристегнутого к носилкам, и Брайана крепко держащего за руку сына, понял, что это не был ужасный сон. Все было наяву.       Он наблюдал, как два парамедика покатили Гаса к машине скорой помощи, а Брайан шел рядом. Как раз перед тем, как они свернули колеса и втолкнули каталку внутрь, Брайан повернулся, посмотрел на него, и они встретились взглядами на несколько секунд. Джастин слегка наклонил голову, а Брайан поспешил сесть рядом с каталкой в задней части автомобиля. Двери закрылись.       Через несколько секунд Джастин увидел, как скорая помощь развернулась на траве и направилась обратно к главной дороге, огибая гравийную дорожку и фактически въезжая в сорняки, чтобы обогнуть полицейские машины, блокирующие выезд. Вскоре раздался вой сирены спешащей в больницу скорой, пронзающий темноту ночи.       После этого он наблюдал, как человека, который направлял на него пистолет, вынесли из-за другой стороны машины Брайана, также пристегнутого к носилкам. Очевидно, он был еще жив, хотя, судя по взглядам мужчин, стоящих над ним с портативным кислородным баллоном и капельницей, которая уже была наполовину пуста, был серьезно ранен.       Джастин содрогнулся от отвращения, когда они покатили его ко второй машине скорой помощи и затолкали каталку внутрь. Двое полицейских в форме забрались в заднюю часть автомобиля. Двери закрылись и, развернувшись, машина проследовала обратно по той же приблизительной траектории, что и первая скорая помощь. Через несколько секунд послышалась вторая сирена, которая тоже устремилась к больнице с подозреваемым внутри.       К настоящему времени по территории было разбросано около дюжины полицейских машин, а несколько дорожных патрульных и полицейских округа ограждали сам дом и двор лентой, как место преступления. Он наблюдал, как они начали тщательно обыскивать территорию в поисках любых улик, которые могли бы связать этого человека с убийствами детей, и внезапно почувствовав себя усталым и потрясенным событиями последних нескольких часов.       Джастин привалился к боку машины, когда Хорват подошел к нему.       — Мне нужно, чтобы ты поехал в участок и дал показания, сынок, — сказал он Джастину, но заметив, каким изможденным он выглядит, продолжил. — Но это может подождать, пока ты не отдохнешь, — решил он. — Я велю одному из своих людей отвезти тебя домой, и ты сможешь прийти завтра.       Джастин кивнул.       — Как сын Брайана?       Карл ответил:       — Он дышал ровно, когда парамедики проверили его, и пульс был хорошим. Они думают, что он просто крепко спит, но будут наблюдать, чтобы убедиться, — детектив прямо смотрел на молодого человека, который заметно расслабился от многообещающих новостей, прежде чем непреклонно добавил: — Если бы вы с Брайаном не нашли его, я убежден, что он уже был бы мертв.       Джастин вздохнул, отчетливо ощущая каждую затекшую и уставшую косточку в своем теле.       — Я просто рад, что, похоже, с ним все будет в порядке. И почувствую себя намного лучше, когда буду знать это наверняка.       Карл кивнул ему в ответ.       — Да, мы ВСЕ будем. Это не вернет других детей, но это единственная хорошая новость, которую мы получили во всей этой гребаной неразберихе, и, по крайней мере, теперь знаем, что он больше не сможет убивать, — Карл помахал рукой высокому долговязому полицейскому, стоявшему неподалеку. — Уэстфилд! Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал для меня! — он повернулся к Джастину, когда тот подошел. — Увидимся завтра, хорошо? — Джастин кивнул, наблюдая, как Хорват подошел к полицейскому и заговорил с ним, офицер кивнул в знак согласия и подошел к Джастину, чтобы отвести к своей полицейской машине.       Забравшись на заднее сиденье, Джастин еще раз взглянул на заброшенный фермерский дом, и в изнеможении закрыл глаза, задаваясь вопросом, сможет ли он сегодня наконец уснуть без новых видений? * 1 миля равна приблизительно 1.6 км, следовательно скорость машины 110-130 км. в час. **Ченнелинг (от англ. channeling — «прокладывание канала» или «передача по каналу»; более ранний термин «контактерство»), в ряде современных эзотерических учений — способ подключения к «всемирному разуму», необъятному хранилищу информации, существующему с момента зарождения Вселенной. Ныне практика ченнелинга распространена среди приверженцев пантеистического движения нью-эйдж.