Подельники

Он стоит, как ни в чём не бывало. Смотрит на них – застывших, удивлённых, не верящих – со своей привычной полу улыбочкой на губах. Словно так и должно быть. Словно он не пропадал на долгие недели, не предавал их всех. Первой в себя приходит Лив. Она делает неуверенный шаг в его сторону, затем ещё один, и ещё, пока, наконец, не останавливается напротив. Улыбка на губах Локи становится заметно шире, и он разводит в стороны руки, приглашая утонуть в его объятиях, и Лив с готовностью подаётся вперёд. Вот только не объятий ради. Она заносит руку, сжимая ладонь в кулак, и точным хуком бьёт в челюсть. Среагировать бог не успевает, так что удар, в который Лив, похоже, вложила всю свою обиду и злость, неминуемо находит цель. От его силы Локи разворачивает так, что он почти падает, но вовремя успевает выставить руки и опереться на колено. Он пошатывается и хватается за место ушиба, которое одновременно саднит и немеет, пальцами быстро ощупывает кость. Кажется, всё-таки сломано. Локи усмехается. – Отменный удар, золотко. Но, подняв глаза, видит лишь спину Лив, уходящей обратно к вратам Хельхейма. Зато вся их бравая компания внимательно взирает на него. Сагр, как обычно, угрюмо хмурит свои кустистые брови, Лиод фыркает с откровенным презрением, Андвари пристально сверлит злым взглядом, а Ванадис, наоборот, окидывает с ледяным спокойствием. Лишь один Улль кивает ему в приветственном жесте. Он даже собирается что-то сказать, но тут позади них раздаётся гулкий скрежет отворяемых врат. Пока они молча смотрели друг на друга, Лив, похоже, разобралась с замком и открыла вход. Лишь на секунду обернувшись, она командует: – Быстрее! Все за мной! И исчезает в проходе. Остальные коротко переглядываются и, отбросив сомнения и дрожь перед мрачным царством мёртвых, один за другим направляются за валькирией. Локи, выпрямляясь, вновь ощупывает повреждённую челюсть и чувствует, как кости начинают потихоньку срастаться. Неприятное болезненное ощущение вытесняет необъяснимая гордость – удар-то и впрямь хорош! Улыбаясь сам себе, он отряхивает кафтан, окидывает внушительные врата взглядом и… идёт следом. Ведь позвали же всех, не так ли?